Мир для дураков

Владимир Гурвич

Новый захватывающий авантюрный роман Владимира Гурвича "Мир для дураков" погрузит читателя в невероятные события из жизни обычных жителей большого города, и заставит по-новому взглянуть на казалось бы, такие привычные вещи как любовь, дружба, верность…

Глава третья

Юлия проснулась посреди ночи. Рядом громко сопел муж. Она встала, прошла на кухню, взяла стакан, открыла кран и, налив воды, выпила. Затем подошла к окну; на улице было тихо и пустынно, лишь горящие фонари как бы свидетельствовали о том, что мир не вымер, а лишь ненадолго затих, чтобы утром с новой энергией возобновить свое бесконечное движение. Она отвернулась, но продолжала стоять, опираясь на подоконник. Что с ней происходит, почему у нее так смутно на душе? Ведь все так замечательно, Максим выиграл кучу денег, может быть, они скоро купят великолепный дом — чего еще надо? Не прошло и десяти месяцев, как в их отдел в префектуре, где она работала, пришел за получением разрешения на аренду офиса молодой бизнесмен. Каждый день за самыми разными документами к ним приходили десятки предпринимателей, но после каждого такого визита все оставалось течь по-прежнему. И разве могла она в тот момент представить, что на этот раз будет совершенно иначе. Она отчетливо помнила, как вошел Максим: уверенный в себе, изыскано одетый; каждая деталь костюма тщательно продумана, как на картине художника. В их комнате сидело три девушки и все три незамужние, и каждая из них с надеждой смотрела на очередного посетителя. Но у Юлии была срочная работа, она лишь мельком взглянула на очередного посетителя, машинально отметила его элегантный вид и продолжила стучать пальчиками по клавиатуре компьютера. Но почему он обратил внимание именно на нее, ей не понятно до сих пор. Даже в отделе она была не самая симпатичная, по крайней мере, она искренне считала, что Людмила превосходит ее по этому показателю. Но он решительными шагами направился прямо к ней, и хотя обслуживать его должна была не она, Юлия почему-то не стала указывать на его ошибку. Отложив свои дела, она занялась его делами, пошла к начальству, стала выписывать ему документы, собирать на них подписи… Через день он зашел за окончательным решением своего вопроса, она протянула ему оформленные бумаги, он же в ответ предложил ей поужинать с ним… А через два месяца они созвали друзей, родных и знакомых на пышную свадьбу, и у нее началась совершенно иная, сказочная жизнь, в которой Золушка превратилась в принцессу.

Но почему же в таком случае так не спокойно на душе? Такое случалось с ней и раньше; вдруг что-то происходит внутри и она начинает ощущать какое-то мучительное томление, отвращение ко всему, что окружает ее. Как будто весь мир до того такой ясный и понятный превращается по мановению какого-то злого волшебника в свою противоположность, становится чуждым, враждебным, непонятным, ненужным. По предыдущему опыту Юлия знала, что это состояние не надолго, пройдет немного времени — и все рассосется само собой, как небольшой синяк, появившийся на коже от случайного удара. Но это случится чуть позже, а пока, как ей избавиться от гнетущих чувств? В ящике стола лежали сигареты мужа, она достала их и закурила. Она не часто курила, обычно при каких-то стрессовых ситуациях, это успокаивало ее, но все же это не было столь радикальным средством, чтобы полностью избавиться от тягостного наваждения.

Юлия выкурила сигарету, но на этот раз это лекарство оказалось бессильным, скорее, наоборот, на нее вдруг налетел какой-то безотчетный страх. Этот темный город пугал ее, в нем таилась для нее какая-то неведомая опасность. Что она здесь делает, на этой кухни, которую сама же и обставляла, в этой квартире, где в одной с ней постели спит какой-то малознакомый ей мужчина. Но почему она так странно думает о муже? Разве это не самый близкий и самый любимый для нее на свете чело-

век? Она же помнит, как была счастлива в день их свадьбы. И потом все было, как в прекрасной песни; за все те месяцы, что они прожили вместе, они даже ни разу не ссорились. И вдруг эти страшные мысли о нем Максим — чужой человек, не просто чужой, а глубоко ей враждебный. Он ее главный враг, губитель. Да что она, совсем спятила, так думать о том, кто готов исполнить любой ее каприз. Это какое-то кратковременное умопомешательство. Если рассудить, то все мы немного сумасшедшие, вряд ли можно встретить абсолютно нормального человека. А может, она по-настоящему сошла с ума, ведь сумасшедшие не знают, о своем состоянии и думают, что с ними все нормально. Вот и она так считала, не понимая, что уже давно находится за пределами разума.

От непонимания того, что с ней происходит, она всхлипнула. В квартире раздался какой-то шум, и через несколько секунд на пороге появился Максим. Увидев на щеках жены крупные жемчужины слез, он бросился к ней.

— Что с тобой, Малыш? У тебя что-то болит?

Юлия смотрела на мужа, она не хотела плакать, но ее глаза непроизвольно выделяли все новые и новые потоки слез. Она не могла ничего ему ответить, так как не знала, что сказать. Не озвучивать же свои мысли о том, что он, Максим, чужой, враждебный ей мужчина. Это же совершеннейшая чушь, которую просто стыдно произнести вслух.

Максим обнял ее и стал гладить, словно маленького ребенка, по голове.

— Ну что с тобой происходит, все у нас хорошо, ты же понимаешь это?

Юлия хватило лишь сил в ответ кивнуть головой.

— Куплю я тебе этот чертов дом, раз ты этого так хочешь. Не плачь, скоро справим там новоселье. Закатим пир на весь мир.

Ну как ему сказать о том, что в эту минуту ее совершенно не волнует этот дом. Она даже не вспоминала о нем. Конечно, хорошо, что Максим согласился его купить, но дело в чем-то совсем ином. Муж, уверенный, что успокоил жену, поцеловал Юлию в мокрую щеку.

— Я пойду спать, завтра опять рано вставать. Ты идешь?

— Да, я тоже сейчас приду, — сказала Юлия. — Только выпью стакан воды. Иди, не жди меня.

Она осталась одна и перевела дух. Только что она испытала такое острое чувство враждебности к мужу, что ей стало аж страшно. Но что ей делать с этим? Так хочется рассказать о том, что с ней происходит. Ей кажется, это помогло бы ей совладать с ее эмоциями. Но кому поведать? Максим никогда ее не поймет, а если он не поймет, то больше не поймет никто. Но как тогда жить в этой страшной атмосфере полного непонимания, которое окружает ее?

Она снова легла рядом с мужем; Максим безмятежно спал. У него вообще был очень крепкий сон, и она удивлялась, что он проснулся на этот раз. Она и раньше ненадолго покидала его ночью, уходила на кухню, сидела у окна и смотрела на покрытый черным саваном темноты город. Правда тогда ее не мучили никакие кошмары, она просто не могла уснуть. Ни о чем почти не думала, а наслаждалась тишиной и покоем, своей защищенностью от тех бед, которыми переполнен этот мир. Что же навалилось на нее сегодня и вообще, что происходит с ней периодически? Она бы дорого дала, чтобы понять это. Но, несмотря на все заработки Максима, деньги вряд ли помогут раскрыть эту тайну.

Вечером они отправились к Селезневым. Юлия уже все уши прожужжала мужа о новой невиданной обстановке в их квартире, и Максим горел желанием познакомиться с этим музеем. Она видела, как тщательно он готовился к этому визиту, долго подбирал галстук, советуясь с ней, какой выбрать из своей большой коллекции.

Машин на дорогах было еще много, и потому они пробирались в их потоках не слишком резво.

— Сегодня мы с тобой еще немного разбогатели, — говорил Максим, как всегда внимательно наблюдая за дорогой. — В последнее время мне везет. Я у тебя вообще везунчик. Скажи, это здорово иметь мужа-везунчика?

— По крайней мере, удобно, не приходиться выслушивать его жалобы на неудавшуюся жизнь, — засмеялась Юлия.

— Я знаю, женщины терпеть этого не могут. Вы все очень хотите быть уверенными в завтрашнем дне. Но ты можешь не бояться, у нас все будет хорошо. Держись за меня и можешь не думать абсолютно ни о чем. — Максим тоже засмеялся, а затем быстро посмотрел на нее. — А чего ты все-таки плакала ночью, я так и не понял?

Юлия нахмурилась. Говорить на эту тему ей сейчас совершенно не хотелось; ночные чувства ее в данную минуту совершенно не беспокоили, а искусственно воскрешать их совсем не хотелось. Да и что она может

сказать вразумительного?

— Просто стало очень грустно. Сама не знаю, почему. Со мной это случается.

— Уж не от того ли, что ты посмотрела, как обставил свою хижину этот прохиндей. Ты знаешь, что он недавно одному простофилю туфту всучил.

— Какую туфту?

— Один дом по двойной цене. Приехал какой-то лапоть из тундры, но весь набитый деньгами, потребовал, чтобы ему продали самый большой дом. Ну и Женька сразу смекнул, что почем — и толкнул ему один особнячок. С виду он ничего, но внутри одна гниль. Когда строили, бабок не хватило, вот вместо фирмы свезли туда все наше дерьмо. Два года не могли найти на него покупателя, пока этот тюфяк не заявился. Думаю, этой сделкой он окупил всю свою мебель.

— Это противно, — сказала Юлия. — Никому не нравится, когда его обманывают, то почему мы считаем возможным обманывать других? По-моему, никто не должен никого обманывать. Разве не так, Максим?

Максим вновь бросил на нее быстрый взгляд.

— Конечно, оно так, но бизнес есть бизнес, а на дураках просто грех не разжиться. Все пользуются ошибками друг друга, ты даже не представляешь, как все только и ждут, чтобы кто-то их совершил. Если я сделаю какую-нибудь глупость, то, поверь, меня тут же растопчут, как навозного жука. И будут последние идиоты, если этого не сделают.

— А ты уже топтал кого-нибудь? — спросила Юлия, чувствуя волнение.

— Топтал, — спокойно ответил Максим — и дай бог еще потопчу. А иначе мне ничего не светит. Слабый вылетает из игры — таковы правила. И ничего, Малыш, тут с этим не поделаешь.

Он называл ее «Малышом» обычно с самые интимные, самые нежные их минуты и ее невероятно возбуждало это имя. Но сейчас ей показалось, что оно прозвучало как-то неуместно, как реплика совсем из другой пьесы.

— А тебе не жалко тех, кого ты топчешь?

Юлия услышала, как из груди Максима вырвался глубокий вздох.

— Ты размышляешь, как женщина. Лучше подумай о том, что сделает с твоим бедным мужем какой-нибудь фраер, если сумеет обойти меня на повороте, вот как эта «БМВ», — кивнул он на обогнавшую их машину. — Так кого тебе больше жалко: его или меня?

— Но тебя пока еще никто не топтал, а ты сам сказал, что топтал других.

— И надеюсь, никто топтать не будет. Я не из тех, кого топчут. Я не сказал тебе еще одну новость: сегодня меня выбрали в Совет биржи.

Юлия не очень понимала значение этого избрания, но, видя радость мужа, сказала:

— Я тебе поздравляю. А это большая должность?

— Все будет зависеть от меня. Если я буду там сидеть и молчать, как сыч, делать только то, что мне приказывают другие, то на меня будут обращать ноль внимания. А если я буду все время что-то говорить, даже если это будет полная чушь, что-то предлагать… В общем, сама понимаешь. Это трамплин, — после короткой паузы проговорил он.

— И в каком месте ты собираешься приземлиться?

— В кресле президента биржи.

— Это реально?

Максим пожал плечами.

— А почему бы и нет. Поверь, нынешний президент ничуть не головастее меня, но он же занял это теплое местечко. А я не меньше его люблю тепло. — Он засмеялся. — Если люди будут на моей стороне, то

тогда все становится возможным. Кстати, Женька тоже стал членом биржевого совета. У меня к тебе будет просьба: даже если он будет нести какую-нибудь ахинею, делай вид, что он глаголет что-то разумное.

— А ты уверен, что я отличу ахинею от разумного?

— Ты все-таки по образованию искусствовед, а он любит изображать себя знатоком искусства. Хотя не уверен, что сумеет отличить Рембрандта от Пикассо.

— А ты сумеешь? — неожиданно для себя спросила Юлия. И тут же пожалела о своем вопросе, он прозвучал как укор мужу, а она вовсе этого не хотела.

Юлия заметила, как покосился на нее Максим.

— Рембрандта от Пикассо как-нибудь отличу. Я не виноват, что все это мне просто неинтересно. Думаешь, лучше корчить из себя великого знатока живописи?

— Нет, — согласилась Юлия, — лучше не корчить.

Не вызывало никаких сомнений то, что хозяева тщательно готовились к встрече гостей. Юлия с интересом следила за реакцией Максима при виде всего этого великолепия. Хотя она предварительно подготовила его к

тому, что открылось его взору, она заметила, что он потрясен, но при этом пытается скрыть эмоции. Ей вдруг стало его даже жалко, и она удивилась этому чувству; вот уж кто не нуждается в жалости, так это Максим — человек, добивающийся успеха во всех своих начинаниях. Но почему тогда она никак не в состоянии отделаться от этих своих неуместных чувств. Она вдруг вспомнила о своем ночном кризисе. Какое отношение имеет то, что с ней происходит сейчас, к тому, что произошло ночью?

— Это великолепно, — сказал Максим, окончив осмотр, но Юлия уловила в его голосе неискренние, порожденные завистью, нотки

— А вот еще одно мое приобретение, — сказал Евгений. Он распахнул дверь, и они оказались в небольшой комнате, на стенах которой висело несколько картин. — Я их купил буквально сегодня. Говорят, что этот художник — восходящая звезда современной живописи. Юлия, вы, как специалист, оцените картины.

Она подошла к полотнам и стала внимательно их рассматривать. И сразу поняла — их автор действительно очень талантливый художник. Это был триптих, изображавший ад. Тема не новая, но от этих картин веяло

Конец ознакомительного фрагмента.