Фантазёр

Владимир Волошин, 2019

«Нам надо расстаться…» Три слова, услышать которые никто из нас не готов. Можно ли остаться друзьями после пятилетнего марафона жаркого секса и буйных фантазий? Смириться или бороться? Куда укрыться от воспоминаний и как отказаться от планов? Возможно ли иметь один общий жизненный план – на двоих? А на троих?.. «Гладкая ручка крепко зажата в ладони, но нож так и норовит выскользнуть. Второй удар приходится по касательной, нож вылетает, как обмылок, и шмякается на траву…» Каждый из нас получает от жизни свою горькую пилюлю, проглатывает, запивает остатками разбитого самолюбия и двигается дальше. Справится ли герой Владимира Волошина с неожиданным поворотом судьбы? Хватит ли у него сил, чтобы не сойти с ума и не запереть себя навсегда в мире фантазий?..

Ты меня притомила реально,

Я тебя реально достал.

Как же нам отыскать баланс

Любви и ненависти враз?

Иллюстрации Елены Эрлих

Пролог

Дюсе франсе^[1]

«Я искал самого себя».

Гераклит Эфесский

— Здравствуйте!

Меня зовут Фантазёр. Я русский. Я живу в Москве, в России. Мне 45 лет. Моя профессия врач. Мой рост средний. Я лысый. Мои глаза зелёные. Я прибыл в Ниццу на прошлой неделе. Я турист. Я пью водку, играю на балалайке и дрессирую медведя.

Учительница французского расхохоталась. Класс интернациональной школы улыбался вслед за Орели, но не очень уверенно. На нулевом уровне языка сложно понять слово «урс», медведь. Но про водку и балалайку многие уловили. Орели выписала на доске слово Balalaika, для незнакомых с великой русской культурой.

Балалайка была почти правдой, мой сын целый год ею занимался.

Австралиец, две немки, две швейцарки, одна португалка, одна грузинка с мужем, немец из Мюнхена. И два креола-доминиканца, бейсболисты Джонатан и Дарлин. И Орели, наш профессор. Как я попал в эту пёструю компанию и для чего мне французский? Сейчас расскажу!

На самом деле зовут меня Владимиром. Фантазёр — это, скорее, моё призвание. Но ведь первобытный менталитет не просто так даёт имена людям по их талантам. Как вы яхту назовёте, так она и поплывет. А люди каменного века вовсе дикарями не были, они действовали «тре пратик»^[2] и точно подмечали наклонности близких и друзей. А вот мы, «цивилизованные», как раз-таки превратились из людей разумных в людей верующих. Точнее — в фантазирующих. Мы живём не в реальном мире, а в царстве грёз наяву. Сон не прекращается никогда. Просто иногда мы обездвижены, а иногда ходим, бегаем и даже плаваем. Бодрствование — это такая разновидность сна с открытыми глазами. Да, мы смотрим по сторонам, чтобы не попасть под автомобиль, когда перебегаем дорогу. Но машина — всего лишь часть антуража сна. А нас не интересуют декорации, мы поглощены действием на сцене жизни. В декорацию главное не врезаться, это травматично. Ну, так ещё Шекспир говорил.

Итак, в очередной своей фантазии я посещаю курсы французского в интернациональной школе Альянс Фран-сез. Как меня туда занесло? Через осознание того, что дети мои — французы, мать моих детей — тоже, а вот я по-французски могу только поздороваться и вежливо попрощаться. Ну, ещё круассан с багетом в буланжери попросить, и то постоянно путая женский и мужской роды. В самом деле, если про круассан можно догадаться, что он мужского рода, то вот про багет женского рода как-то не запоминается. У меня багет постоянно «ан», а нужно говорить «юн». Выглядеть чуркой не хочется, даже в булочной. Да и связать пару-тройку фраз тоже нужно уметь. Недавно вот проколол велосипедное колесо на трассе, водители подошли с предложением помощи, а я только жестами и по-английски. А настоящие французы с английским не дружат.

* * *

Стою на мосту и смотрю вниз, в холодную чёрную воду Невы. Щёлк… щёлк… щёлк… ритмичные звуки издают размеренные движения пальцев. Это не чётки, это любимый CRKT. Микромоторика для беспокойных рук и беспокойного ума.

Бултых! Нож скрылся в воде.

Теперь кольца. Авторская работа. Слияние луны и солнца, и протуберанец вырывается, как комета! Эквинокс, весеннее равноденствие. Символ моей самой красивой фантазии, обернувшейся самой чудовищной иллюзией.

Оба в воду.

Жизнь не просто дала трещину. Она вся превратилась в змеистый разрыв, который ни залатать, ни перепрыгнуть.

А люди зачем прыгают с моста в реку? Тонуть — это ведь так неприятно. Или они сознание теряют после удара? Высота здесь приличная. Хотя им не страшно. Вот мне же сейчас не страшно. Мне давно уже не страшно, целых два месяца. Два долгих месяца.

И что у меня теперь осталось? Последние артефакты ушли под воду. Остался я один на один со своей фантазией. Предельная форма одиночества.

И мне теперь ничего неинтересно. Можно и закруглиться. Нечего бояться.

Смартфон звонит. Вот его не успел утопить. Нужно разломать сначала, а то вытащат, просушат и скачают информацию. Но раз звонит, отвечу. Ксюша? Это даже интересно, я думал, Слава опять звонит. Будет лечить. Но поздно.

— Алло…

— Вова, это я!

— А ты как?..

— Слава сказал тебе позвонить срочно!

— Зря…

— Ты что делаешь сейчас?

— Смотрю в воду.

— Вова, слушай меня внимательно!

— Пока, Ксюша.

— Вова! Твой код — сэ па дроль! Сэ па дроль! Сэ па дроль!

— Б**ть! Ха-ха-ха-ха-ха!

Улыбка растягивает лицо. Заливисто смеюсь. Какое на фиг самоубийство, когда так весело! Долбаная свинка Пеппа!

— Бонжур! Же м’аппель Пеппа Пиг. Э вуаси Папа Пиг!^[3]

«Сэ не па дроль!» — любимая фраза Папы Пига доводила меня до икоты.

— Сэ времон па дроль!^[4]

Прыгать с моста нужно в сумрачном состоянии души, ну в крайнем случае — нейтральном. А тут как в «Женитьбе Бальзаминова»: «Анфиска, Раиска, кончай сидроль!»

— Ох! Это Слава тебя научил?

— Он сказал позвонить тебе срочно, ты его звонки сбрасывал. И сказать три раза фразу по-французски — «сэ па дроль». Я только не понимаю, почему именно «это не смешно» и почему именно по-французски.

— Я тебе потом объясню. Слава — мастер НЛП! Милтон Эриксон гордился бы таким учеником. В яблочко! Сэ па дроль!

Ладно. Саморазрушение отменяется. Придётся рассказать всю историю, с самого начала.

* * *

Во Франции я бываю наездами, повидаться с детьми и бывшей женой. Здесь хорошо туристам, но нет ни близких друзей, ни любимого хоккея сюр гляс, ни работы. Ксюша шесть лет назад сбежала от подуставшего супружества на Кот’дАзюр, убедив меня, что лучше дать детям нормальное образование. Дети — это святое. И смена трёх классных руководителей за один первый класс в московской образцовой школе, и соответствующие учебные достижения старшего сына не внушали оптимизма. Младшего никто и не спрашивал. Детсадовцам собственного мнения иметь не положено.

Ницца оказалась вполне московской по ценам и прочему и довольно маленькой по расстояниям. А Франция — вообще очень дружелюбной по отношению к детям. Школы, спорт и всякое такое для развития. Ну и культура с образом жизни! Дети, когда приезжают в Москву, пугают кассирш в супермаркетах своим подозрительно вежливым обхождением.

Итак, Ксюша смогла реализовать свою давнюю фантазию жить во Франции. Мечта угасла в далёком двухтысячном, когда консульство отказало молодой девушке в визе и её на выезде из страны перехватил я и сделал своей женой. С языком у Ксюши было всё в порядке, а дети заговорили бойко месяца через три. Только мне не хотелось интегрироваться в чуждую культуру, и я остался туристом.

Переезд наш происходил в конце ноября, на автомобиле. Супруга посчитала, что её большой джип станет замечательным средством передвижения по европейским улочкам, трёхдневная поездка из Москвы не тяготила. Мы и поехали.

Но эта оптимистичная фантазия треснула сразу по приезде в подземный паркинг нашей съёмной квартиры. Горячо матерясь, я втиснулся между двух несущих колонн дома, ограждавших парковочное место. От боковых зеркал до бетона оставалось сантиметра два свободного пространства.

— И как ты будешь из машины выходить?! И вообще заезжать сюда! — возмущению моему не было границ. — Ксюшечка, ну как?!

Супруга удручённо молчала.

После долгой дороги ссориться сил не оставалось, и мы потащились в апартаменты — спать.

В конечном итоге, ободрав пару раз бампер на парковках торговых центров и намучившись с узкими дорогами, мы решили, что нужно отогнать автомобиль обратно, в Москву. На дворе стоял декабрь, дорога предстояла дальняя, монотонная, к тому же — на летней резине. Мне пришла в голову мысль попросить своего друга Славку Филатова прибыть в гости и составить мне компанию в обратном автопробеге. Потусить на Ривьере, прокатиться по Европе — красота!

Славян с удовольствием согласился.

В середине декабря мы выехали в Москву.

Три дня долгого пути мы болтали обо всём на свете. В том числе и о насущном — о женщинах!

— Славянчик, вот посуди сам. Жена уехала в другую страну, а я в Москве остаюсь. Она что, не думает, как мне там будет одному сидеться? Ну, иногда я буду прилетать, но не каждые же выходные!

— Вот! У тебя открываются большие возможности!

— Ага. Остаюсь без присмотра. Странно вообще устроена современная культура. Мы по натуре не моногамны, а нам моногамность навязывается.

— Кодируется. Всё, что нам вкладывается в голову, — это программирование мозга.

— Но! Биологию культурой не перешибить! Что там антропологи пишут? Как древние люди жили миллион лет? Кочевали туда-сюда с жёнами? Нет! Жёны сидели на месте, а охотники месяцами бродили по лесам и долам.

— И находили новых жён.

— Да, типа того. А сейчас нам внедрили стереотип одножёнства. Только людей всё равно тянет налево. Почитай женские журналы, они активно тему «женской независимости» юзают.

— И феминизма. В итоге доводят мужиков до секс-шопов.

— Ну, это уже совсем край. Я, кстати, когда первый раз попал за границу, очень интересовался, как эти самые секс-шопы выглядят. Оказалось, жуткое место! Какие-то потёртые мужичонки бродят, и в целом всё очень грустно. Особенно меня поразили надувные женщины — это какое-то изощрённое издевательство над эротизмом!

— Ну, мозгу всё равно, он любую зацепку использует, чтобы включить воображение.

— Тебе виднее, ты психиатр. Кстати, я пару лет назад писал статью о современных секс-куклах. Американцы делают. Современные материалы, антропоморфизм и всё такое. Дорогие, правда, тысяч шесть долларов.

— Китайцы скоро наштампуют дешёвых!

— Это точно!

Слава примерно день переваривал нашу беседу и, когда мы ехали по Белоруссии, вдруг сказал:

— Вовянчик! А у меня для тебя есть кое-кто, с кем у тебя получится!

— Отлично! Давай! И кто же это?

— Яна, наш бухгалтер. Хорошая девушка, думаю, у тебя с ней точно всё склеится.

— Почему ты так уверен?

— Ну, я ей о тебе рассказывал и хвалил твои достижения.

— Славян! С какого перепоя ты незнакомой девушке обо мне говорил?

— Ну, было дело…

— Хорошо, дашь потом телефон, позвоню ей. А лет ей сколько и вообще?

— 22, кажется, симпатичная и всё такое.

Фантазия моя разыгралась. Приятно, когда девушка молодая и симпатичная, да ещё информирована о моих достижениях первопроходца российского Интернета. Сразу рисуются интересные перспективы!

Сомнений никаких не было и спустя неделю после возвращения в Москву я набрал Яну.

— Привет, я Владимир, мне Слава о тебе рассказывал и дал твой номер телефона.

— Привет!

— Приезжай в Москву, ко мне в гости, я один сейчас, семья переехала во Францию жить.

— Приеду, ок.

Вот и весь разговор. Ну, может, ещё несколько незначащих слов и фраз, но в целом вышло лаконично и по-деловому. Хотя — кто сказал, что знакомство должно быть обязательно многословным?

Мы ещё полтора месяца перезванивались и в конце января встретились. И быстро залипли друг на друга.

Итак. Наши отношения. Же суи Владимир и тю э Яна. И ещё ильсон^[5] Слава и прочие нейробиологи.

Примечания

1

Douce France — Милая Франция. В «Песне о Роланде» император франков Карл трепетно тоскует о «Милой Франции» и жаждет вернуться на родину. На YouTube есть одноимённая песня популярного шансонье Шарля Трене (Charles Trenet).

2

Très pratique (фр.) — очень практично.

3

Bonjour, je m’appeUe Рерра Pig, et voici Papa Pig (фр.) — Здравствуйте, меня зовут Свинка Пеппа, а это Папа Свин.

4

Ce n’est pas drôle, c’est vraiment pas drôle (фр.) — Это не смешно, это реально не смешно!

5

Уклонения самого массового французского глагола etre (быть). Употребляется, например, для представления кого-либо.^ suis Vladimir, tu es Yana, ils sont Slava etc.