Неверноподданный в Новом Свете

Владимир Владмели, 2023

Попав в Америку, Борис с большим трудом привыкает к новой обстановке. После многочисленных неудачных попыток ему наконец удаётся устроиться на работу. На корпоративной вечеринке он знакомится с членом правления своей компании, который, являясь консультантом в американском посольстве в Москве, занимается промышленным шпионажем. Коган признаётся, что в детстве мечтал разоблачить американского шпиона, и вот наконец осуществил свою мечту. Из дальнейшего разговора выясняется, что его новый знакомый, кроме своей основной работы, за бесценок скупал картины художников советского андеграунда. Купил он и несколько полотен очень близкого друга Бориса. В этот момент хозяин компании напоминает Когану, что он давно обещал поделиться с сотрудниками своими впечатлениями об Америке. Хорошо навеселе, Борис в очень ехидной форме критикует всё: и своего шефа, и порядки фирмы, в которой работает, и деятельность ЦРУ. Последствия его речи оказываются самыми неожиданными…

Американская школа

Когда Коганы провожали дочь в летний лагерь, они познакомились со своей соседкой Лерой Лозовой, дочь которой, Таня, также ехала туда на всё лето.

Лагерь находился в соседнем штате, часто бывать там родители не могли, и девочки вынуждены были самостоятельно приспосабливаться к новым условиям. Они плохо знали язык, первое время чувствовали себя очень неуютно и общались только между собой. Однако вскоре с помощью нескольких английских слов и множества весьма доходчивых жестов сначала Таня, а вслед за ней и Лена научились объясняться со сверстницами. Помогала им воспитательница, которую звали Мэгин, она много лет прожила в Москве, познакомилась там с диссидентами, а затем вышла замуж за одного из них. Она хотела увезти его в Америку, но сделать это не успела — его посадили, а её выслали из Советского Союза. Мэгин вернулась в Штаты и стала бороться за его освобождение. Она несколько раз выступала в Конгрессе и организовывала демонстрации перед советским посольством, а когда о её муже стали писать американские газеты, он начал бессрочную голодовку. Советские власти не могли позволить ему умереть и стали кормить его насильно.

Когда Слепачёв пришёл к власти, наступило потепление, диссидентов освободили. Муж Мэгин к этому моменту потерял половину своего веса, а в таком виде отпускать его на волю было нельзя. Ему пообещали свободу, если он окончит голодовку. Он согласился, и несколько месяцев его откармливали, для того чтобы привести в божеский вид.

Мэгин проводила с эмигрантками много времени, и благодаря её усилиям за два летних месяца девочки вполне сносно освоили язык. В Миннесоту Лена и Таня вернулись за неделю до начала учебного года. Домой их привёз Борис, потому что незадолго до окончания лагеря Лера Лозовая нашла работу и очень боялась её пропускать. Ни мужа, ни родственников у неё не было, и Боря согласился помочь устроить её дочь в школу.

Приехал он туда намного раньше назначенного времени. Он хотел посмотреть, что собой представляет американская школа. Она оказалась совершенно не похожей на стандартные четырёхэтажные коробки, к которым Борис привык в Советском Союзе. Здание занимало очень большую площадь. В нём был актовый зал, вполне пригодный для театральных представлений, библиотека, киностудия, классные комнаты и множество кабинетов, над дверью каждого из которых висела табличка с названием.

Увидев надпись «Кабинет электротехники», Борис открыл дверь и замер: ему показалось, что он очутился в своей лаборатории. Не в той, которая ему досталась, когда он начал работать, а той, в которую она превратилась после полного переоборудования. Даже трёхфазные розетки, с помощью которых стенды подключались к сети, почти не отличались от советских.

* * *

Для того чтобы их приобрести, он обратился ко всем своим студентам. Через несколько дней отец одного из них, заведовавший складом, нашёл у себя десять наборов и пообещал передать их техникуму в качестве шефской помощи. Ему требовалось лишь заполнить и подписать необходимые бумаги, а это могло занять недели две. Вскоре, однако, зав. складом сказал, что обещанные наборы пропали. Боря почувствовал облегчение, потому что сын благодетеля — Валя — не отличался ни трудолюбием, ни старательностью, ни примерным поведением. Боря легко мог простить ему эти недостатки, если бы у парня были способности, но и они у него отсутствовали, а единственной платой за услугу могла быть только хорошая оценка на экзамене.

На следующий день после пропажи один из студентов вечернего отделения принёс Борису десять новеньких комплектов, уверяя, что нашёл их на заводской свалке. Иногда там действительно оказывалось новое оборудование, которое списывали за ненадобностью, и Боря спросил вечерника, не видел ли он на свалке других приборов. По ответам он понял, что студент на свалке не был. Заподозрив неладное, Боря стал подробно его расспрашивать. В конце концов, парень честно признался, что украл розетки на складе. Боря потребовал, чтобы он вернул краденое, но тот категорически отказался, заявив, что может попасться и тогда ему грозят серьёзные неприятности, ведь вынести с завода можно было что угодно, а вот внести — только еду, да и то лишь после тщательной проверки.

Выбрасывать розетки было жалко, а возвращать — рискованно и глупо, и Коган спрятал наборы до лучших времён. Сын же заведующего складом, испугавшись, что ему начнут мстить, стал старательнее готовиться к урокам и закончил семестр гораздо лучше, чем можно было ожидать. Боря с удовольствием убедился в том, что ошибался в оценке его способностей, и на экзамене вполне заслуженно поставил молодому человеку хорошую оценку.

Подождав, пока участники этой истории окончили техникум, Боря установил розетки.

* * *

— Борис, проснитесь,  — сказала Таня, потянув его за рукав,  — пока вы мечтали, я узнала, где находится кабинет директора.

— Показывай,  — сказал он, и Таня уверенно повела его по коридору.

Встретила их пожилая женщина, на вид типичный завуч. Борис подумал, что, скорее всего, она живёт одна, а за неимением собственных детей воспитывает чужих и делает это с гораздо большим рвением, чем их родители. Именно такой была директриса Рижской школы, где сам он учился до переезда в Москву.

— Шерил,  — сказала женщина, протягивая руку.

— Борис,  — ответил Коган. После нескольких общих фраз завуч сказала, что хочет поговорить с каждой из девочек отдельно. Первой она пригласила в кабинет Таню. Продолжалось собеседование около получаса.

— Что вы там обсуждали? — спросил Борис, когда Таня вышла.

— Противозачаточные средства,  — бойко ответила та,  — нам про Шерил ещё в лагере рассказывали. Она работает заместителем директора уже лет сто. Сама она — старая дева, но теоретически подготовлена лучше многих профессионалок. От своих учеников она также требует прочных знаний по физиологии и на собеседовании задаёт одни и те же вопросы. Она и с Леной будет говорить о противозачаточных средствах.

Борис был неприятно удивлён. Он не знал, говорила ли Таня со своей матерью о сексе, но даже если и говорила, он развивать эту тему не хотел. Приехав домой, он позвонил жене, однако Рая быстро закруглила разговор, заявив, что ей некогда, и они прекрасно могут всё обсудить вечером. Вернувшись с работы, она сказала:

— Это нормальная школа, и завуч правильно делает, что говорит с девочками о сексе. Наверно, Шерил будет просвещать их и по поводу наркомании. Здесь это, к сожалению, часть жизни.

— Нам даже курить запрещалось,  — поморщился Борис,  — мы делали это тайком, а тех, кто попадался, могли выгнать из школы.

— Не жалуйся, ты сам рвался в Америку,  — ответила Рая.

— Что же делать?

— Надо научить Ленку правильно себя вести, так, чтобы никого не обидеть. В каждом классе есть лидеры, которых называют популярными. Они часто сами торгуют наркотиками, а ссориться с ними нельзя, и если один из них приглашает понюхать травки, то Ленке придётся убедительно соврать, что именно сегодня она занята или что как раз сейчас больна и не может принимать таблетки. На всякий случай надо знать пять-шесть вариантов ответа и помнить когда, кому и что сказала. Резко отфутболивать наркоторговцев не стоит, потому что тогда с ней перестанут общаться, и она потеряет друзей.

— А если приглашает не популярный? — спросил Борис.

— Тогда можно просто сказать «не хочу» или «в другой раз». Но самое главное, мы должны всё время быть в курсе того, что с ней происходит. Я, конечно, буду стараться, но и ты ушами не хлопай.

Вскоре после начала занятий Рая спросила у дочери, как прошёл очередной день в школе.

— Плохо,  — ответила Лена,  — все мои одноклассники — умственно отсталые.

— Как ты это определила?

— Учитель математики спросил, сколько будет 7 на 8, и все полезли за калькуляторами, а когда я ответила, они уставились на меня как на вундеркинда и потом целый день только об этом и говорили. Я хочу в частную школу, ма. Вам не придётся за меня платить, ты не бойся. Я уже всё узнала, тем, кто хорошо учится, там дают стипендии.

— Леночка, я и сама думала об этом, но там учатся богатые люди. Мы не сможем покупать тебе такие же вещи, как у них¹². Фирменные шмотки стоят очень дорого, и менять их нужно каждый день. Может быть, соученики и не станут открыто смеяться над тобой, но всегда найдётся подружка, которая с удовольствием сделает тебе гадость. Кроме того, одноклассники часто собираются на дни рождения или просто ходят друг к другу в гости. Они сразу заметят, что мы гораздо беднее их. Я знаю, что это такое,  — Рая обняла дочь,  — милая ты моя, есть вещи, с которыми ты ещё никогда не сталкивалась и не знаешь, как они неприятны, поверь мне.

— Но вокруг меня одни придурки!

— Александр Македонский говорил, что лучше быть первым в глухой немецкой деревушке, чем вторым в Римской империи.

— Времена Македонского прошли. Я согласна быть тысячной в списке самых богатых людей Америки.

— Может, ты ещё будешь.

— Когда? Другие в моём возрасте на собственной машине в школу ездят.

— Мы с отцом не можем купить тебе машину.

— Да мне и не надо, я сама заработаю. Я договорилась в аптеке, там работают девочки, с которыми я познакомилась в лагере. Там и Таня будет работать.

— Ну и пусть, тебе-то это зачем? На карманные расходы мы тебе дадим, а на высшее образование аптечной зарплаты не хватит. Тебе гораздо выгоднее хорошо учиться. Если ты закончишь школу с отличием и сдашь SAT¹³, тебя возьмут в университет на полное обеспечение.

— Конечно, сдам, а с аптекой я уже решила.

— А кто тебя туда возить будет?

— Папа.

— Может, он не согласится?

— Согласится.

Рая взглянула на дочь и пожала плечами. Она не понимала, в кого Ленка такая упрямая. Борис, конечно, тоже не подарок, но его всё-таки можно убедить. Он хоть иногда прислушивается к мнению других, а Ленка… По её тону видно, что ни на какие компромиссы она не пойдёт. У неё наступил очень тяжёлый возраст, и желание работать ещё не самое плохое, тем более что в аптеке будут её подружки. Теперь их влияние и их слово для неё важнее совета родителей. Ничего не поделаешь. Надо молить Бога, чтобы она оказалась права, потому что переубедить её невозможно.

Борис не удивился, узнав о решении Лены.

— Я вижу, тебе всё равно, что будет делать твоя дочь,  — недовольно сказала Рая.

— Нет, не всё равно, но здесь к детскому труду относятся не так, как мы. Тут даже дочери президента мыли машины на бензоколонке, а аптека гораздо лучше бензоколонки. Кроме того, у детей в этом возрасте переходный период, и года через два он пройдёт.

— Их ещё надо пережить.

Примечания

12

Рая ошибается, в частных школах принята стандартная форма одежды.

13

Специальный тест, определяющий готовность студента к университету.