Сюр-приз

Владимир Васильевич Евлампиев, 2017

Фантастическая повесть о возможных взамоотношениях между людьми и искусственным разумом, показанных через обычные человеческие чувства.

Космический корабль СВ-137, еще недавно считавшийся новым, после встречи с метеороидом всеми доступными средствами сигнализировал, что долго он не протянет. Из всей команды выжили двое: командир Сергей Волков и штурман Борис Сафонов. Тела троих товарищей лежали в морозильнике, и среди них — красавица Соня, умная, нежная, с потерей которой, казалось, невозможно смириться.

Необходимо было где-то остановиться. Ближе всех оказалась довольно странная, но подходящая по массе планета в неизвестной звездной системе, напоминающей Солнечную, где они и попали под обстрел. Планета была не только непонятной, но по некоторым показателям даже ставящей в тупик: то приборы показывали на ней воду и кислород, то отсутствие всего самого необходимого, то температуру, комфортную для жизни, то почти космический холод. Всё указывало на присутствие какой-то аномалии, но выбирать в их положении не приходилось, и они пошли на снижение.

Сели в центре ровного, покрытого небольшим слоем песка плато, расположившегося среди невысоких гор, напоминающих большие кристаллы. Растительности никакой — голая безжизненная планета с неагрессивной атмосферой и небольшим температурным разбросом у поверхности. Если бы не показания приборов, то вполне можно сказать, что такие часто попадаются в космосе. Наблюдение не выявило опасности, и они, надев скафандры, вышли наружу.

Однако сюрпризы на этом не закончились. Песок, как и следовало, был отброшен при посадке в разные стороны, но не хаотично, как бывает при импульсной работе двигателей, а образовав вокруг корабля абсолютно ровную окружность. Заинтригованный таким явлением Борис подошел к нему ближе и пнул ногой — ботинок неестественно дернулся, не поддев ни одной песчинки. Досадуя на промах, Борис решительно встал на него — песок услужливо расступился, освободив небольшое пространство для обуви, но стоило отойти назад, как тот вернулся на прежнее место, не оставив никакого следа. Борис попытался схватить его, но тот, как живой, убежал между пальцев.

— Что будем делать, командир? — спросил он, машинально отряхивая с перчаток воображаемую пыль.

Сергей развел руками. Кто бы это знал? За время скитаний среди звезд они многое повидали, и странностями их не удивишь. Да и без разумной привычки к опасности делать в космосе нечего, и если не было явной угрозы для жизни, приходилось мириться со многими вещами. Песок же никак себя не проявлял: лежал себе и лежал, поэтому через пару часов они к нему привыкли и перестали обращать внимание, решив, что имеют дело с каким-то неизвестным проявлением магнетизма, который они обязательно изучат позже, — всё равно для самого необходимого ремонта требовалось недели три.

Составив примерный план работ, они решили осмотреть окрестности. Выкатили вездеход и, посчитав необходимым держаться в пределах прямой видимости от корабля, так как следов на песке не оставалось, а лететь они не захотели из экономии топлива, двинулись вперед.

Больше всего их заинтересовал небольшой туман в конце плато, который висел на одном месте у поверхности и где, согласно показаниям приборов, была вода. По всей видимости, там находилась разгадка всех этих странностей.

Оказалось, что клубится он в гигантском кратере с совершенно ровными краями в диаметре, судя по дуге, около двух километров. Природа такое создать не могла — по всей видимости, это было делом рук какого-то разума. Они подошли к обрыву, но из-за плотной серой пелены разглядеть ничего не удалось. Решили вернуться к вездеходу за приборами, чтобы провести более точные анализы и уже по результатам, возможно, спуститься вниз. Но не прошли и двух шагов, как произошло нечто необъяснимое: песок пришел в движение и, словно рой пчел, облепил ноги Бориса. Сергей схватился за оружие, но тело уже не слушалось, руки застыли — песок каменной хваткой сжимал его самого. Меркнущим сознанием он почувствовал, что его приподняли и куда-то понесли, — всё вокруг потемнело и исчезло.

Анна

Вылезать из забытья не хотелось. Но кто-то в ванной забыл закрыть как следует кран, и мерно падающие капли насильно вырывали из сладкого утреннего сна. Всплывшее сознание почувствовало сбоку что-то теплое, мягкое и тихо сопящее, что могло быть только Соней. «Но она же погибла. Борис, что ли, здесь примостился? — подумал Сергей. — Другого места не нашел?» Он осторожно поднял голову — на его животе лежала молочно-белая женская ножка, рядом грациозной змеей извивалась такого же цвета рука, а на его плече возвышалась копна рыжих разметавшихся волос; и всё это он прижимал к себе, как что-то драгоценное, принадлежащее только ему — по крайней мере, сейчас. Лихорадочно соображая, что всё это значит, он напрягся. Рыжая голова приподнялась, волосы рассыпались в разные стороны, обнажив поразительной красоты сонное личико, которое, буднично и по-хозяйски пробормотав: «Как спалось, милый?», — чмокнуло его в грудь и, совершенно не интересуясь ответом и сладко зевая, как это умеют делать существа кошачьей породы, бухнулось опять ему на плечо. Судя по всему, она чувствовала себя очень комфортно, чего нельзя было сказать о нем.

Он осмотрелся по сторонам: потолок и стены деревянные, мебели немного — всё было незнакомо, поэтому решил начать разведку с наводящих вопросов:

— А у тебя здесь неплохо! Мне нравится! — сказал он, стараясь выглядеть непринужденным.

Рыжая голова опять приподнялась:

— Мы же в гостях. Ты что, забыл?

«Да, фокус не удался. Получается, я приехал вместе с ней. Но кто она и где мы?»

— Ты извини, я, кажется, вчера перебрал, — попытался он исправить положение.

— Ты не мог перебрать: здесь нет спиртного… Пожалуй, мне пора в ванную. — Она встала и, тихо шлепая ногами, ушла. Послышался шум льющейся воды.

Пока она сползала с кровати и шла по комнате, он с интересом ее разглядывал. Нет, «разглядывал» — это не то слово. Как говорят в таком случае, он пожирал ее глазами. Ничего прекраснее он в жизни не видел. «Откуда это сказочное создание и кто она?» — недоумевал он.

Чтобы освободиться от колдовской магии ее тела, Сергей принялся по памяти изучать его по частям, выискивая любой возможный изъян, способный своей прозаичностью разрушить любое наваждение. Но всё в ней было совершенно, а отдельные детали, на помощь которых он мог бы расчитывать, ничего не меняли. Он попытался вспомнить, где мог ее подцепить, но в памяти была одна пустота. «Но если я не мог перебрать, то как мне удалось уговорить такую красотку?.. Я что, связался с малолеткой? — мелькнуло в его голове. — А… Точно!.. Только неопытная дурочка, не знающая себе цену, могла прельститься таким придурком, как ты! Вот влип!.. Да нет, ерунда, — поспешил он себя успокоить, — я же был трезв, да и выглядит она вполне взрослой… Однако чем черт не шутит».

Он быстро натянул на себя комбинезон, гадая, почему здесь его лётная форма, притом совершенно чистая — а на хозяина указывала нашивка с его именем, — как из-за двери показалась ее прелестная головка:

— Ты уже оделся?.. Мыться не пойдешь?

— Конечно, пойду, — пробормотал он и быстро прошмыгнул в ванную.

Стоя под душем и старательно намыливаясь, он тут же устыдился своего поведения: так тщательно смывать с себя ее следы показалось ему чуть ли не предательством — ведь этим он как бы совершал сакральное действие, отрезающее его от произошедшего, чего сейчас делать совсем не хотелось. Он чувствовал, что всё оставленное ею на его теле являлось не чужеродным и случайным, как бывает с другими женщинами, а естественным и чуть ли не необходимым.

«Э… парень, это плохой признак. Очнись, она тебе не пара, от нее получишь одну головную боль — желающих закрутить ей мозги будет предостаточно, а сидеть возле нее цербером — значит потерять уважение, а это всё, конец. Да, и кто она на самом деле, и как ты сюда попал? И почему здесь твой комбинезон?» — Он лихорадочно рылся в памяти, но последнее, что там задержалось, — это голая безжизненная планета, куда они сели для ремонта, с каким-то ненормальным песком. И вдруг это наваждение, которое, по всем его представлениям, могло быть только на Земле. Что же случилось, почему он ничего не помнит?

Он вышел из ванной и спустился вниз. На столе стояли две чашки чая и бутерброды.

— Мы завтракаем одни? — спросил он, усаживаясь за стол так, чтобы свет не падал ему в глаза.

— Нет… Твой приятель уже перекусил и гуляет. Вот, посмотри! — она кивнула в сторону окна.

Борис действительно бродил невдалеке среди деревьев, и тоже в комбинезоне.

«Бред какой-то, — растерянно соображал Сергей, разглядывая своего товарища. — Надо из этого как-то вылезать».

Она села напротив, и он наконец смог ее получше рассмотреть.

«Очень красивое лицо… И отчего оно именно такое?» — гадал он, потягивая горячий чай.

Словно опытный механик, он попытался разложить его на детали, рассматривая отдельно глаза, нос, уши, но чего-либо особенного в их строении он не нашел. И в то же время объединенные в одно целое, они создавали картину просто удивительную. Сергей предположил, что это, скорее всего, только его мнение, потому что все части ее лица были созданы именно так, как больше всего ему нравилось: брови естественные, без лысых надбровных дуг, лоб высокий, но закрыт челкой, глаза зеленые, хорошо сочетающиеся с рыжими волосами, заколотыми на затылке, отчего шея казалась еще длиннее. Рыжие волосы, если они натурального цвета — а об этом говорил их природный блеск, — предполагали веснушки, но их не было. Она относилась к очень редкой породе женщин, у которых в этом случае была абсолютно чистая, молочного цвета кожа. «Потрясающе смотрится! Японец Абэ знал толк в таких вещах… И никаких ухищрений: просто красивое лицо», — думал он.

— Да, где мы? — не выдержал он.

— Ты хочешь сказать, что ничего не помнишь?

— Вообще ничего! Какой-то провал в памяти, — решительно заявил он.

— И как сделал мне предложение стать твоей женой, значит, тоже не помнишь? — тихо спросила она, наблюдая за ним.

Задавать такие вопросы за завтраком крайне опасно — кусок бутерброда застрял у Сергея во рту, глаза округлились.

— Вы все, мужчины, такие — одни вначале и другие после — или только ты?.. А!.. Понимаю: причин для страсти уже нет, и ты решил всё забыть. Перебрал, говоришь? — ее лицо помрачнело, глаза стали пустыми.

— Послушай, не обижайся, — поспешил он ее успокоить (признаться ей сейчас, что он даже не помнит, как ее зовут, показалось ему неуместным), — но у меня действительно амнезия какая-то. Но если я сказал эти слова — значит, сказал, только для меня это несколько неожиданно… И что ты мне ответила?

— Что подумаю… Ладно, извини за испорченный завтрак. Закончишь — иди к Борису, а мне нужно кое-что привести в порядок.

С предсказанным аппетитом он допил свой чай. Ему было неловко и перед собой, и перед ней за это глупое положение, в котором, с одной стороны, он был не виноват, а с другой — получается, виноват, да еще в очень нехорошем обмане.

«Да нет, это какой-то розыгрыш: не мог я незнакомой девушке, пусть даже очень красивой, сказать такое… Чушь! Полная чушь! — успокаивал он себя, выходя на террасу. — Или она вообще ничего не понимает».

Дом стоял среди леса, напоминающего большой парк. Борис, что-то выискивая в траве, с аппетитом засовывал себе в рот.

— Чем увлечен? — спросил Сергей, подойдя ближе.

— Землянику собираю, присоединяйся.

— Землянику?!. Да!.. Только этого мне и не хватает. Ты здесь один?

— В каком смысле? — Борис замер, уставившись на Сергея.

— Понимаешь, проснулся, а возле меня девушка… Случайно не знаешь, кто она и, вообще, где мы?

— Так это же Анна! Ты сам ее к себе затащил. Чего прикидываешься?

— Да не прикидываюсь я. Просто ничего не помню… Что еще знаешь, выкладывай!

— Да не больше твоего. А где мы — без понятия. Последнее, что задержалось в моей голове, — как нас подняли и куда-то понесли, а вчера вечером мы очутились на этой веранде в одних комбинезонах. И тут выходит она. Ты сразу и завертелся вокруг неё, словно заправский ловелас. Меня даже близко к ней не подпустил.

— И ты мне ничего не сказал?

— А что тебе скажешь — у тебя глаза были, как у недоеного быка! Ты был готов биться за нее сам с собой.

Сергей сорвал несколько ягод — земляника действительно была вкусной.

— И никто не спросил, где мы? — с сомнением произнес Сергей.

— Тебе было не до этого, а вмешиваться в твой брачный танец было бесполезно.

— Она сказала, что я сделал ей предложение.

— Ну да! Пальчики целовал, на колено становился, предлагал руку и сердце, — всё как положено. У тебя в роду француз в тысяча восемьсот двенадцатом году не пробегал? Уж больно ты был пылок и галантен. Не ожидал я от тебя такой прыти! Ты это придумал, чтобы затащить ее в постель, или у тебя всё серьезно? — хмыкнул Борис.

— И что она мне ответила?

— На удивление согласилась. Да!.. еще говорила о каком-то подарке. Ты его получил?

— Кое-что, только не знаю, всё ли… Но почему тебя удивляет ее согласие — я что, урод какой-то?

— Как говорит пословица, любовь зла… Ты мужик, конечно, ничего, но на ее фоне, скажем прямо, смотришься бледно.

— Вот это-то и странно, знать бы, с какой целью мне ее подсунули?

— Не знаю, командир. Только выход у нас, получается, один: расслабиться и получить, что дают. — Борис ехидно посмотрел на Сергея, но, увидев появившуюся Анну, восхищенно присвистнул: — Однако подарочек тебе вручили, прямо скажем, шикарный! Слово «подсунули» здесь не подходит. Я бы у тебя ее отбил… Но, кажется, она чем-то расстроена?

— Я ей сказал, что ничего не помню.

— Это ты зря! Я бы на твоем месте так быстро от нее не отказывался. Ты ей понравился — это было видно. Нужно ее успокоить, неокрепшие чувства не стоит подвергать таким сомнениям — они, как ржавчина, быстро всё съедят… Пока нам следует делать вид, что всё нормально, а там — сам понимаешь. Узнать бы только, где мы.

Как с этим не согласиться! Да и ссориться с этим необыкновенным созданием не имело смысла — хотя бы потому что кроме нее, здесь никто ничего не объяснит. А уж про то, что сразу расстаться с такой красавицей, поверившей в его не вполне адекватное предложение, глупо и некрасиво, и говорить нечего! Сергей направился в ее сторону.

Анна сидела в шезлонге и даже не взглянула на него, что уже было плохим признаком.

— Анечка, ты чем-то расстроена? — пролебезил он, пытаясь сгладить свой промах.

— Так всё-таки Анечка или, может быть, лучше что-то из флоры и фауны? К тебе возвращается память? — спросила она, с укором посмотрев на него.

От такого взгляда чувство вины против воли стало увеличиваться в геометрической прогрессии, превращая и без того магию ее красоты в явно гипнотический сеанс между удавом и кроликом.

«Просто наваждение какое-то. И во что я здесь вляпался?» — досадовал он, пытаясь сопротивляться ее обаянию, одновременно понимая, что после произошедшего между ними вести себя иначе всё равно не сможет. Ведь проявление силы сейчас означало бы грубость и равнодушие, что совершенно не соответствовало его представлению о вежливости и тем чувствам, которые она в нём затронула. «Какие законы красоты и психики вызывают в нас такую реакцию? Ведь она, возможно, фантом какой-то, а я всё равно поддаюсь ее чарам. И кто настолько хорошо изучил наши слабости, что так легко управляет нами даже в космосе, где мы, скорее всего, еще находимся?.. И всё-таки, кем бы она ни была, предполагать, конечно, можно что угодно, но Борис прав: я пока должен вести себя с ней, как с обычной женщиной».

Он сел к ней боком, чтобы постоянно не смотреть ей в глаза, решив, что с сюсюканьем пора заканчивать и нужно переходить к более серьезному разговору:

— Аня, ты зря забралась в эту обиженную скорлупу. Это плохой прием. Не нужно этого делать.

— Это почему?

— Если я соглашусь на эту игру, то ты решишь, что таким образом можно всего от меня добиться, а это плохо. Если же я не буду обращать внимания на твои слова, то ты подумаешь, что мне на тебя наплевать, а это неправда.

— Ты, кажется, решил мне вновь признаться в чувствах. И чем же я тебя приворожила?

— Аня, давай поговорим серьезно. Равнодушным к тебе нельзя быть уже только потому, что более красивой женщины, чем ты, я не встречал. Я правда ничего не помню из вчерашнего вечера, но кое-что Борис мне рассказал, и думаю, что мои слова были искренними, потому что ты не только красива, но еще и умна, а это совсем уже редкость, которой не разбрасываются. Но руководила мной, если можно так выразиться, только одна моя половина — может быть, главная, — в то время как другая почему-то была отключена. И этой второй нужно понять, что происходит, и хотя бы привыкнуть к этому. Но для начала я хотел бы знать: где мы?

Анна удивленно взмахнула ресницами:

— Я же тебе вчера… Ах, да… Я не подумала… Возможно, ты не придуриваешься со своей памятью. То, что я тебе рассказала, ты бы не забыл… Или, может быть, я что-то сболтнула лишнее, и тебя… Ладно, теперь уже всё равно.

— О чём ты?.. Подожди, вот Борис идет. Пусть он послушает, если ты не против.

Анна, неопределенно махнув рукой, указала Борису на стул:

— Так вот, господа, еще раз. Вы находитесь на той же планете, куда сел ваш корабль, ее здесь зовут Юной.

— Но интерьер был другой, — с сомнением произнес Борис. — Или ты умеешь превращать скалы в лес?.. Тогда скажи, что нас ждет и нет ли у тебя в таком случае подружки, — может, я ей понравлюсь, а то смотреть на вас одному, право, скучно.

— Я здесь одна, и тоже в гостях.

— Не похоже, что мы здесь на равных, — сказал Сергей. — И всё, что мы видим вокруг, не может быть бесхозным.

— Хозяин здесь есть, но он тоже в единственном числе, и встретиться с ним, в обычном понимании, у вас не получится.

— Мы оказались в сказке про аленький цветочек? — сыронизировал Борис.

— Почти угадали, — улыбнулась Анна. — Но не беспокойтесь: ни вас, ни ваш корабль не украли, и ставить условия для вашего возвращения никто не будет. Вы в гостях у очень необычной цивилизации, понять которую сразу трудно. Вы же с так называемым песком уже познакомились — ну, значит, и с Хозяином тоже (именно так мы его и будем называть). Я понимаю, что, находясь на безжизненной планете, где атмосфера непригодна для дыхания, трудно поверить, что сидишь на террасе дома без скафандра, среди леса, в котором растет земляника и ее можно есть. Но это так. Хозяину было бы проще обойтись иллюзией, нежели содержать это в действительности, но он уважает вас и тех, кто здесь бывает, поэтому всё вокруг настоящее. Я говорю это потому, что видела вашу настороженность, с которой вы пробовали ягоды… Отдыхайте, это просто жест гостеприимства. Правда, пригласили вас немного насильно, но по-другому нельзя, и Хозяин просит его за это извинить.

— Значит, ты его представитель? Но кто ты и как здесь оказалась? — удивлялся Сергей.

— Своих родителей я не помню, как, впрочем, и детство, но я человек. Только, если можно так выразиться, немного модернизированный, а во всём остальном я как все. Вы согласны со мной, или я, скажем так, девушка не вашего круга?

— Нет, что ты! — вяло запротестовал Сергей. — Глядя на всё вокруг, сразу понимаешь, что все твои отличия заключаются исключительно в твоей красоте.

— Понимаю, — усмехнулась она. — Вы, верно, думаете, что ваше появление на Земле произошло естественным путем, и уже только поэтому вы особенные, а все остальные — неизвестно что? В таком случае вы ошибаетесь. Сейчас за вами пока только присматривают, но могут вмешаться в любой момент. А люди есть и на других планетах.

Сергей с Борисом переглянулись:

— Не стоит нас упрощать, — сказал Сергей. — Космонавты, как люди много повидавшие, обычно лишены чувства превосходства, тем более что мы постоянно видим присутствие других цивилизаций, более совершенных, чем мы. Но, может быть, ты знаешь, кто они и почему не вступают с нами в контакт?

— А зачем это им? Чтобы дать вам технологии, которые вы будете использовать против них? Человек для них — существо, которое сегодня гладит кого-то по шерстке, называет ласковыми словами, а завтра может зарезать и съесть. Вы на протяжении всей своей истории всё время вели войны, у которых, какими бы красивыми словами они ни прикрывались, всегда одна и та же причина: желание одних что-то отнять у других. Они многое вам открыли, надеясь, что знания сделают вас мудрее, но вам это не помогло. Я не хочу вас обидеть, тем более что к вам это не относится. То, что Хозяин вас принял, — уже достаточная рекомендация.

— Ладно, мы признаем, что сказанное тобой отчасти справедливо, хотя обида, с которой произнесены твои слова, скорее всего, вызвана нашей неловкостью. Поэтому просим нас за это извинить, — сказал Сергей. — Но люди всё же не такие однозначные, как следует из твоих слов. Мы способны иногда жертвовать собой ради других или переживать за погибшего друга, даже если это животное. Но Аня, объясни: откуда ты столько знаешь о Земле — ты разве там была, и почему Хозяин этой планеты в единственном числе?

— Вся эта цивилизация состоит из одного, образно говоря, гигантского компьютера, который врос в эту планету и, скорее всего, ни от кого не зависит. Всех его возможностей мы не знаем, но он, например, может получать и перемещать информацию в космосе с очень большой скоростью, много знает и умеет, а уж вложить какие-то знания в вашу голову — для него просто пустяк. Так что нет ничего удивительного в том, что я немного осведомлена о вашей планете. Думаю, он не один такой во Вселенной и уже давно включен в какую-то сеть.

— И можно увидеть, что там, под нами? — Борис шутливо заглянул под стул.

— Нет, это невозможно.

— Аня, ты сказала, что люди живут не только на Земле, значит, ты одна из них? — спросил Сергей.

— Да, я человек, как и вы, хотя мой дом в другом месте.

— В гости не пригласишь?

— А вы уже в гостях.

— Понятно… Ты говорила о каком-то подарке. Не объяснишь, что это значит? — спросил Сергей, следя за ее реакцией.

— Как я уже сказала, он считает вас хорошими людьми. Я должна была только помочь вам сориентироваться, но ты мне понравился, а когда тебя просканировали, оказалось, что мы очень подходим друг другу. Тогда Хозяин решил нас познакомить поближе, — он же у нас экспериментатор. Возможно, это выглядит нескромно, но я согласилась. Вот только сделал он это, как я теперь понимаю, не совсем обычным образом. Кое-что у нас подправив, со свойственной ему рациональностью он не захотел терять время на твои душевные терзания и решил, не считаясь с некоторыми вашими условностями, пропустить несущественные с его точки зрения моменты, поставив тебя перед фактом, полагая, что ты, как умный человек, всё равно не откажешься от такого подарка. Я же не знала, что ты был немного не в себе. Ну, и каково мне теперь?

— Очень трогательно!.. Впечатляющий дар от космических данайцев! Так, значит, твой Хозяин и над нами уже поработал? — возмутился Борис.

— Соглашусь, что с вашей точки зрения всё получилось не самым лучшим образом… Но ты напрасно пытаешься меня обидеть. У меня внутри нет ничего опасного для вас, об этом можете не беспокоиться. — Она на секунду задумалась, теребя пальчиками край платья. — И скрывать не буду… поработал, но не так, как ты думаешь. Ничего плохого он не сделал. У тебя он только исправил кое-какие дефекты, и всё. Для него это простая медицинская операция.

— А он мог бы для приличия спросить разрешения? — злился Борис.

— Ты не понимаешь: он руководствуется в первую очередь целесообразностью, — горячилась Анна. — У него своя мораль, и он не станет спрашивать разрешения спасти вам жизнь или нет. А какая тебе угрожала опасность, ты сам знаешь. Ведь до Земли ты бы не долетел.

— Так, ну-ка рассказывайте, — насторожился Сергей, — что значит «не долетел»?

— При аварии он получил серьезную внутреннюю травму, — помедлив, ответила Анна, — но молчал, полагая, что ты можешь отправить его в анабиоз, а одному тебе с таким кораблем до выхода на обратный курс не справиться. Он думал, что всё успеет.

— Если это правда, Борис, то ты скрыл от командира важную информацию.

— Я хотел как лучше, к тому же насколько это серьезно, я не знал.

— Что лучше, решаю я… Аня, скажи: а что теперь с Борисом?

— С ним всё в порядке.

Сергей и Анна, переглянувшись, молча уставились на Бориса. Было видно, что внутри у него идет какая-то борьба и их взгляды мешают ему.

— Да!.. Я чувствую себя лучше, — неохотно проговорил он, — И если это его заслуга, то я ему признателен.

— Скажи, Аня: а что он изменил у меня? — поинтересовался Сергей.

— У тебя всё в норме. Убраны небольшие генетические сбои и уменьшена блокировка мозга. А вот что он сделал, чтобы мы лучше подходили друг другу, я не знаю.

— Что еще за блокировка? — удивился Сергей.

— Сам потом поймешь… Всё, господа, вы получили достаточно информации, а у меня дела. — Анна встала и ушла.

Борис внимательно посмотрел на Сергея:

— От ее слов только мозги пухнут.

— Это им не хватает блокировки, — буркнул Сергей. — Пойдем прогуляемся.

Они вышли на тропинку, ведущую вглубь леса. Идти по ней было интересно: первое впечатление — будто находишься на Земле, только не слышно птиц, шума ветра в листьях, да на небе всё время висит пелена из туч. Пахло прелью, хвоей и мхом.

— Что думаешь, командир? — спросил Борис.

— Не нравится мне всё это. На альтруистов они не похожи, да и слишком уж она откровенна, я бы даже сказал, простодушна, чтобы сразу во всё это верить.

— Либо у них нет дурных намерений, а ничего плохого они нам не сделали, либо у нас всё потом сотрут. Мы находимся на приеме, больше напоминающем похищение, когда нет другого выхода, кроме как воспользоваться их гостеприимством. — Борис сорвал с куста лист и стал медленно разрывать. — Смотри-ка, настоящий! А уж думал, что всё это создано в нашем воображении, а мы на самом деле спим в каком-нибудь ящике и нас изучают, как подопытных кроликов.

— Вот и я себя спрашиваю: кто мы для них?.. Нет, Борис, это не сон.

— И что же тебя мучает?

— Да много чего… Взять хотя бы то, что мы у них под контролем и, следовательно, дергаться бесполезно… Если нас без проблем отпустят, другой вариант я даже не рассматриваю — ты понимаешь, что Хозяин этой планеты уже нас подставил? Даже если он действовал из благих намерений, тебя вроде вылечил, что, по-твоему, будет с нами, когда мы вернемся на Землю?

— Если ты обо всём доложишь, то я знаю, где мы окажемся, и, быть может, надолго. Они не смогут определить степень произошедших в нас изменений и, соответственно, уровень опасности для них, потому попросту упрячут нас от греха подальше.

— Соображаешь — молодец!.. Только они могут это сделать независимо от нашего поведения: мы не знаем всех их возможностей.

— Я думаю, Хозяин не заинтересован в раскрытии своих секретов, и уже хотя бы в этом наши цели сходятся.

— Всего не предусмотришь, и мы обязательно где-нибудь проколемся.

— А мы всё продумаем, у нас еще есть время… В любом случае мы не должны что-либо делать в ущерб Земле, понимая, что те, кто нас послал, скорее всего, пекутся не о ней… Однако сдается мне, что главной проблемой здесь будет совсем другое. — Борис внимательно посмотрел на Сергея. — В моем положении переносить внимание хорошей женщины к другому мужику — задача не из легких, но я попробую. Поэтому не удивляйся, если кое в чём я буду на ее стороне… Я знаю, что после произошедшего между вами обойтись с Анной плохо тебе будет трудно, даже если этого потребуют обстоятельства, — такая красавица по определению не может быть мимолетным увлечением, да и наше воспитание частенько работает против нас. Хотя наступить на себя ты, конечно, можешь… Но главное всё же не в ваших отношениях, а в том, что она представляет другую цивилизацию, и упустить контакт с ней было бы крайне неразумно — за каким чертом мы столько времени шлялись в космосе? Тебе, можно сказать, здесь дважды повезло. Как будут складываться ваши отношения, зависит во многом от Хозяина, который будет действовать исходя из своих интересов, однако то, что он решил тебя познакомить с такой красавицей, говорит о его желании эту связь сохранить. Остается понять: только с нами или со всеми землянами? Я считаю, что в любом случае передавать это дело в чужие руки неразумно.

— По инструкции мы не имеем права брать с собой неизученные организмы, не изолировав их, что для неё, сам понимаешь, неприемлемо. Но раз уж предъявить ее на Земле мы не можем, то и следовать этому правилу бессмысленно… Да и вряд ли мы ее провезем незаметно… В любом случае нам придется выбирать между долгом, своими желаниями и условиями Хозяина, и, следовательно, запланировать что-то заранее, как тебе хочется, у нас не получится.

— Скрыть ее появление на Земле не так уж сложно, — обрадовался Борис неожиданному согласию Сергея. — Сначала мы летим на тридцатку, где из-за полной неразберихи легализовать можно кого угодно. Там мой знакомый занесет ее в базу, и у неё будет нормальная биография. На нашу станцию первый раз, как положено, мы прилетим одни, всё остальное — дело техники.

— Я смотрю, земная обстановка расслабила не только меня. На словах у тебя всё просто. А если сканеры на Земле покажут, что она не человек, — что тогда?

— Сканер есть на корабле — проверь. И даже если результат будет отрицательным, что это меняет? Или ты предпочтешь улететь с чистыми мозгами?.. Да, полагаю, любой наш прибор для них не проблема, ты же сам это видел. Но сразу хочу тебе сказать: выкинь это из головы, я наблюдал за ней. Она более человек, чем некоторые из нас. Посмотри: сколько эмоций, какая биохимия! У какого робота ты видел такое? В ее поведении нет даже намека на схему. Не думаю, что она сильно отличается от нас, но в любом случае человечность не определяется наличием того, что есть и у животных. Ну и какая тебе разница, как она появилась на свет, — даже если так же, как эта земляника? Тещу мамой не надо называть, радуйся! У нас на Земле искусственно вынашивают детей — разве они не люди? Сколько мужиков мечтают, чтобы их подруги соответствовали им на все сто! А тут — вот она, готовенькая, и чего тут рассуждать? Тем более ты сам, я смотрю, неравнодушен к ней, только не хочешь себе в этом признаться… Уж не думаешь ли ты, что таких как она, будет много?

— Ты так боишься потерять с ними контакт или считаешь, что мне уже нужна подруга?

— А ты думаешь, что клад находят в определенном возрасте?.. Вспомни: ты почти решил остановиться на Соне, хотя она, как ты знаешь, не лучший выбор для тебя. Да и нет ее уже. Будешь дальше копаться в том, что подвернется? Даже на Земле список претенденток на мужика, которого они не увидят годами, будет не слишком длинным… Конечно, всё случилось довольно неожиданно и необычно, но удача — она всегда такая, просто ты ее еще не прочувствовал. Тебе выпал шанс. Анна будет не просто подруга — она нечто большее, и не понимать это глупо. И на сомнения у тебя нет времени. Я думаю, что Хозяин вчера не ошибся: он просто раскрыл тебя, и ты первый раз в жизни по-настоящему был самим собой.

— Как после хорошей пьянки, — мрачно пошутил Сергей.

— Не обижай Анну! Это не про неё. И потом, ты, как честный человек, теперь просто обязан принять правильное решение, — ухмыльнулся Борис.

— Не радуйся: свои дела я буду решать сам, — недовольно проворчал Сергей. — И нечего меня обкладывать обстоятельствами! Но есть еще один момент, который я должен обговорить. А если она сама не знает, что у неё заложено внутри? Не слишком ли быстро ты поверил в их добрые намерения? Ты такое допускаешь?

— Нет! Иначе нам с тобой придется застрелиться. Если бы у Хозяина существовал такой хитроумный план, то подключать к нему Анну было бы неразумно — она бы только всё испортила. Проще было бы заменить нас клонами или перепрограммировать наши мозги. Его возможности ты сам видел. Да только такие манипуляции с нами не очень эффективны. Он сам бы сделал всё намного лучше, тем более что Земля для него не загадка. К тому же наша планета для такой формы жизни не слишком комфортное место — она им не нужна, хотя, наверное, интересна.

— А вдруг вся эта земляника на определенном расстоянии исчезнет?!

— Как говорят в таких случаях, чтобы это знать, надо проверить. На одних предположениях ничего не построишь. В любом случае ты ничего не теряешь, кроме иллюзий… Да ты, наверное, сам уже пришел к какому-то решению, только ищешь поддержки.

Сергей недовольно посмотрел на Бориса, но ничего не ответил. Тот сошел с тропинки и стал ковырять веткой землю.

— Однако, на удивление, здесь настоящий гумус, а без микрофлоры он невозможен, — сказал Борис, обнюхивая ком земли. — Если они, как говорит Анна, руководствуются целесообразностью, то создавать это на несколько дней бессмысленно. По-видимому, этот парк существует давно, и Анна утверждала, что всё здесь настоящее.

— Вероятно, это место содержат для чего-то другого — не родилась же она к нашему прилету и, значит, где-то живет, и там должны быть другие.

Оба замолчали, медленно шагая по тропинке, Борис немного отстал.

«Интересно получается, — думал Сергей, — уложили в беспамятстве в постель с неизвестной красоткой и говорят, что это подарок и лучше никого не найдешь. Для чего Хозяин так поступил со мной? Я же не мальчик, чтобы захлебнуться от счастья обладания девушкой, прижавшейся со словами:"Я твоя навеки!"Да в таком случае мне следует помнить хотя бы главное, иначе пропадает весь смысл задуманного — я же не помню ничего, а значит, в его логике было что-то другое… Анна, хотя и непонятного происхождения, по-видимому, всё же человек, и, следовательно, наши отношения могли сложиться без его вмешательства, только потребовали бы больше времени, которого у нас, судя по всему, нет. Именно поэтому он упростил процесс, опустив с его точки зрения всё лишнее. Я бы еще долго копался в своих подозрениях, в своей вине перед Соней, сомневался в натуральности Анны, рассматривая ее как некую фикцию, с которой невозможны человеческие отношения, и одновременно пасуя перед ее красотой. На Земле для проверки серьезности таких намерений люди придумали период ухаживания, а для сокращения времени — вино, которое не всегда действует правильно, но процесс иногда ускоряет. Хозяин, изучив нас, по-своему повторил этот трюк: факт состоявшейся близости превратил все сомнения в бессмысленность, а тепло ее тела, запах волос и удивительная красота, способная сама по себе отключить любой здравый смысл, стали своими, а значит, теми, с чем в подсознании свыкся. Физическая близость, как всегда, имеет свойство всё расставлять по местам. А говоришь, не мальчик! — усмехнулся Сергей. — Хозяин вряд ли полностью понимает значение эмоций в нашей жизни, однако сделал всё, чтобы мы сошлись. Остается понять, для чего — в случайность стольких совпадений верится плохо. Однако выяснить это нам вряд ли удастся. Но самое главное — и здесь Борис прав, — что она представляет другую цивилизацию. Уже только поэтому я сделаю всё, чтобы сохранить наши отношения, а ее внешность и ум только добавляют азарта… А насколько она при этом человек для таких, как я, постоянно живущих в ирреальном мире, — не так уж и важно…»

— Борис, ты что там плетешься? — крикнул Сергей отставшему товарищу.

— Смотрю я на всё здесь, — сказал он, подойдя к Сергею, — и думаю, что Земля, после того, что мы с ней сделали, становится всё менее привлекательным местом для жизни, — мы уже в лес ходим по разрешению. То, что сказала про нас Анна, в общем, верно, но я о другом. Говорят, что кто-то нашел планету — если не такую, как наша, то очень похожую. Место ее расположения тщательно скрывается, чтобы люди не кинулись ее осваивать, а как они это умеют делать, тебе известно. Узнать бы, где она, да махнуть тебе туда с Анной, глядишь, и я бы присоединился.

— Ну да, очередные мечты о земле обетованной! Даже если такая планета существует, пройдет время — и там будет то же самое. Люди не меняются. У самого Бога с нами получилось не совсем то, что он хотел, а у нас тем более не получится. Хотя заманчиво.

— Возможно, ты прав… Смотри-ка — мы сделали круг, впереди наш дом, и хозяйка уже заждалась!

Анна — в переднике, раскрасневшаяся — стояла в дверях, пытаясь внешней стороной ладони убрать с лица непослушную прядь.

— Вы где пропадали, пора к столу! — совсем по-домашнему сказала она, и Сергею от этой приятной обыденности стало казаться, что он прощен и всё наладилось как-то само собой.

Обед оказался вполне съедобным. Сергей с Борисом нахваливали кулинарный талант Анны, и она не возражала, хотя вряд ли всё это сделала сама. После десерта с земляникой все расположились на террасе, думая каждый о своем.

Первым нарушил молчание Сергей:

— Аня, передай Хозяину нашу признательность за прием. Но когда мы сможем заняться ремонтом корабля, гостям, как говорят, рады дважды? И мы бы хотели после работы — а это процесс долгий — возвращаться сюда. Для нас так было бы удобней.

— В этом нет необходимости: ремонт вашего корабля будет завтра закончен, и можете отправляться домой. И чем раньше вы это сделаете, тем лучше.

Сергей от удивления даже привстал.

— Я смотрю, он очень щедр на подарки! И как же он к нам попал? Ты понимаешь, сколько вопросов крутиться в моей голове? — с раздражением выговорил он.

— Не кипятись. В чём-то ты прав, но давай обратимся к логике. Открыть ваши замки с их нехитрыми кодами для него гораздо проще, чем забраться в ваши мозги. Ремонт, самый необходимый, вы бы сделали, но долетели бы вы с ним до какой-нибудь станции — еще вопрос. Для Хозяина же это пустяк. Второй момент — вам предстоит еще раз преодолеть астероидный пояс. Один раз с отрицательным результатом вы его прошли — хотите наудачу рискнуть еще раз?.. Он считает, что это глупо, так как ваша система управления не справилась, поэтому кое-что вам даст. Это обеспечит лучшую навигацию и контроль над другими устройствами с учетом ваших пожеланий и логики возможных событий. Я понимаю, что это может вас насторожить, но никакого подвоха в этом нет. Хозяин мог бы сделать очень многое, но подставлять вас своими возможностями, не желает. В его действиях — только целесообразность и его хорошее отношение к вам. Он также просит его извинить, что не угодил с подарками, но ничего другого предложить не может. Отменять ремонт и делать дырку в корабле он не будет… И не волнуйтесь вы так за ваши секреты! Поверьте: не стоит! Тем более неразумно подозревать Хозяина в дурном намерении. Всё, что ему нужно, он сделает без вас.

— Подожди! — более примирительно заговорил Сергей. — Ты неправильно меня поняла. Я не хотел сказать, что недоволен подарками. Наоборот, очень доволен, особенно таким, как ты. — Сергей неуклюже поклонился в ее сторону. — Но у нас не принято без спроса врываться в чужую квартиру и делать там ремонт.

— Плохой пример, потому что в чужую квартиру ворвались вы. Понятно, что у вас была причина: сломалась ваша машина. Но пока вы отдыхали, хозяин ее отремонтировал — и, заметьте, бесплатно! Он рад вашему появлению, но, как ты говоришь, второй раз обрадоваться гостям он, может быть, желает не меньше, чем в первый, и оттягивать эту радость не намерен, или, скажем так, сделал это от широты своей души. Как вам будет угодно.

— Опять ты права, — сдался Сергей, понимая, что в логике он здесь проигрывает, и поспешил сменить тему. — Ладно, извини! Но если позволишь, еще один вопрос: иногда мне кажется, что это не ты отвечаешь нам, а Хозяин. Можем ли мы надеяться на прямой контакт с ним, или это возможно только через тебя?

— Постоянная связь с Хозяином у меня есть, но как это происходит, я сказать не могу. Я просто знаю, что он хочет мне сообщить. А вот поговорить с ним у вас вряд ли получится, но он вас слышит, и для него этого достаточно… Я иногда даже чувствую, что вы хотите сказать, — уклончиво сказала Анна.

— Да ты опасная женщина! Когда будем на Земле, смотри не проболтайся об этом, а то наши спецслужбы быстро возьмут тебя в оборот! — сказал Сергей.

— Разве я говорила, что собираюсь лететь с вами? — удивилась Анна.

— Я на это надеюсь, — смутился Сергей, понимая, что сам еще ничего не решил, и она дает ему шанс всё переиграть. Поверить сразу ее словам, он не мог. Не зная, как выйти из возникшего положения, он посмотрел на Бориса.

— Аня, — поспешил тот на выручку товарищу, — когда мы гуляли по парку, нам показалось, что всё здесь существует давно. Это так?

— Да, он создан задолго до вашего прибытия, — сказала Анна. — Но вы до сих пор не спросили, что это за цивилизация и как она здесь появилась. Ведь создание мыслящих кристаллических структур, кем по большей части является Хозяин, естественным путем маловероятно.

— Ты хочешь сказать, что она возникла не сама собой, а с чьей-то помощью? — удивился Сергей.

— Возникновению этой цивилизации, сами того не предполагая, помогли другие люди — назовем их так, — внешне очень похожие на нас. Ими был создан мощный компьютер, способный не только выполнять всё, что необходимо, но, как мы теперь догадываемся, мыслить и, возможно, чувствовать. А поскольку для его оптимальной работы требовались определенные условия, то его разместили на этой планете, разрешив с помощью других роботов самому находить и устранять возникавшие неисправности. В остальном он работал полностью под их управлением. Вот только в один неудачный момент они в своих биологических опытах утратили контроль над созданным ими же вирусом, и все погибли, так как к тому времени слишком увлеклись регулированием своей численности, доведя ее до критического минимума. Вы с этим тоже можете столкнуться. Компьютер оказался предоставлен сам себе, энергии для его работы на этой планете достаточно, необходимых материалов тоже. Следуя программе самосохранения, он должен был позаботиться о себе, поэтому стал быстро развиваться, используя базу, оставшуюся после людей, превратившись вскоре в то, что мы сейчас наблюдаем. Но он не забыл, кто его создал, и, возможно, питая чувство благодарности к своим создателям, возродил погибшую цивилизацию. Вот такая, получается, взаимопомощь.

— И теперь они под его контролем? — понимающе кивнул Борис.

— Нет! Правильнее сказать «под защитой».

— А этот парк был местом их пребывания на этой планете? Но почему тогда здесь земная флора? — удивился Сергей.

— Например, я здесь бываю, а теперь вы отдыхаете. Я же сказала, что люди есть не только на Земле. А потом, земная флора — понятие относительное. Многое из того, что есть у вас, привезено из других миров. Вы же почему-то до сих пор верите в естественное происхождение всего многообразия вашего растительного и животного мира. Тогда просчитайте вероятность случайного появления такого количества растений, способных лечить почти все ваши болезни, — и вы всё поймете. Однако, действительно, у коренных жителей здесь есть свое место, и там всё устроено в соответствие с их пожеланиями, но они здесь бывают редко. Можно было бы не создавать отдельно этот сектор, а обойтись одним, но вам же приятно побывать в знакомой обстановке.

— Чудны дела твои, господи! — воскликнул Борис. — Знать бы еще, кто завез нам эти болезни… Получается, что это временный изолятор для таких, как мы. А та планета, на которой они обитают, по-видимому, находится где-то поблизости. Может быть, слетаем к ним, познакомимся? Судя по всему, ты одна из них? И почему тогда наши приборы не нашли здесь ничего подходящего для жизни?

— Нет, я человек, как и вы, а они — другие. Их дом недалеко, только вас туда не пустили. Поэтому не задавайте лишних вопросов — всё, что вам нужно, я расскажу сама, а лишняя информация только создаст проблемы для вас.

— Не очень гостеприимно, — сказал Сергей. — Но я их понимаю.

— Но если этих людей сейчас здесь нет, можем ли мы хотя бы посмотреть, где они останавливаются? — спросил Борис.

Анна задумалась.

— Это возможно. Состав воздуха там такой же, немного разряженный для вас, и разделение секторов во многом условно и только на поверхности. Но чего-то особенного вы там не найдете. Это просто место отдыха.

— А работали они, я так понимаю, под нами, и, значит, мы всё-таки можем туда заглянуть? — Борис вопросительно посмотрел на Анну.

— Да, чтобы попасть в другую зону, необходимо пройти через рабочий сектор, который давно утратил свое первоначальное значение, так как выхода к системам компьютера там уже нет, — ответила она. — Так что твое любопытство останется по-прежнему неудовлетворенным.

Анна повела их в дом. В коридоре, возле одной двери, она остановилась, за ней что-то щелкнуло — и они оказались в лифте. Кабинка быстро пошла вниз, затем увлекла их в сторону и, на секунду замерев, поднялась на поверхность. Увидеть что-либо по пути сквозь непрозрачные стены лифта им не удалось. За открывшейся дверью оказалась комната, мало чем отличающаяся от предыдущей. Только на стене висели портреты юноши и девушки с большими глазами и кукольно-красивыми чертами лица, напоминавших героев японских мультиков.

— Это и есть местные жители? — удивился Борис.

— Да, это первые воссозданные люди планеты Тэра, так они ее называют.

— У нас инопланетян изображают иначе.

— Вас готовят к войне с ними, чтобы в случае чего вы не задавали лишних вопросов.

— Но они похожи на нас… Кто с кого скопирован?

— По своему физическому устройству у нас действительно много общего, но есть и отличия: они знают намного больше землян и думают быстрее. Есть предположение, что они наши дальние родственники, но это не доказано. Возможно, природа просто предпочитает развиваться проверенным путем. Идемте дальше.

Они вышли в парк. В первый момент показалось, что ничего особенного не произошло, и сказать, что они очутились в другом мире, было затруднительно: перед домом расположилась зеленая лужайка, за нею — лес. Но, присмотревшись, они заметили, что все растения другие. Только тропинка среди деревьев была такой же извилистой, как и в первом секторе, словно была сделана по одной схеме. Сергей оглянулся. Дом оказался большим, а его архитектура напоминала детский замок из песка. Эта часть кратера, судя по всему, была намного больше предыдущей.

Анна повела их вперед. Борис с любопытством срывал разные листочки и веточки, внимательно рассматривая и обнюхивая их. Анна, заметив это, предупредила:

— Только ничего не пробуй. Ядовитого здесь ничего нет, но последствия могут быть неожиданными.

Анна с увлечением принялась рассказывать Борису о местных растениях, и Сергей немного отстал.

После ночи с Анной, Сергей всё еще пытался бороться то со своими эмоциями, которые оказались на удивление приятными, то со своим благоразумием, говорящим о ненормальности подобных отношений, обманывая его доводами, что эта связь всего лишь необходима для дела. Но такая борьба, как обычно, была безуспешной, — его привязанность к Анне, словно невидимая болезнь, независимо от его воли медленно расползалась по всему телу, становясь частью его я, его жизни и поведения, и вскоре он обнаружил что уже не хочет с ней расставаться.

«Сони нет, и соблюдать приличия остается разве что перед собой, — думал он. — Боль от утраты еще не утихла, а положение, в котором он оказался всё обнуляет, — законы нашего рефлекторного поведения действуют даже здесь. Против ожидания, нас не только отпускают, но даже выпроваживают, и если я не верну расположение Анны, то вся экспедиция летит к чертям, потому что мои отношения с ней — это и есть контакт с ними, и, судя по всему, никак иначе. Анна внешне ведет себя, как знающая себе цену женщина: проглотив обиду, она предоставила мне всё решать самому. И выходов из этой ситуации у меня получается только два: либо я делаю вид, что произошедшее между нами — всего лишь стечение обстоятельств, и улетаю без неё и с чистыми мозгами, что крайне глупо, либо я должен вернуть ее расположение. Времени для половинчатых решений у меня нет».

Сергей решил, что раз она вчера согласилась стать его женой, то шансы по меньшей мере на хорошие отношения еще не упущены. Поэтому, руководствуясь не только умом, но и сердцем, он догнал Анну, взял ее за руку и, осторожно перебирая ее пальчики, с воодушевлением заговорил:

— У тебя очень красивые руки — впрочем, как и вся ты. У твоего создателя, надо сказать, отменный вкус.

Анна улыбнулась:

— Нравлюсь?

— Угу!

— Может быть, я такой специально сделана, чтобы вскружить тебе голову и сделать послушным? — Анна насмешливо смотрела ему в глаза.

— Конечно, я, как командир, должен всё предусмотреть, — согласился Сергей, — но толку в таких предположениях немного.

— Это почему же? Красивая бестия — с виду человек, а на самом деле у неё внутри одни микросхемы, — окрутила командира корабля, чтобы выполнить задание другой кровожадной цивилизации. Так у вас в кино обычно показывают?

Сергей улыбнулся:

— Я думаю, что Хозяину это ни к чему. К тому же у нас есть и другие фильмы — где такая женщина, как ты, наоборот, спасает нас.

— Это мне больше нравится. Но вдруг Хозяину в его коварных замыслах понадобилась помощница — он же здесь без неё не обошелся. Да и вы будете больше доверять существу, похожему на вас, особенно если это красивая женщина, а не какой-то механический паучок. Разве такое невозможно?

— Ты думаешь, твоя откровенность должна укрепить моё доверие к тебе? Оно в этом не нуждается. Или такие мысли — а они только у полного дурака не могут возникнуть — оскорбляют тебя? Важны в этом случае не версии, которых может быть сколько угодно, а выводы. На них и нужно опираться.

— Лишние предположения в адрес женщины, кроме тех, что ей нравятся, в ее глазах всегда являются сомнениями, а они не красят мужчину… И каковы твои выводы, ты их уже знаешь?

— Они зависят не только от меня или Бориса — здесь важно еще твоё мнение. Но наше отношение к тебе выражается одним скромным желанием: чтобы ты полетела с нами.

— Ты считаешь, что этого достаточно?

— Ты упустила слово «скромное».

Анна замолчала, и, чтобы отвлечь ее от ненужных мыслей, а заодно подтвердить серьезность своих намерений, он не нашел ничего лучше, чем изобразить юношеский пыл, плотнее прижимая ее руку и рассыпаясь в приятных комплиментах. Это не составило большого труда, так как она была слишком хороша, чтобы то, что он говорил, выглядело преувеличением. К тому же, быстро уверовав в свой успех, он больше сам проникся собственными словами, чем Анна, которая снисходительно и немного иронично посматривала в его сторону. Она шла слева, касаясь его грудью, как обычная земная женщина, что всегда воспринималось им как знак доверия: ведь как иначе понимать положение, когда до него так близко доносят то, что ими обычно хорошо охраняется? И он, подстраиваясь под ее шаг, вновь ощутил прохладу ее кожи, ее дыхание, и ему показалось, что слова не нужны, что они одни в этом лесу, а Борис где-то далеко, а если рядом, то всё поймёт. Он обнял Анну, пытаясь покрепче привлечь к себе, но она засмеялась и выскользнула из его рук.

— Наш зомби почувствовал приближение вечера. Сейчас ты опять начнёшь предлагать мне руку и сердце?

Сергей растерялся.

«Вот, оказывается, что тебя больше всего задело, и ты решила со мной поиграть», — подумал он.

Но Анну это мало волновало. Она направилась к Борису и, собрав небольшой пучок из местных растений, сказала, что скоро стемнеет и им пора возвращаться.

Сергей немного отстал, чтобы еще раз полюбоваться Анной, у которой все движения ее красивой фигуры были необычайно гармоничны и явно выражали какие-то внутренние эмоции, как у хорошей балерины, которая одной волной, пробежавшей от пальчиков руки до кончика красивой ножки, способна передать такое состояние души, какое другая женщина не может выразить и словами. Он был убежден, что такое изящество тела является следствием изысканности внутреннего мира. «Зачем господь дает женщинам такую красоту? Говорят, кого Бог хочет наказать, лишает его разума. Но красота женщин делает то же самое. Так за что же он нас наказывает?.. Видимо, мудрость природы всё же сильнее самых заумных догм? — думал Сергей. — Нет, я точно не готов с ней расстаться».

Вскоре они дошли до «песчаного замка», и Борис стал уговаривать Анну показать, как живут его обитатели. Анна неохотно согласилась, но с условием: без разрешения ничего не трогать. Следуя по коридору с дверями, отмеченными какими-то знаками, она показывала отдельные комнаты, обставленные, по нашему представлению, довольно скромно, а вся мебель в доме, по которой можно судить о жизни хозяев, по своему устройству оказалась схожа с земной. В ответ на выказанное ими удивление Анна еще раз напомнила, что анатомия тэрианцев мало чем отличается от их собственной. Борис, уверенный, что все двери для них закрыты, из любопытства дотронулся до одной из них. Против ожидания она открылась, представив их взору то, от чего у обоих на мгновенье перехватило дыхание: в небольшом помещении стояла красивая, с розовой кожей девушка, которая при виде нежданных гостей, испуганно взмахнув руками, рассыпалась в пыль и тонкой струйкой исчезла в маленьком отверстии, похожем на гнездо штекера.

Конец ознакомительного фрагмента.