Больше, чем футбол. Правдивая история: взгляд изнутри на спорт №1

Владимир Алешин, 2013

Автор назвал свою книгу «Больше, чем футбол» и оправдал это заявление. Он действительно затрагивает темы большие, чем игра № 1. Это рассказ о людях знаменитых и не очень, о тех, чьи имена носят спортивные сооружения и научные центры, и о тех, кто незаслуженно забыт… Само становление российского футбола показано на фоне мирового футбольного движения, и здесь тоже нет избитых истин! Мы узнаем, как рождались футбольные правила игры, как менялась экипировка игроков, по какому принципу строились первые футбольные стадионы, в чем различие профессионального футбола от любительского и отечественного – от европейского. Книга будет интересна как для широкого круга читателей, так и для специалистов, ибо в ней есть и занимательность, и конкретные предложения о том, как надо менять наше футбольное хозяйство…

Глава 1

Что считать началом

«Россия — родина слонов». Эту фразу я впервые встретил у замечательного нашего литературоведа Виктора Борисовича Шкловского. Сначала где-то вычитал о том, что Шкловский, мол, был «игрок первостатейный», без указания, во что именно он играл, и мне подумалось: а вдруг в футбол? Начал выяснять…

О спорте у Виктора Борисовича написано много чего интересного. Ну, к примеру, о борцах. Звание сильнейшего они оспаривали в цирковых чемпионатах, но это были, говоря современным языком, своего рода шоу, где побеждали и проигрывали по указанию антрепренеров. Зато раз в год атлеты съезжались в один из гамбургских трактиров и там, без публики и тем более журналистов, проводили турнир, определявший действительно сильнейшего среди них. Имя победителя «по гамбургскому счету» не разглашалось…

Словом, «игроком первостатейным» называли В. Шкловского именно в литературном плане, поскольку классно играл он аналогиями, метафорами. И тогда-то я вычитал у него строку, ставшую ныне расхожей: «Россия — родина слонов». Точнее и не придумать, чтобы показать абсурдность претензий на приоритеты, которых нет…

Как нельзя точно подходят «слоны» под дискуссию о первородности футбола. Кто только не претендует на то, чтобы считаться основателем этой игры!

Начнем с соотечественников. Те, кто утверждает, что в футбол на Руси играли испокон веку, аргументируют это так: еще при царе Алексее Михайловиче, мол, и летописи это сохранили, мужики гоняли кожаные мячи, набитые перьями, и игра называлась шалыгой, или килой. Приезжие англичане увидели ее, переписали правила, вернулись на родину и выдали за свою.

Грузины посмеиваются, слыша это. Романовы, говорят, когда править начали? В XVII веке. А Шота Руставели жил и творил в XII и в «Витязе в тигровой шкуре» писал о футболе, который назывался на Кавказе лело.

Китайцы говорят: у нас были и ворота, и вратари, и судьи, и мяч, набитый волосом, и даже проводились чемпионаты среди городов. Победителям вручались сувениры, побежденных били палками. А судьями нередко становились сами императоры! Вот только лет пятьсот назад наш футбол по непонятным причинам «умер».

В Южной Америке убеждены, что прародина футбола — их континент. И майя, и ацтеки гоняли каучуковые мячи весом два — четыре килограмма на площадках, соответствующих по размерам нынешним футбольным полям.

У французов своя версия: игра в ножной мяч зародилась в Западной Франции и Нормандии, называлась «ла-суль», и уже отсюда перекочевала на Британские острова.

В канун проведения второго чемпионата мира по футболу в Италии серьезные историографы этой страны публиковали научные труды о том, что родина футбола, безусловно, здесь. Еще Леонардо да Винчи гонял мячи на поле длиной сто метров и шириной пятьдесят, только в командах было по двадцать семь человек…

Англичане на данную тему ни с кем даже не спорят. Они выше этого. Что там им какие-то летописи, сказы, археологические находки… У англичан на руках — исторические документы! Футбол запрещали Эдуард II, Эдуард III, Ричард II, о нем писал даже Томас Элиот, литературному мастерству которого по-хорошему завидовал сам Шекспир! Правда, писал несколько неожиданно для сегодняшнего восприятия. В книге «Правитель» он дает такую характеристику игре: это «звериная ярость и страсть к разрушению». А вот к какой мысли пришел французский путешественник Гастон де Фуа: «Если англичане называют это игрой, то что же они называют дракой?» И сказано это было еще чересчур мягко, поскольку в тех же исторических документах встречаются фразы о том, что на местах «футбольных баталий» остаются увечные и убитые. Мало того, в 1213 году в Честере, оказывается, гоняли на площадке не мяч, а… голову убитого врага и принимали в этом «матче» участие до ста человек…

И это — футбол?

Давайте немного поразмышляем над таким вот совсем не праздным вопросом. Лично я не думаю, что, к примеру, сегодняшнее фехтование родилось на гладиаторских аренах, а бокс — на кулачных боях, хотя там и там колющее оружие, махание кулаками… Но согласитесь, сходство ведь на этом и заканчивается, ибо далее нет главного из того, что присуще спорту. А что, спросите, главное? Недопустимость летальных исходов во время любых состязаний и разрушение образа врага.

В связи с этим напомню читателю некоторые факты. Как вы знаете, Олимпийские игры зародились в 776 году до нашей эры и прервались в 394 году уже нашей эры. Гладиаторские бои начали проводиться с середины III века до нашей эры, имели популярность и вроде могли бы вписаться в программу олимпиад. Почему это не произошло? А вот как раз потому, что состязания состязаниям рознь и не всякое силовое зрелище может стать видом спорта. На одни арены выходили враги и проливали кровь друг друга, на другие — соперники, поздравлявшие победителя даже после собственного поражения. Самым же суровым видом спорта был панкратион, сочетавший в себе элементы бокса и борьбы. Там были травмы, но не более того…

А теперь вернемся к тому, что называют средневековым прародителем футбола. Да, и в давние времена был кожаный мяч. Но это — все (кроме названия, конечно), что роднит ту игру с нынешней. Читаем запись из хроники города Штубба (XIV век):

«Что касается игры в футбол… Каждый участвующий стремится, главное, опрокинуть противника. Они бросают друг друга часто на камни или в канаву, ломают руки, ноги, иногда выкалывают глаза и разбивают носы. Случаи смертельного исхода не переводятся».

Почему Эдуард II, о чем мы упоминали выше, запрещал футбол? Вот строка из этого запретительного документа: «Перекидывание мяча… причиняет несчастья». Теми же доводами пользовались другие короли и королевы Англии (Елизавета I предложила применять к игрокам самые строгие меры).

Футбол в разных странах в те времена представлял собой разные зрелища, но одно можно сказать наверняка: на современную игру он совершенно не был похож. Возьмем хотя бы Россию. Вот что пишет в «Очерках бурсы» писатель Н.Г. Помяловский:

«На левой стороне двора около семидесяти человек играют в килу — кожаный, набитый волосом мяч, величиной в человеческую голову. Две партии сходились стена на стену; один из учеников вел килу, медленно передвигая ее ногами, в чем состоял верх искусства в игре, потому что от сильного удара мяч мог перейти в противоположную сторону — в лагерь неприятеля, где и завладели бы им… «Кила!» — закричали ученики, — это означало, что город взят. Победители в восторге и с гордостью возвращались на свое место. Им весело…»

Весело и нам узнавать, что мы считали русским футболом. Нет, я не о том, что старая национальная игра была плохой, — она была просто совершенно иной. В общем, имелись и у нас «свои слоны», да не те, что в южных странах. У нас их называли мамонтами. А это две большие разницы.