Петров и Васечкин в Африке. Приключения продолжаются

Владимир Алеников, 2015

Новая книга Владимира Аленикова – продолжение его предыдущей книги «Петров и Васечкин в стране Эргония». На этот раз закадычные друзья Петров и Васечкин и, разумеется, красавица, спортсменка и отличница Маша Старцева оказываются в Африке, где сталкиваются и с дикими хищниками, и с ядовитыми змеями, и с древним племенем масаи, и даже с кровожадными сомалийскими пиратами. Удастся ли героям опять преодолеть все препятствия, спасти похищенную Машу и выбраться целыми и невредимыми из своих злоключений? Читателей снова ждёт невероятная и захватывающая история, рассказанная с присущим автору юмором.

Глава пятая,

в которой Маша лечит Васечкина, а Петров даёт ему щелбаны

На следующий день после уроков вся троица расположилась в небольшом скверике недалеко от школы, чтобы подробно обсудить последние события. Они обменялись новостями и пришли к заключению, что дело идёт как надо и родители подготовлены соответствующим образом.

— В общем, я им втёр про реферат по зоологии, и они тут же лапки кверху! — рисуясь, заявил Васечкин. — А куда им было деваться! Я же сказал, что дело верняк! Главное — правильно с предками перетереть. Вы меня слушайте, и всё у вас будет оки-токи!

Петров после этой хвастливой тирады чуть склонил голову влево и слегка выпятил нижнюю губу, в том смысле, что возразить тут нечего, и лично он, Петров, Васечкина всегда готов поддержать.

Но Маша на эти слова отреагировала совсем иначе. Нижнюю губу она, наоборот, прикусила, что в данном случае означало крайнюю степень озабоченности, нахмурилась и затем строго проговорила:

— Вот что, Васечкин… Ты эти свои оки-токи прекрати!

— В смысле? — удивился Васечкин.

— В прямом смысле. Надоело!

— Чего надоело-то? — опять не понял Васечкин.

— Маша хочет сказать, что некоторые твои выражения ей неприятны, — перевёл Петров.

— Это ни о чём! — покачал головой Васечкин.

— Как это ни о чём? — возмутилась Маша. — Почему это — ни о чём?

— Ну это так говорится просто, — вступился за друга Петров. — Ну, выражение такое…

— Хватит этих выражений! Не хочу я в них разбираться. Разговаривайте нормально! Ты меня слышишь, Васечкин?

— Я в теме, — пожал плечами Васечкин.

— В какой ещё теме? Ты что, издеваешься?

— Ну это тоже так говорят. Васечкин имеет в виду, что он тебя понимает, — снова перевёл Петров.

И даже после этого слегка приосанился. Почувствовал себя вроде как синхронным переводчиком на важных международных переговорах.

— А мне не нужно ничего иметь в виду! — воскликнула Маша. — Надо просто говорить обыкновенным языком. Тебе что, слов не хватает? — накинулась она на Васечкина. — Для чего ты свою речь замусорил? Ты хоть в одной хорошей книге читал, чтобы так люди разговаривали?

— Чего ты выступаешь? — растерялся Васечкин. — Не надо меня лечить!

— А ты что, заболел? — заботливо спросила Маша. — Бедненький!

— Ну, сейчас все так говорят, — снова попробовал вмешаться Петров. — Такое время теперь. Все подряд, знаешь, тусуются, втирают, перетирают, лайкают и перепостивают…

— Время здесь ни при чём! — отрезала Маша. — Либо вы любите свой язык, либо нет. А если вы его не любите, то я с вами никуда не поеду, так и знайте!

Наступила пауза.

Петров и Васечкин смущённо переглянулись.

После чего Васечкин снова слегка пожал плечами. Как бы дал понять, что он не знает, каким образом из этого тупикового положения выйти. Спасать ситуацию опять пришлось Петрову.

— Ну почему это мы не любим, — примирительно сказал он. — Очень даже любим. И стихи всякие знаем. С детства. Вот, например, — «Идёт бычок качается, вздыхает на ходу…»

— При чём тут твой бычок вздыхающий?! — прервала его Маша. — Всё очень просто. Или вы разговариваете нормальным языком, чтобы не надо было ни о чём догадываться всякий раз, или езжайте сами в свою Африку! А то меня дома уже засмеяли. Я папе обещала, что никаких коверканий речи больше не будет.

Опять наступила пауза.

— Мы тут что, на уроке у Феликса? — вяло попробовал возразить Васечкин. — Мы же так, между собой перетираем…

— Мы не перетираем, а разговариваем! — отчеканила Маша. — И ты для меня не пацан на районе и не зачётный чел, а мой друг и одноклассник Петя Васечкин!

Петров на этих словах не выдержал, прыснул. Васечкин сердито пхнул его в бок локтем.

— И я для тебя, между прочим, тоже не отпадная тёлка, а твоя подруга и одноклассница! — продолжала отчитывать его Маша. — Хотите общаться на этом заячьем языке, дело ваше. Но без меня.

— А почему на заячьем-то? — обидчиво спросил Васечкин. — Зайцы, что ли, так разговаривают?

Маша задумалась. Этот вопрос поставил её в тупик.

— Не знаю, как разговаривают зайцы, — в конце концов сказала она, — но я так не хочу. Это моё условие, понятно? Иначе меня папа с вами не отпустит. Ну что, договорились?

— Да, безусловно, — тут же ответил Петров.

— А ты, Васечкин?

— Ну я, по ходу, не возражаю, — пожал плечами Васечкин.

— По ходу? — окончательно рассердилась Маша. — По какому такому ходу? Что это значит — по ходу? По ходу чего? Нет такого выражения. Где ты его взял? Есть слово — похоже.

Васечкин от этого напора сник окончательно.

— Океюш… то есть согласен, — пробурчал он. — Чего ты завелась-то? Я всё понял. Будем разговаривать, как в лучших домах. Правда, Петров?

— Да, несомненно, — с готовностью подтвердил Петров.

— Вот именно, — обрадованно кивнул Васечкин.

К нему уже вернулась его обычная самоуверенность.

— Раз я сказал, так и будет. Не думай о плохом.

— Ну вот и хорошо, — улыбнулась Маша. — Больше не думаю.

Остывала она так же быстро, как и вспыхивала.

— Предлагаю за каждое заячье слово — щелбан! — сказал Петров.

— Отличное предложение! — поддержала его Маша. — Молодец, Петров!

Васечкин неодобрительно покосился на друга. Ему это предложение совсем не показалось отличным.

— Ну что, по рукам? — подытожила Маша окончание этой бурной дискуссии.

Все трое соединили правые руки.

— Раз, два, три! — скомандовал Петров.

Руки опустились. Петров с облегчением поглядел на своих друзей. Ему очень не нравилось, что они чуть было не поссорились из-за какой-то ерунды. Лично он вообще был готов взять обет молчания и никогда больше ни слова не произносить, лишь бы Маша была довольна.

— Ну, я тогда пойду? — спросила Маша.

Взглянула она при этом на Васечкина, поскольку именно его считала виновником всей этой малоприятной беседы.

— Иди, — пробормотал тот.

— Ну, пока!

— Пока! — хором ответили оба друга.

И Маша ушла.

— Тоже мне, Роксана выискалась! — сказал Васечкин, глядя ей вслед. — Подумаешь, любительница красивой речи!

Петров вздохнул. Решил, что лучше ничего не говорить, не нарываться. Но Васечкина это не остановило.

— А ты, Петров, тоже! — накинулся он на друга. — Чего ты вылез с этим своим дурацким предложением про щелбаны? Кто тебя просил?

— А чего такого? — развёл руками Петров. — Ты же сам согласился.

— Мало ли на что я согласился. Щелбан — это совсем другое дело.

— Чем это другое? — возразил Петров. — То же самое дело.

— Чего ты дурака включаешь? — возмутился Васечкин. — Ты чего, тормоз?

— Щелбан! — сказал Петров. — Даже два.

И тут же дал Васечкину два щелбана.

— Больно же! — завопил Васечкин. — Ты что?

— Что я могу сделать? — сочувственно развёл руками Петров. — Договор есть договор.