Проклятие вечности. Культ Чёрной луны

Владимир Александрович Андриенко, 2021

Божественный дар «вечной молодости» великий Мардук передал смертной женщине. Красавица-принцесса из египетского города Саис не хотела стареть. Она считала себя воплощением Хатхор – богини молодости и красоты. Дар Мардука позволил ей "питаться" жизненной энергией мужчин во время близости и сохранять юность. Любовники теряли при этом свои жизни, а красота принцессы была залогом того, что она всегда оставалась желанной. Больше трехсот лет путешествовала она по разным городам и странам, и даже на время завоевала благосклонность персидского царя Артаксеркса. Тогда она называлась Адой, царицей Карии. Но могущественный маг, верховный жрец Мардука из Вавилона, захотел отобрать дар "вечности" у красавицы. Ада не могла противостоять жрецу одна и вынуждена была призвать Ламашту, одну из семи демонов, которые служили богине Аллату – повелительнице царства мертвых.

Глава 4

Смерть Филиппа

Эпир.

Дворец Эпирского царя Александра.

Царица Македонии Олимпиада была сестрой царя Эпира Александра. Сам Александр был крайне недоволен приездом сестры и ссорой её с мужем. Дело в том, что Филипп Второй Македонский был его верным и надежным союзником. Это он помог ему сесть на трон и назваться царем.

Он упрекал сестру в глупости и искал выхода из тупика, куда она его загнала.

— Я совсем недавно сижу на троне Эпира, сестра. Твой муж помог мне изгнать нашего дядю Арриба и отдал трон Эпира мне. А что теперь? Он может снова вернуть Арриба и изгнать меня.

— Он этого не сделает, брат.

— Откуда тебе знать?

— Мой муж не желает ссориться с тобой. У него и так много врагов. А сейчас, когда он задумал поход против Персии ему не до наших конфликтов с дядей.

— Но как все уладить?

— Просто, — сказала она.

— Просто?

— Попроси его отдать тебе в жены его дочь.

— Дочь? Ты говоришь о своей и его дочери? — брат посмотрел на сестру. — О сестре царевича Александра?

— Да, я предлагаю тебе её в жены. Это укрепит твой союз с Македонией, брат. Ты же этого хочешь?

Александру мысль о женитьбе понравилась. Конечно, невеста была его племянницей, но это царя не пугало. Он получал крепкий династический союз с Македонским царством.

— Но согласится ли твой муж?

— Да. Он ищет способа примириться со мной. Именно сейчас ему нужно единство.

— И ты согласишься на его новый брак, сестра?

— Ты о юной Клеопатре?

— Да. О той, кто заменил тебя на троне Македонии, сестра.

— А что мне остается? Он уже женился на этой девке и она, как говорят, уже беременна!

— Но если родится сын, то вельможа Аттал станет продвигать его как наследника в обход твоего сына, сестра! Клеопатра его племянница.

— Но сын еще не родился. Возможно, у Филиппа и Клеопатры будет дочь.

— Она молода и родит мужу еще много детей.

— Если судьба не повернется к ней спиной, брат…

Олимпиада хоть и не показывала слабости, но была встревожена. Власть могла ускользнуть из её рук. Нужно было действовать и действовать быстро. И тут прибыл Клит с новостями.

Царица внимательно выслушала предложение Дропида.

— На словах все звучит хорошо, Клит. Но что будет на деле? План рискованный.

— Отец говорит, что во всем обвинят царя Персии и знать Верхней Македонии. У отца есть доказательства того, что они брали золото персидского царя.

— Но это если Филипп умрет!

— Это уже работа моей госпожи. Павсаний верен только вам!

— Да, но убить Филиппа тайно он не сможет!

— Отец сказал, что этого и не нужно! Пусть сделает это у всех на глазах.

— Но его схватят, и он под пытками выдаст меня.

— Павсанию нужно обещать, что он сможет сделать дело и сбежать. Так и ему будет спокойнее идти на убийство. А когда он сделает дело, то сам будет сразу же убит.

— Этого гарантировать нельзя, Клит.

— Можно, моя госпожа. Я буду рядом с царем. И я сделаю это. Но все должно случиться в Эгах, в Пелле слишком много преград. Моя госпожа сможет сделать так, чтобы царь на время поселился в старой столице Македонии?

— Я смогу это сделать. Но твой отец торопится.

— Ему грозит опасность. Аттал стал слишком близок к царю. А страшнее врага у отца нет. И если Клеопатра родит сына…

— Я поняла тебя, Клит. Это беспокоит и меня. В этом деле мы союзники. Ибо наше спасение в смерти царя Филиппа.

***

Эги.

Старая столица Македонского царства.

Ада получила согласие сопровождать Дропида в Эги на большие торжества по случаю бракосочетания Эпирского царя Александра и юной дочери Филиппа Македонского.

Воевода не беспокоился, что царь заметит его наложницу, у того сейчас все мысли вращались вокруг молодой беременной царицы Клеопатры. Да и не мог он отказать Аде, которая буквально атаковала его просьбами и мольбами взять её на торжества.

— Разве я не помогла тебе, мой господин? Разве не придумала отличный план?

— Твой план хорош. Но сумеет ли Павсаний нанести точный удар? Не струсит ли в самый последний момент?

— Ранее ты не сомневался. Мой господин.

— Ранее да. Но приближаясь к цели, сомнения все больше мучают меня.

— Он умрет, мой господин. Я это знаю.

— Откуда такая уверенность, Ада?

— Я могу видеть будущее.

Дропид и верил и не верил этой молодой женщине. Ада была слишком молода для того чтобы он мог поверить в её колдовское искусство, о котором твердили слуги. Но в глазах женщины была мудрость. Когда он смотрел в них, то ему на мгновение показалось что перед ним не юная женщина, но убелённая сединами пифия.

— Но даже если он и умрет, то сможем ли мы замести следы? Отведем ли от себя все подозрения?

— Да, — твердо сказала женщина. — В этом можешь не сомневаться, мой господин! Пусть тебя это не волнует.

И вот они в мрачном и сером городе Эги. Это была военная крепость, но совсем не город развлечений. Филипп хотел устроить торжества в новой столице Пелле, но Олимпиада настояла на Эги. Это было её условие для примирения.

Дропид поселился в доме старого своего приятеля. И там он в закрытых и охраняемых комнатах поместил Аду.

Его друг, стратег македонской пехоты, спросил Дропида:

— Неужели то, что говорят о тебе — истина?

— А что говорят?

— Что ты заполучил восточную царицу в качестве рабыни и держишь её под замком.

— Царицу? Это слухи. Да меня сопровождает рабыня, но она не царица.

— И потому её комнаты окружены такой охраной? — усмехнулся стратег.

— Ты же сказал что твой дом — мой дом, и вмешиваться в жизнь, предоставленной мне части, ты не станешь.

— Прости, друг мой. Я верен своему слову. Я просто хотел увидеть твой цветок и все.

— Этот цветок имеет острые шипы, друг мой. Это не простая рабыня, а восточная колдунья. Не стоит просто так встречаться с ней. Вид её лица иногда приносит смерть тем, кто видел эту красавицу.

Хозяин дома побледнел. Дропид знал, как он был суеверен и потому сказал верные слова. Теперь он и близко не подойдет к покоям Ады.

— А ты сам не боишься?

— Я? Если бы мне дали шанс вернуть все обратно, я никогда не купил бы эту женщину, друг мой. Возможно, что она скоро принесёт мне смерть…

***

Летом 336 года до н.э. царь Македонии Филипп Второй был убит в старой столице Эги одним из своих этеров по имени Павсаний. Самого Павсания сразу же закололи. И первым удар мечом ему нанес Клит. Остальные воины кололи уже мертвое тело.

Старый вельможа Антипатр и молодой друг царя Филота провели юного царевича Александра в театр, и войско провозгласило его новым владыкой Македонии.

Сразу после этого начались казни заговорщиков. Царица Олимпиада поспешила расправиться с новой женой Филиппа Клеопатрой и её новорождённой девочкой. Они были убиты.

Были казнены многие люди, которых подозревали в заговоре. Но еще больше число македонских вельмож бежали в Персию под защиту царя царей.

Аттал, которого Олимпиада, ненавидела больше остальных, был бы убит среди первых. Но по приказу Филиппа он находился по ту сторону пролива с частью македонской армии. Убийцы были посланы к нему, но друзья успели его предупредить и люди Олимпиады опоздали. Воевода сбежал и нашел покровительство у персидского сатрапа Арсама, который помог македонскому беглецу добраться до персидской столицы.

Также неожиданно умер старый соратник Филиппа воевода Дропид, которого царь Александр назначил наместником столицы Эги. Многие позавидовали ему вечером на пиру, где его отметили многими почестями, но утром его тело было обнаружено окоченевшим. Сорокалетний воевода выглядел столетним старцем. Антипатр, получивший его должность, заявил, что это кара богов…