Поместье Баскервиль: Проклятие

Владимир Александрович Андриенко, 2009

Много шума наделала в свое время повесть сэра Артура Конан Дойла «Собака Баскервилей». События, в ней описанные, касаются 1899 года, и произошли в родовом имении рода Баскервилей-Воганов. В 1939 году дело о проклятии Баскервилей неожиданно получило продолжение. И началось все с того, что умер хозяин Баскервиль-холла баронет сэр Генри Баскервиль. Роль рассказчика на этот раз на себя взял Чарльз Келли, в прошлом офицер армии её величества.

Часть 1

Призрак из прошлого

Глава 1

Мистер Джеральд Мартин и мистер Бакенбери Гуд.

Много шума наделала в свое время повесть сэра Артура Конан Дойла «Собака Баскервилей»¹. События, в ней описанные, касаются 1899 года, и произошли в Баскервиль-холле в родовом имении рода Баскервилей-Воганов.

Близкий друг доктора Конан Дойла журналист мистер Флетчер был лично знаком с сэром Генри Баскервилем-Воганом. Он и поведал журналисту эту историю, а тот подарил сюжет своему другу писателю.

Сэр Генри Баскервиль-Воган был не против публикации повести (собственно, потому молчаливый баронет и «распустил язык» в присутствии популярного журналиста). Ведь род этот является весьма древним (Воганы утверждали, что ведут начало от древних королей Уэльса). И его незаслуженно забыли, как считал сам сэр Генри, которому на момент выхода повести в 1901 году было 32 года. Легенда о собаке подчеркивала «магическую избранность» Баскервилей-Воганов.

Конан Дойл, поначалу задумал написать не детектив, а готический роман без роли Шерлока Холмса и доктора Уотсона. Но эта идея не понравилась мистеру Робинсону, издателю. Ему был нужен сыщик Холмс, ибо читатели не захотели принять «Последнее дело Холмса» и смириться со смертью великого детектива, которого сам автор предпочел «убить». Публика требовала возвращения Шерлока, а здесь как раз такое громкое дело.

***

Но мне пора представиться. Я Чарльз Келли, в прошлом офицер армии её величества, а ныне преподаватель в одной из частных школ Сомерсетшира. Мой дядя старший инспектор Келли до войны служил в полиции и лично знал частного детектива по имени Мартин. В нынешнем 1970 году о нем почти забыли. Хотя не так давно вышли две повести в «Strand Magazine»² о его расследованиях: «Кинжал проклятого фараона» и «Загадка кровавого замка». Написаны они бывшими сотрудниками детективного агентства «Мартин» мистером Гаем Осборном и мистером Доном Каром. И о деле в Баскервиль-холл хотел поведать широкой публике один из них, но издатель поручил это мне, как племяннику мистера Келли, которого он знал и уважал.

В первый раз я услышал историю собаки, когда мне было лет двенадцать. Тогда я прочитал повесть мистера Конан Дойла и спросил дядю о том, что было дальше.

— Проклятие не исчезло, как написано у писателя, — ответил дядя. — Нет. Все повторилось спустя 40 лет³. Но в 1939 году время было тревожное. Начавшаяся война вытеснила все иные события из людских мозгов.

— Значит уже шла война, дядя? — спросил я тогда.

— Нет. Дело было завершено до её начала. И могло бы стать громким, но залпы пушек отвлекли внимание публики.

— А вы хорошо помните то дело, дядя?

— Еще бы! Хоть сам я тогда не принимал участия в расследовании, но знаю о нем все. Я ведь отлично знал инспектора Гуда, который работал по этому делу с Мартином.

— Я бы хотел узнать об этом деле, дядя. Книга мистера Конан Дойла мне понравилась. И я хотел бы знать, что было потом.

— Мистер Артур Конан Дойл, или правильнее будет сказать сэр Артур Конан Дойл, сделал героями расследования Шерлока Холмса и Джеймса Уотсона. Но на деле расследование в 1899 году вел полицейский инспектор из Скотланд-Ярда⁴ мистер Джордж Ньюнс.

— Ньюнс?

— Да, был такой полицейский. Он не любил излишнего к себе внимания. Потому с полнейшим равнодушием встретил повесть «Собака Баскервилей». Там вместо его имени было имя Холмса. Но Ньюнсу было плевать. Хотя я сомневаюсь, что он считал эту повесть. Такого рода книги его интересовали мало.

— Значит этот самый Ньюнс и был тем, кто поймал собаку?

— В первый раз это был он. Частный детектив майор Джеральд Мартин и предполагать не мог, что ему сорок лет спустя, в 1939 году, придется вести расследование в имении рода Баскервилей…

***

Итак, я, Чарльз Келли, приступаю к своему рассказу. И из своего кабинета с видом на сад, где я пишу эти строки, перемещусь в Лондон на Риджен-стритт, из года 1970-го в год 1939-й.

Charles Kelly

Weston-super-Mare.

August, 1970.

***

Май, 1939 года, Лондон. Риджен-стрит, 18.

Частный детектив мистер Джеральд Мартин был человек средних лет (в наступившем 1939 году ему исполнилось тридцать девять), высокий, худощавый, подтянутый, с вытянутым лицом, немного впалыми скулами и тонким носом с горбинкой. Волосы мистер Джеральд имел нетипичные для истинного британца. Вместо светлых рыжеватых они были у него черные, цвета воронова крыла.

Уже прошло десять лет, с тех пор как Джеральд оставил военную службу, и занялся новым делом, основал детективное агентство «Мартин». Удачно раскрытые дела в имении графа Морнингтона и в замке Ротервуд послужили хорошей рекламой его делу.

Детективная контора «Мартин» располагалась на Риджент-стрит 18. Впрочем, там она находится и по сей день, хоть и сменила своего хозяина.

***

11 мая 1939 года к мистеру Мартину пришел его друг, старший инспектор Скотланд-Ярда мистер Бакенбери Гуд, рыжеволосый человек небольшого роста, лет сорока от роду, с широким лицом, с пышными усами и бакенбардами.

Бакенбери был в отпуске. Он сообщил, что собирается на две недели во Францию. Мартин поведал о своем последнем деле с бриллиантами Валевской.

Они немного поболтали, но Джеральд знал, что пришел старший инспектор не просто так, и не для того, чтобы выпить виски. У него было какое-то дело. Однако Бакенбери никогда не переходил к делу сразу.

Мистеру Мартину надоело играть в кошки-мышки, и он спросил прямо:

— Вы ведь пришли не просто так, Гуд?

Гуд притворно удивился:

— С чего вы взяли, Мартин?

Мистер Мартин ответил:

— Да с того, что мы с вами не первый день знакомы, Гуд.

— Разве не могу я прийти к старому другу просто так?

— Вы редко приходите просто так. А если сказать точнее, то просто так, вы не приходили ко мне никогда. Что у вас за дело?

— Пустяки.

Мартин знал, что если Гуд сказал так, то вскоре он скажет, что это самое интересное дело из тех, что ему довелось вести.

— И все-таки, что привело вас ко мне, мистер Гуд?

— Частное расследование, Мартин. Я официально не могу его вести, и потому приступил к нему в отпуске.

— Вот как? Запутанное дело?

— Я занялся им, Мартин. Но мне нужны вы.

— А поездка во Францию, старший инспектор?

— Я отложу её ради этого дела. Черт с ней с Францией. Она никуда не денется. Во Францию я могу поехать и в следующем году. А такого дела уже может и не быть.

— Понятно, но я вам зачем? Вы и сами отлично справляетесь со своими делами. Помощь вам не нужна.

— На этот раз, Мартин, от помощи я не откажусь.

— И это все, зачем я вам нужен, Гуд? С каких пор вы стали бояться сложных дел? Говорите, зачем я вам, наконец. Хватит вилять хвостом.

— Хорошо, Мартин. Хозяева имения в Девоншире желают, чтобы расследование вели вы. Им нужен Мартин. А я смогу выступить только в качестве вашего ассистента.

— Ах, вот как?

— Да именно так.

— А кто они такие? — спросил мистер Джеральд. — Снова аристократы, ищущие родовой призрак? Снова замшелые замки, в которых живут тени прошлого. У этих господ нет собственных заслуг, и они пытаются прославиться на делах предков?

— Не в этот раз, Мартин.

— Так говорят всегда, Гуд! А на деле…

Гуд перебил друга:

— На сей раз, вы возьметесь за дело. Готов пойти на пари! 200 гиней!

Мистер Джеральд оценил этот жест. Бакенбери был скуп.

— Вот как? Вы меня интригуете, Гуд. Если уж вы готовы поставить целых 200 гиней. Вы сказали, что эти люди из Девоншира?

— Да! Это известные люди.

— Но кто они? — спросил Джеральд.

— Воганы.

— Воганы из Девоншира?

— Да, Мартин. Неужели не помните? Род Баскервилей-Воганов живет в Девоншире уже больше 300 лет.

— Ах, вот вы о ком! — вспомнил Джеральд. — Баскервили!

— О них писал мистер Конан Дойл!

— Сэр Артур Конан Дойл? Повесть о собаке Баскервилей. Я ничего не перепутал Гуд?

— Нет. Все верно. Мистеру Конан Дойлу рассказал о Баскервилях его друг журналист мистер Флетчер.

— В этой повести молодой наследник прибывает из Канады, и звали его сэр Генри. Все верно?

— Именно! И сам сэр Генри и рассказал Флетчеру эту историю, а тот, в свою очередь, поведал её мистеру Конан Дойлу, или сэру Артуру Конан Дойлу. Как вам угодно. Тогда баронету было всего 32 года.

— Он все еще жив? — спросил мистер Мартин.

— Вот об этом я и намерен вам рассказать, Мартин.

— Но скажите, кто желает, чтобы я вел там расследование, если такое понадобится?

–Это сэр Чарльз Баскервиль, молодой хозяин Баскервиль-холла, сын сэра Генри Баскервиля, баронета и депутата парламента. Это леди Берилл Баскервиль, мать сэра Чарльза Баскервиля, и супруга сэра Генри Баскервиля.

— Расскажите, что там произошло.

–А вы возьметесь за дело? Сэр Чарльз пришлет за нами автомобиль прямо к станции, и мы с комфортом доедем до имения.

— Гуд! — возмутился Джеральд. — Значит, вы уже дали согласие, не спросив меня? Но у меня полно иных дел. И это черт знает, что такое!

— Бросьте, Мартин, — хлопнул его ладонью по плечу маленький инспектор полиции. — У вас ведь здесь имеется штат. Вы не один расследуете дела. На вас до сих пор работают мисс Джинна Рок, как ваш личный секретарь, и два детектива Гай Осборн и Дон Кар, отставные полицейские агенты. Значит, вы легко можете бросить все и поехать в Девоншир со мной. У меня отпуск и у вас отпуск. Мы проведем его с интересом. Неужели вам не хочется посмотреть на знаменитые болота, где убили собаку-призрака, и распутали одно из самых загадочных преступлений в Англии?

— Хорошо! — Джеральд перестал колебаться. — Расскажите мне суть этого дела, и я подумаю соглашаться или нет.

— После того как вы все услышите, я знаю, что вы согласитесь. Вот прочтите для начала эту заметку в «Девонширской хронике».

Гуд протянул Джеральду газету и отметил пальцем, где нужно читать. Мартин прочел:

«5 марта 1939 года скоропостижно скончался депутат парламента от консервативной партии сэр Генри Баскервиль-Воган. Сэр Генри был известен, как сторонник сэра Уинтснона Черчилля в деле обуздания Германии и недопустимости контактов Великобритании с Адольфом Гитлером.

Местные жители любили сэра Генри за доброту и помощь, которую покойный баронет оказывал многим. Они скорбят вместе с вдовой леди Баскервиль-Воган и двумя его сыновьями Чарльзом Баскервилем-Воганом и Джеймсом Воганом.

Сэр Генри Баскервиль-Воган имел обыкновение гулять перед сном по тисовой аллее Баскервиль-холла. В тот день он также решил прогуляться, и домой более не вернулся. Первой тревогу забила леди Баскервиль-Воган. Она была обеспокоена тем, что муж так долго не возвращается. Ведь на следующее утро сэр Генри должен был покинуть Баскервиль-холл и уехать в Лондон.

Она позвала слуг Персиваля Рода и Джона Ву. Они вместе отправились на поиски хозяина имения. У калитки, что ведет на торфяные болота, был обнаружен труп сэра Генри.

Был срочно вызван в имение доктор Максимилиан Дойл местный врач, который и составил заключение о смерти. Смерть баронета была естественной, и умер он от сердечного приступа. Никаких следов физического насилия на теле сэра Генри не обнаружено. Такое же заключение сделала и полиция. Полицейский врач из Лондона Рональд Ройли согласился с выводами доктора Дойла.

Тем более что у сэра Генри действительно были проблемы с сердцем. Он слишком много работал и не обращал должного внимания на свое здоровье. Международная обстановка, усиление агрессивности Германии, и угроза нашей стране со стороны Гитлера, заставляли баронета постоянно быть на своем посту. Жизнь покойного является образцом верного служения долгу и своей стране. Сэр Уинстон Черчилль выразил сожаление по поводу смерти сэра Генри Баскервиля-Вогана в столь тяжелый час для Великобритании».

Мистер Мартин отбросил газету и посмотрел на старшего инспектора.

— Значит, если мне не изменяет память, сэр Генри Баскервиль-Воган умер там же, где и его дядя сэр Чарльз Баскервиль-Воган? Тисовая аллея?

— Я уже это проверил, Мартин. Он умер на том же самом месте!

— Только не говорите, что рядом с телом были следы огромной собаки.

— Нет. Я, если честно, искал следы собаки, но ничего подобного там не было. Хотя земля была сырая, и следы хорошо были бы видны. Например, следы самого Баскервиля довольно четкие.

— И никаких иных следов там нет? — спросил Джеральд.

— Только двоих слуг и хозяйки дома. Они нашли тело. Затем натоптали местные полицейские и эксперт из Лондона доктор Ройли. Но они были осторожны, и не уничтожили ничего важного для следствия.

— Но тогда что в этом деле загадочного, Гуд? Если баронет имел слабое сердце и много работал, то с ним вполне мог случиться удар. И единственная странность в этом деле — это место его смерти. Но это не более чем случайность. Вы сами тело осматривали?

— Нет. К тому времени его уже увезли. Но в этом не было и необходимости, Мартин. Заключения местного доктора Дойла и полицейского врача Ройли полностью совпадают.

— Но тогда в чем дело?

— Несмотря на все указания на то, что смерть наступила от естественных причин, есть в этом деле некие странности. Вдова леди Берилл Баскервиль передала мне вот этот манускрипт. Она нашла его во внутреннем кармане покойного.

Гуд достал старый манускрипт и передал его Мартину.

— Прочтите.

Мартин развернул манускрипт и прочитал:

«Of the origin of the Baskervilles there have been many statements, yet as I come in a direct line from Hugo Baskerville, and as I had the story from my father, who also had it from his, I have set it down with all delief that it occurred even as is here set forth. And I would have you believe, my sons, that the same Justice which punishes sin may also most graciously forgive it, and that no ban is so heavy but that by prayer and repentance it may be removed»⁵.

Джеральд оторвал взгляд от рукописи и сказал инспектору:

— Но это та самая рукопись, что послужила началом дела о собаке Баскервилей. Разве нет?⁶ Конечно это вариант рукописи, который был приведен в книге мистера Конан Дойла. Вверху страницы стоит надпись «Баскервиль-холл» и ниже — 1742 год.

— Да это она. И она дословно приведена в повести. И там сказано как злодей Гуго навлек страшное проклятие на весь род Баскервилей!

— Тогда мне не стоит это читать. Я и так знаю, что здесь написано. Гуго Баскервиль украл дочь фермера и хотел над ней надругаться. Но девица сбежала от него, и он со своими пьяными приятелями отправился в погоню. И домой, более не вернулся. Его растерзала адская собака, которая и стала призраком рода Баскервиль.

Мартин вернул рукопись старшему инспектору. Тот снова положил её во внутренний карман.

— Хорошо, что вы все помните. Тогда первый вопрос, Мартин. Что эта рукопись делала в кармане баронета в день его скоропостижной кончины?

— Не знаю. Здесь можно лишь строить предположения, Гуд, ибо ответить на этот вопрос правдиво мог только сам сэр Генри Баскервиль.

— Но что вы сами думаете про это?

— Он мог, перечитывая старые бумаги, наткнуться на рукопись и мог вспомнить старое дело. Положил её в карман, думая забрать с собой в Лондон и перечитать еще раз. Затем отправился на прогулку и там у него произошел удар, и он умер. Случайность.

— Хорошо, Мартин. И я бы на этом остановился, но эта случайность далеко не единственная в деле. Вы ведь знаете, если столь хорошо помните повесть, что старая леди Берилл Баскервиль, была некогда женой того самого мистера Степлтона, который хотел при помощи собаки убить сэра Генри и получить наследство, ибо и он был из рода Баскервиль, но младшей ветви.

— Я это помню. И что с того? Степлтон умер.

— Судя по повести сэра Артура Конан Дола. Но не на деле.

— Погодите, Гуд. Что значит не на деле? Вы хотите сказать, что повесть…

Инспектор перебил Мартина:

— Повесть есть литературное произведение, и автор имел право на домысел. По сюжету убийцу настигла кара. Зло должно быть наказано. Так, к сожалению, в жизни бывает не всегда.

— Ближе к делу, Бакенбери.

— Да, да. Я узнал, из полицейского архива, что мистер Степлтон тогда сбежал. И был объявлен его розыск. Он, впрочем, не дал результатов.

— Значит, убийца, и хозяин собаки бежал?

— Да. Но куда и как — не было установлено точно. Умел этот Степлтон заметать следы. По повести «Собака Баскервилей» Шерлок Холмс, доктор Уотсон и инспектор Лестрейд проникли в самое сердце Гримпенской трясины и там застукали Степлтона. И в итоге он утонул в трясине.

— Я читал повесть, Бакенбери! Ближе к делу!

— На деле полицейский инспектор из Скотланд-Ярда мистер Джордж Ньюнс не знал пути на болота.

— То, что Степлтон тогда выжил, это новость для меня. Но прошло много лет. Скорее всего, он давно умер вдали от Великобритании.

— Вы так думаете? — усмехнулся Гуд.

Мартин хорошо знал эту усмешку старшего инспектора. Значит, у него припасены эффектные новости.

— Ведь прошло столько лет, старший инспектор.

— Тогда еще одна странность, Мартин. Леди Берилл Баскервиль по свидетельствам местных жителей недавно, три месяца, назад сдала в аренду старую ферму в Меррипит-хаус. И поселился там некий старик, мистер Кристиан Севидж из Америки.

— И что с того? Не тяните, Гуд, говорите, по сути.

— Так вот, я выяснил, что в день приезда сэра Генри из Лондона этот мистер Севидж уехал в Лондон. Спрашивается зачем?

–Это могло быть простым совпадением.

— А может быть, он не желал встречаться с сэром Генри, Мартин? Может, он боялся, что сэр Генри узнает его? Кстати, после смерти баронета, он никуда более не выезжал из Меррипит-хаус.

— Вы предполагаете, Гуд, что мистер Кристиан Севидж и мистер Степлтон одно лицо?

— Пока я не могу ответить на этот вопрос. Но леди Баскервиль по нескольку раз в неделю, когда её муж отсутствовал, посещала мистера Севиджа. Я, конечно, не предполагаю между ними любовной интриги. Леди Берилл уже стара и больна. Старик Севидж также мало способен на любовь. Он и передвигается с трудом, как мне говорили люди, которые видели его.

— Но и в этом пока нет странностей, старший инспектор. Даже если это и Степлтон. Что с того? Он уже вряд ли претендует на наследство. Теперь у сэра Генри есть наследники. Да и вдова не стала бы работать против своих сыновей. Пусть мужа она могла разлюбить. Но дети! Да и самому мистеру Севиджу, стоящему одной ногой в могиле, наверняка, не до наследства. Ну, сами посудите, если она и приютила своего бывшего мужа в Меррипит-хаус. Что с того? Она дала старику дожить до смерти спокойно. А мужу про это не сказала, зная, что сэру Генри будет неприятно видеть человека, который хотел его убить. Снова нет никакого преступления, Гуд.

— И я в этом с вами согласен, Мартин. Я ни в чем не хочу обвинять леди Берилл. Но и это еще не все странности, Мартин.

— Вот как? И что вы еще припасли, Гуд?

— Баронет сэр Генри Баскервиль принимал сердечные лекарства.

Гуд сделал паузу. Его забавляло, как Мартин нервничает. Дело его явно заинтересовало. Не зря он сразу дал согласие за частного детектива, даже не спросив его.

— И что с того? — не понял Мартин. — Если у него было не все в порядке с сердцем, то это естественно.

— Дело в самих лекарствах, Мартин. Обычно сердечные капли для него готовила медсестра мисс Найтли. Но в день, когда баронет умер, лекарства для него делала не она.

Гуд снова сделал паузу, а затем продолжил:

— Мисс Найтли живет неподалеку от Баскервиль-холла в деревушке Гримпен. И она почти каждый день навещала Баскервиль-холл, когда туда приезжал сэр Генри.

–Она готовила для него лекарства, Гуд. Вы это уже говорили.

— Но в тот день, когда баронет умер, капли готовила горничная Баскервиль-холла Аделина Линар. Она знала, как изготавливать лекарства и мисс Найтли сама сказала мне, что у неё все отлично получалось. Она ей часто в этом помогала.

— А почему лекарства в тот день готовила не сама медсестра? — спросил Мартин.

— Ей нужно было уйти. Оставаться в замке она не могла.

— А она объяснила вам, по какой надобности ей нужно было уйти?

— Да, Мартин. Мисс Ирен Найтли работает не только в доме Баскервилей. И у неё был вызов к начальнику почтового отделения в Гримпене. Она делала ему укол по назначению мистера Дойла. Все это я проверил. Потому мисс Найтли и перепоручила приготовление лекарства горничной Аделине Линар.

— И что здесь странного?

— А то, что через час, после того как сэр Генри принял капли от Линар, он умер. А сама Аделина проработала в доме Баскервилей всего лишь один месяц. И через неделю после смерти баронета она уволилась и уехала.

— А куда она поехала? — поинтересовался Мартин.

— В Лондон. Она проживала вместе со своей матерью на Роберт-стрит 12, в неприятной части нашего города. Но после своего возвращения она переехала на Винсент-сквер, где съемные квартиры много дороже.

— Вот как? — Мартин задумался. Это действительно было интересно. — Она так много заработала?

— Я спросил у экономки имения Баскервилей мисс Вики Стейнбек, каков был оклад горничной Аделины Линар. И она сказала мне — 4 фунта в неделю. Спрашивается тогда, как же могла мисс Линар арендовать апартаменты на Винсент-сквер за 10 фунтов в неделю? Но больше того! Мисс Линар после переезда сделала покупок в магазинах на сумму, превышающую 50 фунтов. Снова вопрос — откуда у мисс Линар деньги?

— Могла получить наследство, — предположил Мартин.

— Нет. Я это проверил. Никакого наследства Линары не получали. Больше того. Соседи Линаров по Роберт-стрит говорили, что мать и дочь нуждались, и потому Аделина дала согласие ехать горничной в Девоншир. Там она работала месяц и заработала 14 фунтов, по словам экономки имения Стейнбек. Посчитайте расходы на новую квартиру и на покупки, и поймете, что-то не сходится. А если предположить, что она получила более крупную сумму за то, что отравила баронета?

— Отравила?

— Ну, дала ему или не то лекарство или перепутала пропорции. Ведь досконально никто в этом не разбирался.

— А вы говорили с мисс Линар, старший инспектор?

— Хотел. Но как только до неё дошли слухи, что ей интересовалась полиция, она уехала.

— Уехала? Куда? — удивился Джеральд.

— Из страны.

— Она покинула Великобританию?

— Да, — ответил инспектор полиции.

— И куда она отправилась?

— В США. А значит, можно предположить, что горничной было чего бояться. Я уже сделал запрос по ней в Бостон, куда она отправилась.

— А её мать?

— Отправилась вместе с Аделиной в Бостон.

— Результаты запроса есть? — спросил Джеральд. — Не тяните, Гуд!

— Вчера мне пришел ответ из бостонского полицейского управления, что обе женщины погибли в дорожной аварии — попали под грузовик. Там все списали на несчастный случай. Что теперь скажете, Мартин? Вы все еще думаете, что в этом деле заняться нечем?

— Уже не думаю. Горничная звено в цепи, от которого избавились. Но нужно выяснить, кто был в момент смерти баронета в доме, и кто мог быть заинтересован в его смерти.

— Вот теперь я вас узнаю, Мартин. Я знаю всех, кто был в доме. Там находились: жена баронета леди Берилл Баскервиль, сыновья баронета мистер Чарльз Баскервиль и мистер Джеймс Баскервиль. Кстати старшего назвали в честь умершего дяди сэра Генри Чарльза Баскервиля.

— А чем они занимаются? Я имею в виду сыновей.

— Мистер Чарльз Баскервиль-Воган служит офицером на линкоре «Ройял Оук» британского королевского военно-морского флота. Он капитан-лейтенант королевских ВМС и сейчас в отпуске. Мистер Джеймс окончил Оксфорд, и готовиться стать адвокатом. Фамилия старшего сына баронета, как наследника титула и состояния — Баскервиль-Воган, а младший не носит официально фамилии Баскервиль. Он просто Джеймс Воган.

— Они женаты? — спросил Джеральд.

— Мистер Чарльз да. Его жена миссис Сесилия Баскервиль, в девичестве Рочестер, сейчас в Баскервиль-холле. Она дочь богатого оружейного фабриканта сэра Огюстена Рочестера. Младший сын Баскервиля пока холост. Но имеет сердечную привязанность. Это мисс Оливия Томсон, дочь владельца адвокатской конторы «Томсон и Сын».

— Она также сейчас в имении?

— Да. Приехала вместе со своим женихом. Помимо вышеназванных лиц в доме находились слуги дома Баскервилей Персиваль Род и Джон Ву. Последний выполняет обязанности садовника и шофера. Также в доме были две горничные Адедина Линар и Бетти Дин.

— А слуги братьев Баскервилей?

— Сыновья со своими половинами приехали без слуг. Сами знаете, Мартин, что молодые люди живут сейчас по-другому.

— Молодые? Баскервили молоды?

— Старшему 34 года, а младшему 32. Миссис Сесилии Баскервиль — 28 лет. А мисс Оливии — 22 года.

— Гуд, мне 39 лет. И сэр Чарльз младше меня всего на пять лет. Вам 42 года и я могу сделать вывод, что сэр Чарльз не мальчишка.

— Пусть так Мартин. Давайте вернемся к делу.

— Хорошо. Слуги, которых вы назвали — все? Более в доме не было никого?

— Экономка мисс Вики Стейнбек в день смерти отсутствовала, и в имении её не было. Не было также в тот день привратника. Он уехал к своим родственникам в Суссекс. Я не назвал вам только дворецкого Томаса Бангла. Это старик, ему за 60, и сильно пьющий. Он работает в доме давно. Сразу, после того как старый дворецкий Берримор уехал, они наняли Бангла. И с тех пор он с ними.

— Нужен словесный портрет каждого из этих людей.

— Ну, знаете ли, Мартин. Я поговорить со многими из них еще не успел. Этим мы с вами займемся на месте. А сейчас еще несколько деталей этого дела. Я, будучи в Баскервиль-холле, успел немного переговорить с дворецким.

— И он сказал что-то необычное?

— Он был тогда пьян. Но если отбросить этот факт, то кое-что интересное сказал. Он произнес слова «Проклятие рода Баскервиль».

— Странные слова, — проговорил Джеральд.

— Вот и я так подумал. Мы с ним говорили уже поздно вечером. Дворецкий, как у них принято, обходит дом после того как все ложатся спать. Вот я и встретил Бангла во время такого обхода…

***

Я вышел из своей спальни и увидел человека прислонившегося к стене. В руках его была свеча, и он что-то бормотал себе под нос. Я подошел к нему и спросил:

— Что вы здесь делаете в такое время?

Тот встрепенулся и спросил меня:

— А вы кто такой?

— Я гость в доме леди Баскервиль. Но вы игнорировали мой вопрос. Кто вы?

— Я? Здешний дворецкий Томас Бангл. Вы что не знаете меня?

— Нет. Я не имел чести вас видеть, мистер Бангл.

— И я совершаю обычный обход дома. Хоть я и немножко пьян.

Несло от дворецкого так, что я понял, что пьян он сильно.

— Да, я выпил, — снова заговорил Бангл. — Выпил и что с того? А кто будет здесь ходить по ночам не выпивши? Скажите мне? Кто?

— Я не совсем вас понял, мистер Бангл. Что вы имеете в виду? Вам страшно ходить по дому? Вы боитесь темноты?

Тот посмотрел на меня и сказал:

— Не боюсь я темноты. Но боюсь того, чего боялся мой покойный хозяин. Того, что скрывается в темноте.

— А чего боялся сэр Генри? — спросил я.

— Ясно чего. Проклятия рода Баскервиль! Я скажу вам по чести, мистер, не знаю, как вас звать, что оно есть это проклятие. И старый дворецкий от него сбежал много лет назад. Забрал жену и сбежал. Да и я бы сбежал. Особенно, после того как хозяин помер…

***

— И это все что он рассказал вам, Гуд? — спросил Джеральд.

— Все. Больше из него ничего вытянуть не удалось. Но во время разговора мне показалось, что вдали по коридору мелькнула тень. Там луна бросает свет в окно, и я заметил кого-то. Дворецкий также испугался этого и сразу ушел.

— И все?

— Все!

— Вы не попытались его задержать?

— Пытался, но это было бесполезно. Этот человек испугался тени. Утром я поговорил с леди Баскервиль. Спросил её про дворецкого, не упоминая того, о чем мы с ним говорили ночью. И она сказала мне, что Бангл большой пьяница, и она держит его в доме только из жалости. У него от постоянного пьянства какие-то видения. То чертей видит, то призраков. К нему серьезно в доме никто не относится.

— Но он занимает ответственную должность дворецкого. Как же так?

— Никаких серьезных дел ему давно не поручают. Всем в доме занимается экономка мисс Вики Стейнбек.

В этот момент в прихожей зазвонил телефон. В кабинет Джеральда Мартина вошел один из его помощников мистер Гай Осборн. Это был высокий широкоплечий мужчина, остроносый со скуластым лицом и пышными бакенбардами.

— Мистер Мартин, звонят из Скотланд-Ярда. Требуют мистера Гуда.

— Одну минут, Мартин. Я сказал, что буду у вас.

— Но вы в отпуске, Гуд?

— Это по нашему с вами делу, Мартин.

Старший инспектор вышел из кабинета. Осборн посмотрел на Джеральда и спросил:

— Он сказал по нашему делу? Вы снова ввязались в полицейское расследование? Но у нас масса своих дел! По измене миссис Форестер нужно многое сделать. По наследству вдовы полковника Ломана…

— Да какие это дела, Гай, — Джеральд махнул рукой. — Пожилая дама обеспокоена тем, что её муж завел молодую любовницу. И что? Это дело? Да большинство мужчин Лондона, имеющих таких жен как миссис Форестер, имеют любовниц.

— Но она хорошо платит, сэр! И такими клиентами не пренебрегают, учитывая её связи в высшем обществе.

— Вот и занимайтесь вплотную этим делом, Гай. И весь гонорар от Форестер можете положить в свой карман. У меня появилось настоящее дело. И не просто дело, а дело, о каком детектив может только мечтать.

— Понятно, — ответил Осборн. — Значит, никакого вознаграждения за это конторе не светит.

— Кто знает, кто знает, Гай, — проговорил Джеральд. — Но вы меня больше делом Форестер не беспокойте. Тем более что я уезжаю завтра в Девоншир.

— Надолго?

— Может быть на неделю, а может и на две. Как дело повернется. И если понадобится, то и вам всем придется подключиться к моему расследованию, Гай.

В кабинет вбежал старший инспектор:

— Мартин! Дело осложняется. Дворецкий Бангл умер! Мне только что сообщили.

— Умер? Как умер? — Джеральд подскочил с кресла.

— Сильно напился и упал с лестницы. Сломал себе шею. В полицейском отчете зафиксирована смерть от несчастного случая. Говорят криминала там нет. Но я думаю иначе.

— Да, все это странно. Он пьет не первый день, а упал тогда, когда распустил язык. Может быть, его смерть — это убийство, Гуд. А если дворецкого убили, то возможно, что убили и его хозяина сэра Генри Баскервиля-Вогана.

Джеральд, сказав это, повернулся к Осборну:

— Идите, Гай. И скажите Дону Кару, что всех клиентов станет принимать с завтрашнего дня он. А вы занимайтесь делом Форестер и делом вдовы Ломана. Пусть мисс Рок приготовит нам с инспектором кофе и ланч. Вы разделите со мной ланч, старший инспектор?

— С удовольствием, Мартин, — ответил Гуд.

— А кто останется старшим в конторе, сэр? В период вашего отсутствия? — спросил Осборн.

— Вы, Гай. Но как только покончите с делом Форестер.

— Спасибо, сэр.

Когда Осборн вышел, и они стались вдвоем, Джеральд сказал:

— Итак, что мы с вами имеем? Сэр Генри Баскервиль умер. Полиция признала смерть от естественных причин.

— И никакого дела возбуждать не станет, — согласился старший инспектор Гуд.

— Но умер баронет на тисовой аллее, где 40 лет назад умер и его дядюшка сэр Чарльз Баскервиль. Это первая странность. В кармане у баронета была старая рукопись о собаке Баскервилей. Это вторая странность.

— Верно. Затем идет третья странность, Мартин. Горничная Аделина, которая проработала в доме всего месяц и вернулась в Лондон с деньгами. Затем она со своей матерью, узнав, что её особой заинтересовалась полиция, сбежала в США и, едва сойдя с парохода, попала под грузовик.

— И дворецкий сказал вам о проклятии рода Баскервилей и также упал с лестницы. И все это просто несчастные случаи? Нет, Гуд. Вы были правы. Здесь есть что расследовать. Кстати, а кто из родственников покойного считает, что нужно расследование?

— Да практически никто.

— Но кто позвал туда меня? Вы сказали мне, что хозяева имения в Девоншире желают, чтобы расследование вел я. Им нужен Мартин. Это ваши слова?

— Слово в слово. Леди Баскервиль-Воган выслушала своего старшего сына, и тот сказал, что дело странное. «Зачем отцу нужна была старая рукопись со сказками о собаке? Может быть, это не простая смерть, а что-то иное». Тогда леди вспомнила о вас.

— Странно, что она обо мне знает.

— Она читала о вас в «Санди Таймс» в статьях мисс Джессики Лэнг⁷.

— Странно! — повторил Джеральд. — Не думал, что кто-то относится серьезно к разделу криминальной хроники мисс Лэнг.

–Но она писала о вашем деле в имении лорда Уэлсли, графа Морнингтота⁸. Леди Баскервиль спросила, не вы ли вели это знаменитое дело? Я сказал, что это частный детектив мистер Джеральд Мартин с Риджен-стрит. Сказал, что я знаю вас, и мы вместе расследовали дело в имении лорда Уэлсли девять лет назад.

— И она спросила вас, не приврала ли чего в своих произведениях мисс Лэнг? Так, Гуд?

— Именно так, Мартин. Она сказала, что с удовольствием бы с вами познакомилась. Вас просто приглашают погостить в имении Баскервилей и меня заодно с вами.

— Они не хотят огласки. Все понятно. Но хотят узнать, что произошло с сэром Генри.

— Да и зачем им, огласка, Мартин? Сами подумайте. У молодых Баскервилей все в жизни идет хорошо. Знатные господа с отличной карьерой и значительным состоянием.

— Вот мы с вами и поедем в гости. Вы уже в отпуске, а я возьму отпуск с сегодняшнего дня. Тем более что за нами пришлют машину.

Глава 2

Баскервиль-холл много лет спустя.

Май, 1939 года, Баскервиль-холл, графство Девоншир.

В полдень 12 мая 1939 года Джеральд Мартин и Бакенбери Гуд были на вокзале Лондон Паддингтон.

— Не люблю я приезжать на вокзал вот так, Мартин, — проворчал Гуд, когда они шли к вагону. — Еще немного и поезд ушел бы без нас.

— Но мы пришли вовремя, Гуд. Чего вы ворчите?

— Наш вагон! За минуту до отправления!

— За три минуты, Гуд. Еще три минуты до отправления.

Они расположились в своем купе. Поезд тронулся точно по расписанию.

— Точность это вежливость, Гуд. И то, что я всегда прибываю точно, говорит о моей вежливости. Я не заставляю себя ждать.

Мистер Гуд ничего на это не ответил Джеральду. Какой толк с ним спорить? Мартин был упрямым. Это Бакенбери понял еще во время их первого расследования в 1930 году в Уинсбери, имении графа Морнингтона.

Когда они проезжали мимо вокзального памятника воинам-железнодорожникам, павшим во время Мировой войны 1914-1918 годов, старший инспектор спросил у Мартина:

— А не думаете ли вы, Мартин, что в этом, деле замешана политика? — спросил Гуд.

— Это вид бронзового солдата читающего письмо из дома, так на вас подействовал, Гуд?

— Он мне напомнил о войне. Но вы не ответили на вопрос, Мартин? Вы думаете, что в этом деле замешана политика?

— Не дай бог, Гуд. Не дай бог. Тогда это самое плохое, что можно предположить. Но не думаю, что это так. Это дело семейное. И в основе его, скорее всего, лежат деньги.

— Но Генри Баскервиль занимался политикой. Он был приближен к самому Черчиллю! И был яростным противником соглашательства с немцами.

— Гуд, не стоит нам отрабатывать эту версию. Шпионаж со стороны Германии и поиск шпионов дело неблагодарное. Пусть им занимаются королевские государственные структуры.

— Значит, предлагаете не думать об этом?

— Не был сэр Генри большой фигурой в политике нашей страны. И так понятно, что Черчилль станет премьером, и мы вяжемся в большую войну. Что мог здесь изменить сэр Генри? Ничего.

— Значит, будет война? — с тревогой спросил Гуд. — Но Чемберлен⁹ говорил год назад, что он принес нам долгий мир.

— Я в прошлом военный, старший инспектор. И понимаю, что новой войны не избежать. Гитлер шагает широко. Он сожрал Австрию и Чехословакию. И за ними последует Польша. Уже идут споры о Данцигском коридоре. А когда Гитлер нападет на Польшу, мы вступим в войну. Попомните мои слова, Гуд. Но к нашему делу это совсем не относится.

— Вы правы. Но тогда с чего вы предлагаете начать наше дело, Мартин?

— С выяснения того, кто такой мистер Кристиан Севидж. И зачем он приехал в Девоншир. Ведь он американец.

— Да, он американец. И что с того? Вы хотите сказать, что старик не мог на старости лет приехать жить в Девоншир? Но многие старики стремятся к уединению, Мартин. Вы сами это говорили вчера!

— Говорил. Но теперь давайте поменяемся ролями. Я стану доказывать, а вы опровергать, Гуд.

— Идет!

Мартин начал:

— Кристиан Севидж приехал в Девоншир и поселился в Меррипит-хаус. Вот и скажите мне, старший инспектор, он приезжает сюда как давний знакомый леди Баскервиль?

— По-видимому, да. Она сдала ему ферму и часто его навещала. Отсюда можно сделать вывод, что они знакомы.

— И не просто знакомы — они старые друзья. А отсюда напрашивается еще один вывод. Севидж и Степлтон одно лицо. Тогда появляется новый вопрос, отчего он приехал в Девоншир? Только не стоит говорить о его стремлении к одиночеству. Для этого не было нужды ему ехать так далеко. В США также полно таких мест. А если предположить, что у Севиджа кончились деньги и он нуждается в хорошем содержании?

— Но тогда, Мартин, отчего он вернулся туда, где совершил преступление?

— Вот хороший вопрос, Гуд. И ответить на него не столь сложно. Он вернулся, ибо здесь ему кто-то кое-чем обязан. И, судя по всему, это леди Баскервиль!

— И чем она ему обязана? — спросил Гуд.

— Все же, если верить мистеру Конан Дойлу, то она была его сообщницей долгое время, до тех пор, пока не влюбилась в молодого Баскервиля. А женщина она была красивая в то время.

— И она знала о собаке, и знала о том, что её муж убил старого баронета сэра Чарльза Баскервиля. Затем она встретила молодого сэра Генри.

— Именно так! Но кто знает, какие преступления они до этого дела совершали вместе? И она могла помогать своему бывшему мужу и впоследствии. И вот мистер Севидж-Степлтон стал совсем старым и больным и пожелал перебраться в Девоншир. Там живет в богатстве и довольстве его бывшая жена. Но есть одно препятствие — сэр Генри Баскервиль! Её нынешний муж!

— Вы намекаете на то, что смерть Баскервиля выгодна мистеру Севиджу, если он и есть мистер Степлтон? Так, Мартин?

–Это одна из возможных версий. И за неё говорит факт, что тело сэра Генри было обнаружено на том же самом месте, где и некогда нашли тело Чарльза Баскервиля.

— В этом что-то есть. Но версия слишком проста. Затем идёт смерть служанки Аделины.

— Кстати, Аделина умерла в Америке, откуда приехал мистер Севидж и наверняка он там имеет связи в криминальных кругах, учитывая его прошлое.

— Хорошо, Мартин. А дворецкий? Не предполагаете же вы, что у Севиджа и в Девоншире связи? И если дворецкий распустил язык, и его нужно было убрать, то Севидж этого сделать не мог.

— У него, может быть, есть сообщник в доме, — предположил Джеральд.

— Но кто? Кто мог знать Севиджа кроме леди Баскервиль?

— Это звено пока не укладывается в схему. Но одна версия у нас есть, Гуд. И я думаю, что начать нам следует именно с Севиджа. Вот только действовать предстоит осторожно. Вдруг леди Баскервиль заодно с ним?

— Тогда обратимся к доктору. Может быть, Севидж пользуется услугами врача, мистера Дойла.

— Кстати, а он не родственник мистера Конан Дойла?

— Нет, — ответил полицейский. — Деревенский врач мистер Дойл не имеет отношения с сэру Артуру Конан Дойлу.

— С этим Дойлом вообще стоит поближе сойтись. Он может нам помочь, если он сам не замешан в преступлении.

— Вы что, Мартин? Он лицо незаинтересованное.

— Кто знает, Гуд. Кто знает?

— Что вы хотите этим сказать, Мартин?

— Доктор делал лекарства для баронета, — ответил Джеральд.

— Их делала медсестра, Мартин.

— Но по указанию доктора. А если баронета убили, то доктор весьма подходящая фигура на роль убийцы или его сообщника.

— Этак можно подозревать всех, Мартин. Но у нас не так много времени.

— Вы думаете, что мы сможем во всем разобраться быстро, Гуд?

— Посмотрим, — буркнул в ответ инспектор.

Бакенбери закрыл глаза. Он показал, что более разговаривать не желает. Джеральд не стал настаивать. Он развернул свежий номер «Таймс» и стал читать о международной обстановке…

***

Поезд остановился у небольшой станции.

Мартин и инспектор вышли из вагона. У железнодорожной платформы стояли три человека. Это были: местный констебль, молодая женщина и мужчина средних лет в форме железнодорожной компании. Двое последних ждали поезда.

Констебль, увидев прибывших, подошел к ним.

— Констебль Горбенс, господа. Вы мистер Джеральд Мартин и старший инспектор Бакенбери Гуд, если не ошибаюсь?

— Я Бакенбери Гуд. А моего друга зовут мистер Джеральд Мартин, констебль.

— Рад приветствовать вас, господа. Для меня это большая честь! Вас ждут. Джекоб!

Констебль махнул рукой и показался еще один человек — носильщик. Он подошел к ним и принял багаж детективов.

— За оградой, господа вас ждет авто. Его прислал хозяин Баскервиль-холла. Джекоб доставит туда ваш багаж и покажет дорогу. Счастливого пути, господа.

— Спасибо, констебль.

И они пошли к ограде.

Водителем был слуга баронета. Он распахнул дверцу авто.

— Прошу вас, господа.

Джеральд первым сел на кожаное сидение и сказал:

— Нас доставят в Баскервиль-холл с комфортом.

— А что я вам говорил, Мартин! Нас здесь ждали!

И он устроился рядом с Джеральдом. Дверца захлопнулась…

***

Автомобиль, присланный баронетом сэром Чарльзом, умчал Джеральда Мартина и Бакенбери Гуда к родовому гнезду семейства Баскервиль.

Мартин оценил богатство баронета по яркому «Траксьон Авант» с 1.3 литровым двигателем и передним ведущим мостом. Такие фирма «Ситроен» стала выпускать с 1934 года, и стоили они прилично.

По обе стороны дороги за окнами поднимались зеленеющие склоны пастбищ и дома с черепичными крышами.

«Почти все как в повести мистера Конан Дойла, — подумал мистер Джеральд. — Как он, однако, точно описал местность. А ведь прошло столько лет».

Автомобиль свернул на боковою дорогу, которая была много хуже предыдущей, и поехал вверх между высокими насыпями, на которых рос папоротник и ежевика.

«Зловещее место, — мыслил старший инспектор Гуд. — И судя по выражению лица Мартина, он так думает».

Они проехали по старому каменному мосту, через бурную речку, которая извивалась между камнями. Машину тряхнуло на повороте.

— Мрачноватые места, Мартин, — проговорил старший инспектор. — Местность как раз для совершения преступлений. Здесь и могла зародиться мысль о создании демона Баскервилей. И если Севидж и есть Степлтон, то интересно будет с ним пообщаться.

— А не пора ли нам начать наши расспросы, Гуд? — предложил Джеральд старшему инспектору.

— Вы предлагаете поговорить с водителем? Но он ведет авто. И не думаю, что на такой дороге его стоит отвлекать, Мартин, — тихо ответил старший инспектор.

— Да он знает её как свой карман, Гуд. Он же много раз ездил здесь.

Мистер Джеральд Мартин отодвинул загородку и поинтересовался именем водителя:

— Скажите, как вас зовут, молодой человек?

Водитель был маленького роста крепышом с большой непропорциональной головой. Ему было 25-27 лет.

— Вас интересует моё имя, сэр? — спросил тот, не отрываясь от дороги. — Я Джон Ву.

— Вы служите водителем у Воганов?

Водитель ответил:

— Теперь хозяев имения именуют Баскервили-Воганы. Но до публикации повести сэра Артура Конан Дойла фамилия Воган была на первом месте. Мой отец служил садовником в Баскервиль-холле. Затем он умер, и его место досталось мне. Но я некоторое время жил в Ливерпуле и работал там водителем. И теперь я, и садовник, и водитель в имении сэра Чарльза Баскервиля-Вогана.

— Трудно приходится?

— Трудно, сэр. Но в имении платят хорошие деньги. Работа по саду занимает много времени. Но мне она нравится. Да и местный привратник мне охотно помогает.

— Возите обычно леди?

— Да. Машиной пользуется леди Баскервиль-Воган. У покойного сэра Генри в Лондоне другой шофер. У милорда несколько авто. А леди не часто бывала в Лондоне. Она вообще редко покидала Баскервиль-холл.

— Это вы нашли тело своего хозяина сэра Генри Баскервиля?

— Не только я, сэр. Хозяин постоянно гулял по тисовой аллее. Выкуривал сигару и возвращался спать. Но в тот день он задержался дольше обычного, и леди Берилл позвала меня и Персиваля Рода. Мы взяли фонари и пошли. Изгородь там высокая зеленая из тесно сросшихся старых тисов. Посредине дорожка восьми футов в ширину. И у самой калитки, которая ведет на болота, мы и увидели тело нашего хозяина. Он был уже мертв. Леди Берилл сильно убивалась, по сэру Генри. Я отвел её в дом, а Род отправился за местным констеблем.

— Сэр Генри и леди Берилл были счастливы в браке? — как бы невзначай задал вопрос Бакенбери Гуд

— Да, — ответил шофер. — Они познакомились при таких странных обстоятельствах. Это написано в повести мистера Артура Конан Дойла.

— Вы повесть читали? — спросил Мартин.

— Я много всего читал про мистера Шерлока Холмса. И «Собаку Баскервилей», и «Знак четырех», и «Этюд в багровых тонах». А вы знали его лично, сэр?

— Шерлока Холмса? Нет. Это литературный персонаж.

— Но ведь мистер Конан Дойл писал его с себя? Разве нет?

— И здесь я вынужден вас разочаровать. Я не знаком с мистером Конан Дойлом.

— Так вы будете вести следствие, господа? Дело больно запутанное.

— Следствие? С чего вы взяли, мистер Ву? Мы едем в гости в Баскервиль-холл.

— Понятно, — кивнул шофер. — Я понимаю, что вам про это говорить со мной нельзя. Скоро будут эти самые болота, где и развернулась та самая трагедия много лет назад. Сможете посмотреть.

— Да, — сказал Гуд, — жуткое место.

— А скажите нам, мистер Ву, — Джеральд обратился к шоферу. — Что говорят о собаке Баскервилей в здешних местах?

— О собаке? Да много чего говорят, сэр. Мой отец часто рассказывал мне эту легенду. Но скажу вам сразу, что в повести «Собака Баскервилей», многое рассказано не так как нужно.

— Что это значит? — спросил старший инспектор. — Что же там не так?

— Многое мистер Артур пропустил. Умирали у нас люди, и до того как в Меррипит-хаус появился мистер Степлтон. И до него люди видели на болотах страшную собаку. Не написал мистер Артур и о древнем кладбище, где среди прочих покоится и тело злодея Гуго Баскервиля. Да и много чего. В наших краях много легенд.

— И что это за легенды, мистер Ву? — спросил Джеральд.

— А вот как раз мы проезжаем торфяные болота, господа. Вот здесь в последний раз лет десять назад видели собаку Баскервилей.

— Лет десять? — удивился Гуд. — Но если не ошибаюсь, события, изложенные в повести имели место лет 40 назад?

— Но собака осталась, сэр.

— Собаку убили, насколько я помню. И с привидением рода Баскервиль было тогда покончено!

— Мой отец говорил, что тогда застрелили живую собаку, хоть она и была большого размера. Но призрака застрелить нельзя. Призрак появляется в тот час, когда должен появиться. И призрак этот предвещает смерть тому, кто его видел.

Джеральд засмеялся. Старший инспектор с удивлением посмотрел на Мартина.

— Вы смеетесь, Мартин?

— Это я уже слышал, Гуд.

— Слышали, что? — не понял Бакенбери.

— То, что призрак предвещает смерть. Это же говорили мне в замке Текели¹⁰, старший инспектор. Вы помните это дело?

— Джессика Лэнг не дала ему забыться, Мартин.

Джон Ву, когда детективы замолчали, решился продолжить:

— Я повторюсь, господа. Призрак этот предвещает смерть тому, кто его видел.

— И вы в это верите, мистер Ву? — усмехнулся Джеральд.

— Здесь все фермеры верят в собаку, сэр. Призрак рода Баскервиль существует. И он карает всех Баскервилей, кто совершал преступления в жизни. Так говорят. Но есть и иное мнение, сэр. Согласно преданию, он (призрак) возникал в момент погибели каждого представителя семейства Баскервилей-Воганов, при этом не за тем, чтоб утащить его в ад, а напротив, чтоб защитить от бесов преисподней.

— Вот как? — удивился Джеральд Мартин. — Это нечто новое.

— Это древние легенды, мистер Мартин, — ответил Ву. — Новые они для вас, но не для местных жителей.

— А сэр Генри? Он разве тоже в чем-то был виноват? Если призрак карает виновных?

–Я не могу этого знать, сэр. И не могу обсуждать своих хозяев. И так наболтал лишнего. Вы уж не говорите ничего леди Баскервиль-Воган и молодым хозяевам. А то я могу потерять службу.

–За это можете быть спокойны, мистер Ву. И я, и мистер Джеральд Мартин, умеем хранить секреты.

–Спасибо, сэр. А вот и башни замка. Это Баскервиль-холл.

Над высокими деревьями поднимались узкие башни замка рода Баскервиль-Воган. Они были обновлены и покрыты добротной черепицей. Сразу чувствовалось богатство хозяев имения. Машина стала подниматься на взгорье и перед гостями раскинулись огромные просторы торфяных болот.

— Смотрите, Мартин! Вот оно место жительства «призрака» рода Баскервиль!

— Сразу вспоминаются слова из повести, Гуд.

— Какие же?

— О том, что здесь сам сатана в образе человеческом, отлеживался в норе и мечтал восстать, дабы мстить человечеству.

Машина остановилась у чугунных ворот. Каменные столбы, на которых они держались, были украшены родовыми гербами Воганов — бронзовыми грифонами. Водитель просигналил и из небольшого домика привратника появился седой старик в поношенной меховой безрукавке.

Он распахнул ворота, и автомобиль въехал в пределы имения. Здесь мало что изменилось. Хотя сэр Генри не пожалел денег на ремонт старого дома. Но новые хозяева сохранили исторический облик усадьбы и даже теперь, после грандиозной перестройки и обновления, о XX веке здесь напоминали только столбы с электрическими фонарями.

За воротами были два ряда высоких старых деревьев. Это соответствовало описанию в книге мистера Конан Дойла о собаке Баскервилей.

Ву остановился у большого ухоженного газона. Джеральд Мартин и Бакенбери Гуд вышли из автомобиля.

Массивный фасад дома был украшен колонами. Две зубчатые башенки высились по бокам и были, очевидно, еще частью старых построек, когда этот дом был не просто домом, но крепостью. Затем к нему делались пристройки уже в более поздние времена. Башенки сохранили, и по приказу сэра Генри, облицевали заново. По восточной стене тянулись вверх заросли дикого плюща. Их специально не убрали, и они придавали замку весьма живописный вид.

Встречать гостей вышел молодой мужчина в черном костюме. Он был высокого госта, худощавый, с военной выправкой.

— Это наш новый хозяин, — прошептал водитель. — Сэр Чарльз Баскервиль-Воган.

Молодой Баскервиль, правой рукой расправил свои усы, улыбнулся гостям и заговорил:

— Рад вас приветствовать в Баскервиль-холле, господа. Я сэр Чарльз Баскервиль, старший сын несчастного сэра Генри. Капитан королевского военно-морского флота.

— Джеральд Мартин, майор британской армии в отставке, — представился Джеральд. — Рад знакомству!

— Старший инспектор криминального отдела Скотланд-Ярда Бакенбери Гуд, — отрекомендовал себя инспектор, хотя с Чарльзом Баскервилем он уже встречался.

— И я рад, господа, что имею честь принимать вас у себя. Прошу вас в дом, где вы будете представлены моей матери леди Баскервиль-Воган.

Гости вслед за хозяином имения вошли в дом и оказались в большом холле. Стены его были отделаны дубовыми панелями с позолоченными узорами, а в дальнем конце виднелся массивный камин, украшенный родовыми гербами.

С потолка свисали две старинные люстры со свечами. Хотя эта деталь была скорее декоративной, ибо помещение было совещено электрическими фонарями.

Сэр Чарльз провел гостей к двухпролетной лестнице, и они поднялись наверх на второй этаж. Через длинный коридор они попали в большую гостиную.

Там в высоком передвижном кресле сидела статная старуха с пышными седыми волосами. Она была худа и морщинистая кожа на лице отдавала желтизной. Но старая леди сохраняла величественное выражение настоящей королевы.

Мартин вспомнил слова из повести доктора Конан Дойла об этой женщине: «таких жгучих брюнеток мне еще не приходилось встречать в Англии…. Её тонкие и горделивые черты были настолько правильны, что могли бы показаться безжизненными, если бы не быстрый взгляд прекрасных темных глаз».

Теперь от этого не осталось и следа. Долгая жизнь в Девоншире словно выбелила кожу жгучей брюнетки и обесцветила её красоту, не тронув величия.

— Леди Берилл Баскервиль-Воган! — представил старуху сэр Чарльз. — Моя мать. А это господа Джеральд Мартин, частный детектив из Лондона, майор в отставке, и старший инспектор криминального отдела Скотланд-Ярда, мистер Бакенбери Гуд.

Мужчины поклонились, и старая леди кивнула им головой.

— С инспектором я уже виделась не так давно. Но рада знакомству с вами, мистер Мартин. Вы имеете отношение к сэру Мартину?

— Да, миледи. Я это мой брат.

— Так вы баронет? — спросила она.

— Нет, миледи. Титул принадлежит моему старшему брату и его наследникам, миледи.

— Я прошу прощения у вас, господа, за то, что принимаю вас в кресле. Но смерть моего несчастного мужа подкосила меня. Скоро обед и я приглашаю вас к столу. Там вы познакомитесь со всеми домочадцами дома Баскервиль-Воган. А сейчас простите, господа. Я слишком устала.

Дама подала знак молодой горничной, и та укатила кресло из гостиной.

— Прошу садиться, господа, — молодой хозяин Баскервиль-холла указал гостям на кресла и диван.

Джеральд занял кресло, Гуд расположился на диване, а хозяин сел в другое кресло. Слуга подал господам сигары. Все закурили.

— Итак, мистер Мартин, вы приняли мое приглашение прибыть и погостить в Баскервиль-холле. Я чрезвычайно рад этому обстоятельству. Старший инспектор, говорил мне, что в смерти моего отца, не все так просто. Но я не хочу официального расследования. Как не желает его и моя мать. Вы ведь знаете, что интерес к нашему дому был вызван знаменитой повестью доктора Конан Дойла. И если сейчас появятся хоть какие-то сведения о новом расследовании, то нам не дадут покоя в нашей глуши. Вернее моей матери, которая живет здесь постоянно. Мы с братом бываем в Баскервиль-холле лишь наездами.

— В деле немало странностей, сэр, и я возьмусь за него вместе со старшим инспектором.

— Но вы, старший инспектор, как я полагаю, здесь как частное лицо?

— Да. Можете считать меня ассистентом мистера Джеральда Мартина. Но только до тех пор, пока не вскроются обстоятельства, скрывать которые мне не позволит служебный долг.

— Конечно, старший инспектор. В этом доме свято чтят закон. Но мистер Мартин, только что упомянул о неких странностях в смерти моего отца? Что вы имели в виду?

— Вы знаете, сэр, что горничная вашего дома Аделина Линар погибла? — спросил Джеральд сэра Чарльза.

— Аделина? Нет. Я ничего такого не знал. Но она более не служит в нашем доме, мистер Мартин. А как она погибла?

— Попала под грузовик.

— Какой ужас. Совсем молодая девушка. И где же это произошло?

— В США, куда она отправилась вскоре, после того как покинула Баскервиль-холл.

— Бедная девушка. Она была так мила и так порядочна.

— Скажите, сэр, а отчего она покинула ваш дом?

— Я не знаю этого к моему стыду, мистер Мартин, — ответил новый баронет. — Такими делами занимается наша экономка мисс Вики Стейнбек. Она нанимает слуг и занимается содержанием имения. Я офицер королевского военно-морского флота и приехал в имение ненадолго. Но теперь мне придется задержаться в связи с событиями, которые здесь произошли. Хотя сами знаете какая международная обстановка сейчас. Может быть, завтра мы вступим в войну с Германией и мое место на моем корабле. А могу я задать вам откровенный вопрос, мистер Мартин?

— Конечно, сэр.

— Вы думаете, что мой отец умер не просто так? Не от естественных причин?

— Мы со старшим инспектором уже много размышляли об этом деле и пришли к выводу, что это, может быть, убийство. Но инспектор Бакенбери Гуд желает разобраться в этом деле в частном порядке. И потому он сейчас в отпуске, как и я. Мы не ведем расследования официально. Мы гости вашего имения.

— Это хорошо, господа. И я бы желал во всем разобраться. Особенно мне не нравится появившийся здесь мерзкий старик по имени Кристиан Севидж. Но моя мать благоволит к нему. И я не могу понять почему? Что может связывать леди и такого негодяя?

— А с чего вы взяли, сэр, что Севидж негодяй?

— У него такое мерзкое лицо. Настоящий пройдоха.

— Ну, сэр, по лицу судить мы не можем. Мало ли у кого, какое лицо, — проговорил Гуд.

— Но он ведет себя не как джентльмен. Я однажды был свидетелем его разговора с моей матерью. Это было две недели назад, уже после смерти моего отца. Он приходил в наш дом вечером. И сидел вот в этой самой гостиной. Мне стыдно признаваться господа, но я этот разговор подслушал случайно….

***

Моя мать сидела на диване и говорила этому человеку:

— Тебе пора бы успокоиться и не заниматься больше этим делом. Сколько лет прошло. Зачем ворошить прошлое? О нем все забыли и если и вспоминают, то только основываясь на повести доктора.

— Ты желаешь напомнить мне о том, что я стар, Берилл? Я и сам это помню. Стало трудно ходить. И сегодня я едва преодолел расстояние от Меррипит-хаус до твоего дома. А когда-то я избегал здесь все болота и знал в них каждую тропку. Как давно это было.

— Время безжалостно, — проговорила моя мать.

— Оно разрушило тебя, Берилл. Ты была некогда первой красавицей и везде могла покорить любого мужчину. Можно ли теперь сказать, что это было правдой?

Я был возмущен этими словами, мистер Мартин, джентльмен так не станет говорить с дамой. Да еще с дамой, которая облагодетельствовала его. Ведь этот Севидж живет за наш счет и на нашей ферме. Но моя мать не отреагировала на это. Хотя если бы подобное сказал кто-либо иной, или даже я, она бы обиделась. Это меня удивило более всего.

Затем Севидж продолжил:

— Ты прожила счастливую жизнь, Берилл. Не то, что я. Погоняло меня по свету, с тех пор как меня изгнали отсюда.

— Но ты никогда не бедствовал, Джек. Я посылала тебе деньги.

— Деньги! Но меня всю жизнь грызла зависть. Хотя с деньгами было лучше, чем было бы без них. Да бог с ними. Меня уже не волнуют материальные блага, Берилл. Мои дни сочтены, а наследников у меня нет.

— Но…, — заговорила было мать, но Севидж грубо оборвал её.

— Не говори об этом негодяе! Он обокрал меня. И пусть он будет проклят, как тот другой, могилу которого он ищет! Наследников у меня нет! Но я хочу продолжить свои поиски, Берилл. Помнишь наше с тобой первое знакомство?

— Да, тогда ты и рассказал мне о том, что желаешь найти.

— И это сейчас цель моей жизни. У меня осталось мало дней, но я хочу выполнить то, что должен был. Это завещал мне мой отец. Он много лет потратил на поиски и не успел. Он передал тайну мне, и я был в шаге от разгадки. Но судьба в самый последний момент вставила мне палку в колесо. Пришлось бежать. Я думал, что вернусь через пять-шесть лет. Но снова не получилось. Доктор Конан Дойл ведь похоронил меня в Гримпенской трясине. Какой удачный конец для злодея….

***

— Вот господа и все что мне удалось услышать, — закончил свой рассказ молодой баронет. — Более я слушать не стал.

— Как мы и предполагали, Мартин, сюда под видом Севиджа вернулся мистер Джек Степлтон, собственной персоной.

— Похоже, что вы правы, Гуд. И нам стоит этого господина проверить.

— Но, господа, я вас прошу не беспокоить мою мать, — обратился сэр Чарльз с просьбой к сыщикам. — И я прошу ни при каких обстоятельствах не расспрашивать её о прошлом.

— Как скажете, сэр. Но это может затруднить расследование, — ответил баронету Бакенбери Гуд.

— Это мое требование господа. А сейчас нам стоит обсудить с вами ваш гонорар, мистер Мартин.

— Я приехал сюда не за гонораром, сэр Чарльз. Вы пригласили меня в гости, и ни о каком гонораре нет и разговора.

— Но…

— Не стоит продолжать, сэр. Я имею принципы и не отступаю от них. Считайте это дружеской услугой одного офицера другому.

— Как вам будет угодно, мистер Мартин. А сейчас вам покажут ваши комнаты, господа. Ваши вещи уже там и вы сможете переодеться к обеду. Встретимся за столом…

***

Через час Джеральд Мартин и Бакенбери Гуд сидели за столом вместе с семейством Баскервиль. Отсутствовала только старая леди Берилл. Новый баронет извинился за хозяйку имения. Она плохо себя чувствовала. У неё был доктор Дойл.

Сэр Чарльз Баскервиль-Воган, одетый в модный черный костюм, и его супруга леди Сесилия Баскервиль-Воган в сиреневом платье, сшитом из одного куска ткани, которое затягивалось на спине молнией, играли роль хозяев, и задавали тон. Они сидели словно королевские особы среди придворных и гостей.

Младший брат сэра Чарльза, Джеймс Воган, приятный молодой человек, с гордой осанкой настоящего аристократа, был одет проще брата и держался не столь чопорно. Его подруга мисс Оливия Томсон сидела рядом с ним, и с интересом рассматривал Джеральда Мартина. Она была красива, обладала живым характером и держалась просто под стать своему жениху.

— Для нас большая честь сидеть за одним столом с Джеральдом Мартином, — произнесла она, после того как гостей официально представил хозяин дома.

— Не думаю, что я этого достоин, мисс, — ответил Джеральд.

Слуга наполнил бокалы гостей вином.

— Не стоит вам донимать нашего гостя мистера Джеральда, Оливия, — одернул девушку баронет. — Мистер Джеральд Мартин содержит детективную контору на Риджен-стрит. Я пригласил мистера Джеральда в гости.

— А вы знаете мисс Лэнг, мистер Джеральд? — спросила леди Сесилия. — Она также писательница, как и её отец?

— Мисс Лэнг известная журналистка, миледи, — ответил Джеральд. — Несколько лет назад она пыталась стать писательницей, но большого успеха не имела.

— И писала она о ваших приключениях? — спросила Оливия. — Я даже читала что-то. По-моему дело о призраке из Ротервуд?

— Я польщен, мисс, что мои приключения заинтересовали вас. Но истории обо мне у публики большого интереса не вызвали. И потому мисс Лэнг бросила писать про меня и уехала во Францию, а потом в Германию. Она теперь пишет о политике для «Санди Таймс», и некоторых иных английских газет. Международная обстановка нынче интересует всех.

— А вот мне повести мисс Лэнг понравились — сказала Оливия.

— Я ни в коем случае не умаляю достоинств мисс Лэнг как писательницы, мисс Оливия.

— Значит, у вас сейчас нет своего биографа? — спросила леди Сесилия.

— Нет, миледи. Но мои скромные дела и не заслуживают отдельного биографа.

— А теперешнее ваше дело, мистер Мартин? — спросила мисс Оливия. — Здесь вам улыбнется удача. Призрак рода Воганов! Это громко. Это…

— Помолчите, мисс, — оборвал подругу брата баронет. — Мистер Джеральд Мартин здесь присутствует как гость. Он гость нашего дома и не ведет здесь никакого расследования.

За столом все замолчали, и каждый занимался содержимым своих тарелок. Так было до тех пор, пока обед не закончился. Слуги убрали со стола и подали кофе в гостиную.

Все перешли из столовой туда. К гостям присоединился доктор Дойл, мужчина лет 45, высокого роста, худой с длинными как ходули ногами. Доктора представили Мартину. И здесь начался разговор. Первым заговорил баронет:

— Как вы думаете, мистер Мартин, война с Германией неизбежна?

— Да, — ответил Джеральд. — Гитлер просто так не остановится. Следующий его шаг — захват Польши. Он воплощает в жизнь свою программу — создает свою империю, подобную той, которую создавал Наполеон.

— И закончит он также как Наполеон, — проговорил мистер Джеймс Воган.

— Да, — согласился Джеральд. — Но эта война будет совсем не та, что велась во время Наполеона. Мир содрогнется от жестокости. Гитлер просто так от власти не откажется. Он и его последователи будут стоять до конца. И много крови прольется до тех пор, пока ему свернут шею. Мы породили чудовище.

— Вы сказали «мы», мистер Мартин? — спросил баронет.

— Наши правители в Версале, когда унижали Германию и немцев, дали шанс Гитлеру подняться из небытия, сэр. Наше правительство дало Гитлеру усилиться, после того как он пришел к власти и делал только робкие шаги к своей цели. Это вина Чемберлена и Галифакса.

— Но, политика вещь сложная, мистер Мартин, — проговорил доктор Дойл. — Лорд Чемберлен, понимал — нужен мощный противовес Советской России. Этот большевистский колос может поглотить Европу. И Гитлер мог стать таким противовесом. И он схватится со Сталиным в смертельной схватке.

— Значит, вы согласны с политикой Чемберлена, доктор? — спросил Дойла старший инспектор.

— Да. И я много раз говорил про это покойному сэру Генри. Чемберлен отдал Гитлеру кость в виде Чехословакии. И это было правильно. Он повернул Гитлера на Восток.

— Повернул ли?! — Джеральд посмотрел на доктора. — Вот в чем вопрос.

— А я согласен с доктором Дойлом, господа! — поддержал врача Джеймс Воган. — Гитлер направился на Восток. И это отвлечет его от нас.

— Не слушайте моего брата, мистер Мартин, — проговорил сэр Чарльз Баскервиль. — Что адвокат понимает в политике? Невил Чемберлен ошибся. И скоро все мы станем пожинать плоды этой ошибки.

— Господа! — прервала мужчин леди Сесилия. — Вы снова начали ваши политические споры. Можно поговорить о чем-то другом. Скажите, мистер Мартин, как вам нравится в Девоншире весной?

— Первое впечатление — мрачноватые пейзажи, миледи.

— Погодите. Когда зацветут орхидеи, здесь будет так красиво. Правда, Оливия?

— Правда! Я сама была очарована красотой этих мест, — поддержала леди Сесилию мисс Оливия Томсон. — А особенно красива дорожка от замка к ферме Меррипит-хаус…

***

После обеда Мартин и Гуд решили прогуляться по тисовой аллее.

— Завтра нам с вами стоит заняться мистером Севиджем, — проговорил Гуд.

— Верно, но действовать стоит осторожно. Баронет просил не беспокоить леди Баскервиль. А если этот Севидж сразу побежит жаловаться ей?

— И что вы предлагаете, Мартин?

— Вдвоем мы не пойдем к мистеру Севиджу. Туда отправлюсь я сам. А вы, Гуд, попробуйте выяснить что-нибудь о могиле Гуго Баскервиля. Помните, что нам говорил шофер мистер Ву?

— Про могилу Гуго? А зачем она нам?

— Пока не знаю. Но что-то мне подсказывает, что эти сведения нам понадобятся.

— Хорошо. Я поговорю с хозяевами имения.

— Лучше не с ними, Гуд. Поговорите по этому поводу с местными жителями.

— То есть вы предлагаете мне отправиться в деревушку Гримпен?

— А почему бы вам не прогуляться, Гуд? Заодно полюбуетесь красотами болот.

— Для нас с вами сейчас главное, разрабатывать версию с Севиджем, Мартин. У него был мотив убрать баронета. Севидж, он же Степлтон, возвращается в Девоншир. У него с миледи Берилл Баскервиль-Воган давние отношения. Они были мужем и женой. И их многое объединяет. Потому она и посылала деньги своему бывшему мужу в США тайно от сэра Генри Баскервиля-Вогана.

— Затем Севидж возвращается сюда и через Аделину устраняет сэра Генри, ибо боится, что тот его узнает, — продолжил за старшего инспектора Джеральд уже выстроенную ими ранее версию.

— Да, Мартин! — продолжил Бакенбери Гуд. — Старик убирает сэра Генри. И труп его оставляет на том же месте, где и труп сэра Чарльза Баскервиля, убитого сорок лет назад еще молодым Степлтоном. Аделина исполнила свое дело и, получив деньги от Севиджа, убралась из Баскервиль-холла. Но Севидж узнал, что я интересовался Аделиной, и он отправляет её в Америку. Но у Скотланд-Ярда длинные руки. Они могут дотянуться и туда. И он устраивает все так, чтобы Аделина умолкла навеки.

— Но почему леди смирилась с тем, что Севидж убил её мужа? — спросил Джеральд.

— Она может и не знать про это. Но мы потрясем Севиджа и все узнаем. А вы думаете про какую-то могилу, Мартин.

— Я не думаю только о ней, Гуд. Я пойду к Севиджу. Мне это сделать будет проще. А с полицейским Севидж может не захотеть разговаривать.

— Но я не стану говорить ему, что я из полиции!

— А у вас это написано на лице, Гуд.

— Как вы завтра ему представитесь?

— Как гость сэра Чарльза. Пойду гулять и напрошусь к нему в гости.

— Может у вас и получится. Но помните, Мартин, что просто так он ни в чем не признается. Его стоит прижать к стене неопровержимыми уликами. И мы с вами раскроем сразу два дела. Поймаем убийцу и Чарльза Баскервиля и Генри Баскервиля. Вот вам и тема для повести. Жаль написать про это будет нельзя.

— Вы думаете, разгадка этого дела так близко, Гуд? — спросил Джеральд.

— А почему нет?

— Слишком просто.

Гуд согласился с Мартином.

— Вы правы. Боюсь, что так легко все не разрешится. Но надеюсь на это.

— А что интересного в таком простом деле, инспектор?

— Посмотрим, Мартин! Посмотрим.

Глава 3

Мистер Кристиан Севидж из Меррипит-хаус.

Май, 1939 года, Баскервиль-холл и Меррипит-хаус.

Девоншир.

Следующим утром после завтрака с семейством Баскервиль и разговора о политике и искусстве, Джеральд Мартин решил прогуляться до фермы Меррипит-хаус.

— Я пошлю с вами одного из слуг, мистер Мартин, — предложил баронет.

— Не стоит, сэр Чарльз. Это лишнее.

— Но ходить в здешних местах опасно, особенно, если вы выйдете к торфяным болотам.

— О! Не беспокойтесь. Я пройдусь по тисовой аллее, и через калитку выйду на тропинку, которая ведет к ферме Меррипит-хаус. Я никуда с тропинки не сверну, и потому опасность мне не угрожает.

— Мистер Мартин, вы решили взяться за Севижда? — спросил баронет.

— Да. Но вы можете не волноваться. Вашу мать никто не станет беспокоить. Я поведу все дела с Севиджем так, что он не узнает, кто к нему приходил. Но выяснить все я должен, ибо это самый мистер Севидж может оказаться причастным к убийству вашего отца.

— Хорошо, мистер Мартин, поступайте так, как считаете нужным.

Джеральд еще раз поговорил с Гудом и отправился в сторону тисовой аллеи. Он прошел среди подстриженных тисов мимо беседки к калитке, которая вела на болота. С собой Мартин взял только трость.

Тропинка за 20 минут привела его к небольшому кирпичному домику, окруженному хозяйственными пристройками. Это и была старая ферма Меррипит-хаус, что лет 200 назад принадлежала какому-то скотоводу. Ферму окружал небольшой сад с низкорослыми чахлыми деревцами.

В саду сидел у дерева старик в сером пальто и шляпе с широкими полями, явно американского покроя.

«А вот и сам мистер Севидж!» — мелькнуло в голове у Джеральда.

Он осторожно приблизился к старику.

— Доброе утро, сэр! — произнес Мартин.

Старик очнулся и уставился на незнакомого человека.

— Доброе утро! С кем имею честь? — неприятный скрипучий голос резанул Мартина по ушам.

— Мое имя Джексон. Я гость в имении Баскервиль. Вот решил немного осмотреть окрестности. Мне сказали, что здесь есть живописная старая ферма. Решил взглянуть на неё. Вы хозяин этого места?

— Нет, мистер Джексон. Я, так же как и вы, гость в здешних местах. Мое имя Севидж.

— Рад знакомству, мистер Севидж. Вы приехали из Америки?

— Вы догадались по моей шляпе? Да, она американская и я так и не удосужился её сменить. Привык к ней. Я приехал из США. А вы, мистер Джексон, из Лондона?

— И вы догадались по моей шляпе? — улыбнулся Мартин.

— Нет, по вашему выговору. Только лондонец может так говорить.

— Вы наблюдательны, мистер Севидж.

— Нет, — ответил старик. — Я совсем не наблюдателен. Я просто ждал вас. Я знал, что вы придете.

— Ждали меня? — Мартин подумал, что Севидж не в своем уме. — Но мы не были знакомы до сегодняшнего дня.

— Не были, — согласился старик. — Хотя вы хорошо знаете, кто я такой и пришли сюда не просто так. Вы пришли ко мне. Может быть, сбросим маски, мистер Мартин?

Джеральд был удивлен:

— Вот как? Вы даже знаете мое имя? Можно узнать откуда?

— Все просто. Берилл говорила, что её сын вызвал сыщика Мартина из Лондона. И я подумал, что этот сыщик быстро догадается о том, кто такой мистер Севидж. Вы ведь догадались кто я?

— Догадался. Вернее мне в этом помогли.

— Тот самый полицейский инспектор, что приехал с вами? Его не обманешь. Ведь по полицейским сводкам многолетней давности я не погиб. Вы знаете меня под именем Джек Степлтон. Не так ли?

— Да, мистер Степлтон. Или мистер Севидж. Как вам будет угодно, чтобы я вас называл?

— Мне все равно. И то и другое мои ненастоящие имена. Я тот самый человек, тело которого должно покоиться в самом сердце Гримпенской трясины, судя по повести мистера Конан Дойла «Собака Баскервилей». Я эту повесть читал в Америке.

— Вот как? И вы признаете, что вы и есть тот самый Степлтон? Убийца?

— А вы мистер Мартин, думали, что я стану запираться? Зачем? Я уже стар и стою одной ногой в могиле. Чего мне бояться? На каторгу уже не сошлют. А за свои дела я скоро стану отвечать перед высшим судией.

— И вы ждали меня?

— Ждал. Я знал, что детектив Мартин явится ко мне. Я даже понимаю, что вы меня подозреваете в убийстве баронета сэра Генри Баскервиля. Но я не убивал его. В том могу поклясться на Библии.

— Я разве сказал, что вы его убили, мистер Степлтон?

— Не сказали, мистер Мартин. Но думали именно так! Да, это я много лет назад устроил так, чтобы его дядя сэр Чарльз Баскервиль умер. В этом я виноват. И не желаю запираться.

— Я приехал по иному делу, мистер Севидж! В те далекие времена, вы не только убили сэра Чарльза Баскервиля, но и покушались на убийство сэра Генри его наследника.

— Покушался. Это правда, — спокойно произнес Степлтон-Севидж.

— И вы хотели убить сэра Генри Баскервиля.

— Много лет назад — хотел! Но только тогда меня поймали за руку, и мои планы были расстроены. А я мог бы быть новым лордом Баскервилем. Я, а не Генри. Мы имели с ним равные права на наследство.

— Равные?

— Именно так, сэр.

— Я всегда полагал, что у сэра Генри были в этом преимущества.

— Это потому, что вы не знаете всего, сэр. Помните, как сказано у мистера Конан Дойла «Если бы Степлтон доказал свои права на владение Баскервиль-холлом, как бы ему удалось объяснить тот факт, что он, наследник, жил под чужим именем да еще так близко от поместья?»

— Это в самом конце повести, — ответил я.

— Именно в конце. Но писатель немного исказил факты. У Генри было больше прав на Баскервиль-Холл — это верно. Но я был наследником первой очереди не этого замка, но состояния дядюшки Чарльза.

— Не понял вас, мистер Севидж. Состояние сэра Чарльза и есть Баскервиль-холл.

— Нет. Дядя Чарльз наследовал это имение, за которым числились одни долги. Он сразу покинул это место и уехал в Южную Африку. И там он сколотил свое состояние. Затем вернулся сюда и стал жить английским помещиком. И вот эти деньги были моими по праву. И по суду я мог бы получить три четверти из того миллиона фунтов, который унаследовал Генри.

— Почему же вы этого не сделали, мистер Севидж? — спросил Мартин.

— Я был молод и глуп. Я писал моему дяде, когда жил в Америке и просил его о помощи. Но мой дядя Чарльз ненавидел моего отца, своего старшего брата.

— Старшего? — удивился Мартин.

— Именно старшего, мистер Мартин.

–Но кто тогда был отец сэра Генри?

–Он был сыном баронета от законного брака, мистер Мартин. А мой отец и дядя Чарльз были побочными сыновьями от другой женщины.

Мистер Мартин спросил, но почему же тогда имение наследовал сэр Чарльз, а не законный наследник?

Севидж ответил:

— Он уже к тому времени переехал в Канаду и сам отказался от имения.

— Отказался?

— Да. Слишком много долгов было за этим поместьем. И слишком много вложений оно требовало. Потому он добровольно отказался от своих прав в пользу Чарльза. И получалось, что Генри был двоюродным племянником Чарльза, а я родным. Прав на имение Баскервиль-холл у него было больше, но прав на деньги дяди Чарльза было больше у меня.

— И вы писали своему дяде?

— Он ответил мне грубо. Он так и не простил моего отца. В молодости между ними пробежала черная кошка. Подробностей их ссоры я не знаю. Дядя заявил, что не желает иметь со мной дела. В выражениях он не стеснялся. Но я все равно решил приехать сюда. Правда, под чужим именем. Я тогда сказал жене, что отберу имение у дяди.

— Жене? Вы имеет в виду леди Берилл?

— А кого же еще? Она тогда была чудо как хороша. А в авантюризме не уступала мне. И мы приехали в Англию под фамилией Ванделер. А потом спустя год переселились сюда в Девоншир.

— Уже под фамилией Степлтон? — спросил Джеральд.

— Да. Мы стали мистер Степлтон и мисс Степлтон. Она выступила в роли моей сестры. И мы познакомились с дядей Чарльзом, который не знал, как я выгляжу, ибо никогда не видел меня. Мы общались до того лишь посредством писем, мистер Мартин.

— И вы довели баронета до смерти.

— Мой трюк с собакой был великолепен. Все было сделано чисто, и никто не заподозрил убийства. Но прибыл новый наследник сэр Генри. Мы с Берилл и не подозревали, что он существует.

— Это спутало ваши планы?

— Еще как спутало, мистер Мартин. Но зато мне пригодилась Берилл именно в роли сестры. Мы планировали этот вариант для сэра Чарльза, но тот относился к Берилл как к дочери. А вот молодой наследник сэр Генри клюнул на приманку. Но полицейский инспектор из Лондона нам все испортил.

— Вы не умерли тогда, мистер Севидж. И избежали заслуженного вами наказания.

— Нет, не умер. Это мистер Конан Дойл для читателей сделал, так чтобы зло было наказано. Читатели желают, чтобы преступник понес наказание. Таков закон жанра. Но на деле я тогда убежал. Никто так не знал, и, я уверен, не знает до сих пор, Гримпенской трясины как я. И я ушел. В домике, где я держал свою собаку, у меня всегда был в запасе новый паспорт, немного денег, одежда. И я бежал. А затем меня и искать перестали. Джордж Ньюнс, тот полицейский, что вел дело, никогда не сунулся бы в самое сердце трясины. Он был весьма осторожен.

— И леди Баскервиль-Воган все это время присылала вам деньги и знала где вы?

— Конечно, знала. Все же она была моей женой. И если бы я объявился, то её брак с сэром Генри был бы признан недействительным. Да и связывало нас многое. Конан Дойл и десятой доли не рассказал в своей повести. Да и что он мог знать? И вот я здесь, а многие участники той драмы уже умерли. Только я и Берилл еще живы. Скоро уйду и я.

— Но тогда, может быть, вы ответите мне на один вопрос мистер Степлтон?

— Охотно, мистер Мартин, — согласился Степлтон.

— Зачем вы вернулись сюда?

— Я ведь тоже Баскервиль, мистер Мартин. И меня волнует история собаки Баскервилей. Тогда я только использовал эту историю в своих целях. Но собака все равно существует! И еще мой отец рассказал мне о ней в первый раз, когда я был ребенком.

— И вы в столь почтенном возрасте верите в этот вздор? Ведь это вы сами и создали собаку Баскервилей, мистер Степлтон.

— Я создал только двойника этой собаки, мистер Мартин. Он был нужен мне, дабы избавиться от Чарльза Баскервиля-Вогана, а затем от Генри Баскервиля. Ибо у меня не было возможности ждать, когда в дело вступит настоящий призрак, мистер Мартин.

Старик с трудом встал на ноги и подхватил свою палку.

— Пойдемте со мной, мистер Мартин. Я покажу вам кое-что.

Мартин пошел за стариком. Тот показал Джеральду необозримые пространства болот.

— Смотрите. Здесь я все исходил во времена, когда был молод. Это земли и болота Баскервилей-Воганов. Они хранят преступления и пороки нашего рода. Вон сколько впереди ярко зеленных лужаек. На вид они кажутся безопасными, но это страшные топи, мистер Мартин. Перед вами Гримпенская трясина. Здесь умерло столько людей, что вы и представить себе не можете. Здесь Гуго и ему подобные совершали свои дьявольские преступления. И то, что он выкрал девицу, дочь какого-то фермера, есть самое невинное из его деяний. То было страшное время, мистер Мартин.

— И вы, зная про это, и будучи Баскервилем, все равно в молодости ходили по этим болотам, мистер Степлтон. Это ли не доказательство, того, что никакого призрака нет?

— Призрак рода Баскервилей-Воганов предвещает смерть. Призрак является тем из нашего рода, кто должен умереть. Этот призрак убивал не только Баскервилей. От него умирали и другие сквайры, и простые фермеры. У каждого есть грехи, мистер Мартин. Есть они и у вас. Вы помните Египет¹¹?

Джеральд вздрогнул и внимательно посмотрел на лицо старика.

— С чего это вы вспомнили про Египет, мистер Севидж, или мистер Степлтон?

— Потому что там у вас есть грехи.

— Но отчего вы вспомнили именно Египет? Отчего не Индию?

— Знаменитое дело о проклятии фараона, мистер Мартин. Я кое-что читал про это в США.

— Дело было секретным и о нем мало кто знает.

— Но слухи просочились. Хотя об этом скоро забыли, мистер Мартин. Но у провидения не такая короткая память, как у людей. У вас есть грехи, и они могут прийти навестить вас здесь! Собаку обмануть невозможно! Вот именно поэтому я и вернулся сюда, мистер Мартин. Я желаю знать, что такое призрак рода Баскервиль!

Мартин видел, как горели глаза старого Степлтона, и в этот момент он почти поверил ему.

— И это призрак убил сэра Генри, мистер Мартин. Он, а не я. Собственные грехи сэра Генри явились ему у калитки, которая ведет на болота, и утащили его в ад! Вспомните повесть, мистер Мартин.

— Я отлично помню повесть, мистер Севидж.

— Тогда у той же калитки я выпустил своего пса, намазав ему морду фосфором, дабы пес испугал тогдашнего хозяина имения Чарльза Баскервиля-Вогана! У Чарльза было слабое сердце, и он умер от страха. На это я и рассчитывал. Но недалеко от тела покойного были обнаружены следы огромной собаки. Моей собаки. Понимаете о чем я, мистер Мартин?

— И что? — Джеральд не понял, к чему клонит Севидж-Степлтон.

— А то, что настоящий призрак не оставляет следов. Вот именно поэтому возле тела сэра Генри и не было следов собаки. Он стал жертвой настоящего привидения! Вы меня понимаете?

— Я понял, что вы хотели мне сказать, но не могу вам поверить, мистер Севидж. Я не верю в призрака. И если баронет был убит, то убил его не адский посланец. И не призрак убил Аделину Линар!

Назвав имя служанки, Мартин внимательно посмотрел на Степлтона. Но на лице старика не дрогнул ни один мускул.

— А кто такая эта Аделина? — спросил старик.

— Служанка в доме покойного сэра Генри Баскервиля-Вогана.

— Я не знаю его служанок, мистер Мартин.

— Но, тем не менее, после смерти сэра Генри Аделина, получив полный расчет, уехала. И потом умерла. Как умер и дворецкий имения Баскервиль Томас Бангл.

— Про этого пьяницу, я слышал, мистер Мартин. Но его убийца известен. Его убил алкоголь.

— Может и так, а может, и нет. Это дело требует расследования. И думаю, что сражаться против самого прародителя зла мне не придется.

— А вы знаете, что у мертвого баронета в кармане была найдена древняя рукопись о собаке Баскервилей? — спросил Севидж.

— Знаю.

— И сэр Генри понял, что в рукописи есть часть правды. Собака Баскервилей существует. И никто его не избавил от привидения. Тогда убили только двойника. Пса, которого я купил, а он был из плоти и крови. Настоящий призрак не знает границ. Он может показаться везде. Он наказание. Он кара господа!

Старик, не сказав более ни слова, повернулся и побрел к хижине. Затем остановился и снова повернулся к Джеральду:

— Приходите ко мне сегодня вечером, мистер Мартин. Если конечно, не боитесь. И тогда я расскажу вам еще кое-что интересное…

***

Джеральд вернулся в Баскервиль-холл.

Детектив из Лондона думал.

О призраке говорил дворецкий Бангл инспектору Гуду, незадолго до своей смерти. О призраке говорит Степлтон. Он, похоже, совсем помешался на этой легенде. И старая рукопись о собаке Баскервилей была найдена в кармане покойного.

В привидение Джеральд не верил, как он не верил в призрака внутри зеркал семь лет назад в Кровавом замке графа Текели. Тогда его тоже старались убедить в том, что потусторонние силы недоступны для понимания обычного человека. И кровавый дух в зеркале возвещал смерть.

Кристин в зеркале явись.

Кристин в зеркале проснись.

Кто услышит голос тот.

До утра не доживет.

Кровь стыла от этого четверостишья. Обитатели замка после второй смерти массово избавлялись от зеркал в своих покоях. Они боялись кровавую даму¹².

И в деле Баскервилей есть мстительный призрак, за которым наверняка стоит изворотливый убийца.

Значит, кто-то желает снова возродить легенду о собаке из ада. Но вот кто этот человек? Очевидно не Степлтон. Он на этот раз — жертва легенд о собаке. Но кто еще в этом заинтересован? Стоит подумать.

— Мартин! — окрик старшего инспектора Гуда вывел его из задумчивости. — Вы уже вернулись, Мартин.

— Да, — ответил Джеральд.

— Тогда прошу вас со мной. Слуги ничего толком рассказать о могиле Гуго Баскервиля не смогли. Они или ничего не знают толком, или не желают говорить. Вот в этом и есть недостаток неофициального расследования. Стоит идти в деревню и расспросить фермеров, как вы мне и советовали. Да и доктора Дойла не мешало бы навестить.

— Что же, пойдемте, Гуд. Заодно я поделюсь с вами новостями.

— Вы кое-что узнали?

— Только то, что Севидж из Америки и есть мистер Степлтон собственной персоной. Он сам мне в этом признался в первую минуту нашего с ним знакомства.

— А вы сказали ему кто вы такой? Или…

— Он и сам знал, что моя фамилия Мартин. Леди Баскервиль рассказала ему о том, что в имении ждут меня и вас. Он и догадался о том, кто перед ним.

— Он признался в убийстве?

— Старого баронета сэра Чарльза, что было совершено 40 лет назад — да.

— Да зачем нам это признание? Это и так ясно. Нам нужно знать, кто убил сэра Генри Баскервиля-Вогана.

— Он сказал.

— Что? — Гуд остановился и посмотрел на Мартина.

— Он сказал, что баронет пал жертвой призрака рода Баскервиль! И он сам, стоя одной ногой в могиле, приехал познакомиться с этим призраком. Так что знания о могиле злодея Гуго для нас сейчас весьма и весьма важны.

— Вы что, поверили в собаку Баскервилей, Мартин?

— Нет. Но тайна могилы Гуго может пролить свет на это дело. И раз мы решили узнать про это, то зачем откладывать?

— Верно. Идемте.

И они зашагали прочь от имения. Тропинка должна привести к большому тракту, который и доведет прямо до деревушки Гримпен и местного почтового отделения.

— Дело это все больше осложняется, — сказал Мартин, после того как они вышли на дорогу к деревне. — Теперь я почти уверен, что Степлтон рассказал правду в том, что касается его непричастности к убийству. Он не убивал сэра Генри Баскервиля-Вогана.

— Можно ли так легко верить его словам, Мартин?

— Вы бы только слышали его, Гуд. Этот старик выжил из ума на почве мистики, но он не наш убийца.

— Тогда кто у нас вместо него станет главным подозреваемым? Или вы считаете, что баронета убил призрак?

— Нет. Но кто-то удачно имитировал Степлтона. Может быть, этот кто-то специально нам с вами его подставил?

— Но кто? Говорите до конца, Мартин. Если цель убийства не политическая деятельность баронета, то нам остаются деньги. Я навел справки еще в Лондоне, какой суммой исчисляется все наследство Баскервиля-Вогана. Больше 3 миллионов фунтов стерлингов.

— И львиная часть досталась сэру Чарльзу, старшему сыну баронета. Но он не похож на того, кто способен на убийство. Он не похож на мота, не похож на игрока. Я никогда не слышал, чтобы имя этого джентльмена фигурировало в каком-либо скандале. А, следовательно, ему вполне хватает средств на жизнь, и он мог подождать наследства, не убивая отца. Да и жена его богата. Она дочь фабриканта сэра Огюстена Рочестера. А он один из самых богатых людей в Лондоне.

— Верно, Мартин. Скажу вам больше. Сесилия, мало того, что единственная дочь и наследница Огюстена, она еще наследовала большой капитал от своей умершей матери. И составляет он около 500 тысяч фунтов стерлингов.

— Вот как? Но это только подтверждает мое предположение, Гуд. Следующий на очереди — мистер Джеймс Воган. По завещанию получит около 300 тысяч фунтов. И он не похож на убийцу. Девица его также из богатого дома. Адвокатская контора «Томсон и сын» одна из самых состоятельных. Нет за детьми сэра Генри ни карточных долгов, ни афер с поддельными векселями.

— А что скажете насчет вдовы, Джеральд?

— Она стара и больна. Смерть мужа ей не нужна. Я могу понять, когда старого и богатого мужа убивает молодая жена, рассчитывающая на наследство. Ей по завещанию достанется около 100 тысяч фунтов. Но эти средства она имеет и сейчас. Мотива у неё нет. Да и она больная старуха, которая стоит одной ногой в могиле.

— И что же получается?

— А получается, что надо искать или иных наследников, про которых мы не знаем. Или искать иной мотив. Вот так, Гуд.

— Погодите, Мартин. Но если есть иные наследники, про которых ничего нет в завещании, то…

— То трупы еще будут, и призрак рода Баскервилей снова станет делать свою кровавую работу.

— Значит, нам стоит искать еще наследников? Но я бы так просто от Чарльза и Джеймса не отступал. Мы пока не знаем всех обстоятельств. Мало ли какие тайны они скрывают, Мартин. У многих есть свой скелет в шкафу.

— Я и не говорю, что мы не будем проверять, Гуд. Я только определяю приоритетную линию расследования.

***

Май, 1939 года, деревушка Гримпен в графстве

Девоншир.

В деревушке Гримпен старший инспектор Гуд отправился в почтовое отделение — выяснить, с кем лучше всего можно поговорить по поводу могилы Гуго. А Джеральд отправился в дом доктора Дойла…

***

Дом доктора Дойла.

Сельский врач жил богато. Его скромная практика в этих убогих местах, где приличными пациентами были только Баскервили, не могла приносить существенных доходов, но в небольшом доме была дорогая мебель, хорошие ковры, серебро, коллекция индийских редкостей.

— Прошу вас в скромную обитель холостяка, мистер Мартин. Как прошла ночь в имении?

— С леди Баскервиль все хорошо, доктор. Прописанные вами микстуры помогли ей заснуть.

— Это хорошо. А то у меня много пациентов назначено на сегодня и даже не знаю, попаду ли в имение. Пойду, если только будет срочный вызов.

— Я также надеюсь на благополучный исход, доктор.

— Но вы ведь пришли не просто поболтать со мной, сэр?

— Не только, доктор Дойл. Я бы хотел задать вам несколько вопросов.

— Буду рад ответить на них, мистер Мартин. Прошу вас садиться. Может быть, чаю?

Мартин сел в кресло и сказал:

— Спасибо не стоит. Я хорошо позавтракал в Баскервиль-холле. Да и не хочу отнимать у вас время понапрасну. Перейду сразу к делу.

— Прошу. Я постараюсь вам помочь.

— Вы долгое время живете здесь, мистер Дойл?

— Уже 8 лет, мистер Мартин я имею здесь практику. Ранее я служил военным врачом в Индии. Вся моя коллекция, которую вы могли видеть, из Индии.

— А где конкретно вы служили в Индии?

— В Бомбее. Там же где и вы служили, мистер Мартин. Я много слышал о вас.

— Вот как? — удивился Мартин. Он про доктора ничего не слышал.

— Вы конечно обо мне ничего не слышали?

— Признаюсь, что нет.

— Но мы с вами никогда и не пересекались, мистер Мартин. Я не столь был популярен среди бомбейского общества как вы.

— И что заставило вас уехать и бросить службу?

— Ошибка, мистер Мартин. Я сделал операцию, и мой пациент, особа весьма высокопоставленная, умер.

— Умер из-за вашей ошибки? Я правильно понял, мистер Дойл?

— Правильно, мистер Мартин. Я был вынужден оставить военную службу и вернуться в Англию. В Лондоне с таким пятном найти место невозможно, и я стал сельским врачом здесь.

— Но практика у вас здесь небольшая? Не так ли?

— Ах, господин сыщик. Говорите прямо. Ваши доходы, доктор совсем не те, чтобы так роскошествовать. Вы это желали спросить? Дело в том, что два года назад я получил небольшое наследство от моего покойного дяди. 20 тысяч фунтов. Кроме того, мне достался дом в Сусэксе, который я продал за три тысячи фунтов и вот эта обстановка, которую я перевез сюда.

— Спасибо вам, доктор, за откровенные ответы на мои вопросы.

— Да что там, мистер Мартин. Вы ищете убийцу сэра Генри. Я понимаю.

— Вы сказали убийцу? Но в отчете вы написали, что смерть произошла от естественных причин.

— Я и сейчас готов это подтвердить. Но убийство можно совершить, не обязательно выстрелив в жертву из пистолета, или ударив её ножом. Человека можно измотать и довести его сердце до удара. И такое убийство никакие доктора не классифицируют как убийство. А напишут, что смерть произошла от естественных причин. А что я мог написать в отчете еще? Его не закололи, не задушили, не отравили. Он вышел к калитке на тисовой аллее выкурить сигару и умер от сердечного приступа.

— А передозировка лекарства была невозможна?

— У нас опытная медсестра. Да и ничего такого я ему не прописывал. Нет. Это невозможно, сэр. Ну, капнула бы она ему вместо пяти капель десять? И что с того?

— А замена лекарства возможна? Ведь лекарства ему давала в вечер смерти не медсестра, а горничная Аделина Линар.

— Замена невозможна. Разве что ему вместо лекарства дали яд. Но никаких следов яда в теле обнаружено не было. Ведь тело возили в Лондон. И там с ним работали лучшие специалисты. Так что я могу вам со всей ответственностью заявить — сэра Генри не отравили. Если его и убили, то иначе.

— Может, скажете, как? — спросил Мартин доктора.

— Это будут мои предположения, мистер Мартин.

— Пусть так. Я хотел бы услышать ваше мнение, доктор.

— Сэр Генри был крепкий мужчина. Живи он в деревне, может еще и лет пятнадцать протянул бы. Но его участие в выборах и политическая карьера сказались на его здоровье. Но и не это главное, мистер Мартин.

— А что?

— Два года назад сэр Генри стал живо интересоваться всем, что касается родового призрака Баскервилей-Воганов. До этого он совершенно не проявлял к этому никакого интереса. Вы ведь слышали историю о собаке Баскервилей?

— Слышал. Об этом написана повесть. И мало кто не слышал про эту историю, доктор.

— Тогда можно задать вопрос, если собака была убита много лет назад, все разрешилось, а убийца погиб, зачем баронету было снова ворошить старое?

— Это действительно странно, доктор.

— Вот в этом и скрыта загадка, мистер Мартин.

— Не могу я поверить, что сэр Генри человек образованный, депутат парламента, стал бояться призрака.

— Видите ли, мистер Мартин. Наше сознание иногда вытворяет с нами такие штуки, что и профессор-безбожник дарвинист, всегда доказывавший, что бога нет, в 70 лет начинает верить в него. И больше того, доказывает, что сам видел ангелов. Любого человека можно убедить в чем угодно, если тот, кто убеждает, знает, как это делать. Я тогда также заинтересовался этим. И много раз начинал разговоры с сэром Генри, но тот на контакт не шел.

— Но вы заметили, что он стал верить в собаку. В чем это проявлялось, доктор?

— Он стал рыться в своем архиве, и ночами читал старые документы. Про это говорила мне леди Баскервиль-Воган. Её взволновала такая страсть мужа к древнему призраку. Я сказал ей, что это скоро пройдет. Но ошибся. Интерес сэра Генри к родовому проклятию не только не угас, но разгорелся с еще большей силой. Год назад сэр Генри, привез из Лондона двух археологов. И стал искать могилу Гуго Баскервиля. А здесь вам каждый фермер скажет, что знает, где эта могила находится, но при этом все разные места назовут.

— А зачем ему понадобилась эта могила?

— Этого я точно не знаю, мистер Мартин. Местные жители говорят, что остановить призрака можно, лишь найдя в этой могиле некий артефакт или еще что-нибудь. Я не вникал, знаете ли, в подробности.

— И вы думаете, что некто делал это с сэром Генри специально?

— Его могли сводить с ума. У него могла появиться навязчивая идея. Но кто это делал, и зачем, я не знаю. Я как врач могу констатировать факт — что умер он сам. А если его сердце довели до остановки, то, что предъявите вы тому, кто это сделал?

— А кто, по-вашему, мог это сделать, мистер Дойл?

— Вы хотите спросить, не подозреваю ли я кого-нибудь? Нет. Я врач, а не детектив, мистер Мартин.

— Но вы хорошо знакомы с семейством Баскервиль? Не так ли?

— Да, я их знаю. Но кто может заглянуть в душу человека? Хотя я часто общался с сэром Генри. Он был человек образованный. С ним всегда можно было поговорить о политике и услышать трезвое мнение. А это в наших местах редкость. Что могут сказать местные фермеры о том, что происходит в Германии?

— Сейчас все говорят о Германии, доктор. Нас ждет война с ней.

— Вот также говорил и сэр Генри.

— А что вы скажете о смерти дворецкого Томаса Бангла? Это вы осматривали тело, доктор?

— Я. Просто несчастный случай. Он был алкоголиком и в тот день набрался как последняя свинья и упал с лестницы. В итоге сломал себе шею.

— Значит ничего странного?

— С дворецким нет. Если вы думаете, что он был свидетелем чего-то, и его убрали из-за этого, то ошибаетесь, мистер Мартин. Бангл страдал белой горячкой и у него часто бывали видения. Он мог в них видеть не только собаку Баскервилей, но и самого апостола Павла. Он был никакой не свидетель.

— Хорошо. Спасибо вам за помощь, доктор.

— Не за что, мистер Мартин. Я всегда рад помочь…

***

Почтовое отделение в деревушке Гримпен.

Между тем старший инспектор Бакенбери Гуд без труда разговорил старого почтмейстера мистера Джеймса Хелиса. Тот оказался весьма словоохотливым человеком. Жил он здесь всю жизнь и прекрасно знал, всю округу по роду своей деятельности.

— Я ведь заведую почтой, сэр. А до меня это место было у моего отца.

— Погодите-ка, вы мистер Джеймс? — Бакенбери вспомнил повесть Конан Дойла.

— Я самый, сэр. Обо мне писал мистер Конан Дойл в своей повести. Я тот мальчик, что носил телеграмму мистеру Беримору. Правда, расследование у нас вел не мистер Холмс, а мистер Ньюнс. Но это не так важно.

— И вы многое знаете о могиле Гуго Баскервиля?

— Конечно, сэр. Кто знает как не я? Многие интересовались могилой Гуго, сэр. Прямо с ума все посходили от этой могилы. Не в фамильном склепе, дескать, погребли злодея, а в каком-то ином месте. И кто говорит, что в его могиле спрятаны ценности, кто говорит, что там не хватает головы, кто — что не хватает руки, кто — что там лежит алмаз, да всего и не перескажешь, сэр. Столько версий, что голова идет кругом. И покойный баронет наш сэр Генри Баскервиль-Воган искал могилу. Они даже повздорили из-за этого с мистером Роджером Лайонсом. Тот не хотел давать сэру Генри права искать могилу в переделах его владений.

— А кто такой этот Лайонс?

— Да личность у нас известная. Эсквайр. Сын умершей пять лет назад миссис Лауры Лайонс, некогда первой здешней красавицы. И приходится он внуком старому чудаку Френкленду. Был здесь такой много лет назад. Он уже лет сорок как помер. И был этот Френкленд помешан на британском законодательстве. Изучил его вдоль и поперек. И все свое состояние он ухлопал на судебные процессы. Судился со всеми. И делал это исключительно ради собственного удовольствия, а не ради денег, и какой-либо выгоды.

— Вы хорошо знали его?

— Френкленда? Какое там. Мне ведь когда он помер, семь лет было. Но папаша мой его отлично знал. Мы родом из деревушки Фернворси, сэр, как раз на границах с владениями Френкленда. Френкленд однажды изгородь папашину изломал, и заявил, что здесь издавна дорога была, и папаша загораживать её права не имеет. Хотя там дороги никакой не было уже лет триста.

— И он подал на вашего отца в суд? — улыбнулся старший инспектор.

— В том то и дело. И суд он выиграл. Потому как доказал, что при короле Эдуарде VI там повозки гоняли. Но после того как папашу обязали изгороди снять, Френкленд забыл про это и ввязался в иную тяжбу. Папаша изгородь снова поставил и все забыли про это. Вот такой был чудак. Для него сама изгородь всего лишь предлог.

— И теперь его землями владеет внук?

— Да. Сын его дочери, красотки Лауры, которая вышла замуж за художника по фамилии Лайонс. Так вот этот самый Роджер Лайонс под стать своему деду. Только не судится с соседями, а ищет могилу Гуго Баскервиля и собирает легенды о призраке Баскервилей. Мечтает от него местных жителей навсегда избавить.

— А где он живет?

— Роджер Лайонс? Дак там, где и дед его жил. В Лефтер-холле.

В этот момент двери почтового отделения распахнулись, и в него вбежал местный констебль Горбенс, здоровенный детина почти под два метра ростом, с широченными плечами и длинными массивными руками.

— Здесь ли инспектор из Лондона?

— Я старший инспектор криминального отдела Скотланд-Ярда, Бакенбери Гуд, констебль. Что-то случилось?

— Убийство, сэр! Только что мальчишка прибежал из Меррипит-хаус. Он сын тамошней служанки, которая при ферме живет. Так вот, они ездили на несколько дней в Фернворси, где живет сестра служанки. Вернулись сегодня и в доме нашли труп господина, который ферму арендовал.

— Там ничего не трогали? — спросил Гуд.

— Нет, сэр. Они вызвали меня, и я велел в дом никому не заходить. Да и не зайдет туда никто. Все боятся.

В отделение зашел Джеральд Мартин. Он уже все слышал. За ним спешил доктор Дойл.

— Нужно срочно ехать в Меррипит-хаус, — сказал Гуд Мартину. — Ехать и все там осмотреть.

— Я могу подвезти вас, господа в своей коляске, — предложил Дойл. — У меня быстрая лошадь. Да и тело мне стоит осмотреть.

— Спасибо, доктор. Мы с мистером Гудом с удовольствием воспользуемся вашим любезным предложением…

***

Ферма Меррипит-хаус.

Через сорок минут они были в Меррипит-хаус. У порога домика стояла худая женщина средних лет. Рядом с ней был мальчик, лет 12.

— Это служанка Мэри Хикс, — сказал констебль Мартину и Гуду. — Она следит за домиком. И её сынишка Джеймс. Он помогает матери.

— Он там, джентльмены, — служанка указала на дом. — Лежит в луже собственной крови. Я когда вошла то едва не умерла со страха. Такое у него лицо.

Мартин первым вошел в дом. За ним последовали Гуд, констебль Горбенс и доктор Дойл. Недалеко от двери лежало тело старика Севиджа. Везде была кровь.

Старик лежал на спине, руки его были раскинуты, а голова высоко задрана вверх. В широко раскрытых глазах застыл ужас. На шее была страшная рваная рана.

Доктор склонился над телом и скинул несколько лоскутов одежды Севиджа.

— Ему разорвали горло, господа. Смотрите, какая рана.

Мартин и Гуд склонились ниже.

— И чем можно было сделать подобное? — спросил старший инспектор.

— Это сделано зубами животного. Очевидно собаки. Она вцепилась в горло этого старого джентльмена и перегрызла его. Он умер практически мгновенно. Кадык вырван начисто.

— Судя по размеру раны, собака была большой, — сделал вывод Джеральд.

— Да. Зверь весьма крупный. Здесь водится слишком много овчарок, мистер Мартин. У фермеров есть собаки. И есть одичавшие особи. Вот такая и напала на этого старика. Очевидно, собака была бешеной. И следует её найти. Ибо она попробовала человеческой крови, и могут быть еще жертвы. Констебль, стоит организовать фермеров на поиски. А пока нужно предупредить всех, чтобы запирали двери домов.

— Значит его смерть — несчастный случай, мистер Дойл? — спросил Джеральд.

— Рана нанесена животным. Хотя нужно проверить его тело на предмет иных ран. Но не думаю, что осмотр даст что-либо еще, к тому, что мы имеем. Я составлю официальное заключение.

— Стоит осмотреть дом, — предложил Джеральд Гуду.

Тот согласился. Но для начала старший инспектор отправил констебля за фермерами. Тело стоило унести отсюда, после того как доктор его осмотрит.

Осмотр дома ничего не дал. Там не было ничего, что могло бы указать на присутствие в доме кого-то кроме арендатора. У Севиджа в его комнате наверху был чемодан, в котором лежали свежие рубашки, поношенный костюм, бритвенный прибор, пальто, несколько книг и связка писем.

— Вот вам и новое убийство, Гуд, — проговорил Джеральд.

— И все факты за то, что это несчастный случай. Не думаю, что осмотр доктора даст нам что-то новое.

— Он сказал мне, перед тем как мы с ним расстались утром, что хочет что-то интересное мне рассказать нынче вечером. И я собирался его навестить. Вот и скажите, Гуд, что все это случайность. Дворецкий также вот имел что сказать, когда протрезвеет, и упал с лестницы. Севиджа загрызла бешеная собака. Слишком много случайностей.

— Но все-таки, Мартин, если собаку обнаружат и пристрелят, то это будет доказательство того, что доктор Дойл прав. А мне кажется, что так оно и будет. Могу вам сказать одно — нити у нас теперь нет. Подозреваемого нет. И куда двигаться далее — мы с вами не знаем.

— Я возьму почитать книги и письма этого умершего джентльмена. Может быть, там и найдется нить?

— Кто знает? Возьмите и почитайте, Мартин. Тем более что это, так или иначе, сделать придется….

***

Констебль Горбенс перекрестился и прошептал молитву. Он верил в собаку Баскервилей. Не первый год он жил здесь и знал много такого, про что лондонские сыщики не знают…

Глава 4

Оборванная нить.

14 мая, 1939 года, Баскервиль-холл.

В Баскервиль-холле были потрясены загадочной смертью мистера Севиджа. И особенно впечатлило обитателей поместья то, что горло американца было разодрано собакой. Леди Берилл Баскервиль-Воган стало плохо, и молодой баронет вызвал для матери доктора Дойла. Тот прибыл в имение и дал леди успокоительное, она уснула к вечеру. Доктор вышел из её комнаты и обратился к баронету:

— Она проспит до утра, сэр, Чарльз. Но не советую вам оставлять леди здесь. Это может плохо кончиться. Смерть мистера Севиджа сильно потрясла её.

— И что вы советуете? — спросил баронет.

— Увезите миледи в столицу.

— Я и сам про это подумал. Завтра же увезу мать в Лондон. Но что она вам сказала, доктор?

— Она боится призрака. Она постоянно твердит, что собака существует.

— Снова эта собака.

— Именно собака Баскервилей, сэр! Миледи считает, что она пришла за Севиджем и обязательно придет за ней. Я не имел возможности объяснить миледи то, что мистер Севидж пал жертвой обычного бешенного животного.

— Да, да, — рассеянно ответил Баскервиль доктору.

— Вам также, сэр, стоит пойти и лечь. Вы устали. И уже вечер. Я же с вашего позволения должен откланяться.

— Вы можете остаться в доме, доктор. Для вас приготовят комнату.

— Нет, нет. Я должен уйти. Спасибо за вашу любезность, сэр…

***

Баронет подошел к Мартину и спросил его:

— Что вы обо всем этом думаете, мистер Мартин? Неужели это простая случайность?

— Слишком много в последнее время произошло таких вот случайностей, сэр. И потому мне все это кажется подозрительным.

— Значит, вы считаете, в Баскервиль-холле есть что расследовать?

— Вы и сами это видите, сэр.

— Я это подозревал, но все равно надеялся, что это ошибка. Севиджа убило животное. Неужели это собака?

— Но не адская, сэр. И за этой собакой наверняка стоит живой человек. Я не хочу, чтобы смерти в ваших владениях продолжились, сэр.

— Но мне сообщили, что собачьих следов у тела Севиджа не было. Это правда, мистер Мартин?

— Тело его было в доме, сэр, и в доме не нашли следов собаки. А на его горле были отлично видимые следы зубов. Ему вырвали кадык.

— А следов собаки у дома не было?

— Нет.

— Моя мать говорила, что призрак не оставляет следов.

— Но на горле мистера Севиджа «призрак» следы оставил.

— Я завтра уезжаю в Лондон, мистер Мартин. Я должен отвезти мать подальше отсюда. Вы и мистер Гуд можете оставаться в доме сколько пожелаете.

— Спасибо, сэр.

— Но если что-то произойдет еще, не дай бог, конечно, то вы уведомите меня. Не так ли, мистер Мартин?

— Обязательно, сэр. У вас дом в Лондоне?

— Квартира, мистер Мартин. Я оставлю вам телефон….

***

Инспектор Бакенбери Гуд также подошел к Мартину и сообщил ему:

— Мартин! Я завтра должен уехать в Лондон. В связи со смертью Севиджа. Сами понимаете, все-таки он убийца и за ним много лет назад охотилась полиция.

— Но баронет просил нас вести только частное расследование, Гуд!

— Я это помню, Мартин. Но иначе поступить не могу. Меня не простят в Скотланд-Ярде, если произойдет еще одно убийство. Тогда все спросят, отчего я молчал. Но я уже обещал сэру Чарльзу, что в газеты это дело не попадет.

— Вы хотите сказать, что заявите своему начальству, что Севиджа убили?

— Сделаю такое предположение, Мартин. Они откроют дело, и я вернусь к вам. А вы должны заключить соглашение с баронетом.

— Какое соглашение?

— О найме вас в качестве частного детектива. Теперь время, когда вы были просто гостем Баскервиль-холла, прошло. Вы можете им считаться и далее для всех, но для закона вы — частный детектив. И у вас должно быть соглашение с баронетом. Он вам его выдаст. С этой стороны проблем не будет.

— Хорошо. Я подойду к нему завтра перед его отъездом, Гуд. А вы когда вернетесь?

— Буду здесь через два дня. Вы же, Мартин, постарайтесь, чтобы новых трупов не было. И сами никуда не влезьте. Здесь становится опасно.

— Да. Но и дело стоит того, чтобы бросить все остальные дела.

— Я обещал вам, Мартин, что скучно не будет. Инспектор Джордж Ньюнс также не скучал здесь сорок лет назад.

— Только покойников для нас уже хватит, Гуд. Мы уже имеем смерть сэра Генри, смерть дворецкого Бангла, смерть мисс Линар и смерть мистера Севиджа.

— Первые две смерти не криминальные, как признала полиция. Мисс Линар умерла далеко отсюда. А вот Севидж иное дело. Он был убит…

***

Баскервиль-холл.

Комната Джеральда Мартина.

14 мая 1939 года Джеральд Мартин отправился спать в 10 часов вечера и с собой взял стопку писем Севиджа. Ему не терпелось с ними познакомиться. Джеральд запер замок своей двери на два оборота.

Затем он снял костюм, одел пижаму, и лег в постель. Она была подогрета грелками. Слуги Баскервиля старались угодить гостям, ибо погода стояла сырая. Джеральд придвинул лампу и стал читать.

Первое письмо. Датировано 7-м ноября 1935 года. Прислано из Лондона в штат Миччинган, США. Очевидно, там проживал в то время Севидж. Текст письма был отпечатан на пишущей машинке.

«Дорогой, Севидж.

Ничего нового Вам сообщить по поводу сына не могу. Он не желает Вас признавать, и помогать в ваших поисках наотрез отказался.

Вы спросили, как продвигаются его собственные поиски? Не могу сказать по этому поводу ничего определенного. Он многие места перерыл в своих владениях, но те могильники, что он раскопал, не имеют к делу никакого отношения.

Напишите мне, когда вы сможете приехать? Мне трудно работать одному. За себя вы можете не бояться. Про вас уже никто ничего здесь не помнит и полиция вас давно не ищет. Поселитесь на старой ферме Меррипит-хаус. Она до сих пор пустует с тех самых времен. И принадлежит ферма леди Баскервиль.

Прядок там поддерживают служанка и её сын. Так что дом вполне пригоден для житья.

Жду вас!¹³»

Подписи под этим посланием не было. Джеральд аккуратно вложил письмо в конверт и отложил его. Он потянулся ко второму. Это было письмо леди Баскервиль-Воган к Севиджу, датированное 1 августа 1938 года.

«Джек!

Тебе не стоит появляться здесь. Я тебя должна предупредить, что мой муж не зря опасается собаки. Таинственный призрак снова появился на болотах. И мне теперь кажется, что его опасения не напрасны.

Вспомни, что мы слышали, когда много лет назад задумали наш план? Собака Баскервилей — предвестник смерти. И является она только тому из рода, кто должен умереть. Ты тогда даже смеялся над этим. И я смеялась. Но теперь, когда молодость ушла, все по-другому.

В библиотеке, в массивном шкафу, Генри недавно обнаружил старый архив, который был спрятан внутри одной из полок. Там он нашел несколько древних манускриптов. Мне он их почитать не дал.

Отвечаю на твой вопрос, заданный в прошлом письме.

Могила Гуго Баскервиля, как поначалу думали, находится в родовом склепе Баскервилей. Но в 1800 году тогдашний хозяин имения обнаружил, что могила пуста. Под массивной плитой, которую с трудом сдвинули три человека, никого не было. Но там был документ, начертанный на плотном пергаменте.

Вот, что там сказано:

«Мой отец сэр Гуго Баскервиль, приготовил это место для себя, и при его жизни на плите было высечено его имя. И я должен был накрыть этой плитой тело его. Однако не смог этого сделать. Священник заявил, что нельзя хоронить Гуго в фамильном склепе. Тело его проклято. Тогда я спросил, отчего так? Тот сказал мне, что проклятое тело преступника должно быть похоронено…»¹⁴

Далее документ был испорчен, и прочитать, что там написано, было просто невозможно.

Но Генри сказал мне, что знает теперь весь текст. Он, наверное, нашел еще один вариант этого документа.

Берилл Баскервиль-Воган».

Мартин спрятал это письмо в конверт. И взялся за следующее, датированное 18 сентября 1938 года. Снова писала Берилл Баскервиль:

«Джек!

Ты просишь узнать о том, что нашел Генри. Но я не могу этого сделать. Он прячет найденные документы и не желает их показывать. Но я нашла среди его бумаг копию старой рукописи. Той самой, с которой началось расследование дела в повести мистера Конан Дойла. Он воспроизвел её на страницах своей книги слово в слово.

Так вот, многие места в рукописи были подчеркнуты и на полях были пометки. Генри, очевидно, считал, что, эта рукопись подложная. Кто-то намерено исказил легенду о призраке Баскервилей.

Если что-нибудь узнаю, то дам тебе знать.

Берилл Баскервиль-Воган».

Джеральд отложил письма и схватил блокнот. Он стал делать свои пометки о прочитанном.

«Мистер Степлтон вернулся в Англию. К убийству сэра Генри Баскервиля-Вогана, как оказалось, он не имеет отношения. И потому, версия о его причастности к этому делу, провалилась. В этот раз он сам жертва.

У мистера Степлтона имеется здесь в Девоншире некий друг, с которым он вел переписку по поводу его сына. Этот друг свои письма печатал на машинке и не подписывал.

1.Вопрос? — Кто этот человек?

2.Вопрос? — Кто этот сын?

Степлтон вел переписку также с женой сэра Генри леди Берилл Баскервиль. В письмах они говорят о призраке рода Баскервиль.

Может ли Берилл Баскервиль-Воган быть тем, кто напечатал письмо на машинке? Нет.

Леди Баскервиль-Воган пишет Степлтону, что сэр Генри обнаружил в тайнике в своей библиотеке некие документы, которыми интересовался Степлтон.

3. Вопрос? — Цель его приезда в Англию? Предположение — Он хотел узнать про эти документы.

Мне он сказал, что желает найти призрака. И хотел еще что-то рассказать вечером, но был убит.

4. Вопрос? — В каком направлении искать?

Стоит разобраться с документами сэра Генри. Может быть, удастся отыскать то, что он нашел о призраке рода Баскервилей.

Стоит также найти испещренную пометками копию рукописи о Гуго Баскервиле-Вогане».

В остальных письмах Степлтона не было ничего ценного. Это были обычные письма, полученные им в Америке от разных людей. Отчеты о денежных средствах, вложенных в различные предприятия, закладные, отчеты о финансовом кризисе 1929 года и тому подобное.

Мартин знал, что уже не уснет до утра. Мысли о деле не давали ему покоя. Он снова оделся, выключил электрическую лампу, взял с собой подсвечник, зажег свечу и отправился в библиотеку имения Баскервиль.

«Думаю, что сэр Чарльз, не обидится на меня за то, что я не спросил на то его разрешения. Но не будить же мне его сейчас для этого. Хотя самому разобраться в обширном хранилище книг и рукописей Баскервилей будет сложно. Но вдруг повезет…»

***

Баскервиль-холл. Библиотека.

В библиотеке горел свет. Была включена настольная лампа и за большим столом, среди шкафов с книгами, в глубоком кресле сидела старя леди Баскервиль-Воган, которая, по словам доктора Дойла, должна была проспать до утра.

— Я ждала вас, мистер Мартин. Проходите и садитесь рядом.

Джеральд задул свечу, поставил подсвечник и сел в кресло рядом с леди. Он никак не ожидал её увидеть, но она была именно тем человеком, с которым ему нужно было поговорить.

— Я знаю, что мой сын просил вас, меня не тревожить. Но я хочу с вами поговорить о том, что произошло, мистер Мартин.

— Вы не уснули, миледи? — поинтересовался Мартин. — Вы были так напуганы и доктор….

— Я почти совсем не сплю, мистер Мартин. И микстуры доктора Дойла мало на меня действуют. Я уснула на час и снова проснулась. И решила пойти сюда. Вы ведь забрали письма Джека? Так? Нашли их среди его вещей?

— Да, миледи.

— Вы их читали? — спросила старая леди.

— Да, миледи, — признался Джеральд. — Но только в интересах дела. Все тайны, которые были в письмах никуда не уйдут и не станут объектом для газетных спекуляций, миледи.

— Я понимаю, что после прочтения этих писем, у вас вопросов стало больше чем ответов, мистер Мартин. У нас с вами до утра много времени, и я хочу вам кое-что рассказать. О том, что случилось много лет назад здесь в Баскервиль-холле. Но вначале я хочу вас спросить, мистер Мартин. Вы, по-прежнему, не верите в собаку?

— Нет, миледи. В то, что убийствами занимается дух — не верю. Мистер Степлтон умер от зубов собаки, но собаки живой. И кто-то на него эту собаку натравил и замаскировал все под несчастный случай.

— Вы желаете объяснить все так?

— Я ищу живого преступника, а не духа зла, миледи.

— Но вы знаете историю о собаке Баскервилей?

— Из повести сэра Артура Конан Дойла, миледи.

–Но в повести сэра Артура только часть правды, мистер Мартин. Он хорошо показал читателям, как злодей Степлтон все устроил. Там сказано, что цель Степлтона была получить поместье любой ценой. Он приехал в Девоншир, поселился рядом с имением Баскервиль-холл, подружился с баронетом и старый сэр Чарльз сам рассказал Степлтону предание о собаке и у того в голове возник дьявольский план.

— Так рассказана история в повести «Собака Баскервилей», миледи. Вы хотите сказать, что все было совершенно не так, миледи?

— Да, мистер Мартин, это я и хочу сказать. Не сэр Чарльз рассказал ему о родовом проклятии рода Баскервилей-Воганов. Степлтон знал о собаке с самого детства. Его отцом был брат сэра Чарльза. Но дела Баскервилей тогда были плачевны, и он переехал в Америку. И там родился у него сын Джек. Хотя это было только одно из его имен. Его полное имя Гуго Роджер Джек Баскервиль-Воган. Но в Америке он предпочитал имя Джек.

— Вы сказали Гуго Роджер Джек, миледи?

— Да, мистер Мартин. И Джек после смерти своего отца, жил в Америке и там женился.

— На вас, миледи?

— Да, на мне. Доктор Конан Дойл даже назвал мою настоящую фамилию. Меня звали тогда Берилл Гарсия. И тогда я была очень молода и очень красива. И Джек однажды мне рассказал о фамильном проклятии. О зловещей собаке Баскервилей. Затем до нас дошли слухи, что владелец разорившегося имения Баскервилей-Воганов, сэр Чарльз разбогател в Южной Африке и вернулся на родину с миллионом фунтов. И тогда мы придумали план о том, как состоянием сэра Чарльза завладеть.

— Вы сказали «мы», миледи?

— И я была тогда не ангелом, мистер Мартин. А соблазн был слишком велик. Мы были бедны и хотели получить от жизни все. И тут такое искушение. Миллион!

— И вы…

— Мы решили использовать легенду. Переехали в Англию, сменив нашу фамилию. И я стала из миссис Баскервиль миссис Ванделер.

— Вы отправились в Девоншир не сразу, миледи?

— Нет. Дело было сложное и все стоило хорошо подготовить. Одно время мы мужем жили в графстве Йоркшир. Затем мы снова сменили фамилию и стали мистером и мисс Степлтон. Мне лучше было выступать под видом его сестры, а не жены.

— И вы переехали в Девоншир?

— Да, наши дела пошли совсем неважно. Мы с ним поселились в Меррипит-хаус. И там началось то, что было описано в повести. Хотя я не была такой идеальной героиней, какой показал меня мистер Конан Дойл. Сыщик из Лондона Джордж Ньюнс разгадали наш замысел, и устроили Джеку ловушку. Хотя Джек говорил мне, что никто ничего не сможет доказать.

— Это было после того…

— После того как на болотах обнаружили тело каторжника Сэлдэна. Он был одет в шубу молодого Генри Баскервиля. Джек тогда ошибся и натравил свою собаку не на того.

Джеральд вспомнил, как описал все это мистер Конан Дойл…

***

“The brute! the brute!” I cried with clenched hands. “Oh Holmes, I shall never forgive myself for having left him to his fate.”

“I am more to blame than you, Watson. In order to have my case well rounded and complete, I have thrown away the life of my client. It is the greatest blow which has befallen me in my career. But how could I know — how could l know — that he would risk his life alone upon the moor in the face of all my warnings?”

“That we should have heard his screams — my God, those screams! — and yet have been unable to save him! Where is this brute of a hound which drove him to his death? It may be lurking among these rocks at this instant. And Stapleton, where is he? He shall answer for this deed.”¹⁵

***

— Тогда он убил Сэлдэна! — сказал Джеральд.

— Именно, мистер Мартин, — ответила леди Баскервиль. — Собака погналась за человеком, и тот сам упал с обрыва! Как тогда радовался Джек, когда жертва собаки сломала себе шею. Он твердил, что его план идеален и потому последнее препятствие между ним и наследством устранено!

— Но это был не баронет!

— Да, — леди продолжила рассказ, который не вошел в повесть мистера Конан Дойла…

***

Мы услышали крики, и я сказала Джеку:

— Там голос сыщика, Джек!

— И что с того? Пусть оплакивает баронета Генри Баскервиля-Вогана! Берилл, я сделал это.

— Но послушай! Там еще один голос!

Степлтон прислушался. И действительно там лондонский детектив был не один. Джордж Ньюнс вызвал из Лондона двух полицейских агентов.

Джекс казал мне:

— Нужно выяснить кто там, Берилл.

И мы пошли с ним к месту трагедии. Но не подходили близко. Сыщики нас видеть не могли.

— Они хотели нас обмануть, Берилл. Но Баскервиль уже умер. Они опоздали!

— Тише, Джек, Они могут нас услышать.

Мы слышали, как они сокрушались по поводу смерти баронета. Но затем выяснили, что погиб не Баскервиль, а Сэлдэн.

— Это не он, Берилл! — Джек был вне себя. — Сама судьба хранит этого Баскервиля! Я выйду к ним!

— Нет, Джек!

— Я выйду и все выясню!

— Ты сошел с ума, Джек! Нам стоит незаметно уйти отсюда.

— Не беспокойся, Берилл.

И Джек вышел навстречу к ним. Он был отличным актером. Я слышала его слова.

— Господа! — спросил он инспектора Ньюнса. — Что случилось?

— Мистер Степлтон?

— Да это я, инспектор.

— Что вы делаете здесь, мистер Степлтон?

— Я услышал шум, и прибежал сюда. Меня беспокоит, сэр Генри.

— Сэр Генри? — спросил Ньюнс. — А почему именно сэр Генри?

— Мы с сестрой ждали его в гости, — совершенно спокойно ответил Джек. — Но он почему-то не пришел. Это меня удивило, и я вышел его встречать. Услышал крики и сразу сюда.

— И это все? — спросил сыщик.

— Я уже вам сказал, что ждал сэра Генри в гости. И вышел ему навстречу. Вот и все.

— Здесь мертвое тело, мистер Степлтон. И мы думали, что это Генри Баскервиль-Воган! И вы, очевидно, думали также!

–Я испугался, за сэра Генри, господа! И если это не он, то я рад господа! Искренне рад.

— Мы разделяем вашу радость, мистер Степлтон, — сказал Ньюнс.

— Вы вовремя прибыли в наши края, господа….

***

— И вы все это слышали, миледи? — спросил Джеральд старую леди.

— Я была рядом. Тогда я сказала Джеку, что нам нужно остановиться. Раз здесь сыщики, то нам стоит ничего не делать и вести себя тихо.

— Но он отказался?

— Да, — ответила леди. — Он решил идти до конца и снова попытаться устранить Генри Баскервиля-Вогана в ночное время при помощи своей адской собаки!

— Он не испугался?

— Испугался, мистер Джеральд. Но желание переиграть ищеек из Лондона было выше его страха. И он рискнул. Но покушение не удалось. Баскервиль выжил.

— А Степлтон сумел бежать?

— Да, Джек Степлтон сумел бежать. И я не выдавала его сыщикам, как написал в своей повести сэр Артур Конан Дойл.

— В том, что Степлтон остался жив тогда, я уже убедился. Он сам рассказал мне про это. Но свою историю он поведал не до конца. Он пригласил меня прийти в Меррипит-хаус вечером. Однако был убит, и я не успел дослушать, чем там все кончилось.

— Убила Джека собака, мистер Мартин. Он умер так, как умирали все Баскервили. Чарльз, затем Генри и многие до них. Собака убивает по-разному. Дядя моего мужа Чарльз Баскервиль умер просто от одного вида страшного чудовища, созданного Степлтоном. Но сути дела это не меняет. Мой второй муж сэр Генри, наверное, также увидел чудовище, и его сердце не выдержало. А вот Джека собака посетила в иной ипостаси.

— Миледи, я так не думаю. Джека загрызла живая собака.

— Вы так думаете? Но отчего эта собака появилась в доме, после того как именно он приехал туда? Отчего она не нападала на служанку и её сына?

— Это объяснить просто. Убийце были не нужны их жизни, миледи Баскервиль. Ему была нужна жизнь Джека Степлтона, как ему нужна была жизнь вашего мужа.

— Именно, мистер Мартин. Ему нужна была жизнь Степлтона, ибо он Баскервиль по крови, и он унаследовал от своего предка Гуго все его пороки.

— А ваш второй муж сэр Генри? Он также унаследовал пороки рода Баскервилей?

— Я не могу говорить плохо о Генри, мистер Мартин. Но скажу вам, что некогда я также считала, что легенда о родовом проклятии Баскервилей-Воганов — всего лишь легенда. Но я нашла документы, мистер Мартин.

— Документы миледи?

— Те, которые нашел мой муж, и которые хотел прочитать Степлтон. При своей жизни мой муж мне их не показывал. Он сказал, что уничтожит их, и больше никто не прочитает этого ужаса. Но после его смерти я нашла их и прочитала. Генри не успел сжечь их. Его смерть застала внезапно.

— А вы можете дать их мне, миледи? Я имею в виду документы, найденные вашим мужем.

— Нет. Я их сожгла, и пепел развеяла на тисовой аллее. Ибо они могли бы повредить моим детям. Мой муж был прав, когда хотел их сжечь.

— Сожгли? Их больше нет? — спросил сыщик.

— Нет. Но я расскажу вам о том, что там было написано. Вы ведь читали повесть о собаке Баскервилей?

— Конечно, читал, миледи.

— Тогда вы помните рукопись, которая сообщала о собаке Баскервилей. Рукопись была датирована 1742 годом. Там было так:

«Во времена Великого восстания владетелем поместья Баскервиль был Гуго, того же рода, и этот Гуго был человеком необузданным, нечестивым и безбожным….

Случилось так, что Гуго полюбил дочь одного фермера, земли которого лежали поблизости от поместья Баскервиль. Но юная девица, известная своей скромностью и добродетелью, страшилась одного имени Гуго и всячески его избегала…»¹⁶

— Я это читал миледи. И не один раз.

— Но вы не читали иного документа, мистер Мартин. Вот строки из документа датированного 1587 годом:

«Во времена борьбы с католиками, когда самому нашему королевству грозила гибель и порабощение, владетелем поместья Баскервиль был Гуго Баскервиль-Воган. И этот Гуго был человеком необузданным, нечестивым и безбожным….

Случилось так, что Гуго полюбил дочь одного фермера, земли которого лежали поблизости от поместья Баскервиль. Но юная девица, известная своей скромностью и добродетелью, страшилась одного имени Гуго и всячески его избегала…»¹⁷.

— О чем вам говорят эти два отрывка, мистер Мартин? — спросила старая леди лондонского детектива.

— О том, что один документ это всего лишь копия первого, составленная с небольшими изменениями, — ответил Джеральд.

— Вы так думаете? Но зачем кому-то было нужно изменять документ? Ведь оригинал 1587 года был спрятан, а новый документ состряпали в 1742 году. Зачем?

— А содержание этих документов в дальнейшем не сильно отличается? — спросил Джеральд.

— В начале и средине документа все похоже. Но в конце — нет. Очевидно, именно ради этого конца и был переписан документ.

— А могу я узнать, что было в оригинале от 1587 года, миледи?

— В документе от 1742 года сказано, что после того как девица сбежала, «Гуго выбежал из замка, приказал конюхам седлать свою вороную кобылу и спустить собак, дав им понюхать косынку оброненную девицей». Но затем по переделанной легенде сэр Гуго Баскервиль-Воган погибает от страшного чудовища именуемого — собака Баскервилей.

А оригинал от 1587 года говорит нам, что Гуго нагнал девицу и лично убил её. Зачем он это сделал в документе не сказано. Потом отец и братья девицы решили ему отомстить, подкараулив его во время охоты. Но кто-то из слуг фермеров за вознаграждение предупредил Гуго о засаде и наш злодей сам устроил засаду на фермеров.

Он поймал их и приказал их затравить собаками. Умирая, отец девицы проклял Гуго и его потомков. Он произнес проклятие и наслал на род Баскервилей призрак, который будет предвестником смерти. Именно поэтому призраком и стала собака, мистер Мартин. Понимаете? Гуго затравил нечастных собаками, и они, умирая, вызвали из самого ада собаку для рода Баскервиль!

Гуго рассвирепел от такого проклятия еще больше и приказал не хоронить тела растерзанных фермеров, а бросить их в болото. Старик, когда его волокли туда, несмотря на многочисленные раны, был еще жив. И он сказал, что сам Гуго не будет погребен по-христиански. Его не положат в фамильном склепе. Ибо проклятие тогда упадет на всех жителей округи, и все грешники заплатят за свои дела.

И только самом конце манускрипта, все идет так же, как и в поддельном документе от 1742 года. «Многие в нашем роду умирали смертью внезапной, страшной и таинственной. Так пусть не оставит нас провидение своей неизреченной милостью, ибо оно не станет поражать невинных…»

— И вы хотите сказать, миледи, — спросил Джеральд, — что сэр Генри Баскервиль, ваш муж, пал жертвой проклятия?

— И Степлтон, также пал его жертвой. Он ведь тоже Баскервиль. Все Баскервили так умирали.

— Но сэр Чарльз Баскервиль, дядя вашего мужа, от которого тот унаследовал имение, умер не от проклятия, миледи. Его убил Степлтон. Разве нет? — настаивал на своем Джеральд.

— А вы знаете настоящее имя Степлтона, мистер Мартин?

— Вы уже сказали его мне, миледи.

— Его имя Гуго Роджер Джек Баскервиль-Воган. И имя хозяина Баскервиль-холла в 1742 году Гуго Баскервиль-Воган. И имя того, кто владел поместьем в 1587-ом году также Гуго Баскервиль-Воган. И фамильный портрет Гуго был весьма похож на Степлтона. И портрет сэра Гуго из 1587 года также напоминает его. Хотя тот Гуго был изображен слишком молодым. Но сходство есть! Отчего так, мистер Мартин? Да от того, что проклятие рода Баскервиль существует! И Степлтон был его частью много лет назад. Проклятие действует по-разному, и провидение тогда избрало Степлтона в качестве орудия смерти!

Мартина заинтересовали слова леди о портретах.

— А эти портреты сохранились, миледи?

— Один портрет Гуго, сразу, после того как сыщик Ньюнс закончил здесь следствие и убил собаку, был по приказу Генри уничтожен.

— Это портрет 1742 года?

— За год точно поручиться не могу, но того времени.

— Все понятно. Значит, вы считаете, что я выступаю против сил, которые не имеют отношения к миру живых, миледи?

— Да. А иначе как можно объяснить эти смерти?

— Значит, и искать здесь нечего? — спросил детектив.

— Почему нечего? Есть что искать, мистер Мартин. Могилу Гуго Баскервиля-Вогана. Его нужно найти и похоронить по-христиански. Но не в родовом склепе Баскервилей.

— Похоронить?

— По вашему лицу, мистер Мартин, я вижу, что вы мне не верите.

— Я, по-прежнему, считаю, миледи, что искать нужно живого человека. В одном из ваших писем я прочитал такие строки из манускрипта:

«Мой отец сэр Гуго Баскервиль-Воган, приготовил это место для себя, и при его жизни на плите было высечено его имя. И я должен был накрыть этой плитой тело его. Однако не смог этого сделать. Священник заявил, что нельзя хоронить Гуго в фамильном склепе. Тело его проклято. Тогда я спросил, отчего так? Тот сказал мне, что проклятое тело преступника должно быть похоронено…»

— Да я писала об этом Джеку в Америку. Он спрашивал меня о могиле Гуго, которая обросла легендами. И мой муж немного рассказал мне об этом. В 1800 году склеп был вскрыт одним из Баскервилей и оказался пустым.

— А скажите, миледи, у мистера Степлтона-Севиджа были дети?

— Дети? У нас с ним детей не было. И насколько я знаю, в Америке у него также их нет.

— Я не Америку имел в виду. Здесь у него могут быть дети?

— Здесь? Нет. Исключено. А почему вы спросили, мистер Мартин?

— В одном из писем Севиджа некто говорит ему о сыне. Вот посмотрите. Джеральд протянул миледи письмо.

«Дорогой, Севидж.

Ничего нового Вам сообщить по поводу сына не могу. Он не желает Вас признавать, и помогать в ваших поисках наотрез отказался.

Вы спросили, как продвигаются его собственные поиски. Не могу сказать по этому поводу ничего определенного. Он многие места перерыл в своих владениях, но те могильники, которые он раскопал, не имеют к нашему делу никакого отношения…».

Леди прочитала и вернула письмо Мартину.

— И кто это пишет? — спросила она.

— Вот это я и хотел бы выяснить. Но, подписи нет и письмо отпечатано на машинке. И почему Севидж интересуется сыном? Не племянником, а именно сыном.

— Этого я не знаю. Еще одна загадка, мистер Мартин. Но простите меня, уже светает и мне пора. А вы если желаете остаться здесь, оставайтесь. Вся библиотека к вашим услугам. А еще я дам вам совет.

— Какой, миледи?

— Степлтон приглашал вас вечером на болота?

— К домику в Меррипит-хаус.

— Сходите туда завтра вечером, если не боитесь, и, может быть, вы найдете ответ на один из ваших вопросов…

***

15 мая, 1939 года. Баскервиль-холл.

Дорога на болота.

Под утро Джеральд вернулся к себе в комнату и решил немного поспать. День предстоял тяжелый. Он, не раздеваясь, лег на кровать, и уснул быстро. Но через час его разбудили.

— Мистер Мартин!

Джеральд проснулся, вскочил с кровати и бросился к двери. Щелкнул замок. На пороге стоял бледный сэр Чарльз Баскервиль-Воган, новый хозяин Баскервиль-холла.

— Мистер Мартин! — баронет вошел в комнату.

— Что случилось, сэр?

— Беда, мистер Мартин. Моя мать пропала.

— Что значит пропала?

— Ее нет в доме. Я утром поспешил в её комнату, думая, что она уже не спит. Мы должны были выехать в Лондон. Но двери были заперты. Я стучался, но никто не открыл. Я был встревожен, уж не случилось ли чего, и вызвал Персиваля Рода. Тот пришел с инструментами, комнату вскрыли, но там не было никого!

— Но может быть миледи, где-то в доме?

— Мы осмотрели все. Есть лишь свежие следы на тисовой аллее.

— На тисовой аллее? — изумился Джеральд.

— Да. Она ушла по дороге, ведущей на болота к ферме Меррипит-хаус. Я послал за ней Рода. И тот только что вернулся. Моей матери там нет. Служанка сказала, что никто на ферму не приходил.

— Я иду сам изучать следы, сэр. Их случайно не затоптали?

— Нет, мистер Мартин.

Джеральд бросился по коридору, а затем вниз по лестнице. Положение осложнялось.

И снова следы привели его к знаменитой тисовой аллее поместья Баскервиль. Следы леди были четко видны на сырой земле. Леди Берилл сразу после разговора с ним вышла из дома и направилась на болота.

Зачем? Мартин не мог этого понять. Она ни словом не обмолвилась, что собирается это сделать. Хотя посоветовала ему вечером посетить ферму Меррипит-хаус. Не было ли здесь, какого намека? Стоит пройти по следу.

Мартин дошел до самой калитки и вышел к тропинке. След читался четко. Но вскоре оборвался и ушел в никуда. Мартин свернул с тропинки и стал изучать все вокруг. Мало ли что можно обнаружить, но следа не было. Леди Берилл Баскервиль-Воган, последняя участница тех далеких и страшных событий исчезла.

Вдруг в траве что-то блеснуло. Мартин прыгнул туда и в этот момент громкий, протяжный вой пронесся над болотами. Джеральд вздрогнул и оступился. Он упал, и ударился обо что-то твердое головой…

***

— Мистер Мартин! — на его лицо кто-то лил воду из фляги.

Джеральд открыл глаза и увидел Джона Ву. Рядом с ним был еще один молодой человек второй слуга в имении Персиваль Род.

— Что с вами, мистер Мартин? У вас голова в крови.

— Я оступился и упал.

Джеральд поднялся, отперевшись на руку слуги. Голова страшно болела.

— Вас нужно срочно доставить в имение, сэр.

— Да, и вызвать доктора.

У Джеральда снова закружилась голова. Слуги подхватили его под руки. Он хотел сказать, что следует найти блестящий предмет в траве, но снова потерял сознание…

***

Баскервиль-холл.

Комната Джеральда Мартина.

В следующий раз он уже очнулся в постели. Над ним суетились горничная Бетти Дин и мисс Оливия Томсон.

— Мистер Мартин! — вскричала Оливия, увидев, что он открыл глаза. — На вас напали! Вы видели, кто это был?

— Напали, мисс? — Джеральд не понял, о чем она говорит. — Нет. Я просто оступился и упал. При падении ударился головой. Вот и все.

— Нет, друг мой, — в комнату вошел доктор Дойл. — На этот раз нет. Вы не просто упали. Вас кто-то приложил, чем-то тяжелым по голове сзади.

— Но этого не может быть, доктор. Я был на тропинке совершенно один. Я за секунду до моего падения осматривался по сторонам. Рядом не было никого.

— Но утром был туман, мистер Мартин. Вы могли и не заметить того, кто скрывался в тумане.

— Что с леди Баскервиль-Воган? Она нашлась?

— Нет. Сейчас по всей округе разосланы люди. Её ищут. Мистер Чарльз в отчаянии. Никто не понимает, что происходит. Исчезновение леди и нападение на вас.

Доктор приготовил шприц для инъекций и стал закатывать Мартину рукав.

— Что это?

— Вам стоит поспать, дорогой мистер Мартин. А завтра вы снова будете на ногах. Рана на вашей голове не слишком опасная. Хотя шишка большая и болеть еще будет.

Игла вошла под кожу детектива. И он скоро снова уснул….

***

Слуга Джон Ву осмотрелся и вытащил из своего кармана старинные золотые часы. На их крышке был герб Баскервилей-Воганов, и стоили они не менее 200 фунтов. Он нашел их недалеко от тела Джеральда Мартина и сунул в карман.

Поначалу Ву желал вернуть их, но возня с телом Мартина отвлекла его, и он позабыл о часах на время. А затем отдавать их не было никакого смысла. Принадлежали часы леди Берилл Баскервиль-Воган…

Глава 5

Происшествие на болотах.

16 мая, 1939 год, Баскервиль-холл.

Утром 16 мая 1939 года Джеральд проснулся и увидел рыжие бакенбарды старшего инспектора Бакенбери Гуда из криминального отдела Скотланд-Ярда. Маленький полицейский сидел на стуле возле его кровати.

— Вас нельзя оставить самого и на один день, Мартин. Вы успели влезть в какую-то пакость.

Джеральд спросил:

— Гуд? Вы уже вернулись из Лондона?

— Вечерним поездом, как только мне позвонили, что на вас совершено покушение.

Джеральд приподнялся на кровати.

— Как себя чувствуете, Мартин?

— Сносно. И могу встать. Хватит уже лежать в постели.

— И доктор сказал, что с вами будет все порядке. Он был здесь полчаса назад. Вам помочь?

— Нет. Не стоит. Я оденусь сам. Вы лучше скажите, что там в Лондоне?

Мартин встал с кровати начал одеваться. Старший инспектор тем временем рассказал ему о том, что было в Лондоне:

— Дело Севиджа открывать никто пока не собирается.

— Он американский гражданин, Гуд. И его убили на земле Соединенного Королевства¹⁸.

–Но жил этот гражданин под чужим именем и в прошлом был повинен в тяжком преступлении на территории Соединенного Королевства. Его тело доставили в морг при полицейском управлении. Но ничего нового тамошние врачи не скажут. Бешеная собака на болотах бросилась на него и разодрала ему горло.

— Но собака бросилась на него не на болотах, а в доме, Гуд.

— Вы снова ничего не поняли, Мартин. Баронет сэр Генри Баскервиль-Воган был депутатом от консервативной партии. И его смерть признана смертью от естественных причин. А Степлтон связан с женой умершего баронета. Трепать имя Баскервиля консерваторы не позволят. Им не нужен скандал. Сами понимаете международную обстановку.

— Значит вы здесь, по-прежнему, неофициально? — спросил Джеральд.

— Отчего же? В Скотланд-Ярде узнали о происшествии в Бакервиль-холле. Мое начальство завело дело о похищении леди Баскервиль-Воган. И я назначен расследовать это дело. А тут еще и покушение на вас. Кстати мой шеф потребовал от вас или вести расследование, но для этого нужно, чтобы мистер Чарльз вас нанял официально, или немедленно покинуть имение.

— Я еще не подписал договор с сэром Чарльзом, Гуд. Мне было не до того. Сами понимаете. Займусь этим сегодня. Но я не думаю, что на мою жизнь покушались.

— А доктор Дойл именно так и думает. Он, конечно, говорит, что вас убить не хотели, но по голове огрели основательно, и сделали это специально. Он написал заключение. И характер удара, и угол под которым его нанесли, говорят о том, что на вас напали, Мартин. И какой черт понес вас одного на болота?

— А что было делать, Гуд? Леди Баскервиль пропала. И я пошел по её следу.

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

1

The Hound of the Baskervilles (Собака Баскервилей) — детективная повесть английского писателя Артура Конан Дойла, одна из четерех повестей о Шерлоке Холмсе. Впервые опубликована в 1901 году в журнале Strand Magazine.

2

Strand Magazine — ежемесячный иллюстрированный журнал беллетристики, основанный Джорджем Ньюнсом. Издавался в Великобритании с 1891 по 1950 годы. Тиражи доходили до 300 000 экземпляров. Всего было выпущено за это время 711 выпусков. Так что в 1970 году мистер Келли никак не мог видеть новые выпуски этого журнала.

3

События в книге Артура Конан Дойла относятся в 1899 году 19-го века. А действие данного романа — к 1939 году 20-го века.

4

Скотланд-Ярд — штаб-квартира полицейского учреждения в Англии, исключая лондонский Сити, который имеет свою полицию. Название часто используется в СМИ для обозначения полиции Лондона (The Metropolitan Police Service (MPS)). Здание современного Скотланд-Ярда расположено в Вестминстере.

5

«Имеется много сообщений о собаке Баскервилей. Я происхожу по прямой линии из рода Хьюго Баскервиля, и я лично слышал эту историю от моего отца, а тот от моего деда. Но я могу поручиться, дети мои, что высшая Справедливость существует, и любой грех мы можем искупить молитвой и покаянием».

6

It is the manuscript, which began the history of Hound of Baskerville. It is in the story of Mr. Conan Doyle. I'm right?

7

Мисс Джессика Лэнг — персонаж серии романов «Приключения Джеральда Мартина». Журналист криминальной хроники в газете «Санди Таймс».

8

Роман серии «Приключения Джеральда Мартина» — «Звезда юга: Проклятие богини Кали» (публикация под псевдонимом Алекс Нортон).

9

*Невил Чемберлен — премьер-министр Великобритании.

10

События изложены в романе «Тайна кровавого замка» под псевдонимом Гай Осборн.

11

Роман Владимира Андриенко из серии «Приключения Джеральда Мартина»: «Кинжал проклятого фараона».

12

Роман Владимира Андриенко из серии «Приключения Джеральда Мартина»: «Тайна кровавого замка» ( под псевдорнимом Гай Осборн).

13

«Dear, Mr. Savage!

I can not tell you anything new about your son. He does not want you to know. He refused to help you.

Do you want to know what he found? I do not think that luck was on his side. While all that he did not bring anything.

When can you come? Here you no one else is looking. You can live on an old farm. Do you remember it? Now, no one lives there. All fear. Farm now is own of Milady Baskerville.

Waiting for you».

14

«My father, Mr. Hugo Baskerville has prepared a place for themselves. On the tombstone is his name. I had to cover his body of the plate. But I did not do it! The local priest has forbidden to bury my father here. I asked why? The priest replied that his father's body is cursed. Father must be buried…»

15

…Каменная гряда круто обрывалась вниз, переходя в усеянный валунами склон, и среди валунов лежало тело.

Человек лежал лицом вниз. Шерлок Холмс первым спустился к нему и тронул неподвижное тело. Сыщик сразу одернул руку и увидел на своих пальцах кровь.

Тогда и Холмс и Уотсон решили, что перед ними тело молодого Генри Баскервиля.

–Холмс, я никогда себе не прощу, что оставил его самого! — кричал Уотсон.

–Моя вина больше, Уотсон! Я пожертвовал жизнью клиента только ради завершения дела! Такого еще не было в моей практике! Но кто мог знать, что он сегодня, не смотря на все мои предостережения, выйдет на болота!

–И мы слышали его крик! Но где эта собака? Где чудовище Холмс? И где Степлтон?

–Он ответит за все! — вскричал Шерлок Холмс. — Я позабочусь об этом! И дядя, и племянник убиты. Оба! И теперь нам нужно доказать, что между Степлтоном и собакой есть связь!

Но оказалось, что убит совсем не Генри Баскервиль. Тело было перевернуто, и сыщики увидели низкий лоб, глубоко запавшие глаза, и бороду. Это был Сэлдэн!

Баронет подарил свою шубу Берримору, а тот отдал её Сэлдэну. Она могла пригодиться каторжнику, скрывавшемуся на болотах…

16

«Know then that in the time of Great Rebellion this Manor of Baskerville was held by Hugo of the name, nor can it be gainsaid that he was a most wild, profane, and godless man…

It chanced that this Hugo came to love (if, indeed, so dark a passion may be known under so bright a name) the daughter of a yeoman who held lands near the Baskerville estate».

17

«Know then that in the time of the struggle with the Catholicsthis Manor of Baskerville was held by Hugo of the name, nor can it be gainsaid that he was a most wild, profane, and godless man…

It chanced that this Hugo came to love (if, indeed, so dark a passion may be known under so bright a name) the daughter of a yeoman who held lands near the Baskerville estate».

18

Соединенное Королевство — Великобритания.