На краю жизни

Владимир Агеев, 2019

В сборнике Владимира Агеева представлены рассказы, имеющие разную тематическую направленность. В рассказах самобытного автора читатель открывает для себя необычное видение современных реалий. Излагая в художественной форме свой взгляд на события жизни обычных людей, писатель предлагает нам прочувствовать и понять их глубокий философский смысл. Произведения автора отличаются творческой зрелостью – своеобразием литературного языка, определенной тематикой, вполне установившимся отношением к разного рода жизненным явлениям. Индивидуальный стиль писателя вызывает интерес. Сборник рассчитан на широкий круг читателей.

Цыганка

В центре поселка пустовали два дома, и зиму простояли, и лето — не приезжали жильцы в отдаленный район. Здесь хороводы водила детвора, в заброшенных угодьях в войнушку играли мальчишки.

Во дворе цвели яблони, пели птицы. Доносился гул шахт откуда-то издалека.

Как-то раз в один из домов заехала цыганская семья. Цыганская детвора бегала по двору.

— Ох, РОМАЛЫ. РОМАЛЫ! Ну! Ну! — пронеслось по-над дворами.

Большие черные лошади проехали в упряжке по поселку.

— Гей, гей! — слышно было в округе.

— Колька! Сходи проверь! — давали наказ молоденькому участковому бабы из домов по соседству.

— Понаехали скаженные. Черт знает, что у них на уме! — бегала Верка по поселку.

Колька взял свой незаряженный пистолет, надел для значимости кобуру и пошел быстрыми шагами по нижней улице до конца, поднялся по дороге вверх и дошел до новых жильцов.

— Здравствуй, начальник! С какой целью пожаловал? — спросил седой мужчина средних лет.

Колька робко обошел двор, его интересу не было предела.

— Жена! Напои гостя чаем, — скомандовал глава семейства.

— Просим ко двору, — улыбнулась темноволосая женщина.

Колька прошел в беседку, сел на табурет, уплетая хлебные лепешки.

— Ну, что расселись? Живо во двор! — скомандовал глава семейства.

Дети со двора побежали в дом.

— Жители волнуются! — сказал участковый.

— Меня боятся? — засмеялся цыган.

Борис — так звали цыгана — посмотрел на Кольку.

— Вот это все своими руками, начальник, — он показал большие крепкие ладони, которые были все в мозолях.

Надья, жена, принесла бутылку крепкого вина, подала на стол горячее.

— Отведайте угощение! — предложила Надья, расставила тарелки и пошла на кухню.

Колька поднял бокал вина, потом другой, потом вообще опьянел. Борис сидел трезвый, ни в одном глазу, он посмотрел на участкового, потом вышел во двор. Закурил сигарету.

Коля уснул, голову и руки опрокинув на стол.

— Расстелить ему? — спросила жена у Бориса.

— Проспится — отведу домой, — одетый в длинную белую рубаху с широким поясом цыган сел на крыльцо и стал чистить свои сапоги.

Он подошел, взял вожжи и пошел за двор запрягать лошадь.

Дом находился на окраине поселка. Дальше тянулись широкое поле и лес.

Борис рысью проскакал по зеленому полю.

Возле цыганского дома шла дорога вниз. Внизу находились прилегающие улицы. По дороге постоянно шли незнакомые путники то с сумками, то с мешками. То телега проедет, то машина — ни минуты покоя.

Как-то ночью раздались шум, крик, невыносимо кричала женщина.

— Помогите! — вопила она.

Местные мужики и бабы попрятались.

— Куда пошел? — загнала Нелька мужа своего Серегу.

Серега мордатый был, крепкий, но без жены никуда.

Протяжный стон доносился из кустов.

— Молчи, тварь! — где-то послышался угрожающий голос.

Борис-цыган вышел, захлопнул калитку. Жена оделась в фуфайку и осталась во дворе.

Женщина продолжала отбиваться от грозного незнакомца.

Борис ударил окаянным кулаком незнакомца, тот упал, разбив голову о щебень. Женщина, избитая до крови, спряталась за спиной Бориса.

Борис с Надьей привели во двор незнакомку, дали воды умыться и приютили на сутки.

На следующий день в поселке узнали о героическом поступке цыгана. Бориса зауважали местные жители.

Это было очень приятно, когда поселок стал как единое целое. Детишки цыганские бегали рядом с сельскими детьми. Настала гармония.

Вырастать стали дети. Юные, красивые, они ходили по улице, пели песни неизвестных исполнителей, вечером играли в разные игры.

— Васек, давай! — кричал кой-то подросток.

На стол упала козырная карта, раздался визг.

— Остался! — кричал Юра.

— Пацаны, давайте еще сыграем? — трое сидели на скамейке, раздавали заново колоду.

Загорелась лампа на фонарном столбе.

— Ленка, иди сюда! — позвал один из подростков.

— Мамка не пускает. Пойду помогу, — ответила девушка.

Темнело. Игра шла до полуночи, пока не погас окончательно в окнах свет.

Утром местные жители разбредались кто куда: кто-то шел на работу, шагая по дороге с большими сумками. В сумке была обычно всякая всячина от молочных пакетов до фена или баллончика с аэрозолем.

Шли, как правило, неторопливо и медленно. Казалось, тетка Варвара может дойти до своего завода только к вечеру. Однако она по жизни никогда никуда не опаздывала. Ее только за это качество ценили на предприятии.

Вениамин и Руслан всегда умудрялись по дороге напиться. Как обычно, на производстве получали выговоры, но как мужья своих семейств были идеальными во всем, жен своих Софью и Верку на руках носили.

Двор Прасковьи находился по центру поселка, она жила со своим сыном Леонидом. Ленька был светловолосым худощавым парнем, среднего роста, немного сутуловат, по характеру был интеллигентным и в меру скромным, учился лучше всех, он сидел все дни на пролет над своими книжками.

— Лень! Пойди погуляй, — волновалась мать.

— Мам, некогда, чуть-чуть осталось, — сказал сын.

Опять мастерил что-то в своей комнате. Комната была, как всегда, не убрана, вещи были вечно разбросаны.

— Ты бы прибрался, сынок, — выговаривала мать.

— Чуть позже, — ответил Ленька и пошел во двор.

Во дворе стоял велосипед.

— Ленька, выходи! — кричали ребята с улицы.

— Мам, я на чуть-чуть, — он открыл калитку и побежал к ждавший его ребятне.

— Пойдем поиграем? — ребята звали Леньку играет в лото.

— Ребята, я сейчас! — он поехал по дворам на своем велосипеде.

Он быстро перебирал ногами, и его велосипед разогнался до приличной скорости. Он выехал на окраину поселка и случайно чуть не сшиб стоявшую на дороге темноволосую девушку.

Он, спрыгнув с велосипеда, подошел к девушке.

— Простите, не ушиб?

— Ничего страшного.

Он улыбнулся, посмотрел в удивительно красивые карие глаза. Внешность ее была необычная даже для цыган — Она была как маленькая хищница. Ее локоны тянулись и извивались по ветру.

Она улыбнулась в ответ.

— А как вас зовут? — спросил парень.

— Меня — Рада! Я живу в этом доме. Мои родители — цыгане.

— А меня — Ленька! Я чуть ниже живу с мамой.

— Умеешь на велосипеде ездить? — спросил диковинную красавицу Ленька.

— Нет! — ей было неловко.

— Хочешь научу? Это не сложно, — ответил он.

— Я тебя держу! Крути! Еще крути, — Ленька поддерживал велосипед и медленно катил его по дороге.

— Получается. Мама, я еду, — крикнула Рада.

Это было изумление или очередное чудо. Каждый день Леонид навещал Раду.

Мать Рады была не против общения детей.

Вечером Прасковья гладила вещи. В это время за огородами послышался рев, потом откуда-то доносились топот копыт.

Два скакуна неслись за внедорожником. Большой черный внедорожник остановился напротив цыганские дома.

Борис спрыгнул с коня, следовал за столь важным гостем, который зашел через калитку во двор.

— Надья, рад видеть тебя. Еще твой отец, пока жив был, говорил смотреть за тобой, — сказал старик.

Надья положила на стол блюда. Борис сел за стол рядом с женой.

— Где дети твои? — спросил старик.

Дети вышли с комнаты. Рада была из них самая старшая.

— А это что за милое дитя? Неужто дочка? — с восхищением спросил гость.

— Рома, пойди сюда! — рядом с ним стоял помощник, молодой цыган.

— Вот жених твоей дочери, — старик сам распорядился судьбой Рады.

Раде парень не приглянулся: высокий, мрачный суховатый тип. Без возражения согласился со стариком и удалился прочь.

— У меня есть кое-какие дела в городе, думаю взять под свой контроль несколько точек. Жду мужа твоего у себя, — старик вышел из-за стола, и машина сорвалась с места и понеслась по поселку.

— Слышали, бабы, что в городе творится? Какие-то изверги точки громят. Кажись, новая власть появилась в городе, — шептала Верка Прасковье.

— Да не может быть!

— Вранье это все.

— Где ты, Верка, подобную глупость слышала?

— Не то сейчас время, чтобы погромы устраивали, — сказала Прасковья.

По ту сторону улицы участковый бежал на вызов. Он кое-как оделся, накинул фуражку на голову, быстрыми шагами шел по дороге.

— Коля, ты куда? — спросила соседка.

— Некогда, баб Маш, — он спешил по ту сторону улицы. Приблизился к самому крайнему двору на нижней улице.

Шум, гам.

— Вызывали? — Борис вошел во двор.

— Я чего сказала?! — ревела Полина.

Муж громил мебель после очередной попойки.

— Вот, посмотрите на него! Ни копейки домой — все из дома, — жаловалась жена.

Витек, муж Полины, не прекращал, взялся за вазы и клумбы, что попались ему под руку. Треск, все повалилась. Витек поранил руку и умирающим голосом закончил последнюю речь.

— Собирайся, поедешь со мной! — сказал Коля.

— Первый, вызываю машину! — участковый вызвал по рации наряд.

— Нет машин, все патрули на вызове, — ответил диспетчер.

— Вот черт возьми! Навязался ты мне, пьянь подколодная, — сказал участковый.

Вывел шатающегося Витька и повел по дороге.

Он вел арестованного по дороге, потом через бугор до поля, а там — до трассы. Ветер, тучи накрыли небо, и закапал дождь. Мелкие капельки, потом большие. Потом ливень накрыл зеленые поля.

Коля шел весь мокрый. Нарушитель Витек сразу протрезвел.

— Хорошо, прохладно! — сказал Витек.

Коля сел в автобус, рядом сидел нарушитель порядка. Они выехали в город. Возле одного из магазинов работали оперативники. Оцепление — два трупа лежали возле входа в магазин в луже крови.

— Что это? — ужаснулся участковый.

— Дальше перекрыто! — ответил водитель.

Он отворил двери. Пассажиры стали забирать вещи и выходить возле остановки.

Коля пробрался сквозь ограждение. Витек бежал следом за ним.

Они дошли до отдела полиции.

— Зайдите ко мне! — приказал начальник отдела полиции.

— Ты тут посиди, я освобожусь, и поедем обратно домой, я передумал тебя на 10 суток сажать. Еще такое повториться — я тебя по-настоящему посажу, — сказал Коля и пошел к начальнику.

В кабинете сидели несколько участковых разных территорий.

Начальник ОВД проводил собрание:

— Зачем я вас собрал? В городе ЧП. К нам в район прибыли несколько сот цыган, среди них — цыганский криминальный авторитет. На рынках и площадях идет передел сфер влияния. За эти дни были убиты несколько предпринимателей. Прошу усилить контроль, смотреть, кто приезжает, кто уезжает.

Все стали расходиться.

Коля забрал Виктора, и они поехали обратно в поселок.

Они дошли до того самого места.

Вышла Полина, обняла своего мужа, и они зашли во двор.

Участковый Коля отправился обратно к себе.

Леня, как всегда, сидел дома. Прасковья в печи пекла пирог, запах которого доносился до соседнего двора.

Опять припекало. Жара ударила под плюс 35 в тени. Люди попрятались в свои дома, до самой ночи ни не выходили на улицу. Появится какая-то тень и тут же зайдет.

— Сынок, иди поешь! — мать звала сына.

— Мне чуть-чуть осталось, — он ходил по комнате, записывая что-то в тетрадку.

Под вечер Ленька поел, сел на свой велосипед и поехал по улице.

Рады на улице не было. Маленький цыганенок играл на дворе.

— Поди сюда. Позови Раду! — попросил Леня.

Ряда вышла с дома, направилась к нему. Она обернулась, посмотрела вокруг и пошла на улицу. Прошла два участка и бросилась на шею Леньке.

— Леня, как же я тебя ждала! Не отдавай меня никому! Отец нашел мне жениха. Не люб он мне, — Рада была сильно взволнована и пряталась от всех. — Пойдем отсюда — отец увидит.

Велосипед Ленька оставил у соседнего двора. Они шли по полю пешком, потом зашли в лес.

Прохлада окутала все вокруг после столь утомляющей жары. Они шли сквозь зеленые насаждения. Рада улыбалась и все время молчала. На ее лице можно было заметить спокойствие.

Вот что такое минута счастья.

— Что каждому человеку нужно? По сути, ничего. Быть свободными, — она произнесла в слух свои мысли. Посмотрела ввысь и снова посмотрела на Леню.

Леня наблюдал за каждым движением, своей любимой.

Они забрались на возвышенность, заброшенную насыпь. Возвышенность была настолько высокой, что сверху можно было разглядеть макушки деревьев, домики, которые стояли на краю поселка, местных жителей, которые что-то делали в своих садах.

Дом Рады находился с другой стороны.

— Побежали посмотрим, что там? — Рада позвала Леню.

Маленький олененок выглянул из-под куста и испуганно посмотрел на ребят, немного насторожился.

— Ты откуда такой красивый? — изумленно смотрела она.

— Не подходи, где-то рядом его мама, — сказал Леня.

Олененок скрылся в лесу.

Они гуляли по тропинке, отдаляясь все дальше и дальше в лесных массивах.

— Надья, где дочка? — кричал Борис.

— Пошла на улицу, как все нормальные дети, — ответила жена.

— Я на улице был, ее там нет, — возмущению главы семьи не было предела, он бегал, не находя себе места.

— Мама, за Радой парень какой-то приходил, и они ушли, — сказал маленький цыганенок.

— Что за парень, Надья? Ты знала об этом? — стал кричать Борис.

— Дружит она с мальчиком, он живет на этой улице, кажется, зовут Леонид. Неплохой мальчишка, культурный, — ответила Надья.

— Какой мальчишка? У Рады есть жених, — сказал цыган. — Ты пойми, наш долг дать дочери лучшее, — ответил Борис. — Где он живет? Я пойду к нему, — Борис пробежал по комнате, надел сапоги и выскочил во двор.

Впереди шла жена.

Они прошли по улице, остановились возле чужого двора.

Постучали в дверь, где жила Прасковья.

— Хозяйка дома? — постучал цыган.

Прасковья отварила дверь, недоуменно смотрела на необычных гостей, которые рвались в ее дом.

— Что вам нужно от меня? — возмутилась Прасковья.

— Где твой сын? — спросил Борис.

— Я-то почем знаю? На улицу пошел! Он что, ходить по улице не может? — возмутилась Прасковья.

— Чтоб я его возле моей дочери не видел, передай ему, — цыган выскочил как ошпаренный из ворот Прасковьи и направился к своему дому.

Жена шла за ним.

Настал вечер.

Ребята появились на улице. Леня собрал огромный полевой букет для Рады.

Рада зашла во двор.

— Мама, ты что такая грустная? — заметила печаль на материном лице дочь.

Выскочил отец,

— Ты где была и с кем? — он подошел поближе к дочери.

— Я ходила на поле с Леней, — ответила Рада.

— Чтоб я его не видел! Понятно тебе? — кричал отец.

— Я не хочу сидеть дома и не хочу выходить за муж за Романа, — дочь была в бешенстве.

— Ты? Ты будешь делать, как я скажу, — Борис удар по лицу дочь и запер в доме.

— Нельзя так! — сказала Надья мужу и ушла.

— Я сам знаю, что можно, что нельзя!

Он занимался лошадьми до ночи. Три маленьких цыганенка крутились около Рады, не давая ей лить слезы.

Ленька дошел до калитки, зашел в дом и завалился на кровать спать. Прасковья подошла к кровати сына, но не стала его будить. Поцеловала и выключила свет.

Где-то лилась вода. Бил по крыше град. Всю ночь шли проливные дожди.

Как-то раз Прасковья собралась на базар. Пока сын спал, рано утром решила сбегать сделать покупки. Она взяла корзину, надела свое выходное платье, маленькую белую шляпку и пошла по селу через огороды. По дороге она никого не встретила. Соседки с длинными языками ей надоели, куда спокойнее одной идти через поле в город.

Городом назывался район в 10 двухэтажных домов с маленьким сельским магазином. А чуть дальше выстраивались машины, ставились на пол весы, и так шла торговля.

— Купи, женщина, помидоры. Недорого. Сладкие, ароматные. Такие только у меня, — нахваливала свой товар торговка.

— Молоко, кому молоко? — послышалось на базаре.

— Яйца, крупа, — каждый селянин нахваливал свой товар.

Прасковья купила хлеб, несколько яиц.

Вдалеке она заметила ненавистного цыгана, что рвался к ней вчера во двор.

Возле база припарковалась машина. Он, весь на эмоциях, вел какой-то важный разговор. С краю остановился серый автомобиль, раздалась автоматная очередь.

В клочья были разнесены стекла машины, несколько пуль пронзили тела водителя и второго человека. Борис стоял рядом, его зацепило несколько пуль, он сквозные ранения и упал у машины.

Машина резко рванула и скрылась за домами. Борис поднялся и побрел.

Прасковья замерла от ужаса.

— Женщина! Вы будете покупать? — спросила продавщица.

— Да, да, — она оплатила товар и пошла домой.

Бориса впереди не было.

Она шла сокращенной дорогой — полем. Закрыла дверь калитки и не стала ничего говорить сыну.

Борис стоял возле своего дома у калитки весь в крови. Рада подбежала, взяла отца под руку и помогла дойти до кухни. Мать принесла таз с водой и бинты. Он сел в кресло.

Надья побежала к местному врачу.

— Господи, помогите. Муж умирает, — Надья еле уговорила женщину.

— Его в больницу нужно, — доктор пыталась убедить цыганку.

Врачиха пошла с Надьей — решила осмотреть больного.

Пули прошли навылет — повезло ему.

— Эти антибиотики нужно купить и колоть. Я все обработала. Дай бог, жить будет, — сказала местный врач.

Пять дней сидела Рада у койки отца. Леонид до поздней ночи ждал любимую.

Ей удавалось выходить на улицу на полчаса, пока мама подменяла дочь. И снова они смотрели друг на друга, как в первый раз.

Местные мальчишки дразнили пару, косо смотрели, посмеивались. Сами жители нормально воспринимали, чем-то даже завидовали юной любви.

Отцу становилось лучше.

На днях во двор наведались незваные гости.

— Как поживает наш больной? — смеялся тот же старик, что приезжал к ним в прошлый раз. — Фрукты. Надья, возьми корзину.

Огромная корзина фруктов не поместилась на столе. Ее поставили на пол. Малышня сразу понесла несколько яблок и побежала на улицу.

— Ты его лечи.

— Сколько у нас еще дел! — смеялся старик. Он разговаривал с Надьей.

— Нам ничего не угрожает? — спросила жена.

— Тех отморозков мы убрали. Забудь. Расти детей — такая основная бабская задача, а мы, мужики, сами порешаем! Возьми деньги на жизнь, — старик договорил речь и протянул пачку пятитысячных купюр.

— Все. Поехали! — машина завелась и рванула с места.

На лавке возле цыганского дома собралась малышня.

Цыганенок бегал за местными восьми летними мальчиками. Игрушки лежали на полу. Совок лежал с краю. Мамаша подошла с грудничком.

— Вон лялька! — произнесла женщина.

— Давай познакомимся с ней? — двухгодовалый ребенок перебирал ножками и трогал ручками травку.

Это было так мило.

Надья вышла со двора.

— Малышня, будем есть? — она увидела, как ее мальчишки играют с другими детьми, они были увлечены каким-то столь ответственным занятием, и она не стала им мешать: захотят есть — сами придут.

Отец стал подниматься с кровати. Он вышел во двор, сел на стул и закурил папиросу.

— Отец, нельзя! — возмутилась дочь. — Ты ж еще слаб.

Дочь посмотрела на капризного отца и пошла помогать маме. Она около часа перетаскивала банки с кухни в погреб.

Борис запряг двух лошадей в упряжку, сел в телегу, и лошади пронеслись по полю.

Где-то там, вдалеке, в поселок въехала грузовая машина. Она останавливалась возле каждого двора. Водитель сигналил и громко кричал:

— Кавуны сладкие, кавуны!

Софья с большой сумкой вышла со двора, направилась к машине.

— Есть дыни и арбузы на любой вкус, — сказал продавец.

— Можно мне этот? — попросила Софья.

Мужчина взял в руки арбуз, положил на весы.

— Пять сто? — он смотрел на реакцию покупателя, потом давал еще арбуз, расхваливая свой товар.

Выстроилась очередь. Худощавая жительница подошла к машине.

— Ты не стояла! — кричали жители.

Вытолкали бедолагу на два метра от автомобиля.

Жители взяли несколько десятков дынь и арбузов.

Машина поехала дальше мимо домов.

Прасковья находилась в доме. Ленька сидел над книгой. Каждая задача давалась ему сложно. Иногда он бросал сборник задач и засыпал. Сон продолжался недолго.

На улице послышался шум. от дома отъезжал тот самый грузовик. Через час скрылся из поселка.

Продолжалась тишина. Прасковья вышла из дома, села во дворе.

По центральной улице ходили какие-то незнакомые люди в штатском. Позвонили в дверь.

Прасковья открыла ворота.

— Можно пройти? Мы на пару минут, — ответил один из них.

Мужчина, что помоложе, протянул фотографию.

— Вы не видели этого мужчину? — спросил оперативник.

На фото был тот самый старик, что на днях приходил к цыгану.

— Нет, не знаю такого. Лицо незнакомо, — ответила Прасковья.

— Увидите вдруг, позвоните нам, — мужчина протянул визитку.

На визитке стояла надпись: «Розыскной отдел МВД».

Прасковья закрыла ворота, положила визитку в карман халата и зашла на кухню.

Настало утро.

Это был замечательный день. За тенью кухни скрывались яркие солнечные лучи. А выйдешь за калитку — можно было заметить кустарники черной смородины.

Ленька бегал вместо завтрака за огороды — наберет горсть ягод и наслаждается ароматным вкусом. Малины было вдоволь. Яркая, сочная, она смотрелась необычно на фоне утра.

— Гей, гей! — неслась по полю телега Федора.

«Неужто старик окреп?» — подумал Ленька.

Борис стал продолжать вести активный образ жизни. В этот раз все дельцы рынка собрались в местной бане.

— О, малой приехал. Наливай ему, — кричала местная публика.

— Борис, ты молодец! — поднял тост сидевший рядом мужчина.

Приехал Роман и вместе с ним — старик.

— Друзья мои, победа на нашей стороне. Город наш, — он под овации произнес пламенную речь.

Сидел в глубине зала с несколькими незнакомыми мужчинами, решал разного рода задачи.

Роман-цыган выпил одну стопку вина, потом другую. Дело дошло до более сильных горячительных напитков. Он вышел в тамбур. Там стоял окосевший Борис.

— Рома, ты мне как сын! — произнес он. — Породнимся — везде будем вместе. Поехали ко мне домой. Рада обрадуется, — он взял свою шляпу и вышел на улицу.

Роман был не против такого соседства. Он сел в повозку и уснул. Кони шагали медленно. Около часа телега двигалась по полю и въехала через холм к дому цыгана.

— Жена! — крикнул цыган, отворил калитку.

Надья вышла на улицу, помогла войти мужу. В повозке спал незадачливый гость.

До утра он проспал на улице, под звездным небом.

Утром Борис забыл про ночного гостя. Завел лошадей во двор.

— Ты чего тут делаешь? — удивленно спросил цыган.

Роман встал.

— Воды! Дайте воды, — проговорил он несколько раз.

Жена Бориса принесла графин.

— Иди умойся, — Борис направил гостя за двор.

Тот ополоснулся по пояс из корыта с дождевой водой.

Дети спали.

Рада вышла из дома.

— Мама, папа, доброе утро.

— Иди, доча, завтракать, — мать отвела дочку на кухню.

Отец с Романом сидели в беседке.

— Ни черта не помню, хоть убей, — нахмуренный сидел глава семьи. — Ты жениться не передумал? — спросил Борис.

Роман не произнес ни слова.

— Жена, свадьбу играть будем, — встал из-за стола Борис.

— Опомнись, — возразила Надья.

— Сам знаю, иди на кухню, — он был на эмоциях. — Рада, пойди ко мне, — позвал отец.

Рада подошла к отцу.

— Готовься к свадьбе. На весь город праздновать будем, — сказал Борис.

— Отец, я не хочу этой свадьбы. Не люблю я его! — возразила дочь.

— Ты что, перечить мне вздумала? — Вон из дома! — отец выгнал дочь.

— Мама! — заплакала Рада.

Рада ушла в поле, слезы бежали по ее лицу до ночи.

Становилось холодно. Она стояла, съежившись, — руки почувствовали ледяной холод. Свет во многих домах погас.

— Бабы, там молодая цыганка стоит. Окочурится, если не приютить, — заволновалась соседка Нелька.

— Пошли к нам в дом, — предложила соседка.

Они зашли в дом. Нелька расстелила в одной из спален постельное белье. И девица уснула.

Надья выбежала ночью со двора, стала искать свою дочь и так ее и не нашла.

Борис поехал провожать своего гостя. Вернулся домой. Ходил кругами по двору и не находил себе места.

На следующий день Леонид вышел на улицу. Весь поселок только и говорил о пропаже молодой цыганки.

— Вижу вчера: там что-то загорелось и взлетело. Раз и нет, — рассказывала Верка всем бабам на улице очередную байку.

— Заливает, наверное, — смеялись жители.

— Нет, пусть рассказывает, — настаивал дед Василий.

— Верю я ей. Может, правда. Каких только чудес не бывает, люди. Газету вчера читал, а там такое пишется! НЛО чуть не каждые 5 минут забирают на опыты по жителю с планеты, — он в руках держал свернутые газеты.

— Да, где ж столько жителей найти? — сказала баба Настя.

— Тебя чего-то, старик, ни одно НЛО не забирает? — сказала она.

На улице послышался смех.

Леонид подошел к цыганскому двору.

— Малой, иди сюда, — он подозвал цыганенка. — Где Рада? — спросил Ленька мальчишку.

— Папка выгнал вчера. До ночи она на поле была. Мамка ходила, так и не нашла Раду, — ответил мальчишка и побежал играть к малышне.

Леонид прошелся по полю. Нашел платок.

Сергей шел из леса с дровами.

— Чего, Раду ищешь? У нас она. Нелька, жена моя, ее забрала к нам. Эти нелюди на мороз ее выставили, — ответил Сергей.

Лонид зашел во двор. Рада выскочила из дома и обняла любимого.

Она что-то хотела ему сказать, но не находила слов. Смотрела на Леньку и радовалась, что сейчас он рядом с ней.

Минуты счастья быстро закончились.

Под вечер цыганская семья узнала, где находится их дочь. Мать забрала дочь домой. Отец ходил по дому, вечно ворчал. На какие-то минуты в цыганской семье настал мир.

В районе началась облава. ИЗ области приехал ОМОН. Каждого на рынке, в магазине, на улице обыскивали. У местной так называемой власти нашли склады оружия и зелья.

Верка шла на базар. Она проходила мимо двухэтажных домов, потом прошла мимо поликлиники. Рядом стоял невзрачный продуктовый магазин.

«Зайти, не зайти?» — подумала Верка.

Подъехала «газель», выбежали люди в масках.

Один из покупателей выбежал из магазина и оторопел от толпы боевиков. Он выхватил нож и приставил к горлу Верке.

— Бросай оружие! — скомандовал страж порядка.

— Я ее убью! — крикнул преступник.

Верка потеряла сознание и скатилась на пол. Преступник сдался. Верку отвезли в больницу, там привели в чувство.

— Сердце у вас пошаливает, дорогая, — сказала в палате доктор.

Руслан с Вениамином решили выпить от горя, споили весь поселок. раздался зонок в дверь. Прасковья отворила ворота — перед ними был еле стоявший на ногах Руслан.

— Горе у меня! — произнес он.

— Что за горе? — недоуменно посмотрела на него Прасковья.

— Верка моя в больнице, — ответил Руслан.

— Вот иди, протрезвей и навести ее, — ответила Прасковья.

— Мама, кто там? — спросил сын.

— Руслан, иди домой, — Прасковья закрыла дверь.

Леонид пошел на улицу. На улице ребята играли в карты.

Сбежались местные с нижней улицы.

— Куда пошел? Давай с нами? — спросил незнакомый мальчишка.

— Он у нас Ромео, — засмеялся местный парень Юра.

— Раздавай! — толпа ребят, забросив ноги на лавочку, с ожиданием чего-то важного смотрела на стол.

— Лови! — крикнул один из них.

— Привет, Лен! — поздоровался Леонид.

— Лень, не знаешь, когда будет основной экзамен? Я давно не была в техникуме.

Леонид и Лена учились в школе в одном классе, готовились к поступлению в один аграрный техникум.

Родители гордились дочерью и ставили ее в пример всем в поселке.

Техникум стоял в 10 км от поселка — маленькое неказистое здание в три этажа.

— Лена, я давно в техникуме тоже не был. Тоже готовлюсь поступать. Как будет информация, я тебе сообщу, — ответил Леонид.

Вечером Рада вышла на улицу, обняла Леню. Вдруг отец показался в трех метрах от пары.

— Это что такое? — возмутился Борис. — Я тебе что сказал? Духу твоего здесь не должно быть, — грозно смотрел на избранника дочери.

— Отец, я люблю его и не откажусь от него, — Рада обняла Леню.

— Быстро в дом! — кричал он да дочь.

Леонид шел по полю. Откуда ни возьмись пролетела телега и ударила Леньку. Его снесло в сторону. На руках появилась кровь.

Рада выбежала со двора, подбежала вся в слезах, обняла любимого.

Леня пошел к себе домой.

— Что это? — спросила, беспокоясь за сына, Прасковья.

— Мама, я упал, — ответил Леня.

Мать вечером перевязала сына — ушибы были везде.

— Он вышел из большой комнаты зашел к себе и потушил свет.

Лёня с Леной сдали вступительные экзамены в техникум. Сын бежал домой обрадовать мать.

Двор был открыт — матери дома не было. Толпа людей стояла на улице. Все смотрели на разразившуюся драму.

Вениамин с Русланом выясняли отношения — не поделили жен.

— Разнимай их, мужики! — кричали старики.

Они вцепились друг в друга напротив чужого двора, возле дороги.

Мать Леонида стояла самой крайней в собравшейся толпе.

— Мама, что случилось? — спросил Леня.

— Тетя Вера из больницы вернулась, дядя Руслан приревновал дядю Вениамина.

Прошло полчаса, зрителей прибавилось.

Местная молодёжь накупила пива, села на траву и стала словно спектакль наблюдать.

— Так ему! — кричала ребятня.

— Бей, бей. Так неинтересно, — возмутился другой зритель.

Через какое-то время пришел Коля участковый.

— Расходимся по домам, — скомандовал Николай. — Два молодца — ко мне, — пишем объяснительные.

Что один, что второй были сильно пьяны. Смотрели на ручку, как на что-то диковинное.

Участковый подошел ко двору Верки. Она бегала по двору.

— Вы, товарищ участковый моего мужа загоните во двор, а этого забирайте, — попросила Верка. — Незачем ему ошиваться возле моего дома, — она высказала свое мнение и стала продолжать во дворе развешивать на веревку постельное белье.

— Ну пойдем, друг ты мой сердечный, отведу тебя домой, — участковый с большим терпением отнесся к Вениамину и повел его до дома.

Софья шла с работы, подошла к калитке.

— Что опять мой ненаглядный натворил? — спросила супруга Виниамина.

— Драку учинил на улице, — ответил Коля.

— Заходи, счастье мое, поговорим с тобой, — сказала Софья и пошла в дом.

Сзади шел, опустив голову, Вениамин.

Участковый пошел дальше инспектировать район.

Подул ветер, потемнело все вокруг. Днем стоял полумрак. Прогремел гром, заискрилась молния. Дождя долго не было. Хмурое и пасмурное небо, облака затянули солнце.

Люди забегали, стали снимать тряпки с улицы, забегали под навес.

Ударил гром. Прекратился собачий лай.

Все сторожевые попрятались в будки или сараи.

На улице дед Василий таскал кирпичи — сотни две лежали у забора. Старик бросил таскать, искал пленку, чем накрыть стройматериал.

Полил ливень. Зашумел ветер, потом посыпался град. Палисадники и дорогу заливало как из ведра.

— Поешь, сынок, — Прасковья кормила сына.

Новость, что Леонид принес домой, очень обрадовало мать.

«Будет у нас свой агроном», — про себя обрадовалась Прасковья.

Дождь стих. Сырая земля, без сапог не пройдешь.

Леонид натянул сапоги ходил с веником, сметал грязь со ступенек.

На пороге возле калитки под вечер кто-то постучался. Мать была на кухне, на улице стояла Рада.

— Не могу! — сказала она, на глазах у нее были слезы. — Приехали опять гости какие-то. Отец в ярости.

Прасковья приютила Раду на какое-то время.

Долгое время к ним никто не заходил. Только на следующий день пришла Надья, мать Рады.

— Пошли домой! Никого нет, гости уехали.

Рада в дом не вернулась. Надья временами заходила в гости.

Рано утром Сергей с Радой утром пошли на базар. В 100 метрах за ними шла Прасковья.

— Ребята, покупаем — все свежее, — сказал на базаре какой-то торговец.

Леонид с Радой прошлись по рынку, Прасковья достала матерчатые сумки, набрала продуктов для дома. Леонид взял у матери тяжелые сумки и понес по дороге.

Откуда ни возьмись появился отец Рады. Он стоял возле подъехавшей легковой машины. С ним стояли еще несколько человек. Отец злобно смотрел на избранника дочери. Они прошли по дороге мимо огородов и поля, зашли через калитку.

Смех раздался — смеялась Рада.

Леонид уронил, на пол масло. Она вытерла ему руки и положила кусок на тарелку.

Во дворе зажегся свет. Ребята отведали лакомства, приготовленные Прасковьей.

Началась осень, зеленые листья пожелтели и приняли красочный наряд. Все преобразилось и открыло перед собой невероятное сочетание красок.

Леня бегал на учебу, Рада помогала Прасковье по дому: то печь поставить, то дом убрать, то двор подмести.

— Все я сделала, пойду Леню встречать.

Выбежит она к дороге и смотрит далеко-далеко, не идет ли ее милый.

Подумывала Прасковья детей к свадьбе готовить. Надья была не против, Борис, отец Рады, вечно ворчал. Женщины нашли общий язык и во всем находили взаимопонимание.

Леня шел с однокурсниками, местными ребятами, из города мимо рынка. Борис что-то делил, из черной машины лилась брань.

— Ищи своего старика, иначе ты попал, — раздались угрозы.

Машина рванула с места и понеслась по над районом. Борис поехал на своей телеге.

Леня прошел метров триста. Вдалеке стояла Рада. Она махала ему рукой.

Леня медленно приближался к своей любимой. Вот-вот, пара метров осталась — считал минуты Леонид.

Вылетела черная машина и на пешеходной дорожке снесла Раду.

Леонид подбежал к любимой, пытался оказать первую помощь.

Машина ударила Леонида. Удар был смертельным.

Вся деревня хоронила детей. Борис, узнав о смерти дочери, всего один раз появился на кладбище и больше его никто не видел.

Надья с детьми съехала из дома и прибилась к цыганскому табору. Мальчишки выросли и продолжили дело отца. Прасковья так и ходит, убирает могилки детей.

Детей не стали разлучать — похоронили рядом, за одной оградкой.

Старика и помощника Романа задержали стражи порядка, около полугода они находились в розыске.

Дом, где жила цыганская семья развалился. Стоят развалины на краю поселка и напоминают селянам о недавней прошедшей истории.