Химик. 2 часть

Влад Эмир

Влад продолжает помогать Химику, даже специально попадая в тюрьму, чтобы найти другого Химика. Калейдоскоп событий заставляет его свить паутину для освобождения Медичи…

© Влад Эмир, 2016

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

1. Отдых

— Кончил дело — гуляй смело! Без труда — не выловишь рыбку из пруда! Работа и труд — всё перетрут! От работы и кони… — вспоминал пословицы по аналогии с «Другими приключениями Шурика» Александр Владимирович Немцев, купив, наконец, билет в аэропорту «Толмачёво» на юг, почти что на море — в Краснодар! Была середина сентября, на море, на Чёрном, начался бархатный сезон и билеты было достать также трудно, как и в разгар лета, при повальном отлёте всей Сибири на «Юга», загорать и купаться в солёном водоёме, ещё больше заселявшемся от горячих тел отдыхающих. Отдыхающим и загорающим сибирякам и представителям других местностей планеты Земля, попавшим на море, это очень нравилось, вследствие чего черноморские пляжи были переполнены все летние месяцы, а билетов не было ни на самолёты, ни на поезда. В сентябре, из—за начинающейся школы, поток жаждущих окунуться в морскую прохладу существенно уменьшался, но и авиакомпании среагировали адекватно, боясь пустых мест в авиалайнерах. Поэтому с билетами легче не стало! Саше повезло, как это иногда всё—таки бывает. Кто—то не смог вылететь в этот день, кто—то снял бронь, кто—то улетел или уехал раньше — но за полчаса до регистрации в руках у Саши очутился желанный заветный билет, на который он уже и не рассчитывал, приехав в аэропорт два часа назад и помыкавшись по всевозможным кассам и тайным дверям. Даже бегать уже никуда не надо было, покупать коньяк и шоколадки, не надо было потрясать визитками сильных мира сего — за полчаса до регистрации ему просто продали билет в одной из касс, у которой он случайно в этот момент оказался. Билетный кассир при этом как-то грустно улыбнулась, на что Саша отреагировал точно такой же грустной мимикой, скрывая разрывающую его радость, переполнявшую его южный организм, не желающий проводить осень и зиму в Сибири. Организм не успел получить положенную для него дозу ультрафиолета прошедшим уже летом и не прочь был компенсировать этот пробел хотя бы в сентябре. Саша с ним, с организмом, был полностью согласен, поэтому, изображая грустную улыбку, сочувствуя кассирше, не получившей мзды, лукавил, простодушно думая, что девушка ему поверит. Он рвался на юг, в тепло и этот порыв скрыть было невозможно! Саша, с билетом в руках, бросился к стойке регистрации и сразу после неё — в зал отлёта, боясь, что его ещё внезапно могут оставить здесь, в «Толмачёво». Больше в Новосибирске делать ему было нечего — с Володей и Таней, с Мариной и с остальными, близкими и не очень знакомыми, он уже попрощался, улыбки на прощание, добрые и злые, уже получил. Разница во времени между Новосибирском и Краснодаром составляла три часа, поэтому, вылетев из Толмачёво вечером, пролетев расстояние в четыре тысячи километров, да ещё с промежуточной посадкой в транзитном аэропорту, в Челябинске, самолёт всё равно приземлился в аэропорту города Краснодара через три часа. По московскому времени! То есть глубокой ночью. Улетая из Новосибирска, Саша поставил перед собой задачу — попытаться отдохнуть повторно, что не совсем получилось полтора месяца назад, когда он приехал к Гульнаре, в Сочи. Растаяла в пространстве и времени и Катя, решившая до поры, до времени скрыться от неприятностей и реальной угрозы жизни, выяснив лично, что значит запах больших денег и как он, этот запах, воздействует на психику людей. Опыт получился жестокий и страшный, хотя и закончился для самой Кати вполне благополучно, по сравнению со всеми остальными, в нём участвовавшими. А ведь Катя принимала во всём этом, хотя и не по своей воле, самое непосредственное участие! Интересно, что сейчас чувствует Лена и её папа, Карл Степанович, лишившиеся необходимых документов, что не даст им возможности получить «китайские» деньги? И что теперь они станут делать с купленным у Саши диметилсульфоксидом? Он же явно был приобретён, хотя и в обмен на абразивные материалы, но на свои деньги, которые рано или поздно придётся за эти абразивы заплатить? Рассчитывали же, наверняка, на китайцев и на Катю! Не верили, что не у неё документы, зная и признавая всё—таки, что именно она и есть тот мозг, который всё это создал, а не начальник отдела ХКС Серёгин, не Миша — начальник соседнего отдела, кормящий чужим кормом рыбу, не Карл Степанович с Леной, залезшие с помощью Лениных прелестей в чужие тайны, но не до конца. Ошиблись ведь чуть-чуть захватчики, не просчитали того, что Катя предусмотрела и это, даже любя, возможно, на тот момент вполне искренне, Серёгина! Только уж больно алчным оказался Робин Гуд — Епифанов, решивший все проблемы настолько кардинально, что и сам стал жертвой этих проблем! Проблематично упрекать Катю, слишком дорогой ценой досталась ей её собственная жизнь! Ещё неизвестно, что она сейчас чувствует, как живёт, где живёт? Да ещё и успев за этот сумасшедший август забеременеть!

— От первого встречного! — засмеялся в голос Саша, вспомнив их первую встречу в библиотеке Дома Учёных и домашнюю парикмахерскую. Пассажиры — соседи по залу ожидания, тоже ждущие рассвет на соседних лавочках, недоуменно посмотрели на весёлого пассажира, но сразу же улыбнулись в ответ. Настроение было, почему—то, хорошее у всех — видно было, что и они прилетели откуда—то с Севера и явно уже предвкушали, что скоро увидят и насладятся долгожданным тёплым и ласковым Чёрным морем. Саша внезапно нахмурился, вспомнив страшную месть оскорблённой женщины, которая оказалась смертельной для совершенно постороннего человека. Эта смерть лежала на совести Кати, она не нужна была никому, её никто не желал. Но уж очень напугана и доведена до отчаяния была эта, по сути, очень сильная женщина — Катя, справившаяся со своим мучителем и страшным человеком, пользовавшимся своим служебным положением, связями и возможностями — заместителем районного прокурора Мишей Епифановым! Алчным, жестоким и сластолюбивым человеком, мечтающим получить свою долю в этой жизни, даже оборвав ради этого жизни других! И их доли! И выхода ведь другого у Кати не было! Вот Саша под горячую руку не вовремя попал… Дёрнуло же его тогда с этой стрижкой!

Время очень медленно двигало стрелки часов, поэтому Саша решил хоть немного его подогнать, походив по залу ожидания. Аэропорт в Краснодаре был небольшой, ходить особенно и негде было.

— Кофе можно? — попросил Саша у девушки за прилавком мини-кафе в уголке зала.

— Чёрный? Капучино?…

— Чёрный… — почему—то вдруг стало грустно, — Можно и Вас угостить, мне скучно одному пить… Кофе?

— Ладно, — не стала возражать продавщица.

— Чокаться не будем? — спросил Саша.

— Нет. Так будем, по-простому!

— Хорошо. Тогда и на брудершафт пить не будем, я парень с Севера, знаю эти Ваши южные штучки!

Девушка с чашкой в руках растерянно моргала ресницами, засыпая в ночной смене и не воспринимая шуток.

Саша прихватил свой пластиковый стаканчик и вышел на улицу, чтобы не мешать южной девушке просыпаться. Рассвет приближался. После месяца Новосибирского лета и соснового леса воздух, даже сравнительно далеко от города, казался пропитанным запахом бензина и бетона, казалось, что и кислорода было намного меньше. Да, в общем—то, так оно и было, просто к хорошему быстро привыкаешь! Саша соскучился за эту дикую командировку по южному воздуху, он с наслаждением вдыхал даже эти технические запахи аэропорта, которые всё равно напоминали о родном городе и о родном юге!

Домой ехать совсем не хотелось, в офисе появляться было ещё рано. Был вариант — бросить всё в самом деле, отключить телефоны и забуриться на недельку в какой—нибудь укромный уголок с пальмами и кипарисами неподалёку, но это можно было сделать и вечером. Отдых с работы начинать было не принято, но Саша не был дома больше месяца. Небольшую скидку на застой в делах давало, конечно же, лето, но оно уже закончилось и надо было обозначить своё присутствие на деловом горизонте. И дать ценные указания сотрудникам, которые всё лето между отдыхом и имитацией работы что—то же реально делали? Саша не мог сказать, что ехать на работу ему не хотелось, но и большого восторга по этому поводу не было. Всё-таки мысль о пальме или кипарисе была много приятнее, чем о компьютере и папке с пачкой документов, пылящихся на полке в кабинете! Где даже секретарши скромной нет, в джинсах или короткой юбочке, трудолюбивой и исполнительной, страстной и нежной, знающей делопроизводство и персональный компьютер, с длинными ногами и чувственными губами, умеющей работать с оргтехникой, хоть немного знавшей английский и не совсем девственницей… Саша усмехнулся своим весёлым мыслям — совмещение всего того, что он перечислил в своей голове, в одном лице, тем более в лице секретарши, было очень сомнительным! Надо брать нескольких! Он чуть не засмеялся своим фантазиям и вышел из здания, покидая зал ожидания и начинающих просыпаться пассажиров, готовых скоро стать отдыхающими. Можно было уже ехать в офис. Такси по пустому, не проснувшемуся городу, домчало до указанного Сашей адреса слишком быстро и пришлось ещё целый час развлекать охранника рассказами о красотах сибирских лесов, о белках и кедровых орехах. Запугав парня напоследок страшными энцефалитными клещами, охотящимися на людей и животных, Саша дождался уборщицу с ключами и проник, наконец, в свой кабинет.

— Володя?

— Ты меня уже хоть по ночам не будишь!

— Естественно, теперь у тебя есть шанс меня по ночам будить, если, например, утром позвонишь! Всё—таки разница между нами — три часа! Ну, привет!

— Привет!

— Новости есть?

— Какие новости за два дня? Впрочем, есть! Но это ещё день — два надо, до решения. Марина вчера приходила, дело уголовное вроде закрывают. Людмила в розыске, а преступление, по сути, раскрыто. Преступник установлен, вот сейчас бьются над загадкой, как он в ванную с кислотой попал…

— Катя, в смысле?

— Ну да, как она в ванную попала? И зачем, вообще, в этот цех пошла? Или приехала? Никаких зацепок нет, вообще!

— Люда заманила?

— Да! К такому выводу все и пришли, в один же день всё случилось! Завтра дело должно быть закрыто и передано в архив. Всё эпопея с маньяком завершена!

— Понятно. Что с китайцами?

— С твоими или с моими?

— О! Да я уже и забыл, сколько их… Давай, с любыми, по очереди!

— Мои дозревают, вот-вот скажут, когда и сколько. Ты же уже понял, сколько там разных факторов действуют. Ты готовь, на всякий случай, десять тонн! Речь идёт, вроде бы, об этом количестве. Деньги у них есть, сейчас только о переходе через границу с таможней решают вопрос. А вот твои молчат! У меня там осведомитель работает, в Академгородке, ребята из следственного управления прикомандировали. Помнишь же, Ваня? — Володя хитро помолчал, давая возможность Саше переварить информацию, — С него же все подозрения и обвинения сняли, взамен, так скажем, пошёл на добровольное сотрудничество со следствием и с органами!

— Правильно, он же об этом и просил!

— Ну так вот, он и дальше сотрудничает! Со мной. И с Леной институтской.

— О, это Ваня умеет! Девочки, с его курса, ему точно отбой дали, к общаге наверняка не подпускают!

— Этого я не знаю, Ваня не говорил! А вот что в институте нервничают, об этом я знаю. Тебя ищут — ты же у Кати, оказывается, жил всё это время! — Володя засмеялся, — Теперь они себе локти кусают — Катя мертва, а ты улетел! А документы где? Тоже ждут — китайцы вот—вот объявятся! Они и правда, должны были после десятого приехать, вот и ждут…

— Значит приехать должны… — задумчиво произнёс Саша, — Что делать будешь, если приедут?

Володя был в полной боевой готовности.

— Ребята кое—что поняли о твоей роли в расследовании, ты же их фактически спас! И этому Ване не очень-то и поверили, как и тому, что девчёнки заявление написали сами, просто так. А ты ещё и жил с Катей! Так что они теперь готовы тебя отблагодарить! Любую помощь оказать, а могут они много, сам понимаешь! Командуй!

— Нет, нет Володя, здесь по другому надо! Дай подумать! Если что изменится, в офис звони, они меня найдут, в крайнем случае. Я на море хочу, воды хочу много! Это вам там сосен хватает, вы привыкли, а я подышал и чуть от кислородного перенасыщения не свихнулся! И от вашей химии тоже. Воды хочу, чтобы из меня она всю эту химию выела! Солью! Клин клином выбивают!

— Понял, тогда сам позванивай иногда! Китайцев только не упусти, ладно? Чтобы не зря Катя работала! — Володя замолчал.

— Ну что, удачи? — Саша положил трубку.

В офис начали собираться люди, здороваясь и явно радуясь окончанию самоопределения.

— Не обольщайтесь, господа! — не стал их радовать Саша, — Я в отпуск еду на неделю — две! Море зовёт!

— С кем, шеф? — фамильярно обратился Коля, работающий или что — то вроде этого, в должности коммерческого директора, или что — то близко к этому.

— Что—нибудь новое есть? — не стал отвечать на игривый тон подчинённого Александр.

— Да что, с лета только начали раскачиваться. Кое—что, конечно, есть. Договор с ГРЭС заключили, с Сочинской, на поставку им электрики всякой, там наименований штук пятьсот. Тарелки и чашки оставшиеся продали. Кстати, там твои сервизы остались, что ты в Сочи возил, я их на склад пока выгрузил.

— Спасибо. А в Сочи поставка когда будет первая?

— Да какая первая, послезавтра уже шестая машина идёт, «Газелька». Доверху!

— Кто едет?

— Один водитель. Там же только посчитать и сдать нужно, сам справится.

— Тогда совсем хорошо — я с ним и уеду! Всё Коля, я всё понял, больше не смею вас задерживать! Водитель будет знать, где я остановился, в случае крайней, вообще, сверхкрайней необходимости меня через местных найдёте, он телефон гостиницы или санатория, где я остановлюсь, привезёт. А я на неделю точно, уж извини! Прощай, мой друг! — Саша обнял Колю и ушёл, помахав всем рукой.

Народ грустно вздохнул, обречённый и дальше на самостоятельность и приступил к работе. Сбежав из офиса, Саша уже дома продолжил звонки.

— Николай? Добрый день!

— Вот-вот, лёгок на помине! Звонишь ты в двух случаях — или просто так, или по делу! Угадал?

— Ты прямо оракул, господин директор! Как у вас сейчас с продажами?

— Тьфу—тьфу, поехало! Осень настала, холодно стало, спирта для водки всегда будет мало! Это я сам сочинил!

— Ладно, Коля, по существу! Одну цистерну для меня найдёшь? Условия те же, «чистый» нал.

— Да я понимаю… — протянул нерешительно Николай.

— Ты не верти, мы же договаривались когда—то? Можешь — дай, не можешь — так и скажи! Но имей в виду — когда к лету наступят тяжёлые времена, как в прошлый раз, я просто напоминаю, да когда опять пшеницу не отгрузят, то можно тоже услышать в ответ: — Я понимаю…

— Стой, можешь не продолжать, — ответил уверенный голос, — Я забыл, что одна цистерна как раз лишняя осталась! Но только одна, понял?

— Вот теперь понял! Спасибо! Сколько сможешь продержать её?

— Ой, ну ты… А сколько надо?

— Я в Сочи послезавтра еду, мне нужно будет ещё два дня. Всего получается, два плюс два… Пять дней!

— Ладно, что уж там. Жду железнодорожные реквизиты, с Генеральным как—нибудь порешаю…

Грустный голос Лебедева затих в трубке и Александр, посмеиваясь, отключил связь. Спирт был. И он уже знал, куда его деть и на что обменять. Как хорошо получается иметь знакомых девушек! Саша снова вспомнил Нижнекамскую Гульнару. Именно она рассказала, что в бартерном арсенале ОАО «Химмарк» есть путёвки на Черноморское побережье, которые сам Саша не обнаружил. Можно было создать простейшую цепочку, в результате которой последним звеном должен был оказаться тот самый диметилсульфоксид, заказ на который вот—вот, по заверению Володи, должен был поступить из Новосибирска. Цепочку, простейшую и гениальную именно поэтому. Спирт в это время года раскупается «водочниками» нарасхват, за ним выстраивались на спиртовых комбинатах очереди, что и подтвердил своим вялым сопротивлением выделить цистерну, Николай. В Сочи не могло не быть своего завода, производящего крепкие алкогольные напитки — водку, ликёры, даже креплённое вино на основе грузинских и турецких порошков и эссенций, смешивая их с качественным российским спиртом. И спирт явно был бы предложен им вовремя, да ещё и не за деньги, которых всегда не хватает, а по бартеру — за путёвки. Путёвок своих и водочных заводов нет, если и есть своя база отдыха, то этого было бы мало. А вот поставляют они свою продукцию абсолютно во все заведения для отдыха на Черноморском побережье, гарантированно вытесняя всех других, даже российских, но не местных, поставщиков. Вот здесь-то и зарыта собака! В игре цен! Путёвки в обмен на спиртные напитки! Да любой нормальный руководитель схватится за это предложение двумя руками, зная, что отдыхающие пьют немеренно, как лошади, и что заведение отдыха, в случае такого бартера, увеличит рентабельность продажи номеров, минимум процентов на пятьдесят! А то и больше. Теперь завод. Спирт отдаётся без денег. Тоже игра цен — они уже будут выше, чем за «живые» деньги. Это знают все и все на эти условия согласны. В итоге, цена спирта, выраженная в цене путёвок, уже пересчитанной на реальные, соответствующие этой путёвке деньги, вырастет чуть ли не вдвое. А теперь — Нижнекамск, где за путёвки нужно будет просить не деньги, а вырабатываемый этим предприятием, ОАО «Химмарк», диметилсульфоксид. В этом случае цена путёвок снова становится бартерной, то есть вырастая на десять, на двадцать процентов! А вот за химическое сырьё, привезённое в Новосибирск, можно будет уже получить «живые» деньги по его заводской оптовой отпускной цене, приятно радуя покупателей, не тратящихся даже на транспортные расходы! Вот и вся цепочка! Саша посмотрел на часы — час дня. Время обеда в ОАО «Химмарк». Номер… Саша раскрыл блокнот и нашёл телефон приёмной Равиля.

— Здравствуйте… — пауза затянулась, — Ты бы хоть поздоровалась, Гульнара!

— Здравствуйте… Здравствуй! — девушка говорила негромко, слышимость была очень хорошая.

— Как живёшь? Отдохнула хорошо?

— Хорошо… Спасибо! Саша… Ты злишься?

— Нет, нет, Гуля! Я ведь тоже глупость сотворил! Мы как зомби — на море попали! Мы ведь ещё встретимся?

— Да! А ты приезжаешь? — девушка явно обрадовалась миру.

— Не сейчас, но скоро. Впрочем… Ты пока не уходи далеко, ладно? Я потом с тобой переговорить хотел бы? Хорошо?

— Да, я здесь буду! Что ты хотел, позвать кого?

— Нет, ты меня на Равиля переключи! Он у себя?

— Да, сейчас!

В трубке щёлкнуло и послышался голос друга:

— Слушаю!

— Равиль, добрый день, дружище!

— О, Саша! С «Уралмаша»?

— Нет, я его пролетел сегодня ночью, когда из Новосибирска возвращался, — засмеялся Саша, — Я — Саша с Краснодара!

— Ладно, с Краснодара, так с Краснодара! Говори, с чем прилететь собираешься?

— А откуда ты узнал, что хочу? — схитрить Саше не удалось

— Я тебя уже изучил, ни разу ведь просто так не позвонил и с Днём химика, с Днём Конституции, с Днём ребёнка не поздравил?

— Каюсь! Занят был — особенно в День ребёнка! Кто—то же должен работать, пока все отдыхают…

Равиль Михайлович громко захохотал.

— Да мне кое—что Валентин Петрович рассказал, как же!

— Ты от нас и на море далеко не отходишь!

— Ладно, говори!

— Мне нужен диметилсульфоксид, десять тонн. Говорю заранее, но точно о заказе скажу через неделю. Можно будет говорить о возможности, после заказа, его быстро изготовить?

— Вот молодец! Хорошо, что заранее предупреждаешь! Я включу в план, Валентину и включу. Ты скажи, я понял, гарантии нет, что брать будешь?

— Процентов пятьдесят! — не стал вилять Саша.

— Хорошо, мы его изготовим, как только скажешь, что вероятность процентов семьдесят! — усмехнулся Гилёв, — Расчет?

— Примешь путёвки в санатории на Черноморском побережье? От Сочи до Анапы, куда достану? На весь год, по факту приезда, по бронированию, и на лето, с июня по август, с детьми, на конкретные даты?

— В любом количестве и только «Да»! — сразу ответил Равиль, — Ты же знаешь, сколько у нас узкопрофильных предприятий, у которых денег нет? И нам с ними расплачиваться… Короче, я всё понял, жду от тебя заказ и тебя лично. У тебя всё?

С Равилем разговаривать было одно удовольствие. Для тех, кто говорил с ним по телефону в первый раз, он мог показаться грубым, жёстким и высокомерным. Но, если трезво, без эмоций, проанализировать разговор, выяснялось, что Михайлович просто не говорит лишних связующих слов, не разводит дипломатию, а, наоборот, решает всё очень быстро и оперативно и додумывает иногда даже за собеседников то, что они только собирались изложить, раскладывая по полочкам в своих головах длинные вежливые фразы и красивые словосочетания. Услышав щелчок в трубке, Саша вновь произнёс веское «Алло?»

— Это я! — отозвалась Гульнара, — Я всё слышала! Не будешь ругаться?

— Нет! И что ты поняла?

— Что ты на море сейчас едешь!

— Да. Завтра.

Саша уже принял окончательное решение. Дело было за малым — за согласием девушки.

— И если ты сама не уговоришь Равиля отпустить тебя, чтобы подобрать лучшие путёвки для «Химмарка», то дай мне его снова, я этот вопрос решу.

— Я решу Саша! — немедленно отозвалась девушка, — Мне больше никого с собой не брать? — добавила она как—то напряжённо, ожидая ответа.

— Нет, хватит нам экспериментов, правда?

— Правда, — облегчённо расслабилась Гульнара, — У нас вроде нет прямого самолёта, я через Москву только смогу. Встретишь?

— Вылетай первым же рейсом. Из Москвы позвонишь! Жду!

Саша положил трубку — вот теперь отдых был обеспечен! И настроение сразу же стало отличным и даже каким—то отпускным. Путёвки он будет брать однозначно, даже если не получится продать диметилсульфоксид в Новосибирске, у Равиля можно будет взять всё, что угодно, из того же огромного списка, который он, Равиль, прислал ещё в прошлый раз. И покрышки, и тосол, и масла. Время шло к зиме, а Нижнекамский тосол очень хорошо брали не только на автопредприятиях, но и на других предприятиях — у всех ведь автотранспорт имеется, хоть и понемногу, по две — три тонны брали, но точно. А в цистерне всего—то тонн шестьдесят две — шестьдесят три, это всего—то на двадцать — тридцать предприятий, а их по югу ого—го! Теперь уже телефон нельзя было отключать, иначе Гульнара так и останется жить в аэропорту Внуково в Москве, разыскивая встречающего её в Краснодаре Александра. Все вопросы на сегодня были закрыты, можно попробовать выспаться перед завтрашним мероприятием. Завтра прилетит Гульнара и спать уже точно будет некогда! Со времени их последнего свидания в Сочи прошёл всего лишь месяц, как за этот месяц изменилась Гуля — было неизвестно. Но, вспомниная её активно начавшееся обучение… Саша разделся и лёг спать. Снов не было…

Звонок мобильника разбудил уже под утро.

— Алло?

— Это я, Гульнара! — девушка говорила запыхавшимся голосом, на ходу, — Я уже к самолёту иду, на Краснодар! В шесть тридцать вылет!

— Ого, как ты быстро!

— Да повезло просто! Самолёт, почему—то, во Внуково приземлился и билеты сразу же удачно купила! Ты меня будешь встречать?

— Уже еду!

Саша быстро собрался и выехал в аэропорт. Девушка должна была прилететь уже через полтора часа. И — отдых!

Такси довезло до цветочного магазинчика, до аэропорта и скрылось. А ещё через какое—то время из дверей аэровокзала вынырнула знакомая фигурка, с визгом бросившаяся к Саше, распугивая остальных пассажиров и встречающих. Защищаясь букетом, Саше удалось нейтрализовать бешенный восторг химической девушки, обнять её сбоку и поцеловать, утонув в пышных чёрных волосах.

— Саша, я ни с кем больше не была! — были первые слова Гульнары, как только поцелуй немного ослаб, — Правда!

— Проехали! Не будем больше об этой глупости вспоминать! Я тысячу раз себя уже ругал, такой месяц после этого был — ужас! Врагу не пожелаю! Я за этот месяц год, наверняка, прожил! И самого чуть не отравили, в итоге…

— Как?

— Поехали, расскажу потом! У нас будет, я надеюсь, время на пляже? Там ещё тепло должно быть!

Саша набрал номер водителя «Газели».

— Серёга, привет! Ты когда стартовать собрался, я вчера тебя не спросил?

— Да целый день по этим зигзагам мотылять, всё равно к концу рабочего дня не успеем. Часов в девять — десять, я думаю. Устроит?

— Да. Давай тогда на Ставропольской встретимся, напротив парка. Оттуда по прямой и поедем! Я вещи соберу и приеду!

— Давай приезжай! Тогда — ровно в десять, напротив парка. Договорились?

— Ну что, заяц? — повернулся к гостье Саша, — Отдыхать! Попытка номер два?

— Да! — шепнула в ответ девушка, прижимаясь всем телом.

И Саша, всем своим нутром чувствуя её тепло, вдруг отчётливо понял, что неделя отдыха предстоит очень тяжёлая и времени на сон, которое он выделил себе, было крайне мало. Но отступать уже было некуда. Ещё была последняя возможность поспать в машине, пока они будут в пути, по подъёмам и спускам двигаясь в сторону Сочи. Заехав домой, Саша быстро покидал необходимые вещи в сумку, которую вчера так и не собрал, не ожидая такой оперативности от Гульнары. Девушка стояла нерешительно, но Саша показал на часы — половина десятого! Девушка кивнула явно с сожалением, поглядывая на огромный диван в зале и ограничилась долгим поцелуем.

— Я не ждала тебя уже! И с Азизой поругалась совсем…

— А вот с ней зря! — не согласился Саша, — Мы же забыли всё, верно? И виноват был я, а не она! Поехали? Мы отдыхать едем, или вспоминать?

«Газель» стояла на оговоренном месте, сидеть рядом со стройной девушкой было приятно и спокойно. Саша откинулся на сидение и закрыл глаза. Началась вторая попытка отдыха за этот год, да ещё с одной и той же девушкой! Саша вспомнил, что он не сделал ещё одну вещь перед этой поездкой. Он вытащил из кармана мобильник и отключил его. Вот теперь их никто не достанет! По крайней мере, пока они не скажут водителю номера их телефона в гостинице или санатория, как и было обещано Коле, другу и сотруднику фирмы. «На всякий случай», — передразнил сам себя Саша, улыбнувшись, пряча телефон и обнял, прижимая к себе девушку. Отдых начался…

В Сочи приехали к большому удивлению и Саши, и самого водителя, довольно быстро. Может, просто повезло — по всей дороге не было ни одной пробки, ни даже шальных патрулей ГИБДД, обычно любящих сидеть в какой-нибудь засаде.

— Может я ещё успею на ГРЭС проскочить? — засуетился Сергей, поглядывая нерешительно на Сашу.

— Давай! Позвони, обязательно, вечером! Телефон будет работать. Я скажу тебе, где мы остановимся. Пошли? — подавая руку девушке, предложил Саша.

— Пешком пойдём, вдоль моря?

— Нет, такси лучше возьмём! Море большое очень…

Через два часа, объехав четыре ближайшие гостиницы и два санатория, Саша выяснил, что в сентябре в Сочи тоже было не так просто найти нормальное жильё. Частников было много, но жить в самом городе как-то не хотелось, хватило и своих городов. А у моря всё абсолютно было уже занято.

— Слушай, мы же зачем приехали?

— Путёвки добывать! — напомнила девушка, смеясь.

— Это в крайнем случае, если отдых не получится! А у нас ещё два дня! И даже больше…

Зазвонил мобильник.

— Серёга? Сдал, успел? Ну и ладно, значит, домой езжай! Мы? — Саша посмотрел на Гульнару, — Не будем мы здесь оставаться, так и Коле передай! Мы в Абхазию едем, навсегда! А там мобильники наши, насколько я знаю, не работают! Операторы там другие, даже роуминга нет! Так что, я сам буду названивать периодически!

Гульнара стояла молча, полностью доверяя Саше. Она была, как всегда, послушна. Как и раньше. Саша привлёк девушку к себе и поднял руку, останавливая такси.

— В Абхазию отвезёшь?

Водитель такси назвал цену до города Гагры.

— А дальше?

— Да пожалуйста! Смотря что вы хотите. Там и своих такси хватает! — он явно не хотел конкурировать с местными.

— Ладно, давай до города Гагры! — передразнил водителя Саша, помогая девушке положить вещи в багажник.

Телефон он уже отключил, не собираясь включать его никогда! Таможенные и пограничные процедуры как с российской, так и с абхазской сторон много времени не заняли. Водитель, по всей видимости, ездил сюда уже не в первый раз и быстро оббежал все окна, поставив нужные печати и штампы, после чего заплатил за страховку при въезде в чужую республику и, наконец, машина выехала на оперативный простор. Было ещё светло, когда Саша нашёл именно то жилище, которое искал. Небольшая гостиница, расположенная метрах в ста от моря, к которому вела белая широкая лестница. Людей было совсем немного, а номера — не хуже сочинских. Вечером, успев положить вещи в номер, Саша потащил девушку купаться и сразу, едва зайдя в воду, пользуясь наступившей внезапно темнотой и безлюдьем, напомнил Гульнаре, как это бывает, когда слишком долго думаешь о девушке, от которой так глупо уехал месяц назад, оставив её на этом же море, совсем недалеко отсюда, а потом вдруг оказавшись с ней в том же море вдвоём, когда между тобой и ею нет ничего, кроме узкой полоски, имитирующей купальник…

Гульнара изогнулась в руках Саши и просто прошептала: — Я целый месяц ждала…

Что она ждала, Саша так и не понял, не успел узнать, потому что девушка больше ничего не говорила, глотая воду между стонами и выплёвывая её с криками. На помощь никто не бежал, поэтому девушку, совершенно обессиленную, пришлось вытащить на берег самому.

— А где мой купальник?

Про узкую матерчатую полоску Саша как-то не подумал, да она пока ещё была не нужна. В свете выглянувшей Луны на песчаном пляже тело девушки казалось фарфоровой статуэткой, хрупкой и изящной, которую нужно было срочно спрятать от всех. Саша так и сделал, накрыв статуэтку своим телом и обхватив руками. Девушка вздрогнула и опять застонала.

— Ты же раньше молчала? — вспомнил вдруг Саша, на секунду отодвинувшись от вздрагивающего тела, чтобы посмотреть, обо что царапается грудь — соски девушки были твёрдыми, как маленькие камешки, а глаза покрыты поволокой. Гульнара, не отвечала, подрагивая и пыталась руками снова прижать Сашу к себе, пуская его вовнутрь, шире раздвигая бёдра, как будто было возможно войти ещё глубже.

— Значит, научилась! — сделал вывод Саша, вспомнив, что впереди ещё длинная ночь. А потом ещё день и ещё ночь. И ещё! Много ночей и никого, кроме Гульнары и моря…

Купальник так и не нашёлся, пришлось удовольствоваться широким халатиком, прокрадываясь к своему номеру, где снова Саша разглядывал точёное девичье тело, выключив свет и открыв окна настежь, впуская лунный свет и запах моря, пальм и кипарисов, до которых, наконец, добрался, спустя целый месяц.

— Мы будем о путёвках договариваться? — вспомнила утром Гульнара, извиваясь в объятиях Саши не хуже змеи.

Саша на секунду замер.

— Ладно, давай быстро! Полдня… Нет, день потеряем, но зато потом ничто мешать уже не будет!

— До Сочи! — бросил он таксисту, стоящему вместе с десятком других машин у гостиницы. В Сочи уже продолжили с другим, российским водителем, искать водочный завод, который нашёлся уже через десять минут. Нашёлся и директор, который после предложения Саши, приказал принести все виды выпускаемой на его заводе продукции для дегустации, закрыть дверь и окна и вызвать всё руководство завода для подготовки документов. Пока Саша с директором проводили дегустацию всевозможных водок и других спиртосодержащих напитков, ассортимент которых был, истинно, огромным, Гульнара поражала собравшихся не столько уже своей грацией, грудью и полуобнажёнными бёдрами, которые она, пользуясь случаем, присутствием Саши и близостью моря, не стеснялась показывать, обрекая себя на роль исключительно любовницы делового человека, сколько странным образом сочетавшимися с её внешностью деловыми качествами. Саша иногда поглядывал в её сторону и, за тостами при тестировании напитков с директором завода, прислушивался к разговорам. Гульнара точно оговаривала условия поставки, уточняла железнодорожные реквизиты и время слива, учитывала температуру воздуха, влияющего на объём поставляемой продукции. Саша теперь оценил, как натаскивает Равиль своих сотрудников, насколько строго он относится к их подготовке. Управление завода, три вполне здоровых мужика, уже через несколько минуты перестали коситься на оголённые ноги девушки, даже не обращали внимания на то и дело выглядывающую из-под одежды правую грудь, когда Гульнара наклонялась над столом, что-то записывая — фасон платья был слишком игривым и не предполагал участие его владелицы в переговорах без лифчика. Мужчины приняли девушку за равную и честно отрабатывали свой хлеб. Оставалось решить вопрос об окончательной цене, но контракт, в целом, уже был готов. Такие операции завод уже, оказывается, совершал, но в гораздо меньших объёмах, поэтому с путёвками надо было согласовывать и договариваться с директорами санаториев и домов отдыха, хотя часть уже можно было оформлять хоть сейчас.

— Всё! — решил закончить директор сегодняшний вечер.

Саша посмотрел на часы — за всеми разговорами и тостами прошло, оказывается, шесть часов. Часы показывали, что рабочий день давно уже закончился.

— Я Вас в сауну приглашаю, отметить наше знакомство!

Директор завода был русским, но прожил всю жизнь на Юге и даже говорил с акцентом.

— Вы где остановились?

— В Гаграх, в гостинице.

— А почему не у нас? — обидчиво заметил директор, — У нас свой собственный дом отдыха есть!

— Можно переехать?

— Конечно! Нельзя так обижать, Вы же наш гость! Да и договор ещё не подписан… А сауна как же? — нерешительно спросил директор, поглядывая на Гульнару, не понимая до сих пор, в качестве кого её привёл с собой Саша.

— А мы с ней и поедем, это же наш сотрудник! Товарищ из Нижнекамска, прошу любить и жаловать, это к ним путёвки ваши пойдут!

— Нет, ну как же… — потоптался директор, опять выразительно переводя глаза с Саши на Гульнару.

Девушка оживилась и сама поставил все точки над «i».

— Да Вы об обслуживающем персонале говорите? Приглашайте, конечно! Мы с Александром Владимировичем давно вместе работаем, всё перевидали! Правда ведь, Александр Владимирович?

Саша проглотил комок смеха в горле и кивнул. Он теперь понял, что перемирие между ним и Гульнарой перешло в твёрдый мир и Гульнара не сомневается в его… Нравственности, а хочет просто сама поприкалываться, прекрасно понимая, какой обслуживающий персонал привезут в сауну.

Через час дегустация вин и крепких напитков уже продолжилась в сауне и Саша с изумлением смотрел на Гульнару. Что случилось с той, постоянно краснеющей девушкой, за месяц, он не мог понять. Когда зашёл обслуживающий персонал, она села возле Саши, завёрнутая в простыню и оценивающе смотрела вместе с мужиками, заметно именно её присутствия и стесняющихся, на обнажающихся девушек. А потом взяла и скинула свою простыню, придерживая, однако, Сашу за колено. Фарфоровую статуэтку и гипсовый с неё слепок, хоть и более выше и массивнее по всем показателям, но не по чистоте линий и изгибов, нельзя было сравнивать, поэтому мужчины, молча наглядевшись на Гульнару, уходили с персоналом, а, возвратившись, почему-то прятали глаза, хватаясь за налитые рюмки и бокалы.

— Ты никуда не пойдёшь? — игриво спросила Гульнара, посмотрев на Сашу, который отрицательно мотнул головой, — И даже со мной?

— Пошли! — не смог сдержаться уже давно возбуждённый соответствующей обстановкой Саша, увлекая Гульнару туда же, куда отлучались и остальные.

На широкой кожаной кровати Гульнара превзошла даже саму себя, вытворяя такое, что Саша стал вспоминать все уроки, которые он давал ей месяц назад.

— Этому меня Азиза научила! — откровенно призналась Гульнара, — Пока мы не поссорились. Она пацанов водить стала, а я ни в какую! Один даже силой пытался, а она помогать стала… Да ну её! Пошли, а то они сейчас сами придут! — засмеялась девушка, отпуская растерзанного Александра к народу.

На следующий день документы были подписаны и Саша позвонил Лебедеву, отправив по факсу железнодорожные реквизиты вино — водочного завода, готового принять цистерну со спиртом. Пришлось на директорской машине съездить в Гагры и забрать вещи, сдав номер, так как директор просто костьми ложился, не отпуская Сашу с Гульнарой, до такой степени заинтересовала его готовящаяся операция, возможность повторения которой просматривалась и в будущем. Телефон Саша не включал принципиально, продолжая дегустировать качественные, как утверждал сам хозяин, директор вино — водочного завода, напитки, занимаясь этим днём, а вечером встречал Гульнару, возвращающуюся с частного охраняемого пляжа, принадлежащего заводу и шёл в номер, чтобы к утру оттуда выползти, пытаясь добраться до банкетного зала, где уже ждал директор. Гульнара уползала на пляж и всё повторялось снова. На шестой день Саша не выдержал и в банкетный зал не пополз. Поддерживая друг друга, они с Гульнарой добрались до пляжа и там, впервые за неделю, Саша выспался в шезлонге, стоящего под навесом, слушая шептание морских волн, крики чаек и сопение также спящей девушки в таком же точно шезлонге, стоящем рядом. Это был не отдых, а каторга, что понял, проснувшись, Саша вечером, впервые рассмотрев роскошный номер дома отдыха с видом на море, с полным холодильником, ванной джакузи и кроватью с балдахином и мягкой подсветкой розовым цветом, делающим тело девушки таким сексуальным, что дух захватывало. Дегустировать напитки Саша теперь отказывался наотрез, начав дегустировать Гульнару вдоль и поперёк, навёрстывая упущенные дни и ночи несостоявшегося отпуска в августе и недельную пьянку в этот раз.

Когда, наконец. пришла долгожданная цистерна, Саша даже не поехал контролировать слив, отправив с директором и главным инженером Гульнару — всё равно она явно понимала в этом больше его. Девушка снова поставила всех на место, спасла литров триста жидкости, объём которой неправильно пересчитали и вернулась гордая и недоступная. До тех пор, пока Саша не пригрозил порвать очередной купальник! Девушка разделась сама, решив сохранить купальник, который уже неизвестно какой по счёту они покупали на базарчике, расположенном рядом и легла так же, как всегда теперь спала, прижавшись к Саше и обнимая его всеми частями тела, зарывшись головой под мышку. Пакет с оформленными путёвками, разбросанными по месяцам, по разным гостиницам и пансионатам, по санаториям и домам отдыха, которые выбрала из огромного перечня Гульнара, был уже в сумке, деловая часть отдыха была сделана. Саша высвободился от красивого спрута, удерживая его за одно щупальце и придвинул телефон. Пора было и обстановку узнать, что в мире творится!

— Володя, ты жив?

— Я уже тебе обзвонился! Совесть…

Друг ещё минут десять орал, а Саша отстранив трубку, поглаживал Гульнару по гладкой и бархатистой спинке, что вызывало у неё волны дрожи. Гульнара становилась крайне чувствительной к ласкам и заводилась от одного прикосновения. Саша опустил руку вниз к ягодицам и окунул её в тело, мягкое и влажное, заставив девушку напрячься и замереть, невольно раздвинув ножки, давая для его руки проход. Дотронувшись до мгновенно взбухшего комочка внизу живота, в уголке нежных губок, Саша, наконец услышал членораздельную речь в трубке.

— Завтра приезжают…

— Кто? — не понял Саша.

— Да китайцы же Катины! Разведка доложила, институт на ушах стоит, всех вызвали, кто с Катей работал, второй уже день думают, что предпринять. У них нет чертежей, есть готовая продукция и всё! Нет расчётов, нет исходных данных, нет ничего! Оборудование, эти генераторы, что Катя собирала, работают по разному, там какое-то ноу-хау Катино, да и частоты регулируются, а расчётов нет. У Миши вот, вроде всё понятно и то при другой частоте не получается! А с лекарствами на основе этого диметилсульфоксида вообще может неприятность произойти, эти китайцы, например, больше года эксперимент проводили, сам знаешь! Тебя ищут! Сегодня в Краснодар к тебе кто-то вылетает, у них же есть твои паспортные данные! Имей в виду! Информатор наш краем уха слышал, что Лена предлагала и в квартиру Катину проникнуть, но пока боятся вроде…

— У тебя же ключи от квартиры, да?

— Ну да, ты же сам мне дал! И машина у меня под домом стоит.

— Ай! — закричала Гульнара, — А-а-а-а…

— Что там у тебя происходит? — забеспокоился Володя, — Кто кричал?

— А-а-а-а!

— Ничего себе! Ты что там делаешь?

Саша убрал руку от мокрой щелочки и похлопал девушку по попке.

— Уборщица руку порезала — плафон разбился. Не обращай внимания, она сейчас в шоке, скоро успокоится.

Собеседник помолчал, обдумывая информацию, но уточнять не стал. Китайцы были важнее, чем шок какой-то там уборщицы.

— Саша, надо срочно что-то предпринимать! Вылетай сюда, представь, что будет, если китайцы документов не увидят? Если они уедут, то это уже навсегда! И скандал какой закатят! Я так думаю, что могут и до Академии Наук дойти! Они тогда, получится, год впустую работали?

— Нет, они работали не зря! Мы им поможем, бедным китайцам!

— Ты всё шутишь…

— Ещё… — тихо прошептала вдруг Гульнара, нетерпеливо двигая попкой. Саша вновь опустил руку под её животик.

— Китайцы уже в институт завтра приедут?

— Да, конечно! Куда же ещё?

— А жить будут в гостинице, естественно, в Доме Учёных?

— Думаю, что да! Да что там думаю, там же они и будут жить, зачем им снова в Новосибирск возвращаться? А других гостиниц там просто нет. Там будут жить.

— Всё Володя, мне всё понятно.

— А-а-а-а! — изогнулась дугой и зарылась головой в подушку, гася крик, Гульнара.

— Это там твоя уборщица всё доходит? Перережь ей горло, наконец, думать мешает!

— А ты садист! — Саша опустил свои пальцы в нежную плоть, легко в неё вошедшие, заставив девушку снова застонать, но уже кусая подушку, чтобы её не было слышно.

— Всё, я перезвоню! Надо срочно перевязку сделать, рана сочится!

Саша бросил трубку на рычаги и с ходу закрыл рану собой, не давая пропасть ни капле животворящей жидкости, которая уже не могла спокойно дожидаться своего применения по назначению.

— А-а-а-у-у-у… — взвыла Гульнара и полностью расслабилась, вытянувшись на кровати.

— Всё… — тихо и абсолютно спокойно вдруг она сказала, — Как раз этого мне и не хватало…

Саша тоже знал, что бросил трубку вовремя — рану он накрыл собой в самый ответствен-ный момент. Ещё бы немного и бальзам в неё бы не попал, пачкая простынь.

— Пусти меня в ванную… — попросила девушка, — А, вообще-то, пошли вместе, там же джакузи!

Саша подхватил Гульнару на руки и понёс получать наслаждение дальше. Скоро в номере послышалось биение сильных струй воды.

— Завтра я улетаю! — неожиданно объявил Саша, приводя себя в чувство от водного массажа и от Гульнары, исполняющей часть этого массажа, но по-своему, поразившая Сашу своей развращённостью и прямодушием.

— Как, опять? — выкатила круглые глаза девушка, тут же отвернувшись и уткнувшись в подушку. Её плечи вздрагивали — она плакала. Саша перекатился поближе и обнял девушку за талию. Она была мягкая и тёпленькая.

— Гуль, это же моя работа! Мне в Новосибирск лететь надо! А тебе — мою работу закончить! Слушай внимательно! Я Равилю позвоню, он и так о нас всё знает, ему Валентин Петрович всё рассказал, что в санатории вашем было!

— Да, он меня уже вызывал! — вытирая слёзы, привстала девушка, держа руку Саши обеими своими, — Что мне нужно сделать?

— Я тебе завтра доверенность оформлю и печать отдам. И путёвки ваши. Они ещё пока не ваши, но должны стать вашими! Равиль Михайлович о них знает и очень их ждёт. Торопиться некуда и незачем, поэтому посиди здесь, позагорай!

— И ты мне доверяешь? — хитро прищурилась девушка.

— Доверяю. Ты же честная девушка, не больше одного раза за отпуск! Ладно, ладно, Гуля, извини, глупость сказал!

Саша обнял девушку, у которой на глазах опять появились слёзы.

— Я тебе из Новосибирска позвоню, когда там всё прояснится. Я просил Равиля Михайловича вместо этих путёвок изготовить мне десять тонн диметилсульфоксида, там решим с Равилем, кто кому и сколько должен останется, посчитаем. Но могу и не брать этот диметил, другое что-нибудь возьму, если покупателей на него не окажется. Поняла? Ты просто прилетишь и оформишь путёвки, сдашь их от моей фирмы, чтобы задолженность у ОАО «Химмарк» появилась. Сама с ценой разберёшься, как Равиль себя поведёт — на десять или даже на двадцать процентов цену выше предложи. Прайс-лист напечатай и по одной наценке, и по другой. Какая пройдёт!

— Саша, я же сама на «Химмарке» работаю, я же должна патриотом предприятия быть! — возмутилась, засмеявшись, Гульнара.

— Будешь патриоткой, я тебе покажу, как патриотками с извращениями все пользуются, а я же просто так…

— Ты всё смеёшься, а я, может, и хочу с извращениями! Ладно, я попробую, сделаю по двадцать процентов! В принципе, вроде и так нормальные цены!

— Да нормальные, тем более по бартеру идут, за них никто «живых» денег платить не будет. А люди поедут по путёвкам, где максимум оплатит предприятие, да и то, тоже не деньгами, а своей продукцией. В общем, созвонимся! Гульнара, ты меня слышишь?

— Слышу…

— А о чём думаешь?

— А как это — как патриотку? Покажешь?

— Гульнара! Да ты сама уже и есть извращенка! Ну что, звонить Равилю?

— Ты когда завтра улетаешь?

— Без разницы, всё равно через Москву придётся. Сочи — Москва, во Внуково вроде. Потом — в Домодедово и в Новосибирск! Сейчас, вроде, на северные направления билеты должны быть? Ну, а до Москвы меня наш директор посадит! Как и тебя, надеюсь!

— Посадит, конечно! Только я с тобой полечу! Не смогу же я одна здесь загорать?

— Точно?

— Да. Точно! Хватит мне прошлого раза!

— Угу… — заулыбался Саша, — Ну, тогда пошли купаться в последний раз в этом году и в аэропорт, искать свободные билетики?

— Сейчас, ночью? Холодно же?

— Нет, вода ночью не холодная, воздух холодный! Пошли, когда мы ещё на море попадём?

Ночь была абсолютно безветренная и лунная. Саша разделся, посмотрел на Гульнару, вокруг и — снял с неё купальник. Вода подхватила обнажённую девушку и понесла по лунной дорожке к горизонту. Саша смотрел на маленькую головку, медленно удаляющуюся по световой дорожке к Луне и завидовал сам себе. Просто было хорошо! Отпуск удался, в отличии от прошлого. Хоть и снова был затуманен этой деловой частью, но зато несколько дней можно было смело назвать удавшимся отпуском! Саша вздохнул и бросился в воду догонять Гульнару. Он поймал девушку уже около Луны и развернул обратно к берегу.

— Ты мне ещё нужна, не уплывай навсегда! — крикнул он ей и поплыл, размашисто рассекая руками воду, врезаясь в неё, вперёд, чтобы встретить девушку из пены морской, как Афродиту, такую же прекрасную и нагую. Пены не было, но Гульнара приплыла и была немедленно извлечена из моря быстро и без всяких вопросов. Скоро берег затих, прислушиваясь к стонам счастливой девушки, распластанной на песке пляжа, не имеющей никакого шанса пошевелиться, подрагивающей, царапающей в отчаянии песок и шепчущей искусанными губами только одну просьбу, мольбу, которую бы выполнил любой сердобольный мужчина, оказавшийся на месте Саши, не думая о себе, а только о том чтобы ей помочь. Девушка шептала что-то слишком тихо, заставляя к шёпоту прислушиваться, смолкая, волны, бьющие о берег…

— Ещё…