Феникс Лазурный

Влад Сэд, 2021

Не выдержавший испытания кризисом среднего возраста обычный, среднестатистический офисный работник решает уйти из жизни. Как оказалось это может привести к совсем не тем последствиям, чем ожидалось. Дальнейшая череда событий, словно водоворот втягивает в себя все новых и новых людей, так что никто из них уже не может остаться прежним и жить своей обычной жизнью. Содержит нецензурную брань.

Глава 1 Конец

Воскресенье 10 Октября

«Ты еще не жил, а твоя жизнь уже заканчивается»

Сырая, осенняя ночь. Спальный район на окраине большого мегаполиса. Здесь почти нет деревьев и зеленой травы, вместо этого лишь бескрайние асфальтовые поля-парковки для автомобилей и огромные кварталы из хаотично построенных многоэтажек. На широкой и плоской крыше самой высокой из них, виднеется темный, едва заметный силуэт одинокой фигуры человека. И никому до этого нет дела. Всем все равно. Такой картиной здесь уже давно никого особенно не удивить, в округе всегда полно бродяг и просто любителей острых ощущений. Мало ли что может человек делать на крыше. Кому-то нужно переночевать, кому-то сделать красивое селфи, а кто-то, возможно, перебрал с алкоголем или каким-то другими веществами для расширения своего сознания.

Увидев человека, стоящего на крыше многоэтажки, в любой другой день, я бы тоже равнодушно прошел мимо, но в этот раз все совсем иначе. Ведь тот странный человек, стоящий на крыше, это я. Впервые в своей жизни мне довелось очутиться ночью на такой высоте. Здесь, наверху, постоянно дует холодный, пронизывающий насквозь ветер, осколки разбитых бутылок хрустят под ногами, словно остатки былых надежд, а над головой, нависает темное, хмурое небо, плотно затянутое тучами. Я пришел сюда этой ночью, вовсе не для того, чтобы полюбоваться ночными видами города. Моя цель совсем другая — я хочу уйти из жизни. Из всех возможных способов покончить с собой, я выбрал прыжок с большой высоты, для того, чтобы в последние секунды перед смертью испытать чувство абсолютной свободы своей души и невесомости тела. Я хочу взлететь вверх, а затем камнем упасть на землю, где разбиться и сгореть дотла, словно сказочная птица феникс из древней легенды. В детстве у меня была книжка с этой сказкой, и я часто перечитывал ее, мечтая когда-нибудь стать тем, кто может возродиться из пепла ни смотря ни на что. Жаль, что это всего лишь красивый миф, поэтому мне остается только слабая надежда на возможное перерождение своей души в новом обличье. Самое главное при этом только забыть всю свою прошлую жизнь.

Шаг за шагом я медленно приблизился к самому краю крыши и теперь неподвижно стою на месте, смотря на огни ночного города. Где-то там, далеко внизу, на грешной земле, осталась моя прежняя жизнь, мои глупые мечты, надежды, цели и стремления. Все это сейчас не имеет для меня уже никакого смысла и похоже на гору старых, ненужных книг, выброшенных на помойку. Отказаться от всего, что удерживало меня в этой жизни, было непросто. Но, как оказалось, желание увидеть, что же находится там «за горизонтом» стало гораздо сильнее жалких попыток найти причины для того, чтобы жить дальше. Теперь мне остался лишь последний шаг, и он самый трудный. Жалкие остатки самолюбия и «саможаления» все еще свербят, где-то глубоко внутри меня, пытаясь внушить, что надежда на лучшее все-таки есть, нужно просто спуститься вниз и все образуется, а затем постепенно станет лучше. Мне хочется уйти с этой крыши, и снова вернуться в привычный круг событий, чтобы начать свою жизнь с нуля или как многие говорят с чистого листа. Спасибо, только не в этот раз. Сколько же раз я уже пытался начинать свою жизнь заново и точно знаю, что все это не более чем мотивационная чушь для любителей откладывать свои дела на потом. Каждый новый день, неделю, месяц, год они говорят себе одно и тоже: «Завтра все будет по-другому, не так как раньше». А затем наступает то самое завтра и все повторяется вновь, а вечером снова будут бесконечные обещания самому себе, которые никогда не сбудутся.

Оглядываясь назад в свое прошлое, я задаю себе только лишь один вопрос: «Чем же была, по сути моя жизнь?». И если говорить честно, то, скорее всего, не более чем крошечным промежутком времени между работой и снова работой. В череде похожих друг на друга дней, грани времени стираются настолько, что ты уже не можешь отличить один день от другого, неделю от недели, год от года. Все происходящее вокруг тебя превращаются в один большой черно-белый мультик, лишенный какого-либо смысла — ты вроде бы видишь что-то, но не можешь вспомнить, что это было и зачем. В этом замкнутом круге, почти все твое время занимает работа, то место, где от тебя требуется приложить все силы, чтобы получить свою зарплату, а затем вечером прийти домой и забиться в свой угол, укрывшись от всего мира на несколько часов. Такова обычная жизнь, рядового человека, в этом нет ничего особенного. Так будет продолжаться каждый день из года в год, ровно до тех пор, пока ты не выбьешься из сил, став совсем старым и беспомощным, и вот только тогда тебя переведут на подачку от государства, под названием пенсия. Это ни много ни мало, а ровно столько, чтобы не умереть с голоду, почти что пайка узника концлагеря, ради которой нужно работать всю свою жизнь.

«Бессмысленность прожитых дней, безрадостность сделанных дел*» — фраза из одной старой песни уже давно засела в моей голове на бесконечном повторе. К этому добавилось постоянное осознание того, что я никому не нужен, во всех делах всегда один и в лучшем случае, окружающие люди меня просто используют для достижения своих личных целей. Помнится в той песне была еще такая фраза: «Казалось, что я сильней и что далеко предел*». Да, все так, откуда он это знает? Он словно проникает в душу людей, когда пишет свои стихи. Вот только он будет жить, а я умру.

Послушав меня, кто-то может сказать: «Что, ты ноешь? Не хочешь, не работай. Стань бездомным или брось все свои дела и уезжай в теплые края. На кусок хлеба там хватит, а жилье и одежда не особо то и нужны. Выбор ведь только за тобой». Не спорю, выбор есть всегда, дилемма быть или не быть существует почти столько же, сколько существует сам человек. Об этом можно рассуждать бесконечно, но я знаю, что человек даже на новое место, все равно привозит с собой себя и свои проблемы. Думаю, финал для меня везде будет один и тот же — зачем только портить собой красивое место?

Собравшись с силами, я делаю несколько крошечных шажков вперед и вот я уже на краю крыши, стою двумя ногами на бетонном парапете, а носки моих ботинок свисают над темной пустотой. «Что теперь? — спрашиваю я себя, — Просто шаг вперед и все? А может быть лучше повернуться спиной и сделать шаг назад, чтобы, падая вниз, в последний раз увидеть небо? «Да, так определенно будет лучше, только вот какое сейчас небо? Нужно было мне тогда прыгать днем, а сейчас темно и ничего не видно. Хотя можно ведь немного подождать пока луна выйдет из-за туч». Небо над моей головой было действительно сильно затянуто тучами, но свет от луны все же иногда пробивался свозь них, через несколько мгновений он снова осветил ту часть крыши, где стоял я, поэтому чтобы не привлекать к себе лишнего внимания, я спустился с парапета вниз и присел на корточки. Не хочу, чтобы меня приняли за тупого позера, который забирается на высокий мост или выходит на крышу здания, а затем стоит так часами, устраивая спектакль перед толпами зевак, дешевых «журналюг» и полиции. Никто обычно не жалеет таких людей, толпа, стоящая внизу, просто достает свои смартфоны и начинает снимать в ожидании шок-контента. Все ждут, что стоящий наверху человек спрыгнет и разобьется, тем самым внеся хоть какое-то разнообразие в их скучную обывательскую жизнь, но не тут-то было. Вдоволь потрепав всем нервы, неудачливый самоубийца великодушно позволяет себя спасти, затем картинно плачет и радуется, что остался жив, а во всех новостных лентах публикуются радостные статейки о чудесном спасении еще одной заблудшей души. Мне такая популярность не нужна. Я считаю, что, если ты решил уходить — уходи тихо. Сейчас я подожду еще немного, пока станет темно и продолжу.

Ожидание этого момента мне кажется вечностью, вот еще секунда две, три, все, вперед. Я быстро оказываюсь на краю крыши, вокруг меня почти полная темнота. Закрыв свои глаза, я делаю шаг вперед. Мое тело проваливается в невесомость, в ушах бешено свистит ветер, а в душе ощущения свободы и легкости. Через несколько мгновений все это резко заканчивается, мое тело сотрясает сильнейший удар

* Дельфин — «Июнь»

об что-то твердое, я слышу звуки гнущегося металла и звон разбитого стекла, но боль от этого почти не чувствуется из-за избытка адреналина. Остатки сознания очень быстро покидают мое тело, а к темноте снаружи добавляется темнота внутри.

****

Не знаю, сколько времени прошло после моего падения, но внезапно где-то сверху, над моей головой включился яркий свет, и я открыл глаза. В тот момент я лежал на чем-то холодном и твердом, полностью обнаженный, при этом накрытый с головой по-видимому какой-то то ли простыней то ли чем-то другим, похожим на плотную ткань. Сквозь нее мне трудно было хоть что-либо разглядеть, поэтому первым моим желанием было конечно же освободить свое лицо, но к несчастью мое тело меня совсем не слушалось, оно словно задеревенело от холода, так что мне ничего не оставалось как неподвижно лежать, слушая то что происходит вокруг. Откуда-то со стороны до меня доносились громкие звуки бормашины или какого-то другого сверляще-пилящего инструмента. Этот противный, мерзкий звук неприятным эхом звенел в моих ушах.

В таком положении я пролежал еще какое-то время, то впадая в забытье, то возвращаясь в сознание. Контроль над своим телом постепенно возвращался ко мне, а с ним возвращалась и боль, настолько сильная, что от нее мое тело становилось напряженным как струна, а зубы сжались намертво. В таких условиях мне было непросто даже хоть немного пошевелить своей рукой или ногой, поэтому я решил для начала попытаться освободить лицо от закрывавшей его простыни. Превозмогая боль, я начал двигать своей головой вверх, вниз и по сторонам. После нескольких попыток, мне все же удалось немного сдвинуть со своего лица край плотной ткани, и я, наконец, смог увидеть то место, где оказался. Я лежал на старой больничной каталке в огромном подвальном помещении с высоким потолком и стенами покрытыми серой плиткой. Холодный свет электрических светильников, ярко освещал все углы и закоулки этого зала. Чуть поодаль от меня стояла точно такая же больничная каталка, на которой, виднелся силуэт какого-то другого человека, точно также как и я полностью накрытого белой простыней. Увиденное совсем не прибавило мне оптимизма. «Где же я? Может в больничной палате или в операционной?» — испуганно спрашивал я себя.

Через некоторое время я понял, что мой сосед справа лежит уж как-то слишком спокойно и неподвижно. И от неожиданной догадки у меня прошел мороз по коже. «Да это же покойник, я что в морге? Но ведь я же не умер» — в ужасе подумал я. От осознания всей кошмарности ситуации мне захотелось кричать, но я не мог произнести ни звука, казалось, что мои губы будто чем-то склеены. В это время в моей голове одна за другой пролетали тревожные мысли, в которых я ругал себя за неудачливый план собственного самоубийства: «Ты же прыгнул с крыши, идиот, ты должен быть мертв, но ты не умер, ты даже не смог нормально уйти из жизни, поэтому теперь ты будешь парализованным бревном лежать в хосписе до конца своей жизни». Мои губы беззвучно шевелились, но выговорить я ничего не мог, а из моих глаз текли слезы. «Неужели этот кошмар не закончился? Я что вернулся назад? Или это уже ад?» — думал я, — Так я и жил в аду, как в той шутке о жителях одного города, что после смерти вместо ада снова попадают обратно к себе в свой город». В отчаянии, из последних сил, я все же смог поднять свою голову настолько высоко насколько мог и увидел в некотором отдалении от себя еще несколько точно таких же больничных каталок с лежащими на них покойниками, некоторые из них были накрыты белыми простынями, а другие лежали полностью закрытые в черных мешках, словно огромные, страшные гусеницы. «Наверно, я все-таки умер, и это мой первый круг ада» — решил я, после чего обессиленно уронил свою голову обратно на каталку.

Моя смерть прошла совсем не так как я себе ее представлял. Оказавшись в этом жутком, холодном подвале, я словно попал в какой-то промежуточный мир между двумя измерениями.

Это было похоже на своего рода чистилище, где решалась дальнейшая судьба моей души и тела. Как и полагается новоиспеченному покойнику, первым делом, мне предстояло встретиться с опытным и беспристрастным перевозчиком, который должен был доставить меня в царство мертвых или отправить обратно.