Монстр в твоём шкафу

Влад Райбер (2023)

Ночной телеэфир давно никто не смотрит. Да и лучше никому не видеть того, что там показывают… Странные похороны. Не то художественный фильм, не то документальная съёмка. Покойницу бросили на траву, а в могилу закопали пустой гроб. Утром ты встречаешь людей с похорон на улицах. Они смотрят на тебя подозрительно. Ты один знаешь их секрет…До дрожи пугающие, истории Влада Райбера открывают читателям новые ужасающие вселенные.

Старая грымза

Наша улица расположена на холмах. Это сплошные подъёмы и спуски. А в мой двор ведёт самая длинная и крутая лестница, которая давно нуждается в ремонте. Ступеньки, как сломанный рояль, пляшут и в одну и в другую сторону. Если спускаться во двор, лучше держаться за перила, что зимой, что летом.

Я шёл к своему дому, увидел внизу толпу, которой обычно там не бывает, и подумал: «Чего это люди собрались?».

Что странно: я спокойно прошёл мимо человека, лежащего на асфальте внизу лестницы. Будто не заметил! Хотя, как раз из-за него собрались люди.

Лицо человека было накрыто детской одноразовой пелёнкой. Я сразу и не понял, что с кем-то случилось несчастье. Он не двигался. На нём были чёрные штаны с множеством карманов, кроссовки и белые носки.

Я надеялся, что приедет помощь и всё будет в порядке. Не мог поверить, что, упав с лестницы кто-то может не просто получить травму, а погибнуть.

Но произошло именно это! Мне было не по себе от мысли, что свою единственную жизнь любой человек может потерять случайно.

Он же просыпался утром, одевался в последний раз, застилал постель, в которую больше не ляжет, выходил из дома, куда больше не вернётся.

И всё из-за нашей лестницы, на ремонт которой не нашлось денег.

Оказалось, я знал этого человека! Точнее видел несколько раз. Простой, ничем не примечательный парень за тридцать. Его время явно ещё не пришло!

Это заставляло меня скорбеть. Целый день было тяжело на сердце. Вечером я стоял у окна, зачем-то разглядывал асфальт внизу лестницы. Там не осталось никакого следа. Словно и не было ничего.

С парковки доносились весёлые голоса. Я знал, что это мой сосед Гришка и его друзья. Он по вечерам ремонтировал свой старенький «Фиат» и собирал вокруг себя компанию.

Я знал, что Гришка хорошо ко мне относится и всегда не прочь поговорить. А мне хотелось сбить дурное настроение, поделившись с кем-нибудь своими переживаниями.

Гришка говорил что-то про масляный поддон и герметики. Его друзья Егор и Витя, похоже, мало что в этом понимали и отвечали словами: «Ну, может быть» или «Наверное».

Я подошёл, поздоровался со всеми. Мне предложили семечек, я взял горстку. Вкинул пару шуток в разговор, а потом спросил:

— Знаете, что у нас сегодня человек с лестницы упал?

— Только что обсуждали, — ответил Гришка. — Да вообще жесть! В своём же дворе! Теперь хоть по лестницам не ходи.

И начались разговоры про коррупцию и откаты. Я и сам вовлёкся в демагогию, стал эмоционально возмущаться: «Лестницу починить не могут! Обязательно надо дожидаться, когда кто-нибудь себе шею свернёт!».

И вдруг Витя спросил полушёпотом:

— Это что за бабка?

Он смотрел в сторону лестницы, где сегодня случилась трагедия. Я никого не увидел, поэтому ничего не ответил.

Но Витя повторил:

— Ребята, что за бабка на нас смотрит?

Егор сощурился, Гришка поднялся с корточек, обтёр руки ветошью и тоже посмотрел. Я пригляделся лучше — никого там нет! Было только полседьмого, только начало смеркаться. Если бы рядом с лестницей кто-то стоял, я бы увидел.

— Витя, ты про какую бабку? — спросил Гришка.

— Да вон она стоит, рот открыла и смотрит на нас, ненормальная какая-то, — Витя вдруг сам засомневался, потёр глаза и снова глянул в сторону лестницы. — Ну, только что там стояла, я же видел!

— А косы у неё не было? — пошутил Егор. — Наверное, приходила сказать, что ты следующий.

— Ага, только она была не костлявая! Старуха-смерть себе жопу наела, — поддержал Витя. — Ну, правда, жуткая бабка. Стояла, улыбалась беззубым ртом.

Гришка сказал: «Не смешно, ребят». А меня их дурачество не смущало. Люди много шутят, когда происходит что-то плохое. Чёрный юмор — защитная реакция против страха. Нам всем тогда было не по себе.

Но Егор как накаркал… Вскоре рядом с нашим домом снова произошло несчастье. Я узнал об этом от случайных людей. Молодой человек не дошёл до дома десять метров, провалился в канализационный люк, серьёзно повредил голову и погиб от кровоизлияния в мозг.

И ведь это была случайность! Шли работы, рядом с открытым колодцем стояли красные ограждения, но их разметало ветром. Парень не заметил и свалился.

Я так и обомлел, когда узнал имя. Витя! Друг моего приятеля — Гришки. Егор травил шуточки, что он будет следующим и вот тебе раз! Такое совпадение.

Гришка не появлялся на парковке несколько дней, его старый «Фиат» стоял без ремонта.

Потом Гришка, видимо кое-как отошёл от потери друга и опять взялся за свою машину. Когда мы снова увиделись, мне показалось, что он ждал встречи со мной. Помахал мне инструментом издалека.

Я подошёл, поздоровался, сказал: «Соболезную» и честно признался, что и не знаю, какие слова тут подобрать.

— Да забей! Я уже этих утешений наслушался, — сказал Гришка. — А ты помнишь Витя про бабку говорил? Как она выглядела?

— Не было же никакой бабки! — напомнил я. — Витя прикалывался, наверное.

— Как он её описывал?! — Гришка сказал это нервно, будто это имело значение.

— Вроде говорил, что полная, выглядела, как ненормальная, смотрела на нас, открыв рот и улыбалась, — припомнил я.

— Да, — Гришка потёр лоб. — Всё так и есть, только он не сказал, что глаза у неё как слепые. Бледные такие, прозрачные.

— Ты её тоже видел? — я всё ещё не понимал к чему эти волнения из-за какой-то ненормальной старухи.

Была она или не была — какая разница? Уж не клонил ли он к тому, что это и правда та бабка, что провожает покойников на тот свет?

— Видел! — сказал Гришка. — Стоял вот тут, сальник менял, и увидел… Только она была не у лестницы, а у колодца, куда Витя провалился. Она улыбалась, разинув рот. Как нарочно хотела казаться сумасшедшей, чтобы напугать!

— Ну, больная женщина какая-то, — только и оставалось предположить мне.

— Я… — Гришка неожиданно замолчал и посмотрел на меня. — Я теперь повсюду её вижу. Куда не пойду — везде она. Переходил дорогу, оглянулся, а бабка стоит под светофором. Женщина на балконе цветы поливала, а рядом с ней эта старуха! И самое главное: её никто кроме меня не видит! Витя тоже один её видел, помнишь?

Я бы призвал Гришу задуматься, как всё это звучит. Я бы сказал, что гибель друга — это серьёзное потрясение, которое может пошатнуть рассудок. Я бы посоветовал ему обратиться к психотерапевту и не доводить себя до помешательства. Но кто я был такой, чтобы всё это говорить? Мы с Гришей не были так близки, поэтому я просто слушал, кивал и неловко отступая, повторял: «Ну, ладно… мне пора идти… ждут!».

К соседу перестал приходить его второй друг. Я ещё не раз видел Гришку на парковке, но больше не пытался с ним заговорить, а наоборот избегал его взгляда. Просто не знал, что могу сказать, чем помочь.

Сосед уже не казался таким весёлым, и со своей тачкой он возился без особой страсти.

Я стал потихоньку забывать обо всём, что произошло, и день за днём вовлекался в рутину. Но вдруг наш двор потряс новый кошмар. На этот раз несчастье случилось с Гришкой.

Ремонтируя свою машину, он забыл поставить её на ручной тормоз. Она тронулась и прижала парня к стене дома. Передок машины раздавил его грудную клетку.

Конец ознакомительного фрагмента.