В гостях у императорской четы

Влад Потёмкин

Импонирует перерождение королевского повесы. Из малого мирка, затерянного высоко в горах, молодой король попадает в пучину дворцовых интриг римского императорского двора. И ещё неизвестно, что принесёт этот визит… предсказать невозможно, так как всё выходит из-под контроля – даже сам «Поводырь Жизней Людских» сбит с толку его непредсказуемыми выходками, но льющимися от самого сердца. А долгие ожидания ответной любви наконец-то найдут своё воплощение в жизни.

Глава 5

Каждый гуляет по-своему

Хальв и Локки, прогуливаясь, вошли в одно из очередных помещений.

В большом зале стояло множество больших круглых и вытянутых столов, уставленных яствами и кубками с вином и питьем. Со стен смотрели милые лица муз и ужасающие оскалы воинов в пылу сражений из языческих мифологий.

— Хальв! Не знаю, заметил ты или нет — какое здесь множество красивых и привлекательных женщин!! — восхищаясь, сообщил Локки конунгу. Они сидели на одной из скамеек, расположенных по периметру.

— Не… — замотал головою Ирвинг.

— А куда, ты, смотришь?

— Все они — дуры!

— Да, нет! Зря ты так… дурнушек здесь нет, — Локки задумался, глядя на молодящуюся бабулю, которая беспрестанно преследовала, конунга повсюду. Вот и сейчас, она подслеповатым взглядом искала его в толпе. — Ну, если только, за редким исключением?!!

Барабаш перевел взгляд с крашеной старушки на пьяно-клюющего носом Хальва и заявил:

— А тебе, видно, всё равно, — он, не дожидаясь ответа, встал и вышел в соседнюю залу.

Дворец был переполнен. Кто-то сидел, вдоль стен, кто-то стоял, группами большими и не очень в своих выездных нарядах под сверкающее озарение огней. Несколько дам, собирались в небольшие кружки и о чем то переговаривались. Такие же кружки мужчин располагались поближе к столам.

Время от времени в образовавшихся кружках по интересам, кто-то вытягивал шею, выискивая кого то, и найдя, не извиняясь и не откланиваясь, перебирался к другому скоплению. Как правило, когда кто-то из новеньких, появлялся в уже сформированной компании, восторженные возгласы усиливались, перерастая в неугомонное щебетание и трескотню, но это было, как правило — в кружках дам.

Собравшихся же мужчины, всех без исключения, окружал ареал таинственности и даже неважно о чём они говорили — о вещах банальных или чрезвычайно остроумных. В общем потоке рациональных фраз, именно рациональных — ведь бал использовался ими ещё и как место для получения выгоды и продвижения по карьерной лестнице. Они в разговоре осыпали слушателя вихрем имён, показывая свою значимость, фактами событий, показывая свою осведомлённость — порою совсем не имеющей своей вещественности. Но, ведь, главное заинтересовать и не важно, что эти порхания слов были, в сущности, не более, чем еле уловимая тень — именно тень, ведь — главное соблюсти таинственность и чтобы диковинный образ рассказчика, так и остался не разгаданным.

Один из таких кружков, состоял из евреев. Их терпеливые, не пробиваемые лица приковывали внимание. Казалось, что они и в гневе будут хранить свою степенность. Лишь кое-кто из них, находясь в глубоком состоянии раздумий — покусывали, свои длинные реденькие бородёнки.

Локки искал Пульхерию — она, рано просыпалась и обязательно виделась с Феодосием, перед тем, как отправиться в монастырь.

Проходя мимо бородатеньких мужчин, «Пройдоха» поздоровался, перепутав «шалом» с «салам». Отчего, евреи, как то — очень даже резко встрепенулись, но он не останавливаясь, прошёл мимо, однако покусывания волос и разговоры разом прекратились. Они проводили его длинными, непонятными взглядами.