Северянин

Влад Лей, 2023

Возьму цитату одного из читателей: «Не совсем попаданец, скорее ЛИТ РПГ, но без кучи статов и со своеобразной прокачкой. Динамичный сюжет и боевка».Как это – быть викингом? Многие хотели бы попробовать себя в такой роли: стоять на носу драккара, несущегося по морским волнам, сражаться рядом с верными друзьями бок о бок, держа в руках свой проверенный во многих сражениях бродакс…Главному герою предстоит стать Р`мором – фермером, выходцем из вырождающегося немногочисленного племени. Но фермерствовать герою будет некогда – так как в тело Р`мора он попал в самый разгар битвы и рассчитывать ему приходится только на себя – никаких магических сил, богов или демонов здесь нет…

Глава 2. Слово мертвеца

Хорошо хоть дождь закончился. Правда, земля размякла, и мне пришлось брести по щиколотку в грязи.

Но я не обращал на это внимания — мой взгляд был прикован к полю битвы, которое на добрые метров пятьдесят, а то и сто вокруг меня, было усеяно трупами.

Тела лежали везде, куда бы ни падал взгляд. Тела и круглые щиты. Красно-белых было много, хотя, если приглядеться, щитов других цветов было не меньше. Но они не бросались в глаза — бурые, старые, самых разных оттенков и комбинаций цветов, с уже выгоревшей, а местами и облупившейся, слезшей краской.

Оказалось, мы сражались не на ровной площадке, а на склоне. Видимо, высадившиеся с драккаров противники поперли на нас, стоящих на вершине холма. Иначе объяснить тот факт, что мне приходилось сейчас лезть в гору, цепляясь за трупы, изломанное оружие, лопнувшие щиты, нельзя.

Я поднял голову. На фоне посветлевшего неба в глаза сразу бросались торчащие из тел топоры и мечи. Создавалось впечатление, что это не оружие, а покосившиеся от времени кресты со старого кладбища…

Я поскользнулся и рухнул на землю, вымазавшись так, что, наверное, даже свиньи будут по сравнению со мной выглядеть чистыми.

Я сделал попытку подняться, но едва поставил ногу, попытался на нее опереться, она начала предательски скользить, и я вновь рухнул в грязь. На этот раз даже руки не успел подставить, поэтому впечатался еще и лицом.

Ухватившись за обломок копья, торчащий из чьего-то трупа, я все же смог вновь стать на ноги.

— Эй…кхэ-кхэ…Эй, парень!

Я повернулся на голос и не сразу нашел того, кто меня звал.

Окликнувший меня оказался самым настоящим стариком. Во всяком случае, так он выглядел — длинные грязные волосы, уже давно ставшие седыми, такая же борода, разве что способная соперничать по своей длине с его грязными патлами, обветренное, покрытое множеством шрамов и морщин лицо. И яркие голубые глаза, которые скорее должны принадлежать юноше, и лишь по недоразумению доставшиеся этому…деду! Но стоило взглянуть в эти глаза — все становилось на место. Холодный, оценивающий взгляд, эти глаза словно бы следили за каждым моим движением, подмечали любую мелочь, и при этом было в них нечто…Снисходительное, что ли…

Я подошел ближе и обнаружил, что старик был придавлен телом мертвеца, из спины которого торчало лезвие меча.

— Убери с меня эту падаль! — попросил или даже приказал старик. — Скорей же, нод! Мне нечем дышать!

Я подошел к старику и не без усилий смог таки перевернуть навалившееся на него тело воина в сторону.

Старик попытался вздохнуть полной грудью, но тут же зашелся в кашле. Еще бы, у него прямо в боку торчал здоровенный скрамасакс, боевой нож. Похоже, это как раз тот воин, чье тело я только что скинул, на последнем издыхании успел вонзить лезвие…

— Что, парень, все совсем плохо? — спросил старик, явно прочитав все мои мысли по лицу.

— Плохо, — сказал я.

Все было очень плохо, ведь снаружи торчала только ручка ножа. Лезвия даже видно не было — пробило тело и ушло в землю. Впрочем, почему-то мне показалось, что если бы рана была смертельной — старик давно бы уже дал дуба. А здесь, похоже, либо вообще прошел сквозь ребра, либо все же сломал одно-два.

По идее, если в этой «игре» дети растут быстро, мой персонаж довольно быстро очухался (хотя полоса здоровья и еле видна) после серьезного ранения, может, старику тоже еще можно помочь?

— Хвала Одину, погибну на поле битвы, — облегченно вздохнул старик, — не хотелось бы вновь вернуться к моей…

Он раскашлялся, не успев договорить, а когда смог таки, наконец, прочистить горло, заявил:

— Ты должен помочь мне закончить жизненный путь! — его глаза смотрели требовательно и злобно. — Пора мне отправляться в Вальхаллу!

Конечно, я замешкался. Одно дело ‒ убивать противника, а совсем другое ‒ добивать союзника. Это мне может ой, как аукнуться в будущем. И выперло же меня к старику… Хотя, быть может, я не смог бы просто так пройти среди трупов. Не старик, так кто-нибудь другой окликнул бы меня с точно такой же просьбой. А еще интересный момент я заметил: старик упомянул Одина и Вальхаллу, раньше же я слышал другое имя: Орт, вроде как? Разные боги? Может быть, но если про Одина я наслышан, то имя Орта мне вообще ни о чем не говорит.

— Чего ты боишься, глупый нод? — зло спросил старик, пока я размышлял. Судя по всему, он по-своему расценил то, что я медлил с выполнением его просьбы. — Хочешь дождаться, пока я умру сам? Не дождешься! Давай, не тяни время!

— Я…я не хочу, — промямлил я.

— Что?! — возмутился старик.

— Я не буду тебя убивать, — заявил я.

— Ты ‒ отродье тролля! Что значит: «не будешь»? Ты должен!

Вот ведь, блин! И что прикажете делать? Сейчас проклянет или еще какую пакость сделает, и будет мне весело — или дебаф какой появится, или отношения с соплеменниками испортятся. Меня и так «нодом» обзывают (хрен пойми, что это), а так вообще могут изгнать… Ну нет, дед, в гробу видал я твой квест.

— С чего ты взял, что умираешь, старик? — спросил я его.

Дед вытаращился на меня, словно говоря: «Ты что, совсем дурак?»

Ну да, в обычной жизни такая рана, как у него — это прямой путь в Вальхаллу. Но мы ведь не в реальном мире. Может, все же выкарабкается?

Я ухватился за рукоять ножа и не без усилий вытащил острие из раны.

Несколько секунд рассматривал то, что здесь именуют «ножом». Это можно смело назвать коротким мечом.

Старик взвыл, вцепился в меня так, словно бы хотел порвать на части.

— Трус! Чтоб твои кости трещали и ломались, чтоб ты также как и я не мог познать смерти, чтоб ты…

— Ну, хватит, — перебил я его, — хватит стенать. Ты выживешь!

— Хотя бы обработай рану, — приказал старик. ‒ У меня на поясе котомка, там лечебное снадобье. Нанеси его на рану.

Я послушно полез в котомку и выудил маленькую тарелку, в которой было нечто, вроде мази. По внешнему виду и запаху, больше всего она напоминала «Звездочку» — богомерзкое инфернальное китайское изобретение, которым так любили намазывать заложенные носы, раны, застуженные мышцы. Да чего только этой хренью не мазали. Уникальное ведь средство — все лечит. Правда, воняет и жжет, ну, так это справедливая плата за эффективность.

Вот и «мазь» старика была чем-то схожим. Разве что, в отличие от нашей «Звездочки», его мазь реально действовала — рана прямо на глазах начала подсыхать, стягиваться.

Ни фига себе, регенерация! Впрочем, а чего я ждал? Выжил — нечего месяцами бока мять на лежанке. Какой игрок будет отыгрывать роль тяжелораненого и неподвижного? Игра ведь заточена на то, чтобы тут постоянно гремели войны, так?

Я на всякий случай намазал и собственную рану. Впрочем, не уверен, что мне это требовалось — моя рана выглядела так, будто бы ей несколько дней.

— Все же лучше бы ты мне дал умереть, — проворчал старик, — другого боя уже может и не быть, и я не смогу встретить Валькирий, как и должно воину.

— Помолчи уже! — прервал я его. — К чему стремиться в Вальхаллу, если ты еще можешь принести пользу здесь?

Старик посмотрел на меня с нескрываемым удивлением на лице.

— И кому я могу принести здесь пользу? Нашего клана больше нет. Ты разве сам этого не видишь?

— Мы выиграли эту битву, — напомнил я ему.

— Какой ценой? Сколько воинов осталось?

Я поднял голову и огляделся. Вдалеке прямо на земле сидело человек шесть, прямо перед ними стоял воин, опирающийся на свою здоровенную секиру, и что-то говорил. Говорил он явно нечто важное, что-то такое, что не пришлось по душе выжившим после боя воинам. Некоторые качали головами, некоторые смотрели на него равнодушно, а кто-то явно был недоволен тем, что говорил воин (как там его, Хрольф, вроде?). Один из воинов, сидевших на земле, взирал на Хрольфа, поджав губы, и играл желваками. Мне было не слышно слов, но я видел, что воин еле сдерживает себя. О чем там спор идет, интересно?

— Эй! — я обратил внимание, что совсем рядом со мной по полю битвы бродит воин, добивающий раненых. Рядом с ним был другой — тот никого не добивал, но часто опускался на колени рядом с погибшими и проводил какие-то странные манипуляции.

Мародер, что ли? Трупы грабит? Или же ищет наших раненых?

На мой окрик повернулись оба.

— Р`мор! — радостно воскликнул «мародер», и тут же бросился ко мне. — Ты жив?

Я с удивлением смотрел на приближающегося человека, пытаясь понять, кто он и откуда знает меня. Моего персонажа, точнее.

— Ты кто? — спросил я.

Улыбка слетела с лица «мародера» и он удивленно уставился на меня.

— Р`мор, ты что не узнаешь меня? Это же я, Р`ам, твой брат!

Во как! У меня, оказывается, еще и брат есть?

Надо было что-то уже говорить, так как и старик, и второй подошедший воин глядели на меня с подозрением.

— Прости, брат, — наконец сказал я, — голова плохо соображает.

— Ты ранен? — спросил Р`ам озабоченно.

— Нет. Так, царапины, — соврал я, — но в бою меня ударили по голове и я не знаю, сколько так пролежал…

— Еще бы! — фыркнул молча слушавший наш диалог воин, но теперь решивший вступить в разговор. — Какой из нода воин? Как вы вообще оказались здесь?

Вот, блин! Брат явно собирался ответить воину что-то дерзкое. А я вообще без понятия, кто мы такие, почему к нам такое пренебрежение и как себя вести.

— Отложим разговоры на потом, — сказал я, прежде чем Р`ам успел оскорбить воина, — мне нужна помощь. Этот старик ранен, нужно унести его отсюда.

Я кивнул в сторону небольшого собрания воинов, где все еще продолжал произносить свою пламенную речь Хрольф.

— Может, хоть ты не будешь таким же трусом, как этот нод, и поможешь мне уйти в Вальхаллу? — гневно спросил старик у воина.

— Нет уж, — со смехом ответил воин, — я не хочу, чтобы твоя старуха поносила меня и проклинала. Будешь пировать у Одина после следующей битвы, старый Асманд.

Старик начал было ворчать ругательства, но воин его осадил.

— Хватит ворчать! Ты жив, и помирать не собираешься. А нам сейчас важен каждый, кто может держать топор.

— Что вы задумали? — спросил старик.

— Хрольф принял цепь тэна и хочет дождаться здесь драккары ярла Рорха.

— Зачем?

— Он хочет достойно уйти к богам, забрав с собой как можно больше ублюдков ярла…

— Достойно, — хмыкнул старик, — но что-то мне подсказывает, что умрем мы бесславно — нас просто заколют копьями, как свиней.

— Кто я такой, чтобы оспаривать слова тэна? — пожал плечами воин.

— Хрольф ‒ тэн? — переспросил я.

— Ну да, — кивнул воин, — я ведь сказал, что Ульф передал ему свою цепь. Так что теперь Хрольф ‒ новый тэн.

— Ульф не отдавал ему цепь! Он велел передать ее.

— Что? Кому? — насторожился воин.

— Гуннару, — припомнил я имя, — он жив?

— Жив, — кивнул воин, — вон он, сидит с остальными.

Он махнул руками, указывая как раз на того типа, которого я приметил — тот самый, что сидел с недовольным лицом.

— Так значит, надо сказать ему, что…

— А не врешь ли ты, нод? — прищурившись, спросил воин. — Нет, я нисколько не против видеть тэном Гуннара. Но…

— Когда я пришел в себя, рядом со мной умирал Ульф, а возле него был Хрольф. Я слышал каждое слово тэна и могу повторить его точь в точь, — сказал я.

— Слова ‒ это лишь слова, — хмыкнул воин, — как ты докажешь, что это правда?

— Ты не забыл, Олаф, что говоришь с нодом? — встрял старик.

— И что с того?

— Они врут крайне редко. Их бог, если узнает об этом, после того, как нод попадет к нему, отрежет ему язык и скормит бродячим собакам.

— Сказки! — отмахнулся названный Олафом воин.

— Я не вру, — сказал я, — вот меч тэна. Когда я смог подняться, решил взять его с собой.

Олаф уставился на сломанный клинок своего старого предводителя.

— Ладно, идем, — кивнул он.

Он и Р`ам подхватили старика под руки и потащили к «собранию».

Я же поднялся, заметил лежащий на земле «нож».

Не сказал бы, что оружие мне сильно понравилось. Но все же намного легче, чем топор.

К тому же нашлись и ножны от него — кожаные, прикрепленные к поясному ремню воина, тело которого я стащил с ворчливого деда.

Эх! Мародерить так мародерить!

Я сорвал ножны, всунул в них скрамасакс и приладил оружие к собственному поясу.

***

‒ Мы должны закончить начатое во славу нашего тэна! Какие мы воины, если убежим, если отдадим наш дом врагу!

Хрольф вещал с завидным красноречием и запалом. Казалось, он сам вдохновился собственными речами.

Воины же, сидевшие вокруг него, особого энтузиазма не проявляли. Более того, уже глядели на него угрюмо.

Оно и понятно: снова идти в битву, когда только чудом удалось выжить в прошлой — то еще удовольствие. И ладно бы предстояла битва, в которой есть хоть какой-то шанс победить, про возможность выжить я вообще молчу. Так нет же, Хрольф призывал по факту пойти на самоубийство.

— На острове остались наши дома, согласен, — хмуро ответил Хрольфу один из воинов, — но еще остались жены и дети. Ты подумал, что станет с ними, когда нас всех убьют? Я тебе скажу: они станут треллами, и женщины, и старики, и дети. Ты такой судьбы им хочешь?

— Я хочу, чтобы наш клан сохранил свое доброе имя. Хочу, чтобы воля нашего тэна, павшего в бою, была выполнена! Или ты забыл, что клялся тэну, Гуннар? Или твои клятвы ‒ это пустые слова?

Воин, названный Гуннаром, побледнел, заиграл желваками и начал подниматься. Похоже, сейчас будет драка…

— Не тебе сомневаться в моей верности тэну, Хрольф, — процедил сквозь зубы Гуннар.

— Кому как не мне? Ульф передал цепь мне. Теперь я тэн!

— Тебе? — не выдержал и спросил я. Тут же все воины развернулись и уставились на меня.

— Ты кто такой? — спросил несколько растерявшийся Хрольф.

— Это нод. Они с братом пришли в селение незадолго до того, как появились драккары ярла… — ответил кто-то.

— А-а-а, нод, — казалось, Хрольф успокоился, узнав, кто я такой, — а что ты тут делаешь? Я думал, все ноды, лишь услышав шум битвы, погрузили всех своих коз на лодки, бросив жен и детей, уплыли.

— Может быть, — пожал я плечами, — за всех говорить не могу. Только за себя. И за себя скажу — я бился здесь наравне с остальными.

— Ты?! — рассмеялся Хрольф.

— Я это видел. Он убил нескольких воинов ярла, — вступился за меня Олаф. Они с Р`амом как раз усаживали старика на землю.

— Нод убил воинов ярла? — удивленно переспросил Хрольф. — В жизни не поверю, пока не увижу собственными глазами! Уж скорее вода в море закипит, а огонь будет холодным. Признайся, нод, ты прикинулся мертвым и лежал под чьим-то телом, дрожа от страха и боясь, что тебя убьют?

Несколько воинов оценили шутку Хрольфа и заржали.

— Может и так, — спокойно ответил я, — лежал и боялся. А знаешь где, Хрольф?

— И где же? — со снисходительной улыбкой спросил тот.

— Неподалеку от умирающего тэна… — сказал я и усмехнулся, увидев, как надменная улыбка сползла с лица Хрольфа. Полюбовавшись этой картиной несколько секунд, я продолжил, — я видел и слышал, как умирает тэн, слышал его последний вздох и его последние слова, сказанные тебе.

— И какие же слова ты слышал, нод? Разве он не хотел мести? Разве он не хотел вернуть честь клану?

Э нет, дружок. Ты надеешься, что я поведусь на это, и начну поддакивать?

— Клан не утратил своей чести, — я указал на поле битвы у себя за спиной, — сражение закончено, и мы вышли победителями. Мы разбили воинов ярла. Разве мы потеряли честь?

— Мы потеряем ее, если убежим, — упорствовал Хрольф.

— Мы потеряем все, если останемся, — ответил я ему. — Ульф хотел, чтобы клан выжил. Честь можно вернуть, он так сказал. И время для мести придет тогда, когда мы сами решим, что готовы. Ульф не хотел, чтобы клан исчез, был забыт.

— Клан и не будет забыт! — взревел Хрольф. — О нашей храбрости скальды будут слагать легенды!

— А разве этого хотел тэн? Разве он хотел, чтобы мы все умерли здесь и о нас слагали легенды? Ради этого тэн сражался? — поинтересовался я.

— Что именно сказал Ульф, перед тем, как сделать последний вздох? — поинтересовался Гуннар. — И помни, нод, если ты соврешь…

— Ульф велел отдать цепь тебе, Гуннар, — сказал я, — а еще тэн велел отправляться к Нуки — отшельнику с юга. Тэн хотел, чтобы мы спасли женщин и детей, чтобы наш род выжил, и…

— Ты врешь, нод! — проревел Хрольф и двинулся на меня, перехватив свою страшную секиру обеими руками.

— Ноды могут быть трусами, могут бояться сражений, но они никогда не врут! — Гуннар стал передо мной, занял боевую стойку — закрылся щитом и выхватил из-за пояса топор.

Рядом с ним тут же стало еще двое воинов.

Двое других подскочили и оказались за плечами Хрольфа. Пока они еще не обнажили свое оружие, но на чьей стороне, понять дали ясно.

— Ты будешь биться за чужака, Гуннар? Поднимешь топор против соплеменника? — зло бросил Хрольф. — Отойди в сторону и дай мне прикончить нода-лжеца. Он просто хочет сбежать отсюда, но боится бежать сам, хочет, чтобы мы поплыли с ним, чтобы он был в безопасности. Из-за него мы опозорим свой род и свое имя!

Вот бы еще узнать, кто такие ноды? А то обзывают тут, а я даже не знаю, ругательство это или что? И почему я для них чужак? Вроде на одном острове живем… Надо бы расспросить кого-нибудь по-тихому. Но это потом, а пока придется крутиться так…на голой интуиции.

— Я кто угодно, но не лжец! — заявил я. — Я передал слова, которые сказал тэн. Я слышал их и повторил.

— Ложь… — проворчал надвигающийся Хрольф.

Прямо под его ноги упал осколок меча.

–Это меч тэна! — крикнул кто-то.

— Он его нашел и хотел украсть! — зарычал Хрольф.

— Он сломан. Зачем красть сломанный меч? — хмыкнул Гуннар. — Только для нас этот меч имеет ценность, никто другой не даст за обломок и серебряного. Ты серьезно считаешь, что нод настолько глуп, что попытался бы нам продать его?

— Да!

— Ты уже дважды оскорбил человека, которому твой тэн дал кров и протянул руку помощи, позволил жить на нашей земле, — сказал Олаф, ставший рядом с Гуннаром. — Если бы я был на месте нода — давно бы вызвал тебя на хольмганг.

— Отличная идея! — радостно заревел Хрольф. — Пусть боги скажут свое слово. Если нод умрет — он лжец и вор. Ну, а если я, — он усмехнулся, — значит, правда за нодом. Ты готов ответить за свои слова, готов ли отстаивать сказанное с оружием в руках?

Последний вопрос уже был адресован мне.

Ну, отлично! Спасибо тебе, Олаф, удружил…

Я взглянул на противника:

Хрольф, хурскарл тэна Ульфа (временный тэн Одлора)

Уровень: 14

Сила: 11

Ловкость: 1

Интеллект: 4

Телосложение: 4

Восприятие: 2

Навыки:

Владение двуручной секирой: 8

Легкая броня: 2

Тяжелая броня: 3

Лидерство: 3

Я пробежал глазами по статам Хрольфа и обреченно вздохнул — нечего даже пытаться победить его. Он по всем пунктам сделает меня. Хотя нет, ловкость у него была даже ниже моей. Впрочем, к чему она ему, с такой-то секирой?

— Если ты признаешься всем, что солгал, клянусь — позволю тебе уйти невредимым, — с ухмылкой предложил Хрольф, растолковав мой вздох как нежелание сражаться.

Я поглядел на Хрольфа — здоровенный бугай, облаченный в кольчугу, украшенную рунами, с буграми мышц на руках, которыми он сжимал огромную секиру. Уверен, если он сможет по мне ею попасть, то разрубит пополам.

Может, действительно, не рисковать? Еле-еле бой пережил, и тут на тебе…