Наследники Мишки Квакина. Том I

Влад Костромин

Сборник рассказов о невыдуманных забавных историях из детства автора. Сборник охватывает события до 1995 года включительно.

Дом с привидениями

Когда мы с Пашкой были маленькими, стоял в нашей деревне недостроенный дом с номером 52. Бесхозный дом стоял в запустении, а хозяйственные местные потихоньку начали растаскивать его на стройматериалы, да и от воздействия погоды он стал приходить в негодность. Вообще, я заметил, что даже жилые дома, после того как люди там перестают жить, очень быстро приходят в негодность. То ли микроклимат внутри меняется, то ли и правда душа дома начинает тосковать.

Был у меня тогда друг Орест Пищук. Учился в школе на класс старше меня и тоже любил читать книги и увлекался радиоэлектроникой. На этой почве мы с ним и сошлись. С младшей же его сестрой — Иркой, я учился в одном классе. Они приехали к нам откуда-то с севера и жили в доме, расположенном в начале улицы, возле края нашего обширного фруктового сада. Метров сто пятьдесят — двести было между домами, что для детей вовсе не расстояние. Мы с Орестом протянули самодельный телефон и часто общались в обход деревенской телефонной линии.

Орест встречался со старшей двоюродной сестрой лучшего друга моего брата Пашки Моргуненка — Ленкой¹³. Но активные малолетние пакостники Пашка и Моргуненок своими коварными кознями рассорили Ореста и Ленку. После этого гнусного поступка бестактные мелкие надоеды часто доводили кареглазого юношу, бегая вокруг его дома и крича: «Соплежуй! Соплежуй!». Понятное дело, что Оресту было обидно и неприятно. Он даже пару раз крепко драл малолетним негодникам уши, но вернуть рано созревшую девушку Елену это уже не помогло.

А тут как раз, как нарочно, приехала из Клиновска наша двоюродная сестра Лариска. Она была дочкой старшей сестры нашего отца, Нины, с виду доброй, но жадной как черт. Будучи на полгода старше меня, истинное «дитя асфальта», Лариска имела привычку проводить лето у нас в деревне, крутя бурные, но краткосрочные романы с местными «парубками» и ходить дискотеку в клубе. Сушеная выдра, как за глаза называла ее наша мать. Расстроенный разрывом отношений Орест увидел высокую белокурую бестию с наливающейся грудью и влюбился в нее. После, имея на ее счет нескромные планы, начал подкатывать к приглянувшейся Лариске, с предложением встречаться. Лариске стройный и начитанный кареглазый красавец нравился, но по городской кокетливой привычке с ответом не торопилась.

Однажды решили мы с Орестом, который видел в этом шанс привлечь внимание объекта воздыхания, напугать Лариску и Ирку. Заранее предупредили их, что вечером напугаем в том доме, иначе бы с чего им туда идти? Лучше бы на дискотеку потопали, а так заинтересовались. Сам процесс психологической атаки был доверен за небольшую оплату, выделенную пылающим страстью Орестом, Пашке и его товарищам. Накануне вечером была проведена генеральная репетиция. Моргуненку, одетому в старую выцветшую штормовку, украденную нашим отцом у преподавателя института, где он имел честь обучаться, было поручено, по получении звукового сигнала, выражающегося в моем ударе ногой по валяющейся в кухне железяке, медленно вылезать из отверстия пола в кухне. А Пашка, сын подруги нашей матери Зиночки — Башкиренок и еще кто-то из этой пакостной мелочи, равномерно рассредоточенные под полом дома, громко завывая, должны были послужить саундтреком к сему устрашающему действию.

За час до назначенного срока, в дом привалили мелкие представители обширного семейства таджикского патриарха Кима Абдуллаевича и начали там беситься. Даже начали раскладывать там костер эти дети великой степи. Пришлось изгнать их оттуда пинками, дабы не превратить задуманное действо в фарс и не способствовать возникновению еще одного очага возгорания. И так пожаров полно было в деревне. Они пообещали вернуться с одним из старших сыновей почтенного «саксаула» Кима — Данисляном, который был мастером спорта по дзюдо и любил в свободное от торговли наркотиками время мучить несчастную козу Феньки и ее законного мужа — козла Мальчика. Гордый представитель семейства полорогих не вынес такого позора и удавился на заборе. Осталась несчастная Фенька вдовой парнокопытной. Печальная история, право слово. Данислян, правда, так и не пришел. Видать, предчувствовал, что в ближайшее время диаспоре станет в буквальном смысле слова жарко.

И вот приводим мы жертв в дом. Уже достаточно темно. В доме было два входа. Один со стороны улицы, через который мы вошли, и второй — черный, через кухню. Я, в порядке создания атмосферы саспенса, начинаю рассказывать какую-то страшную историю, благо фактического материала из мрачной жизни нашей местности вполне хватало.

— Дух этого дома, слышишь ли ты меня? — страшным голосом воскликнул я.

Между делом, согласно плану мероприятия, стукнул ногой по железке. Там защитный кожух приводных ремней из тонколистового металла от зерноуборочного комбайна «нива» на полу валялся. В ответ тишина, тревожимая лишь жизнерадостным смехом Ирки и Лариски.

Так как по летнему времени, сберегая лапти, ходил я босиком, а реакции на сигнал не последовало, то был вынужден долбить до тех пор, пока ногу не отбил. Стоят эти две расфуфыренные фифы, ржут как кобылы над нами с Орестом.

— Дух этого дом приди к нам, — безуспешно продолжаю взывать я.

— Что Данила, не выходит каменный цветок? — ехидно поинтересовалась Лариска. — Никогда вам, деревенским недотепам, нас не напугать!

На словах про «деревенских недотеп» физиономия Ореста вытянулась как у Дон-Кихотовского Россинанта и приняла обиженно-мрачное выражение. Вдруг вижу, что девчонки замолкли, остолбенело уставились мне за спину и их лица начали меняться. Побледнели они так, что даже в темноте сквозь обильную косметику было видно. Потом с визгом развернулись и бросились убегать из дома. Орест, с трудом сдерживая разрывавший его гомерический хохот, кинулся мимо меня через дверь на кухне из дому. Выскочил во двор и там со смехом начал кататься по траве. Тут еще зловещие завывания под полом начались.

В дверном проеме входной двери Ирка и Лариска столкнулись, и, спеша выскочить друг перед другом, прочно застряли. Потом с трудом, как-то на четвереньках, выпали из дома (там крыльца к тому времени уже не было) и в страхе кинулись бежать. Бежали с криками ужаса, постоянно оглядываясь, по дороге мимо нашего дома на другой конец деревни, до самого клуба. В клубе они всем рассказали о происшедшем. Там находилась наша мать, которая услышав эту душераздирающую историю, немедленно побежала к месту события.

— Совсем с ума посходили, падлы безмозглые! — бушевала она, в неуклюжем, но стремительном беге к дому. — Я вам устрою сейчас!

Вслед за ней кинулась толпа подогретых алкоголем праздных зевак, боящихся пропустить редкое зрелище. Мать нашла нас с Орестом в кухне, со смехом вспоминающих подробности. Это разъярило ее необычайно.

— Поубиваю!!!Ехидны, змеи!!! — завопила она, схватив злосчастную железяку и завывая как смертельно раненая волчица, принялась гоняться за нами. — Кровопийцы!!! Кровососы!!! Конец вам пришел, горбатые! Убью, чтобы не позорили больше меня перед людьми!

Как на зло, под полом вновь начали выть малолетние раздолбаи, подумавшие, что наступил второй акт розыгрыша.

— Ах вы протухлики! — , мать от завывания рассвирепела еще больше. — Ну, теперь держитесь!

Пару раз под хохот бессердечных зрителей, заполнивших дом, мы с Орестом огребли железкой по спинам, пока не выскочили на улицу.

— Домой можешь не возвращаться, — вслед мне несся крик матери и громкий хохот зевак. — Удавлю вырожденца! Дегенерат!!! Что б ты околел там за околицей!!! Попадешься — сверну шею как куренку!!!

Под полом заткнулись, сообразив, что наверху происходит что-то не то.

— А ну немедленно вылезайте оттуда! — потребовала мать, подойдя к темному провалу люка. — А то сейчас дом подожгу, если не выйдите! Сгорел сарай — гори и хата!

Из люка испуганно один за другим стала выбираться аудио-массовка.

— Ты где это взял? — схватила она за штормовку Моргуненка, пытающегося проскользнуть мимо. — Украл?

— Мне Влад с Орестом дали!

— А одел зачем?

— Они мне сказали.

— А своих мозгов у тебя нет? А если они тебе скажут с карьера прыгнуть, что, прыгнешь?

Моргуненок скромно потупился, надеясь отмолчаться, но не на ту напал.

— Будешь знать, как пакостить, капустная душонка! — мамаша крепко приложила его тяжелой ладонью по затылку. — Это тебе надолго запомнится! Батя у тебя сумасшедший и ты такой же! Бедная мать твоя! Как она с вами извергами живет только?

Несчастный ребенок с громким ревом кинулся бежать.

— Остальные где? Я же слышала, вас там много. Вылезайте, подлецы малолетние! Подожгу дом и сгорите!

Каждый вылезающий получал от матери свою долю ругательств и оплеух. Последним выбрался Пашка, которого она оглушила ударом этой железки и погнала пинками домой. Злопамятная Лариска помогала ей в экзекуции. Сама Лариска, сильно обидевшись на невинный розыгрыш, сделавший ее посмешищем всей деревни, хотела на следующий же день уехать назад в город, но потом осталась.

Но недели три они с нами не разговаривали. А Ирка несколько дней после и вовсе заикалась. Так что романтическим планам Ореста насчет Лариски, к счастью для него, не суждено было сбыться. Судя по ее дальнейшей личной жизни, Орест тогда еще легко отделался.

Примечания

13

Родной сестрой непревзойденного малолетнего ворюги Стасика по кличке Эмиль.