Капитан судьбы против Моби Дик. На основе реальных событий

Виталий Юдин

Свирепый, сильный кит-альбинос, убийца кораблей, окружённый страшными легендами суеверных моряков, и Капитан, потерявший ногу в схватке с Белым Китом, решивший дать ему ответный бой. Поэтическая форма изложения событий позволила поэту Виталию Юдину повысить градус эмоционального переживания за судьбу героев. Во второй части книги: ИЗБРАННАЯ ЛИРИКА «ЛЮБОВЬ СТЕЛИ СВОИ МОСТЫ» Две части книги – две грани нашей жизни.

МОБИ ДИК ПОГОНЯ ДЕНЬ ВТОРОЙ

— Фонтан на горизонте!

— Верно, верно!

Я так и знал. Дудит в своей дуде.

Азарт погони, вспениваясь нервно,

вновь души в руки передал судьбе.

Матросы, точно падавшие звёзды,

посыпались на палубу под крик,

за такелаж цепляясь, как за воздух,

— Спускать вельботы! Вот он — Моби Дик!

Корабль летел к сиявшей телом цели,

неистово вперёд рвались сердца,

прогнулись мачты, подняты брамсели,

чтобы поймать ночного беглеца.

Раздался вопль в тридцать лужёных глоток, —

внезапно вырос в блеске волн фонтан.

Но Моби Дик, на этот раз не кроток…

— Вот он, твой час! Промолвил Капитан.

Чтобы внушить матросам больше страху,

кит первым поспешил на них напасть.

Он шёл навстречу, и хвостом с размаху

накрыл вельботы, разевая пасть,

не замечая гарпунов летящих

и лодок ускользавших от него,

своих врагов отчаянно разящий

и спутывавший линей колдовство.

Накручивались тросы трёх вельботов

на гарпуны, вонзённые в кита,

подтягивая лодки к кашалоту,

где смерть крошит ударами хвоста.

И Капитан, своих гребцов спасая,

нож выхватив, перерубил канат.

у носового жёлоба, дверь — рая,

захлопнулась, являясь дверью — в ад.

В воронке пенной, тонущие — звали

о помощи, и словно поплавки,

подпрыгивая, ноги подгибали,

чтобы акульи не задеть клыки.

И в этот миг, слияния всех бедствий,

кит вылетел стрелой из глубины,

упёршись в днище лодке уцелевшей,

её, швырнув со щепками, людьми.

И, рассекая гладь морщинистым челом,

с запутанным клубком из гарпунов и линей,

кит в путь по ветру, будто не причём,

пустился, пенный разрезая иней.

Вновь подошёл спасительный корабль,

людей подняли, гнутую острогу —

обломки лодок, гарпуны и скарб,

но Капитана костяную ногу,

теперь на дне, не отыскать никак.

— Отличная была нога, но ободок велик.

Капитан: Я не сержусь, ведь плотник ты умелый.

— Другую сделаешь из кости, Моби Дик!

Старпом: Надеюсь, сэр, что ваши кости целы?

— А, где мой сын?

— Искали, но напрасно.

— Найти!

Корабль перевернуть вверх дном!

Но скоро всей команде стало ясно:

— Сэр, дело в том,

что сын, захлёстан линем вашим…

— Моим? Как этот вывод страшен…

О, жалок я, горю в огне…

Дрожу, как — будто колокол во мне

гудит.

Мой сын с китом линём обвит.

Левиафан, ты будешь завтра мной убит!

Капитан: Под ветер руль! Поставить паруса!

Вельботы запасные под оснастку!

Обломок острый жалит как оса,

но пламя в моём сердце не угасло.

Старпом: Не изловить тебе кита, старик!

Два дня погони, в щепки все вельботы.

Он хуже наваждений — Моби Дик,

и дьявольская рыба нас утопит.

Все ангелы спешат наперебой

тебя предостеречь. Страшна картина:

два дня нога ломалась под тобой,

а тень твою, убила гибель сына.

Капитан: Я только подчинённый у судьбы,

всё совершаю по её приказу

и в этом деле мне поможешь ты,

как помогал два предыдущих раза.

Приказов мною отданных не трожь,

всё, что предрешено должно случиться

и пусть лицо твоё, всё как моя ладонь,

одна безустая и чистая страница.

Матросы встаньте все вокруг меня.

Вот перед вами я — старик, обрубок

в телесной части, но судьба креня,

души моей не погрузила в сумрак.

Два дня, всплывал пред нами, Моби дик,

а роковым для рыбы будет третий.

Вы храбрые матросы? — Да а а а!

И крик кружился в воздухе,

как над углями вертел.

Спустились сумерки, все разошлись впотьмах,

и снова ветер рыскал в парусах,

а капитан с усмешкой пилигрима

шептал: как просто из других я изгоняю страх,

а собственное сердце уязвимо.

И слышали во сне матросы ночью:

стук молотков, точил и беготню, —

это вельботы, порванные в клочья,

чинили бойко к завтрашнему дню.