Письмо в прошлое. Воспоминания

Виталий Хальпуков, 2021

Возможность обратиться к минувшему времени с помощью эпистолярного жанра – великое благо, данное нам самой природой. Это позволяет всем людям освободить душу от тяжести неприятных воспоминаний, не полностью пережитых эмоций и, самое главное, невысказанных вовремя слов.

О себе и людях

Детство

В последние годы в разных информационных источниках нередко появляются ностальгические сообщения о детстве в СССР. Довольно часто в социальной сети «Одноклассники».

Наше детство на самом деле было счастливым. Оспаривать этот факт могут только те люди, которые открыто лгут (таких немало), принципиально противопоставляют себя всему советскому или не способны признать данный факт по идеологическим соображениям.

Сейчас очень выгодно критиковать исчезнувшее государство и все, что с ним связано. Чем больше ты себя в этом проявляешь, тем на более ценный подарок в наше время можешь рассчитывать. На этот публичный фарс я уже давно не обращаю внимания.

Для меня важно понять сущность любого события или процесса, имевшего место, а не получить чью-то похвалу, признание или спокойную жизнь за фальшивое представление действительности.

Возможность общения — самое ценное, что имели советские дети, то, что делало их безумно счастливыми. В нынешнее время это большая роскошь. Теперь дети разделены не только высокими заборами родительских домов, но и разными местами отдыха, проведением досуга, а также различными школами, несмотря на одинаковое место прописки.

Место жительства в наше время становится понятием относительным. Особенно для детей.

В моем детстве общения со сверстниками было предостаточно. В дом мы забегали только для того, чтобы бросить школьные рюкзаки и перекусить чем-нибудь на ходу. Все оставшееся световое время мы проводили вместе. Считаю, наше детство было самым настоящим.

Школа

«Встать! Я тебе сказал: встать!»

Престарелый учитель физики, фронтовик пенсионного возраста, которого мы считали очень старым, рванул к непутевому ученику Петрову через весь класс. Он сделал это со скоростью, не свойственной своему возрасту. Наглый мальчишка на самом деле испугался. Он вскочил на парту и, совершая прыжки с одного стола на другой, устремился в самый дальний угол класса. Петров бесцеремонно наступал на тетради своих одноклассников, которые едва успевали уворачиваться от его грязных черных ботинок, проносившихся рядом. Последнее обстоятельство ученика, похоже, совсем не беспокоило: к своим товарищам он всегда относился неуважительно.

Петров был старше всех своих одноклассников. Он никак не мог овладеть минимумом школьной программы. Поэтому его задержали на три года в одном классе. Это было ошибкой со стороны администрации школы.

Нулевые знания Петрова не возрастали за счет увеличения срока его обучения в школе. Нам было нелегко учиться вместе с этим экземпляром.

Только представьте, среди четвероклассников находился подросток-семиклассник. Он постоянно конфликтовал с учителями. Когда у Петрова портились отношения с кем-то из учительского состава, он запрещал своим одноклассникам отвечать на уроках.

У нас хватало ума не подчиняться Петрову. Но это всегда заканчивалось угрозами и оскорблениями с его стороны. Данный ученик привносил в наш класс нервозность, которая всем мешала учиться. Мощью он не отличался, хотя, будучи старше всех, конечно, был сильнее. Его злости хватило бы на троих взрослых мужчин.

Особенно много крови Петров попортил молодым учителям. Они отрабатывали распределение после окончания института, составляющее двухгодичный период.

Однажды произошел такой случай. Одного молодого учителя, подошедшего на стук в дверь, вытащила из школьного кабинета чья-та большая рука. Она наверняка принадлежала одному из заступников нашего задиристого одноклассника. Этот «спаситель» пришел в школу специально для расправы над учителем. После данного случая молодой учитель перестал конфликтовать с Петровым даже тогда, когда его поведение выходило за границы допустимых норм.

Нашему классу не повезло. Невоспитанный ученик-переросток, пришедший на четвертом году обучения, учился с нами не один год.

Попытка администрации школы дать ему хоть какие-то знания в течение нескольких лет оказалась безуспешной. Учиться он не начал. Все обучение Петрова сводилось к списыванию всех школьных заданий у одноклассников. Но списывать без ошибок он не умел. Поэтому тройка была для него высшей оценкой по всем предметам на протяжении всего периода нахождения в школе.

Учительский аванс в виде тройки выдавался Петрову только с надеждой на то, чтобы школе быстрее избавиться от него.

«Ага-а-а… сейчас», — закричал Петров на учителя, стоя ногами на последней парте и не соглашаясь покинуть класс. Но произошло невероятное: наш физик в летах, доведенный наглостью подростка до нервного срыва, потерявший последние граммы самообладания, тоже вскочил на парту и погнался за Петровым.

Класс замер. Никто из нас не смеялся: слишком неприятной была ситуация. Дистанция «учитель — ученик» нарушилась, и дело могло закончиться рукоприкладством. Ясно это осознав, наш перезрелый одноклассник спрыгнул на пол и скрылся за входной дверью школьного кабинета. Учитель вслед медленно спустился с парты.

Я описал события, происходившие в моей школе. Там я получал знания с четвертого по восьмой класс. Отмечу, что обозначенные ситуации не являлись нормой для нашего учреждения образования.

* * *

Советская школа была лучшей в мире. Доступность и простота системы постинститутского образования способствовали тому, что каждый четвертый ученый на Земле являлся выходцем из СССР. После развала огромной страны постсоветские республики лишились значительного количества выдающихся профессионалов, уехавших за рубеж.

Научные работники распавшегося СССР пользовались спросом на Западе. Они имели заслуженный научный имидж среди своих иностранных коллег. Не так давно в сообществе русских эмигрантов в США модно было шутить на эту тему: «Американский ученый — это бывший советский!»

Естественно, в этих шутках присутствовала только доля правды, но она, бесспорно, была. Больше так не шутят. Полагаю, мало знаменитых людей, уехавших из СССР, осталось в живых. Может быть, их уже вовсе нет. Время одинаково равнодушно ко всем: как к талантливым, так и простым людям. Оно никогда не забывает выполнять свою работу. Отмечу, что на Западе вышеупомянутых ученых встречали с распростертыми объятиями.

Очень давно Чингисхан, покоритель огромных территорий и народов, пытался обмануть время и найти способ жить вечно. Но в итоге не смог отыскать его. Он умер с ущемленным самолюбием. Таким образом, в своей жизни он не сумел решить всего одной задачи — победить смерть.

Я задал себе вопрос: почему в СССР с его плановой экономикой, неэффективной, по мнению многих критиков, были очень квалифицированные научные кадры, одни из лучших в мире?

Ответ у меня, в сущности, есть. Он достаточно банален. В СССР путь к высшему образованию был прост и доступен. Причем для всех. Вне зависимости от социального статуса и финансового уровня человека.

Поэтому процент населения с высшим образованием в стране являлся огромным. Он намного превышал потребность государства в лицензированных специалистах. Больше отвечал стремлению правительства иметь образованное и грамотное население.

Советская экономика не нуждалась в таком значительном количестве дипломированных работников. Однако нет ничего плохого в том, что власть способствовала обучению нации.

Естественно, в этой национальной общеобразовательной цепочке школе отводилось значимое место. На ее базе строился весь национальный научный каркас.

Если бы страна не обеспечивала хорошее школьное образование, то подготовить сотни тысяч собственных ученых не представлялось бы возможным. В бурную эпоху экономического развития огромной страны необходимость в таких кадрах была как раз высокой.

Опыт советской школы — наиболее удачный вариант организации учебного процесса в условиях государственной плановой экономики. Подчеркну, что это простая, доступная и результативная система. Благодаря правильной организации школьного образования СССР смог выйти в международные лидеры по подготовке научных кадров.

Образование в СССР регулировалось централизованно. Оно всюду являлось одинаковым и непрерывным. Материал изучался по следующей схеме: от простого к сложному.

В США, как и во многих других странах, ученик самостоятельно выбирает предметы для изучения. Он сам решает, в каком классе будет постигать азы того или иного предмета. В определенный год ученик вообще не изучает, например, иностранный язык. Это прерывает общую цепочку образовательного процесса.

В СССР единый государственный подход к образованию позволял выпускникам всех школ без труда сдавать экзамены в высшие учебные заведения. Между школой и вузом имелась прямая связь. Выходцу из любой местности было достаточно знаний средней школы для того, чтобы обрести высокие шансы поступить в интересующий его вуз в огромной стране. Это применимо даже к той школе, в которой я учился четыре года. Хотя она имела далеко не высший статус.

Конец ознакомительного фрагмента.