Как стать знаменитым журналистом

Виталий Третьяков, 2010

В.Т. Третьяков, создатель «Независимой газеты» и на протяжении 11 лет ее бессменный главный редактор, один из ведущих журналистов и политологов страны, многие годы читает в МГИМО курс лекций по журналистскому мастерству, в основе которого – его колоссальный профессиональный опыт. А потому данный учебник, написанный на основе этих лекций, представляет собой своего рода открытый мастер-класс, причем мастер-класс предельно демократичный, от посещения которого выиграют как студенты, так и искушенные профессионалы. Книга адресована не только тем, кто намерен связать свою жизнь с журналистикой или действующим журналистам, но и тем, кто по роду своей деятельности соприкасается с ней, пользуется услугами СМИ, – политикам, политологам, политтехнологам, сотрудникам PR-агентств и т. п. Издание, выдержало не одно издание, пользуется постоянным спросом и популярностью.

Оглавление

* * *

Приведённый ознакомительный фрагмент книги Как стать знаменитым журналистом предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.

Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других

Введение

Как и почему появилась эта книга, местами напоминающая учебник

Форма, а отчасти и содержание этого курса во многом определяются историей его создания, а потому об этом нужно рассказать сразу.

В конце 90-х года два или три я вел курс журналистского мастерства в Московском международном университете. Несколько позже — с 1999 по 2002 год — читал лекции по политической журналистике на факультете прикладной политологии в Высшей школе экономики. Там мои лекции были записаны на магнитофон, очень грамотно расшифрованы, и я обещал руководству факультета составить на основе этих записей учебное пособие.

Приступить-то к этой работе я приступил, но так и не довел до конца. Во-первых, не хватало времени — я тогда возглавлял «Независимую газету», а это была хоть и приятная для меня, но отбиравшая почти все, даже свободное, время работа. Во-вторых, устная речь, как известно, чаще всего плохо перекладывается на бумагу — контекст и пафос непосредственного общения со студентами исчезли, зато проявились смысловые и логические неувязки, устарели или, точнее, потухли многие примеры, которые в свое время, будучи актуальными, взятыми прямо из текущей журналистской практики, хорошо иллюстрировали или даже дополняли теорию. Напомню, что осень 1999 года и зима — весна 2000-го — это период двух предвыборных кампаний, думской и президентской, причем с точки зрения журналистики — наиболее интересных с момента выхода наших СМИ из-под опеки государственной цензуры. Словом, с ходу превратить наговоренный мною курс лекций в нечто, достойное издания, не удалось.

Наконец делу помог случай. В июне 2001 года господин Березовский лишил меня моего детища — «Независимой газеты». Это первоначально образовало некоторый избыток свободного времени — во всяком случае до той поры, пока я не принял окончательное решение, чем заниматься дальше в практической журналистике. Летом 2001 года, в отпуске, была написана первая треть этой книги, вторая треть — летом 2002-го, тоже в отпуске. И наконец в начале и летом 2003-го, воспользовавшись студенческими, а следовательно и профессорскими, каникулами, я дописал ее вчерне.

Если я и решаюсь назвать данный текст учебником, то только в том смысле, что своим студентам предлагаю его в качестве основы знакомства с журналистикой. Ни на какие академические лавры я, разумеется, не претендую. Практически же я сам был крайне заинтересован в том, чтобы создать по поводу «теории и практики журналистской работы» нечто цельное и законченное. Дело в том, что преподавание как-то слишком основательно вошло в мою жизнь.

В связи с уходом из «Независимой газеты» я получил решительное предложение от ректора Московского государственного института международных отношений Анатолия Торкунова начать наконец чтение лекций на факультете международной журналистики МГИМО. Новая встреча со студентами (курс называется «Аналитическая журналистика»), по крайней мере в одном аспекте, меня не радовала. Дело в том, что я не люблю повторять одно и то же — даже в разных аудиториях. Особенно — очевидные для себя вещи. Вот, строго говоря, главная причина, по которой я решил написать учебник журналистики. Теперь, используя свое профессорское положение, я буду заставлять студентов зубрить его от корки до корки, а сам стану лишь наслаждаться выслушиванием их в меру банальных ответов на экзаменах.

Первоначально я собирался, собрав читаемый мною курс воедино и несколько облагородив его определенной систематизацией, написать «Самый короткий учебник журналистики». Ибо мне действительно было трудно представить, о чем здесь можно рассказывать долго.

Но как это часто бывает, начав работать над писаным текстом, я неминуемо стал отвлекаться в сферы, лежащие близ самых очевидных коллизий журналистики и моих собственных рекомендаций относительно того, как преуспеть в этой профессии.

Тот, кто читал ранее мои статьи, не мог не заметить, что меня вообще тянет на теоретизирование.

Не то чтобы я решил превратить эту слабость в достоинство. Просто так вышло само собой. Я писал и писал, а книга (теперь уже точно выходила книга, намного переросшая первоначально читанные мною лекции) стала пухнуть.

И в общем-то это оправданно. Современная журналистика не слишком сложна, но слишком важна. Поэтому стоило попробовать описать ее «всю». Не в смысле тематической исчерпанности (на это я не претендую: например, я почти ничего не пишу о радиожурналистике), а в смысле исчерпанности проблемной.

Короче говоря, начав с малого, я решил, раз уж начал, сказать все обо всем существенном, что имеет отношение к СМИ и журналистике.

Это — внешняя сторона дела. Но есть и содержательная.

Профессия журналиста чудовищно мифологизирована. Особенно в наше время. Всякая мифология, как известно, признак либо язычества, либо целенаправленной лжи, либо экстраординарной глупости.

Когда при мне говорят, что журналистика — это правдоискательство, а журналисты, едва ли не все, — честнейшие и умнейшие люди, мне хочется обругать нецензурной бранью того, кто это произносит, и покинуть стены аудитории, в которой звучит столь, увы, хорошо мне знакомая ахинея.

На мой взгляд и вкус, нет ничего более удручающего, чем слушать, как люди врут о себе самих. Более удручающе только слышать, чувствовать или знать, как они врут самим себе.

Утверждать, что журналисты любят правду, и тем более, что журналисты едва ли не единственные, кто в наше время и в нашем мире открывают правду людям (аудитории), это все равно, что доказывать, будто дворники — чистюли по призванию и кроме них нет других людей, благодаря которым улицы в наших городах остаются (иногда) чистыми.

Конечно, дворник убирает мусор. Но это означает только то, что уборка мусора является его профессиональной обязанностью. Если дворники совсем не будут «производить чистоту», как и если журналисты совсем не будут «производить правду», и тех, и других просто выгонят с работы. Но из этого не следует, что дворники любят чистоту, а журналисты правду; что дворники не мусорят, а журналисты не лгут; что дворники не мусорят даже на своем участке, а журналисты не лгут даже в своих СМИ.

Кроме того, понятия «чистота» и «правда» очень и очень относительны. Ни одному дворнику не поручат обеспечивать чистоту в хирургическом отделении и ни один журналист не расскажет всей правды о себе, своей газете, партии, за которую голосует, и т. д. Поэтому

ПРАВДА, ОГЛАШАЕМАЯ СМИ, — ТО ЖЕ САМОЕ, ЧТО И ВЫМЕТЕННЫЙ ДВОРНИКОМ ТРОТУАР. СМОТРИШЬ С ВЫСОТЫ СВОЕГО РОСТА — ЧИСТО. ЕСЛИ ЖЕ НАКЛОНИШЬСЯ, ДА ЕЩЕ ПОПРИСТАЛЬНЕЙ ВГЛЯДИШЬСЯ — ТУТ СОРИНКА, ТАМ ПЕСЧИНКА, ЗДЕСЬ ЛИШЬ СЛЕГКА ЗАТЕРТЫЙ ПЛЕВОК… СЛОВОМ, ГРЯЗЬ[1].

Наконец, еще несколько важных замечаний, сути которых я коснусь подробнее в надлежащих местах соответствующих лекций.

ЛОЖЬ — ЭТО ЧАСТЬ ПРАВДЫ.

Правду не надо путать с истиной.

ЛОЖЬ — ТАКОЙ ЖЕ ЕСТЕСТВЕННЫЙ ПРОДУКТ ЖУРНАЛИСТИКИ, КАК И ПРАВДА, НО В СОВОКУПНОСТИ СВОЕЙ, КАК ПРАВИЛО, МЕНЬШИЙ ПО ОБЪЕМУ.

Даже умные и честные журналисты часто сами не знают, как отличить правду ото лжи.

В журналистике, как и в других массовых профессиях, довольно много просто глупых, недобросовестных и профессионально слабых людей, которые лгут, даже не задумываясь о смысле своей лжи, или просто не понимают, что лгут.

Зато никто так много не говорит о правде (а не правды), как журналисты. Это их профессиональный миф, в условиях демократии ставший универсальным. Сейчас, под напором неопровержимых улик, этот миф постепенно рушится.

Из всего сказанного становится ясно, что я крайне неравнодушен к предмету моего изложения и анализа. И если воспользоваться тацитовским девизом «Независимой газеты» от дня ее рождения и до 8 июня 2001 года, «Sine ira et studio» (Без гнева и пристрастия), то эта книга глубоко пристрастна. Но я бы осмелился утверждать, что одновременно она глубоко объективна. Так сказать, «Sina ira, cum studio» — «Без гнева, но с пристрастием».

Словом, я преподношу читателям (и слушателям!) в меру моих сил честный курс лекций по теории и практике современной русской журналистики. Это, помимо прочего, означает, что сдавать на его основе экзамены, особенно вступительные, кому-либо, кроме меня, опасно. Не все из прочитанного в этой книге надо рассказывать публично, но знать надо все.

Теперь несколько слов о составе книги. Помимо собственно лекций, в нее — как мне кажется, естественно — входит ряд моих статей, посвященных различным проблемам журналистики и написанных в связи с событиями, будоражившими российские СМИ в 90-е годы XX века и первые XXI. Эти статьи писались в ритме почти ежедневного комментирования происходившего — в этом, возможно, их слабость, но, бесспорно, и сила. Ибо теория журналистики рождалась в них непосредственно из практики. Или, по крайней мере, под давлением практики всплывала из подсознания, загруженного осколками разного рода знаний.

Собранные и систематизированные в восьмом разделе книги «200 максим журналистики, включая 10 золотых», которые я формулирую по ходу лекций, это, конечно, не более чем игра. Но что такое Игра в современной журналистике, еще узнает тот, кто дойдет до соответствующей лекции. А усвоить (осознать и зазубрить) все максимы — это и означает познать журналистику. Ленивому читателю (и студенту) рекомендую, хоть это и непедагогично, ограничиться прочтением только их. Нюансы при этом уйдут, но сущность журналистики ухвачена будет.

В заключение я должен сказать вот что. Решение мое стать журналистом настигло меня, если воспользоваться булгаковским выражением, как удар финского ножа — когда я впервые, в школьные годы, увидел фильм Сергея Аполлинариевича Герасимова «Журналист» (1967). Потом я смотрел этот фильм раз двадцать.

«Журналист» — абсолютный миф, построенный на абсолютно достоверной для профанов в журналистике правде. Между прочим, этот фильм очень хорош был бы в качестве учебного, даже сегодня, несмотря на весь его соцреализм (точнее — соцромантизм). По герасимовскому мифу (фильму) можно шаг за шагом (эпизод за эпизодом) разбирать и теорию, и технологию, и стилистику, и проблематику, и психологию нашей профессии.

Это лишние слова, но это слова благодарности. Уже умершему режиссеру, с которым мне не довелось познакомиться. Но главное, что однажды я увидел этот его фильм. Что, в конечном итоге, и привело к созданию книги, которую вы, любезные читатели, держите в руках.

Самое поразительное, что из этой книги действительно можно узнать, как стать знаменитым журналистом. Конкретный и достаточно лапидарный ответ содержится в одной из заключительных лекций, но я не рекомендовал бы ограничиваться просто поиском нужного места. Ведь сам по себе рецепт немудрен. Мудрено понять, как им воспользоваться. А вот для этого придется прочесть весь курс. Приступим…

Оглавление

* * *

Приведённый ознакомительный фрагмент книги Как стать знаменитым журналистом предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.

Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других

Примечания

1

Выделенные таким образом части текста являются тем, что я называю максимами журналистики. Бо́льшую их часть читатель найдет в лекциях, а все их скопом, но систематизированные, — в восьмом разделе этого курса. В тексте лекций я не нумерую максимы, ибо возникают они по прихоти движущейся мысли, лишь выделяю так называемые (мною) и таковыми являющиеся золотые максимы.

Смотрите также

а б в г д е ё ж з и й к л м н о п р с т у ф х ц ч ш щ э ю я