Бумажный посох. Буквоводство по эксплуатации судьбы

Виталий Сундаков, 2016

Автора этой книги зовут не иначе как Мастер. Мастер слова, Мастер своего дела; хозяин своей судьбы. Кроме того, что он профессиональный путешественник, журналист, фотограф, президент Транснациональной Ассоциации школ выживания, один из инициаторов создания в нашей стране МЧС, автор дисциплины ОБЖ, создатель и руководитель Школы русского языка, он еще и настоящий живой кладезь мудрости. Жрецы и маги, шаманы и колдуны, дервиши и курандеро более четверти века делились с ним секретами и практиками о мире. Книга, которую вы держите в руках, наполнена глубоким знанием, которое увидит тот, кто по-настоящему ее прочтет.

Изначалие

Сказочник, поэт и путешественник, обнаружили себя сидящими под колючими звёздами у подножья костра. Чёрный ветер раздавал им неравные порции горячего дыма, срывая их как цветочные лепестки с бутона разноцветного пламени…

Но это не начало нашей истории.

Странная планета

К чему пойдёшь, отринув затхлый

дом,

То радостно само к тебе придёт.

Так став плодом, соцветие вопроса

К твоим ногам ответом, упадёт.

Как птицы знают направление

пути,—

Ты будешь знать, куда тебе идти.

Узрев, как мысли, плещутся в очах,

Не будешь ты нуждаться

в толмачах.

Читая знаки, — слушай сердцем.

Не ведай устали и страха.

Пожни поля, где зреет небыль

И испеки хлеба из праха.

В день рождения своей души я встретил это напутствие во сне своего нынешнего тела. Позже это случалось часто. В то утро — впервые. После такого трудно притворятся, будто всё понимаешь даже про одноразовую жизнь.

Именно тогда я и решил зарисовывать словами особо выстроившиеся мысли. Они же, — порождая во мне новые ритмы, омуты и вихри, неведомо как и кем занесённые в самое сердце, — будто только этого и ждали. Вот и сейчас, я чувствую, как они пульсируют, изменяя ритм сердца и дыхания… Они переполняют меня, требуя свободы, которую обретают, лишь обретя зримую плоть из букв, слов, фраз… Подчиняясь, я беру перо и бумагу и, освобождая их, почтительно разглядываю явленную ими вертикаль горизонта:

Одинокий горизонт, —

Символ зримой бесконечности

Вечно прятать за спиной, —

Верх отчаянной беспечности.

Верх отчаянной беспечности —

Ждать прихода сытой мудрости,

Взяв кредит у глупой вечности

На покупку вечной глупости.

Когда я сложил в слова все странночувствия, приходящие со всех сторон круглого горизонта, я и решил вновь отправиться в Путь. Может на этот раз мне всё же удастся перешагнуть эту зримую границу между землёй и небом.

* * *

Я вчера или сегодня, через миг или века, не явлюсь, и не убуду, ни оттуда, ни туда…

Написав это вишнёвым вареньем на свежевыбеленной печке, я вышел из дома, прикрыл за собой калитку и… случайно открыл планету.

Это произошло так, как в детстве разворачивают большую конфету, а в старости открывают шкатулку с пожелтевшими бумагами.

Величественно покачиваясь, одиноким кораблём чёрно-белая планета плыла сквозь рифы колючих звёзд по перламутру цветного космоса. Её одиночество нарушали лишь весёлые кометы, мчащиеся известно откуда и куда с тайными поручениями. Обгоняя странствующую планету, они игриво протыкали облака-пену на гребнях тугих волн, порождаемых её шествием.

Я прикоснулся к планете. Она была мягкая, тёплая и пахла тайной. Я измерил её шагами. Для этого понадобилось совсем немного времени — лишь одна жизнь. Я обнаружил, что она обитаема. Какие разные, но так похожие друг на друга свободные существа, оказалось, живут на воле пушистых сугробов её неба, в глубоких лужах-океанах, в цветущих кронах её душистых трав! И главное, я обязательно должен рассказать тебе про других странных существ, непохожих друг на друга как капли воды. Это — люди: обитатели деревянных гнезд, бетонных нор и стеклянных муравейников, поделившие планету на сотни странно неравных территорий, которые они называют «странами». Каждая пядь странной планеты принадлежит какой-то стране. Каждая страна гордится своими странностями. Поэтому, я назвал планету Странной.

Несколько случайных жизней я выбирал: кем или чем я хотел бы быть или не быть на Странной планете. Решив, ни за что не быть кем-то, и, уж тем более, чем-то, я решил остаться Странником.

— Странник? — вскидывали брови говорящие жители планеты, удивляясь, какое странное занятие для обитателя Странной планеты я себе придумал…

Окончание

Робко пятясь вперёд,

Убегая назад,

Я выращивал пни,

А мечталось, что сад...

Когда я вернулся туда, откуда никогда не уходил, вы сказали: расскажи.

Как мне не обмануть вас правдой? Правдой, в которой сегодняшняя, заскорузлая реальность, ещё вчера была утончённой фантазией.

Как передать влажные оттенки, цветные запахи и стремительную неподвижность обнаруженной жизни? Ведь впечатления, — это лишь наблюдения души посредством тела. А смертное тело не самый совершенный инструмент для постижения нетвёрдых миров.

Нелегко исчувствывать неведомые чувства. Но гораздо труднее выражать старыми словами новые истины. Поймите и примите. Или захлопните приоткрывшуюся ракушку.

Итак. За время путешествия по жизни вашему Страннику всё же удалось с печальной радостью сформулировать некоторые утешительные наблюдения. Но, примеряя их, не обольщайся, — всё сказанное, — не сказка. Потому что только в жизни, в отличие от сказки, может случиться всё что угодно.

Словом, посмотри тот сон, который я не запомнил, и угадай то, чего ты уже не знаешь. И напоминай себе, пожалуйста, что перья, — ещё не крылья. Крылья, — ещё не небо. Небо, — ещё не звёзды. Звёзды, — ещё не вечность. Вечность… ещё не Бог.