Доктрина гиперанархизма

Виталий Самойлов

Гремучая смесь из анархизма, персонализма и экзистенциализма в одном флаконе – эта книга может стать в распоряжении своего читателя своеобразной «инструкцией по выживанию» в современном мире определенного типа человека, которого в условиях «последних времен» стоит назвать не иначе как обособленным и отчужденным.

© Виталий Самойлов, 2017

ISBN 978-5-4485-2579-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

«Свобода превыше всего»

(Вместо предисловия)

Читателю предлагается текст, который изначально задумывался автором как развернутый комментарий к его предыдущему сочинению — метафизической поэме Иная Весть. Однако уже в ходе работы становилось ясно, что тексту суждено оказаться самостоятельным произведением. В любом случае, ознакомление с Иной Вестью прежде прочтения Доктрины гиперанархизма окажется весьма полезным для того, чтобы уяснить, что именно автор вознамерился здесь сказать. Можно поступить и в обратном порядке, прочтя сначала Доктрину, а уже только затем приняться за Весть — так хотя бы можно отследить, в сколь великой степени произошли изменения в воззрениях автора. А можно остановиться лишь на Доктрине, позабыв как о существовании Вести, так и о существовании самого автора вместе с его настоящим сочинением. Кому как угодно. Мало ли кому та же Доктрина не придется по вкусу — если вообще придется. Судьба литераторов испокон века такова, что им надлежит заведомо готовить себя к произнесению своих словес в пустоту. Это еще называется мыслями вслух.

Автор решил учесть ошибки своего предыдущего опуса, написав такую вещицу, в которой о предельно сложном говорится предельно просто — по крайней мере, им были приложены к тому все возможные усилия. Вследствие этого, конечно же, благодетелем человечества ему вряд ли удастся стать, но расположить внимание лишнего читателя, быть может, все-таки получится. На самом деле, читатель никогда не бывает лишним. Он либо есть, либо его нет. На сей раз, автор подготовился и к тому, и к другому.

Чтобы уж совсем не впасть в беспросветный трагизм, автор решил также посмеяться в самом наименовании сочинения. Доктрина, раз уж на то пошло, не содержит в себе текста, претендующего на каноничность в целях изобретения очередного «изма». Этих «измов» и без того хоть отбавляй, а потому автор не стал себя озадачивать изобретением велосипеда — и без него уже давным-давно все придумано и сказано. Пожалуй, главное, что может для себя здесь твердо усвоить читатель, звучит следующим образом: творчество — это безграничный простор для самовыражения. Ни больше, ни меньше.

Стало быть, Доктрина не содержит в себе никакого «призыва» к какому-либо «разжиганию». Впрочем, к «маленьким любителям экстремизма» будет особая просьба: не касаться страниц этой книги, чтобы ненароком не пробудить в себе погромщика, на беду своим же родителям. Если эта книга и адресует читателю какой-либо призыв, так лишь призыв к размышлению, а не к действию. Лучше всего, когда действию предшествует основательное размышление, а основательное размышление ведет к основательному действию. Не принимай ничего на веру. Учись никому и ничему не доверяться. Твердость веры закаляется в терниях подозрения — так рождается убеждение. Не принять на веру значит открыться для прихода к вере. Только это будет уже ТВОЯ вера.

Доктрина гиперанархизма — это гимн свободе. Там, где свобода, там и пафос. А пафоса в книге много. Автора могут назвать даже «пленником свободы» — и действительно, он превыше всего возлюбил свободу. Но одно дело свободу любить, а другое дело ею обладать. Читатель, внимательно освоив Доктрину, в итоге дойдет до того, что не человек обладает свободой, а свобода обладает им. Тем более что Доктрина, равно как и всякая басня, имеет свою мораль. А мораль сей басни такова: создай себя сам, и будешь свободен. Впрочем, ты уже свободен. Свободен не быть свободным. Что тебе нужно — решай сам.

Книга написана пьесой заведомо, дабы на стыке драматургии и метафизики родить на свет произведение искусства. Всякое творение живет своей жизнью согласно желанию его творца. Поэтому Доктрина свободна идти своими путями так же, как и сам ее автор. И ее жизнь совершенно не будет зависеть от того, соприкоснется ли с ней кто-либо еще. Независимость — залог свободы. А во всякое творение, как известно, вложена живая душа.

Автор менее всего намерен приносить читателю извинения за те неудобства, которые будут ему доставлены в процессе чтения. Искусство не призвано служить комфорту.

Виталий Самойлов