Дом Ра. Приключенческий роман, написанный предпринимателем о предпринимателях

Виталий Павлович Листраткин

Наверняка вы хотели построить собственный дом, где-нибудь на природе, на берегу озера. А теперь представьте, что один человек решил построить себе не дом, а целый город. И когда всё было готово, пришли те, которые решили этот город отобрать. Ну, как обычно: это у тебя неправильно, бумажки не те и так далее. Как обычно бывает у чиновников…Именно эту историю рассказывает книга «Дом Ра».

4

Дело было на европейской технологической выставке. Там я бродил от стенда к стенду, ловил обрывки разговоров:

— Ты где сейчас?

— Выручка хорошая? Какое ARPU по итогам квартала?

— И что после арбитража?

— Так это же кипрский оффшор…

— Поскольку топ-менеджмент замотивирован на поквартальные результаты…

— Строились три года, с проектами, с экспертизой.

— Да с ФСБ все нормально…

— Блин, а у нас по итогам года убытки…

— Мы вливаемся в транснациональную группу!

— А мы собираемся выйти на IPO.

— Господи, разве это жизнь?

По залу прошелестело: «Джобс, Джобс идет!»

Я выглянул в проход и сразу узнал худощавого мужчину в возрасте «за пятьдесят», одетого в джинсы и черную водолазку. Да что я! Его узнал бы любой, кто хоть немного сталкивался с компьютерным миром: в стильных очках, загорелый, похож на облысевшего мексиканца, заросшего седой щетиной. Страшно подумать: такой «монстр» — и я, в скромной клетчатой рубашке.

Разумеется, главу Apple сразу облепили журналисты, фактически вынудив дать импровизированную пресс-конференцию.

— Как вы оцениваете сегодняшнюю обстановку? — спрашивали его. — Что сейчас происходит?

— Обстановка прекрасная! Есть множество молодых ребят, которые строят компании. Они заинтересованы не в том, чтобы продать дело «большим дядям», а чтобы построить компанию.

— Можете вспомнить какое-нибудь недоразумение во взаимоотношениях с Биллом Гейтсом?

— Раньше мы были самыми молодыми в отрасли — вместе или по отдельности. Теперь я обычно самый старый в комнате. Знаете, о большинстве вещей я думаю как в песнях Боба Дилана или «Битлз». Так вот, в одной из песен «Битлз» есть строчка: «У нас с тобой воспоминания длиннее, чем дорога, лежащая перед нами».

— Вы завидуете Биллу?

— Только его печени, — улыбнулся Джобс, и я вспомнил, что Стив страдает серьёзным заболеванием. — Билл понял, что цель не в том, чтобы стать самым богатым покойником, поэтому он делает массу добрых дел своим капиталом. Я смотрю на нас как на самых удачливых людей на планете — мы оказались в правильном месте в правильное время, тридцать лет ходили на работу вместе с гениальными людьми и занимались любимым делом.

Он немного помолчал.

— О чем еще можно просить? Я не задумываюсь над наследием. Я хочу проснуться, пойти на работу, пообщаться со всеми этими замечательными людьми и, возможно, создать что-то, что понравится другим людям. Нужно смотреть вперед. Ведь главное — что случится завтра. Когда оборачиваешься и начинаешь переживать: «Не надо было делать того или этого», «Вот если бы я был там или там» — это бесполезно. Давайте лучше изобретать будущее!

«Эх! — мечтал я. — Стать бы таким человеком, как Стив Джобс!»

На выставке познакомился с соотечественником. Звали его Дмитрий Коршун. Из небольшого подмосковного городка, с девяносто первого года занимался производством электроники — собрат, в общем.

Бизнес начинал в одиночку — с разработки первого в России телефонного аппарата с автоматическим определителем номера. Когда-то такие устройства были весьма популярны, у меня тоже имелся подобный аппарат, на котором при звонке загоралась светодиодная череда цифр.

А потом он сел на контракт. Тема архивыгодная. Представляете, какая куча китайской электроники и бытовой техники поставляется каждый месяц в Россию? Тысячи контейнеров. Как думаете, сколько процентов из этой кучи имеют проблемы с качеством? Ужас! И обратно в Китай не отправишь — дорого. Можно, конечно, грузчиков на складе посадить на ремонт брака, но обычно грузчики — таджики…

И тогда появляется Димон со своей фабричкой: чинит, паяет, переклеивает, перепаковывает. В рамках контракта меняют прокладки в потёкших чайниках, заливают лицензионный софт в ноутбуки и наоборот — извлекают нелицензионные книжки из «читалок». Перепаивать разъёмы, кнопки, предохранители, полностью модули… Бывало, приходилось печатать новые логотипы, переклеивать шильдики, вкладывать дополнения в инструкции. Однажды пришлось разобрать несколько тысяч розовых планшетов, перекрасить корпуса в черный цвет и снова собрать. Ну, не продаётся розовый, что теперь, выбрасывать?

Впрочем, Коршун и про собственные разработки не забывал — освоил такой популярный продукт, как автомобильные видеорегистраторы.

— Город у нас замечательный, — рассказывал он. — Просторно, зелено, приятные жители. Настоящая электронная столица России!

Мне было интересно, как у него устроено.

— Мы располагаемся на окраине города, в здании химчистки-прачечной.

— Деньги отмываешь? — улыбнулся я.

— Точно, — поддержал он шутку. — Очень удобно… Занимаем весь верхний этаж — там расположено производство, отдел разработки и фирма, которая занимается экспортом нашей продукции. Кстати, мы являемся предприятием полного цикла: идеи, разработка, производство.

— А что потом?

— В смысле?

— Вот станет твое предприятие большим. Что дальше?

— Не знаю, — улыбнулся он. — Может, у меня с «Самсунгом» слияние случится? Так или иначе — я стану частью мировой экономики. Для удовлетворения амбиций вполне достаточно.

Многие на выставке тянулись к «звездам» от экономики и политики, искали общения, фотографировались, брали автографы. Мне же на такие знакомства было плевать: к чему искать близости к свадебному генералу, когда можешь стать настоящим генералом?

В гостинице долго не мог уснуть. Ворочался под одеялом, мял подушку. А когда наконец-то провалился в сон, вновь оказался на выставке. С той разницей, что во сне я смог вырвать Стива Джобса из толпы журналистов, словно конфету из мешка с подарками.

— Мистер Джобс, — сказал я. — Я предприниматель из России. Вы не против, если приглашу вас выпить по чашечке кофе?

Почему-то был уверен, что Стив не откажет. И действительно:

— О’кей, — согласился он. — Можно.

Мы уединились за столиком выставочного кафе. Репортеры, как воробьи, расселись вдоль барной стойки и попробовали сжечь меня взглядами.

— Надо же, — удивился Джобс. — Я словно рок-звезда…

— Я удивляюсь, что вы удивляетесь… Разумеется, вы звезда!

— И в России?

— Особенно там…

Ему это явно понравилось.

— Ваша страна — удивительная, — признался Стив. — Другой такой нет. Вы постоянно говорите о мировых инвестициях, но на деле закрываетесь, словно Северная Корея.

— Устроено так у нас. Мало кто желает зарабатывать, но все хотят получать как в Америке.

— Но «зарабатывать» и «получать» — разные вещи.

— Как-то меня спрашивали, почему в Германии программист зарабатывает три тысячи евро, а у нас пятьсот долларов, — сказал я.

— И почему?

— Ответ, очевидно, лежит в той же плоскости, что и загадка «куда девается нефть» и «откуда берутся баксы». По вертикали идут не только президентские приказы, распределение денежных средств. Страна у нас побольше Германии будет, соответственно и программистов столько же. Каждому по три тысячи в евро платить — никаких бюджетов не хватит. Но даже если предположить, что дали-таки столько денег, сразу подымут хвост условные бухгалтеры или юристы: тоже хотим! Это же какой коллапс начнется!

— То есть где-то без движения лежит здоровенная куча денег? — удивился Джобс.

— Не лежит, осваивается. В олимпийские объекты вбухивается, чемпионаты всякие футбольные. Кое-что, наверное, расходится и по карманам, но в большей степени попросту профукивается. Как говорил классик, в России две беды. Но именно по причине первой вторая всегда будет оставаться бедой, и никак не поймешь, что там впереди…

— Я думаю, самый лучший способ спрогнозировать будущее — изобрести его.

— Как это?

— Изменить мир вокруг себя, — сказал Стив. — Построить город таким, каким хочешь видеть.

— Частный город?

— Ну и что? Ты же не один там будешь жить.

— Но что делать с людьми? Их-то я не смогу «построить».

— Человек в таком городе необратимо изменится. Собственно говоря, ему придется это сделать: или он следует правилам, или покидает город. В этом нет ничего необычного — во все времена будет категория людей, которые предпочтут пьянствовать, а не работать.

— Значит ли это, что мы делим людей на две категории: изгоев и достойных?

— Никаких категорий, в городе живут все. Кому станет некомфортно — уйдет.

— Как уйдет?

— Под тяжестью обстоятельств. Если мотивируешь людей на труд, они захотят работать, создавать новое. А пьянствовать и бездельничать станет дорого и неудобно.

— А вдруг это утопия? — усомнился я. — И такой город в принципе невозможно построить?

— Если не попробуешь, не узнаешь! Конкретно я, Стив Джобс, всю жизнь только и занимаюсь, что пробую… Вспомни девиз Apple: «Думай иначе!» — его можно применить к любой области жизни! В конце концов, поставить недостижимую цель, чтобы упорно идти к ней — это лучший способ провести свою жизнь. А за любым великим достижением всегда лежит самоотречение.

— Сами-то не хотите построить такой город? — улыбнулся я.

— Рак… Увы, некоторые вопросы даже тонной долларов не решить.

Мы помолчали.

— Страшно вам?

— Обидно… — вздохнул Стив. — Будто не успел дочитать хорошую книгу… Впрочем, иногда даже интересно — что дальше? Мне теперь любой день — праздник, любая мелочь в радость: я живу! И я никогда не перестану любить жизнь!

«Прямо как эпитафия с Геркиной могилы», — подумал я.

И в этот момент запиликал будильник.

Мне нравилось бывать в лаборатории. Приглушенный свет, мерцание мониторов, сотрудники в белоснежных одеждах скользят в рабочем пространстве. Я же устраивался на диванчике, как бы читал журнал, но на самом деле наблюдал за процессами.

Воистину волшебство: сделать то, чего раньше никто не делал. Возможно, даже «основной инстинкт», заложенный самой природой. Вспоминаю школьный случай: заняли второе место в области, очень этому радовались, тренер слушал нас, не прерывал, только в конце сказал: «Ребята, запомните: всегда и везде есть только одно место — первое, все остальные места — последние, и нет никакого второго места».

Заглянул Веня, произнес голосом астронавта с «Аполлон-13»:

— Хьюстон, у нас проблема!

— Что случилось?

— К вам один странный человек!

«Странному человеку» примерно лет семьдесят, живые ярко-голубые глаза, совершенно лысый. Если облить шоколадом, получится преотличный негр.

— Привет, — сказал он. — Как дела?

— Нормально…

— Возьмешь меня на работу?

— Возможно…

Лысый по-хозяйски подсел к столику, где у нас стояла кофеварка, без приглашения налил себе кофе. Сахар в чашечку положил с горкой, как Вилкин — отметил я.

— Приём называется «правило Сократа», — весело объяснил он. — Когда человек утвердительно отвечает на два ерундовых вопроса, сказать «да» по существу будет гораздо проще.

— Погодите… А вы, собственно говоря, кто?

— Меня зовут Рэм.

В кабинете сам собой воцарился «газпромовский» аромат: сложная смесь больших денег и неясных перспектив, воленс-неволенс захотелось вытянуться в струнку.

— Насчет работы я пошутил… На самом деле это я хочу сделать тебя очень богатым человеком.

— Вот как? — улыбнулся я. — С чего вдруг такая благотворительность?

— Скорее, инвестиция. Человек я пожилой, а в гробу, как известно, карманов нет… А память о том, что умру, помогает мне принимать сложные решения. Чужое мнение, гордость — чепуха. Важно то, что только действительно важно. Понимаешь?

— Да.

— В Советском Союзе я служил в одном передовом НИИ… — продолжал Рэм.

При слове «НИИ» я невольно вздрогнул.

— Где под занавес социализма разработали технологию полупроводников революционной толщины — таких кристаллов даже теперь не производят. Сделали опытные образцы… А когда Союз приказал долго жить, разработка повисла в воздухе, институт расформировали… Но изобретение не пропало: я запатентовал лично на себя. И теперь оно твоё.

Он вытащил из-под стола побитый жизнью портфель, извлек оттуда бумаги: красивый радужный документ и пухлую пачку скрепленных между собой листов.

— Вы это дарите? — удивился я. — Почему?

— Когда-то был такой древний бог в образе человека с соколиной башкой. И звали его Амон-Ра. Или просто Ра. И было среди египетских мастеровых поверье: кто принесет достойную жертву богу Ра, тот и станет первым в ремесле.

— И что?

— Представь, что патент и есть моя жертва.

— Реально верите в древнего бога?

— Неважно, во что я верю… Главное: верю. Человек без веры — ничто. В Союзе, вон, пока во что-то верили, космические корабли запускали, на Луну луноходы посылали. Атомную энергетику наладили, всё реки норовили свернуть… А всё почему? Верили люди!

— Так уж и верили, — усомнился я, вспомнив собственное «эсэсэсэровское» детство. — Больше ржали, по-моему.

— А сейчас-то как ржут! Да только луноходы по Луне уже не ездят, а БАМ так толком и не закончили. Нет идеи, нет жертвенного алтаря — нет движения вперёд. У тебя вот есть идея?

— Есть! Я хочу…

— Стоп! — оборвал меня Рэм. — Это и есть главное: ты говоришь «есть идея!», у тебя загораются глаза и чешутся руки эту идею претворить в жизнь. Следовательно, ты и есть самый настоящий алтарь!

Одним глотком он прикончил содержимое чашки.

— У нас в стране мало кто работает, отвыкли. За тридцать лет полностью уничтожили микро — и макроэлектронику, положили на химию и физику, кое-как едем на старом материале, но и того уже крохи… Почему я ушел из НИИ? Там уже поговорить, поспорить о науке не с кем. Раньше спускался с пятого на первый этаж и проводил десятки дискуссий, которые в итоге и приводили к научным прорывам. Теперь молодым это не надо…

Мне показалась, что в его глазах блеснула слеза.

— Молодежь поступает на физфак, потом уезжает или идет в менеджеры, потому что нужно нормально питаться, одеваться. У кого дети, те и подавно бегут из науки. Они тупые и виноваты? Нет. Виновато государство, которому ничего не надо, кроме как качать нефть и устраивать олимпийскую показуху. Да все вместе виноваты, раз позволили этому бардаку случиться…

— Я вам что-то должен? — на всякий случай уточнил я.

Рэм покачал головой.

— Тогда что мне нужно делать? Как служить этому богу? Молиться? Тоже принести жертву?

— Молиться не надо. Двигай свои идеи, это и будет лучшей молитвой.

Он стал похож на шар, из которого выпустили воздух. Повернулся и побрёл на выход. А когда боком протиснулся в дверь, оглянулся. И в этот момент мне показалось, что на спине у него крылья — совсем небольшие, белые и пушистые.

«А что? — подумал я. — А может, он того… Типа, ангел?»

Забегая вперёд, скажу, что больше я старика не видел.

Я внимательно изучил документы Рэма, дал копию для оценки надежным специалистам. Заключение оказалось единодушным: да, патент хоть и оригинальный, но рабочий. Правда, пока что пришлось отложить технологию в дальний угол сейфа, поскольку для внедрения я был не готов. Кроме того, я знал, что лидерство в отрасли прочно держат концерны Тайваня, конкурировать с которыми пока нереально.

Но я не мог забыть слова Стива насчет строительства «собственного города». Неважно, что услышал совет во сне — настоящий Джобс посоветовал бы то же самое. Пока я только обкатывал идею — туда-сюда, словно леденец.

Однажды леденец растаял — я отправился исследовать окрестности. Вскоре стал делать это ежедневно, с каждой поездкой увеличивая радиус путешествий. Я не знал, что именно хочу найти. Но вояжи меня увлекли — я словно исследовал «терра инкогнито». Всего-то десяток-другой километров, и можно наблюдать разительный контраст между городской «цивилизацией» и стремительно погибающей деревней. Я видел села, где стояли заколоченные дома, зайдешь в такой — стены до сих пор обклеены газетами середины двадцатого века. И только в двух-трех хибарах доживают век старики-старушки… Воистину, внутри государства с нефтяным фасадом находилось еще одно — то самое, что не показывают туристам.

Спидометр накручивал километры до тех пор, пока я не натолкнулся на поистине сказочное место. Представьте: заросшая невысокими деревьями долина, с запада ограниченная скалистой грядой, с востока упиралась в полумесяц озера, заросшего камышами. Я оставил автомобиль на берегу и отправился бродить по долине.

Она оказалась невелика — километр, максимум полтора в ширину, около пяти — в длину. Но для задуманного — в самый раз. Примерно на середине между скалами и озером обнаружилась деревушка. Скорее, хутор или кордон, состоящий из почерневшего деревянного дома, возле которого был разбит вполне ухоженный огород, паслась коза. Тут же развалился здоровенный лохматый кот. Вероятно, хозяин когда-то задумывал расширять поселение, даже навез бревен на сруб, но передумал — теперь они покрылись мхом, вросли в землю.

Я долго бродил вокруг, пока не появился абориген. Колоритный дед неопределенного возраста, заросший клочками седых волос — этакий Мазай, обутый не по сезону — в огромные войлочные боты. Подошел ближе, прищурился.

— Здравствуйте, дедушка! — приветствовал я.

— И тебе не хворать.

— Из города я.

— Вижу, что не деревенский.

Мазай сел на бревна, с наслаждением вытянул боты — я заметил, что подошвы держались благодаря толстой леске. Я присел рядышком.

— Один живете?

— Зачем один… С козами. Раньше здесь охотничий кордон был, а я, значит, вроде сторожа. Народ сюда глухарей стрелять ездил. Теперь дичи меньше стало, пушного зверя совсем нет. Однажды охотники медведя завалили, жарил я им мясо. Да жестко оказалось, варишь-варишь его, а оно как резина. А вот рыбалка отличная — солю, копчу. Окунь на три кило попадался, щуки — здоровущие! Но рыбачить сюда не с руки ехать — далековато. А удобств у меня, сам видишь, нету. Ни бассейнов тебе, ни саун. Баня, правда, есть, но топить боюсь, того и гляди развалится…

— В городе-то бываете?

— Редко… Задыхаюсь там, воздуха нормального нет.

— Не страшно одному?

— Привык! — показал дед крупные желтые зубы. — Главное, зиму пережить, а летом хорошо! За продуктами на станцию пешком хожу, недалеко — километров десять. А вот электричества нет — беда!

— Как же вы зимой?

— Дрова рублю… И керосина мне вахтовики отвалили — до сих пор пользуюсь.

— Какие вахтовики?

— Газопровод гнали с севера на юг. Две трубы закопали, большущие такие. По вечерам работяги приходили домашним похарчеваться — картошечка, огурчики… Сальце у меня было, пчел держал. Самогоночка… Они потом керосином отдарились — полный «зилок»! Теперь только шесть бочек осталось…

Пушистый кот умильно подлез под ладонь. Замурчал, выгнулся, замахал хвостом-метёлкой.

— Кыш! — согнал его хозяин. — Разлакомился, понимаешь… Учись мышей ловить!

— А что, не умеет?

— Когда мелкий был — гости разбаловали, подкармливали колбаской со стола. Мать его, Манька, вот знатная кошка была, мышей только так ловила! Притащила однажды змею, та извивается у нее в пасти… А иду если на рыбалку, Манька бежит, сама в лодку прыгает — поехали, мол. Так и пропала в позапрошлый год на том берегу, хорошая кошка была… Кыш, паразит! — пихнул он кота.

Газопровод! — подскочил я. Газ дал бы городу электричество, сколько угодно электричества. И кроме того, тепловая энергия. Альтернативные варианты на мазуте разорительны. Кроме того, газ сгорает полностью, без запаха, сажи и вредного дыма.

— А что, дедушка… — сел я обратно на бревна. — Хотите, чтобы у вас тут было электричество?

Мазай подозрительно покосился.

— Странный ты какой-то, сынок… Скачешь чего-то…

— Хотите электричество у себя в доме?

— Кого мне убить за это, сынок?

Долина мне досталась легко. Я подал заявление куда следует, выждал обязательный месяц, по истечении которого получил земельный участок в аренду на сорок девять лет. В бочке меда осталась ложка дегтя — не удалось с ходу переделать назначение земельного участка, на бумаге он остался сельскохозяйственным. Впрочем, меня заверили, что с переоформлением проблем не будет, потребуются только время и деньги. Других желающих не оказалось: участок без перспективы подключения к электрическим сетям и прочей инфраструктуре никого не интересовал.

Идея с городом оказалась довольно удачной. Моя фабрика давно нуждалась в расширении, новых лабораториях, производственных площадях. По сути, ей пора превращаться в настоящий завод. Именно здесь я хотел развернуть линию по производству полупроводниковых кристаллов. Ирония судьбы: я вновь использовал советское наследие для прыжка в длину, только дистанция задумывалась олимпийская.

Спустя два месяца вновь отправился в долину, взял с собой молодого архитектора. Парень невероятно важничал и одновременно волновался от предстоящей задачи.

— Построить город! — восклицал Станислав. — Вы даже не представляете, насколько это ответственная миссия! Построить самый настоящий город!

Я мечтал: с высоты птичьего полёта город должен быть похож на летяющую стрекозу с длинным вытянутым телом — центральным проспектом, крыльями из ряда многоэтажных домов. Первые этажи зданий должны представлять собой офисные блоки — там я намеревался разместить магазины, офисы.

Производство я рассчитал на тысячу сотрудников. Члены же их семей могут стать учителями, врачами, парикмахерами, горничными в гостиницу, слесарями, пекарями, дворниками… Поэтому в проекте звучала цифра в три тысячи жителей — десять десятиэтажных домов, с перспективой удвоения. Собственно говоря, без проблем можно было расширить город и втрое, но какой в этом смысл? Я понимал, что в моей колонии изначально имелся своеобразный ограничитель, который зависел от завода, иначе говоря — моих же способностей.

Когда дошли до вросшего в землю кордона, застали Мазая с холщовым вещмешком за плечами. Он крест-накрест заколачивал окна.

— В чем дело? — удивился я. — А как же электричество?

— Да ну его… — махнул дед молотком. — Всю жизнь при керосине прожил, поздно переучиваться.

— Куда же вы теперь?

— Место лесничего есть. Полтыщи километров на север, друг там населённым пунктом командует. Сейчас тепло, август. Успею обжиться на новом месте…

Карабкаясь по огромным валунам, мы с архитектором забрались на край скалистой гряды, что ограничивала долину с запада — с высоты лучше всего строить планы.

— Нужно продумать обеспечение электроэнергией, — толковал Стас. — Вы занимаетесь инновациями, возможно, и в этом вопросе применить что-то передовое? Например, ветрогенератор. Представляете, как эффектно получится?

— Эффектно — не значит эффективно. И ветряки точно не подойдут: слишком мала вырабатываемая мощность, непостоянна природа ветра. Тут не очень далеко проходит магистральный газопровод…

— Тогда предлагаю построить мини-ТЭЦ с комбинированным производством электроэнергии и тепла — убьем сразу двух зайцев.

— Согласен… Откуда город станет брать воду? Из озера?

— Водоем слишком маленький, будущие жители города его попросту выпьют.

Он извлёк из кармана бумагу.

— Я навёл справки. На глубине ста метров находится мощный водоносный слой — надо только пробурить скважину. Кстати, при таком водозаборе мы существенно сэкономим на очистке, поскольку в подземных водах слабо представлены микроорганизмы, содержание болезнетворных бактерий практически исключено.

Архитектор прищурился, вглядываясь вдаль.

— Там, — показал он рукой, — ниже по течению реки можно построить очистные сооружения.

Закончив рекогносцировку, вернулись к машине. А когда джип пожирал асфальтовую ленту шоссе, Стас поинтересовался:

— Как планируете реализовывать квартиры в домах? В рассрочку, через банк?

— Я не буду ничего продавать. Жилье будет предоставляться в аренду.

— Планируете зарабатывать на аренде?

— Нет, на микросхемах.

— Уверены, что оправдается?

— Надеюсь…

Интернет рассказал мне о божестве, которое делало меня богатым. Выяснилось, что Ра действительно с головой сокола. И сначала был покровителем неба по имени Амон, потом получил власть над солнцем и, соответственно, двойное имя Амон-Ра.

Я слышал про него из фантастического фильма «Звёздные врата»: там Ра был отождествлён с инопланетянином², захватившим власть над Землёй³ и поработившим человечество. После восстания на Земле Ра удалился на пустынную планету⁴, куда в наши дни при помощи звёздных врат⁵ отправился военно-исследовательский отряд во главе с Куртом Расселом. В конце фильма инопланетянина взорвали ядерной бомбой…

Согласно египетской мифологии, днем бог Ра, в образе человека с соколиной головой, освещая землю, плывет по небесному Нилу в барке Манджет, подплывает к западным горам, где находился, по верованиям древних египтян, вход в подземный мир. Здесь начинается плавание по подземному Нилу — олицетворение царства мертвых.

Подземная река текла по узкой долине, на берегах которой окопалось много врагов — один чудовищней другого. Все они пытаются сожрать Ра, а тот, соответственно, отбивается от чудовищ. Отбивается он не один, на барке присутствуют Гор с головой сокола, дочь Хатхор, богиня справедливых законов Маат, ибисоголовый мудрец Тот, бог-змей Нехебкау и бог-волк Упуаут, знающий магические заклинания.

Но главная проблема для Ра — это змей Апоп. Собственно, это даже не змей, а некий монстр длиной больше двухсот метров. Всеми силами Апоп пытается помешать богу Ра и его свите. Он готов для этого на все, даже выпивает воду подземного Нила до капли. Но Ра с помощью других богов поражает Апопа копьями и мечами и, пронзив каждый изгиб его туловища, заставляет изрыгнуть всю проглоченную воду — так начинается новый день.

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

2

http://ru.wikipedia.org/wiki/Ра_(Звёздные_врата)

3

http://ru.wikipedia.org/wiki/Земля

4

http://ru.wikipedia.org/wiki/Планета

5

http://ru.wikipedia.org/w/index.php?title=Звёздные_врата_(устройство)&action= edit&redlink=1