Красота по-русски. Роман

Виталий Новиков

Переломное время начала 90-х. Однокурсники Василиса и Юрий женятся. Быт постепенно уничтожает чувства. Василиса хочет, чтобы муж занялся бизнесом, но он словно упал на Землю с другой планеты и живёт по каким-то своим правилам.

VI

У Василисы началась новая жизнь без мужа. Она по-прежнему работала на заводе в отделе кадров. Работала Василиса много. Она оставалась на рабочем месте, когда рабочий день заканчивался, и перерабатывала по два-три часа. Домой ей идти не хотелось. Хотя дома был её самый любимый человек — дочь Настя, как она сама себе часто говорила. Но почему, если она так любила Настю, она не спешила к ней? У неё было так много работы? Нет. Она вполне могла бы уйти с работы в пять часов и даже раньше, было бы желание. Она любила Настю больше на расстоянии. Она ругала себя за то, что не уделяет Насте должного внимания, несмотря на всю её любовь к ребёнку. Почему же так всё получалось? Она не могла себе этого объяснить. Не хватало времени подумать над этим. Работа спасала её от той пустоты, которую надо было чем-то заполнить. Когда она развелась с Юрием, появилась эта странная пустота. Ей нужен был мужчина. Тогда бы не было пустоты. Как-то она приходила к такой мысли, и её больше всего разозлило понимание того, что любовь к ребёнку не может ей заменить любовь к мужчине или на худой конец просто симпатию. Какая же она после этого дрянь! Однажды она пораньше сорвалась с работы, и весь вечер провела с Настей. На другой день пришлось честно признаться самой себе: не помогло. Она теперь кажется начала понимать многих женщин, которые десятилетиями живут с нелюбимыми мужьями дебилами, неудачниками и алкоголиками. Она вспомнила Юрия. Хотела бы она его вернуть? Определённо она не могла сама себе ответить на этот вопрос. Что-то отрезало связь с бывшим мужем, будто оборвалась невидимая нить, связывающая их.

К четырём часам Василиса закончила все текущие дела. Нужно было себя чем-то занять. Может поотгадывать сканворды. В ящике её рабочего стола лежала стопка сборников сканвордов и кроссвордов. Василиса вспомнила про цветы. На подоконнике окна, рядом с которым стоял её стол, разместились шесть горшков с цветами. Их покупала Василиса. Ей нравилось облагораживать своё рабочее место, как своё жильё. Впрочем, возможно её рабочее место стало и её жильём в какой-то момент жизни.

Зазвонил телефон.

— Да, — Василиса взяла трубку.

— Василиса Андреевна, к вам кандидат на собеседование, — сообщил секретарь.

— Пусть проходит.

В кабинет вошёл молодой человек. Василиса вспомнила о нём. Он звонил ей дня два или три назад. Он хотел устроиться на обычную рабочую должность.

— Куракин Илья?

Кандидат согласно кивнул головой.

— Присаживайся.

Василиса сразу обратила внимание на внешность парня. Он был очень красив. Наверно самоуверен. Впрочем, это было незаметно. Неплохо было бы, если бы он оказал ей какой-нибудь знак внимания. Это было бы очевидно наглостью с его стороны, и его следовало бы, сразу после этого резко поставить на место. Но почему бы нет? Он такой милашка. Если он всё сделает аккуратно с умом. Но есть ли у него вообще ум? Он возможно привык, что девки сами за ним бегают.

Василиса уже всё расспросила его по тому, что касалось работы.

— А как вы проводите досуг?

— В смысле? — парень сделал озадаченное выражение лица. Возможно, он был тупой. В анкете было написано, что он кажется ПТУ не смог закончить.

— Ну, есть у вас какие-нибудь увлечения?

— Увлечения?

Возникла пауза.

— Кино? Книги? — Василиса решила помочь кандидату.

— Да, смотрю кассеты, люблю комедии. А книги? Зачем мне книги? Я же работяга, да и скучные они все, фильмы лучше. С другой стороны, какая польза от книг? Видел я этих интеллигентов в жизни, которые книжки читают. Жалкие они все. Дураки. Что, я дурак, что ли книги читать?

Василиса глубоко вздохнула. Стало всё понятно.

— Ну, так я принят или нет?

— Принят.

Парень встал и пошёл к двери, но дошёл только до середины кабинета, остановился.

— Вы хотели что-то ещё? — обратилась к нему Василиса.

— Знаете, у меня есть кассеты классные, комедии, не хотите посмотреть?

Кажется парень, несмотря на свою недалёкость, понял, что Василиса делала ему своего рода намёки; и решил таким образом закинуть удочку для проверки своих шансов по отношению к Василисе.

— Нет. Я не смотрю ни видео, ни телевизор.

— Жаль.

— Всего доброго.

Прошли месяцы после развода. Василиса подумала о том, что её бывший супруг не платит алименты. Она не подавала на алименты, и не обговаривала вопрос денежной помощи ребёнку со стороны Юрия, когда они расходились. Сам процесс расставания был очень болезнен, так что было не до этого. К тому же Юрий очень не любил вопросы, касающееся денег, и Василиса не хотела его раздражать. Теперь ей хотелось напомнить Юрию о том, что у него есть ребёнок и ему нужна поддержка с его стороны. Юрий после развода даже не умудрился ни разу навестить дочь.

Василиса набрала номер телефона родителей Юрия.

— Алло, — ответил после гудков голос отца Юрия.

— Владимир Васильевич, вы не могли бы позвать Юру к телефону.

— Его нет дома, Вась. Как Настенька?

— Нормально.

— Не болеет?

— Нет, слава богу.

— Хорошо, что так. Помощь нужна какая-нибудь ребёнку?

— Нет, спасибо, Владимир Васильевич. А Юра, когда будет?

— Не знаю. Он ушёл из дома.

— Как ушёл? Куда?

— Не знаю. Мы поругались. Наверно ошивается где-нибудь со своими друзьями пьянчугами-певцами-рифмоплётами.

Василиса поняла, что от Юрия помощи ждать бесполезно. Может, стоило всё-таки подать на алименты? Все знакомые и родители советовали подавать, но Василиса тянула резину, думала; а потом плюнула на это и решила, что выкрутится сама.

«Надо всё же переключить внимание с работы на воспитание Насти», — решила как-то Василиса. Она закончила свои дела на работе в пять и вышла из здания, где находился её кабинет.

— Василиса Андреевна, — окликнул её знакомый голос.

Это был Андрей Тефтелин один из заместителей нового хозяина предприятия.

— Андрей Михайлович. — Василиса остановилась.

— Василиса, я могу вас подвезти до дома, мне как раз по пути.

— А откуда вы знаете, где я живу?

— Анкетку вашу листал как-то. Начальник должен хорошо знать своих сотрудников.

У Тефтелина была иномарка: «БМВ». Он довёз Василису до её подъезда, вышел из машины, услужливо открыл ей дверцу. Василиса вышла из машины.

— Надо спешить. Ко мне приедут через час новые арендаторы. — Тефтелин занимался сдачей в аренду свободных помещений предприятия. — Вечером у меня рабочее время не кончается.

— Что ж, удачи вам.

— Василиса, я хотел вам кое-что сказать.

— Да? И что?

— Вы мне очень нравитесь.

— Спасибо.

— Пока не за что. Может быть съездим в выходные ко мне на дачу?

— Ну. Я не уверена…

— Василиса, любой каприз.

Тефтелин высунул язык и энергично взболтнул им воздух. Василиса не поняла, что означал этот жест, но примерно догадывалась. Она резко развернулась и побежала к подъезду.

Спустя две недели она поехала на дачу к Тефтелину в Ступинский район. Дача находилась рядом с маленькой речкой. Вечером они ходили рыбачить на речку. У Тефтелина были две длинные удочки.

— Вась, а ты знаешь, от какого слова происходит слово удочка?

— Нет.

— От слова уд. Уд в старом русском языке означал мужской половой орган.

Василиса ради приличия немного посмеялась. Тефтелин только улыбнулся и послал ей воздушный поцелуй.

Тефтелин был очень изобретателен в постели и лишён комплексов, но внешне он был не достаточно сексуален: большой живот, несколько больших красных прыщей.

У Тефтелина была жена и двое сыновей, и ещё внебрачная дочь в Муроме.

На следующие выходные Василиса решила сделать перерыв в её отношениях с Тефтелиным: сказала, что у неё месячные.

Василиса обычно один раз в неделю ездила в редакцию еженедельника, в котором её предприятие давало объявление о вакансиях. В редакции она, не спеша, заполняла бланки объявлений, сдавала их секретарю и отправлялась обратно на работу.

В тот день ей надо было много заполнить бланков вакансий. Предприятию нужны были рабочие, но мало, кто желал идти на тяжёлую низкооплачиваемую работу.

Наконец покончив с бланками и получив квитанции об оплате объявлений, она вышла из офиса редакции еженедельника.

— Василиса, — окликнул её чей-то голос.

Она обернулась.

— Борис.

— Какая встреча. Как ты?

— Нормально.

— Юрка как?

— Мы развелись.

— Ничего себе.

Борис учился с Василисой и Юрием в университете. Он сильно изменился: возмужал, в его поведение чувствовались деловитость и какая-то сила.

Они, молча какое-то время, стояли друг против друга, пока Борис не улыбнулся. У него было добрая великодушная улыбка.

— А ведь вы были такой классной парой. Что же Юрка такого напортачил?

— Да ничего. Может быть он ни в чём и не виноват.

— А ты изменилась.

— Да? — голос Василисы был несколько испуган.

— В лучшую сторону.

Василиса улыбнулась.

— Льстец.

— Дети у вас есть?

— Дочь, Настя.

— Прекрасно.

— Наверно на тебя похожа?

— Нет, с чего ты взял. На обоих родителей похожа.

— Очень рад тебя видеть.

— Я тебя тоже. Я пойду?

— Подожди, может быть посидим в кафе или ещё где-нибудь?

— У меня много ещё дел, нужно на работу ехать.

— Оставь телефон, вечером созвонимся и договоримся о встрече.

— Ну, хорошо.

Они договорились встретиться вечером в пятницу.

А в полдень в пятницу в кабинет к Василисе зашёл Тефтелин. В зубах он держал длинный стебель бордовой розы.

— Ой, Андрей. Это мне? — Василиса смутилась.

— Ну не Катьке же уборщице.

— Спасибо. — Василиса положила розу на стол.

Тефтелин попытался поцеловать её в губы, но она увернулась, и поцелуй получился скользящий в щёку.

— Вась, я не пойму, почему ты меня постоянно динамишь в последнее время? Или я что-то не так понимаю?

— Ну, Андрей, зачем, ты так говоришь; у меня же Настя. Ты прекрасно знаешь об этом.

— Когда надо с Настей может посидеть бабушка или мать.

— Андрей…

— Что Андрей? Мне иногда кажется, что ты со мной обращаешься как с какой-нибудь игрушкой.

Тефтелин запел, пританцовывая в стиле буги-вуги:

— Просто я игрушка, просто я игрушка для тебя.

Просто я игрушка, что прожить не может не любя.

Не любя…

Василиса засмеялась.

— Вась, ну чего, когда прекратишь издеваться надо мной?

— Андрей, ничего не могу обещать.

— Коварная женщина. У тебя видимо кто-то появился?

— Андрей.

— Что, Андрей? Трудно сказать что ли? Я всё понимаю. Так и скажи, у меня появился мужчина.

— Андрей, не в этом дело; мне надо разобраться в самой себе и для этого нужно время.

— Может быть я тебе помогу?

— Не надо.

В пятницу вечером Василиса встретилась с Борисом в маленьком кафе в центре Москвы. Они разместились за маленьким круглым столиком у окна. Борис был одет скромно, но аккуратно: светлая рубашка с коротким рукавом и джинсы.

Василиса положила на столик букет ромашек, подаренных Борисом, рядом с двумя бокалами белого вина.

— Почему ромашки? — спросила Василиса.

— Это очень по-русски. Они похожи на тебя.

— Чем?

— Есть в них какая-то светлая энергетика.

— И это всё? Я думала, что ты скажешь, что они такие же красивые, как и я.

Борис усмехнулся.

— Зачем говорить об очевидных вещах.

— Я закурю. — Василиса достала из пачки тонкую сигарету. — Ты не куришь?

— Нет.

— Почему?

— Жалко себя любимого.

— Как же современные мужчины любят себя.

— Это ерунда. Посмотри вокруг.

В кафе сидело много мужчин с одутловатыми от алкоголя лицами, болезненным видом и большими животами.

— Я не это имела в виду. Я подразумевала любовь к себе в широком смысле. Чтобы любить себя не достаточно заботиться о своём теле.

— Это очень по-русски пренебрегать своим здоровьем во имя непонятно чего. Тело и дух связаны. Если дух не здоров, тело также приходит в негодное состояние.

— Ого, да ты философ.

— Возможно. Что в этом плохого? Умным быть совсем неплохо, если правильно пользоваться своим умом. Тогда не будет горя от ума.

— Я раньше не замечала в тебе таких склонностей к философии.

— Раньше ты меня вообще мало замечала.

— Ты был таким скромным.

— Вовсе нет. Скорее я никогда не был тусовщиком и заводилой в компаниях. Это вовсе не говорит о скромности. В сущности своей я большой наглец.

— Ого. В чём это выражается?

— Ты хочешь это узнать?

— Ну. — Василиса затушила окурок в пепельнице и взяла паузу. — Если да, то что?

— Тогда потребуется некоторое время, чтобы тебе познать всю мою наглость. Впрочем, я не против ускорить процесс такого рода познания.

— В таких случаях о женщинах судят, как о шлюхах. Не так ли?

— Кто судит?

— Мужчины.

— Откуда женщины могут знать, что мужчины думают о женщинах. Все мужчины разные.

— Ты был женат?

— Был.

— Дети?

— Детей нет. Вроде бы. Шутка.

— Шутник. Почему развёлся?

— Не люблю эту тему.

— Ты изменил ей?

— Нет. Просто не сошлись характерами.

— Какая банальность.

— Вся наша жизнь сплошная банальность.

— Ещё никогда не встречалась с мужчинами философами.

— А какие у тебя были мужчины?

— Ну. Мужчины.

— Настоящие?

— Да. Наверно.

— Понятно.

— Что понятно? То есть ты себя не относишь к категории настоящих мужчин?

— Нет.

— Какой ужас.

— Я отношу себя к мужчинам-интеллектуалам, прости за честность.

Ещё несколько вечеров они гуляли по Москве, однажды сходили в театр.

Борис пригласил Василису к себе в гости. У него была уютная однокомнатная квартира: в комнате небольшая стенка, столик, на стенах картины и фотографии. На одной из фотографий Борис почти в полный рост улыбался, закинув за спину пиджак или куртку. Что это проявление нарциссизма или большого самолюбия? Василиса долго смотрела на эту фотографию. Эта фотография размерами превосходила другие фотографии, висевшие на стенах. Борис принёс в комнату шампанское и бокалы. Зазвонил его мобильный.

— Прости, я быстро.

Борис вышел в коридор.

— Да. Привет. Всё нормально. Не могу. Занят. Много дел.

Василиса поняла, что звонит женщина.

— Я всё прекрасно понимаю. Я тебе потом перезвоню. Пока.

Борис нажал отбой.

— Кто это? — Василиса нахмурилась.

— Ты ревнуешь? Мне это очень приятно. Извини, мне надо было просто отключить телефон. Старая знакомая, между нами давно уже всё кончено. Пожалуйста, не сердись.

Борис подошёл к Василисе, обнял её и поцеловал.

Они стали любовниками. Иногда Василиса оставалась на ночь у Бориса.

Борис любил застилать постель хорошим шёлковым бельём нежных цветов. Василиса заметила, что у него был оригинальный вкус. В его квартире на стенах висело много фотографий в рамках вместо картин. Фотографии были с самыми разными сюжетами: от кота с задумчивым видом, смотрящим куда-то вдаль, до какого-то южного портового города залитого лучами утреннего солнца.

Василиса почувствовала, что очень сильно привязалась к Борису. Она не могла себе признаться в том, что была сильно влюблена в него или просто любила. Почему? Она не понимала и не хотела думать об этом.

В комнате было темно. За окном шумели машины и время от времени раздавались бойкие голоса ночных гуляк.

Борис лежал на спине. Он прижимал к себе Василису, гладил, перебирал её волнистые русые волосы.

— Борь, а ты переводил любовные романы? — спросила Василиса.

Борис был переводчиком.

— Нет. Сейчас основной спрос только на детективы.

— С бразильского всё?

— Нет такого языка. С португальского, иногда с итальянского.

— Когда ты успел итальянский выучить?

— В Бразилии, когда там работал. Было очень одиноко и совершенно нечем заняться.

— А как же бразильские женщины?

— О.

— Что о?

— Это особая тема.

— Я не поняла. Что секреты?

— Да нет. Это я так, себе цену набиваю. Ничего ни с кем не было.

— Это ты так говоришь, чтобы меня не расстраивать.

— Разве это плохо?

— Нет бы, соврал дальше. Какой же ты вредный.

Прошло несколько недель.

Борис сидел за компьютером, переводил книгу. Василиса листала его фотоальбомы. В который раз ей попались на глаза фотографии незнакомых ей женщин. Пять фотографий трёх женщин. Она делала долгую паузу на рассматривание каждой такой фотографии. Одна девушка была на фоне тропической природы, видимо снимок был сделан в Бразилии. Белая. Русская, а может быть бразильянка из португальских переселенцев.

Борис то суетно непрерывно долбил по клавишам, то погружался на какое-то время в толстый словарь. Василиса заметила, что Борис был чем-то недоволен.

— Борь.

— Да.

— Что-то не так?

Борис захлопнул резко словарь и бросил на стол.

— Я занимаюсь ерундой. Это я понял не только сейчас. Но почему-то не могу бросить это занятие. Почему? Естественно в первую очередь из-за заработка. Я должен что-то есть. Нужно искать другую работу. Сколько можно переводить глупые детективы. Я понял только одно, все детективы глупы и примитивны, что в России, что в Бразилии, что в какой-нибудь Буркина Фасо. Другое дело триллеры. Жаль мне не попадались давно в руки хорошие триллеры.

Борис присел на пол рядом с Василисой. Она сидела на полу на ковре и держала в руке фотоальбом.

— Ты так любишь смотреть фотоальбомы.

Борис поцеловал Василису в щёку и крепко обнял.

— Ты часто работаешь по вечерам и мне нужно чем-то занять себя.

— Прости, я не должен тебя оставлять наедине с самой с собой в моём присутствии.

Борис поцеловал ещё раз Василису.

— Я заметила в этом альбоме кое-какие фотографии… Фото женщин.

— Извини, я должен был давно их убрать куда-нибудь.

— Убрать?

— Если хочешь, я выкину их.

— Сделай милость.

— Когда?

— Завтра же.

Василиса надула губы.

— Хорошо. Немедленно, но… Сначала я с тобой кое-что сделаю…

Борис предлагал Василисе переехать к нему вместе с Настей. Василиса отказывалась.

— Я не могу. Не могу бросить бабу Лизу. Разве нам так плохо?

— Нет. Неплохо.

Прошло несколько месяцев. У Василисы намечался отпуск.

— Борь, может быть слетаем в Турцию? — Василиса курила на кухне Бориса.

Борис вырвал у неё сигарету и выкинул в форточку.

— Брось эту привычку.

— Можешь сделать путёвки для нас в своей фирме?

Борис недавно устроился на работу в турагентство.

— Путёвки то я сделаю, но сам наверно не смогу полететь. Я же не так давно устроился на работу.

— Ты обидишься, если я полечу без тебя?

— Нет. Ты давно не отдыхала и заслужила нормальный отдых.

Василиса улетела в Турцию одна. В Турции за ней пытался ухаживать один чиновник в возрасте близком к пятидесяти годам. Чиновник обещал Василисе подарить дачу и дорогую машину. Василиса сказала на это:

— У меня всё есть?

— И мужчина?

— И мужчина.

После этого чиновник сбавил обороты в своих ухаживаниях за Василисой, а вскоре она улетела в Москву. Отдых её показался скучным.

Василиса вечером приехала к Борису. Ей казалось, что он спокойно отнёсся к тому, что она отдыхала без него. Во всяком случае Борис не проявлял никаких эмоций. Он сидел за компьютером.

— Опять что-то переводишь? — Василиса подошла сзади к Борису и обняла его.

— Нет. Пробую сделать что-то своё.

— Ого.

— Так ничего серьёзного. Баловство. Всё, идём пить чай и спать.

На кухне Борис поставил чайник.

— Ты мне совсем не рассказывала про свой отдых.

— Странно, что ты только сейчас заинтересовался этим, когда прошла уже неделя после моего возвращения.

— Извини.

— Что уж. Нормально.

— Значит понравилось?

— Нормально.

Василиса странно посмотрела на Бориса.

— Что-то не договариваешь?

Василиса усмехнулась.

— Так кое-что вспомнила. За мной пытался ухлёстывать один чиновник в годах.

— Жулик.

— Почему жулик? Не все же чиновники воры.

— И как же он ухаживал за тобой?

— Предлагал дачу и дорогую машину подарить.

— Точно вор.

— Я ему дала понять, что он мне неинтересен.

— Правильно. Я тебе верю. Он наверно похож на твоего Фрикаделькина.

— Тефтелина, — поправила Василиса.

— Не важно.

— Внешне не похож. Зачем ты вспоминаешь о том, что было у меня до тебя; я же не спрашиваю тебя о твоих бабах.

— И правильно делаешь.

Василиса успокоилась.

Спустя неделю она вновь стала недовольна отношениями с Борисом. Ей казалось, что Борис не делает достаточных усилий для того, чтобы они стали наконец-то мужем и женой. Борис говорил как-то, что хочет на ней жениться, но это было только разговором.

Василиса приехала на метро. Ей пришлось простоять в жуткой давке больше пятнадцати минут.

Борис читал газету.

— Ужин я не готовил, — сказал Борис после дежурного поцелуя.

«Мне нужно что-то сготовить, — подумала Василиса. — Ну, уж нет. Не сейчас. Сначала надо расставить все точки над ё».

Василиса прошлась по комнате. Остановилась у окна, посмотрела с минуту в окно, потом подошла к Борису. Тот опустил газету.

— Что-то случилось?

— Случилось.

— Что?

— Тебе не понять этого. Я наверно не смогу объяснить.

— Не хочешь готовить, я сам приготовлю что-нибудь минут через десять.

— Тебе обязательно было нужно меня унизить.

— Чем?

Василиса хмыкнула.

— Я не собирался тебя унижать.

— Да я устала, и мне трудно сосредоточиться на кухне.

— Я всё понял. Я приготовлю ужин сам. Успокойся.

— Не понимаю, зачем вообще я тебе нужна?

Василиса села на край кровати и хлопнула руками по ней.

— Для этого только?

— Ну что ты говоришь, моя сладкая.

Борис подошёл к Василисе, сел рядом и обнял за талию. Василиса рывком освободилась от его руки.

Конец ознакомительного фрагмента.