Новогодний миг

Виталий Капустянский, 2018

«Виктор шел по улице и смотрел, как кружится пушистый декабрьский снег. Он не спешил, да и спешить-то было некуда, его ждала пустая холостяцкая квартира. Прошло ровно два года, как он развелся, но свыкнуться с мыслью, что он не может видеть своих детей, он не мог…»

Кара-Даг хранитель тайн

— Послушай, Виктор, не отговаривай меня, я все равно туда спущусь, — словно отрезав, произнес Рингель.

— Ну, хорошо, ты туда спустишься, веревки у тебя хватит только на спуск в пещеру. Дальше как ты собираешься идти?

— Для начала мне нужно туда спуститься, и я это сделаю.

Рингель был наполовину испанцем, и порой горячая кровь играла с ним злую шутку. Мы приехали в Коктебель втроем, Рингель со своей красивой женой Кариной и я, его друг Виктор. Нам нравились горы и труднодоступные пещеры. Мы возили с собой рюкзак с альпинистским снаряжением, но порой его не хватало и мы довольствовались тем, что позволяли наши возможности.

Два месяца назад Рингель позвал меня домой. Я приехал к нему, и он с порога начал мне рассказывать о Кара-Даге.

— Ты посмотри на эту фотографию, горы, леса, степи, и все это в одном уникальном месте, а мы там еще не были. Чистое море проходит через Золотые ворота и разбивается о скалы Кара-Дага, — погрузившись в свои мысли, произнес Рингель.

Я посмотрел на его письменный стол, на нем лежала топографическая карта, а вокруг были разложены разные фотографии гор и печатные тексты.

— И что ты собираешься делать? — спросил я.

— Я прочел много материалов, посмотрел большое количество фотографий и видеороликов, и вчера мне приснился сон, что в скалах, над которыми находится Мертвый город, есть пещера, и что ее не видел ни один человек, скалистый гребень закрывает ее от солнца. Виктор, я хочу найти эту пещеру, в ней что-то есть.

— Если не ошибаюсь, Кара-Даг это заповедник?

— Да.

— Значит, ты собираешься проникнуть в закрытый заповедник и найти там приснившуюся тебе пещеру, и я, конечно, должен тебе в этом помочь?

— Если ты чего-то боишься, мы поедем с Кариной вдвоем.

— Ты знаешь мое мнение, я против рискованных спусков в пещеры и против незаконных проникновений на закрытые территории.

— Если бы так рассуждали наши первооткрыватели, то они ничего бы не открыли.

— Я согласен с тобой, но у них были другие цели и свои задачи, а мы с тобой горные туристы со скудными средствами и простым снаряжением.

— Ты не убедил меня, я поеду и найду эту пещеру.

Карина была немногословной женщиной, она занималась йогой и любила ходить по канату, красивая осанка, крепкие стройные ноги и удивительный глубокий взгляд. Тонкий европейский нос и слегка пухлые губы, темные волосы открывали вам немного узкое лицо, но улыбка Карины была такой солнечной и привлекательной, что редкий мужчина не пытался с ней заговорить. Карина уговорила Рингеля вначале немного отдохнуть, позагорать на пляже, поплавать в море, посидеть в кафе. И вначале Рингель ее слушался, но когда наступал вечер, его взгляд был обращен в сторону Кара-Дага. На третий день, рано утром, Рингель объявил нам, что мы поедем на экскурсию в Кара-Даг.

— Вы не устали отдыхать, сегодня мы едем на Кара-Даг, и это не обсуждается, — настойчиво сказал Рингель.

— Замечательно, я не против прогулки по заповеднику, — ответил я.

— Как мне одеваться? — улыбнувшись, спросила Карина.

— Спортивная обувь, куртка с капюшоном, рюкзак понесу я.

Я плотно позавтракал, собрал небольшой рюкзак и вышел во двор нашего дома, который мы снимали. Рингель стоял с воинственным лицом, одетый в куртку, в которой он обычно спускался в пещеры, и бриджи из прочной ткани, на ногах были горные ботинки, а у него на шее висел его любимый слегка потертый бинокль. Карина была одета в красную куртку с капюшоном и короткие шорты, а на ногах у нее были женские спортивные ботинки. Я оделся в спортивную майку, шорты и горные ботинки, на моей голове была соломенная шляпа, а на поясе швейцарский раскладной нож.

— Почему ты так оделся? — спросил Рингель.

— Для прогулки по заповеднику в самый раз, — ответил я.

— Хорошо, тогда едем.

Мы доехали до биостанции и вошли в заповедник. Остановившись у подножия горы Шапка Мономаха, Рингель достал блокнот и что-то записал. Немного отстранившись от нас, он пошел впереди, и Карина, как обычно, взяла меня под руку. Мы шли по хорошо утоптанной тропинке, зеленые деревья Кара-Дага, причудливо изогнувшись, росли на склонах скал. Обогнув гору, мы пошли по Туманной балке к середине берегового хребта. Я надеялся, что группа облаков будет иногда закрывать палящее солнце, но морской ветер прогнал их в сторону Феодосии. Тропинка поворачивала наверх, и мы увидели беседку. Рингель вошел в нее первым, а потом подошли и мы. Спрятавшись от солнца, я с удовольствием пил из бутылки воду.

— Идем дальше, — улыбаясь, сказал Рингель.

— А что там наверху? — убирая бутылку в рюкзак, спросил я.

— Казачья голова и обзорная площадка.

Поднявшись по тропинке, мы увидели морской простор, скалы. Рингель радовался, как ребенок, я попытался направить к нему Карину, но она отказалась. Дойдя до середины берегового хребта, мы увидели внизу базальтовую арку, или, как ее называют, Золотые ворота.

— Это пограничная бухта, до революции здесь был таможенный пограничный пост, — серьезным голосом сказал Рингель.

— Кстати, я захватил свой паспорт, если нам попадется хоть один таможенник, я предъявлю его с глубочайшим уважением.

Карина засмеялась и скинула со своей головы капюшон.

— Ребята, какая красота. Я хотела бы проплыть через эту арку и загадать желание.

— Рингель, самое время поцеловать жену, а я, как ваш фотохроникер, запечатлю этот момент.

— Пожалуйста, Рингель, пусть Виктор сфотографирует нас.

Рингель подошел к Карине и с серьезным видом обнял ее за плечо, а Карина улыбалась за двоих, это единственное фото, на котором они вместе на Кара-Даге. Рингель отошел от нас и, поднеся бинокль к глазам, посмотрел на горный хребет Кара-гач, там находился Мертвый город, он хотел прикоснуться к горным руинам, чтобы почувствовать необычную энергетику. Рингель достал карту и что-то на ней пометил, из чего я понял, что он собирается сюда вернуться, но уже не как турист, а как исследователь. Мертвый город был закрыт для туристов, неуважительное отношение к необычным скальным образованиям привело к этому решению. Поэтому нам пришлось обогнуть это место, Рингель делал свои метки на карте, а я, обнявшись с Кариной, смотрел на мыс Меганом и дальние судакские горы. Мы с Кариной выпили всю воду из моей бутылки, и пошли за Рингелем. Он остановил нас и стал рассказывать.

— Это южный перевал, или древнее название Товаретан. Переводится, как перегон быков. Таврика — это страна, где живет бычий народ — тавры.

— И где же они сейчас? — крепко обнимая Карину, спросил я.

— Кто знает, может они сейчас следят за тобой, — серьезно сказал Рингель.

Я хотел пошутить, но что-то тряхнуло гору, и мы увидели, как посыпались камни, Карина испугалась и прижалась ко мне.

— Ребята, я вас уважаю, не над, сердиться, мы цивилизованные, люди и, кроме того, мы скоро спустимся с вашей прекрасной горы, — сказал я.

Скоро мы подошли к Кара-Дагскому сфинксу, Карина встала напротив каменной башни и я ее сфотографировал. Как только мы вернулись на дорогу, которая спускалась в поселок Коктебель, Рингель пошел быстрым шагом.

— Рингель, у нас прогулка, — крикнул я.

Но он не остановился, а только крикнул в ответ:

— Встретимся в доме.

Фигура Рингеля удалялась от нас, он быстро спускался вниз.

— Подожди, я хочу немного постоять, я устала.

— Хочешь, я понесу тебя на руках, — сказал я и поднял Карину на руки.

— Прошу тебя, только не шагай, — быстро сказала Карина.

Я немного качнулся, и наши лица оказались рядом, мы посмотрели друг другу в глаза, потом на губы и как-то естественно поцеловались. Я много раз обнимал Карину, но никогда не целовал ее в губы. Карина спрыгнула с моих рук, и я решил, что ей неприятен мой поцелуй, и немного отстранился, но она привлекла меня к себе и так нежно меня поцеловала, что я все понял. Мои вечные взгляды на нее, мои объятья, мои комплементы, мое внимание к ней, как к необычной женщине, зародили в ее душе новые ростки волнительных чувств.

Рингелю не понравились мои шутки, он был настроен очень серьезно, сделав необходимые метки на карте, он вывел кратчайший маршрут, оставалось только воплотить его в жизнь. Спустившись в поселок Коктебель, он отправился искать человека с моторной лодкой. Рингель шел быстрым шагом, обливаясь потом, но это обстоятельство его нисколько не смущало, он был поглощен своими мыслями. Справа от него были пляжи, а слева располагались кафе, наполненные шумящей людской массой. Наконец он вышел к пляжу, где был пирс, возле него на волнах покачивались моторные лодки и катера, приспособленные для прогулок в море. Рингель поднялся на пирс и подошел к одному парню, который сидел в моторной лодке.

— Добрый день, — сказал Рингель.

— Добрый день, — ответил парень и внимательно посмотрел на куртку Рингеля.

— Мне нужна моторная лодка на завтра в семнадцать часов.

— Куда плыть? — сощурившись, спросил парень.

— К Кара-Дагу, где каменный лев. Нас будет двое, мы сойдем на берег и поднимемся на гору, потом мой друг, возможно, вернется в лодку и вам придется подождать меня в море. Я хорошо заплачу.

— Нет, я не занимаюсь такими прогулками, но могу дать один телефон, только я вам ничего не давал и вас я не видел.

— Я понял, говори телефон, — сказал Рингель и достал свой блокнот.

Когда мы спустились в поселок, я решил снять комнату. Мои чувства переполняли меня, Карина шла рядом со мной и молчала, но я чувствовал, что она думает о том же самом. Мы пошли между домами, и я увидел надпись «сдается». Я подошел к двери и хотел нажать на звонок.

— Мой поцелуй не дает тебе право так поступать со мной, тебе придется подождать моего согласия, иначе нам придется забыть о том, что произошло на этой горе.

— Я буду ждать, — сказал я и крепко обнял Камилу.

Она вздохнула и поцеловала меня в шею, я тут же поймал ее губы, и мы слились в сладостно-запретном поцелуе. Она словно испытывала меня, и это было потяжелей, чем взобраться на гору, но я чувствовал, что у меня есть шанс, потому что Карина больше не принадлежала Рингелю. Мы вернулись в наш дом и увидели Рингеля, он тушил картошку с мясом и резал салат.

— Вы еще не обедали? А я купил замечательное мясо, — не дожидаясь ответа на вопрос, сказал он.

— Нет, — ответил я и ушел в свою комнату.

Я разобрал рюкзак и пошел в душ, когда я вышел из душа, то услышал смех Карины и Рингеля. Я оделся и пришел к ним на кухню.

— Рингель, ты снова смеешься? — спросил я.

— Да, мы вспомнили, как ты оправдывался перед невидимыми таврами, — улыбаясь, сказал он.

Карина, улыбнувшись своей солнечной улыбкой, посмотрела мне прямо в глаза и неожиданно обняла Рингеля. После обеда я решил пойти на пляж, я собрал рюкзак и вышел из своей комнаты. Карина стояла во дворе, и на плече у нее висела сумка.

— Ты решил уйти без меня, — улыбнувшись, сказала она. Рингель подошел ко мне вплотную и прошептал на ухо.

— Я пойду встречаться с лодочником, а вы с Кариной идите на пляж, а то она замучила меня вопросами, — сказал Рингель и хлопнул меня по плечу.

Карина взяла меня под руку, и мы вышли на улицу.

— Зачем ты издеваешься надо мной? — спросил я.

— Ну, во-первых, я пока еще жена Рингеля, а во-вторых, ты обещал ждать.

— Очень лаконично.

— Мы идем отдыхать или выяснять отношения?

— Лучше отдыхать, — улыбнувшись, ответил я.

— Тогда поцелуй меня в щеку в знак примирения.

Я поцеловал Карину в щеку и хотел поцеловать ее в шею, но она ущипнула мой живот, и мы рассмеялись. Пляж был заполнен отдыхающими, и нам пришлось найти свободное место на берегу. Расстелив покрывало Карины, я прижал уголки камнями, с моря дул ветер. Мы разделись и сразу пошли в море. Карина плавала вокруг меня и толкала меня ногой в спину. Мы смеялись, и я пытался ее ловить, наконец я поймал ее и крепко прижал к себе, но, когда наши лица сблизились, Карина выплеснула изо рта морскую воду в мое лицо.

— Я сейчас тебя утоплю, — вытерев лицо руками, весело сказал я.

Я весело ловил Карину, пытаясь схватить ее за талию, но она все время ускользала. Ускользнув в очередной раз, Карина запрыгнула мне на спину и оплела меня ногами, я гладил ее бедра, а она ласкала мой живот и целовала меня в шею. В какой-то момент я чуть не хлебнул воды, но Карина, укусив мое ухо, быстро отрезвила меня. Она спрыгнула с моей спины и вышла на берег. Я немного поплавал и вышел из моря. Усаживаясь на покрывало, я хотел, дотронуться до загорелого бедра Карины, но она сразу опередила мои намерения.

— На берегу ты меня не трогаешь, — быстро сказала она.

Я вздохнул и лег рядом, прижавшись своим бедром к ее бедру.

— Десять тысяч рублей и я отвезу вас к скалам и подожду и заберу обратно, — сделал свое заключение небритый парень, после рассказа Рингеля.

— Придется согласиться, других предложений у меня нет, — ответил Рингель.

— О нашей сделке никому не говорите. В семнадцать часов встречаемся на берегу, я сам позвоню вам, деньги отдадите мне в лодке.

— Хорошо.

Рингель шел по поселку и представлял, как он завтра поплывет в Мертвый город. Он сделал важные метки на карте, он все продумал, и завтра он спустится в расщелину, где должна находиться пещера. Он видел ее во сне, но он не все рассказал Виктору, он увидел в этой пещере прозрачную капсулу, а в ней что-то двигалось, похожее на живое существо.

Вечером Рингель предложил сходить в кафе. Карина очень удивилась такому предложению и попросила ее подождать. Она надела белое кружевное платье, туфли на высоком каблуке и сделала легкий макияж. Мы надели с Рингелем брюки и рубашки, и ждали Карину во дворе. Она вышла из дома и чмокнула в нашу сторону накрашенными губами.

— Что мы будем отмечать? — улыбаясь нам обоим, спросила она.

— Все, что захочешь, — улыбаясь, ответил Рингель.

Мы вышли на улицу, и Карина взяла Рингеля под руку. Они шли впереди, а я, вздыхая, следовал за ними, по набережной гуляли люди, из кафе доносилась музыка. Белокурая высокая девушка несла на руке сокола, она предлагала отдыхающим сфотографироваться с птицей. Мы выбрали кафе, где колоннами были стволы деревьев, а растительный декор был повсюду. Мы заказали фаршированных кальмаров, красную рыбу, запеченную в фольге, морской салат жемчужина и три бокала красного вина. Официант принес нам вино, а чуть позже принесли все блюда. Кафе постепенно заполнялось людьми, и скоро все столики были заполнены. Поужинав, мы разглядывали кафе и слушали музыку. Карина улыбалась нам обоим, и маленькими глотками допивала вино. И вдруг неожиданно медленную мелодию сменила быстрая танцевальная музыка. Карина встала из-за стола и взяла Рингеля за руку, он поднялся и пошел с ней танцевать. Карина смотрела на меня, а я смотрел на нее. Она была такой красивой, загорелая в белом кружевном платье, и весь ее танец был наполнен новыми чувствами. В эту самую минуту я подумал: хорошо бы Рингель исчез, а мы остались бы вдвоем. Неужели он не видит, что Карину переполняет любовь и что она заслуживает большего, чем его обычное внимание. — Когда мы вернулись в дом, Рингель сразу пошел спать, я сидел во дворе и ждал Карину. Она вышла ко мне, и мы сразу поцеловались.

— Пойдем в мою комнату, — окончательно потеряв голову, сказал я.

— Нет, ты обещал ждать, — говорила Карина и гладила меня горячими руками.

— Этой ночью я не смогу уснуть без тебя, я хочу быть с тобой больше всего на свете, — выпалил я.

Карина крепко обняла меня и заплакала.

— Что с тобой?

— Я впервые чувствую себя счастливой, — сказала она и убежала в свою комнату.

Я подошел к сухому стволу дерева, на котором висели корзинки с цветами и сильно его ударил, ствол рухнул на землю, разбросав все корзины по двору. Испугавшись, что хозяйка будет ругаться, я быстро поднял ствол и укрепил его в земле, затем я собрал все корзины и повесил их на ветки. Карина, закрыв рот рукой, смотрела на меня в окно. Стояла теплая ночь, полная луна освещала южные горы, а ее серебристая дорожка света скользила по черным волнам.

Утром я проснулся от нежных поцелуев Карины. Она склонилась надо мной и целовала меня в лицо. Она была одета в белое прозрачное платье, я обнял ее за талию и прижал к себе.

— Доброе утро, — тихо сказала Карина.

— Доброе утро. Как приятно тебя обнимать, это лучшее утро в моей жизни.

— Сегодня вечером, я хочу, чтобы ты любил меня, но не сейчас, — сказала Карина и вырвалась из моих рук.

— Подожди, дай мне еще раз обнять тебя.

— Карина, — позвал Рингель.

— Ты идешь со мной на пляж? — улыбаясь, спросила она.

— Да, — быстро ответил я.

— Карина, — повторил Рингель.

Она ушла, а я почувствовал сладкую ноющую боль в груди, — она красивая и желанная, как он мог променять ее на безжизненные горы, они стояли до нас и будут стоять после нас, человеческая жизнь так коротка, а миг любви еще короче, и его нельзя упустить, очевидно, он этого не понимает, — думал я, — а я не упущу Карину. — После завтрака мы с Кариной пошли на пляж, а Рингеля я не видел, но я чувствовал, что он готовится к поискам своей пещеры. Я расстелил на камнях покрывало и, скинув шорты и рубашку, прилег рядом с Кариной. Она аккуратно сложила нашу одежду и дала мне масло для загара.

— Пожалуйста, нежно разлей это масло мне на спину.

— С удовольствием.

— Я хочу позагорать, а потом мы поплаваем, обещаешь меня слушаться?

— Обещаю.

На небе не было облаков, ветер с моря только разгонял наступающий дневной жар. Прозрачные искрящиеся волны разбивались о берег, а высоко в небе парила одинокая чайка, сверху она видела море и весь пляж, и еще она видела на горе одинокого мужчину, который смотрел в бинокль на Кара-Даг. Рингель заметил белую чайку, она немного покружила над ним и, всплакнув, улетела в море. Странная птица, — подумал Рингель. Он и не заметил, как уронил кусочек белого хлеба, когда ел бутерброд, он был поглощен своими мыслями. Кара-Даг манил его своими загадочными очертаниями, он поднялся на гору, подальше от человеческого шума, чтобы быть в единстве с природой, и еще раз все основательно продумать.

Карина весело плавала в море, и со смехом ускользала из моих рук, несколько мужчин наблюдали за ней, а она, словно морская дева, красиво выныривала из воды и снова скрывалась в зеленоватых волнах. Я смотрел на нее и удивлялся за эти дни, что мы провели вместе, она словно помолодела, и легкие оттенки грусти исчезли из ее глаз, они светились радостью и счастьем. Я перестал ее ловить и с удовольствием наблюдал, как ее гибкое тело выныривало из воды и снова скрывалось в волнах. Вдруг она остановилась. — Почему ты меня не ловишь? — спросила она.

— Я люблю тебя.

Эти слова сами вырвались на волю, их подхватил морской ветер и унес высоко в небо, но Карина услышала меня. Ее взгляд, ее распущенные мокрые волосы, ее руки, распахнувшиеся для объятий, спешили ко мне. Она обняла меня, и я понял, что она плачет. Мы пообедали в кафе и вернулись в наш дом, Рингеля в комнате не было, и Карина пришла ко мне.

— Хозяйка сказала мне, что он приходил, но через несколько минут снова ушел. Ты знаешь, где он может быть? — спросила она спокойным голосом.

— Я думаю, что он бродит по горам со своим любимым биноклем, — с иронией сказал я.

— А если серьезно, к чему он готовится?

— Карина, ты поздно об этом спросила, для Рингеля все уже решено, вопрос когда, но меня это совсем не волнует. Иди ко мне.

Карина присела ко мне на колени и прижала свое лицо к моему лицу.

— Я не хочу, чтобы все закончилось плохо, и я не хочу потерять тебя.

В этот момент Рингель проходил мимо открытого окна, и он четко услышал последнюю фразу, которую произнесла Карина. Он тихо вошел в свою комнату и, снимая с шеи ремень бинокля, сильно сжал его своими руками. — Теперь я полностью свободен, только я и моя цель, — мысленно произнес он и положил бинокль на стол. Он снял с плеч рюкзак, освободился от куртки и умыл холодной водой лицо.

— Карина.

— О, Господи, Рингель пришел, — вскакивая с моих колен, сказала Карина, поправляя свои волосы.

Рингель расстегнул рюкзак и увидел свой нож, рукоять была сделана из кости и имела удобную форму, этот нож подарила ему Карина. Когда она вошла в комнату, Рингель кинул рюкзак на пол.

— Мы не услышали, как ты пришел, — вглядываясь в его глаза, сказала Карина.

Окинув фигуру Карины взглядом, Рингель мысленно попрощался с ней, за эти несколько дней он так отдалился от нее, что даже боль, которую он испытал, лишь коснулась его сердца и отступила назад.

— Извини, мне нужно поговорить с Виктором, — сказал он и вышел из комнаты.

Он вошел ко мне и как-то странно посмотрел на меня, словно мы встретились впервые. Он подошел к окну и, повернувшись ко мне спиной, заговорил.

— Сегодня вечером ты поплывешь со мной, одень что-нибудь неприметное, шляпу не надевай, я дам тебе кепку такую же, как у меня. В семнадцать часов мы встречаемся с местным лодочником. Потом он отвезет нас на место. Дальше мы незаметно и без шума поднимемся на гору. Я закреплю веревку и спущусь в расщелину, а ты вернешься в лодку и будешь ждать меня.

— Ты уверен, что охрана нас не увидит? — спросил я.

— Если она нас увидит, ты должен отвлечь их на себя, чтобы я смог подняться на гору.

— Рингель, я постараюсь тебе помочь, но если нас все-таки туда не пустят, что ты будешь делать?

— Я должен оказаться там, и ты поможешь мне в этом, — сказал он, сжав свои кулаки.

— Хорошо, я помогу тебе.

— В 16:30 ты должен ждать меня в своей комнате в полной готовности.

Как только Рингель ушел со двора нашего дома, ко мне вошла Карина.

— Я хочу, чтобы ты был сегодня со мной, а не с ним.

— Послушай меня, Карина, я уважаю Рингеля за его стремление открыть что-нибудь непознанное. Но я обещаю тебе, что помогу ему добраться до места и вернусь к твоим ногам.

Карина подошла ко мне, и я обнял ее, как самую близкую и дорогую мне женщину.

— Рингель так посмотрел на меня, что от его взгляда мне стало вдруг холодно, прошу тебя, согрей меня, или лучше уведи на пляж, — грустным голосом сказала Карина.

Я быстро собрал наши вещи, и мы пошли к морю. Мы ушли на дикий пляж, и там, уединившись от людей, мы лежали, обнявшись, и я шептал Карине нежные слова и целовал ее в красивую шею. Волны разбивались о камни и брызгали пеной на наши ноги, жаркое солнце обжигало наши тела, успокаивая Карину, я чувствовал, как моя любовь переполняет мое сердце, а за нашими спинами меня ждал Кара-Даг. Я посмотрел на часы, было ровно шестнадцать часов, поцеловав Карину в щеку, я сказал:

— Мне пора, но я обещаю вернуться к тебе, что бы ни случилось.

— Не оставляй меня здесь одну, я хочу вернуться с тобой.

— Теперь ты согрелась?

— Да, теперь мне хорошо.

— Тогда пойдем, мне еще нужно собраться.

Я переоделся в спортивные штаны черного цвета и пятнистую куртку, на ногах у меня были ботинки с шипами. В свой рюкзак я положил флягу с водой, мобильный телефон, раскладной нож, фонарь и мини-аптечку. — Почему он разговаривал со мной таким странным голосом и, повернувшись ко мне спиной, — вдруг задумался я, — он слышал нас. — Ровно в шестнадцать тридцать Рингель вошел ко мне и молча вручил мне кепку. Карина не вышла проводить нас, и я никак не мог отделаться от мысли, что Рингель что-то затевает. Он так спокойно шел чуть впереди меня, что я все понял, мы больше никогда не будем друзьями и не пожмем друг другу руки. Небритый парень встретил нас в лодке, и как только мы забрались в нее, Рингель отдал парню конверт, тот раскрыл его и тут же убрал в карман куртки. Мотор лодки был тихоходным и издавал при этом слабый звук, я заметил, что раньше стоял другой мотор его большой след отпечатался на металле. Сначала мы плыли вглубь моря, и парень все время следил за какой-то отметкой в дали, затем он повернул руль направо, и лодка взяла курс на Кара-Даг. В море становилось прохладней, солнце садилось за горы, я попытался заговорить с парнем, но Рингель жестом остановил меня. Мы проплывали сердоликовую бухту, скалы Кара-Дага темнели, скоро мы приблизились к скале Маяк, и вот наша лодка сбавила ход, мы приближались к Золотым воротам, которые охранял Каменный лев. За спиной льва, словно крепостная стена, поднимался вверх скалистый гребень, он делился на две стены, между которыми был проход. Лодка проплыла между Золотыми воротами и Каменным львом и причалила к берегу. Рингель решительно выпрыгнул из лодки и пошел к скале. Я посмотрел на парня, но он хранил молчание, и я понял, что ему абсолютно все равно, свернет себе шею Рингель или нет, он лишь отрабатывал свои деньги.

— Запиши мой телефон, — словно угадав мои мысли, сказал парень.

Он продиктовал мне его и тут же завел мотор, лодка уплывала от берега. Я подошел к Рингелю, и он дал мне рацию.

— Поднимаемся здесь слева от гребня, — сказал Рингель, словно делал это много раз.

— Надеюсь, ты все продумал, — ответил я и увидел, что Рингель взялся за веревку и стал подниматься по скале.

Камни сыпались у него под ногами, но Рингель упорно лез наверх. Подождав немного, я полез вслед за ним. Когда он смог подготовить это место для подъема? — думал я. Поднявшись на уступ рядом с первым гребнем, я посмотрел вниз на Золотые ворота, они словно зуб великана, торчали из моря. Мы стали подниматься дальше, цепляясь за скальные выступы. — Это безумие, — думал я и старался не смотреть вниз. Рингель взобрался на скалу и махнул мне рукой. Когда я поднялся на скалу, мы стали подниматься дальше. Второй гребень остался позади, горные кусты были нашей зеленой нитью, которая вела нас на вершину горы. В какой-то момент я соскользнул с уступа, но, слава Богу, мои шипы зацепились за спасительный куст. Солнце садилось все ниже, и видимость гор падала. Задрав голову вверх, я увидел, что Рингеля нет, и вдруг ко мне прилетела веревка, я взялся за нее одной рукой и потянул, и он стал вытягивать меня наверх. Когда я поднялся на гору, то обернулся назад, вглядываясь в скалистый гребень.

— Обратно будешь спускаться другим путем, — тихо сказал Рингель.

— Как ты будешь ориентироваться здесь, когда окончательно стемнеет? — спросил я.

— Не волнуйся, у меня есть свои метки, а для спуска я дам тебе карту, ту, что составил я. А сейчас идем скорей, я хочу добраться до расщелины еще до темноты.

Когда мы пришли на место, которое интересовало Рингеля, то меня поразили острые глыбы скал, они словно древние исполины выглядывали из-под земли и были обращены в сторону горы. Мертвый город вызывал у меня неприятные чувства, и все эти скалистые образования начинали мрачно темнеть. Рингель очень быстро нашел то место, которое он пометил на карте. Расстегнув рюкзак, он достал молоток и крюк и, обследовав камни, стал его вбивать в трещину. Закрепив веревку за крюк, он бросил ее со скалы вниз.

— Подожди, я понимаю, что ты все решил и сжег все мосты, но ты же не готов заплатить за это жизнью? спросил я.

— Я так не мыслил, я хочу сделать открытие, которое, быть может, изменит мою жизнь.

— Но человеческая жизнь состоит не только из одних открытий, — сказал я и посмотрел в глаза Рингелю.

— Послушай, Виктор, не отговаривай меня, я все равно туда спущусь, — словно отрезав, произнес Рингель.

— Ну, хорошо, ты туда спустишься, веревки у тебя хватит только до входа в пещеру. Дальше как ты собираешься идти?

— Для начала мне нужно туда спуститься, и я это сделаю. Хорошо. Я скажу тебе то, чего не говорил, во сне я увидел не только пещеру, но и светящуюся капсулу, а в ней шевелилось что-то живое.

— Я верю тебе, но если это не безопасно, зачем тебе спускаться туда одному?

— А это уже не тебе решать, — сказал Рингель и оттолкнулся от скалы.

С моря подул сильный ветер и сорвал с моей головы серую кепку, я сжал в руке карту и быстро убрал ее в карман. Вынув из рюкзака фонарь, я стал им светить вокруг, но кепки нигде не было. Тогда я повернулся в сторону поселка Коктебель и пошел по более безопасному маршруту. Теперь я был свободен, и моя душа трепетала при одной только мысли, что сегодня я смогу любить Карину. По дороге я вспомнил о лодочнике и решил позвонить ему.

— Мой друг там, где он хотел быть. Я ухожу в поселок, — сказал я.

— Я буду ждать в море, он же не собирается там сидеть всю ночь?

— Этого я не знаю, если что, звоните на мой номер.

— Я буду иметь в виду.

Я не шел, я почти бежал, потеряв голову от своей любви. Мне удалось пройти незамеченным мимо всех домиков заповедника, и скоро свет набережных фонарей осветил мое счастливое лицо. Когда я тихо вошел во двор, мне навстречу вышла Карина.

— Ты пришел, — сказала она и прижалась к моей груди.

— У меня была только одна цель, это ты.

Мы вошли в мою комнату, я снял куртку и кинул ее на стул.

— Ты позволишь мне смыть пыль гор!

— Я хочу сама помыть мужчину, который меня любит.

Рингель спустился в расщелину и, упираясь спиной и ногами в темном узком коридоре, он двигался вниз. Веревки не хватило, и он, отпустив ее без колебаний, стал осторожно спускаться в пещеру. Когда его ботинки коснулись входа в пещеру, то он увидел слабое мерцание света. Он выключил фонарь и стал вглядываться, рядом с ним прополз скорпион и спрятался в темной трещине. Пещера, извиваясь, как змея, уходила вглубь скалы, и Рингель, включив фонарь, стал подниматься наверх. Мерцание света исходило откуда-то снизу, и спуск оказался не таким простым, ему снова пришлось упираться спиной и ногами в узком вертикальном проходе, а в конце спуска он сгруппировался и прыгнул в зал пещеры. В глубине за крупными валунами он увидел светящийся предмет, похожий на капсулу, которая ему приснилась. Рингель уверенно шагнул к ней, и вспышка света лишила его сознания…

Я смотрел на Карину и не верил своим глазам, это был взгляд свободной женщины, которая расцвела для новой любви. И я целиком отдался в ее любящие руки. Я разделся и забрался в ванную, Карина принесла свою мягкую губку и стала мыть мое тело. Смывая душем белую пену с моих плеч, она смыла пыльную усталость и вернула мне силы. Завернув меня в полотенце, Карина поцеловала меня в губы и быстро увела в комнату. Я снял с нее халат и кинул на пол, мы обнялись и, целуясь, упали на кровать. Я целовал ее нежные пальцы, которые так заботливо мыли меня, я целовал ее красивые изгибы шеи, я покрывал поцелуями ее линию талии. Ее вершины были самыми желанными, ласки наших рук сплели красивый любовный узор, который получается лишь однажды. Горячие губы Карины зацеловали мое лицо, и вдруг я почувствовал, что уже люблю ее, это было так неожиданно, что у меня на краткий миг перехватило дыхание. Мне хотелось плакать и радоваться одновременно, я чувствовал, что куда-то плыву и что я наконец-то по настоящему счастлив в своей бесконечно повторяющейся жизни. Утомленные любовью мы быстро уснули. В глубоком сне я услышал звонок, это звонил мой телефон. Я с трудом поднялся и, шатаясь, подошел к рюкзаку.

— Ало, — произнес я.

— Время двенадцать ночи, а твой друг до сих пор не звонил мне, что будем делать?

— У него был свой план, который мне не известен. У него есть фонарь, еда и примус, чтобы вскипятить себе чай. Если он передвигается по пещере, это может продлиться неопределенное время.

— Тогда встретимся завтра утром в восемь часов на берегу на том же месте.

— Согласен.

Я лег рядом с Кариной и, обняв ее, быстро уснул.

Над Кара-Дагом плыли облака, я шел к морю и думал о том, что произошло. Мир остался прежним, но изменились мы, Рингель хотел открыть тайну, но тайна поглотила его, и у меня было такое чувство, что мы никогда его не найдем. Когда я подошел к лодочнику, то он сразу спросил меня.

— Он звонил тебе?

— Нет.

— Это плохо. Если с ним что-нибудь случилось, тебе придется заявить об этом, но меня в это не впутывай. Я сполна отработал свои деньги, ночью с фонарем я осмотрел скалы, но твоего друга нигде не было.

— Что мы будем делать сейчас?

— Мы поплывем туда снова, и ты будешь звонить ему и вызывать его по рации.

Я забрался в лодку и снял рюкзак с плеч, лодочник завел мотор, и мы поплыли в море. Я вспомнил Карину, тепло ее ласковых рук, ее горячие поцелуи и нашу любовь. Она одна заменила мне весь прежний мир, и я был счастлив, несмотря ни на что.

— Смотри, веревка, — воскликнул лодочник и заглушил мотор.

Очнувшись от воспоминаний, я взглянул вверх и увидел веревку, ее покачивал морской ветер, и она билась о гребень скалы.

— Я подплыву поближе, может быть, мы увидим в воде тело.

От этих слов я вздрогнул и окончательно очнулся от своих ночных видений. Море тихо билось о скалы, но на дне никого не было, как я и предполагал, Рингель просто исчез. Я вызывал его по рации, звонил по телефону, но все было безрезультатно. Скоро к нам подплыл человек на лодке.

— Что вы здесь ищете?

— Пропал мой друг, и сегодня я попросил этого парня помочь мне в поисках, — сказал я, мимолетно взглянув на недовольное лицо моего лодочника.

— А с чего вы решили, что он пропал здесь?

— Вы видите эту веревку, он искал пещеру и, возможно, он нашел ее.

— Здесь нет никаких пещер, и это очень опасные скалы, с них летят камни, и здесь погибло очень много людей.

— Мы осмотрели дно, но ничего не нашли, — сказал я.

Мужчина достал блокнот и ручку.

— Имя вашего друга, номер вашего телефона и адрес, где вы остановились?

Я дал ему все необходимые данные, и мы вернулись в поселок Коктебель. Ступив на берег, я спросил у лодочника:

— Я что-нибудь должен тебе?

— Нет, твой друг заплатил сполна. Я напоминаю тебе, меня лучше не впутывай. Ты правильно сказал, что обратился ко мне лишь сегодня, вот давай на этом и закончим. — Я понял тебя.

— Удачи.

— И тебе того же.

Лишь только я вошел во двор нашего дома, Карина тут же вышла мне навстречу.

— Он погиб, это так?

— Я не знаю, его никто не видел, возможно, он еще жив, — сказал я и обнял Карину.

Она заплакала, а я вспомнил свое желание, чтобы он исчез, и мы остались вдвоем. Я почувствовал себя виноватым, словно я толкнул его на этот безумный шаг, но Карина быстро пришла в себя, она вытерла слезы и, посмотрев в мои глаза, твердо произнесла:

— Ты не виноват, он был одержим этой пещерой, и только ты препятствовал его затее, но он тебя не послушал. Я не хотела вот так расстаться с ним, но судьба за нас сделала этот выбор.

Я с благодарностью обнял Карину, и мы вошли в дом.

Через два дня мне позвонил один человек и попросил явиться в местную милицию. Мы пошли с Кариной вдвоем.

— Входите и присаживайтесь, — сказал капитан.

— Добрый день, — сказал я.

— Добрый день. Меня зовут Владимир Александрович. Я следователь. Прошу предъявить ваши документы.

Мы достали паспорта и отдали их капитану. Он внимательно их изучил и обратился к Карине.

— Карина Владленовна, вы жена Рингеля? — спросил капитан.

— Да, я жена.

— Мы нашли рюкзак вашего мужа, — заговорил капитан, вынимая рюкзак из-под стола, — вы узнаете его?

— Да, это рюкзак моего мужа.

Капитан расстегнул рюкзак и, вынув из него фонарь, продолжил:

— Фонарь отлично работает, карта с разметками, указывающими маршрут и конечную цель, примус заправлен бензином, еда грамотно упакована. Ваш муж подготовился, но что-то произошло, — мимолетно взглянув на меня, продолжал капитан, — и он не смог осуществить свой план, тела мы пока не нашли, но поверьте, мы подключили к поиску много людей, чтобы его найти.

Я понял, куда клонит капитан и, вздохнув, сказал:

— Камила, капитан хочет сказать тебе, что это я приложил руку к гибели Рингеля.

— Они были друзьями, и только он останавливал его, и только он помогал ему, а вы хотите обвинить его.

— Карина Владленовна, я хочу лишь разобраться в этом деле. Скажите, пожалуйста, вы любили своего мужа?

— Вы задаете интересные вопросы, капитан, — сказал я.

— Наши отношения угасли здесь.

— И этому есть подтверждение, один пляжный парень видел вас и готов поклясться, что вы вели себя, как влюбленная пара. Есть еще показание вашей хозяйки, которая сдала вам дом, она видела вас вместе, так что у вас был мотив для устранения вашего мужа, — сказал капитан и присел на свое место.

— Послушайте меня, капитан, Рингель был моим лучшим другом и повинен я лишь в том, что не сумел остановить его. Карину я люблю давно, только сам об этом не подозревал, цель Рингеля была пещера и, оттолкнув нас, он обнажил все наши чувства. Мы не можем сейчас это доказать, но Рингель узнал о наших отношениях до подъема в горы.

— Как он это сделал, вы помогали ему?

— Да, я. И поверьте, он не срывался с горы, иначе, вы бы узнали об этом гораздо раньше.

— Карина Владленовна, а что вы сможете добавить?

— Я согласна с каждым словом Виктора, он всегда вносил спокойствие в наш дом, это Рингель был способен на необдуманный поступок. Я хотела с ним просто развестись.

— Капитан, мы можем забрать рюкзак Рингеля? спросил я.

— Пока нет. Еще слишком много вопросов. Вы пробудете здесь еще четыре дня.

— Да это так, — твердо ответил я.

— Карина Владленовна, мы продолжим наши поиски и сообщим вам о результатах. Для этого мне нужен номер вашего телефона.

— Да, пожалуйста, записывайте.

Когда мы вышли из здания, я сказал Карине:

— Мне жаль, что все вышло вот так, но я не перестану тебя любить.

Мы поцеловались, и я увидел в окне любопытного капитана.

На следующий день капитан позвонил мне.

— Доброе утро, Виктор.

— Доброе утро. С кем я разговариваю?

— Это Владимир Александрович.

— Мне нужно явиться к вам?

— Нет, этого делать не нужно, потому что я жду вас в машине возле вашего дома.

— Вы дадите мне десять минут?

— Да, я вас подожду.

Я подошел к окну и увидел, что во двор вошел человек крепкого сложения, он уверенно присел на лавочку и посмотрел на мое окно. Я пошел бриться в ванную. — Да, капитан молодец, — думал я, — уже и человека ко мне приставил, отрабатывает свою версию. — Я вышел из ванной и посмотрел на спящую Карину, она так изящно завернулась простыней, что я осторожно наклонился над ней и поцеловал ее в шею. Я вышел из дома, и человек тут же встал, взгляд у него был неприятным. Я сел в машину на заднее сиденье, рядом с капитаном.

— Мы совершим с вами небольшую прогулку по горам. Вы не возражаете?

— Нет.

— Тогда едем.

Мы приехали к подножию гор со стороны поселка Коктебель. Капитана ждал какой-то человек, он и повел нас в горы. Капитан шел впереди и тихо разговаривал с очевидно знакомым ему человеком. Я шел следом за ними, а позади меня шли двое сопровождающих. Жаркое солнце поднималось на небе, я вспомнил, как я спешил по этой дороге в тот вечер к Карине. Я понимал, что капитан что-то подготовил и сейчас он вел меня к своей цели. Когда мы пришли на то место, где Рингель вбил свой крюк, капитан, словно фокусник, поднес к моим глазам потерянную кепку.

— Это ваша кепка? — быстро спросил капитан, оценивая мою реакцию.

— Да, моя, но дал мне ее Рингель.

— Зачем?

— Он просил меня одеться менее приметно и дал мне эту кепку.

— Когда он спускался, вы держали веревку?

— Нет, в этом не было необходимости.

— Тогда зачем он взял вас с собой?

— Все наши походы в горы мы делали вдвоем.

— Он искал пещеру, но наш горный специалист, обследовав гребень скалы, ничего не нашел. Вы видите, что крюк и веревка остались на месте и, самое главное, что веревка не повреждена и крюк вбит очень хорошо.

— Что вы хотите этим сказать? — спросил я.

— Сейчас я расскажу вам свою версию. Задолго до поездки в Коктебель вы приехали на работу к Рингелю и привезли ему один журнал с фотографиями разных гор и в том числе Кара-Дага. При вашем разговоре присутствовал один сотрудник, он сказал, что когда Рингель хотел посмотреть журнал, вы как-то странно остановили его. Потом вы куда-то заторопились и быстро ушли. А уже спустя некоторое время Рингель вызвал вас к себе домой и подкинутую вами идею представил как свою. Вы понимали, что поездка неизбежна, и стали готовиться, ведь у вас была своя цель — это Карина, красивая и необыкновенная женщина, и вы знали, что Рингель вам ее не уступит. В отличие от Рингеля вы разработали свой план, и для этого вы все вместе пошли в заповедник и, пока Рингель делал свои пометки на карте, вы выбирали место его убийства.

— Капитан, это уже перебор, — ответил я.

— Вы поднялись в горы со стороны Золотых ворот и там вы избавились от Рингеля. Потом вы пошли в Мертвый город и вбили в трещину крюк, привязали веревку и кинули ее вниз, вы так спешили, что не заметили, как потеряли кепку. Потом вы вернулись к Золотым воротам, положили тело Рингеля в лодку и захватили с собой большой камень. Дальше ваш человек увез вас в открытое море и там вы избавились от тела.

— Ваши фантазии, капитан, превосходят все ожидания.

— Вы поднимались со стороны Золотых ворот?

Я понимал, что мой ответ приведет к лодочнику и еще больше подкрепит версию капитана, и поэтому ответил:

— Нет.

— Тогда, как вы объясните этот факт, что на вершине, что находится над Золотыми воротами, на одном выступе кровь вашего друга?

— Он мог просто пораниться.

— Или удариться головой.

— Капитан, я не убивал Рингеля. Вы можете проверить меня на детекторе лжи.

— А вы знаете, мы так и сделаем, воспользуемся вашим советом.

Мы спустились с горы и меня, словно опасного преступника повезли в местное отделение. Там мне надели на руку датчики и стали задавать неприятные вопросы, капитан сидел где-то сбоку, и я не видел его лица. Когда я покинул здание, то мне показалось, что у меня выросла щетина на щеках. Карина ждала меня дома. Мы обнялись, и она сказала:

— Прости меня, что весь этот кошмар лег на твои плечи.

— Ты не виновата, каждый из нас сделал свой выбор.

— Я хочу поскорее уехать отсюда.

— Остается два дня, — сказал я и поцеловал Карину в губы.

— Ты не завтракал, а сейчас время обеда. Я попросила нашу хозяйку приготовить нам обед.

— Ты подожди меня немного, я хочу умыться и поменять одежду.

Ночью мне приснился сон, словно я спустился в пещеру, которую искал Рингель, мне не хотелось идти, но я шел по узкому коридору, пока не попал в небольшой зал, там между двух огромных валунов я увидел светящуюся капсулу, и, к моему ужасу, в ней шевелилось тело Рингеля. Испугавшись, я попятился назад и стал просыпаться, но что-то удерживало меня во сне, и вдруг я увидел бледно-синие фигуры, они приближались к капсуле, но смотрели на меня, и я понял, что они меня видят. Вскрикнув, я проснулся и крепко обнял Карину, как маленький ребенок, который обнимает свою мать в минуту жуткого страха.

На следующий день Карине вернули рюкзак Рингеля, и я услышал, как мужчина пожелал ей приятного отдыха. — Я хочу пойти на пляж, ты не будешь меня за это осуждать? — тихо спросила Карина.

— Нет, я тоже хочу к морю, завтра мы уедем в Москву, и наш отдых окончится.

— Ты поплаваешь со мной?

— Да, мы поплаваем, — задумываясь, ответил я.

Пляж был заполнен отдыхающими, мы с трудом нашли свободное место и расположились рядом с морем. Карина скрутив волосы в пучок, быстро нырнула в синие волны. Вынырнув, она несколько раз умыла свое лицо, словно хотела смыть печальную вуаль, она глубоко дышала, и ее губы шептали неведомую мне молитву. Я смотрел в морскую даль, но мой взгляд все время возвращался к Кара-Дагу. — Рингель исчез, не оставив никаких вещественных доказательств, — размышлял я, — и вот мне приснился тот же сон, а если предположить, что они таким образом готовят наше сознание и во сне направляют человека к тому месту, где он становится космической посылкой. Я вспомнил о загадочной пещере, которая находилась под водой, скрытая скалами Кара-Дага. Легенда о морском плоском змее огромного размера, превратилась в южную сказку, которая подогревала интерес к этим местам, это понятно, но кто сможет мне объяснить таинственное исчезновение Рингеля?

Я вошел в море и окунулся вместе с головой, на какое-то мгновенье шум стих и вдруг что-то скользкое коснулось моего тела, вынырнув из воды, я увидел белую медузу. В этот короткий миг я вспомнил капсулу и тело Рингеля. Я посмотрел вдаль и увидел, что Карина уплыла очень далеко. Я повернулся к берегу и увидел капитана, он спокойно сидел на нашем покрывале.

— Добрый день, — сказал я.

— Добрый день, — спокойно ответил он.

По интонации его голоса я понял, что он сегодня не будет меня подвергать следственным экспериментам.

— Вы хотите поговорить? — присев на покрывало, спросил я.

— Вы знаете мою версию, но, возможно, я ошибаюсь и мне хотелось бы услышать вашу.

— Капитан, я хочу рассказать вам то, что лежит за гранью нашего понимания. Журнал, это всего лишь совпадение, такие журналы мы просто собирали, чтобы найти что-то интересное. Когда я к нему пришел, он так был воодушевлен, что я даже позавидовал ему. Рингель рассказал мне о своем сне, что он увидел пещеру и что находится она в скалах, где расположен Мертвый город. Но главное, что он увидел во сне, он сказал мне перед самым спуском.

— И что же это такое? — заинтересованно спросил капитан.

— Это светящаяся капсула, а внутри живое существо.

— Подождите, подождите, какая капсула, он ведь искал пещеру.

— Все правильно, он искал пещеру и то, что в ней видел.

— И вы хотите, чтобы я поверил во все это!

— Я не прошу вас в это верить, я лишь рассказываю вам недостающие звенья этой пугающей меня цепи.

— И что же вас так пугает?

— Сегодня ночью мне приснился тот же самый сон, я шел по коридору, но идти туда я не хотел, и, когда я вошел в небольшой зал, то увидел светящуюся капсулу, а в ней тело Рингеля. И если со мной что-нибудь случится, вы будете иметь хоть какое-то представление о происходящем. — А почему вы так решили, что с вами должно что-то случиться?

— Капитан, у меня нехорошее предчувствие, я не хочу покинуть эту землю раньше времени.

Капитан задумался, он встал и, поправив свою белую рубашку с коротким рукавом, вынул мобильный телефон и, отойдя немного в сторону, позвонил своему сотруднику, а затем вернулся ко мне.

— Карина Владленовна знает все это?

— Нет, я ее не посвящал, чтобы оградить от тревожных мыслей.

— Она плывет к берегу.

— Да, я вижу.

— Сейчас приедет машина, и вы пойдете со мной.

— Вы арестуете меня?

— Нет, вы получите датчик, так мы сможем отследить ваши передвижения, если с вами будет что-то происходить.

— Спасибо, что услышали меня.

— Пойдемте. Добрый день, Карина Владленовна, — сказал капитан.

— Добрый день, надеюсь, вы не забираете Виктора?

— Нет.

Мы подошли к машине, и сотрудник передал маленький предмет похожий на пуговицу.

— Возьмите его и закрепите так, чтобы он был постоянно с вами и надеюсь, что завтра вы его вернете неповрежденным.

— Если потребуется позвонить вам.

— Вот моя визитная карточка.

— Хорошо, я сам очень надеюсь на то, что ничего не произойдет, но теперь мне будет спокойней.

— Что вы будете делать во второй половине дня? спросил капитан.

— Мы собирались пойти в это кафе.

— Ясно. Мне пора ехать у меня дела. Вы наберите мой номер, и я сохраню ваш.

— Да, я сейчас это сделаю.

Я вернулся к Карине, она сидела на покрывале и расчесывала свои мокрые волосы. Я присел рядом и поцеловал ее в шею.

— Капитан что-то узнал? — спросила она.

— Нет, пока ничего неизвестно.

— Тогда зачем он приезжал?

— Уточнить некоторые детали. Карина, мы пойдем сегодня в кафе, ты не передумала, — сказал я и взял ее руку. — Ты прости меня, я, наверное, делаю все неправильно, но я не могу плакать по Рингелю, и, несмотря ни на что, мне жаль, что он погиб. Я хочу, чтобы ты любил меня так, словно ничего не произошло, — сказала Карина и сжала мою руку.

Кара-Даг, пещера, исчезновение Рингеля — все это померкло в один миг после слов Карины, я сильно захотел любить ее. Я быстро собрал наши вещи, и мы, не одеваясь, ушли с пляжа. Войдя в дом, я кинул рюкзак, а Карина свою сумку, она быстро освободилась от купальника и ногой стянула мои плавки. Ее страсть с головой захлестнула меня, и мы, задыхаясь, начали целоваться.

— Подожди, выпей воды.

Мы попили воды, и Карина, уложив меня на кровать, стала ласкать мое горячее тело, ее поцелуи довели меня до высшего напряжения, я снова испытал то самое блаженство, которое произошло в первый раз нашей любви. Перевернув Карину на спину, я утонул в ее нежной плоти, которая каждой клеточкой взывала к любви. Мы очень долго любили друг друга и в какой-то миг я сильно захотел, чтобы Карина родила мне сына. Она словно почувствовала это и не выпустила меня, вот так сила жизни побеждает все печальные события и уносит нас к новым берегам. Я лежал на груди у Карины и гладил ее горячее бедро, страсть еще бурлила в моей груди, и я чувствовал, что люблю ее все сильней и сильней.

Вечером мы пошли в кафе. Карина надела синее облегающее платье и синие туфли на высоком каблуке, в волосы она вплела синюю ленту. Мы заказали шашлык из семги, красное вино и корзину с фруктами. Я поднял бокал и сказал:

— Где бы он сейчас ни находился, пусть он обретет покой.

— Ты хорошо сказал.

Мы выпили, и Карина поцеловала меня. Ее взгляд был полон любви и надежды на новую жизнь.

— Ты хочешь, чтобы я родила тебе сына?

— Да, я этого хочу, и еще хочу, чтобы ты стала моей женой, единственной и любимой.

— Я согласна и готова стать для тебя единственной и любимой, меня никто никогда так не любил.

Мы поцеловались, и я смахнул слезу, бегущую по щеке Карины.

Карина вновь возвращалась к жизни, и это было счастьем для нас обоих. Обнявшись, мы вернулись в наш дом. Последнее, что я запомнил, это поцелуи Карины и ее рука на моем лице, потом я провалился в сон.

Было два часа ночи. Я проснулся, почувствовав какой-то трепетный зов, словно меня звала моя мать, как в детстве. Я быстро оделся и вышел на улицу, мои ноги сами несли меня к желанной цели. Я торопился, словно боялся куда-то опоздать, этот зов был таким родным и притягательным, что всю дорогу я чувствовал нежное тепло в моей груди. Мобильная группа капитана двигалась в моем направлении. Сам капитан, разбуженный дежурным, ехал к заповеднику Кара-Даг. Когда я вошел в заповедник, мобильная группа была на месте и отслеживала мои передвижения.

— Доброй ночи, товарищ капитан, — сказал его сотрудник.

— Доброй ночи. Ну, что происходит?

— Да он движется, как зомби. На улице он столкнулся с одним прохожим, так вот тот обругал его, а он ничего и не заметил. Да, и еще, наши рации, как-то странно работают.

— Главное, не упустите его.

— Есть.

Я спотыкался, но шел в горы, мне было легко и радостно, словно мне открылась какая-то тайна, вся моя жизнь была ничто, по сравнению с тем, что ждало меня впереди. Странное облако двигалось навстречу мне, оно спускалось все ниже и ниже. Мне оставалось совсем немного выйти на горную площадку и попрощаться с землей. Вдруг неожиданно прозвучал выстрел, фонари осветили облако, и оно остановилось. Трепетный зов исчез и я, очнувшись, обессиленный упал на камни, слезы потекли из моих глаз, словно меня лишили чего-то близкого и родного. Ко мне подбежали люди.

— Владимир Александрович, датчик на объекте, но не работает, — быстро сказал сотрудник.

— Это я уже понял, — ответил капитан и посмотрел на облако, и вдруг он увидел в нем женское лицо, оно было таким притягательным и зовущим, что даже заныло сердце.

Я лежал и смотрел на облако, и когда оно мгновенно исчезло, мне стало невыносимо тоскливо, но потом я вспомнил лицо Карины, и мое сердце вернулось к жизни. Меня отвезли домой. Я вошел в дом и, ничего не понимая, разделся и лег спать, рядом с Кариной.

Капитан ехал домой, это лицо в небе не давало ему покоя, он вспомнил свою первую любовь, девушка выбрала другого, и эта старая рана заставила вновь его страдать. Вот, оказывается, какая сила притягивает людей, чтобы они могли безоговорочно покинуть землю, — думал капитан. Этой ночью все сотрудники испытали на себе воздействие этой силы, которая вызвала у каждого свои воспоминания.

Утром, когда капитан приехал на работу, его сотрудник показал ему рисунок, сделанный по памяти.

— Вот это лицо.

Капитан взял рисунок в руки и погрузился в свои мысли. Этой ночью, несмотря на усталость, ему с трудом удалось уснуть.

— Володин нарисовал? — спросил капитан.

— Да.

— Ему удалось схватить самую суть. Добавь этот рисунок к общему отчету и сделай мне ксерокопию.

— Есть.

Мое утро наступило гораздо позже. Тепло Карины было спасением для меня. Я проснулся, обнимая ее, она улыбалась мне такой счастливой улыбкой, что я сразу поцеловал ее в эти улыбающиеся губы. Мы позавтракали и пошли на море, где дикий пляж. Там, слушая плеск волн, я все рассказал Карине.

— Я чувствовала, что ты что-то не договариваешь, и мои тревоги были ненапрасными. Я не хочу потерять тебя. О, Господи, какое счастье, что мы уезжаем сегодня.

— Я тоже хочу уехать из этих мест, — сказал я и вспомнил лицо в небе.

Капитан лично отвез нас на вокзал в Феодосию. Мы крепко пожали друг другу руки, и он достал из папки ксерокопию рисунка.

— Это вам. Когда вы приедете Москву, с вами свяжутся специалисты. Вот вам чистые листы бумаги и авторучка, вспомните подробно, что с вами происходило, и не важно, было это наяву или во сне.

— Значит, это еще не конец?

— Это решать будет Москва. Я свою работу выполнил.

— Благодарю вас, капитан, что вы спасли мне жизнь.

— Счастливого пути.

Наш поезд набирал ход, Карина что-то радостно говорила, а я сидел и смотрел на рисунок с неземным лицом.

— Виктор, ты меня слышишь, в нашем купе не будет пассажиров, — сказала Карина, коснувшись моего лица.

— Да, ты права, — сказал я и обнял Карину.

— Господи, помоги мне избежать того, что я не хочу, — подумал я.

— Не волнуйся, они устроят нам еще один допрос, и все на этом закончится.

— Ты так думаешь?

— Да, Виктор. Я люблю тебя и хочу быть с тобой.

— Я тоже хочу быть с тобой, но…

Карина закрыла мне поцелуем рот и проводница, случайно открывшая дверь, произнесла:

— Белье возьмите.

Утомленные любовью, мы уснули. На какой-то миг я забыл все, поезд уносил нас домой, и мне было так хорошо в этом маленьком купе. В конце нашего пути я выполнил пожелание капитана и подробно все изложил на листах.

— Ну, вот и Курский вокзал. Ты поедешь ко мне, или мне ехать к тебе?

— Добрый день, — заговорил мужчина в синем костюме, неожиданно появившись в дверях. — Карину Владленовну отвезут домой, а вы, Виктор, пройдете с нами.

— Мы только приехали, — взволнованно произнесла Карина.

— Не волнуйтесь, Карина Владленовна, примерно через час Виктора привезут к вам.

— Я хотела поехать в дом Рингеля и забрать свои вещи.

— Этого не потребуется, ваши вещи уже у вас дома. Мы разговаривали с матерью Рингеля, она категорически не хочет вас видеть и вас, соответственно, Виктор. С матерью работает наш психолог, поэтому вам не советую ни звонить, ни приходить в этот дом.

— Я поняла вас, вы упростили мне задачу и избавили меня от неприятных разговоров.

— Пойдемте, Виктор, нас ждут в машине.

Мы вышли на платформу и быстро спустились в подземный переход. В Москве немного прохладно, но это очень приятно после длительной жары. Сотрудник подвел меня к машине и, открыв дверцу, сказал:

— Присаживайтесь.

Я сел на заднее сиденье машины, и мы быстро поехали, оставляя позади вокзал.

— Начну с самого главного, — заговорил человек на переднем сиденье. — Нас интересует капсула — это небольшой корабль для перемещений в космосе. Эти капсулы уже давно используют для похищения людей на нашей планете. Но еще никому не удавалось захватить эту капсулу. Прежде всего, это доступ к внеземным технологиям. А это значит, что мы можем повысить оборонную мощь нашей страны. И плюс экономический рост. Теперь о вас, пока открыто это окно, вы должны туда вернуться.

— А если я откажусь?

— Тогда мы вас арестуем. Первое, доказательств вашей невиновности нет. И второе, вами уже заинтересовались иностранные разведки, они тоже хотят с вами сотрудничать, но будут не столь гуманны, вы для них биоматериал, а главная цель — это капсула.

— Хорошо, а чем отличаются ваши методы?

— Первое, это безопасность вашей жизни, как контактера. Второе, это, конечно, капсула.

— Ясно, выбор у меня небогатый. Сколько дней я буду находиться в Москве?

— Ровно три дня. Поэтому постарайтесь выспаться и хорошенько отдохнуть. Вам и Карине обеспечена круглосуточная охрана. Отнеситесь с максимальной серьезностью к происходящему. И если вы что-то утаили или забыли, это ударит, прежде всего, по вашей личности.

— Вот здесь я изложил все, что было, — сказал я и передал листы.

— Поставьте дату настоящего дня и распишитесь. Спрашиваю еще раз, мы будем сотрудничать?

— Да, мы будем сотрудничать. Один вопрос, вы получаете капсулу, я получаю свободу это так?

— Да, все верно, но некоторое время вы будете под нашим наблюдением, это для вашего же блага. Да, и еще наши медицинские специалисты обследуют вас.

— Для чего это нужно?

— Чтобы убедиться, что ваши данные совпадают со всеми похищенными людьми.

— Неужели никого не удалось спасти?

— Тогда мы не знали о предполагаемых контактерах, а сейчас мы будем вас вести, и мы знаем, как прервать связь, если вы снова погрузитесь в бессознательное состояние.

— Я очень не хочу покидать нашу Землю, для меня это будет равносильно смерти.

— Мы учтем это. Мы возле дома Карины, вы можете выйти. До свидания.

— Подожди, как вас зовут?

— Никаких имен, мы для вас просто сотрудники. Вам ясно?

— Да, до свидания.

Я вышел из машины, но не успел дойти до подъезда, как полил сильный дождь. Я остановился и поднял лицо к небу, — а вдруг это мой последний дождь в Москве, — подумал я. Карина смотрела на меня в окно с удивлением. Когда я вошел в квартиру, она спросила меня:

— Ты действительно любишь меня?

— Да, я люблю только тебя одну, и мое желание очень простое — жить с тобой всю свою жизнь.

Карина обняла меня и поцеловала так, словно встретила после долгой разлуки.

— Мне все рассказали, и я очень боюсь тебя потерять. Не бросай меня, Виктор, я этого не выдержу.

— Я постараюсь вернуться к тебе.

Я смывал в душе дорожную пыль и думал о том, как были наивны наши походы в горы. Мы давно уже выросли из этих походов, и каждый из нас искал что-то главное в своей жизни. Рингель выбрал новый мир за пределами земли, а я выбрал любовь и очень не хотел расставаться с землей.

Утром за мной приехала машина. И через несколько минут я сидел в кабинете врача. У меня взяли кровь, взвесили мой вес, измерили мой рост, измерили пульс, сделали кардиограмму. Потом неприятный психолог задавал мне вопросы. Человек, который разговаривал со мной в машине, появился после окончания всех процедур.

— Ваши данные полностью совпадают с данными похищенных людей. Вы абсолютно здоровый человек, и выбирают они только таких.

— Когда меня отвезут?

— Вы свободны, я провожу вас до машины.

Мы вышли из здания, на небе ярко светило солнце, я надел темные очки и вдруг увидел, как в одной машине блеснул фотообъектив.

— Меня сфотографировали.

— Да, быстрее в машину.

Машина с неизвестным фотографом быстро уехала, мой сопровождающий усадил меня в машину и кому-то позвонил. Я вернулся в квартиру и увидел, что на окнах висит матовая пленка. — Да, — подумал я — меня еще не похитили, но я уже заключен в некую оболочку, которая отделяет меня от внешнего мира.

— Что это? — спросил я у Карины.

— Служба безопасности закрыла все окна. И прогулки на свежем воздухе будут происходить по графику.

— Здорово, прогулки на свежем воздухе по графику, — начал расходиться я.

— Виктор, ты голодный, пойдем, я накормлю тебя завтраком, — сказала Карина и обняла меня.

Я поцеловал ее в шею, и мы пошли на кухню. После завтрака Карина наполнила ванну, и мы погрузились в пену. Она нежно мыла мне спину, и мы целовались, мое утреннее раздражение растворилось в теплой воде. Но я прекрасно понимал, что сейчас я был отделен от внешнего мира.

— Карина, тебя не угнетает то, что мы отрезаны от внешнего мира?

— Нет, Виктор, я с тобой, и мне хорошо, мне больше никто не нужен.

— Да, мне тоже никто не нужен, но я не об этом, вот допустим, мы сейчас поехали бы в парк Горького, просто погулять, но мы не можем этого сделать.

— Можем. Ты хочешь в парк?

— Нет, сейчас я не хочу в парк. Я хочу посидеть с тобой на диване.

— Поцелуй меня.

Только вечером мы вышли подышать свежим воздухом, и нас довольно плотно опекала охрана. Мы сидели в зеленом дворике и смотрели на звезды, как был приятен мне этот прохладный ветер. Многое устроено не так на нашей Земле, но покидать нашу планету я не хотел. Пока мы дышали свежим воздухом, нам готовил ужин профессиональный повар. Когда мы вошли в квартиру, я почувствовал запах ароматических свечей, они горели в коридоре, и цепочка огней вела в гостиную. Стол был раздвинут и накрыт кружевной скатертью, в центре стояла высокая бутылка красного вина, а вокруг нее стояли свечи, салаты с креветками и крабами, красная икра с веточками укропа и, главное, блюдо семга с дольками лимона и зеленью, а гарниром был длинный рис, перемешанный с травами. Карина переоделась в вечернее платье, а я надел приготовленный мне костюм. Бутылка вина была уже открыта и я, придерживая галстук рукой, наполнил наши бокалы.

— Я хочу выпить за нас. Моя цель это возвращение к тебе. Я буду стремиться к тебе и физически, и мысленно.

— За нас, — повторила Карина.

Мы пили вино, пробовали салаты и не спеша ужинали, словно у нас в запасе было много времени. Карина очень оживилась, она вела себя раскованно и в то же время прилично. Ее красивая улыбка дарила мне свет радости, я вдохнул этот свет всем своим сердцем бережно сохранил в своей памяти. Этой ночью мне приснился Рингель.

— Здравствуй, Виктор.

— Здравствуй, Рингель.

— Мы находимся на большом, как город, корабле. Я не один, нас много, мужчины и женщины. Нас очистили от земных вирусов, и я чувствую себя более здоровым и сильным. Ты не представляешь, какое чувство радости испытываю я. Ты скоро вернешься, поэтому я предлагаю тебе лететь с нами.

— А ты не задумывался над тем, что они будут проводить опыты над вами или используют в качестве сильных рабов.

— Ты примитивно мыслишь, друг мой. Они доставят нас к людям.

— Каким людям?

— На планете, куда мы летим, живут существа с разных планет и там созданы города.

— И ты в это веришь?

— Один астронавт землянин, и я ему верю. Они считают, что мы достигли предела в своем развитии. И что наши правительства только совершенствуют модели управления людьми, а качество жизни не улучшают.

— Извини, но я хочу остаться на Земле.

— Ты еще можешь полететь с нами, тебе не сотрут память и не сделают ничего против твоей воли.

— Ты прости меня за то, что я скажу тебе. Я так раньше не любил и вообще не знал, что такое любовь. Карина это центр моей вселенной. И эту вселенную я не променяю ни на одну планету, как бы там хорошо ни жилось.

— Ты тоже прости меня за откровение. Карина не проживет долго, она умрет раньше тебя. Это мне сказали в центре, когда я спросил, может ли она лететь со мной. Здоровые люди — это важно для будущих поколений на этой планете. — Значит, это не город, а инкубатор со здоровым потомством.

— Ты не понимаешь. Жаль, что ты не хочешь лететь с нами.

И тут я услышал посторонний голос, похожий немного на искусственный и в то же время живой и немного протяжный.

— Время связи вышло. До встречи.

Последние слова заставили меня содрогнуться, отчего я сразу проснулся и обнял спящую Карину. — Нет, она не умрет, этого не может быть, — размышляя над словами Рингеля, думал я, — мы только нашли друг друга. Я попрошу сотрудников провести обследование Карины, иначе я никуда не поеду.

Утром через охрану я связался с нашим сотрудником.

— Я хочу, чтобы Карину обследовали, только после этого я вернусь в то место.

— Вы что, пытаетесь нам угрожать?

— Нет, я получил информацию от Рингеля.

— Больше ни слова, я приеду к вам.

— Хорошо, я жду вас.

Машина приехала через несколько минут.

— Доброе утро, Карина и Виктор. Я внимательно вас слушаю.

— Во сне со мной произвели связь, и мы разговаривали с Рингелем.

— С Рингелем? — удивляясь, спросила Карина.

— Да, Карина с Рингелем. Он находится на большом, как город, корабле. Их очистили от земных вирусов и готовят к отправке. Он предлагал мне лететь с ним. Я сказал ему, что люблю тебя и останусь с тобой. И тогда он сказал мне, что ты не переживешь меня. У тебя есть какая-то болезнь, а они берут только здоровых людей. Поэтому я прошу вас обследовать Карину.

— Вы хотите, чтобы это сделали сейчас?

— Да, отвезите ее в ваш центр, я хочу знать результат.

— Собирайтесь.

Я остался один, ожидая приговора врачей. За окном ярко светило солнце, шумели автомобили и люди спешили на работу, все шло, как обычно, и только наша жизнь, закрытая мутной оболочкой, застыла в ожидании событий. Через полтора часа Карину привезли в квартиру. Сотрудник в синем костюме открыл папку и стал рассказывать результаты обследования.

— Работа головы, сердца, давление, печень, легкие все в норме. И еще, Карина Владленовна беременна. Никаких аномалий врачи не обнаружили. Возможно, их диагностика более тонкая и глубинная и поэтому они видят такие процессы, которые спустя годы могут привести к болезни. Я думаю, что ежегодная проверка выявит на ранней стадии неизвестное нам заболевание, а пока наше обследование не дало никаких результатов. Главное, что вас предупредили.

— Спасибо. Теперь мне стало спокойней.

— Завтра утром вы улетаете, — сказал мужчина и вышел из квартиры.

— Спасибо тебе, — заговорила Карина и обняла меня, — но я не хочу думать о том, что будет в будущем. Я хочу жить сейчас, я хочу, чтобы ты вернулся ко мне, я хочу родить мальчика и быть всегда любимой.

— Я люблю тебя.

— Знаешь, чего я хочу, чтобы ты сегодня стал моим мужем.

— Карина, после того, как наш уважаемый сотрудник узнал, что Рингель жив, нам этого не позволят, но ты можешь подать на развод, по официальной версии он погиб. — Теперь, когда я знаю, что Рингель жив, мне стало гораздо легче. Он сделал свой выбор, и ты к этому не причастен.

— Я полностью согласен с тобой. Да, чуть не забыл, ты хочешь завтракать?

— Я действительно голодна, все эти процедуры, они брали несколько проб крови и из вены, а это было больно. Я задумался, — возможно, они что-то обнаружили, но решили пока не говорить.

— Покажи мне то место, где брали кровь.

Карина повернула мне загорелую руку ладонью вверх, и я поцеловал ее чуть выше темной точки.

— Знаешь, что я хочу — бутерброды с красной икрой и кофе.

— Тогда идем на кухню.

Этим вечером мы рано легли в постель. Я думал о том, какую цену мне приходится платить за мою любовь.

Мы долго целовались и долго обнимали друг друга, наши ласки, сплетаясь, проникали в самое сердце, и я молился лишь об одном — вернуться к своей любимой.

Рано утром приехала машина. Карина встала меня проводить, она была горячей и сонной, вот такой я ее и запомнил в последний миг.

Мы приехали в аэропорт Домодедово, группа, которая охраняла меня, состояла из пяти человек, они были одеты в летние брюки, рубашки и куртки. И на квартире меня попросили одеться точно так же. Мы присели в зале ожидания, один из сотрудников попросил взять меня в руки журнал. Мужчина в темных очках и в куртке темно-зеленого цвета убегал в сторону набережной.

— А я думал, что мы полетим на специальном самолете, — сказал я.

— Мы летим на самолете, где всего тридцать пассажиров.

— Мне начинает нравиться такая жизнь.

— Еще раз напоминаю, выполняйте все наши инструкции, и ваша жизнь будет в безопасности.

— Я все уже давно понял.

Мы прошли регистрацию, и через несколько минут нас отвезли к самолету. Я никогда не видел таких красивых стюардесс, каких увидел в нашем самолете, но, вспомнив Карину, я в душе улыбнулся, моя женщина не уступала им по красоте. Обед в самолете был отменен, мы следовали строгим инструкциям, безопасность превыше всего. Мои молчаливые парни внимательно наблюдали за пассажирами. Скоро наш небольшой самолет, ощутимо проваливаясь в облаках, благополучно совершил посадку в аэропорту Симферополя. Мы первые пошли к выходу, и когда одна дама встала и обратилась ко мне:

— Объясните мне, что происходит?

— Сядьте на свое место, — жестко сказал парень и закрыл меня от дамы.

В этот миг я почувствовал себя ВИП-персоной и, улыбнувшись, надел темные очки. Прощай, прохладный московский ветер, и здравствуй, жара Крыма. — Да, не хотел бы я стать вечным южным отдыхающим в поисках очень важной капсулы, — подумал я. Мы прошли проверку документов и, покинув аэропорт, поехали на ожидавшем нас микроавтобусе. Кондиционер был самым желанным техническим средством в нашей поездке. Через два часа автобус въехал в город Коктебель. Мы проехали через весь город и остановились в конце Набережной улицы, дорога обрывалась у подножия гор Кара-Дага. Дальше мы пошли пешком, меня привели в частный дом и проводили в отдельную комнату. Сотрудники расположились в соседней комнате. Я понимал, что мы следуем определенному графику и что службу волнует открытое окно и капсула. И ощущение безопасности вдруг исчезло, я понял, что силы явно не равны. В окно нашего дома я видел горы Кара-Дага, я закрыл глаза и вдруг увидел, как иду по тропинке, и мне послышалось, что кто-то зовет меня. В этот момент дверь моей комнаты распахнулась и виденье исчезло.

— Обед на столе, — сказал парень и посмотрел в мое окно.

На столе стояли глиняные горшки с тушеной бараниной, картофелем, морковью и приправами. Тарелка с нарезанными овощами и черный хлеб в корзине. Сотрудники молча ели, словно они были незнакомы, в такой обстановке наш вкусный обед превращался в обычное блюдо. После горячей и перченой баранины мне захотелось выпить чая.

— Могу я попросить заварить мне зеленый чай? спросил я.

— Да, — коротко ответил один из парней и вышел из комнаты.

Через несколько минут он вернулся с подносом, на котором стояла глиняная кружка с ароматным зеленым чаем. Я чувствовал себя изгоем среди этих бравых парней, они выполняли поставленную задачу, а я был биологическим материалом, с которым общались, как с незнакомцем, который вот только сейчас сел в поезд. — Ничего парни, я посмотрю на вас, когда вы столкнетесь с незнакомой силой, — думал я и пил чай. Один из них остался сидеть со мной, но я не замечал его, я начинал вести себя так, как и они. Я вспомнил слова Рингеля:

Конец ознакомительного фрагмента.