Формат С

Виталий Гурин, 2020

Мир меняется на глазах: процессы, занимавшие ранее десятки лет, осуществлены за месяцы. События апокалиптического масштаба, возможные до этого только на страницах писателей-утопистов, скребут в наши собственные двери. То, что казалось невозможным всего год назад, происходит в реальности: пандемии, тотальный контроль населения, электронные системы верификации, карантинные меры и многие другие атрибуты современной жизни. С этой точки зрения, автором осуществлена робкая попытка посмотреть на будущее с надеждой. Да, мы движемся по черному, мрачному тоннелю, наполненному ужасами и собственными страхами, однако впереди мерцает тусклый свет. И мы обязательно до него дотронемся. Содержит нецензурную брань

3. 1 °CLS

Сборы перед собеседованием заняли достаточно много времени еще и потому, что я уже забыл, как это: надевать дорогие костюмы, носить хорошую обувь, выглядеть подобающе своему статусу — и прочие различные тонкости классового неравенства, особо ощутимого в наше странное время.

Благо, у меня осталась еще такая одежда в гардеробе: модели, конечно устарели, но все еще именитых брендов.

Точнее, одного именитого бренда. Все, что осталось: один костюм и последняя неизношенная пара обуви.

Впрочем, этого было вполне достаточно для собеседования. Если же это все глупая шутка, я просто вернусь в свой цех холодного хранения на птицефабрике и продолжу свою деятельность в качестве профессионального грузчика.

Терять мне явно было нечего, кроме хорошего настроения сегодня, завтра и, может быть, послезавтра.

Костюм оказался немного великоват и висел местами на теле: результат изнурительного физического труда по переноске продуктов из мяса птицы.

Хотя под определенным углом зрения сидел еще ничего.

Покрутившись перед зеркалом, я постарался принять решение максимально быстро и решил не переодеваться.

Главное, не забыть линзы. Никаких очков. Последняя пара, бережно спрятанная на всякий случай. Прослужат дольше теперь — так как глаз один, а линзы — две. «Э» — экономия.

Везде надо искать плюсы.

Путь мой пролегал из спального района по узким улочкам к станции метро, окруженной то тут, то там плакатами, на которых были изображены красивые молодые мужчины и женщины, рекламирующие те или иные товары.

Казалось, что обладателям такой эффектной внешности знакомо всего одно слово в лексиконе из четырех букв, и слово это — «секс».

Но в этом не было ничего необычного: иллюзия красоты и успешности привлекает взгляды потенциальных объектов рекламы — обывателей.

Мировая PR — и рекламная индустрия достигла небывалых высот в последнее время: нам могли «впарить» все что угодно и убедить сделать любую глупость.

Если вы никогда не верили в силу гипноза, особенно массового, — просто выгляните в окно.

На этом фоне одинокий и уставший инвалид, коим я и являлся, выглядел нелепо: как мог, я постарался замаскировать свои недуги и даже прилично одеться, однако все выдавала душа.

То самое, что было незримо человеческому взгляду, но, несомненно, наложило тяжелый отпечаток грусти, печали и потерянных надежд.

Хотя сегодня я и чувствовал себя относительно хорошо, мысли о былом накручивали мое подавленное, в целом, перманентное, состояние.

Я даже не волновался в этот раз: сидя в метро, не думал о том, что я могу потерять время, или запнусь, или забуду ответ на простой вопрос, — неважно. Вот так, мне было все равно.

Да и ехал туда только потому, что мне было скучно.

Офис моей будущей предполагаемой работы находился на Речном стадионе — далековато от моей Астановской станции, однако по прямой. Родная зеленая ветка. Без пересадок — так что даже удобно.

Посмотрев заранее карту маршрута, я уже четко представлял, куда я должен направиться, покинув вагон поезда.

Пешком пять минут. Обратная сторона торгового центра «Пристань». Вход через КПП по пропускам. Подойти к охраннику, назвать свое имя, показать паспорт и ждать, пока за тобой спустятся из отдела кадров.

Последний штрих перед прыжком в пропасть — зайдем в магазин парфюма. Дома ничего не осталось — не беда. Если все сложится нормально, куплю потом, а пока ловите «лайфхак»: заходим в магазин, выбираем духи для теста. Берем те, что подороже. Лучший бренд. На ваш вкус. И производим пару «пшиков» в область шеи и левой кисти.

Уходим по-английски.

Вот теперь я готов. Словно древний языческий бог, забытый и брошенный своими последователями, я возрождался на страницах учебника истории: смысл уже не тот, конечно, зато теперь про меня знает не только крошечное племя аборигенов, забытых в лесах, но и весь мир!

На КПП меня встретил приветливый охранник, имя которого я не разглядел на бирке. Да и не то чтобы я очень хотел знать его имя пока что.

Мужчина средних лет. Чувствовалась какая-то армейская выправка. Я много общался с людьми силовых профессий и за годы работы уже мог сделать кое-какие выводы о физической подготовке человека просто по его виду.

Передо мной был не просто человек в форме, а закаленный, прожженный в боях ветеран, приветливо улыбающийся, казалось, даже искренней улыбкой.

Впрочем, учитывая мое состояние, бояться меня действительно было глупо: охранник сломал бы за секунду, попытайся я учудить что-нибудь.

Проверив мои документы, он подтвердил, что меня ожидают в отделе кадров, кивнул и объяснил, как туда дойти сквозь хитросплетения этажей, коридоров и дверей.

Однако в начале я должен был дойти до ресепшена. Здесь, в окружении искусственного света, сидя за стойкой, я увидел ослепительной красоты девушку. Я даже обомлел немного. Конечно, общения с представительницами прекрасного пола мне не хватало в последнее время, но ранее проблем у меня с этим не было, и я надеялся на давно забытые навыки.

Девушка действительно была красива. Более того, красота эта была лишена какого-либо намека на косметические коррекции, подтяжки и прочие процедуры, популярные в последнее время среди женского населения.

Я бы не сказал, что она активно пользовалась косметикой: так, самую малость, — подчеркнуть лишь то, чем одарила ее природа.

Тонна «штукатурки» на лице отсутствовала как факт, и это был удивительный факт.

Непосредственно у стойки меня одолело неловкое чувство: я оказался выше секретаря, поэтому мой единственный похотливый глаз сверлил вздымающуюся под закрытой блузкой грудь девушки. Обзору ничего не мешало. Нет, конечно, я пытался смотреть ей в глаза, но получалось откровенно плохо. Девушка улыбалась — если она заметила мои потуги, то виду не подала.

— Мы вас ждем, — приветливо сообщила секретарь. — Вы как раз во время: все руководство на месте. Сначала я отведу вас к руководителю, а затем уже поговорим о формальностях.

— Вот так сразу? — необычным в ее голосе было то, что она безапелляционно выразила свою мысль о дальнейшем общении после разговора с руководством. Откуда ей знать, что я устрою ее начальство?

Впрочем — ладно.

Девушка плавно поднялась из-за стола и демонстративно развернулась на каблуках. В это мгновенье я оценил остальные части ее тела. Передо мной была богиня. Тело девушки было близко к совершенному: длинные ноги, ярко выраженная роскошная талия, шикарные бедра и, как вишенка на торте, — упругий и накаченный зад.

Был бы я моложе — точно влюбился бы.

Однако то, что произошло потом, вернуло меня на землю: секретарь начала двигаться на своих изящных каблуках, нелепо перебирая своими роскошными ногами, как медвежонок.

Ощущение было странное — казалось, женщина просто не умеет ходить. Как такое было возможно? Абсолютно. Она двигалась. Но эта походка ей совсем не подходила. Как будто неведомые силы слепили красавицу из неестественной магии, но не смогли вложить в ее разум навыки по использованию своего тела.

Походка была аляповатая. Она подошла бы какому-нибудь «дембелю», вернувшемуся из армии, но не этой девушке. Мое желание, вызванное созерцанием красавицы, сразу пропало. Поразительно. Такая нелепая деталь — и все мнение о человеке меняется вмиг.

В любом случае — я последовал за ней.

Мы поднялись по лестнице на второй этаж. Затем прошли по коридору метров десять и уткнулись в обычную офисную дверь без обозначения номера, открыв которую, я увидел «тамбур» размером пять на пять метров. Внутри помещения находились офисный стол, компьютер, оргтехника. За столом находилась девушка — не такая эффектная, как на ресепшене, но тоже очень ничего: спортивное телосложение, милое личико… Слишком много хорошеньких девушек за один день.

Мозг просил его выключить, но я пытался держаться.

— Леночка, а это к Олегу Ивановичу, — прощебетала первая девушка с ресепшена.

— Хорошо, Оля, — мило отозвалась вторая — скорее всего, личный секретарь «босса», — я доложу.

Как только она встала со своего места, я опять заволновался: — фигура у второй тоже была ничего. Очень даже ничего.

Стоять и краснеть тут как «школьник-спермотоксикозник» в мои планы не входило, но, черт побери, как же я долго не общался с девушками такого уровня.

На птицефабрике у нас, конечно, были женщины и девушки. Девушки, которые выглядели лет на сорок в свои двадцать, — это те, с которыми я пересекался непосредственно по работе: кладовщицы, повара, «часовики», работницы ОТ и прочие. Ходили слухи о «классных» менеджерах в административном здании птицефабрики, но мне туда доступ был заказан.

Так и жили.

Открыв дверь тамбура во внутреннее помещение, я увидел небольшой уютный кабинет, оформленный в белых тонах. Широкие окна обеспечивали отличное дневное освещение, однако искусственные лампы все равно работали. В центре кабинета находился небольшой переговорный столик с парой стульев, за которым уже размещалось рабочее место руководителя: большой стол, ноутбук, телефон. Ничего необычного. Поражали простота и дешевизна убранства, не характерные для крупных холдингов. Как правило, при появлении первой возможности наши бизнесмены пытались продемонстрировать шик и роскошь. Пустить пыль в глаза и поднять свой статус: дорогая мебель из чешуи с филейной части единорога или обитая кожей пениса морского кита.

Абсурд? Но тем не менее…

Здесь же повсюду недорогая, но функциональная мебель из «Дикеи» — и никакого намека на лишние траты.

Как только вторая девушка (секретарь директора) проводила меня внутрь, дверь за мной захлопнулась. Я оказался немного в замешательстве, но кабинет, казалось на первый взгляд, был пуст.

— Мы вас ожидали, Петр Витальевич, — донеслось откуда-то слева.

По причине слепоты одного глаза, мой угол зрения был значительно уже, чем у здорового человека. Соответственно, я не мог сразу заметить молодого мужчину лет тридцати в углу комнаты справа от меня, склонившегося над огромным кустом алоэ и самозабвенно увлажняющего его из красного чайника.

Черты лица ровные. Брови высокие. Не назвал бы его интеллигентом, но и на работягу он не тянул.

— Прошу простить, — усмехнулся мужчина, — но растение хочет пить.

После чего он поставил на стол чайник, повернулся ко мне и приветливо протянул руку:

— Олег Иванович. Генеральный директор и, по совместительству, основной участник всех наших аффилированных структур, — незнакомец представился.

Ничего в нем не выдавало человека богатого, властного и расчетливого — то есть обладающего всеми качествами, присущими людям его типа, коих я, конечно, повидал немало за свою жизнь.

Напротив, Олег Иванович, казалось, обладал каким-то обаянием, свойственным простому человеку. Живой, играющий огонек в глазах сразу располагал к себе людей. В этом была его сила.

Вот только Богу было известно, что на самом деле скрывается за этой маской. И была ли это маска?

Я пожал его руку.

Жестом он пригласил меня сесть за столик, сам же расположился напротив. В условиях такой простой, доверительной беседы мы и начали наш диалог:

— Прошу простить меня, — директор вежливо начал свою речь, — человек я занятой, поэтому без прелюдий — сразу к делу. Холдинг наш охватывает самые разные отрасли: добыча и производство бутилированной воды, серия аптек, разработка лекарств, пара химических производств, ИТ-сфера, строительство… — он прервался на секунду, и я решил, что настало время поддержать разговор, вместо того чтобы просто сидеть и, как болванчик, кивать головой.

— Довольно широкий круг задач? — я попытался изобразить интерес. Не то чтобы мне было совсем не интересно, но, говоря прямо подобных организаций я видел не мало, поэтому все это не удивило.

— Совершенно верно, — руководитель благосклонно улыбнулся и кивнул. — Нам нужен человек, хорошо разбирающийся в юридических вопросах разной сферы. В качестве моего помощника. Знаете ли, темп жизни сейчас такой, что уследить за всем попросту невозможно.

— В чем конкретно вы видите мои обязанности? — задал я прямой вопрос.

— Юридический анализ нашей работы. Доклады по работе юротдела, — директор осекся, — я еще вас представлю. Решение моих личных юридических вопросов, связанных, конечно же, с интересами компании. Личные консультации.

Вопрос витал в воздухе, и я не мог его не задать:

— Не доверяете своим людям? — мне хотелось посмотреть на реакцию этого человека. Обычно руководители такого плана, повидавшие жизнь, имеют свое мнение и весьма неохотно принимают подобные вопросы, считая сам факт существования людей со свободным мнением, отличным от их собственного, каким-то побочным эффектом, математической погрешностью жизни.

Напротив, в данной ситуации директор не повел даже взглядом:

— В каком-то смысле, — он сделал хитрую гримасу и подмигнул мне. — Будете следить за всеми в оба глаза.

Настало мое время смущаться: конечно, я не докладывал о моем состоянии здоровья лично, но невольно опешил. «Следить в оба глаза» — это, конечно, не про меня.

Директор не унимался:

— Как у вас, кстати, со зрением? — не меняя напора, он объяснил свой вопрос: — Изучая дела кандидатов, наткнулся на пару ваших статей в интернете. Там, на фотографиях, вы в очках, а сейчас без — операцию сделали или линзы?

— Линзы, — без особого энтузиазма попробовал ответить я.

Безусловно, правильный ответ звучал бы «линза», но я решил не портить эту игру.

— Понимаю, — удовлетворенно подметил руководитель. — Сам в свое время носил очки. Долго не решался на… — он запнулся, — операцию. Все боялся последствий. Читал много информации в интернете.

Директор остановился на секунду, закатил глаза и обратился ко мне:

— Не читайте ничего в интернете. Лучше смотрите там глупые картинки. Полезнее будет, — он назидательно поднял палец вверх. — В итоге сделал себе глаза — и все теперь вижу. Столько времени потратил на такую слепую жизнь.

— Ну… — разговор мне был неприятен, — это дело каждого. К тому же при тонкой роговице такие операции делать нельзя.

— Это верно, конечно, — улыбнулся директор. — Не хватает мне иногда очков, знаете ли. Так хочется порой снять их и не видеть все эти рожи, всю эту грязь этого мира — только размытые силуэты без очертаний. И дождь, хлещущий по лицу.

Такое откровение меня убило: вот так вот говорить об этом первому встречному, по сути.

Но и это не было чем-то необычным — как я уже говорил, люди, обладающие хоть какой-то властью, по прошествии определенного времени начинают вести себя отлично от других: поступки, мысли, дела. Кого-то власть безвозвратно извращает, кто-то держится. Маленький человек остается таким же маленьким — просто груз проблем больше.

Передо мной человек, решающий сотни проблем. Конечно, его мышление отличается от моего.

Ни внешность его, ни поведение не являлись чем-то неординарным — обычный «царек» в своем королевстве. «Царек», которому я готов был предложить свои услуги в обмен на жалование. В этом случае придется закрыть глаза на его причуды, даже если они обличены в подобие поэтической красоты.

— Я вот так и подумал, когда отказался от операции, — решил поддакнуть я.

— Но потом стало поздно? — спросил директор. — Мы позвонили на последнее место вашей работы, еще до того как проводить собеседование. Да и секретарь рассказала о вашем телефонном разговоре.

Наступила долгая пауза.

— Мне известно о вашем недуге, — Олег Иванович сделался серьезным как никогда. — Важно, чтобы вы понимали, для нас это не проблема. Решите сами для себя — проблема ли это для вас?

— Конечно нет, — утвердительно ответил я, — уже давно все решил.

— Вот и славно, — теплая улыбка вернулась на лицо руководителя. — Я ознакомился с вашим резюме и достижениями. Вы нам подходите, учитывая ваш обширный опыт и знания. Остался лишь один вопрос: кроме всего этого, что я как работодатель получу в обмен на двести тысяч рублей в месяц?

Без колебаний и промедления я ответил:

— Мою лояльность и конфиденциальность в решении вопросов.

По выражению лица Олега Ивановича я понял, что ответ его полностью устроил:

— Вы знаете, Петр Витальевич, иногда эти качества важнее знаний и опыта.

— Я знаю, — мягко ответил я.

Мы пожали друг другу руки. Директор вызвал секретаря и попросил проводить меня в отдел кадров для окончательного оформления.

Я так и не понял в точности, чем же я должен заниматься, но пару сотен тысяч в месяц на дороге не валяются.