Это было (сборник стихотворений и поэм)

Виталий Бернштейн

Стихотворения и две поэмы: «Два Голоса» и «Петр и Феврония».

Они думают, что писать стихи — это как мочиться. А это совершенно другой процесс — извержение семени.

С.Маршак

Стихотворения

Слово

Таким и отходит, каким пришел, и ничего не возьмет от труда своего, что мог бы он понесть в руке своей.

Екклесиаст

Вдруг навалятся беды, обиды,

День обрушится, жизнь немила —

Убегаю в стихи, как в обитель,

Красотой заслоняюсь от зла.

Нависаю над белой страницей,

Безнадежно сжимаю виски.

А потом не могу надивиться

Волшебству появленья строки.

Знаю, там, у предела земного,

У последней, бесследной межи,

Канет все. Но останется — Слово

Отпечатком мелькнувшей души.

В предначертанный час расставанья

Через пепельный Стикс в челноке

Повезу я свое достоянье —

Горсть стихов в помертвелой руке.

1993

*

И осень пришла незаметно.

Курлыча, летят журавли.

На тропку в истоме предсмертной

Шуршащие листья легли.

Нахмурилась матерь-природа,

Тускнеют притихшие дни.

Все чаще стоит непогода.

Все раньше в окошках огни.

Под вечер в пустеющем парке

Морозцем прихватит вдруг.

И только влюбленным — жарко.

Как будто бы лето вокруг…

1956

Молодость

1

Он пока что зеленый и юный,

Как морковка на грядке в июне.

И еще не растет, не кустится

Над губой скороспелка-пшеница.

Лишь пушок одуванчика белый

Залетел и уселся несмело.

Дней еще впереди много-много.

И куда-то торопит дорога.

1958

2

Эта девочка, как же она хороша.

Очарован, стою в отдаленье.

Ветерок, ситчик юбки ее вороша,

Ей украдкой целует колени.

Как лучатся глаза. Вся светла и легка.

Приоткрытые губы тугие.

На двоих нам, наверное, нет сорока.

Мы еще молодые такие.

Черноморский причал. Рыбьи тени у дна.

Катерок тарахтит из-за мыса.

Я гляжу на нее — опьянел без вина,

Оробелые спутались мысли.

Мне бы взять подойти, завести разговор,

Пошутить, засмеяться негромко.

Не решился — себе не прощу до сих пор.

И пропала навек незнакомка.

На ином берегу, после стольких дорог,

В круговерти неоновых улиц

Вдруг припомню — увозит ее катерок…

Не судьба, не судьба. Разминулись.

2002

Полдень в лесу

Остановиться. Оглядеться.

Пот утереть. Испить воды.

Коровку божию, как в детстве,

С ладони в небо проводить.

И вдруг понять, что жизнь — не гонка,

Что жизнь — она не вечный бой.

И подвести итоги горько

Наедине с самим собой.

Припасть к земле, в траву густую,

У зыбкой лужицы ключа.

Как много прожито впустую,

Растрачено по мелочам.

Сквозь листья свет зеленый льется,

Качает ясень головой

И ветками упруго бьется

О купол неба голубой.

Мураш на тропке суетится.

Пригрелась ящерка на пне.

В зените солнце. Смолкли птицы.

Есть упоенье — в тишине.

И забываются невзгоды.

И робко тянется душа

Навстречу волшебству природы.

В ней растворяясь, не спеша.

1980

Прощанье

Прошу выдать визу в связи c отъездом на постоянное место жительства…

Каравелла готова поднять паруса,

Каплей кануть в закат золоченый.

За кормой, над испанской землей небеса

Разворочены тучею черной.

Расстаемся, пора. Трудно дышится тут.

Волны дыбятся в яростной дрожи.

Каждым вдохом и выдохом — невмоготу

Этот воздух, пропитанный ложью.

На костре правдолюбец. Дым черен, космат.

Тупо смотрит толпа вслед злодейству.

За кормою — Испания, мачеха-мать.

Тут все тропки исхожены с детства.

И в незрячем окне догорает заря —

Отчий дом, опустелый, не заперт…

Пусть ревет океан. Обрубив якоря,

Мы сегодня уходим на запад.

1979

*

А сны всё московские снятся.

Проулком знакомым бегу,

Минута еще — и обняться

С дружком закадычным смогу.

Пузырится ветром рубаха,

Бегу невесомый почти.

Но что это — руки с размаху

Встречают стекло на пути.

Стекло толщины непомерной

Разрезало жизнь пополам.

Кричу, колочу, но, наверно,

Ни звука, ни отзвука там.

Размытые блики и пятна

Сочатся сквозь толщу ко мне.

И нету дороги обратно,

В проулок на той стороне.

Ну что же, не властны над снами,

Порою слепы и слабы,

Мы сами, конечно, мы сами

В ответе за выбор судьбы.

Навстречу простору планеты

Прорвался, ушел из кольца,

В неведомый мир. И хоть в этом

Был верен себе до конца.

Нью-йоркское раннее утро

За окнами глухо шумит.

Проснулся… А в сердце как будто

Осколок застрял. И щемит.

1984

Отец

Ушел в небытие.

И слился с облаками.

Из них прольется дождь.

Покорствуя весне,

Зеленый стебелек

Пробьется из-под камня.

И в свой черед шагнет

Навстречу вышине.

Последний, смертный вдох.

Еще никак не верю.

Минуту рассекла

Незримая черта.

И длится тишина.

Что там, за Черной дверью,

Закрывшейся за ним,

Неужто пустота?

Вон облака плывут.

Могилы по пригорку…

От первых слов моих

Он был в моей судьбе.

А я не досказал —

Кричу, кричу вдогонку!

Я плачу не о нем,

Я плачу о себе.

1989

*

Иду по жизни. Спотыкаюсь.

Душа плутает наугад.

Не каясь и не отрекаясь,

Нет-нет и оглянусь назад.

Там, за спиной такие дали,

Такие дни. Их не вернуть.

Давно ли был на перевале —

Под горку путь, под горку путь.

Но улыбнусь: еще не вечер,

Вперед, вперед — покоя нет.

С предгорий налетает ветер,

И солнце льет закатный свет…

1991

Ты да я

1

Бульвар. Березка теплая.

Скамейка. Птичий пляс.

За дымчатыми стеклами

Твоих не видно глаз.

Молчим. Листаем прошлое,

Наш каждый день и шаг.

Прости, моя хорошая,

Коль было что не так.

К чему слова ненужные.

Что ж, подведем черту?

В глазах твоих застуженных

Я приговор прочту.

Безмолвно в темень пропасти

Взгляну — зрачки в зрачки.

Постой… А вдруг торопимся.

Нет, не снимай очки!

2

За тебя я с тобою борюсь

И уже ничего не боюсь.

То, чего так боялся, стряслось —

Были вместе, а стали врозь.

Невзначай, черна и горька,

На тебя нахлынет тоска.

Знай, что эта тоска — моя,

Поделил ее поровну я.

Ты услышишь мой голос во сне —

Значит, тоже ты снишься мне,

Значит, снова тебя зову,

Как, бывало, звал наяву.

Не устану я верить и ждать.

Листьев шепот и шорох дождя,

Журавлиный крик в вышине

Не дадут позабыть обо мне.

Ты не сможешь прожить и дня

Без меня, без меня, без меня.

Я останусь с тобой заодно

Все равно, все равно, все равно.

3

Нам не к спеху, давай переждем,

Полюбуемся, как за порогом

Под ликующим, шалым дождем

Пузырями вскипает дорога.

Под навесом у чьей-то избы

Прилепили озябшие спины.

Отдыхают в лукошке грибы

Вперемешку с лесною малиной.

Подмосковный денек враз промок,

Громыхнуло за речкою где-то…

Нам, беспечным, еще невдомек:

Это — наше последнее лето.

Вот бы снова вернуться туда,

После стольких потерь и ушибов

Став мудрей и добрей. И тогда

Нас, небитых, спасти от ошибок…

Уползла, отгремела гроза.

Рыжий пар над сырым перелеском.

Ах, как звонко звучат голоса

В этом мире, отмытом до блеска.

4

Когда я с другою, с другою

Глаза на мгновенье закрою,

Почудится вдруг — это ты.

И грудь содрогнут перебои.

К чему?.. Между мной и тобою

Давно сожжены все мосты.

5

На душе моей поминки,

И глаза не светятся.

Дай мне, Боже, с половинкой

В мире этом встретиться.

Разлучил Ты нас когда-то —

Больше мне не вынести.

Боже правый, Боже святый,

Не оставь без милости.

Пролетают годы мимо,

Жизнь такая быстрая.

Эту божескую милость

Разве я не выстрадал?..

6

Я счастлив! Меня посетила любовь,

Коснулась простертым крылом.

К тебе, непридуманной, найденной вновь,

Как прежде, иду напролом.

И пусть десять бед покатятся вслед,

Приму — знать, такая звезда.

Как будто и не было тысячи лет,

Что нас развели навсегда.

Душа воротилась на круги своя,

К концу и началу пути.

На всем белом свете — лишь ты да я.

Стряслось. Никуда не уйти.

7

Мы устанем, уснем. Но еще до утра

Вдруг проснемся, ликуя от встречи.

Не спросясь, нас закружит все та же игра,

И все так же мы ей не перечим.

Понесет через ночь без ветрил, без руля.

Как прерывисто стало дыханье…

И опять содрогнется под нами Земля,

И померкнет на миг мирозданье.

8

Все утро никак дозвониться не мог,

Услышать твой голос смятенный.

В квартире пустой — телефонный звонок

Растерянно бился о стены.

Кружил над подушкой, где две головы

Оставили вмятины рядом.

Опять уезжаю — надолго, увы.

Ты жди, не печалься. Так надо…

9

Надо ж было такому случиться.

Правда, правда, тебе не солгу:

Без тебя, как без воздуха птица,

Ни лететь, ни дышать не могу.

Околдованный сам — наколдую,

Мне бы только тебя сохранить,

Мне бы голову полуседую

На колени твои уронить.

Сколько лет и дорог за спиною,

Сколько боли моей и тепла —

Ты в долгу, как в шелку, предо мною.

Ты пришла насовсем? Ты пришла?

10

Над любовью растоптанной

Шелестит трын-трава.

Отзвук дальнего топота

Долетает едва.

Время мчит по-над пропастью,

Загоняет коней.

Не вернуть. Поздно, попусту.

Неужели конец?

Мне гадалка накаркала,

Чтоб не верил тебе.

Ты опять черным ангелом

Пронеслась по судьбе…

11

«Не зови. Я сама пойду

За тобой — и босая по льду.

Наши жизни сплелись, не разнять.

Мой любимый, до смертного дня

Я тебя никому не отдам,

Я тебя никогда не предам.

Буду этой любовью жива».

Еле слышные, плыли слова.

Их шептала — не ты, не ты…

На камнях не растут цветы.

12

Любит? Не любит?

Не это — основа основ.

Главное — любишь ли сам.

И заветное имя

Ночью глухой, задыхаясь

В сумятице снов,

Словно пароль, повторяешь

Губами сухими.

Женское тело —

Прекраснее нет ничего.

Белых холмов

Под ладонью тугие извивы,

Плоти трепещущей

Пагуба и волшебство,

Бедер распахнутых

Грешное, хмельное диво.

Если помножено это

На нежность и боль

И разрывается сердце

На части от счастья,

Значит, воистину —

Заполыхала любовь,

Душу пожаром степным

Охватив в одночасье…

Перевидав на подушке

И жен, и не жен,

Только любви не изведав —

Судьба обделила,

Кто-то подделкой обходится,

Важен, смешон.

Благословляю любовь.

У меня это было.

1972 — 1998

Осень

Ах, какая осень золотая.

Солнышко в нежаркой синеве.

Как подранки, листья. Облетают.

Тихо умирают на траве.

Конец ознакомительного фрагмента.