Миссис Марч

Вирджиния Фейто, 2021

ВЫБОР РЕДАКЦИЙ USA TODAY И OPRAH DAILY. СКОРО ЭКРАНИЗАЦИЯ С ЭЛИЗАБЕТ МОСС В ГЛАВНОЙ РОЛИ. Последний роман Джорджа Марча – настоящий бриллиант в мире литературы. Кому как не жене писателя гордиться талантливым супругом? Миссис Марч купается в лучах его славы, принимает комплименты и устраивает вечеринки. Но однажды утром все меняется. Знакомая продавщица в ее любимой кондитерской подмечает, что главная героиня последнего романа Джорджа списана не с кого иного, как с жены писателя. «Но… разве она не… шлюха?» Внезапно бедная миссис Марч лишается уверенности, что вообще знает своего мужа и… себя. Позже, случайно обнаружив в кабинете Джорджа газетную вырезку о пропавшей молодой девушке, она начинает подозревать его еще и в убийстве. Отныне все перестает быть тем, чем кажется. В поисках правды миссис Марч отправляется в мучительное путешествие по темным уголкам своего разума, близкое к психозу. Начавшееся со страниц злополучного романа, оно может привести ее как к убийце, так и к давно похороненным тайнам прошлого. И прежде всего ей предстоит выяснить: кто такая миссис Марч?.. Поразительно психологичный роман, в котором идеально-блестящий мир Нью-Йорка превращается в шапито паранойи и мрачных видений. Во время прочтения вы, как и главная героиня, начнете сомневаться даже в собственном отражении в зеркале. «Я прочитала роман Вирджинии Фейто за один присест и была настолько захвачена им, что поняла: я должна это сделать. Я должна сыграть миссис Марч. Как персонаж, она увлекательна, сложна и глубоко человечна, и я не могу дождаться начала съемок!» – Элизабет Мосс «Элегантный, отлично исполненный дебют, который поражает своей правдоподобностью». – Publishers Weekly «Последние страницы романа – настоящий шок! Настолько, что у читателя сразу возникает желание вернуться к началу и понять, как автору удалось так блестяще выполнить задуманное!» – The New York Times «Полеты фантазии миссис Марч, которые переходят в эпизоды психоза и воспоминания о детстве – вот что поистине жутко. Даже читатели начнут сомневаться, где реальность, а где – выдумка». – Library Journal «Фейто как будто запирает читателя внутри разума этой женщины, внутри разрушающейся психики миссис Марч – посредством мучительно точной передачи ее галлюцинаций. Автор мастерски оркеструет всеми ужасами и срывами героини. Этот готический роман блестяще раскрывает чудовищные последствия пренебрежения и жестокости». – Booklist

Глава VIII

Миссис Марч оглядывала женщин. Ее внимание особенно привлекла одна из них — лет двадцати пяти, может, и ближе к тридцати, но явно самая молодая гостья на вечеринке. Миссис Марч оглядела ее блестящие золотистые волосы, платье винного цвета — поразительно простого кроя, но прекрасно сидевшее на ее стройной фигуре. Миссис Марч внутренне сжалась, почувствовав себя неуклюжей и выставленной напоказ в самом непривлекательном свете: она выглядела так, словно очень старалась хорошо выглядеть. «Молодящаяся старушка», — как сказала бы ее мать. У нее были ослабленные волосы, гладкие и неказистые. Она даже не знала, какого они цвета! Она вспотела, и завитые на бигуди локоны стали развиваться, тонкие мокрые пряди упали на лоб и прилипли к нему.

Среди гостей курсировали официанты с подносами, на которых стояли канапе с копченым лососем и тарталетки с луком и сыром бри. Из стереосистемы лилась мечтательная песня в исполнении Анны Марии Альбергетти. Миссис Марч снова зафиксировала свой взгляд на женщине, которая разговаривала с двумя мужчинами, смотревшими на нее с благоговением, и увидела, как та небрежно заводит прядь золотистых волос за ухо. Миссис Марч инстинктивно скопировала этот жест. Ее пальцы задели обожженную мочку уха, и облезающей, незажившей коже тут же стало больно. Она слегка поморщилась, сжала зубы и приблизилась к группе украдкой, словно совершала преступление.

— Все в порядке? — спросила она, заламывая руки.

Они повернули головы, чтобы посмотреть на нее. Женщина курила какую-то странную сигарету — тонкую, длинную, цвета слоновой кости, как и ее шея. Браслеты на костлявом запястье зазвенели, когда она поднесла сигарету к губам.

— Миссис Марч, очень рад видеть вас, — сказал один из мужчин. Миссис Марч смутно его помнила, это был банкир Джорджа, который вел его финансовые дела. Она не могла вспомнить, как его зовут, но знала, что они с Джорджем время от времени вместе играют в теннис.

— Надеюсь, что вам у нас нравится, — произнесла миссис Марч, в большей степени обращаясь к молодой женщине.

— Хорошая вечеринка, — кивнул банкир. — И столько народа собралось.

— О да, — согласилась миссис Марч. — Такая толпа! Я почти никого не знаю.

Молодая женщина смотрела куда-то в другое место, отклоняя голову назад, когда курила, словно пила из абсурдно высокого бокала для шампанского.

— Ну, могу начать с Тома, который стоит рядом со мной, и представить вас друг другу, — снова заговорил банкир. — И мисс Габриэлле Линн. Я уверен, что вы узнали ее — вы же читали «Арт-форум» за прошлый месяц.

Миссис Марч растянула губы в улыбке, хотя и несколько агрессивно, когда смотрела на напоминавшую газель мисс Линн, которая выпустила облако дыма, но ничего не сказала.

— Мисс Линн в настоящее время — самый востребованный дизайнер книжных обложек, — вставил Том.

Габриэлла покачала головой и выпустила еще одно облако дыма. И его выход у нее как-то естественно перешел в тихий смех.

— Боюсь, что на этих двоих производит впечатление почти все, — сказала она миссис Марч, и миссис Марч захихикала, радуясь тому, что ее приняли в этот узкий круг. — Кстати, совершенно замечательная вечеринка, спасибо большое, что пригласили меня, — добавила Габриэлла равнодушным монотонным голосом. Она говорила с чарующим акцентом, происхождение которого было не определить. В дальнейшем миссис Марч узнает, что она приобрела его в детстве, переезжая из одного места в другое в Европе.

— О, спасибо. Я очень рада, — ответила миссис Марч. — Все друзья Джорджа — и мои друзья. Вы делали обложки для каких-то его книг?

— Как бы мне этого хотелось!

Габриэлла потушила сигарету в остатках блинов с икрой и крем-фрешем ^[14], официант сразу же забрал тарелку. Миссис Марч не могла решить, оскорбиться ли ей на Габриэллу за такое поведение или нет. Недоеденные блины в любом случае должны были отправиться в помойное ведро, но осквернение их подобным образом могло восприниматься как оскорбительное отношение к ее гостеприимству. Внезапно у нее возникло желание расплакаться, и только одна возможность этого привела ее в ужас.

— На самом деле мне предлагали разработать обложку для его нового романа, — продолжала Габриэлла. — Но, к сожалению, я тогда работала над другим заказом. Хотя в результате все вышло хорошо — дизайнер, которого они пригласили, выбрал ту культовую картину. Обложка просто идеально подошла, она передает дух романа лучше, чем что-либо, что могла предложить я.

Миссис Марч тупо кивнула, прикидывая, как выглядит тело Габриэллы под тонким сатиновым платьем: какого цвета у нее соски, есть ли у нее веснушки или родинки. Может, Габриэлла считает их непривлекательными, а все мужчины — невероятно сексуальными.

— Я предполагаю, вы читали книгу? — спросила Габриэлла, глядя прямо в глаза миссис Марч и склоняя голову набок. Ее губы были слегка приоткрыты, словно так она демонстрировала игривость и любопытство.

— О, конечно, я читаю все книги Джорджа, — заявила миссис Марч слегка подрагивающим голосом.

До того, как разговор успел перейти к главной героине книги, чего миссис Марч очень боялась, появился еще один мужчина. Он сгреб Габриэллу в объятия и в качестве приветствия поцеловал ее в обе щеки. Судя по виду, он только пришел — еще не снял пальто, на плечах которого блестели капли дождя. Миссис Марч почувствовала, как внимание Габриэллы уходит от нее просто физически, словно у нее из тела вырвали все еще продолжавший работать орган. Она опустила глаза на кофейный столик. В пепельнице лежали три белых окурка, измазанные помадой. Рядом с ней — серебряный портсигар Габриэллы с выгравированными на нем инициалами. Миссис Марч ощутила незнакомый порыв и схватила портсигар, который быстро сунула в бюстгальтер: он прижался к ее левой груди, создавая дискомфорт.

Никто этого не заметил, и она тут же отошла, у нее слегка кружилась голова от этого неблаговидного поступка. И ведь как быстро она все сделала! Но она прилагала усилия, чтобы улыбаться — частично, чтобы избежать подозрений, но по большей части, чтобы скрыть свое собственное чувство вины из-за того, что только что совершила. К сожалению, или, может, к счастью, к ней в этот момент подошла дама, агент Джорджа.

— Как ты, дорогая? Вечеринка просто потрясающая, — выпалила Зельда на одном дыхании, а затем резко втянула в себя воздух.

Зельда очень много курила, и у нее возникали сложности при произнесении длинных фраз: казалось, что при каждой подобной попытке у нее схлопываются легкие. С каждой секундой ее голос становился все более хриплым, и миссис Марч подумала, что к концу вечера произносимые ею предложения могут превратиться в один сплошной свист.

— Спасибо, Зельда. — Взгляд миссис Марч упал на зубы Зельды, запачканные помадой красновато-коричневого цвета и пожелтевшие от десятилетий курения. — Попробуй фуа-гра, — добавила она, когда к ним приблизился официант с этой печенью, выложенной «поленом» в окружении карамелизованного лука и клубничного пюре. — Фуа-гра с небольшой фермы в окрестностях Парижа. Его прислала моя сестра. Ее муж сам делал. На этой самой ферме во время отпуска.

— Потрясающе! Деревенская еда! — воскликнула Зельда, драматично вскидывая руки вверх и глядя в потолок.

— Его же вроде производят, жестоко обращаясь с гусями? Их насильно кормят?

Миссис Марч повернула голову на этот новый голос и увидела высокого худого Эдгара, редактора Джорджа. Он держал руки за спиной и склонял голову вперед; он всегда ходил такой изогнутый, напоминая вопросительный знак.

— Конечно нет! — запротестовала Зельда, хотя, судя по выражению ее лица, она совсем так не думала. Не было на нем неверия в подобное. Когда она повернулась к миссис Марч, ее тело сотрясалось от смеха, только ее легкие не обладали достаточной силой, чтобы этот смех воспроизвести.

— Этот процесс называется gavage ^[15], — пояснил Эдгар, очень раздражающе и утрированно произнося слово на французском языке, его маленький рот при этом наполнился слюной. — Этот термин означает, что животное принудительно кормят, вводя трубку в желудок.

— О-ох! — воскликнула Зельда, корча гримасу, но продолжая смеяться. Теперь ее болезненное хихиканье звучало с перерывами и напоминало собачье поскуливание.

— Именно поэтому у печени такой своеобразный вкус, — продолжал Эдгар.

Словно по сигналу или получив какой-то условный знак, снова появился официант с фуа-гра, выделявшим вязкие реки желтого жира.

Эдгар завернул манжеты, взял маленький тупой нож, лежавший рядом с фуа-гра, и отрезал себе кусочек, пока официант держал подрагивающий поднос, а потом намазал его на тост. Он неотрывно смотрел на миссис Марч, на губах играла легкая ухмылка, когда он отправил тост в рот. Она смотрела на него в ответ, сосредотачиваясь на его толстых очках с прозрачными стеклами, редких, молочного цвета растрепанных волосенках, как у маленького ребенка. У него была кожа тошнотворного белого цвета, слегка окрашенного розовым, розовые костяшки пальцев, выпуклые родинки, а нос весь в лопнувших сосудах, напоминавших паутину.

Она почувствовала отвращение, но из этого состояния ее почти сразу же выдернул громкий звук: кто-то постукивал ложечкой по бокалу. Они с Эдгаром отвернулись друг от друга, обернувшись к источнику звука. Его производил Джордж, дай бог ему здоровья. Джордж стоял в неловкой позе перед камином и благодарил всех за то, что пришли. В какой-то момент к нему присоединилась Зельда, а миссис Марч и Эдгар даже не заметили, как она отошла от них.

— Я хочу поблагодарить всех, кто здесь находится, потому что если вы здесь, то это означает, что вы имели какое-то отношение к выходу моей книги — в большей или меньшей степени, — заговорил Джордж. — Это могла быть редакторская работа, ее продвижение, может, вы просто терпели мои авторские чудачества на протяжении последних нескольких месяцев или вдохновили меня на написание моей последней книги.

Его взгляд упал на миссис Марч, у которой тут же сжались ягодицы.

Зельда перебила его и сообщила, что этой зимой вышло много художественных книг, больше обычного, но с книгой Джорджа пока не может сравниться ни одна. Это большое достижение.

— У меня преданные читатели… — снова заговорил Джордж, глядя в бокал с шампанским, ножку которого сжимал.

— Глупость, не говори глупости, не нужно излишней скромности, — снова перебила его Зельда и повернулась к гостям: — Он скромничает! — Она рассмеялась, но вместо смеха вылетел присвист с едва слышным поскрипыванием.

Миссис Марч поднесла пальцы к обожженной мочке уха, погладила большим пальцем образовавшуюся корочку, которая уже треснула. На мгновение она подумала про свиную шкуру и, не понимая, что делает, облизала большой палец.

— По правде говоря, это революционная книга, принципиально новая, и она нравится не только его поклонникам, а всем, так, погоди, погоди… — Она погрозила пальцем Джорджу, который уже начал протестовать. — Я должна сказать, что это самая любимая моя книга за последнее десятилетие! А я ненавижу читать!

Комната взорвалась смехом. Миссис Марч смотрела на слегка наклонившуюся вазу на каминной полке за спиной Зельды и забыла присоединиться к смеющимся.

— Так что давайте без долгих речей наконец поднимем бокалы за очаровательного, талантливого Джорджа! Эдгар?

Миссис Марч перевела взгляд на Эдгара, как раз когда Зельда вытянула его из толпы. Он скромно поднял руку, когда зрители радостно кричали, убеждая его выступить.

— Ну… знаете что? — спросил он, поправляя шелковый шейный платок в крапинку. — Давайте не будем поднимать тост за эту книгу, потому что — давайте будем честны с собой — книге это не требуется. Давайте поднимем тост за следующую книгу Джорджа, чтобы и она тоже прославилась.

— Верно! Все правильно!

Люди стали поворачиваться друг к другу, чтобы чокнуться, некоторые повернулись к миссис Марч. Она растянула губы в утрированной, почти маниакальной улыбке, округлила ярко блестевшие глаза — и поднесла бокал с шампанским ко рту. Потеплевшая жидкость с пузырьками полилась у нее вниз по горлу, обжигая его.

Примечания

14

Крем-фреш — французский кисломолочный продукт, похожий на сметану.

15

Gavage — принудительный откорм (фр.).