Коточелы. Дети Древа

Виктория Риквир

Загадочное и жестокое убийство потрясает Кландиию – убит Старец, самый таинственный и могучий долгожитель. Последствия, грядущие для всех коточелов, а особенно для наших главных героев – ужасают. Но кто мог решиться на такой вопиющий поступок? А главное, почему?

Иллюстратор Ксения Хачатурова

Дизайнер обложки Ксения Хачатурова

© Виктория Риквир, 2023

© Ксения Хачатурова, иллюстрации, 2023

© Ксения Хачатурова, дизайн обложки, 2023

ISBN 978-5-0055-1729-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1

Франческа стояла на красивой заснеженной поляне и изо всех сил пыталась вдохнуть в себя холодный терпкий воздух.

В голове, как цирковая лошадь, бегала по кругу единственная мысль: «Неправда. Этого просто не может быть.»

Дыхание не восстанавливалось, сердце стучало где-то в ушах.

На покрытой сверкающим белым снегом земле, раскинув руки, лежал Старец. Его глаза были открыты и смотрели в небо, он улыбался и был абсолютно неподвижен. За ним, едва шевеля горестными обледенелыми руками, возвышалось Древо Жизни.

Шуншика Фанни выскользнула у Чесси из рук, подошла к Старцу и обнюхала его.

— Он мертв, — прозвучало в голове у Франчески то, что было уже вполне очевидно. И только не хотело произноситься вслух, даже мысленно.

Редкие снежные хлопья падали с неба. Сквозь облако пробивался бледно-желтый солнечный луч. Все в мире дышало красотой и покоем чудесного зимнего утра.

— Сегодня первый солнечный день за последний месяц, а его больше нет, — произнесла Франческа вслух. Тяжелый ком застыл в горле, ей безумно хотелось расплакаться, но она не могла.

В голове Франчески прозвучал голосок шуншики. Эти редкие зверьки с большими круглыми ушами, размером с кошку и исключительно милыми мордашками, обладали способностью общаться со своим хозяином мысленно.

— Чесси, надо сообщить Матильде.

Какая-то интонация в голосе Фанни не понравилась Франческе.

— Почему именно ей?

Матильда в Кландии возглавляла Отдел безопасности, и заявление Фанни о том, что в первую очередь следует связаться с ней, могло означать только одно. Именно это Фанни и озвучила в следующую секунду.

— Он не просто умер, Чесси, его убили.

В этот момент Чесси показалось, что воздух вокруг нее сгустился до такой плотности, что его можно потрогать руками. Этим она и занялась. Ее изящные руки взмыли в воздух, слепили из прозрачной плотной субстанции виртуальный комок и бросили его в воздух.

Серый зверек озабоченно крутился у девушки в ногах.

— Чесси, прекрати. Ты выглядишь как сумасшедшая.

— Для кого выгляжу, Фанни. Здесь на меня больше некому смотреть.

Хруст веток, раздавшийся совсем рядом, заставил Франческу вздрогнуть и резко обернуться.

С озабоченным выражением на лице к ней направлялась Матильда. Резким движением руки остановив расспросы, уже готовые сорваться с губ Франчески, Матильда быстро подошла к Старцу.

С тяжелым вздохом она достала из сумки редкую для Кландии вещицу — мобильный телефон.

— Мэтт, это я. Да, мои худшие опасения подтвердились. Он мертв. Собирай ребят, выезжайте, надо здесь все осмотреть.

***

«Удар тяжелым предметом пришелся по затылочной части жертвы. Удар произведен, скорее всего, лопатой, найденной рядом с телом. Судя по цепочке следов, оставленных на снегу, преступников было двое. При воссоздании картины преступления было выяснено, что первый из преступников шел следом за жертвой от самого дома, после чего следы обрываются. Видимо, преступник и жертва вступили в вербальный контакт. Следов борьбы не обнаружено. Вторая цепочка следов ведет из леса. Что позволяет предположить, что второй преступник подкрался к Старцу со спины и нанес удар, оказавшийся смертельным.»

Мэтт отложил на стол исписанный пергамент и нахмурился.

— Том, а про дерево почему не написал в отчете?

— Это важно? Там только две зарубки непонятные.

— Боюсь, что это может оказаться самым важным во всей истории. Не забудь написать про следы вокруг древа. И опиши характер зарубок.

Недовольно сдвинув брови и выразительно посмотрев на часы, Томми отправился в свой кабинет дописывать отчет.

Мэтт подошел к столу, за которым на фоне зимнего окна выделялся темно-синий женский силуэт.

— Что скажешь, подруга?

В данной ситуации Мэтт не боялся получить от своей давней приятельницы и коллеги отповедь за фамильярность; слишком серьезная образовалась ситуация.

Мало того, что убийства уже лет сто не случались на вверенной им под охрану территории Кландии. А тут еще убийство персоны такого масштаба. Ибо невзирая на возраст и отшельнический образ жизни, Старец был фигурой уникальной в своем роде, а по значимости для коточелов он мог соперничать с самим королем. Именно на его древние плечи ложилась забота по обеспечению коточелов соком Древа Жизни. Сначала на вступительном экзамене, где определялись потенциальные способности юного создания, затем спустя год, на подтверждающем экзамене, ну а впоследствии в течение всей жизни, коточелы получали напоминание о существовании Старца в виде заветных красивых аптечных флакончиков. У каждого они были абсолютно индивидуального дизайна, но неизменно причудливой формы, произведенные вручную стеклодувами. Винно-красные, лиловые, стальные, прямые, склоненные в поклоне и пузатые — флакончики занимали почетные места на комодах, буфетах и шкафчиках всех аристократических домов Кландии, поддерживая в своих обладателях Способности, заложенные в них от рождения. Их употребляли как витамины, по капельке в день или реже, в зависимости от рецепта, прописанного специальным врачом. В простонародье эти капли называли Помогайка.

— Мэтт, ты хоть представляешь, что сейчас начнется? — темный силуэт у окна подал признаки жизни.

— Давай попробуем представить. Для начала вся наша знать попробует, используя связи, добыть себе побольше Помогайки. Потом, когда запасы иссякнут, начнется паника.

— Паника начнется значительно раньше. Нет никаких запасов.

— Так, но у нас есть Франческа!

— Я не уверена, что он успел ей передать знания и рецепты. Заходите! — прервала сама себя на полуслове Матильда.

— Прошу меня простить, но ребята вернулись. Есть новая информация.

— Не тяни, — прорычал Мэтт, глядя на заливающегося румянцем стажера.

— Около дерева нашли блокнот. Записей в нем никаких нет, он новый, но на корешке есть инициалы — О.А.

Глаза Мэтта разгорелись азартным блеском, он чуть не подпрыгнул на месте.

— Великолепная новость, Кай! Превосходная! Найдите мне все по этому блокноту — где был куплен, когда, кем. Беги-беги, не теряй времени!

***

В гостиной семейства Арейра было очень тихо. Алиса, Барс, Лера и Олли сидели вокруг журнального стола, стараясь не смотреть друг на друга. Потрескивали в камине дрова, и было ощущение, что всем собравшимся казалось сейчас самым важным на свете делом следить за отлетающей от полена искоркой. Вот она оторвалась, покружилась в своем изящном танце, и медленно-печально приземлилась.

— Как короток ее путь, — нарушила всеобщее молчание Алиса. Олли утерла рукавом глаза.

— Ребят, не надо отчаиваться. Должен быть какой-то способ остановить процесс. Надо только поискать. — Барс энергично махнул рукой, как будто пытаясь разогнать сгустившиеся над собравшимися близкими ему людьми тучи несчастья.

— Мы с Олли за эту неделю познакомились со всеми мало-мальски знакомыми с темой Древа Жизни учеными и целителями. И их вердикт однозначен — дерево умирает. В тех зарубках, что нанесены на ствол дерева, обнаружили яд, который уже проник в древесную систему. А вместе с деревом умирает и Франческа, которая отдала свою энергию дереву и теперь связана с ним какой-то особой связью. Собственно, Старца можно было не убивать, он бы и так умер. Просто преступники таких тонкостей не знали. Это очень закрытая тема. — голос Леры звучал очень тихо и глухо.

— Лер, она о чем-то догадывается? — голосок Олли дрожал.

— Нет пока. И я не представляю, как об этом можно сообщить. — Лера отвела от Олли взгляд своих печальных серо-голубых глаз и с преувеличенным вниманием поправила белокурую прядь волос, выбившуюся из пучка.

— Девочки, не устраивайте драму. Пока она жива. Деревья живут долго, она еще и нас переживет! Вспомните — Старец сколько поколений увидел? — это был Барс. Но продолжить ему не дали.

— Барс, я понимаю, что отрицание — есть самый надежный способ уберечься от горя, не хочу думать худшее — что тебе все равно, но давай ты примешь тот факт, что Древо погибает. И если это видно уже сейчас — значит срок его гибели в весьма обозримом будущем. — голос Алисы звучал скупо и сдержанно, но чувствовалось, что ее терпение на пределе.

— Да, это именно так. Никто не знает, сколько продлится процесс разрушения. Яд действует так, что дерево будет постепенно разрушаться изнутри. Это может быть год, а может быть лет пять. Никто не знает. Однозначно все сходятся только в одном — это разрушение не остановить. — нехотя добавила Лера.

— Ой, — еле слышно прошептала Олли, первая отреагировавшая на изменение плотности пространства. — А вы тут давно стоите?

В арочном проеме стояли Томми, Неру и очень бледная Франческа.

— Достаточно, — первым из застывшей группы отозвался Томми. — А я думал моя на новость на сегодняшний день будет лидером в числе отвратительных.

— Я думаю, что тебе давно надо было мне рассказать, Лер. Я все равно что-то чувствовала — на тебя было больно смотреть последнюю неделю. Не правильно ходить такой черной, и не рассказать о причине. — спокойный голос Франчески звучал укоризненно.

Неру смотрел на Чесси глазами, полными застывшим, почти осязаемым ужасом.

— Чесс, ну ты это… Не расстраивайся. Сейчас все лечат же. И лекарства всякие есть. Все будет хорошо. Главное, не сдаваться! — Неру суетливо схватил Чесси за руку, после чего отпустил и быстро отвернулся.

— Чаю хочешь? — спасла ситуацию Алиса, которая относила себя к таинственному клану существ, считающих, что чашечкой чая можно поправить все на свете.

Неру торопливо кивнул головой и схватил большую спасительную чашку. Судя по его реакции на предложение о чае, в мировоззрении Алисы была большая доля правды.

— Расскажи свою новость, после наших известий можешь уже не переживать о способах смягчения информации, — мрачно высказалась Олли.

— К-х-е… Как бы тебе сказать, Олли. В общем, ты — главная подозреваемая в деле об убийстве Старца и Древа…

— Что?!! — раздалось сразу несколько голосов хором.

— Что за бред?

— Ваши вообще с ума там слетели?

Томми поднял перед собой руки, пытаясь одновременно защититься и заставить умолкнуть гул голосов. Наконец ему это удалось.

— Ты покупала недавно блокнот фирмы «Барнус» в магазине канцелярских товаров на Европейской улице?

— Да… И я его, кстати, давно не могу найти.

— Можешь не искать, нашли уже. Под Древом. — голос Томми был предельно мрачен и серьезен. — Это единственная улика. А с учетом того, что ты у нас являешься главой молодежной организации, борющейся за равные права всех коточелов… Листовки опять же вы распространяли последний месяц — «Всем равные права. Долой пропасть, разделяющую представителей древней расы» — у тебя еще и мотив есть. Нет Древа — нет привилегий аристократам.

— Том, я обронила этот блокнот, наверное! Меня Чесси водила к Старцу, договорилась с ним о беседе, чтобы я могла у него интервью взять для нашей газеты! Чесс, скажи!

— Да, опять же факт не в твою пользу. Пообщалась, узнала информацию, после которой приняла решение действовать кардинально…

— Сын, ты что такое говоришь? — взорвался Барс.

— Я озвучиваю вам картину, которую будут видеть большинство коточелов. Короче, ситуация такова. Безусловно, я не верю тому, что Олли могла совершить убийство — даже говорить не могу так вслух. И Мэтт не верит. Но! Мотив, улика, возможность… Мэтт мне сегодня все это обозначил, до того, как официальная версия будет произнесена завтра утром на собрании. При всех связях и влиянии, Мэтт не сможет долго сдерживать приказ об аресте Олли. А вот если она уедет куда-то сегодня… Это произойдет до приказа.

Олли сидела на полу, раскачиваясь, обхватив голову руками и слегка поскуливая.

— Я никуда не поеду. Это позор! Моя репутация! Ведь если я убегу, то все решат, что это действительно я!

— А если не уедешь, то тебя арестуют. И пусть даже горстка людей будет уверена в твоей правоте — пока ты дождешься оправдания (если дождешься), ты проведешь неопределенное количество времени в тюрьме.

Лера отпустила руки Франчески, которые держала последние пять минут, в нелепой попытке удержать таким образом в комнате бунтующее сознание подруги.

— Олли, надо бежать.

— Куда?! — взвыла Олли, и Лера впервые услышала отчаянье в голосе всегда жизнерадостной и лохматой коточелы.

— В Москву, — спокойно сказала Лера.

Олли нервно дернула хвостом, но на ее лице появилось заинтересованное выражение. А Лера продолжила.

— Там тебя не будут искать. А даже если и будут — найти тебя в Москве будет намного сложнее. Вся Кландия у КТ-шников как на ладони. Отсидимся немного, пока не найдут настоящего виновника.

Томми с энтузиазмом подхватил мысль.

— Да, я найду того, кто вас перекинет туда. У меня сейчас достаточно знакомств в э-э-э, скажем так, криминальных структурах. Да я даже знаю кого попросить! В том году я немного помог по доброте душевной «Чистотелу», ну помните — тем ребятам, что устроили магический взрыв на концерте? Правда, придется потратиться, их услуги недешево стоят, — тут же загрустил Томми.

— Не проблема, — слабо махнула рукой Франческа. — Мне Саис открыл свой счет в банке. Я теперь самостоятельная богатая леди. Мне столько денег все равно не нужно. Особенно с учетом…, — она замолчала, явно не желая продолжать. Вся компания быстро и шумно загалдела нарочито веселыми и очень ненатуральными голосами что-то ободряюще-утешительное. Что, собственно, никого, включая их самих, не вдохновило и не убедило.

За окном валил снег. С тоской посмотрев в окно, Неру откашлялся, и сообщил, что ему, пожалуй, пора. «Я позвоню»: буркнул он напоследок, чмокнул Чесси в щеку и убежал.

Чесси молча кивнула.

— Не переживай, Чесс. Он просто маленький еще. Не знает, как реагировать и как с тобой теперь разговаривать. Как вообще вести себя в такой ситуации.

Неру и Франческа начали встречаться этим летом, что для всех стало полной неожиданностью. Особенно для Неру, который долго не мог поверить в свое счастье, когда Чесси неожиданно позвала его сначала в кино, а потом в парк на прогулку. Неру был влюблен в Чесси почти год, и не без оснований полагал, что сердце капризной девчонки занято красавчиком Яном. Это было действительно так, но Чесси объяснила, что после того, как в прошлом году вскрылось какой Ян «коварный лицемер», она и думать про него не хочет.

Лере было совершенно очевидно, что свидания с Неру являются всего лишь спонтанным желанием доказать всем вокруг, что Франческе абсолютно безразлична ситуация с Яном. И немного осуждала Чесси за эгоизм, так как Неру относился к развивающемуся роману вполне серьезно. Что Леру действительно удивляло — это глубокие чувства Франчески по отношению к «коварному лицемеру». Лера чувствовала Чесси как никто другой, пожалуй, не хуже ее шуншики. И в те несколько раз, когда им с Чесси довелось встретить Яна на общих мероприятиях, Лера ощущала почти физическую боль подруги. Боль плескалась в ее янтарных миндалевидных глазах, она сквозила в незаметно для других убыстрявшихся движениях тонких рук, во всем движении ее невысокой стройной фигуры. Даже медно-рыжие волнистые волосы Франчески, длиной чуть выше плеч, начинали быть более тусклыми. А после того, как Лера случайно наткнулась в завалах Чессиной комнаты на тетрадку со стихами, она и вовсе не знала, что думать.

Из хаоса тоски рождался мир иллюзий.

Тончайшие мазки — и он готов, бери.

Пока еще живой, пока не видят люди,

Пока он только твой — прими его, цари!

Судя по тщательно выведенным инициалам H.Н., стоящим перед стихотворением — посвящались строки Неру. Франческа отчаянно пыталась стать счастливой. Любой ценой. Поэтому, хоть Лере и было жаль безобидного и добродушного, напоминавшего олененка Неру, она ничего не говорила Чесси, когда та с вызывающим видом наряжалась на встречу с поклонником. В эти моменты Лере казалось, что глаза Чесси хотя бы немного начинал заполнять тот ленивый золотисто-перламутровый свет, который был Лере так хорошо знаком ранее.

— Чесси. Я завтра еду встречаться с Ааруном. Нечего руки опускать, я думаю должен быть способ тебя починить, — бодрые фразы давались Лере с трудом, но надо сказать, возымели свое действие.

— Слушай, а ведь правда, Аарун столько всего знает в области лекарств. В том числе запрещенного и того, что никто не знает. — Чесси немного оживилась.

— Да, а пока давай-ка продумаем план эвакуации Олли. Как думаешь, где ей лучше поселиться — вроде район, где мы с тобой жили неплох? — отвлекающий маневр сработал. Все присутствующие увлеклись разработкой плана отъезда Олли.

Вечер прошел в сборах. Главной проблемой стала одежда. В Кландии никого не смущал пушистый серый хвост, обладателем которого являлась Олли. В калази — традиционной одежде коточелов — было даже предусмотрено специальное отверстие. А вот в любом городе людей объяснить наличие сего предмета было бы проблематично. Алисе пришлось доставать с чердака дома швейную машинку и срочно сшить несколько длинных юбок и широких штанов по типу шаровар.

Томми вернулся ближе к ночи с хорошими новостями — он обо всем договорился. И даже обменял кланды на рубли, у тех же предприимчивых «чистотельцев». Лера тоже успела сбегать домой за вещами. Барс и Алиса, пряча беспокойство, обняли девочек.

Кутаясь в куртки и уворачиваясь от порывов снежного ветра, Лера, Томми и Олли миновали несколько кландийских переулков. За спиной осталась и площадь, один из домиков которой прятал подвальчик Олли, в котором Лера впервые с ней встретилась. Как же давно это было! Сколько событий произошло с тех пор… Ребята бесшумно ступали по свежему снегу. Лера вновь поразилась как меняется облик города, стоит выйти за пределы старой ухоженной части, в которой располагались домики и особняки, выстроенные в основном из серого камня и покрытие красной черепицей. На окраинах дома были выше и уже. Какие-то из них имели каменный первый этаж, а верхние этажи — деревянные. Какие-то состояли полностью из дерева. Но все традиционно расширялись кверху. А крыши здесь были цветными, как лоскутное одеяло, и железными. Все домики были очень ухоженными, но за счет своей пестроты и разнообразия форм и материалов, смотрелись немного странно. «Семья росла — приходилась надстраивать. Единственный способ, когда некуда переехать молодой семье»: объяснил Томми, поймав Лерин взгляд. И тут же отвел глаза. В прошлом году Томми пытался ухаживать за Лерой, но после первого совместного киносеанса, Лера мягко, но действенно расставила все точки над «и», оставив Томми в дружеской зоне. Собственно, долго переживать ему было некогда. Работа и физические упражнения занимали у юного сотрудника службы безопасности КТ львиную долю свободного времени.

— Пришли.

Томми постучал в железные ворота. Калитку открыла одетая в черное калази и укутанная теплым платком так, что сверкали одни глаза, согнутая старуха.

«А глаза-то молодые»: подумала про себя Лера. Может и не старуха вовсе.

Создание махнуло рукой, покрытой темной шерстью. Девочки прошли внутрь домика.

В пустой комнате, окна которой закрывали плотные темно-зеленые шторы, стоял один единственный стул. Еще раз махнув лапой, теперь в сторону стула, коточелка вышла. Томми, явно волнуясь, пробормотал: «Ну что, пока сестренка, до встречи! Аккуратнее там. Лер, я завтра с утра буду ждать тебя здесь. На вот. Чтобы вернуться — щелкни. Только я тебя умоляю, не потеряй, и никому не отдай. Это штука одноразовая. И завязана на этот вот стул-портал. Так что вернешься ты сюда же. А вот куда вас выбросит в Москве — я не знаю». С этими словами Томми вручил Лере ядовито-оранжевую зажигалку. «Редкая штука»: с восхищением сказал он. Лера чуть не засмеялась. Потом вспомнила, что коточелы на самом деле не курят, и удержалась.

— Если вдруг что-то пойдет не так, и у вас возникнут проблемы — вот. Мэтт мне дал номер своего телефона. У меня-то нет пока. — смущенно оправдывался Томми. — Но это в крайнем случае. Он предпочел не знать о ваших планах. То есть вы должны понимать, что если вы делаете звонок Мэтту — все. Вас официально вытаскивают от вэков, со всеми вытекающими последствиями для Олли. Давайте, садитесь уже. Лучше вместе, от греха подальше, а то — кто их знает…

В этот раз не было ощущения тошноты и озноба. Как будто выключили сознание на две минуты, как от наркоза. Вот ты есть, общаешься, озираешься вокруг, и вдруг — бац — открываешь глаза, а вокруг — …

— Москва! — радостно улыбаясь произнесла Лера. Она не подозревала как соскучилась по этим шумным улицам. Рядом с ней, энергично крутя головой в разные стороны, стояла Олли. Они были в центре толпы, озабоченно спешащей по важным предпраздничным делам. Над ними горели радостные огни Никольской улицы.

— А почему все в лампочках и елках? — недоуменно спросила Олли, выбрав первый из тысячи вопросов, крутящихся у нее в голове.

— Так ведь Новый год! — уже совсем широко улыбаясь ответила Лера.

— Новый что?

— Праздник такой, когда начинается новый календарный год. Что-то вроде Начала года в Кландии.

— О! А у вас весна то бывает?

— Конечно, — Лера уже смеялась.

— Очень странно тогда, что вы, точнее, вэки, — исправилась Олли — празднуюте зимой. Весной начало года отметить логичнее. Пробуждение природы и все такое. Все соревнуются кто красивее и пышнее букет из первоцветов соберет. И, кстати, исторически обусловлено. Ты ведь знаешь, что наши далекие предки из теплых краев? Так вот, когда они пришли жить в этот климат, и вдруг началась осень — они страшно испугались. Решили, что земля и небо прогневались на них, и вся планета умирает. Потом кто-то заметил, что вэки совсем не боятся, а достают теплую одежду и прогревают дома. Тогда решили последовать примеру вэков и посмотреть — чем же закончится умирание природы. Наступила зима, и самые эмоциональные решили, что вэки знают о некоем страшном пророчестве и трусливо оттягивают момент гибели. И вот когда, наконец, снег начал таять, и вновь зазеленела трава и распустились листья — все так возрадовались, что устроили масштабный общий праздник. Собирали цветы, танцевали, пели. Назвали праздник — Начало жизни. С тех пор каждый год празднуем, только называется Начало года. Ты ведь знаешь эту историю?

— Знаю-знаю. Хорошо еще, что тогда коточелы в Европе в основном жили, — не удержалась от ехидного замечания Лера, — там зимы толком и нет, не успели предки в долгую депрессию впасть.

Тем временем девочки подошли к большому красивому магазину. В темноте он выглядел так, будто какой-то искусный график нарисовал его светящимся огненным маркером на темном листе, детально проработав пунктирной линией все башенки и окна.

— У вас в этом замке король живет? — Олли стояла, открыв рот.

— Нет! Олли, чему тебя учили? У нас президент, и он располагается вон там, — Лера махнула рукой по направлению построек, находящихся за зубчатой красной стеной. — Здесь магазин, в основном одежду продают. ГУМ называется. Так, ты все равно застыла. Постой тогда тут, посмотри на витрины, а мне надо телефон купить.

— Нет-нет, я с тобой! — запротестовала Олли.

— Ладно, пойдем, мороженого тебе там куплю. Оно здесь фирменное, очень вкусное. — смилостивилась Лера.

Когда спустя тридцать минут они вышли из магазина, Олли уже не болтала. Она успела задать рекордное количество вопросов, восхититься праздничными декорациями, так и не поняла кому нужно такое количество одежды, и на данный момент больше всего ее занимало занятие Леры, которая на ходу вызывала в телефоне картинку за картинкой различных высоких домов с надписями «Отель».

— Как ты это делаешь? — сорвалась Олли, пообещавшая хранить молчание.

— Интернет, — односложно ответила Лера.

— В телефоне?! Я не такая дикая, я знаю про интернет. Но у нас он только у КТ-шников, в инфо-отделе. А у вас каждый может?

— У вас он вообще в голове, — улыбнулась Лера, — при подготовке в школе подгружают же данные, чем не интернет? Всегда можешь любой запрос сделать.

— Допустим, не у всех, — нахмурилась Олли.

— Ох, поедем-ка мы с тобой на метро. Такие пробки. — Лера решительно пресекла готовый уже начаться разговор о несправедливости устройства системы образования в Кландии, — Не хочется время терять, а то мы с тобой до проспекта Мира будем вместо пятнадцати минут полтора часа добираться. Метро — это поезд такой подземный, пойдем, сейчас все сама увидишь…