Агнесс

Виктория Ратгольц, 2020

Добро пожаловать в Агнесс – одно из сильнейших государств конца XXI века. Первое место в мире по уровню вооружения армии, минимальный уровень преступности и главное достижение – встроенный в запястье чип, благодаря которому не надо бояться пропажи банковской карты, документов или ключей. Правда, есть одно «но»: что будет с теми, кто решит отказаться от чипа? И почему у кого-то может возникнуть желание от него избавиться? С этими вопросами пришлось столкнуться Стивену Принксу, бывшему полковнику Агнесс, вдруг ставшему преступником.

Глава 9

Взгляд Стивена взволнованно метался от одного человека к другому. Агата неумолимо играла с Кузнечиком в странную игру, по очереди показывая кулак, два пальца или расправленную ладошку. Элизабет воодушевленно рассказывала некую теорию Виктору, пока тот, отвлекаясь от слов девушки, изредка сурово косился на новенького. Казалось, все так и должно быть. Никакой жизни под землей, укрытий, новых людей.

Из коридора, щурясь, вышел Ким. Словно черепаха с грузом на спине, он неуклюже волочил за собой один из матрасов в центр комнаты, чтобы образовать из них круг. Вся компания разом оборвала свои обсуждения, чтобы занять места.

— Идем с нами, Стивен! — позвала следом Элизабет.

Собрание в мою честь?

— Для чего это? — Стивен абсолютно не понимал, к чему Льюис держал в руках пустую стеклянную бутылку.

— Это церемониальный сосуд, с помощью которого будет проводиться ритуал, — торжественно объявила Элизабет и, будто щенок, выжидающий малейшей награды, в надежде посмотрела на Виктора. Но тот с трудом оценил шутку, выдавив нечто, больше походившее на злостный оскал.

— Исключив излишнюю проницательность, это субъект нашей игры, — добавил Льюис. — Но мне приятна ваша развивающаяся любознательность.

— Вы его еще больше запутали, — заключил Ким.

Льюис заботливо вытер пыль с горлышка бутылочки и положил ее в центр круга:

— Насколько я помню, сегодня твоя очередь начинать игру. И будь добр, Виктор, объясни правила нашему гостю и прекрати пилить его взглядом.

Как ни странно, но Виктора даже не пришлось уговаривать. Сделав глубокий вдох, он смирился со своей участью и перевел взгляд на пол.

— Ладно. Правила просты. Крутишь бутылочку. На кого укажет горлышко, тот обязан дать честный полный ответ на вопрос крутящего. После чего крутит отвечавший игрок и так далее. Все ясно?

— Вроде да.

Но смахивает на допрос в форме глупой детской игры. Вроде Артур так однажды играл на поцелуй с очередной своей избранницей.

— У вас наверху нет подобных игр? — перебила Элизабет.

— Я не уверен, что у них в принципе есть развлечения, кроме их заумных устройств, которые они любят бить о стены, — ехидно произнес Кузнечик.

— Давайте начнем, — Виктор слабо оттолкнул горлышко. С мелодичным скрежетом бутылка сделала пару оборотов и остановилась на Агате, которая сразу расплылась в широкой улыбке.

— Она тоже играет? — шепотом спросил Стивен сидящего рядом Кима.

— Играют все. У нас процветают равенство и демократия.

— Мне как всегда везет, — фыркнул Виктор. В поиске темы для вопроса он оглядел взглядом помещение, после чего с самым добродушным лицом из всех возможных спросил:

— Агата, расскажи, что прячется на выступе, где спит Кузнечик?

Не раздумывая, девочка ответила тонким голоском:

— Там наш секрет. И если я расскажу, то он уже не будет секретом.

— Умничка! — воскликнул Кузнечик, наблюдая за негодованиями Виктора. — Один — ноль в пользу команды Кузнечика.

— Хотя в углу у него гора грязной одежды. Это не секрет. И когда к ней подходишь слишком близко, приходится делать так.

Агата демонстративно зажала нос двумя пальцами и отвернулась в сторону, заставив засмеяться даже Стивена. Только Кузнечик предпочел промолчать, опустив взгляд.

— Один — один. Команда рыжих уже не впереди, — самодовольно добавил Виктор.

Следующий вопрос Агате пришлось задавать Элизабет.

— А что ты пишешь в книжке?

На круглом лице девушки проступил румянец. Заметив возрастающее любопытство, она приняла непонимающий вид:

— О чем ты, солнце?

— О твоей книжке, в которую ты каждую ночь что-то пишешь?

— Не знал, что ты ведешь дневник, — вмешался Ким.

— Это вовсе не дневник, а нечто иное.

— Значит, факт существования этой «книжки» ты уже не отрицаешь? — самодовольно подытожил он, глядя на попытки сестры оправдаться.

— Хорошо, — девушка не знала, что можно придумать. — Однажды, когда я разбирала коробки, я обнаружила записную книжку и несколько ручек. Я рискнула оставить их себе, ничего не рассказав вам. Извините, но для меня это был настоящий клад. Нам за все время письменные принадлежности выпадали лишь три раза.

— Мы тебя не виним, — успокаивал ее Льюис.

— И все же, что ты там пишешь? — полюбопытствовал Кузнечик. — Любовные послания?

— Вовсе нет! — лицо Элизабет залилось краской. После недолгого молчания она прошептала. — Стихи.

Стихи? Она поэт?

— Неужели? Весьма похвально. И этого вовсе не нужно стыдиться, — позволил высказаться себе Льюис.

— А ты можешь прочитать что-нибудь из них? — неожиданно для всех к разговору присоединился Стивен, чем обратил на себя не один удивленный взгляд.

— Тебе и правда интересно? — неуверенно осведомилась Элизабет.

В ответ Стивен кивнул, добавив:

— Мне никогда не приходилось слышать стихи. Даже не совсем уверен, что правильно понимаю, как они выглядят. Нам говорят, что поэты — это люди с определенными отклонениями психики, которые только тратят время зря.

–По-твоему, у Лиз проблемы с головой? — в голосе Виктора послышались нотки раздражения. Стивен готов был поклясться в тот момент, что им явно не суждено однажды стать друзьями.

— Я совсем не это имел в виду.

— Давайте прекратим этот разговор, — выступил Льюис. — Если Элизабет захочет, она прочтет плоды своего творчества.

— Но я думаю, что она пока не готова к этому. Верно? — сурово добавил Виктор, и Элизабет с облегчением выдохнула.

— Ох, нет повести печальнее на свете, чем повесть о Лиз и Викторе! — театрально вскинул руки к потолку Кузнечик.

— Когда ты перестанешь нести чушь? — раздраженно прервал его Виктор.

— Прошу, не ссорьтесь. И давайте продолжим. Все согласны?

Возражений не нашлось, но Стивена переполняло негодование.

Интересно, а она позволит посмотреть стихи позже?

— Как символично, — заметил Ким, когда горлышко бутылочки остановилось напротив Стивена.

Радости и смятению Элизабет не было предела. Слишком очевидно, что у девушки было очень много вопросов, которые она спешно начала перебирать. Некоторые из них Лиз произносила шепотом: «Какое там небо… Что носят люди… А как они развлекаются…». Каждый из них был связан с жизнью на поверхности. Наконец, девушку осенило:

— За тебя сверху никто не станет переживать, проведи ты здесь ночь?

— Переживать за меня? — искренне удивился мужчина с ноткой усмешки. Он ожидал чего-то куда сложнее. — Зачем? Давно уже не ребенок.

— Твои близкие совсем не волнуются за тебя?

— А у него в принципе есть семья? — иронично спросил Виктор и моментально стал эпицентром гневных взглядов.

— Молодой человек, будьте осторожны в своих высказываниях! — предостерег его Льюис.

— Все в порядке, — поспешил утихомирить негодование Стивен и добавил. — У меня есть жена, Маргарет. Мы вместе уже 5 лет. Но она привыкла к моим частым отъездам без предупреждения. Профессия обязывает, сами понимаете.

— Странные у вас отношения, чисто мое мнение, — вмешался Кузнечик, деловито развалившись на весь матрас. — А тот парень, на которого ты орал в телефон? Или он нежилец?

— То был мой друг. Ему дали повышение в другом районе, так что я не уверен, что нам вновь удастся встретиться.

Или даже поговорить.

— Почему? — негодовала Элизабет. — У вас ведь столько технологий! Неужели можно так просто оставить старых друзей?

— Какой смысл с ними общаться на расстоянии?

— Но ведь эти люди тебе дороги! Они являются частью твоей жизни, твоего сердца. И ты согласен их так просто отпустить? Оставить где-то позади как какой-то хлам? Если постоянно разбрасываться близкими людьми, то можно в итоге остаться совершенно одному. Без семьи и друзей. Это ведь невыносимо!

— Лиз, успокойся.

Приказ Кима вернул девушку в реальность. Тот тяжело вздохнул и попросил прощения за поведение сестры, оправдав ее тем, что, несмотря на возраст, она не так много помнит о поверхности.

— У вас наверху другой менталитет. Вы не придерживаетесь тесных связей между людьми. Себя отдаете работе, службе и прочим вещам, способных продвинуть вас по карьере. Потому ваши разногласия очевидны. К тому же, у Лиз психологическая травма после гибели родителей.

— Ким! — повысил голос Виктор, при этом пригрозив кулаком. — Ты про темы под запретом что-нибудь слышал?

В знак отступления Ким продемонстрировал скрещенные на груди руки и обиженный взгляд. Сама же Лиз сразу утихла после упоминания родителей.

— Прости меня. Может, продолжим? — предложила она, явно стараясь уйти от темы.

Хотя происходящее уже перестало быть забавным развлечением, азарт завладел Стивеном, а океан вопросов только подкреплял его. Единственное, чего точно не хотел мужчина, так это диалога с Виктором.

— Постараюсь ответить на любой Ваш вопрос максимально честно, — доброжелательно проговорил Льюис, как только бутылка остановилась.

— Вы ведь понимаете, что одним вопросом я не ограничусь?

— Простите, но правила игры Вас обязывают.

Задать только один вопрос? Какие вы жестокие.

Взгляд Стивена неожиданно для него самого упал на книжную полку.

— Что означает «1984»?

Льюис самодовольно улыбнулся и пригладил бородку.

— Удивительно, что Вы обратили внимание именно на эту книгу. Слишком уж много значит она для Вашей страны.

— И потому мне ее подкинул Кузнечик?

— Молчи!

Но Кузнечик зря пытался остановить Стивена, нашептывая ему указания и пытаясь привлечь внимание махами рук. Последние его слова в отчаянии превратились в разнесшийся по помещению крик.

— Простите, — стало заметно, что хладнокровие дается Льюису с большим трудом. — Что сделал Кузнечик?

Так и не обращая внимания на рыжеволосого. Стивен поведал о ночном происшествии, включая обнаруженную книгу и ее сожжение.

— Ты ей еще и кремацию устроил? И ради этого я так рисковал? — возмутился Кузнечик.

— Как раз Стивен поступил разумно, — выступил в роли судьи Льюис. — Кузнечик, ты хоть понимаешь, к чему это могло привести? А если бы эту книгу обнаружил не Стивен? Он бы сейчас не сидел рядом с нами. Я уже молчу про то, что ты, несмотря на правила, посмел забраться в дом.

— Правила, правила, правила… Вы только и можете твердить, что о правилах. Да чем вы тогда лучше их чертова правительства?

— Попридержи язык, рыжий! — Виктор подорвался с места, закрыв своей тенью Кузнечика. — Прояви хоть немного уважения к человеку, который тебе жизнь спас.

— А ты прекращай быть его собачонкой, слышишь! Я ничем вам не обязан. У вас был шанс спасти куда больше людей! Но что вы сделали? Вы подождали, пока умрут остальные, чтобы еда досталась только вам! А теперь потакаете мне тем, что проявили человечность?

Конец ознакомительного фрагмента.