Лисья кровь

Виктория Миш, 2023

Когда Марина набрела на Храм лис, ее жизнь круто изменилась. Из серой мышки она превратилась в отступницу-лису, соблазнительное зло, смертельную угрозу для всего живого.Вот только мир лис жесток и беспощаден. Он не прощает ошибок. И Марине придется самой разбираться со своей сущностью – внутренней лисой, так смело рвущейся наружу. В этом ей помогут друзья – спятившая сестра, пророчащая стихами, и однокурсник – гот, замкнутый парень со своими проблемами.Удастся ли Марине обуздать жажду крови? Помочь близким и защитить их от опасности? Она постарается. Правда, на лису-отступницу уже объявлена охота.

ГЛАВА 2. НОВЫЙ ВЗГЛЯД

— Померещилось, — прошептала она и в изумлении покачнулась.

Уцепилась за тоненькую веточку куста, чтобы не упасть. Та не выдержала веса, сломалась. Марина ошалело посмотрела на оставшуюся в руке веточку и порвавшиеся листочки.

Всё вокруг — настоящее, но ведь как же так?..

Она ведь не спала, не ушибалась головой и вроде вполне обычно себя ощущает. Целостно и спокойно. Ничего не болит, нет странных ощущений, не мутит, не крутит…

— Этому должно быть логичное объяснение, — твёрдо сказала она самой себе.

В моменты сильных переживаний она всегда разговаривала с собой. Не считала это болезнью или дурной привычкой — скорее, это был способ обрести душевное равновесие. Всего-то и надо: поскорее убедить саму себя, что всё в норме, как обычно. Всё в порядке…

— Но как так? — Марина не решалась подойти ближе, чтобы рассмотреть остаточный след.

А ведь он должен был остаться! Огромное, монументальное здание. Оно не могло исчезнуть, не оставив и следа. Должно было придавить травку, а то и не дать ей вырасти, если здание стояло давно. Но перед ней зеленела ровная, сплошь покрытая травой поляна.

Марина одёрнула саму себя и потерла тыльной стороной кисти лоб.

— О чём я вообще думаю?! Храм не мог придавить траву, потому что он никуда не исчезал. Его просто не было. Не было того, что могло исчезнуть. Так?

Деревья прошелестели в ответ, но их языка Марина не понимала.

— Нужно вернуться на дачу. Просто не думать об этом. Всё. Так и поступлю. Я этого не видела!

Девушка резко развернулась и как можно скорее пошла по тропинке. Она ворчала себе под нос всю дорогу и по большому счёту не смотрела, куда идёт, но по удивительной случайности довольно быстро вышла к правильной калитке.

— Ничего не было. Я ничего не видела. Жара. Могло пригрезиться. Я ничего не видела.

Кирпичная стена и проход в поселок появились перед её взором неожиданно. Казалось, ноги сами выполняли поставленную перед ними задачу, не тревожа центр. Мозг перегружен, его не трогать, пусть разбирается с высокой материей…

— А если всё-таки?.. — она подержала пару секунд ручку в нерешительности, раздумывая над проблемой храма и травы, но потом резко нажала на неё. — Нет. Ничего не было. Ничего. И Алиске не расскажу.

Вроде бы она всё для себя решила, но перед воротами Валериного дома снова притормозила:

— Ладно бы Алиска рассказала подобную чушь! У неё и фантазия странная, и имя подходящее… Лиса Алиса! Отлично звучит. Но я-то тут причём? И почему вдруг — лисы?

Она пнула изо всех сил железный порог и в тот же момент сама удивилась своим действиям:

— Что я творю?! Порчу чужое имущество… С каких это пор?! С ума сошла, честное слово… И вообще, можно подумать, лисы умеют разговаривать… Ха-ха! Как бы ни так!

Она открыла ворота, предусмотрительно подоткнутые палочкой, и в растрёпанных чувствах ворвалась в дом.

В гостиной её перехватила подруга.

— Ты где была?! — она навалилась на неё возмущенная, вспотевшая и с подозрительно блестящими глазами.

Марина неожиданно для себя увидела подругу в новом свете: заметила неряшливо застёгнутую кофту и помятые шорты, прилипшую травинку в волосах. Кстати, впервые она обратила внимание на то, что коричневые волосы подруги были на два тона темнее её собственных и отливали серебром. Холодный оттенок. А ведь раньше она думала, что цвет волос у них одинаковый. И ещё нижняя челюсть выдается чуть вперёд, и от тела пахнет горечью и чем-то кислым. Облилась чем-то? На духи не похоже… Неужели спиртным?!

Марина побледнела. Она не понимала, почему так преобразился внешний вид подруги, и с каких это пор она стала обращать внимание на детали? Неряшливый вид её раздражал, а дрожащие руки вселяли брезгливость.

Да снимет она уже эту травинку когда-нибудь?!..

Алиска не подозревала, какие душевные муки испытывает в этот момент подруга и продолжала её укорять: в том, что она оставила их наедине с Сашей, бросила всех и ушла неизвестно с кем, а в это время этот долбанутый на всю голову псих…

— Подожди! — Марина тронула подругу за плечо. — Какой псих? Почему долго? Меня где-то час не было…

— Да мы тебя весь день искали по всему поселку! В полицию уже хотели звонить, — истерично выкрикнула Алиска и вдруг разрыдалась: — Я иска-а-ла, а тебя не-ет, а он такие вещи говори-ит… И мне… Я не хотела, но так получи-и-лось…

Марина не дослушала подругу и одёрнула её прядь. Противная травинка! Нет, ну она тоже не пример чистоплотности и аккуратности, но что можно делать головой, чтобы на ней осталась висеть трава? Кататься по газону? Бр…

Алиска застыла на полуслове и распахнула свои и так округлые глаза. Она была на полголовы ниже Марины и теперь молча смотрела на неё снизу вверх. Она не видела травинки, и жест подруги добил последние шатающиеся бастионы независимости, и они пали. Алиска бросила на ничего не понимающую подругу полный ненависти взгляд и унеслась наверх. Её босые пятки сверкали белой кожей, и Марина впервые осознала, почему люди так говорят о ногах: сверкают…

— Поговорили? — раздался сзади равнодушный бас, и девушка вздрогнула.

Её одногруппник Кирилл, всегда меланхоличный и ко всему индифферентный, обошёл девушку по дуге и присел на диванчик.

— Извелась вся, — кивнул он на лестницу, демонстрируя, что как бы всё слышал.

— Прости.

— Не у меня надо прощения просить, — философски заметил он.

Марина устало плюхнулась в бежевое обитое тканью кресло и с нездоровым интересом уставилась на парня. Как-то раньше она не обращала на него внимания и даже не разговаривала. А тут он выдаёт такие странные вещи…

Несмотря на тёплую погоду, он был во всём чёрном, и сейчас она вдруг подумала, что он не из-за бедности одевается в такую скучную цветовую гамму, а это у него такой стиль. Бывает же. У готов, рокеров, программистов и просто… любителей чёрного. Потом её взгляд перенёсся на детальное разглядывание.

— Надо же! А я и не замечала, какие у Кира крепкие руки, — подумала она.

А ещё парень был недурён собой, вот только имел дурацкую привычку горбиться. Наверное, поэтому его и не считают в универе за красавца. И неприветливость тоже не красит. Парень то молчит, игнорируя твоё присутствие, то выдаёт странные вещи. А на лицо симпатичный: прямой нос, красиво очерченные губы, ямочки на щеках — если улыбается… А ещё разрез глаз… Наверное, его мама имела азиатские корни, потому что такие миндалевидные глаза не каждый день встречаются у парней. Марина сама удивилась, почему это в их группе самым популярным парнем считается Сергей, если у того же Кирилла черты лица приятнее. Видимо, в любой популярности есть субъективный момент.

От Кирилла не укрылся её изучающий взгляд, и он насмешливо оскалился:

— Соскучилась, что ли? Куда ходила хоть? Алька всех соседей опросила, тебя никто не видел. Мистика…

Марина покраснела. Внезапно она почувствовала, что её пытаются контролировать, держать в рамках, подчинить себе. Это было невыносимо. Она неожиданно разозлилась на парня. Сам из себя ничего не представляет — пустышка же! — а смеет спрашивать таким тоном.

— Столько внимания! Ушла ненадолго, а вы — сразу на поиски…

— Ну, ты даешь! — искренне восхитился парень и даже наклонился вперёд: — Сутки не было, а всё дурочку из себя строишь. С кем гуляла?

— Что? Какие сутки?..

Кирилл хотел сказать что-то ещё, прикольное, смешное и, судя по блеску в глазах, обидное, но в гостиную влетел запыхавшийся Саша.

— Он конкретно толстый! — решил внутренний голос Марины и брезгливо сморщил носик: от светловолосого парня неприятно пахло потом, грязью и спиртным.

Напились они без неё, что ли? Вот и придумалось, что не было её сутки. Но ведь она реально час гуляла, разве можно упиться за шестьдесят минут до такого состояния?

— Алиску видели? — парень тяжело дышал, и в былые времена Марине стало бы его жалко.

Но сейчас она видела совсем другое: красную кожу и толстую шею. Грязный, засаленный воротник ношеной неделю рубашки-поло. Расширившиеся зрачки и полный кривых зубов рот.

Непроизвольно Марина провела язычком по своим зубам. Остренькие, маленькие. Она всегда могла гордиться своими зубками, хоть и не делала этого. Но могла бы.

— Куда она пошла, а? — парень размера икс-икс-икс схватился за бок и облокотился на спинку кресла.

Девушке стало очень неприятно находиться рядом, и она указала на лестницу:

— Не знаю, зачем ты ей, но она там.

И прежде, чем обрадованный парень помчался к лестнице, перехватила его за руку. Зрачки Саши ещё больше расширились, он ойкнул. Марина крепче сжала запястье и угрожающе сказала:

— И учти: обидишь её — убью!

Светловолосый перепугался так, что сразу залепетал слова извинения. Он не чувствовал своей вины, зато прекрасно видел жёсткий, бескомпромиссный взгляд. И он не на шутку его испугал.

Марина медленно разжала руку, и парень, не оглядываясь, помчался наверх.

— А ты крута! — вдруг одобрил Кирилл и пластично поднялся. — Мясо будешь? Шашлыки с утра пожарили.