Странный рецепт от страха

Виктория Кляшторная, 2019

Бывает, что не только дети, но и многие взрослые иногда испытывают явный или скрытый страх и тревожность. В самом младенчестве ребёнок почти ничего не боится, и не оттого, что пока чего-то не знает. Малыш большей частью ещё находится внутри себя, в единстве с собой. Но по мере своего роста он знакомится с миром, копируя реакции своего окружения и присваивая себе чужие чувства, в том числе и страх. Этот динамичный и увлекательный рассказ автора-психолога предназначен для всей семьи. Зачастую родители невольно навязывают собственные чувства своим детям. Автор предлагает родителям самим освободиться от своих страхов, сделав свободными от них и своих детей.

Эта история произошла в одной обычной семье, которых, может быть, тысячи и тысячи, и в которых есть занятые родители, опытные бабушки и дедушки, ну, и, конечно же, дети, самые разные.

Так и в этой обычной семье дружно жили четыре человека: мудрый дедушка-пенсионер, который до пенсии был моряком; очень занятый папа, который ходил куда-то на службу; мама, которая очень заботилась о своём сыне; и сын, которого любили папа с дедушкой, и поэтому заботились о нём не меньше. Кстати, сына звали Никитой, и о нём я хочу сначала немножко рассказать.

Это был, несомненно, хороший мальчик: послушный, с добрым сердцем, здоровый, интересный и умный. Но вот весёлым он бывал редко. И всё потому, что ужасно всего боялся. Он боялся темноты, и его ни за что нельзя было оставить ночью одного в своей комнате; боялся воды, поэтому не умел плавать; боялся упасть, из-за чего не катался ни на лыжах, ни на коньках. Он не сидел, как другие дети, на ветвях деревьев, так как до кружения в голове боялся высоты; боялся собак, ящериц, мышей, — в общем, всего, что только можно себе представить.

Мама, в свою очередь, очень боялась за Никиту, всегда была с ним рядом и прямо за ручку водила. Дедушка, в силу своей мудрости, молчал, но часто сокрушительно покачивал головой, потому что его беспокоил Никитин страх перед всем на свете. Папа же беспокоился о них всех, и поэтому постоянно читал газету (разумеется, когда не находился на службе), чтобы скрыть за ней своё беспокойство.

Итак, жила эта обычная семья своей, вроде бы, обычной жизнью, пока, наконец, не пришёл тот день, из-за которого, собственно, я и хочу рассказать эту историю.

Всё началось с праздника дня рождения Никиты. А все дети знают, что самое интересное в этот день — это подарки. Поэтому, проснувшись утром, Никита быстро умылся, оделся и выскочил в гостиную. Папа, мама и дедушка бросились его обнимать и целовать. Поздравляли Никиту очень сердечно, и каждый по-своему: дедушка, например, весело хлопал его по плечу, мама гладила по голове, а папа слегка щипал его за щёки и дёргал за нос. (Всем известна склонность некоторых взрослых к подобному поведению с детьми.)

Но вот и долгожданная минута! Папа вручил сыну пакет, в котором при вскрытии оказался конструктор. В мамином пакете была книга сказок, которые Никита очень любил. А дедушка, когда все в ожидании устремили на него свои взгляды, сделал жест рукой, который означал приблизительно следующее: «Минутку! Сейчас будет сюрприз!» И очень довольный, он удалился в соседнюю комнату. Через минуту из той комнаты, куда дедушка исчез так загадочно, сначала появился большущий пакет, а потом уже и сам дедушка. Он был настолько счастлив, что, казалось, этот подарок предназначался ему самому. Никита радостно бросился навстречу, и вместе с дедушкой стал поспешно срывать бумагу, которая скрывала такой большой сюрприз.

Деда, что это? — лепетал Никита, пока, наконец, его взгляду не открылся такой подарок, который может вызвать только восторг и бесконечную радость.

Это — мечта всех детей! Это был велосипед! От него уже пахло ветром, прогулками и приключениями, несмотря на то, однако, что он изрядно попахивал смазочным маслом, новой резиной и краской.

— Это здорово! Просто здорово! — повторял Никита, оглядывая предмет детских мечтаний. — Спасибо, деда!

И вдруг обмяк, загрустил и, усевшись на полу возле, стал задумчиво крутить колесо на свободном ходу. Папа ушёл на службу. А мама с дедушкой тревожно переглянулись.

— Что? — спросил дедушка. — Внук?

Никита поглядел на него, сидящего в кресле, и неуверенно начал:

— Деда, я… я боюсь, что не смогу на нём ездить…

— Э-э! Пустяки! — махнул рукой дедушка.

И, добродушно улыбаясь, продолжал:

— Все дети очень быстро начинают ездить, даже самые маленькие! Пару раз я тебе помогу, а дальше — увидишь, как легко ты поедешь сам!

— Я понимаю, деда, — сказал по-прежнему грустный Никита, но я боюсь, что упаду. Я видел, что многие падают, когда начинают учиться.

Дедушка вскочил, засунул руки в карманы, и стал прохаживаться по комнате.

— Дело — табак! — крякнул он по-морскому.

Мама беззвучно и так энергично замахала руками, как будто на неё налетел рой ос. А Никита, который никогда не боялся деда, вдруг испугался. Дедушка сразу это понял и моментально успокоился. (Недаром был мудрый.) Он подхватил внука с пола, усадил с собой рядом, и с минуту смотрел на него, ласково и хитро щуря глаза.

Мама отлично знала, что когда дедушка щурился подобным образом, это означало, что ему в голову пришла мысль, и этой мыслью он очень доволен.

— Дедушка, — нарушил первым молчание Никита, — ты обижаешься на меня?

— Нет, дружище, обижаться — это очень глупо. К тому же, это портит здоровье, — ответил дедушка. — Я, представь, очень рад! Потому что я знаю, наконец, что тебе нужно!

— Дедушка, мне другого подарка не нужно! Велосипед мне нравится очень! Очень!

— Нет-нет, я не об этом, — ответил дедушка. — Я вот о чём думаю: завтра мы отправимся к доктору в ИДВС. Ты, мама и я.

— Деда, ты же знаешь, что я боюсь докторов, — насторожился Никита.

Однако ему стало очень любопытно, так как дедушкин взгляд не предвещал ничего плохого и неприятного.

Тогда он спросил:

— Что это за доктор? И что такое ИДВС?.. И я вовсе не болен, — добавил.

Дедушка тут же объяснил:

— Доктор этот — мой старый корабельный друг, и он никому не колет уколы. Это — раз. ИДВС — это Институт Детского и Взрослого Страха, в котором работает мой друг-доктор. Это — два. И — три: ты болен, внук, и болезнь твоя называется страх.

Доктор Бесстрахов, работающий в Институте ДВС, действительно оказался старым другом дедушки; оба были рады встрече и наперебой расспрашивали друг друга обо всём, не дожидаясь ответов на свои вопросы. В общем, всё говорило о том, что их сближают долгие годы юношеской дружбы, и разделяют такие же долгие годы последующей разлуки.

— Несомненно, тебя привели сюда не только старые воспоминания, — начал доктор с добрым лицом после того, как дедушка представил ему маму и Никиту.

— Да, друг Бесстрахов, «несомненно и не только», — привела меня к тебе вот такая история.

И в течение двадцати минут доктор слушал короткий рассказ дедушки и длинный рассказ мамы о Никитиных страхах. В их рассказе не была забыта и вчерашняя история с велосипедом, что, собственно, и подтолкнуло дедушку навестить старого друга. Теперь он просил у него совета.

— Ну, что ж, — начал доктор.

Дедушка и мама смотрели на него с надеждой.

— Суть ясна: проблема действительно серьёзная настолько, чтобы обратить на неё внимание. Вовремя! — и поднял указательный палец вверх, что призывало всех сосредоточиться именно на этом слове. — Но не настолько, чтобы печалиться и грустить, как о чём-то неисправимом.

Доктор был краток, а Никитина мама была склонна к несколько длинным объяснениям, и поэтому она спросила у него для большей уверенности:

— Вы думаете, есть надежда?

И после того как доктор, абсолютно спокойный, утвердительно закивал головой, мама взволнованно улыбнулась. Дедушка молчал и ласково щурился. (А это, как мы знаем, означало хорошую мысль в его мудрой голове.)

Доктор Бесстрахов, старый дедушкин друг и просто приятный человек, взял рецепторный лист и начал на нём что-то быстро писать.

Конец ознакомительного фрагмента.