Скажи мяу, ведьма, или Дорога проклятых кошек

Виктория Килеева, 2023

Сбежать накануне собственной казни и начать новую жизнь в другом городе? А если твоего любовника похитила твоя бывшая жертва, а тебя зачем-то преследует канцлер курфюрста? Придётся ехать к Балтийскому морю на поиски задолжавшего тебе колдуна, спасать любовника, спасать пиратов и спасаться самой. И вообще… бывших ведьм не бывает. Нетипичный ромфант на фоне Германии XVII века. Продолжение книги «Скажи мяу, ведьма, или Дом проклятых кошек», которое можно читать отдельно. Юмор, непредсказуемый сюжет и всепобеждающая сила любви.

Глава 3

Поздний визитёр

Лара не помнила, как дошла до гостиницы. Она отыскала комнату и толкнула дверь. Одинокая свеча на комоде освещала Андреаса, который лежал на кровати в рубашке и штанах. Он приподнялся на локтях и с сомнением вгляделся в темноту.

— Лара?

— Подвинься, — пробурчала та, садясь на край постели.

— Почему ты так скоро вернулась?

— Помнишь, ты спрашивал, не думаю ли я, что мои родители воспитали бы меня хуже, чем Изольда Лихт?

Андреас кивнул.

— Я-то помню. Я потрясён, что это помнишь ты.

— Видимо, я поторопилась с ответом, — призналась Лара. — Страшно вообразить, какой бы я стала, если бы меня не похитили. Господи… — Она на миг закрыла лицо руками, испугавшись своих слов. — Никогда не думала, что стану этому радоваться.

— Да объяснись ты толком, — потребовал Андреас.

Лара не знала, с чего начать.

— Я так рвалась сюда, надеясь обрести покой и счастье… Но оказалось, что моя загубленная жизнь не такая уж и загубленная!

— Что случилось? Ты не нашла свою семью?

— Не семья они мне. Чужие узколобые глупцы… — прошипела Лара и, опустив голову, добавила: — Сестрёнку только жаль, я бы её забрала, да сама без угла.

— У тебя есть сестра? — заинтересовался Андреас.

— И старший брат.

— Но это же прекрасно.

— Ещё бы.

— Тогда чем ты огорчена?

— Я не могу с ними жить! Возможно, не будь похищения, я бы смогла, но сейчас…

Андреас будто догадался о ходе её мыслей и улыбнулся:

— Тебя воспитывала ведьма крайне свободных взглядов.

«Что лучше — вырасти в чужом доме, но относительно свободной, или в родном, но с рабским сознанием?»

Словно отвечая на собственные мысли, Лара покачала головой.

— Дело не только в воспитании. Думаю, я бы спорила с таким отцом и братом, даже если бы росла вместе с ними. А Лархен… Не дай бог, она напитается этой чепухи про женскую ограниченность и перестанет верить в себя. Ей всего десять лет…

— Твою младшую сестру тоже зовут Лара? — уточнил бывший кот.

— Да.

— Фантазия твоих родителей безмерна.

— Они не чаяли, что я найдусь. — Лара сняла башмаки и забралась на кровать, чтобы лечь рядом с Андреасом. — Ну вот, теперь я завидую не только твоей памяти.

— Ты наконец разглядела мою красоту?

Она пихнула его в бок.

— Я завидую твоим отношениям с родителями.

— Хочешь с ними познакомиться? — спросил вдруг Андреас.

— Ты предлагаешь поехать в твою деревню?

— Поехать и остаться.

Лара замотала головой, настолько ей претила эта идея.

— Слишком близко к Кемницу, да и Лархен бросать нельзя.

— Возьмём её с собой.

— Отец не отпустит — мать умерла, и в доме Лархен вместо прислуги. Чёртов скупец! — Она ударила ребром ладони по кровати.

— Ты хочешь остаться в Дрездене?

Лара задумалась.

— Хочу, но только не с отцом. Вряд ли мы друг друга вытерпим. Всё, что мне остаётся, — это пойти в служанки к какому-нибудь мебельщику.

— Зачем? — удивился Андреас.

— Чтобы он научил меня своему ремеслу. Должна же я чем-то расплачиваться за уроки — деньгами или трудом.

— Лучше я дам тебе денег, не надо никому прислуживать.

— А где мы будем жить?

— Снимем комнату, — воодушевился бывший кот.

— Тогда мы вмиг разоримся.

— Наша карета стоит почти двести талеров. Продадим карету и лошадей.

Лара до боли закусила губу.

— Я обещала Адской Тьме, что мы никогда не расстанемся.

— Тьму оставишь себе. Ещё есть три ящика коньяка и два перстня, но мне, честно говоря, так жаль с ними расставаться…

— С перстнями?

— И с перстнями, — согласился Андреас, а потом воскликнул: — О! Можно шкаф продать.

— Не дам шкаф продать! — запротестовала Лара. — Это моё символическое возмездие за то непотребство, что творил со мной епископ.

— Какое непотребство? — Голос рядом заметно посуровел.

— Тыканье в меня иголкой.

— А-а…

— И раздевание догола.

— Епископ посмел раздеть тебя догола?! — подскочил на кровати Андреас.

Лара равнодушно зевнула в ответ.

— Теперь ты понимаешь, как важен для меня этот шкаф?

— Угу. Ты не возражаешь, если я схожу к хозяину за топором?

— Для чего?

— Хочу порубить епископский шкаф, ибо не могу порубить его самого!

— Вот ещё, и думать забудь! — Она снова вспомнила о младшей сестрёнке. — Я не могу оставить Лархен в доме самодура. У меня есть выбор, с кем жить, у неё такого выбора нет.

Андреас повернулся на бок, устремляя на Лару вдохновлённый взгляд.

— Я знаю, как вызволить твою сестру.

— В самом деле?

— Завтра утром мы пойдём к твоему отцу.

— Та-ак.

— И ты соврёшь, что я твой муж.

Лара с искренним интересом посмотрела на бывшего кота.

— После чего… ты скажешь, что беременна. — Андреас положил руку ей на живот.

— Зачем?

— Сославшись на то, что тебе будет трудно заниматься домашними делами, ты попросишь отца временно отдать Лархен в наш дом.

— Которого нет, — напомнила Лара.

— Зато есть деньги, перстни и коньяк — что-нибудь придумаем.

— Положим, какое-то время я смогу притворяться беременной. А что потом? — недоумевала Лара. — Где мы возьмём настоящего ребёнка?

Её глаза встретились с двумя зелёными омутами глаз, блестевшими в полутьме.

— А этим вопросом… можно заняться прямо сейчас. — Рука Андреаса поползла к её груди.

— Вот уж нет! — Лара забилась в угол кровати, вооружаясь подушкой. — Сегодня ты спишь в другой комнате!

— Я не знал, что ты вернёшься, и вторую комнату не брал, — вздохнул бывший кот.

— Тогда иди и возьми!

— А как же экономия?

— Хочешь экономить — спи на конюшне.

— Лара, мы не так состоятельны, чтобы…

— Я отказываюсь спать с тобой в одной кровати!

— Ты отказываешься спасать свою бедную сестрёнку? — трагичным шёпотом отозвался Андреас.

— Ты ловкач почище Крэха! — Лара согнала его с кровати ногами и зарылась под одеяло. — Уходи! И свечу оставь!

— Жестокосердная.

— Наглец.

Только услышав, как Андреас хлопнул дверью со стороны коридора, Лара смогла расслабиться и закрыть глаза. За день она так устала от впечатлений и переживаний, что сон не заставил себя ждать. Последней её мыслью было: «Андреас настолько хитёр, что терять в его присутствии бдительность — недопустимая роскошь».

Лара проснулась от того, что чьи-то руки шарили по её телу через одеяло.

«Да когда же ты угомонишься, спасатель бедных сестрёнок?..»

Не открывая глаз, она сердито двинула ногой.

— Андреас, я ведь ясно сказала, что хочу спать одна.

Тот приставать не прекратил, и Лара замахнулась, чтобы наградить его смачной пощёчиной.

— Бесстыжий ты котяра.

Её запястье поймала прохладная рука. Чужая рука, усыпанная кольцами.

— Вот и свиделись, барышня.

Различив под шляпой ненавистное лицо, Лара вскричала:

— Граф фон Херхель?!

— Приветствовать меня столь бурно нет нужды, — поморщился Филипп. — Не то я решу, что ты сбежала из тюрьмы лишь ради этого мига.

— Да я тебя так ненавижу, что убить готова!

Лара попыталась ударить молодого графа свободной рукой, но он потянул её за запястье, вынуждая сесть. В ту же секунду перед глазами возникло изящное дуло пистолета с кремнёвым замком.

— Тебе известно, что это?

Лара невольно отклонилась назад. В горле пересохло, ответ ей дался с трудом:

— Да.

— Отвечай, где твой дружок, иначе пристрелю.

— Я н-не… — Прежде чем она закончила, дверь распахнулась — в комнату влетел Андреас:

— Ты кричала?

Его обеспокоенное лицо ожесточилось, и Лара услышала довольный голос Филиппа:

— Это ты кот-колдун? Не знаю, насколько тебе дорога эта бесполезная девка, но, полагаю, что небезынтересна, если вы путешествуете вместе.

— Отойди от неё, Айхельштарк! — процедил бывший кот.

— Не тревожься, я пришёл не за ней, — мягко улыбнулся граф. — Я пришёл за тобой.

— Зачем тебе Андреас? — не удержалась Лара.

Взгляд прозрачных серых глаз вернулся к ней.

— Прошу прощения, если разочаровал. Ты говорила, что через три недели к твоему любовнику явится Библиотекарь. Это правда? — Филипп вопросительно посмотрел на Андреаса.

Тот кивнул.

— Ровно через двадцать дней.

— Прекрасно. Тогда пусть он лучше явится в мой замок, нам есть о чём потолковать. — Филипп указал подбородком на Андреаса. — Ты едешь со мной в Кемниц.

— Ты… так жаждешь стать колдуном, что готов меня похитить? — поразился тот.

— Да. И если ты попробуешь сказать заклинание или сбежать, я прострелю этой барышне голову.

Андреас помрачнел ещё больше.

— Я не сбегу, и колдовать я уже не способен. Убери оружие!

Дверь снова открылась, чтобы впустить графского кучера, которого Лара видела в Кемнице в ночь перед казнью.

— Свяжи его, — велел дворянчик.

Лишь когда кучер завёл руки Андреаса за спину и связал их, Филипп опустил пистолет, с сомнением оглядывая своего пленника.

— Куда подевалась твоя колдовская сила, ведьмин ухажёр?

— Силу давала книга, но её украли.

— Гм… Тем лучше, — заключил граф.

— Зачем увозить человека в другой город? — осмелела Лара, впиваясь ногтями в одеяло. — Если тебе так важно встретиться с Библиотекарем, останься с нами в Дрездене на двадцать дней и жди. Клянусь, мы никуда не сбежим!

— «Мы»? — усмехнулся Филипп. — Ты мне даром не нужна, меня интересует только твой любовник. Ступай вперёд, колдун! — Теперь он направил дуло на Андреаса и, повернувшись к Ларе спиной, шагнул к двери.

«Пистолет… Выстрелив раз, он не успеет его перезарядить^[3]».

Она заметила, как кучер встал вполоборота, отворяя дверь, и спрыгнула с кровати, одновременно набрасывая на голову Филиппа одеяло.

— Лара, нет! — заорал Андреас.

Грянул выстрел. Сноп искр вспыхнул и растаял в дыму. Лара не успела свалить графа на пол — кучер одним ударом в грудь толкнул её в угол комнаты.

От боли глаза заволокло туманом, дыхание оборвалось и восстанавливаться не спешило. Ослеплённая Лара напрасно хватала воздух ртом, не в силах вымолвить и слова. Всё, что могла — это слышать крики мужчин:

— Рольф, подай мне второй пистолет!

— Я не сбегу, не убивай её!

— Подлая тварь…

— Если ты выстрелишь, я сделаю всё, чтобы ты не дождался встречи с дьяволом!

К двери приближался топот.

— Кто стрелял? В чём дело? Вы перепугали людей…

— Я стрелял. Все живы, пошёл вон.

— Матерь божья! Это мне теперь дыру в стене латать придётся…

Зазвенели монеты.

— Бери и уходи!

Лара наконец задышала. Пахло порохом. В глазах прояснилось, и она увидела, как Филипп и его кучер уводят связанного Андреаса из комнаты.

— Андреас, — прохрипела она.

Тот серьёзно посмотрел на неё — ни тени прошлой весёлости:

— Не смей за нами ехать! Когда всё разрешится, я вернусь. Компания, конечно, сомнительная, но я потерплю.

— Он не вернётся, — пообещал Филипп. — Как только я подпишу договор с Библиотекарем, я избавлюсь от твоего любовника самым справедливым способом — сдам его дядюшке как колдуна.

Лара дёрнулась. Андреас непонимающе уставился на Филиппа сверху.

— Какой тебе прок?

— За то, что ты не дал повесить эту ведьму, повисишь вместо неё.

«Он погибнет из-за меня!»

Лара попыталась встать.

— Сидеть! — рыкнул граф, приставляя дуло к виску Андреаса. — Или хочешь его смерти прямо здесь?

Тело и дыхание сковал страх.

«Он прав, я бесполезна! — внутренне кричала Лара. — Что я могу? Что делать?!»

— Иди к своим, — будто в ответ, сказал Андреас, бросая на неё прощальный взгляд. Даже в полумраке было видно, как он бледен. — Не слушай его, киса, я вернусь. Не делай глупостей!

Кучер захлопнул дверь. Лара напрасно поискала глазами какое-нибудь оружие и подбежала к окну. На графской карете висели фонари, позволяя разглядеть, как из гостиницы выходят трое.

— Про месть ты, не подумав, ляпнул? — донёсся голос Андреаса. — Я ведь и убиться могу, и не видать тебе Библиотекаря.

— Убиться я тебе не дам, не надейся.

Андреас сел в карету, подталкиваемый Филиппом. Так же как когда-то Лара. Нестерпимое чувство вины захлестнуло новой волной. Глаза затопило слезами, и Лара не увидела, как экипаж тронулся с места. Она поняла это лишь по свисту кнута и топоту лошадиных копыт.

Лара не знала, сколько времени стояла, упёршись лбом в стекло и рыдая. И как бы ни ослабляли рыдания, ей хотелось крушить всё вокруг. Она ударила по подоконнику, потом по столу. Набегающая и жалящая боль успокаивала, облегчая боль внутри.

С силой треснув по комоду, Лара увидела, как открылся верхний ящик, и с раздражением толкнула его обратно. Но ящик закрылся не полностью и без желанного грохота — что-то мешало. Она пригляделась и выдвинула ящик: в нём лежала одежда Андреаса. В нос проник запах табака, снова вызывая приступ слёз.

— Его вещи, — прошептала Лара. И больше не плакала.

Вместо этого она достала одежду Андреаса и разложила её на кровати. Живо сбросив с себя юбки, корсаж и сорочку, Лара облачилась в белую рубашку, чёрные штаны и камзол. Подвернув чересчур длинные рукава, она натянула ботфорты. Затем подошла к настенному зеркалу, чтобы повязать на шее белый батистовый воротник, и, перехватив волосы лентой, надела чёрную фетровую шляпу с красными перьями. Дорогая одежда Андреаса сидела на Ларе лучше, чем наряд покойного ландскнехта, который у неё отобрали в тюрьме, но всё равно заставляла чувствовать себя полуголой.

В зеркале отразился уже знакомый мальчишка с отчаянным взглядом, что когда-то пытался бежать от инквизиторов.

«Я не дам его убить», — мысленно решила Лара, собирая в узел остальные вещи — свои и Андреаса.

Она повесила на руку плащ и спустилась вниз. В ботфортах ощущалась неприятная пустота.

«Придётся ходить аккуратнее».

— Вы кто такой? — насторожился сидевший у очага хозяин гостиницы.

— Я со второго этажа, — не меняя голоса, ответила Лара.

На лице хозяина проступило медленное осознание.

— Госпожа из комнаты, в которой стреляли? Вы не ранены?

— Нет. Я съезжаю. Пусть конюх закладывает мою карету.

Положив плащ и узел в золочёную карету, Лара проверила, надёжно ли закреплён на крыше епископский шкаф, пока конюх запрягал лошадей.

— А где ваш кучер? — не удержался от вопроса юноша.

— Я сама себе кучер, — бросила Лара, сходя с ума от нетерпения.

Дождавшись, когда конюх отойдёт, она села на козлы и взяла вожжи — но только для вида.

— Мне надо проститься с семьёй. Поезжайте в проулок.

Четыре лошади закивали головами.

Дорога заняла не больше двух минут. Лара ещё издали увидела вывеску мебельной лавки. А рядом — чёрную карету с вензелем «К», запряжённую шестёркой лошадей. Похожая карета перекрывала ей путь во время ареста.

«Не может этого быть…»

Лара сказала лошадям остановиться, спустилась на землю и прошла вперёд, чтобы взглянуть на крыльцо отчего дома. У входа темнела знакомая грузная фигура. Фонарь в руке отца освещал не только его бледное лицо, но и тонкий профиль стоявшего перед ним господина в окружении четырёх охранников.

«Сталеглазый канцлер!»

Сдвинув шляпу на лицо, Лара отступила в тень и побежала к карете, слыша в каждом своём шаге биение сердца.

«Какого чёрта? У него дел других нет, кроме как ловить по Саксонии сбежавшую ведьму?! — Её одновременно трясло от страха и негодования. — Теперь мне совершенно точно придётся уехать…»

— Снова вы? — удивился хозяин, едва она показалась на пороге гостиницы.

Лара вытащила из кошелька клочок бумаги и один рейхсталер.

— Вы не могли бы кое-что передать моему отцу? Вот адрес.

— Конечно. Что ему передать?

— Шкаф.

Когда конюх вместе с хозяином, пыхтя от усилий, сняли с крыши кареты великолепный ясеневый шкаф, Лара приблизилась к кобылам и зашептала:

— Тьма, Снежинка… Ромашка и Весна, нам предстоит долгий путь. Мы едем на север — к морю… Вероятно, это единственный способ спасти вашего хозяина.

Примечания

3

Пистолеты в 1648 году были однозарядными.