Времена года

Виктория Журавлева, 2021

Рассказы, которые останавливают на мгновение и позволяют увидеть то, чего мы можем не замечать из-за спешки. Сборник состоит из душевных историй, которые порой наполнены разными переживаниями и волнениями, но главное в них то, как можно посмотреть на наш мир и жизнь под необычным углом, чтобы начать замечать важное и хорошее в каждом моменте, радоваться каждому дню и мелочам, отдыхать и на время перестать думать о всех тех сложностях, которые порой случаются у каждого из нас. «Эти рассказы про доброту, искренность, любовь к жизни и к миру, про «пробуждение» и про «внутреннего ребенка», о котором мы часто забываем становясь взрослыми. Они напоминают о том, как важны позитивный взгляд на жизнь и умение видеть красоту в деталях, а вот развить это умение в себе – уже наша задача.» О. Кораблева, арт-терапевт

I. Почувствуй

Незнакомцы

Есть три стадии в отношениях. Сначала вы незнакомцы, не представляете, что вас может связать что-то с этим человеком. Но спустя какое-то время вы становитесь кем-то большим, чем знакомые, друзья или влюблённые. Вы становитесь необходимыми друг для друга.

Потом наступает момент, когда нужно прощаться, но не по вашей воле. То ли это испытание судьбы, то ли время неподходящее, но нужно прощаться.

Следующий этап — ожидание. Вы стараетесь жить, каждый день надеясь, что он вернётся. Вернётся, поцелует, и всё снова встанет на свои места, снова станет хорошо и спокойно на душе. Снова появится тепло в вашем сердце.

Когда очередь доходит до третьей стадии, то сложно не сойти с ума. От радости или горя. Тут всё зависит от Жизни и Смерти, как они рассудят, как они поговорят. Повезёт, если Судьба вмешается. На третьей стадии вы либо вновь возвращаетесь друг к другу, либо навсегда остаётесь одни…

Стадия 1. Не прощание

Война. Неважно какая, когда — в прошлом или в будущем. Это совсем неважно, потому что подобное всегда жестоко, ужасно, несправедливо и варварски. Просто война. Люди отворачиваются друг от друга, предают, убивают, забывают главные наставления Бога и превращают землю в ад. Люди гонятся за властью и влиянием, за всем, что не одобряет Создатель… Они убивают Человечество. Давно убили бы, если бы не Любовь.

Непредсказуемое, непривычное, загадочное, стойкое и сильное чувство, которое словно благословение и спасение для нас от Творца мира. Любовь всегда есть. Она везде есть.

Любовь человека к человеку, любовь Бога к человеку, ведь это именно он создал Солнце, чтобы оно грело нас, чтобы не было холодно и темно… Он создал весь мир из-за любви. А мы портим нашу землю войной, когда нам единственным дана возможность испытывать эмоции, чувствовать и развиваться.

Когда-то незнакомка для него приходит провожать его на фронт. Им обоим страшно, непонятно и неизвестно, что будет дальше. Война забрала семьи, поэтому они остались совершенно одни, нашли друг друга в самое тёмное время жизни.

Он видит её в голубом светлом платье до щиколоток, в единственных выходных туфельках (она одета в самую лучшую оставшуюся одежду, чтобы проводить его), длинные волосы волнами лежат на плечах, спине, и не верится, что она пришла, она есть и она с ним. Сложно поверить. Незнакомец ловит взглядом каждое её движение: как она начинает улыбаться и быстрее идти к нему.

Несколько секунд. Незнакомка обнимает его, так крепко-крепко, не желая отпускать — ни сейчас из объятий, ни на войну, никуда от себя, будто она может защитить. Но приходится отпустить… Девушка осматривает его, он в форме, выглядит старше своих лет, уверен и смирен, не хочет ехать на поле битвы и покидать жизнь. А на фронте нет жизни, есть выживание. Война — это когда люди заставляют друг друга выживать.

Незнакомец наклоняется к своей Незнакомке, но вместо того, чтобы поцеловать его, она отворачивается и снова обнимает. Он не понимает, но обнимает в ответ. Ему хочется поцеловать в последний раз…

— Стой. Не целуй меня, — быстро, тихо и надломлено шепчет она, пытаясь не плакать, а улыбаться.

Ему не нужно видеть её слез сейчас, и так сложно. Она продолжает, говоря на ухо, чтобы только он слышал. Это всё только для него, ради него. Как солнце светит людям, даря тепло, так и она дарит ему свой душевный свет, придавая силы.

— Не смей целовать меня… Это будет означать, что мы больше не увидимся. Пожалуйста, давай повторим ту историю, где дают обещание поцеловаться после всего… Чтобы я точно знала, ты останешься жив, — снова отпускает и смотрит в глаза Незнакомцу.

Вы замечали, какие у нас удивительные глаза? Эти тысячи ресничек, крапинки, неповторимый и уникальный цвет, своя манера смотреть и выдавать мысли, чувства… Так вот, в этот момент она замечает каждую мелочь в надежде снова увидеть.

— Но… — пытается сказать Незнакомец. Он бы хотел попрощаться, ведь знает, как больно будет ей узнать, что он пропал, убит. С войны давно уже никто не возвращается.

Она не готова прощаться, поэтому безумно боялась этого часа. Ей не хочется расставаться и признаваться в своих чувствах, чтобы удержать, ей хочется простого — его счастья и здоровья. Она настолько любит, что готова отпустить, если это сделает его счастливым.

Вот только… У них не всё так просто. Она не может отпустить его на смерть, не хочется верить, что больше никогда не увидит любимый взгляд, поэтому сейчас приходится применять всю свою женскую хитрость, чтобы он обязательно вернулся. Пусть делает что хочет, ей уже неважно, но главное — вернётся. Живым и здоровым. А потом… Потом они разберутся в своих чувствах, поговорят и (ах! какая невозможная надежда в войну), может, станут счастливы.

— Нет, нет, кто-то из нас должен быть сильным. И сейчас этим кем-то должна быть я, пока не осознаю всей опасности и не лью по тебе слёзы. Поэтому ничего не говори. Обними сейчас крепко-крепко, дай спокойно подышать тобой, а потом отпусти, уходи и подари поцелуй, когда вернёшься. Я буду ждать, любимый, — говорит Незнакомка, а он обнимает, молчит и понимает. Придётся вернуться, пройти через Ад, но вернуться и не покидать больше никогда.

Они молчат, стоят в обнимку и становится неважно, что где-то там поезд, где-то война, где-то конец, потеря веры, любви и лишь смерть. Крепкие объятия, ещё один взгляд родных глаз и… Уходит. Незнакомка наблюдает, его спина словно становится всё дальше и дальше, хочется побежать, всё-таки поцеловать, но нельзя. Нельзя прощаться. Она поцелует его. Обязательно поцелует, только нужно подождать… Подождать, и всё будет.

Стадия 2. Ожидание

У влюблённых не пропадает вера в Бога, потому они есть друг у друга, потому что больше им не на что надеяться, кроме как на Создателя. Когда-то незнакомцы, верящие, что их жизнь скоро закончится в этой войне, они начинают верить, надеяться, стоит им встретить друг друга. Одинокие и брошенные души находят друг друга во все времена, даже в самые трудные и безнадёжные.

Смерть и Жизнь — такие же незнакомцы, но Бог расставил всё по-своему. Им досталась участь всё время быть рядом и не иметь возможности прикоснуться… Приходится ссориться, ругаться и вечно спорить, из-за чего человеческая судьба непредсказуема, каждый день новое испытание для нас, новый спор для Смерти и Жизни.

Незнакомка ждала. Она получала письма с фронта на протяжении двух лет, каждый день. И всегда надеясь, что это телеграмма о его возвращении, и всё время боясь, что это известие о пропаже без вести, о смерти единственного для неё Незнакомца. Пока Война шла, Человечество продолжало медленно угасать, а люди не смели никак это остановить.

Она думала, что самое сложное время было, когда голодала, замерзала, пряталась в подвалах, но ошибалась. Сложнее всего оказалось ждать известий. Ожидание стало настоящей мукой.

Каждый день мысли возвращались в прошлое, вспоминались все тёплые сердцу моменты, отчего становилось невыносимо. Появился страх: вдруг не вернётся? Не вернётся, а я даже не дала поцеловать себя, даже не попрощалась и не сказала всего. Сразу столько всего нужно сказать и лишь бы просто увидеть рядом живого и своего.

Снова телеграмма. Снова руки вот-вот затрясутся от волнения, приходится взять всю свою волю и распечатать конверт, а сердце… Сердце будто рвётся на части, уже ничем не зашить эти раны. Она читает быстро и бегло, чтобы найти ту самую строчку, ту самую пустую строчку, которая сегодня заполнена.

Стадия 3. Разговор Жизни и Смерти

С: Ну смотри, этот просто существует, тот бегает и стреляет без цели, а этот…

Ж: А этот борется за что-то!

С: Да нет, чушь это всё! Никто из них уже не борется, мы наблюдали за такими, Жизнь.

Ж: Не видишь, что ли? Посмотри, как глаза блестят! Давно уже воюет, молодой и уже такой старый, мудрый, всё знает, всё повидал…

С: Значит, пора ему уже?

Ж: Нет! Наоборот! Оставь его мне!

С: Я тебе уже оставлял! Моя очередь…

Судьба: «Судьба всегда на стороне разумных», мои спутники.

С: А я уже сделал дело.

Ж: Зато я ещё нет!

Ничего не осталось. Весь мир потерял свой свет, осталось лишь понимание: его больше нет. «Пуля в лёгкие, потеря крови» — написано в телеграмме, нет шансов на жизнь. Она кричит прямо на месте, не в силах уйти, успокоить себя и быть сильной. Больше не может, а так хотелось, так верилось, что у них получится.

В моменты истинного отчаяния человек свято ни во что не верит. Он верил до, но когда случается что-то настолько плохое, то все силы и надежды пропадают. Мы становимся обнажёнными перед жестоким миром, нам ничего не хочется в этот момент, есть только наша боль и безнадёжность.

Когда-то незнакомцы готовы лить слёзы, вспоминают друг о друге по поводу и без. Они не могут это остановить, они готовы радоваться за успехи и счастье другого. Это искренность, чистота и вера. А когда твоего Незнакомца уже нет, то всё пропадает. Больше не можешь думать о нём как раньше, больше не хочешь быть сильным и стойким человеком, хочешь стать маленьким и просто плакать. Плакать, пока не закончатся эмоции, но эмоции бесконечны. Никто не может от них избавиться, потому что даже безразличие и пустота тоже эмоции.

Она прошла девять кругов ада всего за две недели… Мир окончательно потерял краски, не осталось даже серого и белого. Только чёрный, будто и Незнакомка погибла на войне с Незнакомцем. Она потерялась в днях, мыслях, не могла есть, пить, ходить, ничего не могла, потому что больше не хотела жить. Теперь Война забрала не только всех близких, но и душу. Окончательно. Бесповоротно. Навсегда. Она любит и влюблена, но вера пропала.

Всё случается весной. Кажется, это самое счастливое время года, когда всё расцветает, обновляется, уходят холода, слякоть и грязь, пропадают серость и темнота, возвращаются краски и свет.

Её весна была чёрной, пропитанная прошедшей Войной, слезами, даже победа не была так важна. Разве можно называть это победой, в которой всё потерял? Нет. Неважно на победу. Радуются лишь те, к кому вернулись с фронта, возможно, без ноги, руки, но вернулись, и теперь… Они обнимаются на вокзале.

Незнакомка стоит одна на том же месте, но больше нет ничего, лишь толпа вокруг. Хочется вернуться в прошлое, хочется снова Войны, чтобы Его опять отправляли воевать, а она провожала и просила не целовать. Они думали, что не живут. Ей кажется, она была самой живой в Войну, когда чувствовала и он был рядом, ничего больше было не нужно. А теперь она нуждается одновременно во всём и только в нём.

— Я заслужил поцелуй, — словно в бреду, точно не наяву.

«Невозможно, невозможно, невозможно», — в мыслях её, когда она оборачивается на надломленный и родной звук. Вспышка.

Резкая вспышка, которая включает весь свет при виде этой улыбки. Мир перестаёт быть чёрным, она видит зелёную форму солдат, видит чёрно-красный поезд, видит серую железную дорогу, видит яркие жёлтые платья, видит лучи солнца, пробивающиеся сквозь открытые окна вокзала. Она видит родные глаза и не может сдвинуться с места, кинуться в объятия, начать целовать, как это делают все влюблённые вокруг. Смотрит и плачет.

— Больше не нужно, не зря же я выживал для тебя, — снова его голос раздаётся в шуме вокруг, пока Незнакомка стоит и не верит.

Он улыбается, подходит и крепко обнимает, целуя в лоб и закрывая старые мудрые глаза, замеченные Жизнью, Смертью и Судьбой.

Три спутника стоят в стороне, наблюдая за людьми на вокзале, и лишь Незнакомец и Незнакомка их привлекают. Судьба довольно улыбается, Смерть качает головой, закатывая пустые глаза, а Жизнь… Жизнь готовит им другие подарки, от которых они будут счастливо плакать, ведь если они смогли пережить три стадии, то получили самое важное — Время любить.

Через 68 лет:

С: Значит, теперь я могу делать что хочу?

Ж: Что ты хочешь?

С: Разлучить!

Ж: С ума сошёл? Опять? Оставь!

С: Да всё, пора уже им, всё у них есть и было.

Судьба: Да, Смерть прав.

Ж: Как? Поверить не могу, вы сговорились!

Судьба: Родственным душам пора уйти, чтобы снова найти друг друга в следующей жизни.

Слепое поколение

Все мы разные, с этим не поспоришь. Но всё-таки есть кое-что невероятно светлое и чистое, что объединяет человечество. Это семья. Без семьи не было бы мира, людей, была бы только пустая земля, где красоту природы даже некому оценить.

Иногда мы даже не задумываемся, что именно даёт нам семья. Мы забываем в спешке, принимая с первого взгляда обычные вещи за что-то привычное и вовсе не важное. То, что когда-то было дорого для родственников, не представляет для нас ценности. Может, мы даже пользуемся старыми, хорошо сохранившимися вещами, но забыли, от кого получили их, по какому случаю и почему в глубине души они кажутся чем-то важным.

Это случилось поздно вечером и по всем простым сюжетам — всё произошло в метро, где чаще всего никто не улыбался, чего уж говорить о других эмоциях. В метро все превращаются в серые, закрытые и унылые стены, не способные чувствовать, видеть и думать. У стен есть только одна цель — оказаться в нужном месте в нужное время. Стены не всегда разрушаются, выходя из душного метро, они могут остаться такими же унылыми на вечность, пока их не стукнет огромный молоток с табличкой «Возвращение к жизни».

Одна такая Стена снова куда-то спешила, не обращая ни на что внимания. На самом деле это был молодой человек, стена которого наверняка давала трещину, пока он веселился с друзьями на выходных. Этого было мало, чтобы назвать нужным молотком, способным разрушить всю закрытость, парень давно погряз в бесчувственных учебных буднях.

Он стоит совершенно спокойный, больше похожий на серое невзрачное пятно, не смотрит на людей, полностью увлечённый мысленным повторением замысловатых формул для экзамена. Стена так бы и осталась стоять на месте среди других стен в вагоне, где при желании, которого ни у кого нет, можно было построить целый бездушный дом. Да и как можно построить что-то бездушное с желанием? Даже бездушный дом не под силу.

Молодой человек вдруг чувствует вибрацию в кармане старой чёрной и совершенно обычной куртки. Стена не озирается по сторонам, а просто лениво, сонно и привычно достаёт мобильник. Экран на секунду освещает стену, создавая трещины эмоций, но в следующий момент Стена с мыслями «Повезло» убирает телефон и планирует новую цель вместо института — обратно домой. Экзамен отменён.

Можно снять такие простые и невзрачные очки, чтобы не только самому быть серым и невидимым, но и сам мир с другими стенами совсем не видеть. Секунда. Вагон на рельсах подскакивает, на миг заставляя все стены внутри покрыться трещинами беспокойства и неожиданности. Этой секунды хватает, чтобы очки выскользнули из рук и необычайно быстро упали на грязный пол. Неожиданный треск! Стена молодого человека начинает трещать от осознания, что произошло. Он наклоняется за очками.

В такие моменты вспоминаешь, как тебе досталась эта вещь. Очки любимого дедушки, через которые на него сначала смотрел его дедушка. Очки, передающиеся из поколения в поколение по мужской линии, упали на пол, а линза выскочила со звуком «Тыррр», немного прокатившись по полу.

Через эти очки видели самолёты, летящие на врага в чистом голубом небе, и чувствовали тревогу, страх за мир и за семью. Видели первую машину, проехавшую мимо лошадей, запряжённых в повозки. Видели красивые улыбки милых девушек, но лишь одна была особенная, из-за которой стёкла запотевали и на миг всё становилось белым, туманным. Видели собственные руки, державшие малыша, которому потом достанутся на первый взгляд простые чёрные очки. Видели не стены, а мир, которому не нужен молоток с табличкой.

— С ними ты увидишь всё, что пожелаешь, — говорил дедушка, передавая очки внуку, чьё зрение начало падать в шестнадцать.

Юноша не оценил подарок, но признал необходимость со временем, был благодарен и всё чаще не снимал чёрные очки. Он долго ждал «всё, что пожелаешь». Чем дольше он ждал, тем меньше желал и замечал то самое Всё.

Молодой человек поднимает очки, пытается вставить линзу, пока стены продолжают трещать, изнутри вырываются сожаление, тревога, досада и жалость. Выпавшее стекло никак не хочет возвращаться на место, помогая стенам разрушаться. «Как же так! Как же так!» — причитает Стена, не сдаваясь и не обращая внимания на то, что только что проехал свою остановку.

Что теперь будет с очками? Что будет с юношей? Как он скажет о поломке родителям, а главное… Как посмотрит на деда, который всю жизнь трепетно берёг и любил очки? Эти вопросы интересны лишь нам, простым зрителям, читателям. А в метро вокруг молодого человека, чья стена перестаёт разрушаться, остальные не обращают внимания и всё так же погружены в свои мысли, заботы, цели.

Снова неожиданный треск! Треснуло стекло, а сердце молодого человека сжалось в страхе. Отчаяние.

— Не повезло! Ремонт будет дорого стоить, — досадно выдаёт юноша, ничего не видящий ни в жизни, ни в душе.

Одна большая картонка

Когда мы теряем надежду, то чувствуем опустошённость, безнадёжность, хочется рушить всё вокруг или, наоборот, забиться в тёмный угол, чтобы никто не смог увидеть нас потерянными и помятыми, словно белоснежный лист. Все приходят в эту жизнь в виде чистой бумаги, но почему-то жизнь не может оставить идеальную чистоту, ровность… Она наносит удары, режет, мнёт, потом расправляет, старается вернуть белоснежность, будто пытается починить, но проходит время и снова лист превращается в маленький запуганный серый комок.

Мир полон ярких красок, которые могли бы раскрасить листы, придать им больше жизни и радости, но они сами лишают себя счастья, обрекая себя на вечную серость и помятость. Так, например, вместо того, чтобы успокоить ребёнка, родители продолжают идти вперёд и ничего не делать, улыбаться, будто это в порядке вещей, что их маленький листочек уже с самого детства впитывает серые краски, а не зелёные и жёлтые.

Проблему слёз листочка можно решить. Он потерял своего друга — белоснежный шарик с оранжевыми пятнышками. Шарик медленно и тихо падал, но казалось, что в этот момент вокруг всё звенело и железные палки стучали друг об друга, мир остановился, невозможно было дышать, исчез даже воздух, ведь именно тогда листочек начал впервые мяться, пытаясь дотянуться через перила и спасти друга.

Именно это падение дало почувствовать серость, первую боль. Листку больше ничего не хотелось, кроме как мяться. Для других падение яркого шарика ничего не значит, им всё равно, потому что они давно испортили свою белоснежность, но для только пришедших в этот мир листочков падение — это повод для отчаяния или зарождение желания изменить мир. У каждого своё судьбоносное падение.

Пожалуй, только сами листы не видят друг в друге перемены, решив, что так и должно быть, а ведь секрет счастья, ровной и белой поверхности, прост: нужно лишь больше внимания и взаимопомощи. Если один лист пытается выровнять другой, то, конечно, этот другой станет ровным, почти идеальным, но не белоснежным, потому что он не помогает в ответ, а лишь наблюдает, как его спасителя мнут и марают окружающие.

Вот только не всегда найдётся лист, способный выровнять другой, поэтому так важно желание изменить свою картонку. Один листочек из-за падения надежды и детского счастья расплачется и захочет поддержки, чтобы его пожалели, но есть другой, который будет наблюдать, чувствовать, как начинают гнуться его края, но он не даст помять себя, а постарается стоять прямо и пообещает, что не даст больше белым шарикам с оранжевыми пятнышками падать и вместе с ними забирать счастье.

Конец истории таких листочков прост и удивителен. Спустя время они превращаются в тех, кто сам дарит счастье и старается не помяться, как бы тяжело это ни было. Даже если люди только и говорят громкие слова, ничего не делая, потерявшись в существовании, наш картонный и такой беспомощный мир продолжает держаться. После всех испытаний шарик не падает, а взлетает к голубому небу, даря надежду листочкам и тем, кто наблюдает за ним.

У вещей тоже есть своя история

Порой мы не замечаем простых вещей, потому что заняты в круговороте событий, нет времени, чтобы остановиться, сделать глубокий вдох и обратить внимания на то, что вокруг. Из-за занятости мы теряем себя во времени, которое словно с головой окутывает одеялом, заставляя перестать оглядываться и видеть настоящее. Лишь темнота и привычные будни. Но любая система когда-нибудь сломается.

Её система ломается утром, когда часы становятся тягучими, нет беспорядочной спешки, можно пить кофе, как это делают французы — медленно и с круассаном, и слушать тишину, состоящую из весеннего воздуха и птичьей песни за окном. Кажется, что в этот момент должна происходить главная магия, но утро обрывается, когда в гости приходят бабушка и крёстная.

Бабушка — человек, который заставляет перестать думать о делах на день, помогает вырваться из будней и почувствовать, что значит жить моментом, потому что весь её образ кричит: «Отвлекись, поговори с нами!» Они садятся за круглый, потёртый и уютный стол, как и обычно в их семье — все главные события происходят на кухне за яркими обсуждениями в кругу девочек.

— О! Вы достали это одеялко, — вдруг слышит она, на этот раз отрываясь от чашки вкусного кофе и уже сидя за столом.

Кажется, девушка впервые обращает внимание на то самое одеялко. Детская радость в голосе бабушки, чьи глаза будто начали блестеть, как океан при ярком солнце, удивляет и сначала непонятно, почему женщина придаёт значение какому-то красному и привычному пледу на диване.

Коричневый диван с зацепками от кошачьих когтей, на нём лежат разные подушки, одеяла, словно крепость от беспощадного и не понимающего всю важность дивана кота. Красное большое непримечательное одеялко лежит на подлокотнике, оно осторожно, даже бережно, сложено в четыре раза, и веет от него теплом, хочется забрать к себе комнату и укутаться в него.

— Да, помните, как на кровати лежало, чтобы все могли лежать и играть с Никой? — поддерживает разговор мама, пока дочь изучает одеяло и чувствует к нему привязанность.

Возможно, для неё эта вещь не значит ничего особенного, но родственники… Они помнят, как выбирали цвет, ткань, чтобы их малышке было удобно и мягко лежать и играть на одеяле, сидеть на взрослой кровати, чтобы все приходили и вместе с ней перебирали игрушки, чтобы всё внимание было уделено новому свету семьи. Они помнят, как первый раз расстелили красное одеяло на кровать, как все вместе лежали на нём, любуясь ребёнком и смеясь над чем-то. Это непримечательное одеялко сопровождало большую часть жизни не только родственников, но и её саму, хоть она и не помнит, не понимает значимость и может лишь улыбаться, смотря на любимых.

Снова хочется расстелить одеяло, почувствовать мягкость, вспомнить тёплое и свободное детство, полное непонимания мира, незнания, что ждёт дальше. Хочется снова просто лежать на красном одеялке с белыми узорами и чувствовать себя маленьким ребёнком, защищённым и ни о чём не думающим. Хочется мять его, укрываться и улетать мыслями в прошлое, ностальгируя и вспоминая счастливые моменты.

— Детское одеялко, — слышит голос крёстной, наполненный особенными тёплыми нотками, как будто и она вспоминает, как они играли и смеялись, лёжа на нём.

Они все улыбаются, у каждого свои воспоминания с этой вещью. У Ники нет картинок в голове, как у остальных, у неё лишь чувства, эмоции и настоящее, где у обычного одеяла есть история, связь с семьей и жизнь.

Времена года

Часть 1. Снежная темница

Поле. Яркое холодное Солнце освещает лес. Зелёные ёлки, покрытые снегом и замёрзшие. Больше ничего нет, листья деревьев опали, все ждут хотя бы чуточку тепла. В этом году зима особенно холодная, жестокая и долгая, кажется, ей нет конца. Этот холод будет бесконечен, как и мучения природы.

Это далеко не новая история, в жизни давно уже нет ничего нового. Ситуации повторяются не каждые столетия, а каждый день, люди не видят этого, но Небо всегда наблюдает. Можно бесконечно философствовать о смысле жизни, о любви, о жестокости, о предательстве и ещё миллионах вещах, но почему бы просто не пожить? Сейчас так сложно остановиться в круговороте событий, все забыли настоящий вкус жизни, что значит дышать свежим воздухом и наслаждаться мгновеньем

Белая сирень не вянет этой зимой, она укутана в только выпавший снег, пока ещё не тронутый руками человека. Сирень тянется к старому другу — Солнцу, не догадываясь, что даже он больше не согреет. Она осталась совсем одна посреди поля, деревья почему-то больше не говорят с ней, нет чувства единства и свободы, вся Природа спит, а она не может заснуть в снежной темнице, не дающей цвести и обрекающей на одиночество.

Зима разлучает, из-за неё сердца замерзают, никто больше не хочет выходить на улицу, радоваться, все хотят переждать это страшное событие в одиночку. Никто не догадывается, что им холодно не из-за зимы, а из-за одиночества. Люди перестают бороться, бросают друг друга, не ждут, думая, что будет лучше и легче, но законы Природы совсем другие.

Каждый год Природа разлучает цветы и деревья друг с другом, чтобы увидеть, кто будет бороться до Весны, а кто потеряет смысл, забудет, почему хочет вернуться. Бывает, один ждёт, а второй уже забыл… Тогда погибают оба: второй от холода, а первый от разбитого сердца и тоски. Природа наблюдает за своими детьми, не в силах помочь, она не может вмешаться и подсказать, тогда всё будет фальшиво. «Дети должны сами знать, чего хотят, и выбрать свой путь», — уверена она.

Сирень не сдаётся, продолжает говорить в пустоту, каждый раз надеясь, что ей ответят. Она не верит, что теперь одна, что её могли оставить. Она тянется, пытаясь вырваться из белоснежного заточения, то ли силы не позволяют, то ли вокруг и правда так много снега и холода.

Как бы ей хотелось закричать от разочарования и страха и увянуть, но она не может, потому что обещала и не собирается сдаваться так быстро. Вокруг никого, ей безумно холодно, все лепестки уже опали. Обычные снежинки вокруг превратились в собственные белоснежные лепестки, так и говорящие: «Сдайся, это бесполезно».

Часть 2. Одиночество

Она слышит, как воет ветер по ночам, как заяц пробегает мимо, а за ним лиса или волчья стая. Сирень чувствует шаги людей, которые проходят через поля к ёлкам, чтобы зачем-то срубить, убить дерево… От этого белоснежный цветок плачет и старается затаиться в своей темнице, чтобы её не забрали, не срубили, не унесли с родного поля.

Наутро лучики Солнца всё-таки достают до неё, но она не чувствует привычного тепла. Она лишь чувствует, что вокруг остаётся всё меньше и меньше деревьев. Что же будет, когда вернётся тепло? Она проснётся и не увидит никого? Ни любимых берёзок, ни огромных вечно-зелёных ёлок… Елей тоже не будет? А вдруг и Его не будет?

Сирень терзается сомнениями. Они обещали друг другу, что не завянут, обязательно вернутся и будут вместе после такой долгой и холодной разлуки. Ей кажется, что всё было сном и не было тех теплых дней, когда они познакомились и узнали друг друга, их счастье казалось теперь слишком быстрым — всего лишь одна осень. Она замерзает, но воспоминания помогают бороться.

Даже Небо больше не может говорить с лесом, ведь сначала Природа запретила, а потом укрыла снегом. Всё для того, чтобы проверить, увидеть слабых и сильных.

— У них была лишь одна осень, а ты хочешь, чтобы они зиму пережили! — ругается Небо, в который раз смотря на чистое и пустое поле.

Зимой везде пусто, не только в сердцах одиночек. В лесах животные не гуляют, лишь стараются найти еду и не стать добычей, деревья не растут, они спят и ждут, цветы не окрашивают зелень, не придают лесу яркость и неповторимость. Везде становится пусто, все краски стираются, остаётся белый холст, на котором позже будет рисовать лучший художник — Природа.

— Они смогли друг другу наобещать целый лес за эту твою осень! Значит, пережить тоже могут. Иначе нечего обещать друг другу, если не можете исполнить. Не мешай мне смотреть, — недовольно отвечает Природа, отворачиваясь и замечая укоризненный взгляд Солнца.

Солнцу не везёт больше всех. Он вынужден быть всё время на виду, но именно зимой не в силах вовремя согреть, поддержать и помочь. Не может подать знак из-за этих серых и ужасных туч, насланных Небом. Зимой Солнце — украшение, способное лишь блестеть и иногда радовать своим появлением.

Сирень продолжает терпеть. Время идёт, лепестки продолжают опадать, страх замёрзнуть и завянуть не даёт спать, поэтому по ночам она слушает дуэт волков и ветра. Днём Сирень считает, сколько лепестков опало и сколько у неё осталось… Она надеется, что когда останется последний, то с его падением придёт и тепло, растает белоснежная темница.

Часть 3. Оттепель

Наш мир скрывает в себе много прекрасных секретов, иногда мы сами их создаём, не догадываясь, что всё элементарно. Люди любят всё усложнять, из-за чего жизнь начинает казаться не такой, какой нужно. Придуманные сложности портят настроение, ухудшают все проблемы, создают несправедливые ситуации, из-за чего все заблуждаются и покидают друг друга.

У Природы осталась честность и справедливость. Она видит, когда лучше всего начать холода, чтобы наблюдать, как всё везде сразу меняется. Люди создают сложности из-за мороза, а цветы стараются как можно дольше побыть вместе, забыв о сложностях. В этом наша большая разница: настоящие цветы ищут возможности, а искусственные придумывают оправдания.

Сирень просыпается от уже привычного неприятного чувства — последний лепесток опал. Пора. Она открывает шире светлую зелёную листву и выпрямляется, оглядываясь и прислушиваясь к ощущениям. Ей тепло.

Ей наконец-то тепло! Она уверенно тянется наверх, туда, где лучики старого друга пробиваются к ней и манят на поверхность. Сирень выглядывает из своего заточения, поднимаясь выше и видя родное поле. Она видит вокруг живой лес, который постепенно также оживает. Сирень не одна. Она улыбается и раскидывает свои веточки шире, наконец-то дыша свежим воздухом, а не задыхаясь холодом.

— Что же это? Неужели, правда? Может, я всё-таки завяла? — не верит себе она, оглядываясь и встречая такие же радостные улыбки других цветов.

Природа смеётся над своими детьми, наблюдая, как самые верные и честные возвращаются друг к другу. Они только осознают, как много у них теперь времени. Небо прогоняет тучи, давая Солнцу возможность начать согревать и убирать снег. Лес хочет пить, нуждается в жизни и тепле после долгого сна.

— Тогда и я завял, — слышит она знакомый шелест сбоку и поворачивается, встречаясь с Ним.

Всё вокруг зеленеет на глазах, цветы тянутся друг к другу, а тёплый и приятный ветер кружит в танце среди них.

— Значит, всё правда! — радуется Сирень, протягиваясь к своему Ландышу.

— Пока тебя не было, успели замёрзнуть все леса, пчёлы перестали прилетать, солнце не грело. Пока тебя не было, тепло тоже будто пропало, — продолжает она.

Он наклоняется ближе, переплетаясь веточками и смотря на любимую Сирень.

— Хорошо, что снова появился? — спрашивает он, улыбаясь и наблюдая, как счастье появляется в каждом её движении.

— Да, снова тепло, — отвечает она, прячась от жестокого мира в крепких привычных объятиях. Теперь всё правильно.

Зима уходит. Природа расцветает. Весна.

Такая весна

Конец марта. Всё тает, люди перепрыгивают стеклянные лужи, чтобы не испортить и не испачкать новые весенние ботинки. Москвичи сменили зимнюю одежду, как только установилась температура +3, настолько они соскучились по теплу, солнцу и радости. Но погода обманчива: дует ветер, дождливо, серые тучи сопровождают жителей с самого утра, нет никакой надежды, что появится солнце, лишь слякоть, грязь и голые деревья, такие же тёмные и негативные, как всё вокруг сегодня.

Кажется, ничего не может изменить этот день. Людям приходится как-то уживаться с неприятной погодой, поэтому они становятся такими угрюмыми, недовольными и сердитыми на жизнь, носят чёрный и серый, сливаясь друг с другом в толпе. Только всегда найдётся исключение. Для баланса.

Яркий красный плащ на девочке с ямочками на щёчках, чьи тысячи маленьких пружинок на голове двигаются в такт её ходьбы. Она улыбается, в жёлтых резиновых тёплых сапожках прыгает по лужам, держась за мамину руку. Женщина смеётся и просит перестать, кидая быстрый взгляд на задумчивого сына, также крепко держащего её за другую руку.

Смехом и радостными криками девочки они привлекают внимание прохожих: кто-то корчит губы и хмурится, кто-то не сдерживает улыбки, из-за чего сам наступает в лужу и чертыхается, кто-то проходит мимо, потому что слишком спешит. Все заняты своими делами, а у этих троих свой уютный мир вокруг.

— А как понять, когда сердце радуется? — вдруг спрашивает мальчик, отвлекаясь от размышлений и переводя взгляд с сырого и грязного тротуара на улыбающуюся маму.

Женщина продолжает улыбаться, а дочка перестаёт играть и с любопытством слушает разговор «взрослых».

— Хм… Дай-ка подумать, — задумчиво отвечает мама, пытаясь придумать, как всё правильно объяснить пятилетнему сыну.

Она вспоминает детство. Бабушка всегда делала сладкие бутерброды с золотистым маслом и белоснежным сахаром, когда внучка приезжала на дачу. Ничего особенного, но она помнит, как бабушка почему-то радостно улыбалась и на душе становилось…

— Это когда внутри становится тепло, хочется улыбаться, смеяться и поделиться хорошим настроением с другими, — говорит женщина, смотря на мальчика, который лишь хмыкнул и слегка нахмурился. — Почему ты спрашиваешь?

Ей правда интересно, почему сегодня сын такой тихий и задумчивый. Дочка продолжает слушать, не понимая, почему брат выглядит растерянным. «У меня сердце радуется, когда папа покупает мне медвежат», — думает малышка.

— Просто сегодня в детском саду…У Ани день рождения, она пришла с косичками, но сегодня они были с большими розовыми бантиками, и все её поздравляли, она улыбалась, и я вдруг… — начал взволнованно и тихо рассказывать мальчик, смотря на тротуар и медленно краснея.

— А Мифа влюбилься! Тили-тили-тесто! Жених и невеста! — вдруг закричала девочка, смеясь и снова начиная прыгать по лужам. Миша ещё сильнее покраснел, перестал держать маму за руку и поджал губы.

— Дома поговорим ещё об этом, — пообещала женщина, осторожно беря за руку мальчика, чтобы перейти дорогу.

Дочка продолжала петь, её сердце радовалось из-за луж и догадок про старшего брата, Миша был в растерянности, думая, что ещё сердце может делать, а мама улыбалась, вспоминая детский сад и первую влюблённость. И день не казался больше серым.

Одетт/Oh, Death

Когда случилось это, я теперь не вспомню.

И не поверю я и на мгновение,

Что в мире мы могли не встретиться с тобою.

Р. Рождественский

Часть 1. Его глазами

День пошёл не по плану с самого утра, когда я забыл ключи от машины, споткнулся и наступил в лужу, выходя из подъезда, а позже опоздал на работу из-за пробок. Казалось, что хуже и быть не может, на один день достаточно проблем, но я узнал, что в редакции случайно удалили мои фотографии для нового выпуска журнала и теперь всю работу придётся делать заново. Не круто. Совсем не круто.

В такие дни весь мой жизненный позитив прощался со мной, а на его место приходили раздражение, недовольство всеми вокруг и желание ничего не делать. Ничего необычного, всё как у всех. Люди устроены так, что если у них что-то не получается или идёт не так, как они хотели, то настроение портится. А некоторые вообще стараются испортить день и настрой окружающих — таких я терпеть не могу.

Я справляюсь с этим по-своему — иду в пекарню, которая рядом с редакцией, беру круассан с шоколадной начинкой и чашку ароматного кофе, наблюдаю за посетителями и убеждаю себя, что сделаю всё ещё раз и получится намного лучше. Конечно, мой способ не всегда работает, но вкусная еда все равно радует, а люди отвлекают. Работать фотографом означает постоянно искать уникальные картинки вокруг.

Уже пять лет я ищу интересных людей, необычные места, путешествую, стараясь найти уникальные уголки нашего мира. Это сложно, ведь человечеству практически всё сейчас известно и невозможно его удивить, но всё-таки получается находить неординарные личности, показывать мир таким, каким я его вижу, поэтому мои фотографии нравятся журналам.

— Какой-то ты хмурый сегодня, — по возвращении в офис говорит мне секретарша главного редактора.

Она всегда старалась привлечь моё внимание, звала на тусовки, всё время что-то говорила мне, но не цепляла меня. В вечных поисках чего-то уникального я утратил любовь к обычному, может, поэтому за последнее время все друзья отдалились от меня… Путешествия в разные страны и знакомства с людьми, достигшими высот в науке или искусстве, изменили меня, заставили по-другому посмотреть на мир, но даже с другими взглядами я стараюсь поддерживать связь с друзьями и не быть изгоем. Хочешь быть фотографом — умей заводить новые знакомства и крутиться в нужных кругах. Вероятно, я просто превратился в эгоиста.

— Привет, Лекса. Не слышала, что мои фотографии случайно удалили? — спрашиваю секретаршу, облокачиваясь на стол и заглядывая в её большие выразительные глаза-хамелеоны.

Она теряется, смущённо улыбаясь и отводя взгляд, что заставляет меня самодовольно ухмыльнуться. Многие отводят взгляд в сторону, пытаясь спрятать свои эмоции, чувства, но я хочу оставаться открытым и видеть настоящих людей, а не их маски.

— Оу, это ужасно, Итан. Что будешь делать? — продолжает разговор девушка, всё-таки поднимая на меня взгляд и стараясь выглядеть уверенной.

— Постараюсь сделать новые фото к пятнице, — просто отвечаю ей, начиная разглядывать, что у неё лежит на столе.

Два блокнота, один маленький и жёлтый, больше похожий на записную книжку с номерами деловых партнёров журнала, второй уже больше и зелёного цвета. Рядом с блокнотами лежат одинаковые тонкие ручки, больше похожие на перо, на одной ручке декоративный голубой скотч. Наверное, так Лекса различает, какая ручка пишет. Её стол наполнен яркими красками, это всегда нравилось мне. Она вообще просто нравилась мне, но как подруга. Лекса добрая, яркая и позитивная, она всегда старается помочь, поддержать сотрудников и скрашивает скучные корпоративы, придумывая разные игры или просто начиная разговоры.

— А что тебе нужно? Может, я смогу помочь? — спрашивает Лекса, а я не сдерживаю улыбку.

Это ей льстит и явно радует. Люблю радовать людей.

— Если у тебя есть место, где я могу найти интересные и необычные личности, подходящие к статье о том, как наше общество разнообразно и… — начинаю объяснять ей, но секретарша прерывает меня, явно вдохновлённая какой-то идеей. Я уже говорил, что Лекса нравится мне?

— Есть, но сначала ты выручишь меня, — вдруг говорит девушка.

Ага, хочет заключить сделку. Что ж, это интересно.

— Выкладывай, — легко соглашаюсь я, решая, что Лекса не подведёт и можно попробовать что-нибудь новое.

Секретарша начинает нервничать, беря в руки ручку и пальцами перекатывая её.

— Друзья позвали меня в бар, а мне не с кем идти, одной будет не по себе. Я там не была и совсем не знаю, что за место. Ты мог бы составить мне компанию? Там будут другие фотографы, не соскучишься, — предлагает Лекса, а я снова усмехаюсь.

Да, наивной и робкой она никогда не была и знает, как получить желаемое.

— Хорошо, побуду твоим рыцарем, — подмигиваю ей, а после мы договариваемся о деталях.

Так и проходят мои дни.

Я ем круасаны по утрам, делаю фотографии для журналов и общаюсь с Лексой и другими знакомыми, договариваясь с ними о встрече на вечер. Всё идёт своим чередом, ничего давно не удивляет, не цепляет. Я застрял в рутине, которую всегда боялся. Мне хочется жить ярко и активно, а не ждать встречи со смертью и думать о том, чего ещё не успел сделать.

* * *

Место, о котором рассказывала Лекса, оказалось обычным баром, где молодежь веселится даже в будни. Они не думают о будущем, им всё равно, что будет завтра, есть здесь и сейчас. В таких местах можно почувствовать дикую жизнь, где нет правил и законов. В этом определённо есть свои прелести.

— На самом деле, я не думала, что ты согласишься, — признаётся Лекса, ведя меня в сторону столика, где её друзья-фотографы.

Я улыбаюсь, держа её за руку, чтобы не потерять и быть рядом.

— У меня хорошее предчувствие. Вечер будет занятным, особенно в такой приятной компании, — отвечаю ей, замечая, как она смущается и не сдерживает довольную улыбку.

Вечер перерастает в ночь.

Друзья Лексы — весёлые ребята, которые интересуются моими фотографиями. Мы обсуждаем работу, говорим немного о жизни, узнаём друг друга, а потом мой взгляд ловит Её. Впрочем, замечаю её не только я, а добрая половина посетителей бара. Она привлекает внимание своей отстранённостью, холодом, идеальностью и… Невозможностью из-за этой самой идеальности.

Она в чёрном блестящем платье до колена, которое не скрывает безупречную женскую фигуру, на плечах кожаная куртка, будто небрежно надета парнем, но такой девушке не нужен парень. Она независимая, сама по себе и не смотрит на людей, находится в другом мире. Я продолжаю наблюдать за тем, как она медленно и проворно пробирается к барной стойке.

Вижу, как она говорит что-то мужчине и спокойно улыбается. Улыбка не выглядит натянутой или вымученной, но она слишком невозможная, светлая и успокаивающая. Незнакомка интригует, потому что выделяется из толпы. Я задаюсь вопросом, откуда она взялась, поэтому решаю сначала понаблюдать за ней, чтобы понять: одна она здесь или с кем-то.

Спустя два часа девушка всё так же стоит около барной стойки, попивая какой-то коктейль и сканируя всех людей. Я даже не могу сказать, что она смотрит или наблюдает, её взгляд говорит о том, будто она о чём-то знает, видит то, чего никто не видит. Это кажется глупостью и даже пугает, но лишь сильнее хочется узнать её, потому что она влечёт к себе. Я бросаю Лексе и новым знакомым, что скоро вернусь, и направляюсь к барной стойке. Не помню, сколько выпил, но даже это не останавливает меня, потому что я не видел никого настолько собранного, спокойного и одновременно интригующего и загадочного. Она не замечает меня, полностью увлечённая своими мыслями.

— Привет, ты стоишь тут одна уже больше двух часов, а я случайно заметил… — говорю я, удивляясь тому, как неуверенно и недостаточно громко звучит мой голос.

Она переводит на меня взгляд, но не осматривает, как это обычно делают. Незнакомка смотрит прямо в глаза, а я впервые встречаюсь с такими серыми и пустыми глазами. В них нет никаких эмоций, ни удивления, ни возмущения. Либо она прекрасно держит себя на людях, либо слишком бесчувственная. Но как можно быть слишком бесчувственной?

— То, что ты случайно заметил, можно заметить вон у той блондинки, — спокойно прерывает мои слова девушка.

Я удивляюсь, а после хмурюсь и понимаю, что теперь точно не уйду, пока не узнаю о ней хоть что-нибудь. Не понимаю, что со мной и почему она так привлекает.

— Значит, я был прав. Ты вся такая холодная королева, которая… Зачем-то пришла сюда, — озвучиваю свои мысли, облокачиваясь на барную стойку и продолжая внимательно изучать её.

— Холодная королева? Можно было бы придумать что-нибудь интереснее, — отвечает незнакомка, а я мысленно радуюсь, что она не молчит и не шлёт меня куда подальше. Значит, ей всё-таки интересно, просто она скрывает это. У нас впереди целая ночь, чтобы выяснить.

— Итан, — представляюсь я, протягивая руку, и слежу за её действиями.

На мгновение в серых глазах проскальзывает недовольство, но всё же она пожимает руку и снова улыбается. А меня вдруг пробирает мороз. Я вовсе не чувствую тепла её кожи, лишь пронизывающий холод. Внутри всё переворачивается, а инстинкты начинают кричать «Беги, здесь опасность». Вот только убегать не в моих правилах.

Часть 2. Её глазами

Все хоть раз задумывались о смерти и жизни. Все боятся, что будет в конце, и этот страх никак не скрыть, он есть у всех, поэтому это не секрет и его никак не покажешь. К сожалению, ничего не может изменить конец, который известен только Судьбе и Смерти. Знаете, мы не общаемся, но между нами существует особая связь, нечто вроде тонкой нити, которая каждый раз направляет всё по нужному пути. Благодаря этой нити, которую мы перетягиваем друг на друга, жизнь людей становится опаснее и интереснее, они чувствуют риск, адреналин и страх. Пожалуй, страх — моя самая нелюбимая эмоция. Неприятно, когда тебя все боятся, а на твою напарницу надеются и верят в неё, радуясь её решениям, которые, нужно сказать, часто зависят именно от меня. Совсем неприятно. Знаете, довольно забавно, ведь я не должна ничего чувствовать, совсем ничего, но похоже, система сбилась. Или судьба решила сыграть злую шутку и со мной…

Эта ошибка в системе привела меня в мир людей. Сегодня я здесь не по работе, а как гостья. Конечно, я всё так же остаюсь собой, всё так же знаю, кого мне скоро предстоит забрать, но, в конце концов, даже Смерти не помешает маленький выходной. А эти глупцы пусть верят в то, что Судьба на их стороне. Не буду врать и говорить, что мне много лет и я изучила каждую деталь в этом мире. Совсем нет. Оказалось, что и у Смерти есть свой срок. И когда моей предшественнице пришло время уходить на покой, наконец, отдохнуть, погибла я сама. Не помню, что случилось, кем я была, как жила, но знаю, что каким-то образом пять веков назад выбор пал на меня. За всё это время я ничуть не изменилась. Не верьте этим байкам про костлявую старушку с косой, с черепом вместо лица и в чёрном балахоне. Я всё такая же, разве что когда-то ярко-зелёные глаза стали серыми, холодными и безжизненными, но с этим можно жить.

Может, человеческий мир и мал, но в нём полно разных и удивительных деталей. Иногда мне хочется вмешаться в жизнь людей, которые не видят мир моими глазами. Они не знают, что самое ценное — это их человечность и душа. Я давно лишилась этого, но опять же не помню, как именно, что странно, потому что Судьба помнит всё своё существование в мельчайших подробностях.

У всех людей есть чувства. Они живут чувствами, поэтому словно маленькие ёжики бегают по лесу в поисках вкусных ягод, делающих жизнь милых животных яркой, незабываемой и вкусной. Как ёжики ищут ягоды, так и люди в поисках того, что сделает их счастливыми.

Это банально, но мой самый любимый и действенный способ лучше узнать людей — наблюдать за ними в кафе. Обычно в кафе. Но сегодня я выбираю пойти в бар и понять, чем их так привлекает чуть ли не каждые выходные тратить свои деньги и здоровье в подобных местах. Невозможно сосчитать, сколько раз я и Судьба встречались в барах, пытаясь понять, кому на этот раз достанется бедняга. В заведении, которое я выбрала, темно, пахнет неприятно, люди танцуют, большинство из них улыбаются и совершенно ни о чём не думают. Это заставляет меня фыркнуть и внимательнее посмотреть на тех, кто сидят за столиками или возле барной стойки.

Ага, один решил забыться после ссоры с девушкой, второму просто скучно одному сдеть дома, третью сюда позвали подруги, чтобы развеяться, а четвёртый, окутанный тёмной аурой и полностью пропавший в своих мыслях, пытается избавиться от чувства потери близкого друга. Оу, это в какой-то степени моя вина, ведь я забрала того буквально этой ночью. Молодой человек не справился с управлением и разбился.

— Он не хотел, чтобы ты тоже потерял свою жизнь. Задумайся о том, что собираешься делать дальше, — подойдя к незнакомцу, я без предисловий высказываю ему свои мысли и чуть улыбаюсь, встречая его растерянный взгляд. Я обещала не вмешиваться в их жизни, но сегодня я обычная девушка и могу хотя бы попытаться поддержать его.

— Что? Откуда ты… — удивлённо спрашивать парень, но я продолжаю улыбаться и отодвигаю от него стакан.

— Неважно, просто подумай, — повторяю и отхожу, направляясь к барной стойке.

Я удивила его и ввела в заблуждение, теперь, если повезёт, он начнёт усердно работать, через несколько месяцев встретит девушку, на которой вскоре женится и в честь погибшего лучшего друга назовёт своего сына. Как легко изменить мысли Судьбы.

Я решила остаться в баре и посмотреть, что здесь будет дальше. Мне повезло, около барной стойки есть пара свободных мест. Буду пить лёгкий коктейль, наблюдать за людьми и смеяться над теми, кому повезло, что сегодня у меня выходной. Ночь обещает быть интересной, ведь я не так часто обращаю внимание на людей, с которыми должна буду встретиться лет через десять, обычно меня интересуют только перепуганные умершие. Яркий свет от прожекторов, какая-то музыкальная группа, выступающая на небольшой сцене, но нужно отдать ей должное, у людей есть оправдание, почему они все так дрыгаются, как будто кнопки в трясущейся банке.

Постепенно мне становится скучно, потому что ничего не происходит, никто ни о чём не думает, некоторые даже умудряются забыть, зачем они здесь и кто они. Я разочарованно и недовольно поджимаю губы после ещё одного глотка коктейля. Похоже, в бары ради веселья стоит ходить с друзьями, но друзей у меня нет, как и времени. Хотя время не самая главная проблема, ведь я ненастоящая и давно умерла. Забирать на тот свет людей не так сложно, это стало привычкой, работой, которая, ко всему прочему, делает меня бессмертной и…

— Привет, ты стоишь тут одна уже больше двух часов, а я случайно заметил… — от мыслей меня отвлекает мужской голос, раздавшийся уж слишком близко.

Я перевожу взгляд на незнакомца, который с особой внимательностью смотрит на меня, будто увидел восьмое чудо света, в чём, конечно, есть своя доля правды.

Он высокий, не очень худой, возможно, занимается каким-то спортом, волосы в беспорядке, впрочем, незнакомец старается это исправить и рукой быстро приглаживает их, ухудшая ситуацию. Светлые глаза, чей цвет невозможно разглядеть в этой темноте, смотрят изучающе и с каким-то хитрым блеском. Не ту девушку он выбрал.

— То, что ты случайно заметил, можно заметить вон у той блондинки, — отвечаю я, показывая на девушку с другой стороны барной стойки и не желая впутываться в его жизнь или даже знать, кто он такой.

Молодой человек выглядит удивлённым, что заставляет меня усмехнуться и перевести взгляд обратно на толпу.

— Значит, я был прав. Ты вся такая холодная королева, которая… Зачем-то пришла сюда, — настойчиво продолжает он, отвлекая меня.

Я снова смотрю на него и встречаюсь с выражением: «Если что-то вбил себе в голову, уже не отпустит, пока не узнает».

— Холодная королева? Можно было бы придумать что-нибудь интереснее, — отвечаю и замечаю, как его радует, что я продолжаю разговор. Да, какой-то странный. Его мысли пытаются решить загадку под названием: «Кто эта холодная королева?», других идей и планов у него нет, похоже, я и правда привлекла внимание.

— Итан, — вдруг представляется молодой человек, протягивая руку и чему-то улыбаясь.

Я еле сдерживаюсь, чтобы не закатить глаза в ответ на глупый человеческий жест пожимать руки при знакомстве, но всё-таки отвечаю на рукопожатие и слегка улыбаюсь.

— Одетт, — говорю, совершенно не подозревая, что с этого знакомства и начинается интересная ночь.

Часть 3. «Без пользы жить — безвременная смерть»

— Люди думают, что изучили почти весь мир, узнали большинство тайн вселенной, некоторых считают настоящими гениями… Все ошибаются, считая, что ответили на волнующие вопросы. Они забыли о настоящем предназначении, погрязли в исследованиях мира не ради себя, а ради выгоды.

Каждое поколение приносит что-то новое в мир, пытаясь выделиться, сделать так, чтобы их запомнили. Всё ради истории. Отличие людей от животных заключается в мыслях. Животные слушают инстинкты. У животных нет задачи сделать что-то особенное, они просто живут здесь и сейчас, наслаждаются природой, пока не приходят люди. Люди портят законы жизни, большинство существуют, надеясь, что в будущем станет лучше и всё наладится, они пропускают мимо самое главное и необходимое — настоящее…

— Ты хочешь сказать, что люди должны стать похожи на животных? Жить без цели? — вдруг перебивает Итан, удивлённо смотря на Одетт.

Они уже два часа сидят за самым дальним столиком, скрывающимся от прожекторов в тени, отсюда вид открывается на танцевальную площадку, на другие столики, на барную стойку. Люди всё так же танцуют, веселятся, даже не думая останавливаться, для них ночь не для сна, а для отдыха и наслаждения мнимой свободой.

— Нет, я хочу сказать, что вам всем пора жить настоящим и не тратить время на бесполезные вещи, — недовольно отвечает Одетт, переводя взгляд с толпы на молодого человека. Она тяжело вздыхает, видя его замешательство и заинтересованность.

— Вам? А ты в число людей не входишь? И что для тебя бесполезные вещи? — спрашивает Итан. Он не слышал подобных изречений даже от философов, чьи портреты однажды фотографировал для журнала о бытии.

Одетт продолжает удивлять, заставляет задуматься и интригует. Она всё так же холодна, серьёзна и лишь иногда улыбается, но не потому, что ей весело, — так улыбаются родители, поучая своих несмышлёных детей.

— Например, я совершенно не понимаю человеческую борьбу за территории. Каждое поколение хоть раз начинает бессмысленные войны, угрожая друг другу смертью, лишь тратя время на разрушение собственного мира. Вы как чёрная дыра, сметающая всё на своём пути, только вы решили смести сначала природу, чтобы очередь медленно и мучительно дошла до вас самих, — рассуждает Одетт, полностью игнорируя первый вопрос.

Она не собирается рассказывать ему о себе, видит, что он только это и хочет узнать, поэтому пытается вести с ней философские разговоры. Одетт ещё ни разу так не говорила с человеком, это единственная причина, почему она ещё не ушла и не почувствовала скуку. Ей правда интересно понять, как мыслят люди и почему совершают необдуманные поступки, приводящие к Смерти.

— Насчёт войн ты ошибаешься, этого хотят те, кто гонится за властью и деньгами. Обычным жителям хочется спокойствия и стабильности. Все хотят чувствовать себя в безопасности и быть уверенными в следующем дне… — начинает размышлять Итан, но Одетт его перебивает.

— Но вы не можете быть уверены в следующем дне. Откуда вы знаете, что он наступит? Поэтому вы всегда откладываете всё на потом? Некоторые даже жизнь на потом откладывают, думая, что сначала нужно заработать и лишь после отдыхать и наслаждаться ею (жизнью). Вы не можете быть уверены в следующем дне, потому что никогда не знаете, когда придут Смерть и Судьба, — снова говорит Одетт, смотря в глаза человеку и следя за его мыслями, эмоциями.

Он явно в смятении и не понимает, почему она говорит подобные вещи. Это заставляет её усмехнуться, сделать глоток очередного коктейля и снова посмотреть на толпу.

Людей становится всё больше, а ночь медленно подходит к концу. Чёрное полотно с маленькими фонариками на небе скоро тягуче, под песни проснувшихся птиц, будет складываться в шкаф, а на его место положат яркое, светлое голубое пуховое одеяло с торчащими перьями-облаками и оставят одну жёлтую лампу. Такая магия происходит каждый день, но встречают закаты и рассветы лишь единицы, романтизируя, и именно в эти встречи их душа оживает.

— Смерть и Судьба? Значит, ты верующая, — вдруг выдаёт Итан, а Одетт не сдерживает свой смех, который так давно не слышала.

— Нет, я просто знаю, о чём говорю. Подумай о своём существовании, Итан. Разве ты приносишь пользу, делая обычные фотографии в журналы? Через четыре года тебя затмит начинающий фотограф, потому что у него будут фотографии не только необычных мест и людей, но и другой взгляд на жизнь. Он захочет приносить пользу, показать людям того, чего они не могут разглядеть, пока ты всё ещё будешь показывать лишь красивую картинку без смысла. Над своим отношением к людям тоже задумайся, — говорит девушка, подмигивая и давая Итану время, чтобы осмыслить слова. Она видит, как в его голове появляется миллион вопросов и самый волнующий, откуда холодная незнакомка всё это знает.

Итана будто окатили кипячёной водой для большего эффекта испуга и шока. Он не просто слушал Одетт, нет. Он буквально увидел всё, что она сказала, словно побывал призраком за спиной версии себя через четыре года в каком-то чёрно-белом фильме, где всё белое светилось, а чёрное напоминало космос. Он видел этого фотографа, который показался ему знакомым, видел разозлённого, потерянного и ничего не имеющего в жизни себя. Это оглушает и ослепляет Итана, из-за чего на какой-то миг он забывает, как дышать, и чувствует жар.

— Откуда ты… Кто ты такая? — пугается фотограф, делая глоток своего напитка и не чувствуя вкус, настолько он впечатлён.

Во взгляде Одетт появляется странное тепло, тоже пугающее Итана, поэтому, когда она кладет свою тонкую и бледную руку на его плечо, то первым делом ему хочется отпрянуть, как можно дальше, но… Он вдруг чувствует не адский жар, а приятный успокаивающий холод.

— То, что ты сейчас чувствуешь, обманчиво. Ты не хочешь в этот мир, куда ведёт такой холод, — говорит Одетт, передвигая руку с плеча на его руки.

Итан не понимает, что происходит, и ему начинает казаться, что он слишком много выпил за обычным разговором с незнакомкой в баре и теперь у него просто улетает здравый смысл.

— Какой мир? Можешь перестать говорить загадками, — просит молодой человек, а Одетт снова улыбается, понимая, что ей совсем не хотелось его пугать.

— Другой мир, мир Смерти. И нет, не думай так плохо обо мне, я не демон и не Дьявол, как показывают в человеческих фильмах, — останавливает Смерть мысли парня, убирая руку и снова делая глоток коктейля. Голубая жидкость в стакане скоро закончится, как и ночь в этой части мира.

— Но… Не хочешь же ты сказать, что ты… — в его голосе скользит непонимание, испуг и волнение.

Одетт отставляет стакан в сторону, теперь она изучающе смотрит на него, забавляясь тем, как они поменялись местами.

— Да, я Смерть и забираю жизни. И вовсе не такая страшная, как ты и ещё многие люди думаете, — отвечает Одетт. Она видит, как Итан пытается успокоить себя и ещё раз осмыслить всё, что она ему сказала. А потом она снова видит дикий испуг и желание жить в его душе.

— Ты пришла за мной?! — этот крик могли бы услышать все в баре, но громкая музыка и эгоистичность людей спасли их.

Одетт снова вдруг смеётся и качает головой, пока Итан не знает, за что хвататься — за сердце или голову.

— Нет. Если бы я пришла за тобой, то не начинала разговор. Я решила отдохнуть, изучить вас, — признаётся Одетт, прекрасно зная, что после этой ночи Итан пойдёт проверять свои нервы и записываться на прием к психологу. Ей становится немного жалко, что во второй раз они встретятся ещё не скоро. Она знает, что теперь он будет рад и расслаблен перед этой встречей.

— Ладно… Тогда можно вопрос? — немного успокоившись и придя в себя, спрашивает фотограф. Он вдруг облокачивается на стол, складывая руки в замок, и испытующе смотрит на Смерть. Она кивает, садясь в таком же положении и чуть наклоняя голову набок.

— Я люблю свою работу, я не хочу, чтобы всё это случилось. Как мне изменить это? Что нужно делать? Ты можешь дать совет? — в его голосе волнение и надежда. Её слова правда подействовали, заставили задуматься, он обязательно задумается, просто в более тихой и спокойной обстановке.

— Как я сказала… Люди тратят много времени на бессмысленные вещи. Фотографируй не то, что считаешь интересным, а то, что приносит радость. Эмоции — это то, что приводит людей к успеху, — отвечает Одетт.

Итан серьёзно кивает и мысленно повторяет её слова, а потом отвлекается от мыслей.

Смерть вдруг выглядит чему-то удивлённой, с загадочной улыбкой смотря куда-то ему за спину. Молодой человек хмурится, поворачиваясь и замечая на танцевальной площадке радостную Лексу, танцующую со своими друзьями. Он сам невольно улыбается, видя коллегу такой расслабленной и настоящей.

— А что насчёт… — начинает снова спрашивать Итан, поворачиваясь обратно к Одетт, но видит пустоту на её месте.

Фотограф хмурится и оглядывается вокруг, но единственным напоминанием остаётся стакан с недопитым голубым напитком.

— Видимо, это придётся выяснить самому, — решает он, вставая со своего места и направляясь к Лексе.

Одетт не покидает бар до самого рассвета, наблюдая за Итаном, который всё оставшееся время проводит с Лексой. Смерть не может не улыбаться, ведь этот разговор изменил жизнь успешного фотографа. Итан не догадывается, что через года он станет тем самым фотографом, о котором его предупреждала Одетт. Итан начнёт больше работать, встречаться с Лексой, искать то, что его радует, и пытаться донести до людей простую истину — нужно жить и наслаждаться настоящим, как ему посоветовала Смерть.

«Хорошо, что я решила устроить выходной, ведь это была его очередь уйти», — думает Одетт, поменявшая решения Судьбы и вернувшаяся к своим обязанностям с первыми лучами яркой лампочки в голубом одеяле.

Те самые ноты

Есть мелодии, которые заставляют сердце биться быстрее, а мысли вылетать, чтобы ничего вокруг не оставалось, кроме нот. Чувствуешь мелодию, звуки, будто миллион весенних лепестков, подхватившиеся ветром и окружившие тебя, настолько всё вокруг становится волшебно и невозможно, что пропадает весь мир. Остаются лишь нежные лепестки. Это чувство нельзя передать словами, нельзя о нём рассказать, объяснить, почему именно эта мелодия заставляет тебя забыться и потеряться в круговороте пёстрых аккуратных цветочных листков.

Слушать такую мелодию всё равно что смотреть на человека, в которого влюблён, или просто быть рядом с ним. Ты не можешь передать свои эмоции, но глаза, сбивчивое дыхание, несказанные слова выдают тебя, словно ребёнка, словно ты никогда раньше не влюблялся, не любил, не сдерживал маску, словно ты только по-настоящему увидел мир. Мир, теперь наполненный сотнями лепестков.

Рано или поздно каждый слышит свою мелодию. Невозможно спутать, ошибиться — просто в какой-то момент, когда ноты сменяются, когда всё медленно вокруг пропадает, ты готов упасть от волн осознания. Этот ритм заставляет сердце ускориться, словно машина на гонках. Тебе больше не нужны другие мелодии, в какой-то момент понимаешь, что всё. Нашёл своё единственное и правильное.

Вселенная не обещает, что мелодия останется навсегда или будет просто, нет. Совсем не так. Такие мелодии нужно хранить, беречь, не забывать и помнить все ноты. Ведь если ты не хочешь, чтобы что-то закончилось, то должен поддерживать и действовать, а не оставаться лишь посторонним слушателем.

Часть 1. Пути господни неисповедимы

Мир — это колесо, за которым хочется поспевать, чтобы увидеть весь путь и найти радость, эмоции, то, зачем мы всегда гонимся. Конечно, колесо иногда останавливается во время работы, учёбы, но даже в эти моменты оно умудряется двигаться, а жизнь кипит.

Казалось, что всё распланировано, её колесо двигается в нужном направлении, ничего не может его сбить с пути, но нельзя спорить с судьбой, идти наперекор всем банальным сюжетам, которые в глубине души все любят. Ведь это классика. Классика — когда случается что-то, а мир переворачивается. Наши пути меняются.

Светило солнце, в наушниках любимая песня, поднимающая настроение и заставляющая улыбаться прохожим, — приятная редкость в Москве. Весной и летом город преображается, меняется почти до неузнаваемости: компании подростков гуляют ещё больше, шумя на улицах и не всегда вызывая одобрение, но кому какая разница. Молодые мамы в милых платьях с разноцветными колясками выглядят так спокойно, хочется за ними наблюдать, потому что улыбки, которые они дарят малышам, могут осветить все тёмные уголки вселенной.

Впрочем, все прогулки становятся романтичнее, они запоминаются, потому что весной и летом в Москве особенно невероятные закаты, даже после сильных гроз и ливней. Проводить закаты — её хобби, потому что то яркие краски, то пастельные и нежные цвета превращают небо в холст, на котором лучшая картина современного искусства. Москва — её личный Изумрудный город. И пока все не задумываются о волшебстве, она свободна и ничего не нарушает её мира.

Девушка направляется в тихое, уютное кафе, где обычно по вечерам собирается вся молодёжь, играют популярные песни и царит атмосфера хаоса, которая стала так привычна для неё. Она считает, что деревянный пол, старые двери, замки которых следует подкрутить, ведь скоро они совсем не будут закрываться, маленькие круглые столики с чёрными строгими ножками и стулья, странно сочетающиеся с полом, делают это место домашним и поэтому таким любимым для многих её друзей. Здесь не место тем, кто привык к роскоши, не потому, что их не ждут, а потому, что им покажется всё слишком простым и непонятным.

— Всем привет, — сразу же говорит она, махая рукой некоторым посетителям и направляясь в комнату для служебного персонала. Вообще в эту комнату могут все заходить, но почему-то табличка «служебный персонал» останавливает людей, и причину девушка понять никак не могла.

— Ты точна, как часы на Красной площади, — встречает её Стас, который работает кем-то вроде менеджера кафе.

Она считает, что ему больше подходит должность охранника, который выгоняет людей, нарушивших покой и порядки их кафе.

— Я уже говорила, что у тебя странные сравнения? — отвечают «часы на Красной площади» и качают головой, снимая джинсовку и кладя ту в свой шкафчик, у которого уже как год нет замка. «Годовщина», — думает девушка.

— За это я тебе и нравлюсь, Ин, — подмигивает Стас, а Инессе лишь остаётся закатить глаза и мысленно согласиться.

Она давно смирилась с тем, что её друг не упускает возможности похвалить себя или потешить самолюбие. «Зато человек хороший», — с загадочной улыбкой для Стаса мысленно говорит себе Инесса и отправляется за что-то вроде барной стойки, которая нужна лишь для сбора денег. Кафе домашнее и уютное, но деньги нужны всем. Даже мечтателям для такого хаоса.

— Уууу, моя любимая барменша, — радостный и тонкий голос раздаётся в дверях кафе, которые находятся напротив стойки. Высокая, стройная, уверенная творческая натура, от ауры которой будто всё освещается фиолетовыми неоновыми прожекторами, и чья улыбка может посоревноваться с улыбками молодых мам в парках, быстро направляется к Инессе.

— Уууу, моя любимая подруга, которая не желает понимать, что я не барменша, — в той же манере отвечает девушка, которую через стол заключают в крепкие и надёжные объятия.

Подруга детства всегда действует на неё особенно позитивно, давая ощущение защищённости и поддержки, она знает, что эта с первого взгляда странная особа может бросить практически все дела, чтобы помочь в случае чего. Практически все дела, кроме музыки. Когда Женя пишет музыку, то играет на синтезаторе в наушниках и всё вокруг пропадает, а композитор окунается в мир звуков, нот и новых замысловатых мелодий, которые, по её мнению, должны трогать душу и рождать в воображении цвета для вдохновения.

— Ну что поделать, такова твоя ноша. Что у вас тут интересного? — спрашивает Женя, заходя за барную стойку и садясь на высокий стул с подушкой. Привычное для неё место, заранее приготовленное и уже с невидимой табличкой, чей это стул.

Инесса не понимает и эту странную магию, почему никто, кроме Жени, не садится сюда. «Загадка вселенной», — думает девушка.

— Удивлю тебя, но со вчерашнего вечера ничего не изменилось, — улыбается Инесса, а подруга скучающе глазами обводит зал кафе, наполненный хипстерами и забавными псевдомодниками, и поджимает губы. Для её творческой натуры здесь слишком спокойно и скучно, но лучше проводить вечера с подругой, чем с горе-музыкантами в общежитие.

— Уже можно говорить, что мне двадцать, а моя жизнь похожа на пенсию? — спрашивает композитор, а Инесса толкает ту в бок и хмурит брови.

Она не понимает многих вещей в жизни, например, почему Женю тянет вечно на какие-то действия, почему ей не хочется сидеть на месте и наслаждаться моментом. Ответ, на самом деле, прост. Женя всё время в музыке, её голова заполнена нотами, а в спокойной атмосфере к ней приходят образы и мелодии, которые хочется записать, но от которых в какой-то момент устаёшь. Даже творческим людям нужен перерыв от мыслей и своего мира.

— Нет, твоя жизнь не похожа на пенсию. И тебе ещё не двадцать, — отвечает Инесса, на что ей улыбаются и подмигивают.

— Подловила, — довольно говорит творческая натура.

— Как у тебя, кстати, на учёбе? — спрашивает барменша, после чего подруги отвлекаются на разговор, состоящий из подробного рассказа, что случилось, как только они вчера вечером распрощались.

Они знают друг друга с детства, но с каждым годом узнают новые стороны себя, не могут прожить без разговоров на кухне по воскресеньям под комедию или слишком романтичный фильм, потому что обе считают, что каждый день — это приключение и происходит какой-то сбой в системе, если вдруг людям надоедает слушать об этих приключениях. Пожалуй, их дружба сохраняется и процветает благодаря чуткости, вниманию, привязанности и уверенности с обеих сторон.

— Я готова поспорить, что совсем скоро он подарит тебе картину с твоим портретом! Это же очевидно! — говорит Инесса, делая посетителю капучино, а Женя смеётся, хватаясь за живот и стараясь унять волнение и жаркое покалывание в щеках.

— Я не могу об этом думать.

— Конечно, не можешь, ведь смущаешься и подсознательно хочешь этого! — радуется барменша, теперь уже наливая себе латте и наблюдая за подругой, раскрасневшейся то ли от смеха, то ли от смущения, а может, от всего одновременно.

— С такими необоснованными выводами я рада, что ты не пошла на психолога, а выбрала другое гуманитарное направление, — всё-таки успокаивается Женя и замечает нового посетителя кафе. «А это интересно», — думает она, отвлекаясь от разговора.

— Я и не планировала, — бурчит Инесса, с наслаждением делая первый глоток кофе и поворачиваясь к подруге с довольной улыбкой. — Ты что замерла? — со смешком спрашивает барменша, не понимая, на кого так уставилась девушка.

У композиторов есть привычка ассоциировать людей с музыкой. Женя так много времени провела за синтезатором и рядом с Инессой, что когда у подруги появлялся новый парень, то всё это казалось чем-то не тем. Не подходящим для глаз, не звучавшим в унисон для души. Она видела, что не те это эмоции для подруги, совсем не те.

— Помнишь, ты обещала поверить в мою теорию про мелодию, если… — взволнованно начинает композитор, повернувшись к Инессе и забрав у той кружку.

— Если ты якобы найдёшь что-то подходящее, но это ведь так не работает, и оно не ищется, всё должно произойти само, поэтому отдай мне кофе, — заканчивает барменша за взволнованную и раскрасневшуюся подругу.

Она забирает обратно кружку, а Женя мысленно ругается. «Нет, ну она всё-таки ничего не поняла тогда! Дурочка», — думает композитор, вспоминая, как однажды решила объяснить свою теорию. Инессе хочется верить в эти мелодии, но она не могла верить в то, чего не чувствовала и не знала. К счастью, магия вселенной на стороне Жени, а колесо всё-таки когда-нибудь должно сбиться с намеченного пути.

Часть 2. Очередной гость

Новый посетитель привлекает взгляд композитора, которая готова упасть со стула от неожиданных предвкушения и радости. Взгляд, движение, манера, вид смотрятся так гармонично и правильно играют в голове, а её подруга стоит здесь и пьёт кофе! Возможно, она ошибается, а молодой человек просто из-за внешности хорошо бы смотрелся с её подругой, но она ведь не может, опираясь на внешность и мягкую улыбку, заставить ту познакомиться с ним. Хотя она уже так делала из-за желания счастья Инессе, потому что считает, что главное в жизни — любовь, а подруга думает, что всё проще и главное в жизни — жизнь.

— Здравствуйте, можно экспрессо, пожалуйста, — уверенный, низкий, глубокий, словно правые клавиши пианино, голос раздаётся совсем рядом.

Женя затихает, замечая перемену в лице подруги.

Спокойная, неспешная и расслабленная атмосфера вдруг меняется, композитор может почувствовать, как в воздухе появляются новые ноты, новое звучание. Словно железные палочки медленно и тихо бьются друг о друга, предвещая начало прекрасной мелодии, а колесо жизни останавливается, решая, куда повернуть. Подобное происходит, когда появляется человек, который надолго останется с нами и будет играть важную роль во время пути.

— Добро пожаловать, с вас двести пятьдесят рублей, — каким-то чудом Инесса сохраняет спокойствие, будто внутри не появляются нежно-розовые, красные, белые пионы, а сердце не спешит вырваться наружу, как бы банально это ни звучало. Голова слишком занята работой, желанием порадовать посетителя, чтобы тот вернулся и советовал место друзьям, и учёбой, на которой задали писать реферат, а она не может определиться с темой.

— А за улыбку минус пять процентов, — вдруг говорит Женя, пытаясь разбавить серьёзность и напряжение. «А всё так хорошо начиналось!» — думает композитор, видя замешательство и недовольство Инессы.

Незнакомец чему-то усмехается, ещё не догадываясь, что через тридцать минут его планы на вечер кардинально изменятся.

— Не слушайте её, она здесь не работает и вообще… — начинает оправдываться барменша, почему-то чувствуя неловкость из-за подруги.

Женя часто выдавала что-то подобное, мешая работе и разбавляя атмосферу, что делало время в кафе веселее и домашнее для гостей и работников. Наверное, именно поэтому никто не был против, что она всё время за барной стойкой. Вот только сейчас Инесса не может рассмеяться или подмигнуть, хочется оборвать странное новое ощущение, которое пугает и мешает варить кофе.

— Да я, наоборот, готов чаевые добавить. За красивые глаза, как говорят, — отвечает молодой человек, и Инесса качает головой, отворачиваясь и начиная готовить заказ.

Подобные фразы были уже выбиты у неё в голове, настолько часто разные парни, пока она делает кофе, пытались завести разговор. Она, конечно, отвечала, иногда шутила в ответ, но ничего не трогало её, да и порой хотелось повесить табличку с самыми банальными фразами, чтобы великие пикаперы придумали, наконец, что-то новенькое. «Эх, обычный», — думает Женя, наблюдающая за разговором и мысленно разочаровавшаяся в незнакомце, а она надеялась на чудо.

— Что ж… Лучше за вкусный кофе, — говорит Инесса, ставя кружку перед посетителем и слегка улыбаясь. Он сначала не смотрит на неё, что-то читая в телефоне и хмурясь, а после поднимает взгляд и мысли каждого проносятся со скоростью света, заставляя остановиться в мгновенье.

Вечер, когда он запланировал встречу с друзьями и нашёл время вырваться с учёбы и работы. Непримечательное кафе, привлекшее его ароматом кофе и выпечкой, в которое он решил зайти подкрепиться. Одна странная и довольная девушка за барной стойкой, и вторая с большой кружкой кофе и со следами от пенки над губой, такая простая и вся в своих мыслях, что не замечает его изучающего взгляда. И сообщение от друга, жалующегося на сессию и просящего перенести всё на следующую пятницу.

Очередной простой вечер, очередной гость в виде милого парня, он уйдёт, она продолжит работать, а завтра утром пойдёт на учебу и после снова сюда. Её колесо застряло в круговороте, чьи преграды пора сломать.

— Прозвучит странно, да и я так обычно не делаю, но вы должны выручить меня, — говорит незнакомец, снова привлекая её внимание и замечая заинтересованность.

— Ого, я даже что-то уже успела задолжать, — смеётся Инесса, опираясь на стол и вдруг расслабляясь. Она не понимает, почему так разволновалась, и просто хочется разговаривать с ним, забыв, что она здесь работает, а он посетитель.

— Чем вы заняты этим вечером? — спрашивает он, а на лице девушки застывает смех. Она улыбается, в глазах медленно появляется осознание, а внутри предвкушение. Почему этот вопрос вызывает такие чувства? Почему она забывает обо всём? Чего она ожидает? Что фантазия успевает придумать за несколько секунд?

— Она ничем не занята! — мысли прерывает бодрый голос Жени, которая уже давно забрала кружку Инессы и просто тихо наблюдает за сценой, словно кадр из романтического фильма.

Некоторые говорят, что не бывает так, как в кино и книгах, но как этого может не быть? Ведь люди не могли вдруг придумать, сначала они заметили волшебный миг, когда две половинки находят друг друга там, где не думали найтись. Когда видно, как во взгляде всё вокруг замирает, оставляя эмоции. У каждого случается своё особенное кино на всю жизнь.

— Да, ничем не занята, только мы совсем не знакомы и всё это… — Инесса начинает пытаться вернуть здравый смысл, но ей слишком повезло с подругой, чтобы всё было так просто.

Каждый день — это приключение, поэтому для Жени нет ничего странного в прогулке с незнакомцем, да и к тому же он не выглядит опасно и когда ещё увидишь парня, который решился на… «Ох, мы ещё не успели узнать, чего именно он хочет», — останавливает себя композитор, ожидая продолжения.

— Будем считать, что встретились на улице, заговорились и решили прогуляться. Я Антон, — находит решение Антон.

Инесса немного смеётся, думая, что новые знакомства никогда не бывают лишними, да и просто… Ей хочется разговориться с ним.

— Инесса. Я освобождаюсь в семь, — отвечает она.

Антон пожимает плечами и со словами, что ожидание того стоит, садится за какой-то столик, сам удивлённый, что предложил, и довольный, что она согласилась.

Часть 3. Танцуя в лунном свете (Dancing in the Moonlight)

Они медленно шли к Патриаршим, рассматривая архитектурные джунгли вокруг и восхищаясь, как последние на сегодня лучи солнца падают на здания и создают необычные узоры на асфальте, словно чёрно-белая картинка из комиксов. По вечерам, когда начинается закат, небо превращается в произведение искусства, всё замедляется в магии, давая насладиться моментом, закинуть голову и просто смотреть на краски природы. Кажется, что даже здания окрашиваются в другие цвета, пастельные, чистые, спокойные, расслабляющие жителей, убаюкивающие быстрый ритм города.

Они шли, каждый чувствуя волнительное предвкушение и думая, что в случае затянувшегося молчания всегда есть интересная история из жизни. Инесса и Антон, как выяснилось, оба любят много разговаривать, поэтому, найдя друг в друге нового слушателя, не могли перестать вспоминать смешные эпизоды и наслаждались вниманием во время очередного рассказа и лёгкой улыбкой. Будто не было странного и неловкого знакомства, будто они старые знакомые, которые давно не виделись и теперь хотят наверстать упущенное, рассказав всё, что произошло за последнее время.

— Так, значит, ты учишься на… — уточняет Антон, откусывая мятное мороженое, в то время как у его спутницы — клубничное. Мята и клубника. Классическая комбинация и красиво сочетающаяся, подчёркивающая особенные нотки друг в друге, чтобы создать известный и приятный вкус.

— На журналиста, — подсказывает Инесса, радуясь, что сегодня жаркий день и только к ночи станет прохладно.

Ей нравится разговаривать с новым знакомым, есть мороженое и слушать улицы любимого города. Всё вдруг становится лирическим и плавным в глазах, оставляя только красоту и приятное волнение вперемешку с радостью.

— Друг тоже на журналиста учится, страдает.

— Все мы немного страдаем на учёбе, — смеётся она.

Они снова пропадают из настоящего, углубляясь в разговор и лучше узнавая жизнь друг друга. Кому нужны Патриаршие с лебедями и «Мастером и Маргаритой», когда главная красота и магия происходят во взглядах новых знакомых?

Мелодия в их голосах, теле и душе медленно зарождается, становясь с каждым всплеском смеха громче, приятнее и дольше. Мы не всегда сразу понимаем, что человек, стоящий перед нами и по-доброму улыбающийся, способен изменить наши устои, порядки и путь. И это не будут плохие и вынужденные изменения. Просто вдруг всё станет по-другому, лучше и гармоничнее, сложится пазл, который так долго мучил или не давал покоя, потому что чего-то не хватало. Теперь на пути звучит музыка.

Сегодня закат особенно красив. Ярко-красный на горизонте, пастельный розовый посередине и нежно-голубой на вершине, уходящий в тёмный ночной таинственный цвет. Белые облака казались раздутыми пушистыми чайками в небе, решившими затеряться над архитектурными джунглями, где нет прекрасного моря или океана. Женщины в вечерних платьях спешили в рестораны, любуясь небом и улыбаясь уходящему солнцу. Нет ничего лучше, чем идти куда-то и наблюдать за небесными чудесами, вдохновляясь и получая заряд радости.

Они гуляли весь вечер, каждый не хотел расставаться, потому что было слишком много историй, вопросов, мыслей. Время перестало существовать, лишь небо, словно чёрный лист бумаги с белыми лихорадочными точками, помогало понимать, что, наверное, уже очень поздно и надо идти в сторону метро. Но идти не хотелось. Даже медленно. Хотелось продолжать смеяться, делать вид, что наблюдать за грациозными лебедями столько часов правда очень интересно, а холодно совсем не становится, потому что истории согревают.

Когда зажигаются старинные фонари, напоминающие о девятнадцатом веке, кажется, что музыку можно услышать без труда. Она громкая, плавная, гармоничная, душевная, вдохновляющая и захватывающая дыхание, потому что если и бывает идеально, то только так. Случайно. Незапланированно и от этого мелодичнее.

В какой-то момент взгляды снова встречаются, улыбки освещают лучше фонарей, а луна больше не кажется такой загадочной и интересной, как для одиноких романтиков. Они поднимаются, он берёт её за руку, притягивая и улыбаясь, говоря что-то тихо, вызывая очередную вспышку, всплеск из эмоций. Они танцуют около края пруда, откуда обычно так хорошо и удобно смотреть на лебедей, только теперь грациозные птицы наблюдают за людьми.

Ноты быстро сменяются, словно шелест осенних листьев под ногами, когда пара забывается и больше невозможно думать, что они не были знакомы ещё утром. Они узнали друг о друге больше за один вечер, чем кто-либо. Так не трудно понять, что значит эта улыбка, взгляд, и так легко увидеть, когда нужно сказать что-то подбадривающее или только внимательно слушать.

Всё становится сплавленным золотом, медленно стекающим и завораживающим. Ещё один шаг, ещё одно касание, другая улыбка, блеск в глазах и снова опасно близко. Музыка заглушает, пути соединяются, а колесо смиряется с новым соседом, с которым ещё нужно учиться уживаться. Но это мелочи по сравнению с тем, что будет на новом пути. Неизвестность, которая больше не пугает, а интригует, как и продолжение мелодии.

Ещё один шаг, ещё одно касание, другая улыбка, блеск в глазах, новая волшебная нота и теперь уже навсегда близко и мелодично.