Академия Костлявой. Не будите в некромантке ведьму!

Виктория Владимировна Скляр, 2021

Когда директор школы выигрывает в карты у ректора чужой академии – это хорошо. Плохо, когда он решает отправить тебя и всю твою группу в Академию Костлявой, обменяв на других некромантов из-за желания доказать сопернику, что он лучше. Но это еще цветочки! Потому что по прибытию мало того, что мне повстречался любвеобильный оборотень, обозвавший меня феей, я привязала к себе зачарованного вампира, случайно принятого всеми за мертвеца, так еще и выяснилось, что и в самой академии творится какая-то чертовщина… Что ж, кажется, дел на ближайший год у меня куча – вернуть вампиру память, попутно нас магически разделив, разобраться с самой смертью, а еще не влюбиться в слишком уж хорошего оборотня. Или уже поздно?..

Глава пятая

— Как такое могло произойти? — требовал ответов ректор, сверля тяжелым, несколько даже свирепым взглядом исключительно профессора по некроцелительству. Гном был явно не особо доволен тем, что мой материал мало того, что дышать начал, так еще и действительно ожил! Мертвый вампир ожил! Да такое ни магически, ни физически невозможно.

Я точно знаю, я в книгах читала!

Но факт оставался фактом — вампир сидел под куполом из красных искр, скрестив ноги и подперев голову рукой. Он был до сих пор обнажен, поэтому свою наготу скрыл под простыней, которой и был накрыт. Сидел и смотрел на меня так напряженно и с любопытством на красивом, бледном лице. На уголках губ у него еще осталось несколько капель моей крови и, смотря мне прямо в глаза, он с наслаждением облизнулся.

Меня сначала передернуло, а после злость заклокотала в груди, заставляя стиснуть кулаки.

Вампир. Терпеть их не могу. И вот этого одного конкретно особенно сильно.

— Я спрашиваю, как, Казун? Как ты мог допустить, чтобы на практику попал не мертвец, а зачарованный вампир?! — ректор злобно взглянул на своего подчиненного, а гном в это время как-то даже заметно вздрогнул.

— Материал проверяли четыре раза — на таможне, при получении гробов, и еще два раза перед началом занятий. Я и сам не знаю… как такое могло случиться, — поникшим голосом прошептал Казун и бросил на меня недовольный взгляд.

А я тут причем, простите?

Не мои проблемы, что вы слепой инвалид на голову. Нужно, значит, лучше работать. Потому что я вот точно никак не могла повлиять на качество привезенного материала. Я ученица, в конце концов!

— А кто должен знать?! — рассвирепел ректор, закипая от злости и негодования. Его лицо побагровело, глаза налились кровью, и я заметила кончики клыков, что выступили из-под верхней губы.

— Можете не кричать, пожалуйста, — тихим голосом попросила я ректора, потому что у меня голова раскалывалась на тысячу частей от этих воплей. Тупая боль билась о виски, заставляя нервно закусить фиолетовую нижнюю губу и тихо зашептать заклинание исцеления. Правда, я его уже три раза проговаривала и толку пока никакого.

Меня после полета усадили в мягкое кресло, и сам ректор затянул мою рану своей кровью. Просто моя регенерация дала какой-то сбой. Видимо, отравленный вампир был какой-то особенно бракованный, потому что обычно раны затягивались довольно быстро. Однажды сломанная рука срослась за четыре дня. Правда, я тогда так орала, что братья смылись под шумок на нашу дачу, а сестра выучила несколько ругательств на оркском.

Мне же потом и влетело за это, потому что не пристало девушке ругаться. При свидетелях, по крайней мере.

— Прости, Ивэнджелин, — поник ректор и посмотрел на ожившего вампира, который на удивление тихо сидел и просто смотрел на меня. Его взгляд неотрывно следовал за мной, заставляя нервно передернуть плечами. — Вы помните что-то о себе — имя, возраст или клановую принадлежность? — обратился он к оживленному, внимательно следя за лицом вампира.

Мой живчик нахмурился, отчего вертикальная складка пролегла между его аккуратных для мужчины бровей. Он снова облизнулся и покачал головой.

— Не помню ничего, кроме боли от предательства и желания сожрать убийцу, — его глаза налились кровью, и я заметила, как вытянулись зрачки мужчины.

— Ага, я заметила, — буркнула недовольно, нервно коснувшись своей уже исцеленной, но все еще ноющей шеи.

— Прости, некромантка, просто ты была первой, кого я увидел, — пожал он плечами, словно он мне просто на ногу наступил, а не свои клыки в горло вонзил.

— Так себе извинение, вампир, — также не особо приветливо отозвалась я, хмуро посмотрев на парня.

Я даже не знала, как его зовут и сколько ему лет. Интересно, и как мне к нему обращаться и что с ним вообще делать?

Правда, общаться с ним совершенно не хотелось. И плевать, что я его оживила, в конце концов, тут и другие некроманты есть. Пусть ректор разбирается с этим недобитым, потому что после нападения у меня нет никакого желания, общаться с оживленным.

— Может, вы меня выпустите из этого купола? — спросил наш поднятый и удостоился лишь скептического взгляда от меня и подозрительного от ректора. — Я не собираюсь никого кусать, крови некромантки хватит минимум на целый день.

— Ох, я так рада это слышать.

— Сарказм? — спросил вампир, прищурившись.

— Ирония, — ответила я и с трудом поднялась с кресла, опираясь рукой о стол преподавателя.

Тошнота подкатила к горлу, оставляя на языке горьковато-кислый привкус. Голова закружилась и меня качнуло в сторону. Ректор сделал неосознанный шаг в мою сторону, вытянув руку вперед. Он явно хотел меня поймать, если я вдруг решу поцеловаться с полом, но повезло. Ноги не подкосились, хотя и очень хотели.

— Мы можем вас выпустить, — осторожно подбирал слова ректор, — только если вы позволите проверить ваше самочувствие и закрепить отслеживающую нить, пока мы во всем не разберемся.

Вампир скривился и озадаченно посмотрел в потолок, кусая свою нижнюю губу точь-в-точь, как делаю это я.

Хм… схожие привычки?

— Ладно, делайте что нужно, только выпустите, я хочу переодеться, — поспешно и немного нервно согласился вампир, чуть дернувшись. Его простыня немного съехала, открывая мне больше голого тела, и я предательски покраснела, быстро отведя взгляд в сторону.

Вообще я видела этого вампира полностью обнаженным. Но одно дело рассматривать его как труп, с чисто рабочей точки зрения, и совсем другое, когда он живой и все понимает.

Дохлый тролль!

— Я вызову лучшего кровника нашей академии, — и почему-то ректор улыбнулся и посмотрел на меня, отчего я непонятно нахмурилась и уставилась на него в ответ.

И чего на меня смотреть так загадочно? На мне картины не нарисованы, да и остатки крови я все стерла предложенной же главой заведения мокрой тканью.

Я прикрыла глаза и снова села, откинулась на спинку кресла, чувствуя легкую слабость во всем теле, как от долгого голода. Проведя рукой по своему взмокшему лбу, отбросила несколько мягких прядей с лица и тяжело вздохнула. Ощутив кожей мурашки от появившегося портала, я просто его проигнорировала, пока в один момент не услышала удивленное: «Ректор, вы что-то хотели?», а после сразу угрожающее: «Шахтес! Что случилось?! Откуда кровь? Это кровь Ивэнджелин?!».

От подобного крика я не могла не открыть глаза, точнее глаз, правый. Но потом до моего сознания начала медленно доходить абсурдность сложившейся ситуации, а еще через секунду я осознала масштаб трагедии, ведь лучшим кровником академии оказался… Доминик Максиус!

И вот теперь я открыла оба глаза, и вся подалась вперед, упираясь ладонями в колени:

— Ты кровник? Да вы шутите!

Глаза Доминика из-за эмоций стали насыщенного золото оттенка и мерцали в свете шаров под потолком. Они были наполнены внутренним жаром, что пылал, оставляя невидимые, но ощутимые следы на моей бледной коже. В груди неприятно зашевелилось, сердце болезненно сжалось, а в животе, будто устроили битву бешеные бабочки.

Дернув плечом, я зажмурилась, потрясла головой, выбрасывая глупые мысли.

Доминик повернулся ко мне и осмотрел внимательным, терпеливым взглядом. Он хотел сделать шаг ко мне, я это чувствовала, но потом замер и повернулся к ректору, сложив руки на груди.

— Что произошло, и зачем меня вызвали? — и тон такой профессиональный, что даже неприятно стало от происходящего. Вот это трансформация, если честно. Я даже поразилась.

— Во время практики по некроцелительству у адептки Райт оказался не мертвый вампир, а зачарованный. В итоге, она его оживила по всем правилам, магия разрушилась и теперь… — ректор на миг замолчал. — Вампир ничего не помнит и обладает сильной магией. Он не должен представлять угрозу для всех в Академии Костлявой, поэтому я хочу, чтобы ты прицепил к нему отслеживающую нить и проверил резерв сил, — мужчина все объяснил Нико, и тот, как настоящий профессионал, насупился, провел рукой по своим каштаново-золотистым волосам и приступил к магии.

— Хорошо, — краткий ответ и быстрый кивок от Доминика.

Он всего лишь взмахнул рукой, а защитный контур просто исчез, превращаясь в сноп красных искр, что растворились прямо в воздухе. Вампир как-то неприятно весь насупился, и я заметила, как напряглись его мышцы на руках, очерчивая сухие бицепсы.

Я впервые встречалась с кровной магией. Точнее, видела, как ее применяют на деле, еще и выпускник Академии Костлявой. Кончики его пальцев засветились и наполнились силой. Подавшись чуть вперед, я завороженно воззрилась на происходящее передо мной таинство, впитывая каждую деталь, запоминая мельчайшие подробности.

Это так отличалось от некромантии, но в тоже время, было столь похоже на нее в этих умелых пасах, в уверенных жестах, призванных усмирить силу.

Легкий взмах и яркие нити цвета спелой вишни заискрились на пальцах Нико. Они протянулись прямо к вампиру, влились в него, будто оголодавшие звери, заставляя парня непроизвольно вздрогнуть и сжать зубы сильнее. Я видела, как закатились его глаза, как блеснули клыки в открывшемся от боли рту, и с какой силой он вцепился в простыню бледными пальцами.

Алые змейки проникли прямо под кожу моего живчика и стоило им пробраться к сердцу, как раздался двойной крик — мой и вампира. Мы закричали одновременно. В мое сердце словно вонзились тысячи игл, заставляя закатить глаза от удушающей боли и начать сползать с кресла. Веки налились свинцом, боль в голове и груди была настолько яркой, что тело было готово взорваться. Меня подкинуло в кресле, зубы сжались, грозясь раскрошиться, а сердце замерло на один краткий миг, словно боялось сделать следующий удар.

Это продлилось лишь мгновение, но мне хватило с лихвой. В следующую секунду я уже чувствовала заботливые, сильные объятия и чужое дыхание на своем лице, что согревало похолодевшую кожу.

Голос Доминика был пропитан недовольством и едва контролируемой яростью, что клокотала в его груди, обдавая жаром мои щеки.

— «Зеркальная привязка». Пятый уровень, — эта фраза словно приговор смертника, потому что после этого я услышала удивленный кряк от вампира, а адепт продолжил. — На него нельзя ставить нить, иначе привяжем и Ивэнджелин.

— И в чем проблема? Проще будет следить за новенькими, — прозвучал, будто издали удивленный голос Казуна, и я посмотрела на него с угрозой во взгляде. Нико рядом со мной тихо ругнулся и тоже повернулся к профессору, но все недовольство озвучить решился именно ректор.

— Казун, вы осознаете, что говорите? — и молчание в ответ, видимо, чтобы гном в полной мере осознал свою ошибку. — Ивэнджелин теперь адепт нашей академии и находится под защитой самой Смерти, — столько патетики в голосе, что я даже восхитилась, а потом огорчилась, когда ректор добавил: — К тому же, мне не особо хочется разбираться с Дархусом, и тем более с Севереном.

И пока до гнома начало доходить то, какими громадными проблемами для него и для академии может вылиться все происходящее, Доминик решил узнать, как у меня дела.

— Ты в порядке? — встревоженный, тихий голос и каштановая прядка, что упала на лицо Доминика, привлекла мое внимание. Не знаю почему, но мне хотелось откинуть эту прядь. Пальцы начало приятно покалывать от этого непреодолимого, дикого для меня желания. — Как самочувствие? Я прервал процесс, когда услышал твой крик, так что отслеживающая нить не успела закрепиться, — и его горячие пальцы провели по моей щеке, заставляя неожиданно покраснеть и на секунду утонуть в золоте прекрасных глаз.

Так, и что это такое?

Я одернула себя, опустила взгляд, смотря не в завораживающее пламя, а на нашивку на груди Доминика с красивыми вензелями.

— Можешь уже меня отпустить, я нормально себя чувствую, — мой голос был напряженным и глухим.

Доминик как-то странно на меня взглянул, хмыкнул своим мыслям и усадил меня обратно в кресло, даже форму мою поправил, будто мне пять лет. Я думала, что он после этого отойдет куда-нибудь или займется делами кровников, а нет, встал рядом, прямо позади, еще и оперся о спинку кресла. От его дыхания у меня шевелились волоски на макушке, и я была очень недовольна происходящим.

— Получается, что на мне нельзя применить никакую магию, потому что я почему-то связан с некроманткой, — сделал логичный вывод вампир и свесил ноги с железного стола. Грациозно спрыгнув с него, он придержал простыню на месте, потом обмотал ее вокруг своих бедер и сложил руки на груди. — Ну-с, ректор академии, и что теперь делать будем? Пытать меня ради правды нельзя, магию применять нельзя, а сам я ничего не помню. Получается, что у нас тупик.

— Тупик, — согласился ректор и посмотрел на меня.

— Я добровольцем вызываться не буду и пытать себя ради этого неправильного трупа тоже не дам, — я сложила руки на груди и нахмурилась. — И не надо на меня так смотреть, — продолжила, когда ректор почему-то хмыкнул и улыбнулся, а Доминик, вот я почему-то была уверена, что закатил глаза на мою реплику. Откуда знала? Затылком чуяла!

— Доминик, какой магией обладает наш незваный гость? — спросил Карий тир Пьеро Третий.

— Немного некромантии, иллюзии, но в основном магия крови, как и у всех вампиров, — довольно содержательно ответил Доминик.

— В таком случае у нас только один выход, — сказал Карий, тяжело вздыхая, а после наигранно улыбаясь. — Поздравляю, теперь вы приняты в Академию Костлявой в ряды адептов.

— А? — спросили мы с вампиром одновременно и переглянулись.

— Он теперь адепт? — удивилась я. — И на каком же факультете? — я даже не пыталась скрыть сарказм. — Мы даже его имени не знаем. И вообще он меня покусал! Это несанкционированное нападение на адепта.

— Я уже извинился за это, некромантка, — раздраженно напомнил вампир и недовольно зыркнул на меня. Я взгляду не поддалась и ответила тяжелым и насмешливым ударом в ответ.

— А я тебя не простила.

— Думаю, что нашему новенькому меньше сотни это точно, — сказал ректор, с какой-то даже тоской наблюдая за нашей перепалкой. — Потому что так себя ведут лишь подростки.

Мы с вампиром посмотрели на Кария, и неупокоенный кивнул, видимо, соглашаясь.

— Но «Зеркальная привязка» такого уровня несет в себе определенные проблемы для Ивэнджелин и новичка. Снять ее сложно, но можно перенаправить и чуть ослабить, хотя бы до третьего уровня. Сможешь? — спросил он у Доминика.

— Смогу, если Ивэнджелин позволит проникнуть в ее ауру и перестроить схему заклинания, — и такое молчание красноречивое, а еще гном, вампир и полувампир на меня так внимательно взглянули, что я невольно покраснела и вжалась в кресло.

Когда на тебя так откровенно глазеют — это неприятно, а когда так делают маги, то еще и опасно для здоровья.

— Ладно, — сквозь зубы согласилась я. — Если это поможет хоть немного разобраться в ситуации.

— Скажу больше, я даже постараюсь вернуть кровососу немного памяти. Фамилию узнать вряд ли смогу, но имя вполне может быть, — и мне на плечи опустились сильные руки, что начали мягко массировать мышцы, заставляя напрячься и замереть под этими прикосновениями. — Расслабься, фея, — горячее дыхание Доминика коснулось моего уха, заставляя напрячься еще сильнее, а посла и сжать пальцы в кулаки.

— Не дыши на меня, а делай уже свое дело.

Послышался краткий, мужской смех, вампир возле стола как-то тоже весь насторожился, а я просто зажмурилась, ожидая худшего.

Я мало что знала о том, как правильно взаимодействовать с аурой. Просто мой материал уже ауры никакой не имеет, потому что в лучшем случае он просто мертв, а в худшем уже глубоко и безнадежно мертв, так что… Подобного рода сила была мне чужда, и вызывала не только сомнения как у некроманта, но особенно сейчас заставляла ощущать себя не в своей тарелке. Быть подопытным кроликом в лапах оборотня как-то не улыбалось, если честно. Да еще и парень этот мне доверия не внушал. Странный он и ведет себя как-то необычно для оборотня — заботится, переживает так, будто родная и, кажется… каким-то слишком знакомым.

Но все мои мысли просто исчезли, когда внутрь меня проникла магия и заставила выгнуться на кресле, разжать пальцы и сжать их на кожаных подлокотниках, впиваясь в ткань ногтями.

Не было боли или дискомфорта, просто на секунду из меня будто выбили весь воздух, заставив задыхаться от нехватки кислорода, закатить глаза и широко открыть рот в немом крике.

А после я судорожно втянула воздух через рот и расслабленно откинулась на кресле, закрыв глаза от усталости. Мои веки, казалось, весили сотню килограмм и просто не могли больше открыться.

Ладони на моих плечах сжались чуть сильнее, тяжелое дыхание шевелило волосы на макушке.

— Имя… — выдохнул где-то далеко вампир, послышался шелест поправляемой простыни. — Я знаю, как меня зовут… — и судорожный вдох, от которого все внутри меня напряглось от ужаса. — Ямин. Мое имя Ямин, — представился вампир, и я открыла глаза, смотря на потрясенное выражение на лице уже очень даже живого. — Я знаю свое имя, — и столько радости было в глазах парня, что мое сердце невольно сжалось от счастья за него.

— Спасибо, — поблагодарила я Доминика и повернула голову. Лицо оборотня оказалось так близко к моему, что я смутилась, желая отвести взгляд в сторону.

— Все что попросишь, моя сладкая фея, — озорно улыбнулся Доминик.