Академия Костлявой. Не будите в некромантке ведьму!

Виктория Владимировна Скляр, 2021

Когда директор школы выигрывает в карты у ректора чужой академии – это хорошо. Плохо, когда он решает отправить тебя и всю твою группу в Академию Костлявой, обменяв на других некромантов из-за желания доказать сопернику, что он лучше. Но это еще цветочки! Потому что по прибытию мало того, что мне повстречался любвеобильный оборотень, обозвавший меня феей, я привязала к себе зачарованного вампира, случайно принятого всеми за мертвеца, так еще и выяснилось, что и в самой академии творится какая-то чертовщина… Что ж, кажется, дел на ближайший год у меня куча – вернуть вампиру память, попутно нас магически разделив, разобраться с самой смертью, а еще не влюбиться в слишком уж хорошего оборотня. Или уже поздно?..

Глава вторая

— Ученикам четвертого года обучения факультета некромантии немедленно прибыть в кабинет директора! — громкий голос секретаря магистра Роттеля доносился прямо из зачарованных стен. От них невозможно было сбежать и фраза: «И у стен есть уши» стала не просто набором слов, а страшной реальностью всех учеников Школы Праха.

Мы все сейчас как раз сидели на лекции по продвинутому курсу целительства. Переглянувшись с Хел, одновременно нахмурились и поджали губы. С кем поведешься… как говорится, а потом взглянули на остальных некромантов.

— И что случилось сегодня? — флегматично поинтересовалась Хел без особого интереса и удивления. — Кто из нас снова что-то украл из запретного архива? — спросила девушка и посмотрела исключительно на меня, выразительно насупив тонкие брови.

— Такое было только один раз, Хел и прекрати уже обижаться, что я тебя с собой не взяла, — мрачно ответила я, сложив руки на груди и закатив глаза.

Было только раз на первом году и то, лишь потому, что наш куратор дал дурацкое задание. Я просто подошла к процессу творчески. И ничего, что после этого меня определили убирать в морге останки мертвецов и не только за вторым курсом. Зато было интересно, а это главное.

— НЕМЕДЛЕННО В КАБИНЕТ! — спустя несколько минут нашего бездействия, рявкнул уже непосредственно директор Роттель. Мы одновременно подпрыгнули на месте и, посмотрев на профессора Ромиль, стали ждать ее позволения уйти.

— Идите, не хочу, чтобы наш директор сорвал себе голос, — улыбнулась пожилая женщина с красивыми, акварельно-серыми глазами и самой большой душой, какую я только видела. — Задания я оставлю на столе, придете, заберете.

— ЖИВО Я СКАЗАЛ! — такой мощный крик, что мы сорвались со своих мест и под теплый смех профессора Ромиль, ученики Школы Праха практически вылетели из кабинета.

Надо ли говорить, что до приемной директора мы добрались в рекордные сроки, взлетели по лестницам, поднялись на восьмой этаж и остановились лишь перед столом секретаря, взиравшей на нас с сочувствием? Ее красивые, круглые красные глаза светились даже в полуденный час работы, а намазанные серой помадой губы были плотно сжаты. Эльфийские, чуть вытянутые вверх ушки едва заметно дернулись.

Я привалилась спиной к прохладной, темной, выложенной зачарованным гранитом, стене, пытаясь перевести дыхание после забега по ступенькам, и спросила у Сеф:

— Ч-ч-что… — воздух застрял где-то в горле, и я закашлялась, некрасиво краснея и несильно стуча кулаком по груди. — Что случилось? — все-таки сформулировала вопрос, и это был рекорд.

Ненавижу бегать, а бег отвечал мне тем же.

— О, вам понравится! — клыкасто улыбнулась девушка и махнула в сторону двери. — Директор, пришли некроманты, — сообщила она Роттелю.

— Пусть заходят, — прозвучал из небольшого, круглого камня голос магистра и мы, переглянувшись и перекрестившись, направились в сторону дубовой двери, что своим видом пугала многих. Она была красивой, креативной и особенно удалась форма — крышка от гроба. И вот теперь представьте, приходят ученики к директору, а у него вместо двери крышка от гроба. Как думаете, захочется после такого еще раз сюда наведаться? Вот и нам не хотелось.

Но никто нашего мнения не спрашивал, и, поправив порядком вздыбленную после пробежки форму, мы двинулись внутрь дружным строем. Пусть на практике мы были каждый сам за себя, но когда нас вызывали группой, то мы, надо отметить, шли единым фронтом и подминали под себя всех и вся. Некромантов могут обижать только некроманты, и только из одной группы. Попробуй только пикни на не своего — упокоят и закопают. Таков негласный закон школы.

Дверь за нами захлопнулась со скрежетом и громким хлопком. Я испуганно вздрогнула и едва не подпрыгнула на месте. Захотелось к маме.

Кабинет нашего директора был колоритным, как и сам его хозяин — высокие потолки, стены и пол из чистого, черного мрамора. Большой стол из какого-то древнего магического камня, заставленный бумагами и канцелярскими принадлежностями. По кругу стояли светильники — овальные торшеры на длинных ножках, которые горели с помощью магии света.

Бордовые, тяжелые шторы были подвязаны лентами, позволяя яркому солнцу окрасить кабинет в теплый оттенок золотой осени.

И вот в этой атмосфере мистической классики сидел он — пугающий и одновременно с этим спокойный и справедливый директор Школы Праха. Он был высокого роста, обсидианово-черная кожа блестела в свете солнца оттенками истинной тьмы, заставляя Хел рядом со мной томно вздохнуть и вцепиться пальцами в мою руку практически до хруста. Красные, раскосые глаза были обрамлены черными ресницами, а родовые, серые узоры на лице тянулись вниз и терялись под, воротом белой, шелковой рубашки.

— Ну-с, как ваши дела, некроманты? — с явным наслаждением издевался над нашими нервами директор.

Он переплел между собой свои длинные пальцы и положил их на живот, расслабленно откинувшись на спинку антикварного кресла. Послышался характерный скрип кожи, когда пиджак скользнул по обивке.

— Нормально, а как ваши дела, магистр? — решила я не изображать дурочку и ответила вопросом на вопрос.

Молчаливое пребывание в кабинете нас вряд ли к чему-то приведет, а мне было слишком уж любопытно, по какому вопросу нас всех вызвали сюда. Явно не ради светской беседы и обмена любезностями.

Это было не в характере Роттеля.

— О, просто превосходно, Ивэнджелин, — нарочито радостным голосом отозвался мужчина непонятного возраста. Просто он был дроу, и на вид ему было чуть за тридцать. Правда, в случае с этим темным эльфом, то ему могло быть и три-четыре сотни. — Сначала я занимался тем, что реставрировал кладбище, которое вы вчера немного порушили, — директор поднялся из-за стола, оправил и без того идеально отглаженную рубашку, и прислонился к столу бедром, сложив руки на груди. Хел, увидев мужчину в полный рост, еще раз вздохнула и начала дрожать от возбуждения. Просто девушка была влюблена в нашего директора, как русалки в морского царя, то есть пылко и, что печально, безответно. — А потом со мной связался знаешь кто? — момент молчания для, видимо, моей реплики.

— М-м-м… и кто? — с тревогой спросила я, нервно облизнув губы.

Сегодня я выбрала клубничный вкус для черной помады.

— Ректор Академии Костлявой, и представляешь, что он сделал? — и снова драматичное молчание.

Не хватало только устрашающего боя барабанов где-то за стенкой.

Кажется, наш директор ударился в актеры, иначе я не понимаю, для чего постоянная утайка и подобное поведение.

Но ладно, если дроу так нравится играть на публику, я ему это позволю.

— И что же он вам сделал? — спросила нарочито любезным, заинтересованным тоном. Позади меня хмыкнул Алид, дернув меня за край школьной жилетки, чтобы я, видимо, не переигрывала. После тихо-тихо чертыхнулся Зрил. Парень явно был не в восторге от действий нашего директора. Но что нам остается? Он дроу и некромант, и уж с кем-кем, а с ним мне связываться лишний раз и портить ему настроение не хотелось. Уж простите, как-то сильный некромант не внушал мне спокойствия, учитывая, что у меня вся семья из этой братии. Только мамочка выделилась и была не некромантом. Слава Дарующему. Она хуже — ведьма!

— Он, моя умница, предложил сыграть мне в карты и проиграл! — директор радостно дернул рукой со сжатым кулаком вниз к бедру и улыбнулся. — Ха! Идиот, он совершенно не умеет блефовать, — таким счастливым мы нашего директора видели только раз, когда к нам по ошибке прислали делегацию светлых эльфов и он над ними знатно поиздевался. Магистр поднял все наше кладбище и натравил на ушастых. После этого к нам больше никого не присылали — ни специально, ни по ошибке. — Итак, мои дорогие трупоподниматели, сообщаю вам радостную новость. Завтра вы всей своей дружной и неугомонной компанией любителей мертвячины переводитесь на год в Академию Костлявой для обмена информацией. Я докажу этому высокомерному засранцу, у кого из нас лучшая программа обучения, — последняя фраза была явно адресована пустоте, а не нам.

— Э-э-э… — единственное, что я смогла выдать из себя, без учета непечатных и восклицательных знаков. — Директор… Но почему именно мы? — резонный вопрос, учитывая, что у нас еще как бы семь групп смертников имеется. А в расход можно и выпускников пустить или хотя бы первокурсников. Последних не жалко.

— Что? — магистр был настолько поглощен своей гениальностью, что словно и забыл про нас.

— Почему именно наш курс, а не восьмой, или седьмой, а возможно, и первый?

— Ну как же, Ивэнджелин, — и такой взгляд хитрый с прищуром, что я непроизвольно дернулась в сторону. Но потом вздохнула и вспомнила прописную истину: «Нельзя показывать свой страх. Особенно дроу, и в частности некроманту-дроу!». — Только на четвертом курсе и только в моей школе учится дочь Северена Райта, — хмыкнул он довольный, как сытый дракон после охоты на рыцарей. А я уже пожалела, что спросила. И правда, зачем отправлять для обмена опытом и демонстрации накопленного опыта выпускников, когда можно отдать на растерзание дочь Северена Райта — самого сильного и могущественного некроманта нашего поколения.

Вот я не подумала-то!

Да уж, временами знаменитая фамилия и сильные родственники это не благо, это то еще проклятье для того, кто просто хочет учиться и получить профессию. А учитывая, что я, как и все в моем роду, хотела стать некромантом, то тот еще геморрой. Но вот незадача, именно из-за моей фамилии меня не приняли в Академию Костлявой. Видите ли, у них все достигают вершин кровью и потом, и никто не будет тащить за уши дочурку всесильного.

Уж не знаю, чем им мой отец не угодил, однако обида у меня затаилась сильная. А сейчас, выясняется, что меня, как раз благодаря моей фамилии и отправляли в Академию Костлявой. Что ж, возможно, насмешка Судьбы станет оскалом победителя, когда выяснится, что Ивэнджелин Райт не просто дочурка всесильного, а талантливая некромантка и лучшая ученица Школы Праха. По всем показателям, между прочим! Да я даже физическую подготовку сдала на «отлично». И ничего, что с третьего раза… Сдала же!

— А теперь, мои любимые трупогонятели, марш собираться. С собой можете взять предметы личной гигиены, несколько платьев и костюмов для двух ежегодных балов, а еще… ну, сами, в общем, придумайте! — нетерпеливо махнул на нас рукой директор. — А мне нужно еще решить, куда бы лучше поселить ваших сменщиков — в первое общежитие или все-таки третье… — и после этого вопроса мы все как-то кровожадно улыбнулись.

В первом общежитии поселился зловредный дух после самоуправства второкурсников-некромантов, а в третьем вообще живет русалка в подвале, так что вода там себя ведет ну о-о-очень странно.

Что ж, не завидую я новеньким, их в любом случае ждет весьма интересный прием. Правда, чую своей левой пяткой, что и нас ожидают в Костлявой вряд ли радушные объятия и выпивка.

Когда мы оказались снова в приемной, то секретарь смотрела на нас с клыкастой улыбкой, что демонстрировала ее смешанную кровь. У нее как минимум вампир и дроу в роду.

— И как вам новости, мои сладкие? — весело спросила девушка. — Понравилось, что именно вас отправляют в Академию Костлявой?

— Ага, нам бы понравилось, не окажи нам такую честь только из-за Ивки, — громко и надменно фыркнул Клавил. Он посмотрел на меня и недовольно оскалился, словно я его дедушку упокоила без разрешения. — Удобно тебе живется, Райт, с такой-то фамилией, — парень скривился, будто перед ним не я стояла, а полуразложившаяся гарпия.

Я оскорбилась. И обиделась. А когда некроманта обижают, то он мстит, и мстит жестко.

Кончики моих пальцев вспыхнули серебристыми переливами, и парень взвизгнул, как свинья на убое, когда в его штанах оказалась полуразложившаяся змея и поползла вниз по штанине, кусаясь и обвиваясь.

— ИВА! — крикнул он как в последний день своей жизни и начал скакать по приемной, словно сумасшедший. Мои поднятые животные всегда отличались особой кровожадностью.

— Советую, запомнить, Клавил, власть семьи Райт — это не моя заслуга, а вот то, что я лучше тебя — это да, этого я добилась сама. И если ты только и можешь, что завидовать, то иди к морскому демону! — огрызнулась, заметив, как мои глаза вспыхнули серебристым светом и парень от меня отшатнулся, а Хел рядом положила руку мне на плечо, чуть сжимая.

Мне осточертело, что меня постоянно тыкают в то, что я наследница знаменитой фамилии. Я не виновата в этом. Просто мои родственники сильные и талантливые, а у кого-то слишком большой запас зависти ко всем и яда в организме.

— Зря ты ее бесишь, Клавил, — зашептала секретарь, когда я уже была в коридоре. — У нее мама ведьма, поэтому и характер у Ивэнджелин соответствующий, — последние слова расслышала лишь благодаря хорошему слуху, когда шла в сторону лестницы. Нам нужно собираться, а не препираться друг с другом, меряясь количеством и качеством поднятых мертвецов.

У меня все равно и больше, и лучше.

Что ж, Академия Костлявой, жди, дочурка всесильного тебе еще покажет, где орки зимуют.

***

Высокие пики пяти черных башен стремились пронзить своими острыми наконечниками безоблачное синее небо и заставили наших парней впечатлено присвистнуть. Восемь этажей откровенно жуткой и мрачной академии были выложены черным, зачарованным камнем, который блестел в свете яркого утреннего солнца. Все-таки на часах было всего девять утра как-никак.

Нас встретили здесь весьма и откровенно холодно.

И стоило нам выйти с другой стороны серебристого портала, открытого лично директором Роттелем, как перед нами появился туман, стелящийся серым, дымчатым ковром под нашими ногами, поднимаясь все выше и выше. Различать контуры и просто осмотреться было крайне сложно. Кажется, я дальше собственного носа ничего не могла рассмотреть. Однако была уверена, что что-то в этом магическом мареве двигалось рядом с нами. Вон, я даже видела кончик чьих-то острых ушей. Или хвоста…

— Да уж, атмосферно у них тут, — хмыкнула Хел, и после ее слов небо разрезала изломанная фиолетовая молния. Посреди чистого неба!

Я непроизвольно вздрогнула, и с моих пальцев едва не сорвалось защитное заклинание некромантии. Да, наша специализация — это не только трупы и гниющая плоть, но еще защита и атака. Просто подобных заклинаний было немного, лишь самые мощные и необходимые для работы.

— Ага, — согласился Зрил, разгоняя туман перед собой, и поправляя лямку походного рюкзака.

— Нас тут встречать собираются или мы должны сами искать ректора и свои комнаты? — спросил не особо довольный сложившимся игнорированием Алид — высокий и худосочный полу-эльф. Ему от матери достались чуть заостренные кверху ушки, раскосые, вытянутые глаза и грация, которую невозможно имитировать. От отца же у Алида карие, а не зеленые, как обычно у эльфов, глаза, и загорелая кожа.

Вообще в Сэфире было очень много полукровок и третьекровок, потому что переселенцы из других королевств и даже из немногих открытых миров стекались именно к нам. Наш король был справедливым, серьезным и таки-и-и-им спокойным, что цены ему просто не было. Он мог спокойно разрешить любой конфликт как территориальный, так и клановый, а еще также спокойно, не дрогнув рукой или мускулом, мог казнить предателей. Поэтому в Сэфире было очень спокойно и в плане атмосферы, и в плане жизни.

А кто рискнет нам противостоять?

Мой отец работал на Его Величество вот уже двадцать три года, поэтому, собственно, я еще и решила остаться в Школе Праха. Ближе к дому и на выходные можно было отправиться в родовой дом на мамины волшебные блинчики. М-м-м…

— А, вот и вы, — голос из пустоты напугал бы нас, да только профессор по защитной магии увлекался ментальным общением, поэтому мы все натянули маски невозмутимости и стали ждать продолжения выступления.

Цирк тут настоящий.

Туман, молнии на чистом небе. Что дальше? Академия изрыгнет к нашим ногам тролля?

— А вот и мы, — кивнула я и вышла чуть вперед. — Где ректор или его заместитель? — потребовала ответа. Нас сюда притащили из-за дурацкого спора и пусть, здесь считали, что наша школа в сравнении, с великой Академией Костлявой лишь захудалое общеобразовательное учреждение, однако… Именно из Школы Праха вышли все мои некроманты-родственники и знаете, что? Они были лучшими в своей профессии, а это уже показатель!

— Ох, какая наглая девица, — недовольный голос послышался за моей спиной, и я поняла одну вещь. Первое — это был не профессор и тем более не ректор. Второе — это был какой-то адепт, возможно, старшекурсник, решивший поиграться с новичками. Да только вот проблема, мы не новички, а такие же ученики, как и они.

— Находишь это забавным? — тихо спросила у голоса и щелкнула пальцами. Хел в предвкушении оскалилась, и наши мысли с ней сошлись. — А мне вот что-то совсем не до смеха. Агхи Здаго, — прошептала я, и голос судорожно вздохнул, а после заверещал мне прямо в ухо, отчего я непроизвольно скривилась и зажмурилась.

— Дура! Ты зачем это сделала?! — завизжал уже осязаемый и видимый некто, который вышел прямо из зеленого портала, сверкая острыми ушками. О, еще один эльф! Может на него Алида натравить? Он вообще свою ушастую братию очень любит. Особенно поднимать их наиболее жестоким способом. — Я же мог остаться без голоса на три дня! А у меня встреча с невестой завтра!

— Во-первых, — я сделала паузу и посмотрела на этого остроухого снизу-вверх. Когда твой рост метр в прыжке, то почти всем оппонентам ты дышишь в лучшем случае в шею, в худшем вообще в пупок. Пришлось приноровиться унижать взглядом. — Не ори на меня, если не хочешь остаться вовсе без языка. Во-вторых, нужно было думать головой, а не своей шутилкой, прежде чем насмехаться над некромантами, — и ослепительно улыбнувшись, я развернулась на пятках и двинулась прямо к кованным, высоким вратам из черного металла с перекрещенными сверху костями в букве «Х» и черепом посередине.

Что ж, и, правда, атмосферненько.

— Да я… Да ты… — эльф покраснел от злобы, что душила его изнутри. Глаза налились кровью, кончики ушей забавно задергались, и я хмыкнула, даже не пытаясь скрыть насмешку. Забавный адепт, он мне уже не нравится.

— Да, я это я, а ты это ты. Согласна, — кивнула я с чувством полного издевательства над ушастым. — В этом мы разобрались.

— Убью, — прорычал от безысходности эльф и уже двинулся в мою сторону, когда словно из-под земли появился высокий и мощный маг и поднял адепта за шкирку.

Я, признаюсь, даже немного испугалась. Просто у нас в школе редко кто пользовался порталами. Запрещено любимым и прекрасным директором.

— Ох, Элеван, заяц ты мой болтливый, — по-доброму оскалился золотокудрый парень. — Тебе же на чистом эльфийском сказали: «Не трогать некромантов без моего разрешения», — и незнакомец грозно зарычал, улыбаясь и демонстрируя мне такой внушительный оскал, что я впечатлилась, вздрогнула, мысленно перекрестилась и снова впечатлилась, когда ушастого кинули прямо в ограду. И почти в меня.

Оборотень.

Мама.

— Доминик, я же… я не… — откровенно испугался Элеван и побледнел, когда собеседник сделал шаг в сторону эльфа. Руки эльфа напряглись, сотрясаясь. Кадык дернулась в глотательном движении. — Я понял. Не трогать. — Он с трудом поднялся с земли, отряхнул темную форму адепта, и шатаясь, скрылся в искрящимся портале. Прозвучал характерный хлопок сжавшейся магии.

А мы остались всемером.

Некроманты и оборотень.

Знаете, так себе компания, если честно.

Эти представители магического мира были слишком уж вспыльчивыми и почти не поддавались влиянию. Либо они тебя уважают, либо они тебя сожрут. Иного не дано. А уважение перевертышей заслужить ох, как сложно. Эти беспринципные, яростные и упрямые звери были опасностью номер один на Ольгре. И лучше уж схлестнуться в темном лесу с зомби, которого случайно поднял какой-нибудь ненормальный, чем пересечься в замкнутом пространстве с перевертышем.

Волк, а судя по его клыкам и ауре, это был именно волк, повернулся к нам и ослепительно улыбнулся. Вампиры нервно курят в стороне и капают кровью от зависти.

— Прошу простить этого идиота, красавица, — мне благородно поклонились, и искрящееся солнце заиграло золотыми и каштановыми волосах парня. Едва заметные завитки падали на высокий лоб и прикрывали уши. — Подобное больше не повторится. А теперь, хотел бы представиться, благородная фея, — он замолчал, а я вытаращилась на него и нахмурилась. Фея? Что курит этот волк? — Доминик Максиус, герцог, оборотень и очарованный вашей красотой мужчина, — хмыкнул, довольный собой волк, а я мысленно присвистнула.

Максиус?

Ох, не нравится мне этот оборотень. Совершенно не нравится!