Искры летнего костра

Виктория Вашингтон

Стать вожатой в лагере и получить в напарники парня, которого по моей вине бросила девушка. Так могло повезти только мне. Надежда лишь на то, что я достаточно изменилась за эти годы и он меня не узнает. Но это было бы слишком просто. Этот месяц будет жарким.

11

Тем временем Егор надвигался все ближе и ближе, а я сама не заметила, как перестала вдыхать новые порции воздуха. Так и застыла на одном месте, будто вкопанная, совершенно не понимая, чего ожидать от подступающего безумия. Никак иначе Егора сейчас нельзя назвать. Безумие в чистом виде — это невооруженным взглядом читалось в его карих глазах, плескающих сотни эмоций одновременно. Правда, в этой сотне эмоций ни единой позитивной не читалось, совершенно точно.

Тупость, к счастью, не моё второе имя, поэтому о том, что Аня поговорила с Егором после моего сообщения, даже гадать не приходится. Другой вопрос — к чему они пришли после этого разговора? И ещё один, самый волнующий, — знает ли он, что я автор этого «письма счастья»? Честно, когда решилась открыть Морозовой глаза на неверность Егора, даже подумать не могла о том, что будет, когда он узнает, кто приложил к этому руку.

Брови Холодова, сведенные на переносице, плотно сжатая линия губ и «ходящие» желваки точно не предвещали абсолютно ничего хорошего. Ну серьезно, не будет же он меня бить? По крайней мере, очень хочется надеяться на это. Уж точно никогда не слышала, что об Егоре ходят слухи о рукоприкладстве к девушкам. Надеюсь, и сейчас ничего подобного о нем говорить не начнут.

Я точно никогда не была трусихой. Да что там, в школе даже с легкостью могла поставить на место парней, донимающих меня или кого-то из подруг. Несколько раз участвовала в девичьих драках, потому что абсолютно на всё имела собственное мнение и не боялась его высказать. Такое, как известно, не всегда любят в обществе. Но сейчас откровенно осознавала, что против Холодова мне совершенно не стоит рассчитывать на собственные силы. В отличие от парней, с которыми мы находились в лагере, и с моими одноклассниками, Егор был крупнее. Да и благодаря его любви к занятиям спорту, его фигура обретала всё более четкий рельеф, отличаясь от подростково-худощявых фигур многих сверстников.

Несмотря на то, что в собственных мыслях нахожу чертову кучу доводов для того, чтобы отставить панику, сердце противоречиво бьется всё реже с каждым его шагом, а потом, когда я достигаю пика волнения, начинает мгновенно выбивать грудную клетку своими мощными ударами.

В нос проникает его аромат. Он всегда пахнет по-особенному, всегда обращала на это внимание. Думаю, потому что мне просто нравится запах его парфюма? Будто горная свежесть, вперемешку с цитрусовыми ароматами.

Обычно такой аромат вызывает спокойствие, но, конечно, не в этот раз. Сейчас оно совершенно неуместно в сложившейся ситуации.

По телу пробегает крупнейшая дрожь и неприятный холодок, когда, не переставая идти, Егор ловит меня в фокус своего взгляда и встречается с моими, наверняка испуганными, глазами. Мгновенно понимаю, что гамма его эмоций ещё ярче, чем показалось изначально. Будто от одного взгляда меня могло снести с ног сильнейшей ударной волной. Горло сцепили мощные тиски, и я тут же пожалела, что полезла в чужие отношения. Ну что мне не жилось-то спокойно? Говорила мне мама — никогда не лезь в чужие разборки, всегда останешься виноватой. Видимо, тот самый случай. Не делай добро — не получишь зла. Вот уж точно. Почему такие умные слова приходят в голову только сейчас, а не перед тем, как я совершала свой альтруистический поступок?

Не понимаю, к чему себя готовить, и оторвать взгляд от подступающего Холодова не могу, он буквально гипнотизирует. Холод и презрение — вот что однозначно замечаю по отношению к себе в карих глазах. Это так же точно, как то, что солнце горячее, а Земля не стоит на трех китах.

Отчего-то на уровне подсознания понимаю, что точно не хочу видеть в его глазах столько ненависти.

Он делает то, чего я совсем точно никак не ожидаю — просто проходит мимо, оставляя за собой гнетущую атмосферу и легкий шлейф своего аромата. Правда, успевает сделать то, от чего на меня буквально тут же осыпается груда неподъемного груза.

— Спасибо за сообщение, Майя, — говорит он едва слышно, в тот момент, когда его плечо задевает моё.

Немного теряюсь от неожиданности и напряжения, но удерживаю на ногах. Однозначно, если бы Холодов хотел меня толкнуть, то сделал бы это.

Всеми остаются не замечены слова Егора, но я мгновенно бледнею, словно мел. Он знает, все знает. В этот самый момент становится безумно страшно. Ему ведь совсем ничего не стоит испортить мою жизнь, учитывая какой репутацией он здесь обладает, да? Впереди ещё полтора месяца в лагере, а я уже ощущаю, что ждать от них ничего хорошего не стоит. А следующие поездки? Холодов ведь, как и я, проводит здесь каждое лето. С огромным облегчением вспоминаю, что совсем скоро ему исполняется восемнадцать, а значит — это его последняя поездка сюда. Значит ли это, что месть стоит ждать в ближайшее время? Похоже на то. Люди с такой ненавистью во взгляде точно не станут бездействовать.

Ни в коем случае не спешу опускать руки. Сделанного, как известно, не воротишь. И я достаточно сильная, чтобы защитить собственную честь и достоинство! Никакой Холодов этого не испортит, пусть с этой самой минуты при его виде мне становится страшно от того, что он может сделать в следующий момент.

Однозначно, в первую очередь нужно узнать у кого-то, что произошло между ним и Аней. Узнать, к чему именно привело моё сообщение, и тогда уже отталкиваться от фактов и решать, что делать. В том, что уже буквально каждый разносит своими языками новости о ссоре «звездной» парочки, сомнений не возникает. Это ведь Морозова и Холодов — они постоянно в центре всеобщего внимания.