Королева воров: через тернии к звёздам

Виктория Балянина, 2020

Ника – двадцатитрёхлетняя девушка, волею Судьбы связавшаяся с бандитами и достигшая высшей ступени преступного мира – Воровской короны и ставшая Вором в законе.

Глава 3

— Входи! — охранник втолкнул Нику в подвал так, что она упала и содрала коленку.

— Ты? — удивилась Маша. — Они и тебя тоже схватили?

— Я уже давно у них, — ответила Ника. — Они всё хотят узнать у меня о Сизом, но я и правда о нём ничего не знаю. А они думают, что я вру и защищаю его. А ты о нём что-нибудь слышала? Где он?

— Он сказал, что ты сдала его бандитам. Это правда? — осторожно спросила Маша.

— Что за чушь? Если бы я его сдала, разве бы я находилась сейчас здесь? Он пришёл ко мне два месяца назад, сказал, что ему две недели надо где-нибудь переждать, так как он скрывается от каких-то серьёзных людей. Но как только я увидела у него наркотики — сразу же выставила его вон.

— Но он сказал…

— Ты веришь наркоше? Мало ли, что ему привиделось под кайфом?

— Он не колется, а только торгует.

— Ты знала, что он наркоторговец и познакомила меня с ним? Ну, знаешь! — возмутилась Ника и отвернулась к стене.

— Ты многого не знаешь… — покачала головой Маша.

— Ну, так расскажи! — повернулась к ней Ника.

— Ты же знаешь, что я юрист?

— Да, но причём тут это?

— Я ушла из кооператива, и пошла работать в милицию. В отдел по борьбе с наркотиками.

— Что?! И ты об этом молчала?! Подруга, называется, — снова обиделась Ника, подумав, что Бабай слышит каждое их слово и что он, наверняка сейчас в ярости, ведь она привела в его дом мента. — И когда ты собиралась мне об этом рассказать?

— После удачного завершения операции мы хотели тебе всё рассказать.

— «Мы»? «Операции»? Что ещё за «мы»?

— Сизый — Сизов Андрей, мой коллега и напарник, а не наркоторговец. Поэтому я и познакомила тебя с ним. Но бандиты узнали, что партия «липовая» и объявили охоту на Андрея.

— А ты знаешь, где он?

— А зачем он тебе? — насторожилась Маша.

— Он разнёс мой дом, чуть не убил меня… Конечно же, он мне нужен, чтобы заставить его всё восстановить! У меня нет денег, чтобы делать дома капитальный ремонт! Да и здесь я тоже из-за него….

— Он разнёс твою квартиру? — опешила Маша.

— Да. Он устроил бедлам в моей квартире, поломал мебель, разбил бытовую технику, залил чем-то пол так, что он не отмывается и вряд ли отмоется….

— Странно, на него это не похоже….

— Не знаю на что это похоже, но он должен восстановить то, что разрушил. Поэтому мне необходимо его найти.

— Он у родственников, в деревне Авоськово.

— Как только выберусь отсюда — сразу же его найду!

— Но как ты здесь оказалась?

— Те, кого он решил обмануть, узнали, что он жил у меня и пришли ко мне домой, — придумывала на ходу историю Ника, — они хотели найти Сизого, но поскольку я не знала где он, они привезли меня сюда, и не раз уже избивали. Они думают, что я выгораживаю его, поэтому и не говорю им, где Сизый.

— По тебе не скажешь, что тебя били, — окинув взглядом Нику, сказала Маша.

— Они поняли, что это бесполезно, и их главарь сказал, что продаст меня чеченам, так что, они пока не трогают меня, чтобы не испортить «товарный вид».

— И ты так просто об этом говоришь? — взмахнула руками Маша.

— Посмотри по сторонам. Мы в западне. И выйти отсюда невозможно. Надеяться, что они передумают и отпустят с миром на все четыре стороны — тоже глупо, мы слишком много видели и знаем. Биться головой о стену и устраивать истерики — тоже бесполезно, это их лишь развеселит. Доставлять им удовольствие, валяясь у них в ногах и моля о пощаде? Фигушки! Решили продать? Пусть продают. Зато будет возможность выбраться из этого подвала и по дороге сбежать. А пока они меня не трогают — я спокойна.

— Возможно, у них не получится тебя продать, — задумчиво сказала Маша.

— Почему? Думаешь, они передумают?

— Один из охранников — мой коллега из уголовного розыска. Он давно разрабатывал эту банду.

— Охранник? — удивилась Ника, сразу же подумав на Лёху. — Но как он попал в банду? Они разве не проверяли его? Не знали, что он мент?

— Нет, ему повезло, они не узнали об этом.

Ника ничего не успела ответить, как в подвал вошли Игнат и Абдулл, схватили её и вытолкали в коридор, сказав, что босс хочет её видеть. Оглянувшись, она увидела, что к Маше идёт Лёха.

— Это «крыса», — шепнула Игнату Ника.

— Ты, — приказал Лёхе Игнат, — отведи её наверх. А я пока пойду, покурю.

Лёхе не оставалось ничего другого, как подчиниться. Он бросил быстрый взгляд на Машу, и пошёл с Никой наверх. А Игнат, выйдя на улицу, позвонил Бабаю и сказал, что вместе с Никой придёт ещё и «крыса».

Идя по коридору в кабинет Бабая, Ника думала о том, что после того, что они услышали, пощады от них ждать бесполезно и морально она уже была готова к тому, что её убьют. Всё, что она делала для того, чтобы выжить, пошло насмарку из-за Маши. Она думала, что ей повезёт, если её просто убьют, а не продадут, не отдадут братве, или не изобьют до смерти.

— Лучше пуля, чем всё остальное, — пробормотала Ника, переступая порог кабинета Бабая.

— А вот и наши голубки, — улыбнулся Бабай, когда Ника с Лёхой вошли в кабинет.

Бабай подошёл к Нике и демонстративно, так, чтобы у охранника не возникло никаких сомнений, снял с неё «жучок» и положил его к себе в стол. Лёха с презрением посмотрел на Нику, но ей было всё равно, что он о ней думает.

— Уведи её и запри в её комнате, — приказал Бабай охраннику, стоящему за дверью, — а с этой «крысой» мы сейчас побеседуем, — сказал он и взял в руки биту, которая стояла у окна, возле книжного шкафа.

Выйдя за дверь, Ника услышала звуки ударов.

— Что с ним теперь будет? — спросила она охранника.

— А что обычно бывает с «крысами»? — пожал он плечами.

Дальше они шли молча, а Ника думала о том, что смерть этого человека будет на её совести. Как и смерть Маши. В том, что её тоже убьют, она не сомневалась ни на секунду. Охранник запер Нику в её комнате, и несколько дней была тишина.

Нику эта тишина пугала. Она не знала, что решили авторитеты, но судя по тишине — ничего хорошего. Вся её храбрость и решительность куда-то исчезли, и она была готова уже ко всему. Даже если они решат её продать — она примет это.

Рано утром они пришли в комнату Ники. Она спала и не слышала, как они вошли. Авторитеты сидели и ждали, когда она проснётся.

— Ты спала, как убитая, — сказал Бабай, когда она открыла глаза.

Все засмеялись, а Ника не знала, что ей делать. Она представляла этот разговор немного по-другому и где угодно, но только не в её постели.

— Молчишь? — строго спросил Бабай.

— Я в вашей власти, — опустила голову Ника и прикрылась одеялом.

— Хорошо, что ты это понимаешь, — кивнул Кот.

— Господа, можно мне одеться? — робко попросила она.

— Одевайся, — Игнат открыл шкаф, достал первое попавшееся платье и бросил его на кровать Нике.

— Благодарю, — ответила Ника, надевая платье и снимая пижаму.

Она не знала, что ей делать дальше, поэтому осталась сидеть на кровати.

— Подойди сюда, — Бабай указал на центр комнаты.

Ника встала на указанное место, а они продолжали сидеть и смотреть на неё, ожидая, что она будет делать дальше. Ника не знала, что они хотят от неё, поэтому стояла и перебирала руки.

— Мы приняли решение, — наконец-то прервал затянувшееся молчание Бабай, — Мы решили, продавать тебя чеченам…

— Помилуйте, господа, — попросила Ника, — всё, что угодно, только не продавайте меня… — хотя она и решила, что примет любое их решение, но эмоции победили, и вот, она уже просит их о пощаде, хотя и не собиралась этого делать.

— Мы решили, что продавать тебя чеченам нет никакого смысла, — продолжил Бабай, — от тебя будет больше пользы, если ты останешься здесь.

— Благодарю, — ответила Ника и расплакалась.

— Ну вот, «сырость» развела, — недовольно заворчал Кот.

— Простите, я больше не буду, — она быстро смахнула рукой набежавшие слёзы.

— Ты привела в мой дом мента, — начал говорить Бабай, — ты лгала нам, что не общаешься с ментами, ты предала нас…

— Пощадите…

— Но ты помогла нам поймать «крысу», узнала адрес Сизого (хотя там его уже нет, но он там был), помогла нам избежать ловушки, которую он устроил… Когда я услышал, что твоя подруга мент — я готов был убить тебя, но потом ты сказала, что не знала об этом, и это сняло с тебя вину. Мы долго думали, что нам с тобой делать и решили, что сохраним тебе жизнь, но при условии, что ты станешь частью нашей бригады.

— У вас и без меня достаточно людей, зачем я вам?

— Ты отказываешься? — удивился Игнат.

— Если бы вы сказали, что я буду принадлежать только вам четверым — я бы согласилась не раздумывая. К тому же, я и так служу вам, зачем мне для этого становиться частью вашей бригады?

— А она не дура, — усмехнулся Кот, — решила к авторитетам примазаться.

— Я не примазываюсь, — обиделась Ника, — я как служила вам, так хочу и дальше продолжить служить. Я никогда ни перед кем из вас не выслуживалась, не пыталась завоевать чьё-то расположение…

— И она ещё обижается! — засмеялся Кот.

— Ты понимаешь, что говоришь? — спросил Бабай.

— Понимаю.

— Если мы согласимся, тогда ты будешь принадлежать нам полностью. Ты станешь нашей рабыней, вещью, и будешь беспрекословно выполнять все наши приказы и желания. Ты согласна?

— Согласна, — ответила Ника, подумав, что она и так выполняла все их приказы и желания, поэтому в её жизни особо ничего не должно измениться, только теперь у неё будет их защита.

— Что ж, тогда всё остаётся по-прежнему, ты останешься прислугой в этом доме.

— Благодарю, — ответила Ника, стараясь скрыть улыбку.

Когда они вышли за дверь, Ника чуть не запрыгала от радости, что всё так хорошо для неё обернулось. Она уже успела попрощаться с жизнью, продумывала план побега, думала куда бежать, чтобы её не нашёл Бабай… А всё решилось довольно просто — они простили её. Ну и что, что теперь она принадлежит им? Она и так им принадлежала, они и до этого могли распоряжаться её жизнью, как угодно. К тому же, за всё это время, что она живёт в этом доме, она привыкла к ним, и стала им доверять. Она теперь намного лучше знала каждого из них, знала их характеры, привычки…. Они дали ей ещё один шанс, и теперь-то она его не упустит, теперь главное убедить их в том, что она предана им, как собака.

Но всё оказалось не так просто, как она думала. Ночью авторитеты пришли в её комнату в одних халатах. Они сняли их и устроившись в постели Ники стали снимать с неё пижаму. Абдулл и Игнат сняли с неё пижамные штаны. Ника просила их не делать этого, но Кот закрыл ей рот поцелуем и стал снимать с неё рубашку. Игнат и Абдулл уже справились со штанами и держали её ноги, пока Бабай корпел над ней. Ника перестала сопротивляться. Они это почувствовали и отпустили её.

Она позволила им делать с ней всё, что они пожелают, но при этом, они ничего не делали против её воли и не заставляли её делать что-то, если она этого не хотела. Она выполняла всё, что ей говорили, и предугадывала их желания. Они пользовались ей всю ночь, и ушли только тогда, когда увидели, что она вымотана полностью. Кот тоже хотел уйти, но Ника зачем-то удержала его за полу халата. Посмотрев на неё, он решил остаться.

Кот аккуратно уложил её в постели, укрыл одеялом, поцеловал в лоб, а сам лёг рядом. Он обнял её со спины и притянул к себе. Она прижалась к нему и уснула. Увидев, что Ника спит, Кот хотел уйти, но она почувствовала это, повернулась к нему лицом и снова прижалась к нему. Ему пришлось остаться. Кот ушёл только тогда, когда она отвернулась от него.

Утром Бабай сказал Нике, что теперь, когда она действительно стала принадлежать им, он займётся её воспитанием, а пока приказал ей заняться её прямыми обязанностями, «а то дом за эти несколько дней грязью зарос».

Такого Ника точно не ожидала. Фраза про воспитание её немного насторожила, да и остальные во время разговора смотрели на неё как удав на кролика. Интересно, о чём они в тот момент думали? О прошлой ночи? При одной мысли об этом, сразу заныл низ живота. «Этой ночью они постарались на славу!» — усмехнулась она своим мыслям и посмотрела на Абдулла. Она чувствовала, что он к ней относится с подозрением и недолюбливает её. Нет, она не претендовала на их любовь, но уважение должно было быть. А Абдулл относился к ней чуть ли не с презрением. Ника это видела, но не понимала, чем заслужила такое его отношение. Этот чернобровый парень с орлиным носом и соколиным взглядом чем-то притягивал её, но его отношение к ней отталкивало её от него.

Ей очень хотелось верить, что эта ночь была первой и последней, но её ожиданиям не суждено было сбыться. Авторитеты решили, что теперь она будет удовлетворять их желания в любом месте и в любое время. Первые дни Ника пыталась сопротивляться, но потом смирилась с таким положением вещей. Но как только она стала покорной — они сразу отстали от неё.

Когда в один из дней Ника столкнулась в коридоре с Бабаем, она была уже готова ко всему, но вместо этого Бабай спросил её: — Почему ты молчишь?

— Простите? — не поняла Ника.

— В первые дни ты возмущалась, сопротивлялась, а теперь молчишь.

— Я в Вашей власти.

— Что? — удивился Бабай.

— Вы сказали, что я Ваша вещь и я подумала, что Вы решили воспитывать меня таким образом.

— К твоему воспитанию мы ещё и не приступали, — фыркнул Бабай, — сегодня первый день, когда мы им займёмся. Одевайся, ты едешь с нами.

Всё это было странно, но спорить с ним Ника не решилась, проще было подчиниться.

— Ладненько. А куда мы едем?

— Делай, что тебе говорят, и не задавай вопросов.

— Простите, хозяин, но я не из любопытства спрашиваю, мне надо знать, что одеть.

— Джинсы одень. В лес поедем.

— Хорошо, — ответила Ника и подумала, что раз Бабай хочет, чтобы она одела брюки, значит домогаться её там точно никто не будет. Правда, эту радость омрачало воспоминание о другой поездке через лес, когда Кот играл оружием, чтобы напугать её, но она отогнала эти мысли и пошла одеваться.

Ника уже не ждала от авторитетов ничего хорошего после той ночи, но и ослушаться не могла. Она же сама им это предложила, вот теперь и пожинает плоды своей доверчивости и наивности. Правду, видимо, говорят: «Думай, что говоришь, когда говоришь то, что думаешь». Вот Ника и ляпнула, что думала, но не подумала, к каким последствиям это может привести. Она сама виновата в том, что всё так обернулось.

Из раздумий её вывел голос Бабая, который, не дождавшись её, сам пришёл за ней: — Почему так долго?

— Простите, я уже иду, — Ника быстро натянула джинсы и лёгкий свитер. — Я готова, — сказала она, выходя из ванной.

— Едем.

Когда они вышли из дома, возле машин уже стояла братва. Все ждали Бабая. Нику такое количество людей испугало, но она не подала вида, так как отступать было уже поздно, да и некуда. Бабай с интересом наблюдал за ней, но внешне она не проявила никаких эмоций (хотя внутри всё сжалось от страха), и сама села в машину авторитетов, которая стояла с настежь распахнутыми дверьми. Бабай тоже сел в машину на переднее сиденье рядом с Игнатом. Кавалькада тронулась.

Ника, как и всегда, смотрела в окно, а авторитеты, зная об этой её привычке, не отвлекали её и говорили о делах. В этот раз никто не играл в машине с оружием, поэтому до места доехали спокойно и без приключений.

Местом оказалась большая поляна, недалеко от которой был пруд. Братва вышла из машин и стала заниматься делами. Кто-то разводил костёр, кто-то, доставал продукты из машин, кто-то пошёл за дровами, кто-то устанавливал мангал, кто-то ставил палатки…

Ника хотела тоже чем-то заняться и собралась в лес за дровами, но авторитеты её не отпустили, сказав, что им ещё не хватало её по всему лесу искать. И она осталась сидеть рядом с ними. Ей было скучно, братва косо смотрела на неё, не понимая для чего сюда притащили девчонку, поэтому Ника ушла в машину. Ей от этих взглядов было не по себе, и она решила спрятаться ото всех там. Устроившись поудобней на заднем сиденье, она почти сразу уснула.

Через некоторое время дверь машины, с той стороны, где была голова Ники, открыл Кот, разбудил её, и сказал, что всё уже готово и что они ждут только её. Ника надела кроссовки, которые сняла прежде, чем лечь отдыхать, вышла из машины и подошла к авторитетам. Они усадили её рядом с собой и пикник продолжился. Они знали, что Ника не пьёт, и что даже один бокал вина может усыпить её, поэтому не пытались её напоить, хотя специально для неё было куплено несколько бутылок белого полусладкого вина.

После пикника, когда все разошлись кто куда, Кот взял Нику за руку и утянул в лес. Через некоторое время подошли Бабай с Игнатом, а Абдулл остался в лагере. Кот достал пистолет. Не успела она испугаться, как он вложил его ей в руку, и сказал, что с этого дня они будут учить её стрелять. Игнат расставил на поваленном дереве пустые бутылки, которые они с Бабаем принесли с собой, а Бабай подошёл к Нике, взял её руку, объяснил, как держать пистолет и как стрелять.

То ли от испуга, то ли от того, что они были рядом, Ника попала в бутылку с первого раза. Они заставили её расстрелять всю обойму. Она попадала в цели через раз, но авторитеты были довольны её результатом, сказав, что для первого раза она стреляла очень даже неплохо. Нике было приятно слышать их похвалу. Увидев её смущение, Кот забрал у неё свой пистолет, обнял её за плечи, и так, в обнимочку, они вошли в лагерь.

Вечером, когда все разбрелись по палаткам, Ника хотела вернуться в машину, поскольку не было свободной палатки, но Абдулл сказал, что она будет спать с ними. Братва захихикала, а Ника вошла в палатку авторитетов. Как ни странно, но этой ночью они действительно спали. Никто из них не пытался её даже и пальцем тронуть. Нику уложили посередине между Котом и Игнатом.

В эту ночь Ника спала безмятежно, как младенец. Эти четверо были здесь, и несмотря ни на что, она чувствовала себя рядом с ними, как за каменной стеной, и знала, что после этой ночи, никто из братвы даже посмотреть на неё не посмеет. Теперь она осознала, что полностью принадлежит им, от этого ей стало спокойно и она уснула.

На рассвете её разбудил разговор. Возле палатки, кто-то из братвы говорил Бабаю, что ночью, недалеко от лагеря, заметили вооружённого до зубов человека. Бабай говорил, что устраивать на него «охоту» они не будут, поскольку они ехали отдыхать, и у них с собой мало оружия, а подставляться нет никакого смысла. И было решено сниматься с места и возвращаться в особняк. Братва пыталась возмущаться, что они ехали сюда на пару дней отдохнуть, что их много и что с одним-то они уж точно справятся, но ослушаться Бабая никто не посмел и они стали сворачивать лагерь.