Черный рыцарь Артур Ярош. Книга 2. Спаситель приговорённых

Виктор фон Фальк, 1912

Продолжение серии романов о похождениях разбойничьего атамана Артура Яроша, который был не только храбрым разбойником и авантюристом, но также и ревностным патриотом, великим народным героем и борцом за свободу. Кто толкнул его на этот тернистый путь? Жестокая судьба, полная несчастий и трагедий жизнь, злые, корыстные враги – и благородное сердце его, возмущавшееся против зла и насилия, против произвола тиранов. С самой колыбели злой рок преследовал его, но самый жестокий удар судьба послала ему, когда он был студентом. Маркиз Дельмонт, наместник германского княжества и жестокий тиран, человек без чести и совести, обрек на смертную казнь любимую Ярошем молодую девушку, прекрасную Елизавету Бах. Благородный юноша заступился за ту, которой принадлежало его сердце, он взял на себя великое дело страшной мести. С этого дня Артур Ярош покинул мир и людей, с этого дня он стал разбойником – мстителем, королем атаманов, Чёрным Рыцарем! В нашем романе мы представляем читателям трагическую историю его жизни и великой борьбы человека за жизнь, свободу и любовь!

Глава 32. Неприглашенные гости

Уже часа два, как в замке Делакур начался маскарад.

Внизу, у большого подъезда, с которого вела наверх широкая мраморная лестница, устланная мягкими коврами, стояли два человека. Это были вернейшие слуги молодой герцогини. Один из них, Жан Ботэн, был управляющий замка, правая рука герцогини. Высокий, сухощавый, этот человек имел в своих манерах и взгляде немного высокомерия. Впрочем, прислуга замка не имела причин жаловаться на управляющего, ибо в сущности у него было доброе сердце.

Другой был главный кучер Базиль, давно уже служивший у герцогини.

Низенького роста, но весьма толстенький человечек с красным лицом и с вечно улыбающимися глазами. Базиль производил почти комичное впечатление. Вид его невольно заставлял смеяться, тем более, что он сам был всегда смеющимся и веселым, как человек, вполне довольный своей судьбой.

— Я думаю, что все гости уже налицо, — сказал Жан, в этот парадный вечер нарядившийся в шитую золотом ливрею, — и мы напрасно торчим здесь.

— Кто знает, может быть, ещё появится запоздавший гость, — смеясь возразил Базиль.

В самом деле, не успел главный кучер кончить свою фразу, как на повороте дороги показалась запряженная тройкой рысаков карета, которая быстро приближалась к подъезду.

В этой карете сидели два человека, разговаривавших между собою тихим шёпотом, словно боясь, чтобы кучер не подслушал их разговора.

Кто были эти разговаривавшие путники, нельзя было сказать, потому что они оба были в масках — один из них был в красном домино, а другой — в чёрном.

— Итак, ещё раз повторяю, будьте всегда вблизи меня, любезный друг, — сказал один из сидевших в карете своему спутнику, когда карета уже подъезжала к замку. — Кто знает, что может произойти между мною и прекрасной хозяйкой замка Делакур. На всякий случай я не хочу оставаться один.

— Вы можете вполне полагаться на меня, ваше превосходительство, — ответила вторая маска. — Да вот мы уже у подъезда — мы можем выйти.

Жан подскочил к остановившейся карете и раскрыв дверцы, низко поклонился выскочившим оттуда господам.

— Не прикажете ли вы доложить о себе? — спросил управляющий уже у самой лестницы.

— Не нужно, — ответил один из них. — Мы желаем сделать неожиданный сюрприз.

— Как желать изволите, — с низким поклоном отвечал слуга.

Обе маски вошли в переднюю залу, где с них сняли верхнюю одежду.

Несколько минут спустя оба домино, красное и черное, уже затерлись в пышной и шумной толпе разнообразнейших масок.

Здесь всё поражало великолепием, всё блестело роскошью.

На прекрасных дамах сверкали бриллианты, жемчуг и разноцветные камни, кавалеры блистали в пышных и дорогих костюмах.

Оба только что прибывшие домино остановились у колонны в одном углу большой залы.

— Правда, здесь восхитительно прекрасно, — сказал один из них своему товарищу. — Не правда ли, Гервот? Но тот, кто пришел сюда с более важной целью, чем веселиться, как, например, мы с вами, лучше сделает, если удалится в какой-нибудь тихий уголок.

Сказавший эти слова, по-видимому, занимавший высшее положение взял под руку своего товарища и увлек его к маленькому столику, стоявшему в конце залы.

— Видите ли вы этого турка, Гервот? — снова заговорил тот же самый. — Посмотрите, как он ходит со своей трубкой во рту, узнаете ли вы его?

Тот отрицательно покачал головой.

— Всего месяца два тому назад он был в нашей маленькой столице Н., — продолжал первый, — где он представился мне. Это богатый граф Дитман, состоящий при немецком посольстве в Париже.

— Теперь и я узнаю его, — ответил Мариус Гервот, второй незваный гость на маскараде герцогини Делакур. — У вас более зоркий глаз чем у меня, ваше превосходительство.

— О, я узнаю почти всякого, кого только видел хоть один раз! — продолжал первый. — Видите ли ту итальянскую поселянку с такой прекрасной походкой? Это графиня Валенс, прекрасная супруга здешнего коменданта. А вон тот негр — никто иной, как майор Бриссон, который в прошлом году был в нашей маленькой столице, а теперь находится в Париже. Вообще здесь весьма много парижских гостей.

— Только прекрасной хозяйки дома что-то не видать, — заметил Гервот.

— Но я уже заметил ее, — возразил его собеседник, высоко подняв голову и устремив глаза на блестящую группу кавалеров и стоявшую между ними герцогиню. — Как она восхитительна и прелестна.

Опершись на руку Гервота, он стоял словно вкопанный, не будучи в состоянии отвести глаза от соблазнительной фигуры молодой владелицы замка.

Да, в его душе проснулась прежняя страсть к этой женщине, в его ушах звучал её голос, всегда очаровывавший его, даже и тогда, когда она говорила с ним весьма неласково и даже недружелюбно.

Читатель, без сомнения, догадывается, что эта маска в красном домино, спутник Мариуса Гервота, был никто иной, как наместник немецкого княжества Н., маркиз Дельмонт.

Мариус Гервот сумел сделаться необходимым для наместника, с тех пор, как тот назначил его своим секретарем. Хитрый и лукавый предатель, так гнусно изменивший своему товарищу Ярошу успел уже за это время стать значительной политической силой в столице маленького княжества.

Население княжества, столь сильно ненавидевшее чужеземного наместника, скоро оценило по достоинству его искусного секретаря, так что и Гервот пользовался уже всеобщей ненавистью угнетаемых немцев. Зато Мариус Гервот пользовался любовью и безграничным доверием своего начальника. Бич княжества, наместник Дельмонт, во всем советовался со своим секретарем, и когда он предпринял теперь поездку в Париж, куда его звали политические дела, он взял с собой и Мариуса Гервота. В маленьком пограничном городке Маркиз Дельмонт случайно услышал о предстоящем грандиозном маскараде в замке герцогини Делакур.

Это слово пробудило в нем страсть, которую он когда-то питал к прекрасной герцогине, и ему вдруг пришла в голову фантазия — принять участие в этом маскараде, конечно, не предупредив об этом хозяйки замка. На всякий случай он взял с собой и своего преданного секретаря Гервота. Во-первых, этот человек стал для него необходимым, во-вторых, он мог пригодиться ему в случае чего-либо неожиданного. Таким образом, они оба явились на маскарад; маркиз — в красном домино, а его секретарь — в черном.

Маркиз почувствовал, как вся кровь прилила к его лицу. Он не мог равнодушно смотреть на пышную, восхитительную герцогиню, стоявшую окруженной толпой блестящих кавалеров.

— Как она прекрасна, Гервот! — шепнул он бывшему студенту. — Право, я рад этой поездке в Париж, по милости которой я попал теперь в замок Делакур, Эта женщина сводит меня с ума.

Он бросал пылающие взгляды на стоявшую в противоположном конце зала герцогиню.

— Смотрите же, не теряйте меня из виду! — шёпотом сказал он своему спутнику — Я сделаю попытку, авось мне удастся поговорить с герцогиней наедине.

Однако, Мариус Гервот едва поспевал за своим повелителем. Маленькая группа в костюмах деревенских девушек вдруг окружила чернее домино, осыпая его разными шуточками.

С большим трудом черному домино удалось улизнуть от громко смеявшихся восхитительных масок; постороннему человеку не легко было ориентироваться среди всей этой толпы кавалеров и дам. В самом деле, в маскараде принимало участие более трехсот лиц в разнообразнейших костюмах, начиная от греческих богинь, и кончая турками и арабами. И все это пестрело живописно и разнообразно до головокружения. Всюду слышался смех, хохот, шутки — всякий пытался разгадать ту или другую маску.

Мариус Гервот также не был особенно равнодушен к прекрасному полу, и неудивительно, если его поразил вдруг вид обольстительной пастушки, весело шутившей с несколькими кавалерами.

В шелковой полумаске эта девушка с длинными тёмно-русыми волосами была так очаровательна, что секретарь наместника невольно остановился вблизи, чтобы повосхищаться неизвестной красавицей. Может быть, он надеялся улучить удобную минуту, чтобы поговорить с этой прекрасной маской?

Тем временем маркиз Дельмонт с трудом пробивал себе дорогу сквозь многочисленную толпу, теснившуюся вокруг прекрасной молодой хозяйки замка.

Каждый из гостей добивался возможности поговорить с герцогиней, всякий желал услышать её мнение о ходе бала, но почти неотступно возле неё находился молодой граф Ронье в блестящем костюме воина времен Тридцатилетней войны. Если этот молодой граф не мог похвалиться любовью прекрасной герцогини, то он всегда пользовался её симпатией.

Но к изумлению всех гостей, хозяйка дома была в этот вечер необыкновенно рассеяна, а если она отвечала тому или другому из гостей легкой улыбкой, она в то же время искала кого-то глазами в толпе.

Наконец маркизу Дельмонту удалось проникнуть до первых рядов, окружавших герцогиню кавалеров, но каково было его изумление, когда он заметил, как прекрасная молодая хозяйка устремила на него свои глаза и, казалось, даже улыбнулась ему. Дрожь пробежала по его телу.

Возможно ли это? Да и каким образом герцогиня могла узнать, что он, маркиз Дельмонт, находится на этом маскараде? Не от Гервота ли она узнала это? Но нет, Гервот слишком умен, чтобы так необдуманно поступить, а в преданности своего секретаря маркиз был слишком уверен.

А между тем, ясно было, что герцогиня не сводила глаз с неизвестного в красном домино.

Более того, она видимо радостно волновалась, даже восторженно, сияла, глядя на кавалера в красном домино.

Но маркизу Дельмонту не долго пришлось предаваться этим загадкам.

В этот момент музыка заиграла первый вальс, которым прекрасная хозяйка должна была открыть танцы.

Глаза блестящих кавалеров были устремлены на герцогиню, которую все узнали в её костюме цыганки.

Каждый из этих кавалеров льстил себя надеждой, что на его долю выпадет счастье первого танца с прекрасной хозяйкой.

Молодой граф Ронье считал за собой больше шансов на благосклонность и милость прекрасной герцогини, но вдруг приключилось нечто неожиданное, сильно поразившее всех.

Прекрасная цыганка подошла к красному домино и пригласила его на вальс.

Маркиз Дельмонт вздрогнул — им овладели и радость, и смутная тревога.

Если герцогиня узнала его, могла ли она оказать ему такое дружеское внимание в то время, как всегда она питала к нему ненависть?

— Кто же такой этот неизвестный в красном домино? — шёпотом спросил граф Ронье стоявшую возле него маску.

Но подобные вопросы же тихо раздавались со всех сторон, однако, ответа на них никто не знал.

Впрочем долго предаваться рассуждениям о поразившей всех загадке гостям не пришлось.

Кавалеры спешили к пригласившим их дамам и одна за другой парочки понеслись по огромной зале вслед за прекрасной цыганкой в объятиях красного домино.

Мариус Гервот, в свою очередь, был крайне изумлен выходкой прекрасной герцогини.

«Неужели она узнала маркиза? — мысленно спрашивал он себя. — Но это невозможно! Или у неё есть шпионы, которые донесли ей о поездке наместника в Париж? Впрочем, если оно так, тем лучше, ибо маркизу чем легче будет приступить к своей цели».

Во всяком случае Гервот считал себя теперь уже свободным и он оглянулся на стоявшую невдалеке пастушку, которая так сильно привлекала его.

Прекрасная пастушка, которая была никто иная, как Ольга Барбье, равнодушно глядела кругом себя; видно было, что её мысли были далеко отсюда — может быть, около неизвестного охотника, с первого взгляда покорившего её сердце.

Случайно её взгляд упал на черное домино, и ей почему-то пришла в голову мысль пригласить его на вальс.

Гервот был в высшей степени рад этому неожиданному счастью и, радостно ликуя, увлек свою даму.

Но вскор внимание его, а также Ольги Барбье было привлечено неожиданной сценой, вдруг разыгравшейся в зале, вызвав изумление и поражение всех гостей.