Убийство с продолжением

Виктор Юнак, 2020

Президент крупной компании Сергей Карамазов питает страсть к русской классической литературе. Неожиданно он узнает, что во Франции на аукционе будет выставлена ранее неизвестная рукопись Достоевского. Он просит знакомого профессора Мышкина срочно вылететь в Париж, чтобы убедиться в подлинности раритета и приобрести его «с молотка». Мышкин договаривается с владельцем рукописи о встрече и уже предвкушает удачу, когда вдруг узнает о внезапном исчезновении уникального шедевра…

6

Достоевский не мог сразу, в самом начале учебного года, уехать к тетке в Семиреченск. Директриса подкинула ему подарочек в лице классного руководства пятым классом. Потому ему нужно было принять класс, познакомиться с ребятами, поговорить о каждом ребенке с их первой учительницей. И директриса согласилась отпустить его не раньше чем через неделю.

— Здравствуйте, дети! — Достоевский вошел в класс и быстрым взглядом окинул всех двадцати трех человек.

— Здравствуйте! — хором ответил класс.

— Впрочем, какие вы дети. Вы теперь уже взрослые. Садитесь, пожалуйста.

Ученики засмеялись и сели. Все сидели парами, и лишь на задней парте в среднем ряду сидел в одиночестве большеглазый, щупленький светловолосый мальчишка. Тот самый Валя Ихменев, о котором ему рассказала учительница начальных классов. Он был изгоем, с ним никто не хотел дружить и сидеть по причине его абсолютного безразличия к учебе. Интересный экземпляр, надо будет с ним поговорить наедине.

— Ну что, ребята, давайте знакомиться. Я ваш классный руководитель, меня зовут Илья Иванович. Фамилия моя Достоевский. Так что, у кого какие проблемы, вопросы — милости прошу обращаться ко мне. Я надеюсь, вы понимаете, что у вас теперь будет не один учитель, как в начальной школе, а много — по каждому предмету отдельный учитель.

— А вы какой предмет будете вести? — поинтересовалась высокая, плотно сбитая девочка с короткой стрижкой чуть рыжеватых волос и едва заметными веснушками на лице. Он догадался, что это была Таня Чихачёва. О ней ему тоже рассказали. Причем учительница сосредоточила внимание на ее матери, активистке родительского комитета, которая не признавала за оценку даже четверку, не говоря уже о более низкой отметке. Но если за четверку мать просто орала на дочь, то за тройку начинала ее хлестать по щекам. Делала это довольно осторожно, чтобы никаких следов побоев не оставалось, но била больно. Когда же дочь однажды спросила ее, зачем ты меня бьешь, мать ей простодушно ответила: «Меня пороли, и я тебя пороть буду».

— Я буду у вас вести русский язык и литературу. И еще! Я хочу сразу расставить точки над «ё» в наших взаимоотношениях. У меня есть железное правило: я оцениваю уровень подготовки ученика к конкретному уроку, к конкретному заданию. — Он посмотрел на заднюю парту, где в одиночестве сидел Валя Ихменев, и тут же перевел взгляд на ту девочку, которая его спросила про то, какой предмет он у них будет вести. Своим чутьем он сразу понял, кто в классе изгой, а кто — главный заводила, и решил для себя, что никому не позволит травить слабого. — И для меня прошлых успехов не существует. То, как вы учились в начальной школе, в первых четырех классах, осталось в прошлом. И всех учителей-предметников, которые будут у вас преподавать, я нацелю именно на это. Чтобы в будущем было без обид. Договорились?

— Да-а! — дружно пронеслось по классу.

— Вот и молодцы! Конечно, всякое может быть. Рубить сплеча я не буду. Если у кого-то была уважительная причина или он плохо себя чувствовал и не подготовился к уроку, я, разумеется, пойду вам навстречу. Но! Если я пойму, что вы меня обманываете, на первый раз прощу, на второй раз предупрежу, на третий — просто начну ставить двойки. Причем сразу две — одну за невыученный урок, вторую за вранье.

— У-у-у! — пронеслось по классу.

— Что значит «у-у»? Так вы не врите, и двоек не будет, — улыбнулся Достоевский. — А если у кого-то будут трудности с пониманием материала, смело подходите ко мне, будем эти трудности преодолевать совместно… Это, собственно, все, что я хотел сказать в самом начале нашего знакомства. Точнее, перед тем, как начать с вами знакомиться.

Он подошел к столу, взял журнал, открыл его.

— Давайте так, ребята. Я буду называть фамилию и имя, а вы поднимайте руку, чтобы я мог на вас хотя бы пару секунд посмотреть и запомнить.

Когда прозвенел звонок с урока, ученики тут же окружили Достоевского, девочки даже пытались брать его за пальцы, поглаживая, мальчишки старались дотронуться плечом. Достоевскому было понятно их стремление: в школе было очень мало учителей-мужчин, а тут пятиклассникам подфартило — целый классный руководитель. Он улыбнулся своей догадке.

— А у вас есть жена? — спросила кто-то из девочек.

— Пока нет, — немного смутился Достоевский от вопроса, который обычно задают уже старшеклассники.

— А девушка? — допытывалась все та же невысокая, с толстой русой косой девчушка, он даже вспомнил, как ее зовут — Женя Давиденко.

— И девушки тоже нет, — уже с усмешкой ответил Достоевский.

— А дети есть? — вдруг спросила Таня Чихачёва.

Все притихли в ожидании ответа и смотрели на него кто с испугом, кто с настороженностью, а сама Чихачёва, как показалось Достоевскому, с легкой насмешкой. Тогда и Достоевский решил перевести вопрос в плоскость юмора.

— Тс-с-с! — он приложил указательный палец к губам. — Это страшная военная тайна.

Секундное замешательство, и класс взорвался веселым смехом.

— А ты чего? Тебе нельзя сюда! Ты плохо учишься, — услышал Достоевский недовольный грубоватый мальчишеский голос, отталкивавший от учителя одноклассника.

Он поднял глаза и посмотрел сначала на того, кто это сказал, затем на того, кому эти слова предназначались. Последним оказался Валя Ихменев. Он сразу загрустил, и Достоевскому показалось, что у мальчишки даже повлажнели глаза.

— Это почему же ему нельзя? — строго спросил Достоевский.

— А с ним никто не дружит. Он плохо учится, — объяснила Чихачёва.

— Ну, знаете ли, друзья мои, кто из вас как учится, будет ясно только в десятом классе, когда вы будете ЕГЭ сдавать. Если, конечно, оно до того времени доживет. Могу вам по себе сказать: я до шестого класса был еще тот лоботряс, а потом за ум взялся и закончил школу почти без четверок. В данном случае многое зависит от учителя. Если он интересно преподает свой предмет, и ученикам интересно. А если учитель работает спустя рукава, то и ученики учатся так же. Но, могу вам сказать, все учителя, которые будут вести у вас уроки, очень хорошие преподаватели. А по поводу того, что с ним никто не дружит, так вы знаете, у меня тоже друзей не шибко много, потому что у меня слишком много требований к ним.

Дети слушали молча, и так же молча слегка расступились, пропуская Ихменева поближе к учителю.

— Ты согласен со мной, Валя?

Достоевский в упор посмотрел на Ихменева, а тот волчонком, исподлобья глядел на остальных. Затем перевел взгляд на учителя и молча кивнул.

— Ну, вот и молодец! Дай пять! — Достоевский поднялся и протянул мальчишке руку.

Тот улыбнулся, торжествующе оглядев одноклассников, и протянул руку учителю.

— А теперь, друзья мои, отдохните перед следующим уроком.