К терниям через звёзды

Виктор Хайд, 2020

Когда-то люди жили на Земле. Когда-то люди нашли червоточину. И когда-то люди открыли для себя Сектор. В тот самый день, сами того не подозревая, они подписали себе смертный приговор. Марк был одним из политических заключённых на орбитальной станции-тюрьме ОС-87 в звёздном пространстве Единого Государства. Однажды ОС-87 подверглась необъяснимому нападению со стороны "иных". Создания из ночных кошмаров, они зверски расправились с сотнями обитателей станции. И ушли. Так же быстро и незаметно, как и явились. Через открытую ими червоточину… Марк оказался одним из трёх счастливцев, которым довелось выжить. И теперь ему предстоит выяснить: какая тайна скрывается за этими существами и что же может быть страшнее, чем человек? Содержит нецензурную брань.

Глава 3

«Технологическая сингулярность: страшная сказка современного общества.

Сегодня, в день рождения великого физика Рене Белицкого, уместно будет вспомнить про двухсотлетний период технологического застоя. За столь долгий срок человечество ни на шаг не продвинулось вперёд к новым открытиям. Мы пользовались технологиями и знаниями, приобретёнными на Земле и, как бы кто ни старался, человечество не смогло совершить прорывные открытия в областях фундаментальных наук. Многие люди называли это технологической сингулярностью, конечной точкой технологического прогресса нашей цивилизации. Так ли это было на самом деле?

Конечно же нет. В 2292-м году Белицкий заставил нас по-другому взглянуть на антимир и античастицы. Благодаря нему мы получили современные космические двигатели, ракеты, электростанции и многое другое, чем привыкли пользоваться в повседневной жизни. Технологическая сингулярность оказалась байкой.

Но что мы видим сейчас? Многие согласятся с тем фактом, что мы переживаем ещё один технологический застой. Люди до сих пор пользуются теми же двигателями на антиматерии, а полы в их домах моют те же механические уборщики. «А это уже сингулярность?», — спросите вы. И на этот вопрос ответом послужат слова Патрика Ведекера, ведущего учёного проекта «Вознесение», компании «Клио Ченс»: «Глупо утверждать, что мы чего-то никогда не узнаем, пока нам известно понятие «смерть»».

Напомним, что сегодня «Клио Ченс» занимается разработкой технологий, приближающих человечество к разгадке секретов заветного бессмертия. Пока они работают, технологическая сингулярность нам не страшна». — Акира Туон / Народный инфовещатель «Стеклянный Дом». — 2343. — № 442. — С. 8.

Камеры не могут запечатлеть червоточину изнутри. Человек не видел и никогда не сможет увидеть тот самый мост, по которому ему приходится ходить.

Марк смотрел на экраны, которые заполонила чернота. Ни единого проблеска света, ни единой звезды.

Тридцать секунд.

Для окружающих он выглядел дурачком, из тех, что прибыв на новую планету, ошарашено пялятся на небо другого оттенка.

Минута.

— Видишь что-то? — спросил кто-то из проходящих мимо астронавтов.

— Нет, — ответил Марк.

— Ну, если увидишь, обязательно мне скажи. — Захохотав, он двинулся по своим делам.

Минута и двадцать две секунды.

Экран вспыхнул мириадами звёзд. От внезапности Марк разинул рот.

— Штурман Сюин ЗВТ-88231, докладываю, — прозвучало из динамиков в радиорубке. — Мы вошли в систему ЗК-05. Время, проведённое в червоточине — минута и двадцать две секунды. Прошедшее общегосударственное время — ориентировочно 46 часов.

Марк складывал в уме. С момента, как корабль покинул орбиту П-02, прошло 88 часов корабельного времени. Четверо суток. Пять червоточин отняли 252 часа. Плюс ещё 46 и плюс 88. 386 часов разделить на 19,4… Марк сощурился, казалось, мозг сейчас разорвётся. Вычисление — работа компьютеров, а не людей.

«Двадцать суток!»

В такт умозаключению в радиорубке пробудился приёмник. Подобно глашатаю он приковал всё внимание стоящих на мостике людей к себе. Дикий и пугающий голос посыпался из динамиков раскатистыми волнами:

— Рад поприветствовать мирное единогосударственное судно! — прозвучало на республиканском языке. — Говорит Хасан, верный последователь «Детей Анархии» и по совместительству капитан корабля, который уже на боевом расстоянии от вашей задницы. А теперь открывайте шлюзы и готовьтесь встречать гостей, мать вашу.

«Дети Анархии». Так называли себя те, кого в Секторе именовали пиратами. Им же это название не особо нравилось. Ты можешь целый час оскорблять их самыми экзотическими словами, но в глаза назови анархиста пиратом и можешь прощаться с жизнью. В любом случае это были люди, которые не имели официального правительства, но всё же имели своих лидеров, тех, кого больше всего боялись и уважали. Это были люди, которые, посвятили свою жизнь бунтарству и получению материальных благ. В основном они грабили торговые суда Республики Объединённых Наций. Иногда они проводили различные операции и в пространстве Технократии. Куда реже «Дети Анархии» выступали против Единого Государства. Если такое и случалось, то это были самые отважные или безумные из их братии. Кроме того «Дети Анархии» занимались контрабандой, работорговлей, похищениями влиятельных людей и многими другими непринятыми в приличном обществе делами.

— Пираты? Здесь? — проговорил капитан, рождая ту самую постановку, которую ждали все присутствующие на борту ТК-119.

Вдруг на мостике потускнел свет. Раскатистая сирена въелась глубоко в мозг каждого человека внутри корабля и после трёх вскриков затихла. Голос одного из астронавтов ТК-119 разрывал динамики:

— Капитан! Отражатели подавлены! Мы поймали несколько снарядов!

На лице капитана можно было прочитать недоумение. Марк понял: что-то пошло не по плану.

— Что? — вскинул брови капитан. — Они не могли так быстро…

— Шрапнель попала в обшивку! Два слоя брони пробиты! Мы потеряли часть нижнего уровня!

Капитан подскочил к интеркому.

— Боевая тревога! — закричал он в интерком. — Всем! Боевая тревога! Надеть скафандры!

Люди заметались по мостику. Марк растерянно глядел на суетящихся астронавтов.

— Надеть скафандр! — приказал капитан, толкнув Марка в сторону раскинувшихся под стеной эллиптических серебристых капсул. Половину из них уже распотрошили члены экипажа. Марк подбежал к одной из свободных и открыл её, поднеся ладонь к панели доступа. Из капсулы вынырнула одна из двух половин двухслойного бронированного скафандра.

— Открыть шлюзы, бляди арвианские! — звучал из приёмника голос, разрывавший фон всеобщей суеты.

Марк вошёл в массивный бронескафандр и вложил голову в узкую половину шлема. Датчики движения сработали, и вторая часть скафандра, находившаяся вне капсулы, сдвинулась с места. Скафандр захлопнулся и принялся за регуляцию давления.

Несколько секунд, и капсула выплюнула скафандр с человеком внутри наружу. Марк в этот момент почувствовал себя заново рождённым. А серебристую капсулу можно было считать своей механической матерью. Как и новорождённый ребёнок, Марк не понимал, что происходит вокруг него. Участвовать в космических сражениях на борту настоящего корабля ему никогда не приходилось. Максимум — виртуальные симуляции. Но в виртуальных симуляциях это всегда представлялось веселым и интересным. На деле же это было отнюдь не весело.

Марк опустил глаза вниз и увидел, что в слоте на груди скафандра закреплена винтовка. Он взял её в руки. Сделав пару шагов вперёд, он оглядел бегающих астронавтов в надежде найти хоть какую-то подсказку к действиям.

Капитан остановил одного из экипированных астронавтов, выставив ладонь перед грудью бегущего.

— Открывай шлюзы, — сказал он. — Мы ничего не сможем сделать.

Капитан прошёл в радиорубку и, отстранив диспетчера, с сильным акцентом проговорил в вытянутый микрофон:

— Говорит капитан Игорь ДМС-93683. Мы выполняем ваш приказ. Открываем шлюзы. Нет необходимости в стрельбе, наш корабль практически безоружен. Конец передачи.

Уже никто не метался по мостику. Все расположились по своим местам. Марк занимал пост ремонтника второго ранга, но так как место его дежурства находилось на нижнем уровне, который по слухам был уничтожен, он предпочёл остаться возле экранов обзора.

А на них лишь звёзды и холод. Захватчиков внешние камеры не видели.

Прошло немного времени, и ТК-119 получил ответную передачу:

— Сейчас мои люди войдут через одну из дырок в вашей девочке. И если они увидят, что кто-то из вас держит в руках хоть вшивый ножичек, я вас этим же ножичком и вскрою. А тех, кого пощажу, заставлю пожирать ваши кишки! Вам ясно?

Капитан с униженным видом нагнулся к микрофону:

— Ясно.

Он тут же двинулся прочь из рубки и прильнул к ближайшему интеркому:

— Винтовки на место!

— Мы вошли, — прозвучал спокойный и размеренный голос из интеркома. — Всем собраться в первом отсеке технического уровня вашей посудины.

— Понял вас, — ответил капитан. — Все слышали? Бегом марш в Отсек А. Без оружия!

Он оглядел стоящих на мостике.

— Бегом! — Капитан немного прошёлся, пропустив половину людей вперёд, а потом побежал вслед за ними в том же темпе.

Марк следовал за остальными по ступенькам. Никто не использовал лифт. Да и кто бы стал? Ситуация была экстренная. Он видел, как уровнями ниже по лестнице бегут другие астронавты. Где-то среди них должны были быть Октай и Шен.

В отсеке А оказались люди, одетые в разноцветные бронескафандры. Судя по всему, их дизайном занимались сами владельцы. Пираты направляли винтовки на членов экипажа ТК-119 и приказывали становиться на колени, в несколько рядов. Марку вспомнилось то ужасное происшествие на ОС-87. Снова на колени. Только теперь поработители потребовали хоть какой-то человеческой систематичности, указав термин «ряды».

Марк занял указанную позу и увидел рядом с собой Октая. Его глаза не скрывали страха. Похоже, эта постановка стала слишком убедительной. Залпами пираты разгерметизировали часть нижнего уровня, из-за чего умерли несколько работавших там людей. Шен не предупреждал, что при захвате будут жертвы.

Несколько минут спустя уже все члены экипажа стояли на коленях, образовав пять рядов. Ещё несколько минут, и весь экипаж повели на нижний уровень к ангару, которому, как оказалось, посчастливилось уцелеть (чего не скажешь о каютах экипажа, лазарете и санузлах). Когда Марка затолкнули в один из разрисованных шаттлов, его лицо наткнулось прямо на ствол винтовки.

Подняв взгляд выше, Марк увидел сосредоточенные и спокойные тёмные глаза. Пират был в чёрном поношенном скафандре, который избороздили серебристые прожилки от порезов. На груди сияли блеском смешанных металлов три пятиконечных звезды, которые — было ясно — выцарапали вручную. Пират одной рукой держался за поручень у сидения пилота.

— В кресло, — скомандовал он, не спуская Марка с прицела.

Марк оглянулся. Он увидел, что почти все кресла уже заняты. В кабине транспортника, кроме двух пиратов, собралось четырнадцать человек экипажа ТК-119 (предел, который официально позволял шаттл). Ни Октая, ни Шена среди них не было — наверное, посадили в другой транспорт. Марк поднялся на ноги, и пират тут же толкнул его в сторону сидений. От падения его спасло только то, что он схватился за спинку единственного свободного на тот момент кресла. Он присел и опустил ограничительную рамку.

Когда все требования были выполнены, дверь шаттла закрылась, а пилот включил двигатель. Пират со звёздами на скафандре не выпускал из рук винтовку и всё время переводил её с одного человека на другого. Марк удивился. Зачем это нужно? Ведь постановка уже должна быть окончена? Но всё же бывший политзаключённый, — а ныне государственный беженец — почувствовал невероятное облегчение. Как чувствует его невинное животное, убежавшее от хищника. Давящая тягота вероятного обнаружения наконец спала, и Марк решил насладиться мгновением свободы. Хоть и пришлось периодически ловить на себе колющий взгляд винтовки. Но ведь всё это должно было скоро закончиться?

Шаттл вошёл в шлюз пиратского корабля, и искусственная гравитация приковала всех к сидениям кресел. Полоски красного света обрамляли крупную пасть, которая пожирала мелкие транспортники один за другим. Три шаттла, загруженные гостями с Единого Государства, по очереди сели в обширном ангаре. Ещё три остались на ТК-119 — ждать своих хозяев, которые в этот момент с варварскими усмешками выдирают и скидывают в одну кучу все вещи, которые имеют хоть какую-либо ценность. Обычно пираты забирают корабль себе и буксируют его в некое подобие тайного логова, но в этот раз ситуация была отличительная. Ищейки Единого Государства должны найти пустой корабль, посмотреть видеозаписи, осознать, что все граждане мертвы или похищены и тут же забыть об этих людях. Забыть навсегда, освободив от бремени гражданства. Таково желание Селтинской Технократии.

Пират со звёздами, который теперь-таки почувствовал твёрдый пол под ногами, не опуская винтовку, скомандовал:

— На выход.

Все принялись откидывать вверх углепластиковые рамки, прижимавшие их к спинкам сидений, и покидать транспортник. Марк, задумавшись, остался в кресле ещё секунд на десять. Он смотрел на пирата и находился в состоянии недоумения. Марк уловил себя на мысли, что слишком часто за время своего пребывания на воле ему приходится ощущать подобное чувство. «На ОС-87 всё было проще», — в который раз подумал он. Марк поймал на себе холодный взор пирата, а вместе с тем и угрожающий взгляд патрона, который удерживали лишь две «клешни» на конце винтовки. «Почему они до сих пор держат нас пленниками?», — подумал он, но испытывать терпение конвоира не стал. Марк откинул рамку и поспешил вслед за остальными. Пугающе спокойный головорез остался за спиной.

Как только Марк вышел из транспортника, через наушники шлема принялась рваться какая-то ругань. Он протиснулся вперёд через спины идущих товарищей.

— Что за хрень?! — кричал Шен стремящемуся к нему человеку.

Человек тот был высокого роста и крупного телосложения. Вместо рук у него были чёрные углепластиковые имплантаты. Но больше всего поразило Марка то, что одет этот человек был не в традиционный нановолоконный костюм, а в самую настоящую кожу! На нём был светло-коричневый костюм с двумя какими-то странными ремнями, наискось объявшими тело от плеча до пояса. К верху этих ремней был прикреплён череп. «Неужели он человеческий?», — подумал Марк, завидев пожелтевшую кость. Рассмотрев внимательнее, он понял, что так оно и было. Он носил на себе череп умершего человека — такой же, какой изображают на анатомических картинках. От этого Марку стало не по себе.

Человек подступил к Шену и остановился в двух шагах от него. Не было сомнений — этот человек капитан корабля. Тот самый Хасан. Все принялись снимать шлемы, и Марк поступил так же. Теперь, когда капитан стоял так близко, Марк мог внимательней его рассмотреть. Ещё никогда гражданину Государства не доводилось видеть подобных варваров. Густая тёмная борода покрывала часть его лица. Волосы длинной заплетённой косой спускались за спину.

— Ты меня не уважаешь, — спокойным голосом произнёс Хасан, пронизывая взглядом Шена.

— Договор был такой: вы…

— Ты стоишь на борту моего корабля и смеешь предъявлять мне какие-то претензии? — здоровяк подошёл к микробиологу вплотную и проговорил это ему в ухо.

— Почему нас… — снова попытался объяснить своё недовольство Шен, но Хасан, сорвав висящий на бедре пистолет, не глядя сделал выстрел в толпу застывших астронавтов.

Астронавты дёрнулись и припали к земле. Звук удара металла об металл — упал чей-то шлем. Следом упало тело — это был Октай. Снаряд вошёл ему прямо в череп. Тело дёргалось в судорогах, будто бы жизненные силы только покидали его, но все знали, что это был лишь проходящий сквозь тело ток. Отверстие на лбу запеклось, и ни одна капля крови не успела просочиться наружу.

«Как? — думал Марк. — Почему Октай? Почему это случилось?». Марка не волновало то, что происходит вокруг. Всё стало каким-то приглушённым, мутным. Он смотрел на застывшие стеклянные глаза товарища.

Марк так и смотрел на тело, когда резкий толчок вернул его в настоящий мир. Он оглянулся. Тот самый пират, что был с ним в транспортнике, снова держал его под суровым взглядом винтовки.

— Шагай, — коротко произнёс он.

Марк поднял глаза и увидел, как в идущую толпу членов экипажа ТК–119 влетает потрёпанное тело Шена. Его лицо кровоточило и было всё в порезах, но сам микробиолог оставался жив. Он кое-как поднялся и, прихрамывая, поплёлся вслед за остальными.

Хасан судорожно закреплял на плече окровавленный череп.

События не могли уложиться в голове. Товарищ Марка лежал позади. Мёртвый. Парень ещё раз оглянулся и посмотрел на бездыханное тело, распластавшееся на полу пиратского корабля. Нет, это был не сон. Ощущение свободы тут же растворилось, а на смену ему пришло всё-то же ощущение страха.

Пираты Хасана провели астронавтов ТК-119 через несколько отсеков нижнего уровня корабля. Конечный отсек оказался импровизированной тюрьмой. Под одной из переборок раскинулся длинный ряд клеток, уходящий куда-то вверх по круглой форме односекционного корабля. Клетки создавались явно не посредством промышленного производства. Все они были разными по форме, и от них веяло ленивой человеческой рукой. Кто-то небрежно сварил проржавевшие железные прутья крест-накрест, вставив в получившуюся коробку сваренную из таких же прутьев дверь со скрипучими петлями. Петли дали о себе знать, так как некоторых пленников уже знакомили с их новым местом обитания.

Пираты заставляли пленных снимать с себя скафандры и, предварительно прощупав на предмет каких-либо запрещённых вещей, расталкивали государственных астронавтов по клеткам.

Хотя и не всем повезло оказаться в клетке без заминок. Какой-то пират с жиденькой бородкой после осмотра одной из девушек жадно ухмыльнулся.

— Нет, — твёрдо сказал человек со звёздами на груди.

— Джейкоб, бабы у меня уже давно не было, — отозвался тот, прижимая астронавтку к себе. — А мужики уже надоели. Хочется ласки, — он посмотрел ей в глаза, тихо зарычал и посмеялся.

— В очередь за капитаном. Ты же знаешь, Стив.

— Не думаю, что он будет против поделиться с верными товарищами.

Девушка была напугана и пыталась вырваться.

— О, так ты хочешь иметь дело с капитаном? — сказал Джейкоб. — Или, может быть, со мной? — «анархист» с пятиконечными звёздами вплотную подступил к собрату.

— Ладно, не кипятись, старпом, — промолвил Стив подбадривающим голосом и толкнул астронавтку в клетку. — Но чуть позже я её трахну, — добавил он, будто бы пытаясь спровоцировать старшего помощника на драку.

— Капитан разрешит — трахнешь, — ответил Джейкоб всё с таким же неестественным для человека его профессии спокойствием.

Дверь клетки со скрежетом закрыла проём и отрезала Марку и остальным единственный путь на свободу. Марк всё ещё думал о произошедшем. Он не мог забыть безжизненных глаз Октая — ему впервые довелось увидеть чью-то смерть. «Государство удаляет людей таким же образом?», — с ужасом подумал он.

— Дерьмо! — прозвучал голос Шена, а следом за ним и удар рукой по решётчатой стене.

Шен был в той же клетке, что и Марк. Марк повернул голову и насчитал четверых, включая обманутого микробиолога. В углу стоял большой сосуд, который был накрыт крышкой. «Туалет», — грустно улыбнулся Марк. На полу вразброс валялись затёртые до дыр и почерневшие от людских выделений матрасы. Пока все в недоумении застыли на местах, Марк поднял один из самых лучших (лучший из худших) матрасов и оттащил его в противоположный от туалета угол. Теперь он, наконец, знал, что ему делать. В заточении Марк чувствовал себя гораздо лучше, чем на свободе. Опыт заключённого наверняка здесь имел только он. И этот опыт говорил, что в заточении не бывает друзей — есть только союзники — и за лучшее место нужно бороться. Обратив внимание на его действия, все остальные тоже принялись занимать места и разбирать матрасы. Так же поступили и в соседних клетках — Марк запустил цепочку. Один лишь Шен с отчаянием выглядывал через прутья, тем самым забронировав себе место вблизи того самого сосуда.

— Этот херов психопат… Он ответит за всё! — сказал Шен, подперев плечом стену клетки у лежбища Марка.

Марк сидел на своём матрасе, опустив голову вниз, высматривая игристые отражения в блестящем металле.

— Что они сделают с нами? — спросил Марк.

Шен застыл, изобразив недоумевающую гримасу. Потом эта гримаса упала, оскалив чувство пришедшего осознания. Нет, херов психопат ни за что не ответит, а Шена, Марка и остальных распродадут как рабов. Кому-то повезёт, и ему выпадет честь работать дворецким у какого-нибудь республиканского богача. Большинство отправят торговать своим телом в дешёвых борделях. Кому-то совсем не повезёт, и их участь — грязный ручной труд. Конечно, в Республике, как и во всех государствах, рабство было запрещено, но рабовладельцы этот запрет умело обходили. Это представлялось как работа в счёт уплаты долга. Раб подписывал контракт (чаще в присутствии вооружённых людей), и вот: теперь ему придётся отрабатывать долг до конца жизни. Всё честно, всё по закону.

Марк не стал дожидаться ответа. Этот вопрос он задал скорее для того, чтобы Шен осознал тяжесть ситуации и перестал бросаться пустыми угрозами.

— Ты сможешь что-то сделать? — поинтересовался Марк, пронзив взором пустоту.

Шен покачал головой.

— Если бы у меня было хоть какое-то средство коммуникации… — сказал он. — Но Технократия в любом случае узнает, что всё пошло не по плану. Пираты должны были выслать сигнал о том, что нас приняли на борт.

— Так, может, они и выслали?

Микробиолог усмехнулся и истерично потёр ржавый прут.

— Зачем? — сказал он.

Их недолгий разговор был прерван. Ботинками из кожи, подбитыми какими-то металлическими пластинами, отбивал шаги сам капитан корабля. Пират, дремлющий на контейнерах возле клеток, тут же подскочил.

— Кэп, — бросил он в желании проявить уважение.

— Я рад приветствовать вас в гостях. Чувствуйте себя как дома, — сказал Хасан, остановившись посреди тюрьмы и властно разведя руки в стороны.

Марк метнул взгляд к бедру Хасана, где висел всё тот же пистолет. Час назад эта вещь убила Октая. Но разве можно винить в этом пистолет? Не оружие убивает, а человек. Осознав это, Марк удостоил вниманием капитана. В этот момент, когда Хасан стоял очень близко Марк смог разглядеть на его лице ужасный шрам, растягивающийся от брови до уголка рта. «Как же можно получить такое уродство?», — подумал он.

— Слушай, — сказал Шен, впечатав лицо между прутьев клетки, — давай поговорим, как деловые люди. У вас же в Республике так говорят?

Хасан с невозмутимым лицом и безразличными глазами подступил к клетке. Шен покосился на череп, на котором до сих пор была его запёкшаяся кровь, и сделал два шага назад — так, чтобы Хасан в случае чего не смог бы дотянуться до него руками. Капитан не придал этому внимания и лишь молча смотрел на микробиолога.

— Технократия же заплатила вам аванс? — начал Шен. — Восемь миллионов. Вы не хотите получить остальную половину? Продав нас в рабство, вы заработаете гроши в сравнении с этой суммой. А если вы решили продать нас Государству, то знайте: Селтинская Технократия заплатит больше.

Хасан сорвал пистолет и направил его на Шена. Микробиолог тут же замолчал.

— Бла, бла, бла, бла, бла… Ты думаешь, что мне так нужна твоя ёбаная зета? М-м? Ты так считаешь? — спокойно спросил он, ткнув пистолетом в сторону Шена. — Нет, вы слышали?! — Он обратился к трём пиратам, которые всё это время лениво несли вахту у клеток. — Он считает, что нас — «Детей Анархии» — интересует исключительно нажива! Что мы жопу продадим за пару сотен зет!

— Я не…

— Заткнись! — Хасан выстрелил вовнутрь клетки. Снаряд со свистом пролетел в метре от Марка, пробил дыру и исчез под полом.

Марк подпрыгнул на месте, но вставать не решился — не хотелось привлекать к себе внимание капитана. Он поблагодарил судьбу, что патрон в этот раз не нашёл себе цель. Шен же застыл в нелепой позе, пожирая грудью воздух и прикрывая своё окровавленное лицо согнутыми в локтях руками.

Капитан опустил пистолет и закрепил его на бедре.

— Скоро тебя ждёт незабываемое приключение, — сказал Хасан. — Скоро вас всех ждёт незабываемое приключение! — Он засмеялся. — Незабываемое — для тех, кто выживет, — тихо добавил он и сразу же направился к выходу из отсека.

Марк с Шеном встретились взглядами и, похоже, никто не хотел давать никаких комментариев. «Для тех, кто выживет? — мелькало у Марка в голове. — Что же он намерен сделать?».

***

Прошло почти трое суток. Сутки на «Игривой Мэри» измерялись по общеземному координированому времени, которое использовали в Республике как общегосударственное. Марк стал привыкать к такому подсчёту, так как пираты, которые несли вахту и любезно сообщали время, никогда не переводили его на лад Единого Государства. И с чего бы они это делали? Ради комфорта своих пленных клиентов? Один из сидящих вместе с Марком, доктор по имени Мингли, который оказался весьма приятным человеком (в отличии от Шена, который занял свой тошнотворный угол и оглядывал окружающих с заразительной безнадёгой в глазах) научил Марка земному исчислению времени. Секунды, минуты и часы идут так же, как и в Едином Государстве, но вот в сутках было не 19 часов и 40 минут, а ровно 24 — за это время древняя планета Земля делала полный оборот вокруг своей оси. В году — 365 суток, а не 293. За 365 земных дней планета делала полный оборот вокруг своей звезды, которая называлась Солнцем. Ещё доктор Мингли рассказывал про какие-то разноимённые циклы, которых оказалось целых двенадцать, но Марк не стал в это вникать.

«И почему этому не учат детей в Государстве? — подумывал Марк. — В этом же нет ничего плохого». В воспитцентре Марку говорили лишь то, что планета, где жили наши предки-варвары, называлась «Земля», контакт с ней, к счастью, был утерян много лет назад и, скорее всего, они уже давно уничтожили себя немыслимым количеством междоусобных войн. «Но разве не полезно знать больше о своих предках? Даже если они варвары… А что, если эти предки до сих пор там, живы и строят свою цивилизацию?». — За такие мысли его без размышлений отправили бы на ОС-87, будь он в этот момент честным гражданином Единого Государства.

В этот день к клеткам пришёл Джейкоб Уоллис, старший помощник капитана. «Славный парень», как говорили о нём надсмотрщики, с которыми можно было временами перекинуться парой слов. Надсмотрщики анархистов хоть и не обладали воспитанностью и хорошими манерами, но у них не было никакого чувства долга и обязанностей перед родиной, как у надсмотрщиков на ОС-87. Это радовало всех пленённых граждан Государства. Но была и другая сторона звезды: женщин в клетках практически не бывало. Их передавали из рук в руки для удовлетворения своих физических потребностей. Иногда кого-то из них всё-таки приводили и забрасывали в клетку, словно кусок мяса. Они были избиты, покалечены и постоянно рыдали. Некоторые умерли. Та девушка, к которой в начале приставал один из ребят Хасана — как оказалось, её звали Шу — скончалась прямо в клетке. Тот самый пират её и приволок. Бедняжке не повезло.

Джейкоб пришел с несколькими людьми и встал на то место, где пару дней назад стоял Хасан. Он молча оглядел всех сидящих, а взгляды сидящих были прикованы к нему. В глазах Джейкоба читалось какое-то разочарование или даже сочувствие. Марк заметил это и насторожился. «Незабываемое приключение для тех из вас, кто выживет».

Один из пиратов прошёл дальше по изогнутому полу отсека и встал там, где заканчивались клетки. Он держал в руках винтовку, готовую в любой момент с характерным для неё хищным шипением выпустить объятый электричеством патрон в чьё-нибудь непослушное тело. Остальные принялись поочерёдно открывать поскрипывающие двери, выгоняя узников наружу.

Нижняя петля на двери камеры Марка завизжала и снесла преграду между ним и пленителями. Один из пиратов протиснулся через открытый проём, цепляя боком его край и, направив винтовку на поднявшихся людей, приказал выходить.

В это время старпом расхаживал вдоль клеток, словно он на прогулке где-нибудь в парковом комплексе на зелёной планете. Несмотря на это, его движения были какими-то резкими — он был напряжён.

Марк встал со своего нагретого места, посмотрел на него грустным взглядом и вклинился в колонну выходящих людей.

— Эй! Джейкоб! — крикнул Шен в спину Уоллиса.

Старпом обернулся. Пират, который держал всю группу астронавтов под прицелом, казалось, растерялся. Похоже, он решил, что должен как-то наказать Шена, но не знал как это сделать (на вид боец был совсем молодой).

— Может, с тобой можно нормально поговорить? А то твой капитан — психованный ублюдок.

Джейкоб развернулся и зашагал к Шену. Всё движение в тюремном отсеке будто бы застыло. Микробиолог отшатнулся назад. Похоже, он не ожидал какой-либо реакции на свои слова. Старпом подошёл достаточно близко, и Шен заметался на месте, ожидая, что Уоллис сейчас поступит подобно капитану — разворотит прижившие и покрытые коркой раны на лице. Но этого не случилось.

— Говори, если есть что сказать, — промолвил старпом.

Шен выстрелил взглядом по сторонам, будто выискивая в пространстве нужные слова.

— Вот, конкретно ты, — начал Шен. — Чего ты хочешь за нашу свободу?

— Капитан это решает. Не я, — сказал Джейкоб и расплылся в улыбке, словно услышал самую нелепую вещь на свете.

— Но ты же можешь повлиять на его решение. Ты же его первый помощник.

Уоллис встретился взглядом со стоящим рядом собратом, и они оба прыснули.

— На мнение Хасана один лишь хер может повлиять. Или его Всесозда-атель, — насмешливо протянул старпом.

Шен застыл в недоумении.

— Тебе же нужны деньги? Ты же знаешь о нашей сделке?

— В общих чертах, — ответил Джейкоб. — Но помочь тебе ничем не смогу.

Старпом развернулся и зашагал обратно по намеченному пути, дав тем самым понять, что на этом разговор окончен. Конвоир заметил, что Шен хочет ещё что-то сказать и толкнул его свободной от винтовки рукой.

— Куда нас ведут? — отчаянно бросил Шен отдалившемуся Джейкобу. Но на этот раз Джейкоб проигнорировал выкрик.

— Ты ужасный переговорщик, — сказал Марк в спину Шену.

— Не переживай. Выберемся мы из этой переделки. В Технократию я тебя доставлю. Можешь быть уверен.

Марк в очередной раз подался в размышления. «Почему я так важен? — подумал он. — Может просто Шен переоценивает значимость своей миссии?». Но эти мысли быстро растворились. В этот момент его заинтересовало кое-что другое. Что их ждёт впереди?

А впереди ждали шаттлы.

***

На этот раз не было ни снежной бури, ни обволакивающего полотна ледяной слепоты. Колючий и неприветливый холод сменила томящая жара. Хоть в шаттле и сохранялась статическая температура, сквозь экраны вместе с яркими лучами света будто бы пыталось прорваться то самое палящее тепло, объявшее эту планету.

Шаттл уже десять минут как вошёл в атмосферу Каттари. Никому из находящихся внутри пленников не выдали скафандры. Даже сами пираты не стали их надевать. На Каттари была кислородно-азотная атмосфера с приемлемым для человека процентом кислорода. Сила тяжести заставляла чувствовать себя в сидении шаттла вполне комфортно. Идеальная для колонизации планета, если бы не высокая температура и не её пустынность. Пустыни составляли около 80% всей площади, а количество воды на Каттари было критическим.

В этот раз в одном шаттле собрались и Марк, и горе-учёный Шен, и, собственно говоря, сам капитан «Игривой Мэри». Хасан сидел на полу между двумя рядами сидений, скрестив ноги и как-то обречённо глядя перед собой. Из пиратов присутствовали только он и один пилот. Пленных почему-то никто не стал связывать — ограничились лишь рамками кресел. И это выглядело удачным шансом, чтобы сгруппироваться и напасть. У Хасана был только пистолет, который он всю дорогу вертел в руке, а пилот был отвлечён на управление транспортником. Да, возможно, кому-то бы не повезло, и он, как и Октай, как и много кто другой, умер бы от электрического патрона. Возможно, нейтрализовав пилота, пленные, не успев принять управление на себя, упали бы и разбились. А может быть, всё бы получилось, но куда можно было подать себя в этой пустыне? Наверняка, каждого посещали мысли о бунте, но каждый глушил их в себе. Во-первых, потому что каждый боялся умереть в ходе этого бунта. Во-вторых, каждый по-настоящему боялся Хасана. Он производил впечатление человека не просто опасного, но ещё непредсказуемого и неуравновешенного. Даже его подчинённые бросали на него взгляды полные страха и покорности.

— Вы знаете… — громко начал Хасан, перебив зависшую в салоне транспортника мертвенную тишину, — что каждый из нас — важная часть Вселенной? — Он всё так же смотрел не на людей, а куда-то в пространство другой галактики. — Каждый из нас — важен. Каждый из нас маленькая частица чего-то большого. Каждый из нас — Всесоздатель. Когда мы умираем — это значит, что то «большое» лишь пытается вернуть часть себя в единый организм.

Шен бросил насмешливый взгляд на Марка, но ответных эмоций не получил.

— То «большое» мы называем Всесоздателем. Всё, что мы видим вокруг, — это он. Материя, звёзды, шумящий поток блядского водопада… — Хасан, задумавшись, прервался. Его давящий взгляд метался между глазами пленных. — Сегодня я хочу посмотреть, как ваша энергия вернётся в единое целое. Это прекрасное зрелище, правда. — Казалось, Хасан вот-вот польёт слёзы счастья. Но он переменил выражение лица, приняв более агрессивный вид.

— Садимся, — прервал рассуждения капитана пилот. Хасан в пол оборота повернул голову в его сторону, но не сказал ни слова. Потом снова вернулся к своим слушателям:

— Бегите в джунгли, — коротко бросил он, затеряв свой философский монолог в глубинах нездорового разума.

Шаттл мягко завис над грунтом, или, точнее сказать, над ярким песком. Хасан поднялся на ноги и с угрозой осмотрел недоумевающих астронавтов.

— Бегом! Кнаргхи форы не дадут! — закричал во весь голос он и вскинул пистолет.

Дверь открылась, и порыв пламенного воздуха ворвался вовнутрь кабины. Все заторопились выбраться из кресел и выбежать из шаттла. Ощущение было такое, будто бы Хасан загонял всю колонну прямиком в печь.

«Кнаргхи» — это слово звучало так, будто бы его пережевали и выплюнули. «Кнаргхи», — повторил в уме Марк, торопясь выбежать наружу. Но долго размышлять над этим ему не пришлось. Когда спина спрыгнувшего перед ним Шена ушла вниз на песок, расстелившийся в метре под парящим шаттлом открывшийся мир заставил Марка охнуть. Парень не остановился у проёма, он спрыгнул — как и все. Но потом поднял голову и, наконец, смог застыть, заморозиться во времени, чтобы разглядеть открывшийся пейзаж.

Сотни тысяч белых дуг пронизывали жёлтое песчаное море. Они возвышались до самого неба, а вторая их половина была затеряна глубоко в песках. Около этих гигантских рёбер тут и там были разбросаны жуткие продолговатые черепа их владельцев. Огромные кости были повсюду. Целые скелеты давным-давно и навсегда ушедших животных. Останки левиафанов, когда-то царивших на Каттари. Могли ли эти гиганты жить посреди пустыни? Может быть когда-то на этом месте была вовсе не пустыня, а глубокий тёмно-синий океан?

«Бежать к джунглям» — отзвенели в голове предпоследние слова Хасана. Марк повернул голову направо и увидел их. Настоящий оазис посреди пустыни. Там, на расстоянии нескольких сотен метров, высокие кроны причудливых изогнутых по спирали деревьев тянулись вверх, заполняя своим видом окружающий со всех сторон жёлтый цвет песка. Их густые голубоватые листья смотрелись слишком контрастно в этом мире, но тем самым они и манили к себе. Со всех остальных сторон: до самого горизонта усеянный останками жёлтый океан. Лишь этот маленький оазис раскрывал собой неумершую душу этой прекрасной планеты.

Шаттл взмыл вверх, но его дверь осталась открытой. В проёме застыл Хасан. Он ухватился за поручень и смотрел сверху на кучку пленников, будто бы вот-вот начнётся что-то интересное. Марк заметил, что ещё несколько транспортников взлетели в разных частях кладбища левиафанов. И никто не спешил улетать. Они наблюдали.

— К джунглям. У нас нет выбора, — проговорил Марк.

Одна из астронавток, покосившись на джунгли, сказала:

— Что-то тут не так. Зачем этому ублюдку нужно, чтобы мы туда шли?

— У нас нет выбора, — повторил последние слова Марка Шен.

Группа из девяти человек неуверенно топталась на месте, проигнорировав совет бежать. В одном из скелетов за их спинами послышался треск, будто бы эти кости ожили и начали ударяться друг об друга. Марк медленно обернулся, как и несколько других товарищей.

— Там что-то есть! — вскрикнул шёпотом один из астронавтов.

Марк, будто древний охотник, метнул взгляд ещё на один треск. Хотя в этот момент он был далеко не охотником, нет. В этот момент он был как раз таки жертвой.

Серая тень шустро промелькнула между рёбрами левиафана.

«Это кнаргхи, — со страхом осознал Марк. — Да, джунгли! Нужно бежать!».

Но прежде чем он успел сдвинуться с места или что-то сказать, пронзительный крик прозвучал над кладбищем, а следом за ним — звук человеческой суеты. Астронавты заметали головами, пытаясь отыскать сторону источника шума. Все осознавали, что кричали люди из другой группы пленников.

Марк стоял чуть-чуть впереди, спиной к группе. Как вдруг крик поднялся совсем рядом, буквально в нескольких шагах. Как и все, Марк обернулся, подпрыгнув на месте. Та самая астронавтка, распахнув глаза, смотрела на длинную серую иглу, выпятившуюся у неё из груди. Несколько мгновений пленные стояли как вкопанные, пытаясь осознать происходящее. Два человека, которые стояли рядом с девушкой, вскрикнули и рванули прочь. Игла исчезла. Астронавтка упала, и из её груди на раскалённый песок прыснула тонкая струйка багровой крови.

Взору открылось существо, ощетинившееся за её спиной. Оно было серого цвета, с четырьмя когтистыми лапами и длинным хвостом, имевшим на своём конце иглу в виде белой кости. Всё его тело покрывал панцирь из толстых серых чешуек. На узкой длинной морде сияли два яростных пепельных глаза. Это существо зашипело на людей и издало звук, похожий как раз на это нелепое «кнаргх». Оно тут же метнулось на одного из астронавтов, повалило его на песок и начало терзать острыми, как металлическое лезвие, когтями. Вокруг послышалось сразу несколько таких «кнаргх». Кто-то закричал, и все бросились прочь врассыпную. Некоторые побежали вовсе не в сторону джунглей — то ли из-за паники, то ли, сообразив, что в этом нет никакого смысла.

У Марка ныло в груди, а по спине бежал холодок. Он будто чувствовал, что вот-вот и ему придётся увидеть выпирающую из тела иглу. Он бежал и не оглядывался. Было слышно, что за спиной уже во всю идёт неравная битва беспомощных людей с хищными обитателями этого кладбища.

Раскалённый воздух овеивал покрытое испариной лицо. Марк грезил тем, чтобы добраться до заветной синевы джунглей. Вдруг кто-то толкнул его в сторону, и он проскользнул прямо между рёбер небольшого (может быть, детского) скелета. Марк оглянулся. Кнаргх протиснул голову между этих рёбер, но его тело не пролезло. Хищник застрял и, пытаясь извиваться, шипел. Было видно, что вот-вот ему удастся протиснуться внутрь.

— Не разевай рот, — бросил Шен, выскочивший из ниоткуда. Сказал он это уверенно и даже как-то насмешливо, по-детски. Он подтолкнул Марка вперёд, бросив взгляд на кнаргха, который выстреливал хвостом, пытаясь дотянуться острой иглой до двух своих жертв.

Они пробежали совсем немного, как стало слышно, что зверь пролез и уже бежит за ними. Кнаргх был совсем рядом. Казалось, вот сейчас он прыгнет на спину, повалит наземь и начнёт рвать жертву на куски.

— Туда! — указал Шен на распластавшийся череп и подтолкнул Марка в его сторону.

Они забежали под костяной покров и вынырнули через небольшое отверстие глазницы. Кнаргх оказался слишком широк и неподатлив, чтобы прошмыгнуть вслед за ними. Ему пришлось выбираться из черепа обратным путём. Когда он выбежал, то был отрезан от своих жертв, так как между ними на несколько сотен метров раскинулся огромный позвоночник, на который зверь не смог бы запрыгнуть ни при каких усилиях. Кнаргхнув, он бросился в погоню за другими жертвами (или же принялся искать обходной путь к своим).

Марк и Шен бежали сломя голову, тут и там проскальзывая между серыми останками. Над кладбищем звучали человеческие крики и иногда слышалось приглушённое кнаргханье. В этот момент двух пленных никто не преследовал. До джунглей оставалось совсем немного. Покрывшие небо транспортники кружили над желтеющими останками, словно птицы-падальщики. Были слышны проповеди Хасана. На такой высоте они были лишь неразборчивыми прерывистыми звуками, и никто не уделял им никакого внимания.

От деревьев Марка и Шена отделяли метров двести. Земля под ногами уже была покрыта синеватой растительностью. Удушливый крик. Марк повернулся и увидел, что кнагрх повалил Шена на землю, в полёте проткнув его хвостом. Марку нужно было бы бежать, но он застыл на месте. Шокированным и растерянным взглядом он уставился на яростного зверя и побеждённого человека. Острыми когтями зверь терзал Шена. А вместе с ним и надежду. Надежду на свободу, надежду на встречу с возлюбленной, надежду на ответы.

Марк беспомощно стоял. Он вдох за вдохом впитывал отвратительный горячий воздух и просто смотрел. Он видел, как Шен, находясь под массивным телом зверя, всё ещё пытается вести неравную борьбу. Когти с трудом проходили сквозь нановолоконный костюм, и зверь, зашипев, ударил Шена несколько раз иглой в грудь.

Конец ознакомительного фрагмента.