Эликсир для власти

Виктор Форчунатов

Продолжение романа автора «Виртуальная революция». Озабоченный проблемами строительства демократического Всемирного Государства, российский гражданин Ильин, имеющий непосредственное отношение к преобразованиям мирового порядка, отправляется в путешествие с целью найти разработку еще советских времен, содержащую знания об эликсире для власти. Он все еще наивно и упорно полагает, что возможно учредить подобие Рая на Земле! Сильные мира, уходящего в прошлое, начали за ним настоящую охоту…

— 6-

Ильин взял тайм-аут на несколько дней, чтобы «переварить» полученную информацию. Поскольку перечень занятий, разрешенных ему врачами, был короток, большинство из вдруг навалившегося на него свободного времени ему пришлось потратить на размышления и воспоминания, способствующие заполнению пробелов памяти. Врачи предупреждали его, что амнезия (потеря памяти) носит временный характер и вскоре ему удастся воссоздать в памяти события, предшествующие взрыву, а по поводу времени небытия, естественно, речи быть не могло. С момента, когда он очнулся, прошло чуть более двух месяцев, на протяжении которых Ильин не оставлял попыток, хоть что-нибудь вспомнить из своего небытия и из времени, непосредственно предшествовавшим происшедшей с ним трагедии. К сожалению, ничего из этого не вышло. Единственное, что ему представлялось, — он видел во время болезни длинный интересный сон, который прочно и навсегда забыл. Остались только смутные ощущения, не дающие покоя, как будто во сне его обвинили в нарушении в прошлой жизни каких-то Заповедей, и что Всемирному Государству угрожают серьезные опасности, если не исправить системную ошибку, относящуюся к основам его функционирования. С Заповедями Ильин решил разобраться позже, а вот системную ошибку он надеялся распознать, в том числе, и с помощью изучения полученных критических писем. Причем, он собирался прочесть их самостоятельно, а Ольгу, посчитав, что тема ей может показаться специальной и не столь интересной, попросил разобраться с его электронным почтовым ящиком.

Читая критику, предложения от различных людей Ильин не переставал удивляться, насколько на Земле много умных и талантливых людей, и, главное, неравнодушных, готовых бескорыстно в любой момент прийти на помощь словом и делом.

Большинство писем содержало характеристику тех или иных негативных явлений, по мнению авторов, набирающих силу во Всемирном Государстве и требующих пристального внимания к себе со стороны властей. Некоторые из писем носили в большей степени философский характер, а отдельные из них похожи были на научные трактаты.

Не обошли авторы писем вниманием мировые демографические тенденции, характеризующиеся с одной стороны ростом численности населения, а с другой — увеличением в его структуре доли старших поколений, то есть его старением, и нехваткой сырья, продовольствия. Соглашаясь с авторами в том, что эти проблемы имеют место быть, Ильин не был готов безоговорочно поддержать их предложения о государственном регулировании процесса рождаемости и о введении для наиболее быстро развивающихся стран специальных «сырьевых карточек», лимитирующих потребление сырья, либо «продовольственных карточек» для старших поколений и стран с быстро растущим населением. Он больше рассчитывал на то, что энтузиазм народов приведет к новым научным открытиям, способным решить эти проблемы, в том числе, более экономного расходования основных ресурсов в процессе экономической деятельности людей. Вообще, Ильин считал, что людей, занимающихся научной деятельностью, должно быть многократно больше, чем в прошлые времена.

— В любом случае, эти письма следует направить в соответствующие институты Государства для исследования и решения проблем. Впрочем, думаю, подобная судьба ожидает почти все письма из этой части, — резюмировал Ильин.

Многие авторы с тревогой отмечали определенный всплеск, увеличение числа экономических преступлений, воровства и мошенничества, коррупции. Они также подчеркивали разлагающее влияние на здоровую часть общества со стороны преступного сообщества. Ильин посчитал, что данный всплеск, скорее всего, связан с болезнями «роста» молодого Государства, с необходимостью укрепления его правоохранительной системы и увеличения «прозрачности» экономики. Впрочем, последнее слово за экспертами. Конечно, вряд ли удастся победить подобные напасти окончательно и бесповоротно в разумной перспективе, однако, перевести их из явлений в разряд единичных случаем обществу вполне по силам. Вообще-то, Ильина и раньше удивлял тот факт, что, чтобы получить хоть сколь-нибудь достойное образование, необходимо пролить не один литр пота. А вот жульничеству, воровству и т.д., вроде бы, нигде, по крайней мере, в официальных учебных заведениях не учат, но прогрессу в этих областях остается только поражаться. Дело, все-таки, в воспитании, то есть в семье, и во влиянии преступности на здоровую часть населения. Тем не менее, Ильин категорически был не согласен с предложениями изолировать преступников-рецидивистов от остальной части населения не только в процессе исполнения наказаний, но и, особенно, после данного процесса. Предлагалось заселять ими труднодоступные местности при ограничении свободы передвижения. Так и до концлагерей можно дойти… Хотя подобное влияние оградить необходимо! Здесь также широкое поле деятельности для ученых и экспертов, тем более, что действие социальных факторов, порождающих преступность, во Всемирном Государстве существенно сокращается.

А вот предложения максимально задействовать весь потенциал политических партий в борьбе с идеологическими и информационными диверсиями противников Государства, при решении коммуникационных, национальных, религиозных, образовательных и культурных проблем Ильин всецело поддержал.

В письмах приводилось множество конкретных примеров несправедливости властей различных уровней по отношению к населению, к различным общественным и экономическим структурам. Все подобные письма Ильин отложил с целью направить их в соответствующие государственные институты для принятия соответствующих мер.

Одно письмо выделилось из остальных своей телеграфной лаконичностью и бесспорным содержанием:

«Г-н Ильин! Все свободы, демократия и выборы превращаются ни во что, если у людей нет реальных перспектив в жизни! Все!».

— Разумеется, все хотят быть богатыми и здоровыми, а не бедными и больными, и они действительно должны иметь законные, не эфемерные пути достижения своих целей. Что тут можно возразить?

И вот наступил момент, когда перед ним остались лежать два последних письма, отложенных им на этапе предварительной сортировки. В качестве самого «вкусного», он оставил их «на закуску». Содержание этих писем было наиболее близким к занимающей его проблеме существования некоей системной ошибки функционирования любого государства, с заметным постоянством рано или поздно приводящей его к кризисам, а то и к гибели.

Ильин встал, сделал легкую гимнастику, потянулся несколько раз, выпил большую кружку зеленого чая, медленно вышел на патио и глубоко вздохнул. Было прохладно, с океана дул свежий ветер. Как же он соскучился по порции виски и своей любимой сигаре! По длинным, теплым вечерам, когда они с женой, недавно прибывшие во Флориду эмигранты, строили планы на жизнь, учили правила дорожного движения, занимались английским, фантазировали, придумывали сюжеты новых компьютерных игр, или просто болтали о всякой ерунде. Боже мой, как давно и, одновременно, как недавно все это было!

— Может здесь, на патио, продолжить работу? Нет, пожалуй, вернусь в дом, здесь слишком свежо, можно простудиться.

Он неторопливо вернулся в дом, плотно прикрыл двери, чтобы какая-нибудь живность в виде ящерицы или лягушки не последовали его примеру, удобно расположился в кресле и принялся за работу «с карандашом» над оставшимися письмами.

Содержание первого из них включало попытку анализа количественного и качественного состава правящей верхушки, чиновничества. В частности, сформулировано и подкреплено статистическими выкладками утверждение о том, что численный состав управленческого аппарата Всемирного Государства растет не по дням, а по часам. Ильин вспомнил, как сосед по лестничной площадке его московской квартиры, офицер, служивший в штабе одной силовых структур, как-то жаловался ему:

— Ильин, опять мы получили разнарядку сверху — сократить управленческий аппарат на 25%. Ты знаешь, у меня снова возникает сомнение, ну почему опять именно на 25, а не, скажем, на 30 или на 50 процентов?

— Ну и как вы будете выходить из положения? Неужели будете резать «по живому»? — поинтересовался Ильин.

— К сожалению, без этого не обойтись. И я вовсе не уверен, что будем избавляться от самых худших работников, скорее всего, — от «шибко» умных, строптивых, принципиальных. Разумеется, мы сделаем все от нас зависящее, чтобы количество «пострадавших» было минимальным. А чтобы добиться спущенного сверху процента, применим в очередной раз «управленческие хитрости», фокусы: например, изменим статус ряда управленческих структур, например, назовем их не структурами штаба, а структурами «при штабе», или еще что-нибудь придумаем. По сути ничего не меняется, а управленческого аппарата становится меньше. На какой-то непродолжительный срок, пока он снова не разбухнет до неприличия и не поступит сверху очередная «указиловка»….

— Да-а-а, сосед, ты сейчас изложил прямо-таки зловещий закон постоянного роста с течением времени управленческого аппарата на примере вашего штаба практически любой организационной структуры. Так ли он неотвратим?

— Мудрые люди говорят, Ильин, что это объективная закономерность, что с течением времени растут объемы и усложняются задачи, стоящие, как ты выразился, перед организационными структурами. Так, что процесс роста управленческого состава никому не остановить. Кстати, подобные процессы характерны и для Запада.

Воспроизводя в своей памяти тот давний диалог, а он имел место быть еще в советские времена, Ильин вспомнил: ему определенно что-то не понравилось в этом законе, или закономерности. Он даже попытался тогда сформулировать аргумент в пользу своего несогласия, сказав приблизительно следующее: «Чем больше оркестр, тем больше ему требуется репетиций, и чрезвычайно велики его шансы на то, чтобы сбиться с ритма, сфальшивить, заиграть неуправляемой разноголосицей…». Тем не менее, данная закономерность дала о себе знать намного явственнее несколько позже, после развала Советского Союза. Управленческий аппарат одной из его частей, России, чуть ли не превысил по количеству соответствующий аппарат всего Союза. И это притом, что в то время в стране наметилась устойчивая тенденция сокращения населения и что Россия провозгласила намерение существенно сократить функции государства, передав их на откуп бизнесу, «дикому капитализму».

— Что же получается? Чем меньше страна, тем быстрее рост чиновничества? Или чем меньше функций.… Нет, с этим законом явно что-то не то. Над этим надо будет хорошо поразмыслить, чтобы Всемирное Государство не разорилось, имея на содержании чрезмерно разбухший управленческий аппарат. Конечно, частично проблему можно решить за счет повышения качественного уровня управленцев. Посмотрим, что в письме написано об их качестве… — Сказал Ильин шепотом сам себе и продолжил изучение содержания письма, прочитав следующий отрывок.

«Еще античная философия подарила следующий взгляд на идеальный государственный строй: „Единственное различие обычных, существующих повсеместно государственных устройств, от совершенных (по своей структуре ничем не различающихся) состоит в том, что в несовершенном государстве правят люди, ничем не выделяющиеся из среды им подвластных, а иногда даже и худшие. В идеальном государстве у власти стоят наилучшие“. С этим трудно спорить. Но как сделать так, чтобы у власти во Всемирном Государстве оказались наилучшие? Исходя из принципа, выраженного Цицероном: „Если свободный народ выберет людей, чтобы вверить им себя, а выберет он, если только заботится о своем благе, только наилучших людей, то благо государства — несомненно“, это может обеспечить только правильный выбор свободных людей. Однако я считаю, что практически все кандидаты, участвующие в выборах, скрывают от избирателей свое истинное лицо либо с помощью современных политических технологий, либо авторитета лидера партии, занимаемой должности, былыми заслугами перед обществом и т. д. и т. п. Поэтому избиратели зачастую вручают власть случайным людям. Кандидаты очень неохотно идут на дебаты с конкурентами в режиме реального времени (онлайн). Предлагаю сделать в законодательном порядке дебаты обязательными в предвыборный период, при этом минимизировать роль ведущих, их влияние и, порой, давление на мнение избирателей. Необходимо также разработать специальные процедуры, обеспечивающие наилучшую ротацию руководителей, занимающих невыборные должности».

Ильин двумя руками был согласен с автором письма. Он по-прежнему считал, что одной из причин развала Советского Союза, была ошибочная ротация руководящих кадров, особенно в последние десятилетия его существования, способствующая гниению, разложению элиты сверху вниз, «с головы». А после развала Союза в России упорно ходили слухи, что без кумовства или денег (в том числе купли-продажи) не обходилось ни одно сколь-нибудь важное назначение. Правящая партия с завидным постоянством «скромно» отказывалась от предвыборных теледебатов. А если последние и происходили, то оставалось удивляться их сценарию: вечный цейтнот, ведущие, беспардонно перебивающие, прерывающие непонравившегося (заказанного) кандидата, вмешивающиеся в полемику на стороне одного из кандидатов и т. д. и т. п.

Ильин с усмешкой вспомнил одно из обвинений из предвыборной полемики того времени, постоянно повторяющееся из уст кандидатов от российской правящей партии в адрес своих оппонентов. Мол, все их доводы и предложения — сплошной популизм, что те только на словах могут доказать, что при их правлении станет лучше, а вот за спиной у кандидатов правящей партии конкретные дела, опыт управления страной. Во-первых, надо было специально разбираться, что за дела и что за опыт, а во-вторых, откуда взяться другим доказательствам, если их на пушечный выстрел не подпускали к управлению страной. С другой стороны, народ так голосовал, невозможно же было столь глобально подтасовывать результаты выборов. Все это из области политической психологии и лишний раз доказывает, что выборы — дело тонкое и исключительно важное, особенно в преддверии очередных выборов во Всемирный Парламент…