Что такое любовь?

Виктор Старовойтов

В книге собраны рассказы Виктора Старовойтова и стихи Аллы Кожевниковой, жительницы города Перми, психолога по профессии и поэтессы.

СЛУЖЕБНЫЙ РОМАН

Год призыва — 1968. Служили мы на охране объекта воинской части, кто на КПП, кто на сторожевых вышках по периметру территории части, кто в казарме дежурил, а кто и в штабе. Помимо всего, были регулярные занятия по строевой и боевой подготовке, изучению Устава внутренних войск и матчасти. Воинская часть находилась в черте города на тихой тенистой от росших на ней тополей улице. В редкие дни увольнений удавалось сходить в кино, цирк, городской музей, прогуляться по рынку. Иногда удавалось познакомиться и с местной девушкой. Васька Другов, мой однополчанин и друг, влюбился в жену капитана, бывшую тогда врачом городской больницы. Была она из приезжих, попала в городок по распределению после окончании медицинского института и почти сразу же не устояла под напором капитана воинской части, вышла замуж. За два, прожитых с ним года, детей не получилось, да и сам капитан оказался совсем не таким, каким хотела его видеть Катюша. И, естественно, когда объявился новый ухажёр, Катя ответила взаимностью, и сразу же забеременела. Когда животик ощутимо нарисовался, Катюша была вынуждена признаться мужу, что любит другого, собрала свои вещички и отбыла в свой кабинет в больнице, в ожидании демобилизации для Васи, чтобы вместе уехать на его Родину. В суде капитан не противился, развод дали, но зло затаил. Васе оставалось два месяца до дембеля. Капитан ещё не знал, кто виновник беременности жены и её ухода от него и выжидал, когда влюблённые выдадут себя, но неудачно. А всё оттого, что в увольнение Василия отпускали не часто. Видя мучительное положение Кати, всё же больничный кабинет не гостиничный номер, Вася уговорил её уехать к его родителям, предварительно написав им письмо, чтобы встретили молодую женщину, как подобает. Катя уехала. Василий продолжал службу. И всё бы хорошо, но нашёлся добрый человек, доложил капитану, что виновником его бед является никто иной как отличник боевой подготовки младший сержант Василий Другов. Совсем недавно капитан отправил рапорт начальству о присвоении очередного звания Другову. Эх, знать бы заранее, убил бы гадёныша! Злоба не давала спать спокойно и, однажды ночью прозвучал выстрел. Вася дежурил на вышке, пост №5, когда его из ближайшего леска поразила пуля. Как после он рассказывал, выстрела не слышал, почувствовал резкую слабость, повалился на настил вышки, успев включить сигнал тревоги. В части выстрел услышали сразу, по сигналу с поста №5 к нему была выслана тревожная группа. Они и обнаружили раненого, доставили в госпиталь. Обратно он уже не вернулся. Рана была тяжёлой и его почти сразу переправили в Москву. Началось расследование инцидента. По гильзе, утерянной в ночной темноте на месте выстрела, установили владельца оружия. Им оказался местный житель, друг капитана, некто Севастьянов. На допросе, когда узнал, что ему грозит за покушение на убийство военнослужащего, он рассказал, что охотничий карабин попросил друг, якобы поохотиться на кабана, коих в окрестных лесах было множество. На очной встрече капитан вынужден был признаться в содеянном. Приговором трибунала он был приговорен к длительному сроку тюремного заключения. Василий на суде не был, он всё ещё находился в госпитале. О случившемся Катюша не знала, письма к нему по-прежнему шли через воинскую часть, откуда ему их переправляли друзья. В больнице он узнал о присвоении звания сержанта и награждении знаком «За отличную службу». После демобилизации, как и договаривались с ним, я приехал к нему в город Краснодар, без меня он не хотел справлять свадьбу с Катюшей. А свою дочку они назвали Василинкой.

Бабушка

Я очень любила свою бабушку Риту, маму отца. С нею, как с близкой подругой, можно было поговорить обо всём. И на любые вопросы у неё всегда имелся понятный для детского ума ответ. А однажды состоялся такой разговор. Ходила бабушка в огород, выкапывала картофель, очень устала. Пришла, села на диван, обняла меня крепко и пожаловалась: — Устала очень, наверное, помру скоро…

— Ба, когда ты умрёшь и тебя похоронят, ты сможешь прийти ко мне и рассказать, как там тебе живётся? Я бы хотела к тебе в гости…

— Всему своё время, внученька. Вот исполнится тебе 20 лет, я и приду, расскажу всё о себе.

— Обещаешь? Дай честное-пречестное слово!

— Даю тебе честное-пречестное слово, что не обману…

— Ты дала слово, не обманывай!

— Ну что ты, внученька, ты же у меня самая любимая, как я тебя могу обманывать?

В ту пору мне было около пяти лет, а бабушке исполнилось 80.

Время быстротечно. После окончания десятилетки я поступила в институт и уже имела ухажёра, хотя о замужестве ещё и не помышляла. Любимой бабушки уже давно не было на этом свете, я в то время в школе училась, когда её не стало. Помню красивый гроб, много цветов и венков, отпевание в местной церкви, поминки и самою бабушку в гробу, удивительно красивую в вечном сне, с лёгкой улыбкой на лице, её руки на груди, удерживающие маленькую иконку. На погост я не ходила, мама не разрешила, сказав, чтобы я запомнила бабушку именно такой.

О давнем разговоре я успела позабыть. Годы шли. Боль притупилась и вроде как отошла куда-то. Накануне своего двадцатилетия я согласилась стать женой своего ухажёра Игоря, но случилось то, чего я никак не ожидала. В эту ночь я долго с вечера просидела над конспектами и заснула около полуночи. Проснулась оттого, что кто-то присел на край кровати, хотя точно знала, что никто войти ко мне не мог. Испугалась сначала, но тут раздался голос бабушки, чуточку забытый, но такой родной и у меня невольно из глаз потекли слезинки.

— Ну вот, внученька, я и пришла, как обещала, не плачь, родная моя.

Я ощутила прикосновение руки к моим волосам, почувствовала бабушкины руки, её запах и поняла, что это не во сне, что всё происходит наяву. Я выбралась из-под одеяла, обняла и прижалась к старушке, как когда-то в детские годы. Раньше бабушка каждый вечер приходила ко мне, чтобы рассказать очередную сказку, поцеловать и пожелать спокойной ночи. Только в этот раз всё было немного по-другому.

— Вот и настало время, внученька, исполнить своё обещание, данное тебе. Я пришла, чтобы рассказать о себе. Живётся мне там очень хорошо. Выделили мне небольшую, но очень удобную маленькую квартирку со всеми удобствами, в ней и живу. Правда, немного темновато, у нас там электричества нет, ну да ничего, при свечах хорошо видно, этого добра хватает. Много читаю, книги всё разные, интересные, я ведь и раньше любила читать, иначе откуда бы брала всякий раз новые сказки для тебя. Взаперти меня никто не держит, хожу к подругам, дедушку своего навещаю и других людей, с кем по жизни приходилось общаться. В общем, скучать не приходится. Городок, где я теперь живу, очень красивый, много зелени, и воздух такой, что никакой еды не надо. Кругом чистота и порядок, за этим наблюдают те, кто в земной жизни насовершал много глупостей. Да, я знаю, что ты очень любишь меня и хотела бы побывать у меня в гостях, но тебе рано ещё. К нам могут приходить только те, кто выполнил своё предназначение на Земле, так что не торопись. Придёт твой час, и мы встретимся, всё впереди. И вот ещё что, Игорёк твой совсем не такой, каким кажется, прежде чем соединить свои жизни, подумай хорошенько. А лучше всего, прекрати все отношения с ним. Вскоре встретишь и своего принца. А когда придёт твоё время, я за тобой сама приду. А теперь ложись, я тебя накрою одеялом, глазки закрывай, я тебе сказку расскажу про медвежонка, а ты спи, родная моя, спокойной ночи…

Засыпая, я чувствовала бабушкину руку под своей щекой, слышала её голос, но уже не понимала, о чём она говорит…

Чемодан

С сестрёнкой пришли на автовокзал, ей надо ехать домой в Пермь. На остановке собрались пассажиры, стоят, молчат, или тихо переговариваются. Подошёл городской автобус. Кондуктора ещё не было, и водитель не открывал двери. К водителю кинулся один мужичок, с большим чемоданом в руках. Бегает вокруг автобуса, орёт, стучит: — Открой багажник, чемодан положить! — Водитель не выдержал натиска настырного мужика, открыл переднюю дверь: — Давай свой чемодан, поставим около кабинки, никуда не денется. — Забрал у мужика чемодан, поставил, дверь закрыл, за руль сел. В это время из здания автовокзала показалась кондуктор. Водитель завёл авто и медленно начал движение, чтобы поудобнее было людям залазить в салон. Я, возьми, и скажи: — Ну всё, чемоданчик тю-тю, уехал! — Мужик нецензурно выругался, к авто кинулся, стучит, орёт: — Стой! Куда? Отдавай чемодан! — Стоявшие на остановке, чуть было, не попадали со смеху. Мужик растерялся, некоторое время стоял, глазами хлопал, пока не дошло, что его разыграли, тоже рот раскрыл. А тут и кондуктор подошла, стала билеты проверять. Мужик ко мне повернулся, глазами зыркнул: — Не едешь? — Нет, говорю, садись скорее, а то на самом деле чемоданчик уедет… Что там в его чемоданчике было, не известно, только уж видок у мужика был довольно комичный.

улов

Раннее утро. Я пришёл к своему прикормленному месту на пруду, пробрался на мостик, закинул удочку. Только — только рассвет начал спускаться к зеркалу воды, разгонять туман. Смотрю на еле различимый поплавок и ёжусь от прохладного ветерка. Клёва ещё нет. Не смотря на разбросанный прикорм, рыба ещё ладом не проснулась и не подошла. Хотя, вот, где-то неподалёку, в траве вышли на жор щука и лещи. Неожиданно метрах в пяти показался некий предмет, медленно, но, верно, продвигавшийся в моём направлении. Сначала показалось, что какой-то зверёк плывёт, но когда он подплыл поближе, я разглядел большого птенца вороны. Он, видимо, решил сделать облёт водоёма, но не рассчитал своих сил, приводнился, а взлететь с воды уже не смог. Так и барахтался, пытаясь добраться до берега. Я приготовил подсачек, но птенец не захотел стать рыбкой. Из последних сил он рванул к мостику, дался в руки. Я перенёс его за площадку мостика и посадил на жёрдочку трапа. Начался клёв и мне стало не до птенца, хотя, всё же изредка я поглядывал на него. Он же недвижимо сидел на жерди, распустив крылья и закрыв глаза. Около часу бедняга обсыхал и набирался сил, у него даже не было первоначально сил, чтобы съесть крошки хлеба и червячков, что я любезно предоставил ему в крышечке из-под банки. Обсохнув и склевав угощение, птенец что-то сказал на своём, птичьем, языке (наверное, поблагодарил за спасение и угощение) и медленно двинулся к берегу. Вышел на берег, ещё раз пискнул и подался в кусты…

Жорик

Приехала в гости к нам внучка, двух лет от роду, по имени Катя. Увидела в коридоре удочки и захотелось ей пойти на рыбалку. Имевшиеся удочки были неподъёмны для малышки, пришлось деду для внучки делать удочку из подручных средств и искать в огороде червячка. Наконец, все приготовления были закончены, и мать с дочкой отправились на пруд к ближайшему мостику. Поймала девочка маленькую рыбку, поместила её в баночку с водой. Хотела ещё половить, но неосторожно шевельнулась, и червячок убежал, нашёл между досок мостика дырку и сбежал, не хотелось ему стать кормом для рыбок. Пришлось рыбачке домой идти с одной рыбкой. Пришла. Хвастается: — Вот, я какого Жорика поймала! — Радости её не было предела. Через какое-то время увидела плавающего в банке вверх пузиком Жорика, девочка пожалела его и решила отпустить обратно в пруд. Рыбка была уже мёртвой, но девочке это знать было не дано. Мать и дочь снова отправились на пруд. Катюша вылила воду с рыбкой в пруд, Жорик исчез в мутной воде. Пришла домой в слезах, жалуется: — Деда, баба, Жорик утонул! Даже ничего сказать не успел…

Жадина

Соседка принесла полное ведро варёной картошки с мясом, оставшееся от гостей со свадьбы дочери. Мы есть не стали, опростали ведро в кормушку собаке Жучке. Жучка подошла, обнюхала угощение, лизнула, понравилось, стала есть. Ест, не отрываясь. Мы стоим и смотрим, как у неё животик опускается к земле всё ниже и ниже, а лапки становятся всё короче и короче. Умяла, примерно, полведра. Морду подняла, осмотрелась кругом, тяжело вздохнула и опустилась около кормушки на своё пузико. В это время мимо пробегал соседский котяра. Жучка посмотрела зло на кота, рыкнула и подскочив, принялась снова есть. Одним глазом смотрит на кота и ест, ест. Мы уж отговаривать её стали, не дай Бог лопнет! Но она — ноль внимания. Прикончила всё, облизала кормушку добела и, еле передвигая лапки, дотащилась до конуры. Залезть в неё не смогла, упала рядом. День лежит недвижимо, второй… На третий день жена вызвала ветеринара. Тот пришёл, осмотрел собачку, нашёл, что причин для беспокойства нет.

— Чем накормили?

— Да вот, ведро картошки умяла!

— Да, жадная такая?

— Да кот пробегал, не захотела с ним поделиться…

— Ну ничего. Проспится, человеком будет, не трогайте её, сама встанет, когда проголодается.

ПЛАЧЬ ДУШИ

На фото Алла Анатольевна Кожевникова, жительница Перми, психолог по профессии, занимающаяся частной практикой, пишет стихи. Образование специальное, высшее. Представляю её произведения, что удалось мне собрать и включить с разрешения Аллы Анатольевны в свою книгу. Какой — либо системной подборкой заниматься не буду, пусть каждый читатель выбирает своё, что ему по Душе. С уважением Виктор Старовойтов.

%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%

Иногда прожить мне надо боль Земли — кусочек ада.

Для чего? То я не знаю. Только с болью понимаю!

Как мечты похоронили, те, что жизнь свою любили.

В сорок первом отдали, и больше жизни не видали…

%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%

Закончен бой. Я ухожу с земли.

Сегодня я брожу в последний раз вокруг неё. И всё.

Закончен бой. Я больше здесь не буду жить!

Я унесусь куда-то ввысь…

Я устремлюсь в небес купель, свободным стану я теперь.

Война прошла, но только для меня…

А на Земле идёт она.

Я здесь погиб. Я не дышу. В окопе мёртвый я лежу.

Душа свободна от оков, от обязательств и долгов.

Я ухожу с Земли сейчас, ведь здесь закончилось всё враз;

И жизнь, и бой, и тела боль, и страх, и радость, и печаль.

Душа вдруг скинула всё враз,

И в небо с криком поднялась…

%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%

Памяти жертв концлагерей.

Умирали люди молча, их душили, не спеша. Газом едким

Умертвляли старика и малыша.

То не люди, то евреи, — слышен смех и радость тех,

Кто приказы исполняя, посчитал, что в том успех…

Мать ребёнка усыпляет, навсегда уже теперь.

И к груди всё прижимает, чтобы тихо умереть.

Обнимаясь и прощаясь две сестры, глаза в глаза,

Замирают и отходят, в мир иной…

Что тут сказать?

Ты беременна евреем! — И в живот ей, сапогом…

И девчонка молодая, корчась в боли на полу,

Лишь животик прикрывая, умирала вся в жару.

Мальчик, лет пяти, не больше,

Даже слёз не проронил, шёл с мужчинами,

Не в мойку, он шагал, что было сил.

И шагал он в смерть, не зная,

Почему и отчего люди

Жестоко убивают так людей.

Зачем? За что? Что Вы, люди, натворили?

Ведь нести всё это Вам!

Души Вы приговорили, приписав себя к Богам.

Не людей Вы убивали, убивали Вы Творца.

Души Вы свои губили, и сгубили, до конца.

%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%

А на войне, как на войне бывает небо в тишине

Бывает дождик, всё в огне.

Бывает страшно, как во сне…

Было всё на той войне.

А может, то приснилось мне…

%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%

Скелеты, кости и обломки. И кровью поле залито.

Война прошла по той сторонке, а жизнь ушла…

Зачем? За что?

Прошлась безумная старуха кровавым росчерком косы.

Людей все жизни забирая,

Сжигая всё и всех, дотла…

Старик, ребёнок, или взрослый! Не важно кто, здесь все равны.

Война пришла. Готовы будьте, к защите вы своей страны!

Вас убивают? Странно как-то! То люди?

Вроде видит Бог, что на Земле война случилась,

Губя в сердцах людей любовь…

И, вместо мира — поле крови, и, вместо жизни — смерть везде.

Фашизм прошёлся по России, фашизм прошёл по всей Земле.

И до сих пор войны ужасной в наш век струится боль и страх.

Фашизму крах?!

Нет, не уймётся. О том в наш век у нас есть страх.

Мы предков наших хоронили, война глядела в каждый дом.

Мы знаем цену мира в Мире. Поэтому пока живём!

%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%

Постучись в мою Душу. Вьюга вьётся в ней теперь.

Я хочу тепло послушать, приоткройте эту дверь.

Одиноко, больно, страшно, звук тиши. Всё здесь мертво.

Постучитесь в мою Душу, приоткройте мне окно.

Я оплакиваю молча боль Земли, что мне слышна.

Приоткройте ту завесу — там кричит моя Душа.

Крик безмолвный и ужасный, ты зачем во мне живёшь?

Ночью тёмной вдруг восстанешь, спать мне только не даёшь…

Тишина. Окоченела здесь Душа. Но всё стоит…

И оплакивает Души, очень странные на вид.

Войны, голод и скитанья были им предрешены. Все страдали.

Все остались в лапах страшной той Войны.

Постучитесь в мою Душу! Я отсюда ухожу!

С поля боя, с поля брани, с поля смерти. Я спешу!

Дань бойцам я отдавала, что лежат здесь на века.

Жизни их война сломала, но сломить их не смогла.

%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%

Вагончик смерти покатил людей в Освенцим.

Туман все Души застелил. Страшно!

И люди ехали на смерть. Молча!

Хотели жить, но было им уже… Поздно!

Уже топили печи смерти. Ужасной!

Уже коптили над Землёй чёрным.

И копоть медленно плыла по небу.

И небо плакало от боли. Жестокой!

Прошли года, но боль эту… Мы помним!

Зачем храним? Ну, а как иначе?

Живые Души в огне горели.

Небо плакало, а они горели!

Что оставили Души потомкам? Возродились!

Но кто-то остался в тех печах, тот, кто палил эти Души в печах.

Навсегда он там, в огне, навечно!

Смерти нету, и жизни там нету…

Бог ушёл, а те Души остались…

%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%%

Война уходит в прошлое.

Но боль страданий не покидает всё ещё Души моей.

Несу её, как знамя, с поля брани,

Отобранных сынов у матерей.

Убиты сотни тысяч! Но, ведь в прошлом…

Ведь не было меня ещё тогда. Но почему же боль в Душе

гнездится? И бродит по Душе, меня томя? Чья боль ты?

Матери забытой, что сына потеряла на Войне? Иль девчонки

Конец ознакомительного фрагмента.