Жизнь как жизнь

Виктор Рябинин

Весёлая книжка «Жизнь как жизнь» без принуждения поведёт читателя вослед беззаботному курортнику вдоль ласковой полосы прибоя, ненавязчиво ознакомит с последними новостями криминальной прессы и даже даст рекомендации по написанию лирических стихов мудрёного толка. И в то же время, юный, неоперившийся в житейской буче организм, это достойное сочинение сумеет предупредить о последствиях распространившейся в наше время заразы группового прелюбодейства, а также предостеречь от соблазнения женским материалом, несвойственного нашей местности колера. Да, немало полезного почерпнёт вдумчивый читатель из предлагаемого по сходной цене издания, если только не сочинит сам более удивительные истории для огласки в кругу своих друзей либо родственников жены!

Обзор прессы

Которые люди образованные и разбираются в вопросах, то пользуются газетным словом в своей трудовой повседневной жизни. И это правильно объяснимо с точки психической науки и общей хирургии мозга в больничных палатах частных клиник. Но одно дело, когда с японским кроссвордом надолго внедряешься в укромное место обслуживания организма и совсем другое, когда, как бы, берёшь в руки местную прессу и находишь там любопытные сведения о соседе и, в частности, о закате его яркой звезды на криминальном небосводе. Это тебе не итальянская мафия! Тут рукой подать до чужих потаённых закромов, а потому и любопытно всякому обывателю: где, как и скоро ли посадят?

Вот мы с приятелем Васькой всегда следим за новостями из зала суда и не хуже любого адвоката расскажем о процветании пеницитарной системы тюремного воспитания закрытого надолго типа, которая так никого и не исправляет. Об этом вам расскажет любой и каждый потому как тюрьма у нас, считай, под боком, то есть и на трамвае подъехать можно, если что не так. Поэтому свежие новости и слухи мы черпаем не только возле подъезда на лавочке, но и со страниц любимого частного газетного издания, которое хоть и само из судов не вылезает, зато в криминальном разделе под острой сатирической шапкой «Расчленёнки голос звонкий» всегда печатает животрепещущий материал. В этой рубрике, особенно если издатели выигрывают очередной суд, то познавательно и с юморком сквозь слёзы рассматриваются отрицательные моменты деятельности жителей нашего райцентра и не только. Со знанием предмета доводятся до населения скудные сведения судебных органов и новости из изолятора содержания. Но так как местному жителю на душу населения районного криминального факта не хватает, то приходится восполнять пробел доступным материалом, что просачивается из уст неподкупного свидетеля. А так как строго секретный материал охраняется законом, то есть сразу не узнать кто, где и кого долбанул до трупных пятен, а тем более, в каких местах остатки схоронил, помимо головы, то часто приходится удовольствоваться мелкой сошкой. К примеру, мордобоем с хулиганской целью или потерей портмонета вместе с вынесенной квартирной обстановкой и другой ручной кладью имущества. Иногда, для отвода глаз, в печати мелькают сведения о наезде на пешеходов или слабосильных велосипедистов со школьного двора. Как правило, это случается в пьяном угаре, как с той, так и с другой стороны, либо при отсутствии наличия световых нарукавных повязок в тёмное время на больших дорогах. Тут у читателя просыпается законный интерес по поводу транспорта и водителя, тем более, что и он не без греха даже при наличии иномарки и родственных связей.

По причине этих ДТП у меня в голове сложился вопрос, зиждищийся на народном фольклоре. Как-то раз, живо обсудив материал об очередном наезде на пенсионерку, я задал Василию вполне обычный вопрос:

— Вася, — сказал я, — ты бы предпочёл, чтобы тебя раздавил на проезжей части одинокий мотоциклист или полный пассажиров автобус?

Ответа я не услышал, так как друг оказался очень суеверным и погрел об меня руки. Через месяц я повторил этот интересный и насущный для меня вопрос, но с приличного для голоса расстояния. Василий, видя, что от вопроса не отделаться, подло переадресовал его мне. Вот тут-то я и не сплоховал, так как знал ответ заранее:

— Василий, — сказал я веско, — тут и думать нечего, а надо больше читать народный эпос. Ведь предельно ясно, что склеить ласты под полным автобусом приятнее, чем под иным транспортом кроме, конечно, трамвая. Ведь не зря народ говорит, что на миру и смерть красна! — и я назидательно поднял палец вверх.

В дальнейшем на предмет дорог, пешеходов и автомотосредств наезда на жителя мы не говорили. Да и вовсе ни о чём, пока друг не переговорил со врачихой с нижнего этажа. А уж когда я выпал из подозрения о здоровье, мы с Василием вновь подружились на почве местной прессы и тюремных новостей. Однако, как мы и предполагали, мелкий криминал преступлений порой проскальзывает мимо внимания читателя, так как не расписывает в цветах и красках подробности преступного события. Вот на эти детали недостатков со стороны некоторых корреспондентов и фотографических работников любимой газеты мы с Васькой и решили заострить внимание частной редакции. Ведь если пересмотреть зачитанные до дырок подшивки газеты в библиотеке, то сразу становится понятным, кто самый любимый автор у нашего обывателя. Например, Наум Трёхмушкетёров сразу умел брать быка за рога. Он не прятался за личный либерализм, а сразу пускал кровь по страницам даже в период посевной, когда зазевавшийся после законного выходного механизатор жертвовал пару пальцев в недра агротехники ради будущего урожая озимых хлебов. Этот спецкор из любой отрезанной на пилораме фаланги делал конфетку. Каждый случай травмирования, под умелым пером Наума превращался в кровопролитную сводку с боевых мест производственных отношений и собирал вечерами целый консилиум знатоков чуть ли не у каждого подъезда. Весь материал зачитывался вслух, а при утере кормильца, словесно организовывался сбор средств на пропитание вдовствующей вдове, если такая находилась, а срок был не условным. И вот такой мастер словесного резца и газетного промысла был уволен из поля зрения печатного органа по суду, якобы за нагнетание напрасной тоски в голове обывателя. Но ведь герой очерка почти всегда оставался живым, доставляя радость всем родственникам и соседям, которые, отказывая себе во многом, уже почти собрали деньги на скоропостижные похороны. А на фоне этого самоуправства чиновников, простому труженику цехов и полей приходится пользоваться телевизором. Но тут возникают большие разногласия среди думающего народа, так как ящик показывает события отдалённой дальности и бьёт по нервам выборочно и невпопад. То есть без учёта наших потребностей в знаниях семейных скандалов на ближних углах или о пожарах частного сектора.

Конец ознакомительного фрагмента.