Генератор реальности. Рассказы

Виктор Кобеев

В последнее время всё чаще говорят о том, что теория струн, поведение чёрных дыр и гравитационных волн, свидетельствуют, так или иначе, о многомерности нашего мира. Что это такое и как выглядит? Никто толком сказать не может, тут и гении с трудом понимают друг друга. О людях обычных даже и говорить не хочу. Следуя этим теориям, может оказаться так, что попасть в другую вселенную, в прошлое или будущее не сложнее, чем выйти на балкон. А что, а вдруг…?

Стечение обстоятельств

Часть 1

Понедельник и так день тяжёлый, а тут ещё и сроки заканчиваются по исполнению двух неотложных дел. Но уж если началось «в колхозе утро», то началось… В кабинете раздался звонок внутреннего телефона. В трубке — глуховатый голос шефа.

— Срочно зайди ко мне, — и начальник положил трубку, так ничего не объяснив.

Странно, зачем? Селектор закончился, планёрка тоже. Все получили заряд бодрости на неделю и уже начали входить в рабочий режим. Значит, что-то неотложное, как всегда. А раз так, то лучше бегло просмотреть, что у нас там по плану… Однако — «всё в тип-топ», как говорит один из моих друзей.

— Проходи, садись Николай Фёдорович, — сказал начальник, — ты слышал, что на прошлой неделе был ограблен этнографический музей нашего университета?

— Так ведь ограбления как такового не было, товарищ полковник, — заметил я, — судя по информации на селекторе, злоумышленники побросали исторические ценности прямо во дворе и скрылись через дыру в заборе ещё до приезда группы немедленного реагирования. На место происшествия она прибыла через две минуты после звонка вахтёрши. Автоматической сигнализации с выводом на пульт там нет, и не было. Видеонаблюдения — тоже. Поэтому со стороны собственника к нам претензий быть не может. Ущерб — разбитое окно цокольного этажа и всё. На уголовное дело это никак не тянет. То, что бабушка вахтёрша перепугалась почти до смерти — не в счёт, и её страхи к делу не пришьёшь.

— Так, то оно так, да не совсем, — задумчиво сказал начальник. — Дело не только в материальных претензиях. Странные вещи там происходят в последнее время.

— А причём здесь милиция? Мы же не охотники за приведениями, и так дел хватает.

— Если надо, то и, как его там, полтергейста ловить будем, сам знаешь, работа такая. — Или тех, кто их плодит, — немного помолчав, добавил шеф. — Ты, случайно не забыл, что ректор ещё и депутат нашей Думы, а через три месяца выборы. Всё понял или переводить надо?

— Так справка же по проверке висит на шее, и аналитический обзор за полгода, а то ведь и мне и не только мне, — я выразительно посмотрел на начальника, — вышестоящее руководство голову открутит.

— Твоя голова пока останется на месте, не волнуйся. Генерал распорядился лично, даже не через канцелярию. Сам понимаешь, это означает, что разобраться надо как можно быстрее. Так что бросай свои бумажки и вперёд. Всё ясно?

— Нет.

— Что ещё?

— Нет оснований для расследования или хотя бы проверки. Уголовное дело никто не возбуждал, начальник райотдела подчиняется не мне, — произнёс я.

— Считай, что уже есть. Моё письменное распоряжение о проверке этой информации и причинах отказа в возбуждении уголовного дела — в нашей канцелярии, обязательно распишись, что ознакомлен. На «земле» тоже в курсе, если помощь понадобится, обращайся к начальнику РОВД напрямую. Обязательно зайди к ректору, он тоже обещал задействовать консультантов и специалистов. Надеюсь, всё понятно? — повторил начальник.

— Теперь — да.

— А если понятно, — добавил шеф, — то лучше переоденься в «гражданку», когда будешь разбираться на месте, не зачем лишний раз… — договорить он не успел, в кабинете раздался звонок прямого телефона из приёмной начальника управления. Служебная этика в таких случаях предписывает покинуть кабинет, если только его хозяин не задерживает для дальнейшей беседы, что я и сделал.

Как оказалось, в день несостоявшегося ограбления дежурным по отделу был мой хороший знакомый Вася Морозов и поэтому я первым делом решил побеседовать с ним, благо, что он оказался на службе. В дежурке остался его помощник, а мы расположились в соседнем кабинете.

— Вам, что, в управлении заняться больше нечем? Что за суета? Ведь ничего же не пропало, никого не убили и не покалечили, а столько шума. Кстати, а чего ты не по форме одет? Ты же не оперативник.

— Вася, вопросы сейчас задаю я, ты в курсе, а по «гражданке» — это для того чтобы лишний раз учёный народ своими погонами не смущать. Шеф так распорядился. А кто ещё шумит кроме нас, если не секрет?

— Пресса два раза прибегала, один журналист с телевидения, и уже звонили из городской администрации. Вот только прокуратуры ещё не было. Да ты со своей проверкой нарисовался. Хотя, может, оно к лучшему. Пиши, Коля, справки, пиши, бумага всё стерпит. Все вопросы уже будут не к нам. — Морозов достал из стола коробку с пакетиками чая. — Чай будешь?

— Вася, это после, сейчас давай по теме. Всё как есть с самого начала.

— Ты же знаешь, я здесь был участковым пять лет подряд, перед тем как ушёл в дежурку, — продолжил Морозов, щёлкнув кнопкой чайника.

— И что скажешь?

— То — то и оно, что говорить особо не о чем. Участок был спокойный на зависть всему отделу. Ни тебе вокзала, ни базара, ни наших бомжей, ни импортных гастарбайтеров, ни ветхого жилфонда, где обитает вся эта публика, ни разборок между нашими и не нашими. Люди интеллигентные. Красота, чистота, порядок. Я даже успел юрфак заочно закончить, пока был на этом участке.

— Вася, это же использование служебного положения, — поддел я дежурного.

— Нет, я почестному. Все сессии сам сдавал. Универ знаю, как свои пять пальцев, — уверенно сказал мой собеседник.

— Так вот и расскажи подробно, что тут такое творится, если городская власть нас на уши поставила.

— Пару лет назад, — продолжал Морозов, — ситуация начала меняться, и совсем не в лучшую сторону. Я уже работал здесь, в дежурке, и заметил, что университетский городок стал чаще попадать в сводки.

— Может новый участковый не тянет работу?

— Не думаю, парень толковый, к нам он пришёл из энергетической компании, сейчас уже на четвёртом курсе учится заочно в юридическом университете МВД и на ходу не спит. А тут, то грабёж, какой — то непонятный, то вандалы появились. И это здесь? В Alma mater? — покачал головой дежурный.

— С этого места подробнее, Штирлиц, как говорил некогда Мюллер.

— Если подробнее, товарищ Мюллер, то выглядело примерно так… — в раздумье произнёс Морозов, — представь себе, идёт по дорожке преподаватель университета, профессор, и среди бела дня к нему подлетает студент, вырывает портфель и бросается в кусты. Грабёж в чистом виде. Один из очевидцев пытается догнать грабителя, да не тут — то было! Ему под ноги летит сумка, которую швыряет проходящая мимо девушка. Всех участников мы тогда задержали по «горячим следам», и знаешь что поразило?

— Догадываюсь. Необычность и бессмысленность происходящего.

— Вот именно. Портфель нашли совсем рядом. В нём и кошелёк и сотовый остались на месте. Только бумаги были разбросаны по газону.

— Может, профессор связан с государственной тайной, а студент — шпион?

— Да ладно шутить то, откуда у археолога в портфеле могут быть секреты нашего государства? — возразил дежурный. — Я лично допрашивал грабителя. Зачем, — спрашиваю, — ты это сделал, а он только головой крутит и ничего толком сказать не может. Кстати и бумаги тоже все оказались на месте. Учёный потом сам проверял. Дела никакого возбуждать не стали, всё списали на переутомление у парня во время сессии. Там ещё и не такое бывает, сам знаешь. В прошлом году, вон, с дымовой трубы старой котельной, которая раньше весь университет отапливала, пожарные первокурсницу снимали. На город, видишь ли, решила посмотреть с высоты птичьего полёта. Забралась туда по наружной лестнице нормально, а назад — ни в какую. Страшно ей стало, и как только не оборвалась?!

— Оставим студентов в покое, я думаю, есть смысл поговорить с участковым. Давай, Вася, его сюда.

Минут через десять инспектор был уже в кабинете.

— Старший лейтенант Рогожкин — представился вошедший.

— Докладывайте, как до жизни такой добрались, старший лейтенант. Университет, а такое творится под носом у милиции. Это как понимать?

— Так ведь не вчера же это началось. Когда я пришёл на участок, всё было тихо или почти тихо, — поймав мой вопросительный взгляд, участковый ничуть не смутился.

Ну, даёт участковый! Сам на себя стрелки переводит?! Или он не понимает, что говорит, или я чего — то не знаю.

— Вот и получается, что вы не контролируете ситуацию, и вообще завалили работу, выходит так, — подвёл итог я.

— Товарищ майор, на моём участке практически всё нормально, ведь преступлений почти нет.

— Если бы было нормально, Рогожкин, то я сейчас сидел бы у себя в кабинете в управлении. А я здесь и разбираюсь с вами. И если преступлений нет, то, что есть?

— Есть происшествия, которые можно толковать и как нарушение общественного порядка, с одной стороны, и как стечение обстоятельств, с другой. Вот, например, покушение на языческую скульптуру в виде каменной бабы. Ту, что на полянке перед главным корпусом.

— Что и её украли?

— Да нет же, только голову оторвали. То есть голова уже была отломана.

— Как давно? Почему в сводках ничего не говорилось по этому поводу? Вандалов нам только не хватало. — Инспектор улыбнулся.

— Голову отломили примерно тысячу лет назад. Наши учёные собрали эту бабу по частям, да так, что швов почти невидно. Очень аккуратно всё подогнали и склеили. Стояла эта баба на лужайке перед учебным корпусом лет пять, никого не трогала. Утром студенты идут на занятия, а голова рядом валяется. Общественность, конечно, шум сразу подняла. Варвары покушаются на историческую ценность! Куда милиция смотрит! И всё такое… Даже местное ТВ приезжало. Потом, правда выяснилось, что голова сама отвалилась. От перепада температур разрушился слой клея, и специалисты уже восстановили всё в первозданном виде.

— То есть вопрос закрыт?

— То — то и оно что нет.

— Не понял. Голова на месте, а проблема осталась?

— Вот именно! Но об этом лучше расскажет человек, который занимался этим делом.

Участковый достал записную книжку, что бы найти нужный номер.

— Э, нет, не торопись старший лейтенант Рогожкин, — заметил я, — вот тут ты не прав. Через «голову» работать не положено. Это любой бюрократ знает, давай сначала к ректору заглянем, а уж потом и делом займёмся.

Мне пришлось позвонить в приёмную и кратко пояснить — кто, откуда и зачем.

— Оставайтесь, пожалуйста, на связи, — в трубке прозвучал воркующий женский голос, и через пару минут мне сообщили, — ректор будет ждать вас через час.

Замечательно, как раз есть время не торопясь добраться до главного корпуса.

За огромным письменным столом — невысокий седой человек в тяжёлых роговых очках.

Я рассказал о цели своего визита.

— Да, да, конечно, обязательно надо разобраться. Сколько лет здесь работаю, а такого не помню. Ерунда какая-то творится, знаете ли. Простите, а мы с вами раньше не встречались? — как бы, между прочим, спросил хозяин кабинета.

— Пятнадцать лет назад я работал инспектором вневедомственной охраны, и университет был одним из моих объектов. Вы, кажется, возглавляли экспериментальную лабораторию, что-то связанное с биохимией, если мне память не изменяет.

— Очень хорошо, очень хорошо. Теперь понятно, почему именно вас рекомендовали для проверки. Какая нужна помощь?

— Нас будет интересовать собственно музей, кафедра археологии, охрана и хозяйственная служба.

— Хорошо, секретарь всех предупредит. И ещё, э-э-э…, — ректор замялся, — коллектив взбудоражен всем этим, общая ситуация перед выборами и так не простая. Несистемная оппозиция использует каждую мелочь, чтобы заработать очки. А тут ещё, и… — он на секунду прервался, — в общем, нам хотелось, чтобы, вы понимаете, надеюсь.

— Ограничить круг информированных лиц, — добавил я.

— Да, да, вот именно. И я бы попросил по результатам проверки доложить мне лично.

Об этом можно было и не говорить. И так понятно, хозяин имеет право и обязан знать, обо всём, что у него творится в доме, если только сам не при делах. Вот теперь, когда формальности соблюдены, можно и по существу начать работу. В приёмной меня ждал участковый.

— Давай Рогожкин звони, кому надо.

Инспектор нашёл номер в записной книжке и набрал его.

— Ну вот, через полчаса заведующая лабораторией археологии будет ждать нас.

— Нина Петровна, — представилась женщина, встретившая нас в дверях кабинета, — меня уже предупредили. Слушаю вас.

— Будьте добры, расскажите, пожалуйста, про каменную бабу, — я на всякий случай достал рабочий блокнот, чтобы сделать необходимые пометки.

— Вы, наверное, знаете, — начала археолог, — примерно в километрах в тридцати от города мы обнаружили стоянку древнего человека. Об этом сообщили местные жители. Когда после очередного половодья обвалилась часть берега, мальчишки нашли на этом месте человеческий череп, кости и какие-то изъеденные ржавчиной железки. Вызвали милицию. Криминалист только по виду сказал, что этим останкам более ста лет. Он ошибся — почти тысяча! И это в наших местах! Такая находка в корне меняет точку зрения на историю освоения всего края. С тех самых пор мы ведём там раскопки. И каждый год нас ждут сюрпризы.

— Нина Петровна! — в приоткрытой двери показалось заплаканное лицо лаборантки, — у Вали опять приступ!

— Господи! Да что же это такое! Вызывай скорую.

— Уже вызвала, я боюсь! — в отчаянье воскликнула девушка.

— Помогите, — археолог обратилась к нам, — здесь работают одни женщины.

То, что мы увидели в соседней комнате через коридор — зрелище явно не для слабонервных. На полу билась в конвульсиях и хрипела совсем молодая женщина. Ноутбук, точнее, то, что от него осталось, валялся на дне разбитого аквариума. Возле порога, в луже трепыхались, глотая воздух, две золотые рыбки. Офисное кресло на колёсиках отлетело в сторону. Вторая лаборантка от страха забилась в угол и только всхлипывала, закрыв лицо руками. Всё казалось похожим приступ эпилепсии, только пены изо рта не хватало.

Конец ознакомительного фрагмента.