Муть на глубине

Виктор Каев

Из открывшейся правой дверцы машины вышел рослый мужчина, несущий за плечевой ремень небольшую тёмную сумку. Молодой пошёл ему навстречу, и мужчина подал сумку ему за ремень.В темноте взвизгнула застёжка молния. Парень заглянул вовнутрь, посветил фонариком, легкомысленно усмехнулся, и, проговорил:– Давно бы так!И подхватив сумку, развернулся, чтобы идти прочь.В это время тот, кто оставался сзади, выхватив из багажника деревянную биту, размахнулся, и с силой ударил уходящего по голове.

8

Утром, как обычно, несмотря на то, что на улице стало ещё холоднее, Никита, после пробежки и обливания холодной водой, зашёл в дом. Людмила Петровна уже давно проснулась. В комнате стоял знакомый вкусный запах, было уютно и тепло от нагретой печи. Он обнял её и спросил с любопытством:

— Что у нас на завтрак, мамуль, пироги? А с чем?

— Отгадай.

Он сосредоточился, пытаясь разобрать запах начинки, и уверенно ответил:

— С рыбой?

— Ага. Угадал. Садись, давай.

Они сели за стол, на котором попыхивал большой самовар, который грелся по-старинному с помощью щепы и угольков. На верхней конфорке красовался пузатый расписной фаянсовый чайник для заварки.

Мать отрезала кусок ещё горячего рыбника, и от него пошёл вкуснейший аромат. Никита положил себе в тарелку этот кусок и начал есть его с аппетитом.

«Всё, как в детстве», — думал он.

Улыбнувшись этой своей мысли, он спросил:

— Мам, а пирог-то с треской?

— Да, с треской, ответила мать, — а что? Недорого и очень вкусно.

— Ага, вкуснотища! — кивнул Никита, не переставая с аппетитом жевать вкусную начинку.

Неожиданно ожил его смартфон. Никита взглянул на экран.

Звонила его Ира. Он ответил:

— Да, Ирусь? Слушаю тебя.

Людмила Петровна насторожилась, и внимательно посмотрела на сына. А у того загорелся взгляд, он улыбался и говорил, радостно кивая головой:

— Конечно! Встречу. Слушай, ты такая молодец! Я уже соскучился без тебя. Давай, приезжай! Жду!

Он сбросил звонок и возбуждённо проговорил:

— Ирке дали маленький отпуск, и она к нам едет поездом. Взяла билет на «Воркутинский» на сегодня. Он, правда, прибывает неудобно, в половине четвёртого утра. Ну, ничего! Съезжу, встречу?

Людмила Петровна взволнованно отозвалась:

— Ну, конечно! Встреть! А как же иначе? Не сидеть же ей в Вельске на вокзале до утра. Слушай, тогда надо прибраться в доме, да приготовить ей ночлег!

— Ночлег? Ну, можно и со мной на вышке, — проговорил он, — там комнатка маленькая, но тёплая. Только отнесу туда ещё один матрац, да одеяло. А у нас где-то есть ещё матрац? А одеяло?

— Есть, в «струбах»¹⁶, пойдём, покажу, — сказала Людмила Петровна.

Они отправились в летнюю избу. Там мать быстро отыскала запасной матрац, одеяло и подушку. Он решил, что Иру положит на односпальную кровать. А себе постелет на полу. Потом он принёс в ведре воды, промыл в вышке пол, и постелил на кровать свежую постель.

Разложив на полу матрац, он застелил его простынёй, покрыл всё это одеялом и сверху водрузил подушку в чистой наволочке. Оценив свою работу, он решил, что всё выглядит совсем неплохо.

Вот только, если будем селиться здесь навсегда, надо будет, как-то по-другому обживаться. Ему вдруг пришло в голову, что Ирине вряд ли всё это покажется подходящим.

Она ж, блин, из какой семьи? Всю жизнь прожили с ванной и санузлом!

Настроение у него сразу ухудшилось.

Когда он спустился вниз, неожиданно позвонил капитан Вешняков:

— Новость хочешь, майор?

— Ну? — отозвался Никита.

Вешняков говорил возбуждённо:

— Наш Игорёк, похоже, через чур легко справился с заданием. Он выяснил данные убитого! Эту вертепо…, в общем, эту пластику сделали в Московском Научно-медицинском центре имени Н. Н. Приорова в Отделении спортивной травмы №4. Представляешь? Он же эту клинику первой набрал, и тут же попал. Везунчик, блин!

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

16

Неотапливаемая часть дома, летняя изба