Муть на глубине

Виктор Каев

Из открывшейся правой дверцы машины вышел рослый мужчина, несущий за плечевой ремень небольшую тёмную сумку. Молодой пошёл ему навстречу, и мужчина подал сумку ему за ремень.В темноте взвизгнула застёжка молния. Парень заглянул вовнутрь, посветил фонариком, легкомысленно усмехнулся, и, проговорил:– Давно бы так!И подхватив сумку, развернулся, чтобы идти прочь.В это время тот, кто оставался сзади, выхватив из багажника деревянную биту, размахнулся, и с силой ударил уходящего по голове.

3

Светлана открыла калитку своего дома и быстрым шагом по дорожке прошла до крыльца. Войдя в избу, она услышала тяжёлый кашель бабушки, раздававшийся из спальни. Она заглянула к ней.

Елена Васильевна лежала на кровати, укрытая тонким одеялом. На её бледном морщинистом лице светились большие голубые глаза. Светлана поздоровалась и чмокнула её в щеку.

Елена Васильевна улыбнулась и проговорила:

— Уже вернулась? Что-то ты сегодня быстро? Пораньше отпустили?

Светлана присела на край кровати рядом с бабушкой.

— Это меня Никита Горбунов подвёз, — сказала она.

— Никита? Давно его не было! Решил всё-таки мать проведать? — спросила Елена Васильевна, — И где это ты с ним повстречалась?

— Он сегодня в школу заезжал, — ответила Светлана, — Хотел своих учителей проведать. Ба! Представляешь, он меня сразу и не вспомнил.

— Ну, а как ты хотела? Ты же ещё маленькая была, — рассудила бабушка, — когда он школу окончил и уехал. Он тебя, поди, взрослой и не видел.

— Нет, но он потом вспомнил! Не по школе, — уточнила Светлана, — а по соседству в деревне.

— Так, и чем он теперь занимается? — заинтересованно спросила бабушка, — Его мать говорила, он в милиции работает?

— В полиции, бабуль! В Питере. Он сейчас в отпуске, — ответила Светлана, — но говорит, надо возвращаться к матери. Ей одной уже трудно стало.

Елена Васильевна снова тяжело закашлялась, а потом сказала:

— Понимаешь, мы с дедом твоим, Николаем Алексеевичем, хоть вдвоём! Да ты рядом, помогаешь, чем можешь. А ей-то как? Мужики, кроме Никиты, все померли, либо погибли.

Она ещё раз тяжело кашлянула, и снова заговорила:

— И каково ей тут одной-то? Да ещё и оглохла почти! Так что правильно он думает! Пусть возвращается домой.

Светлана согласно кивнула, а потом, переключившись, спросила:

— А где деда?

Бабушка махнула рукой куда-то в сторону:

— Да-а, по дрова поехал. С Тимошкой Лисым да Ванькой Непряхиным. К вечеру только жду.

— Понятно, — сказала Светлана, вставая с бабушкиной кровати, — а ты, бабуль, обедала уже?

— Нет, не ела ещё, — ответила бабушка.

— Ну, так давай, я приготовлю что-нибудь! — предложила Светлана.

Елена Васильевна поморщилась, и с сомнением ответила:

— Да, что-то и не хочется, Свет! Мутит меня как-то.

Светлана продолжала ласково, но твёрдо настаивать:

— Ну, надо же питаться, бабуль! А то ты совсем исхудала.

— Ой, ладно! — Елена Васильевна снова закашлялась — Посмотри уже в кладовой! Там что-то оставалось от вчерашнего.

Светлана в ответ кивнула, и одобрила:

— Вот, и правильно!

Она вышла в холодную кладовую и проверила, что в доме осталось из съестных припасов. Заглянув под крышку глиняного горшка, она обнаружила там вчерашний грибной суп из боровиков. Вынесла его в избу вместе с нарезкой варёного картофеля, огурцов и помидоров. Через несколько минут накрыла стол. Разогрела суп на электрической плите. И потом, поддерживая бабушку под руку, привела и усадила её обедать.

Елена Васильевна зачерпнула из тарелки лишь четыре-пять ложек супа. Потом ещё немного поклевала овощи. Ей всё время мешал кашель. Светлана снова отвела её в кровать и присела в ногах. Через некоторое время бабушка задремала. Светлана с сочувствием смотрела на её по-стариковски чистенькое и благородное лицо.

Она очень надеялась, что сумеет поставить её на ноги. Пневмонию никак не удавалось долечить до конца. Шёл уже 15-й день лечения. Врач назначил бабушке уколы антибиотика. И сначала всё шло неплохо.

Но потом болезнь перешла в какую-то вялую форму. Теперь Светлана уже давала ей цефуроксим в таблетках. Но кашель всё ещё не проходил, и общая слабость не отступала.

Света встала и вышла в соседнюю комнату, тихонько прикрыв за собой дверь. Перемыв и прибрав посуду, она открыла ноутбук и пересмотрела почту на своей странице «В контакте».

Её парень Валера давно не обозначался на странице. Уже с месяц от него не было никаких новостей. Потом она ещё немного полазила по страницам своих друзей. В конце концов, Светлана захлопнула крышку ноута¹³ и отправилась во двор.

Там за домом росло старое черёмуховое дерево. Оно оказалось всё усыпано гроздями мелких чёрных ягод. Некоторые начинали уже немного вянуть.

Света взяла небольшой берестяной кузовок, привязала его к пояснице, и полезла на дерево. Солнце припекало очень сильно. Она минут тридцать обрывала ягодные гроздья, пока не набрала полный кузовок.

Можно было начинать варить варенье, и она вернулась в дом.

Там она приготовила всё необходимое. Промыла и перебрала ягоды, удалила плодоножки и листочки, проварила ягоды в воде, пока они не стали мягкими. Потом протёрла их через дуршлаг, убрав косточки и шкурки, а из сахара, воды и мякоти сварила сироп. Затем убрала кастрюлю с плиты, чтобы варенье немного остыло и постояло.

Где-то пропел телефонный зуммер на мелодию из «Деревни дураков». Это был её смартфон. Она не сразу его нашла, а найдя, увидела фото мамы, и тут же ответила:

— Да, мамуль! Слушаю тебя?

В трубке раздался голос матери:

— Привет, Светик! Как вы там? Как бабушка? Поправилась?

Света рассказала ей, как дела с бабушкиной болезнью, о том, что дед уехал сегодня с приятелями в лес за дровами, что она сейчас варит варенье из черёмухи. Пожаловалась она матери и на своего Валеру, который уже почти месяц не даёт о себе знать.

В конце своей тирады она жалобно спросила:

— Мам, а ты к нам не собираешься?

— Нет, Светик! Пока не получается, — ответила мать, — у меня на днях выход в море. На пару-тройку месяцев. Может, потом?

Её мать работала поваром, или, как говорят моряки — ходила коком, на морских судах.

— Жаль, — грустно сказала Светлана, — я соскучилась.

— А я то, как соскучилась! Ну, прости, Светик, — сказала мать, — кстати, тебе Серёжа привет передаёт.

Светлана, вздохнув, ответила:

— Спасибо.

Серёжа — это был её отчим. Он тоже ходил на торговых судах. Механиком. Родной отец Светланы тоже был моряком, но лет пятнадцать назад погиб в Белом море во время шторма.

Мать постаралась ещё немного успокоить дочку, но разговор так и закончился на щемящей ноте.

Светлана, отключив связь, со вздохом вернулась к приготовлению варенья.

Оно уже заметно остыло. Она поставила кастрюлю на очень слабый огонь и так варила его ещё некоторое время. Когда оно было готово, Светлана разложила его по баночкам, закатала жестяными крышками, а банки вынесла в кладовую.

Потом она занялась баней. Натаскала дров, разожгла и натопила печь. Дед вернётся — ему надо будет попариться.

За окнами уже начинало смеркаться, когда во дворе, заскрипев, открылись ворота, и раздался голос деда, понукавшего и охлёстывавшего вожжами уставшую лошадь. Она громко фыркала, переступая по двору коваными копытами, и тянула, скрипящую колёсами, подводу, тяжело гружённую толстыми сосновыми брёвнами. Светлана выбежала на улицу встречать деда. Надо было помочь ему разгрузиться.

Дед Николай выглядел очень уставшим, и она обняла и поцеловала его в колючую щёку. Дед улыбнулся в ответ и спросил:

— Что, помочь хочешь?

— Конечно, — ответила она.

Позади Светланы стукнула дверь из дома, и раздался голос бабушки:

— Приехал, наконец?

— Приехал. Что-то я нынче устал сильно, — проговорил дед, — уработались с мужиками так, что аж руки трусятся.

Светлана заволновалась:

— Ба, зачем ты встала?

— А что же мне, уже и хозяина не выйти встретить? — ворчливо ответила Елена Васильевна, — Да и отдохнула я, вроде.

— Ну, ты хоть на лавочку присядь! — проговорила Светлана.

Дед Коля поддержал внучку:

— Точно, посиди немного. Я пока дрова разгружу.

— Я помогу! — сказала Света.

Дед кивнул, и показал ей, как скатить брёвна с телеги.

Они отвязали верёвочные крепежи на правой стороне телеги. Дедушка размахнулся, и ударил обухом топора, чтобы выбить клин. Брёвна с тяжким звонким стуком покатились по траве. Николай Алексеевич, уже руками, сбросил и те, которые не скатились с воза сами.

Отдышавшись и отерев пот тыльной стороной ладони, он распряг и увёл уставшую лошадь в конюшню, напоил её и задал сена.

Вернувшись из конюшни, он присел рядом с бабушкой на лавочку и, посмотрев на Свету, спросил:

— А скажи-ка, внученька, банька-то готова?

— А как же! Я натопила, — с достоинством ответила Света.

— Ну, вот и умница, — Николай Алексеевич посмотрел на жену и спросил, — а ты со мной пойдёшь попариться?

— Да, ты чего, дед, — отозвалась та, — я же слабая совсем!

— И что? Давай прогреемся, — не уступал дед, — вдруг, поможет! Я тебя с веничком побаню.

— Ну, Коля, ты искуситель прямо! — покачала головой бабушка.

— А ну, Светка! — выдал дед поручение, — Принеси бабушке все причиндалы для баньки!

Света подскочила, сбегала в избу и принесла всё необходимое. И бабушка с дедушкой отправились в баню. Уходя, дед сказал:

— Ты, Светик, чаю нам крепкого приготовь, и варенья из сосновых шишек достань.

— Хорошо, — отозвалась та, и снова пошла в избу.

Первым делом она распалила самовар. Потом сходила в кладовую, поискала и нашла нужное варенье. А после этого уже накрыла на стол. Подумав, что дед, наверное, проголодался, она нарезала чёрного хлеба, тонюсеньких ломтиков сала, покрошила свежих овощей, положила в тарелку квашеной капусты и малосольных огурцов. Вынесла Светлана из кладовой и запотевший графинчик с водочкой.

Потом она вышла на крыльцо, присела на перила и стала ждать.

Минут через тридцать дверь баньки открылась, и оттуда выбрались дедушка и бабушка. Дед заботливо поддерживал под левый локоток Елену Васильевну и вёл её потихоньку к дому. Лицо бабушки светилось ярким румянцем. Света подбежала навстречу, и подхватила её под правый локоть.

Елена Васильевна выглядела довольной и, хотя её ноги неуверенно подрагивали, шагала вполне твёрдо.

Так они прошли в дом и устроились по лавкам.

Светлана налила им в чашки горячего чаю и подвинула бабушке хвойное варенье.

Дед налил себе стопку водки, выпил её, крякнув от души, и закусил маленьким отломленным кусочком хлеба, парой долек сала, малосольными огурчиками, да квашеной капустой. Поев, он тоже приложился к чашке с чаем.

И только закончив трапезу, старики расслабились, и потихоньку направились отдыхать в свою комнату.

А Светлана, провожая их взглядом, вдруг сообразила, что бабушка, кажется, почти не кашляет.

Примечания

13

Ноутбук.