Посеяв Ветер. Пришлые-2

Виктор Гутеев

Там, где ненависть рвётся главенствовать. Где большие потери стали привычным делом, а личные переживания просто ничтожны. Там, всё глубже и глубже втягиваясь в чужой конфликт, живёт и выживает офицер армии России, Алексей Вольнов.

Глава 2

Ждущий адмирала на орбите линкор встретил суетой погрузочных работ. Простор шлюзовой палубы полон гулом транспортёров, тягающих разнокалиберные контейнеры. Широкие, залитые ярким светом грузовые лифты уносят тонны доставленных с планеты грузов в пустоту трюмов. Одетые в серые комбинезоны контролёры, занятые сортировкой грузовых потоков, не обратили на вновь прибывших никакого внимания.

Суета людей и механизмов для непосвящённого в тонкости корабельной жизни Алексея была непонятна. Понял другое: вместо ожидаемых красных дорожек, оркестров и почётного караула в честь высокопоставленной персоны адмирала встретил одинокий дежурный офицер. В звании лейтенанта, примерно одного с Алексеем возраста, плотный и невысокий.

— Адмирал Двински, — выправке офицера мог позавидовать караул мавзолея, — капитан Хаяма приветствует вас на борту. Он приносит извинения за то, что не смог встретить вас лично, — обстановка осложнилась.

— Слушаю, — бросил адмирал, направившись к лифту.

— Атакован Тиус.

— Подробней.

— Точной информации не имею.

Войдя в лифт, адмирал обернулся.

— Определите рядового, я доберусь сам.

Створки лифта захлопнулись перед носом Алексея.

— Рядовой, следуйте за мной.

Глазеть по сторонам быстро надоело. Яркие эмоции относительно технических чудес притупились. Им на смену пришло обыкновенное любопытство, и то при появлении чего-то нового. В переплетениях эскалаторов, лифтов и отсеков нового было мало. Откровенно скучая, Алексей надумал разговорить сопровождающего офицера.

— А что за Тиус такой, что все так всполошились?

Чуть не упёрся в спину вставшего столбом офицера. Развернувшись по-строевому, он одарил Алексея холодным взглядом.

— Кто вам позволил обращаться к старшему по званию в неуставной форме?

Стальные нотки в голосе впечатления не произвели.

— Я спрашиваю, что на этом Тиусе такого важного? — сознательно снахальничал Алексей.

— Рядовой! — отчеканил лейтенант, — обратитесь, как положено.

— Жена и дети тоже по уставу ходят?

От неожиданного рывка в шее что-то щёлкнуло. Коридор крутанулся, в спину врезалось рифлёное покрытие палубы. Вес навалившегося на грудь офицера выдавил воздух из лёгких. Считавший себя неплохим рукопашником, Алексей поразился быстроте и мастерству проведённой атаки. Решил шевельнуться. Не тут-то было, стальные объятия только сжались. Светившие с потолка панели загородило скуластое лицо офицера.

— Слушай, ты, — он, не мигая, уставился на Алексея, — меня не волнует, кем ты приходишься адмиралу и что потом ему скажешь. Здесь братаний не будет. Уяснил?

— Так точно, господин лейтенант, понял, разрешите обратиться? — с трудом набрав воздух в лёгкие, выдавил Алексей.

— Слушаю, рядовой, — упор сделал на звание, немного ослабил хватку.

— Приношу извинения за безмерно грубые слова в адрес суперглубокоуважаемого офицера. Даю честное пионерское: подобное не повторится. Но есть простая человеческая просьба, — Алексей не скупился на слова, — я, как выяснилось, жалкий дилетант, так запросто поверженный истинным мастером, прошу рассказать об этой системе боя. Но если ослепительнейший…

— Не смешно, — перебил лейтенант.

— А так? — хрипя от натуги, Алексей рывком перевалил офицера, оказался сверху, — смешно?

Удар подбородком в плечо, руку дёрнуло током. Не успел ругнуться, как с грохотом врезался в стену. Коридор потерял очертания, вспыхнули краски. Когда мельтешащие в глазах круги наконец рассеялись, обнаружил себя сидящим на полу, привалившись спиной к прохладной переборке. Над Алексеем застыл лейтенант.

— И что это было? — спросил он, дождавшись, когда мутный взор приобретёт ясность.

— Курс по самбо.

— Что это?

— Да хрен знает, всё подряд, но очень занимательно.

Алексей упёрся руками в пол, пытаясь подняться, голова опять пошла кругом.

— Посиди минутку, муть скоро пройдёт.

Возражать не стал.

— Откуда такая скорость? — спросил в свою очередь.

— Коррекция нервных окончаний. Процедура долгая, но результат приличный, — офицер бросил внимательный взгляд на Алексея, — что адмиралу скажешь?

— Скажу, что лейтенант. Кстати, как тебя зовут?

— Меня зовут Стапер.

— Так вот, лейтенант Стапер неожиданно напал и сильно меня избил.

Выдержав тяжелеющий взгляд Стапера, добавил.

— А также, пользуясь служебным положением, пытался склонить к извращённому половому акту.

Лицо — зеркало души. Здесь было всё: от удивления до презрения, ненависти и злости.

— Ну, ты, ну, ты…

Вид лейтенанта был потешен. Алексей не смог удержаться, заржал в голос.

— Ну, ты даёшь, — отсмеявшись добавил он, — такой быстрый и такой наивный. Не парься, Стапер, всё в порядке. Кстати, я тоже не прочь подкорректировать окончания, подскажешь, кому надо звякнуть?

— Подскажу, — протянул он Алексею руку, помог встать, — извини, что так встретил. В начале войны адмирал уже был у нас на борту. Прибыл с ним сержантик, типчик крайне неприятный.

— А-а, — протянул Алексей, — таких типчиков всегда хватает.

— Не знаю, как всегда, — возразил Стапер, — я такого встретил впервые. Сначала подумал, что ты такой же, вот и решил по уставу прокатиться, — он хлопнул Алексея по плечу, — не обижайся. Кстати, тебя-то как зовут?

Общий язык нашли быстро, тема рукопашного боя для обоих была интересной. Не торопясь добрались до жилых отсеков. Миновав ряд ведущих в личные каюты дверей, остановились у крайней.

— Твоя, — указал на дверь Стапер, — запоминай, как добраться до ближайшего пищеблока. Прямо до лифта, два уровня вверх, там направо и вниз по транспортёру. Найдёшь?

— Найду.

Стапер протянул руку.

— Надеюсь, свидимся.

— Обязательно, — Алексей крепко стиснул протянутую ладонь.

В каюте задержался ровно настолько, сколько времени потребовалось рюкзаку пересечь её пространство и грохнуться на узкую койку. Вошёл в лифт. Двери закрылись, кабина без команды пошла вниз. Алексей давит на клавиши, но лифт как ни в чём не бывало идёт вниз.

Когда неисправная кабина остановилась и отказалась подниматься, Алексей оказался в просторном, ярко освещённом зале. В глаза бросились свисающие с потолка жгуты кабелей, подключённые к рядам высоких цилиндрических агрегатов.

— Эй, — крикнул Алексей, стараясь перекричать их низкий гул, — лифт сломался, помогите выбраться.

Никто не отозвался. Потоптавшись, Алексей шагнул вперёд. Идя между рядами и оглядываясь в поисках хоть кого-то, случайно наступил на жёлтую линию, начерченную вокруг каждого агрегата. В следующее мгновение перед глазами вспыхнула спроецированная панель. От обилия на ней цифр и символов зарябило в глазах. Сотканная из света панель управления смотрит на Алексея, рапортуя об исправности.

— Ты кто такой?

Голос за спиной заставил вздрогнуть. Оборачиваясь, Алексей дёрнулся и ткнул локтем в проекцию. Висящий в воздухе гул тут же сменил тональность. На панели вспыхнули тревожные красные точки.

— Собака страшная.

Выругался высокий и широкий в плечах, коротко стриженный детина, одетый в тёмный комбинезон с эмблемой технических служб. В два шага преодолев разделяющее их расстояние, здоровяк схватил Алексея за грудки и грубо оттолкнул в от панели. Кулаки сжались, но отбиваться не пришлось. Техник, стоя к нему спиной, склонился над проекцией. Его пальцы с удивительным проворством порхают над шкалами и символами.

— Отключить шестой и четвёртый модуль, — скороговоркой приказал он кому-то невидимому, — скинуть нагрузку в центральный накопитель, приступить к перезапуску.

Через секунды, в общем гуле опять что-то поменялось. Красные точки на панели сменились мирными отчётами. Коротким жестом свернув проекцию, техник повернулся к Алексею. Широкое лицо блестит испариной, взгляд не обещает ничего хорошего.

— Ты кто такой? Мамонт.

Отметив ещё одно знакомое словечко, Алексей молча ждал продолжения. Из соседних рядов вынырнули несколько человек в таких же тёмных комбинезонах без знаков отличия.

— Звание? — в басе здоровяка появились угрожающие нотки.

— Это сложно.

Алексей всем своим видом показал, что эмоции техника, его не волнуют. Он понимал, что виноват, но какого чёрта орать под руку?

— В смысле сложно?

— В прямом, — огрызнулся Алексей, — чинов и званий в вашей армии не имею.

На лицах обступивших его техников отразилось непонимание.

— А здесь как оказался? — напирал здоровяк.

— Прибыл полчаса назад, искал столовую, сюда забрёл по ошибке. За проблемы извини, вышло случайно.

— Зовут тебя как? — спросил техник, стоящий немного в стороне. Худой, низкорослый, он резко контрастирует с горой мышц, нависшей над Алексеем. — Имя есть?

— Алексей.

— А-лек-сей, — задумчиво повторил здоровяк, — а родом ты, Алексей, откуда?

— Земля, Солнечная система.

— Скажи ещё, что фамилия твоя Волянов, а капитан Кара Стэйфер тебе знакома?

Удивляться настала очередь Алексея. Найти общих знакомых среди огромного количества людей, да ещё в такой обстановке — дело неслыханное.

— Фамилия моя Вольнов, и капитана Стэйфер я действительно знаю.

Неожиданно подобрев лицами, четвёрка переглянулась.

— Точно говорят, космос тесен, — техник повернулся к остальным, — проследите за разгоном шестого и четвёртого. Вернусь быстро.

Тройка без лишних слов растворилась среди агрегатов. Проводив их взглядом, мужчина протянул руку.

— Я Сибаур, Кара и Вацлав — мои друзья. Идём, он будет рад знакомству.

— Кто?

— Родственник Кары Стэйфер, он командует артиллерией на нашем корабле.

Несмотря на урчание в желудке, Алексей не отказался от предложения. Он всегда старался завести как можно больше знакомых. Здесь человек сам шёл навстречу, и не воспользоваться этим было глупо.

На орудийную палубу пробирались ремонтными тоннелями. Впервые оказавшись внутри технического царства, Алексей с интересом смотрит по сторонам. Он понимает, что для функционирования корабля требуется множество всевозможных агрегатов, блоков и механизмов, но даже думать не думал, что в таких количествах. Навстречу тянется череда коридоров подъёмных площадок и полутёмных помещений, сплошь забитых разнообразным оборудованием. Бесконечные трубопроводы, жгуты кабелей и сотни распределительных щитов, мерцающих индикацией, попадаются на протяжении всего пути. Всё это шумит, мигает горит спроецированными отчётами, которые Сибаур периодически снимает с тех или иных устройств.

Шли мимо ремонтных цехов, оборудование которых позволяет службе справиться с большинством возникших проблем. Шли сквозь ангар с застывшими в ожидании своего часа ремонтными роботами. Насчитал несколько модификаций, но особое внимание привлекла только одна.

Он притормозил возле крупной, в несколько метров шириной, машины. Из чёрного корпуса выдаются мощные манипуляторы с разномастными насадками. Полукруглый контейнер, прикреплённый к корпусу, и несколько массивных двигателей придают машине форму земного жука.

— Это Скрабер, — техник хлопнул ладонью по манипулятору робота, — создан для внешнего ремонта. По большому счёту, тупое железо, требующее внешнего управления, но в нашем хозяйстве вещь незаменимая.

— Слушай, — поборов приступ волнения, Алексей решился наконец задать вертевшийся на языке вопрос, — собака страшная, мамонт, сарай. Ведь это не ваши слова, от кого ты их слышал?

— Какое-то время назад летуны по ошибке собственный челнок обстреляли.

Понял всё и сразу, дальше слушал лишь из вежливости.

— А там, — заговорщицки продолжил он, — оказался великий мастер заковыристого слова. Запись сеанса с лёгкой руки связистов оказалась в войсках. Несколько минут отборной ругани, сам слушал. Говоря по правде, значения многих слов никто не понял, но всем очень понравилось.

Вспыхнувшая было надежда на встречу с землянами угасла.

— О Потрясатель Вселенной, — всё ещё с долей разочарования произнёс Алексей, — войска твои не дошли до последнего моря, зато слова сынов твоих добрались до звёзд. Спи спокойно, хан, я выполнил твою волю.

— Ты о чём?

— О великом кагане.

Опережая расспросы, пояснил.

— Он был предводителем великой армии, завоевавшей половину мира, говорят, именно эта армия принесла так понравившиеся вам слова.

— Ничего не понял.

После полумрака технических уровней свет орудийной палубы бьёт по глазам. Щурясь, Алексей окинул взглядом боевую составляющую линкора. Ряд стоявших как бы на пьедестале, развёрнутых лицом к борту кресел, казённики орудий на массивных амортизаторах, стерильная чистота стального пола.

Если в технических службах кораблей тянут лямку резервированные специалисты, привыкшие к гражданскому образу жизни, то на орудийной палубе всё говорит о военной выправке. Закованные в скафандры повышенной защиты наводчики-операторы, словно изваяния, восседают в креслах. Лицевые щитки откинуты, однако ни лишних движений, ни разговоров Алексей не отметил. В воздухе витает напряжённая готовность немедленно вступить в схватку.

Вдоль помоста навстречу идёт высокий мужчина в тёмном офицерском костюме. Знаки лет-майора на лацкане пиджака говорят о полномочиях. Высокий лоб, упрямый подбородок лишь подчёркивают сталь в глазах офицера. Алексей безошибочно отнёс идущего к породе дерзких, волевых командиров. Таких встречал, такие костяк любой армии.

— Здравствуй, Вацлав, — техник Сибаур по-граждански протянул офицеру руку, — угадай, кого я привёл?

Вацлав с готовностью пожал протянутую ладонь, коротко кивнул Алексею, бросив быстрый изучающий взгляд и, не сказав, ни слова, вопросительно посмотрел на друга.

— Алексей Вольнов собственной персоной, — представил Сибаур, расплывшись в широкой улыбке, — как внезапно выяснилось, — добавил он, — Алексей — автор тех громких речевых оборотов, что ты давал мне послушать.

Вацлав широко улыбнулся, стиснул ладонь Алексея обеими руками.

— Рад встрече, — тепло приветствовал он гостя, — вот кому я обязан спасением сестры. Кара описала вас довольно точно. К сожалению, не могу оказать полноценный приём — обстановка требует личного присутствия на главной орудийной.

— Скажу честно, в первую очередь мы спасали себя.

— Но попутно спасли целый экипаж, — встрял в разговор Сибаур, — скажи, Вацлав, как там Тиус?

— Противник рассеян, но отбой ещё не дали, — он хотел что-то добавить, но вставленный в ухо прибор связи, не дал этого сделать, — говори.

Выслушав собеседника, Вацлав посмотрел на Алексея.

— Хочешь пальнуть из главного калибра?

Видя непонимание, пояснил.

— Кара рассказала, как ты мучил наводчиков расспросами о вооружении корабля. Хочу отблагодарить тебя хоть как-нибудь, вот и предлагаю залп из главного калибра.

— На губу не загремишь?

— Куда?

— Тьфу, чёрт, — опомнился Алексей, — всё забываю. Не накажут за самоуправство?

— Идём, — не стал вдаваться в подробности Вацлав.

Укладываясь в кресло наводчика, испытал позабытое чувство восторга, смешанного с детским нетерпением. Укутав тело, скафандр с мягким шипением загерметизировал стыки в области запястий и голенищ. Одновременно с чмоканьем вакуумных присосок шлема включилось голографическое сопровождение боевого комплекса.

На этот раз эффект присутствия не удивил. Точки звёзд обступили со всех сторон. Внизу, медленно погружаясь в ночь, величаво вращается Сарус. В глазах рябит от множества меток, ведомых системами наведения. Десятки кораблей, патрулируя пространство, охраняют покой густонаселённой планеты. В отличие от штурмовика, где, как только что выяснил, определялись лишь близкие цели, датчики линкора ведут полноценный мониторинг пространства, беря в работу всё, что заходит в пределы действия систем.

— Цель — астероид, — голос Вацлава прокрался сквозь наушник скафандра, — второй сектор.

Предстояло на практике освоить предварительный инструктаж. Алексей включил подсветку цели. Когда окружающее пространство прокрутилось по часовой стрелке, выведя на передний план тот самый астероид, Алексей на физическом уровне ощутил, какая невероятная мощь сконцентрирована в его руках. Не обращая внимания на столбики цифр, говорящих о скорости, массе и множестве других параметров цели, уверенно толкнул джойстик. Приноравливаясь к его короткому ходу, случайно навёл целеуказатель на орбитальную станцию. Реакция системы была мгновенной. Целеуказатель окрасился в жёлтый цвет, пиликнула трель, сообщив стрелку о наведении на дружественный объект.

— Спокойно, — подбодрил Вацлав, — доводи.

Алексей и не думал нервничать. Закончив доводку, придержал палец над гашеткой.

— Точно проблем не будет?

— Это последствия старой как мир катастрофы. В системе когда-то было на одну планету больше, но до наших дней она дожила в виде астероидного пояса. Зонды выявляют опасные из них, — пустился в объяснения Вацлав, — эта конкретная глыба сочтена угрозой, и её приказано разрушить. Кто именно нажмёт гашетку, значения не имеет, так что развлекайся и ни о чём не думай.

Алексей не видел, как гася инерцию выстрела, сработали амортизаторы, как полыхнул манёвровый двигатель, предотвратив осевое вращение линкора. Он лишь почувствовал слабую дрожь, прошедшую по палубе. Проекция разделилась, позволив видеть атаку посредством камеры на головке снаряда.

Неровная, блистающая острыми гранями глыба надвигается с огромной скоростью. Только когда камень закрыл собой всё изображение, Алексей понял, насколько он огромен. В следующий миг снаряд вплавился в породу и взорвался, разбив глыбу на части.

— Мощь, — вымолвил Алексей, глядя на расходящиеся веером обломки.

Потянулся к панели дезактивации скафандра, но прокатившийся по кораблю сигнал тревоги отдёрнул руку. Системы наведения вцепились в одинокую цель, вышедшую из-за обломков разбитого Алексеем астероида.

— Здесь мостик, — раздался в наушнике незнакомый голос, — боевая тревога, цель — неизвестный объект. Огонь всем системам.

На перезарядку орудия не требовалось много времени, Алексей понял, что гнать его с места наводчика-оператора никто не будет. Не теряя времени, он быстро навёл орудие на причину возникшего переполоха. Включилось приближение, позволив рассмотреть корабль, или что это было, во всех подробностях.

Искусственный объект чем-то напомнил продолговатый слоёный пирог. Таких слоёв Алексей насчитал семь. Каждый из них светится не меняющим интенсивность светло-голубым цветом. Между светлыми слоями различаются тёмные полосы, идущие вдоль всего объекта и поглощавшие испускаемый им же свет. Зрелище ещё то. Голубое сияние, словно туман, истекает в тёмные ненасытные полосы. Казалось, вся поверхность объекта течёт, создавая иллюзию нескончаемого движения. Ни надстроек, ни чего-то, напоминающего двигатели, не увидел.

Бросив короткий взгляд на отчёты систем, Алексей невольно присвистнул. Длина объекта составляет два с половиной километра, высота и ширина сравнялись на четырёхстах метрах. Огромный корабль, провисев на месте несколько секунд, плавно двинулся к Сарусу.

В следующий миг на странный корабль обрушилась вся мощь патрулирующего систему флота. Вспышки затмили звёзды. Системы отмечают всё новые и новые потоки торпед, снарядов и ракет, тянущихся к неведомому пришельцу. Когда феерия красок спала, обнаружилось, что объект идёт прежним курсом. Никаких видимых повреждений способный испепелить целый континент удар ему не причинил.

В эфире шум. Кто-то просит инструкций, кто-то кричит об отказе оружия. Всё смолкло в один миг, когда объект, превратившись вдруг в стремительную искру и покрыв за секунды огромное расстояние, вновь остановился, словно дразня защитников.

Алексей, неотрывно следивший за атакой, отметил, что странный корабль, не разворачиваясь, ушёл боком.

В наушнике послышался знакомый властный голос. Перехватив управление, адмирал отправил флот в погоню, оставив около планеты дежурное соединение.

— Алексей, ты как?

— В норме.

Он с сожалением приготовился уступить место.

— Замена нужна?

— Пока справляюсь.

Через пятнадцать минут погоня, добравшись до застывшего на месте беглеца, вышла на дистанцию уверенного залпа, но пространство вновь пронзила голубая искра. Огромный корабль, словно играя, замер между планетой и оставшимся у Саруса флотом. Зависнув на долю секунды, он ринулся дальше.

Компьютер выдал траекторию его полёта, и Алексея прошиб холодный пот. Вцепившись в джойстики, он выстрелил одновременно со всеми, когда неведомый корабль буквально материализовался в жалкой сотне километров от их линкора.

Проекция вновь разделилась, транслируя изображение с камеры выпущенного Алексеем снаряда. Не встретив сопротивления, снаряд прошил странный корабль насквозь и ушёл в пустоту.

На чужаке залп опять никак не отразился. Он без видимых повреждений продолжил висеть рядом. Между кораблями образовался огненный мост, проложенный всеми без исключения стрелковыми системами линкора.

Видя, что стрельба не даёт результата, Алексей всё равно упрямо ждёт перезарядку орудия. Дождавшись, вдавил гашетку. Орудие не подчинилось. Одновременно с волной холода, прошедшего по телу, отключилась связь. Следом отключилась проекция наведения. Затем погасло всё: и встроенные в откатники панели, и системы скафандра, и освещение. Палубы линкора одна за одной погрузились в кромешную темноту.

***

На грузовой палубе стоит многоголосый гул. Свет переносных прожекторов освещает людские потоки, застывшие перед шлюзовыми створами линкора. Эвакуация идёт отрепетировано слаженно. В первую очередь на новый, прибывший из резерва борт отправились боевые расчёты и командный состав, в последнюю линкор покидают технические службы. Несмотря на их старания, реанимировать поверженный корабль так и не удалось. Электронная начинка под воздействием неведомого излучения безвозвратно пришла в негодность.

На них обращают внимание. Отцепленный пехотинцами шлюз и два человека, идущих вдали от суеты и ожидания, притягивают взоры.

Шагая за адмиралом, Алексей присматривается к людям. Разлуку с кораблём каждый переживает по-своему. Кто-то делает вид, что всё — пустяки, кто-то, скользя взглядом по палубе, прощается с частичкой души. Алексей понимает чувства людей, чей временный, но уже привычный уклад сменился в один миг.

За иллюминатором катера медленно плывёт орбитальный док. Чёрная Т—образная конструкция выглядит неуклюжим гигантом в сравнении с двумя пристыкованными к ней красавцами линкорами.

Хищные рубленые носы, широкая корма, обводка бортов и надстроек в точности повторяют друг друга. Разницу между близнецами составляет яркая иллюминация одного и чёрные безжизненные контуры другого. Между кораблями, озаряя пустошь реактивным выхлопом, снуют точки перевозящих экипаж катеров.

Алексей мысленно простился с новыми знакомыми. Вспомнив данное себе же обещание, направился к сидящему у другого борта адмиралу.

— Адмирал, разрешите.

Дождавшись кивка, присел рядом.

— Могу я обратиться с личной просьбой?

— Слушаю.

— Я по поводу лет-майора Стэйфера, — начал Алексей, но адмирал перебил.

— Вот что тебя волнует?

По-прежнему глядя в иллюминатор, спросил он.

— Волнует меня многое. Наказание Стэйфера давит камнем, всё-таки пострадал он из-за меня.

— А сказать, что волнует меня? — так и не прокомментировав просьбу, адмирал переключился на другую тему, — Алекс Блэймер дал тебе верную характеристику.

Старик смолк, дав время обдумать сказанное. К Алексу Алексей относится положительно. Кроме того, считает его самым близким здесь человеком, и весть о каком-то негативе с его стороны неприятно кольнула.

— Что же вас так взволновало? — осторожно спросил Алексей.

— Твоё умение находить проблемы там, где их быть не должно.

Он и сам прекрасно знал эту особенность своего организма, а услышав слова адмирала, лишний раз убедился, что не зря проникся к Блэймеру симпатией.

— Можно начистоту? — расценив молчание Адмирала как согласие, Алексей продолжил, — проще всего кого-то обвинить и перевалить на него свои проблемы.

Эмоции — нечастый гость на лице адмирала — вырвались наружу. Старик расхохотался. Отсмеявшись, он заглянул Алексею в лицо.

— Думаешь, я хочу перевалить на тебя свои проблемы? — спросил он, — поверь, если я скину на тебя хоть четверть из них, ты просто сойдёшь с ума.

— Тогда в чём суть ваших ко мне претензий?

— В том, — заговорил он, — что почему-то именно ты все время в центре событий. В центре странных событий, — поправился он.

— Я бы с радостью оказался где-нибудь в Сочи, — искренне поделился мыслями Алексей.

— В том-то и дело, что с радостью, — изрёк на выдохе старик и вновь сменил тему, — этот корабль, твоё мнение?

— Это чужаки, но не те чужаки, с которыми вы воюете.

— Ты тоже с ними воюешь, — поправил адмирал, — а теперь давай подробней.

— Что мы имеем? — начал Алексей, — невиданной формы корабль, который в одиночку уделал целый наш флот. Будь у руконогих такие машины, всё бы давно закончилось.

— Испытание экспериментального образца ты не допускаешь?

— А смысл гонять его по задворкам, когда огромная станция торчит в блокаде? Тем более при атаке на наш линкор убитых среди людей не оказалось. А глядя на Лайлону, в благородство противника верится с трудом. Потому и думаю, что это другие чужаки.

— Что им здесь надо? — вновь отвернувшись к иллюминатору, вымолвил старик.

Приняв сказанные самому себе слова за вопрос, Алексей пустился по скользкой дорожке гипотез и домыслов. Связанное с недавним боем напряжение детонировало словоохотливость, и Алексей, вслух поразмышляв на предложенную адмиралом тему, плавно перешёл на другую. Прошёлся по высоким потерям, по недочётам и ошибкам командования.

— Ты когда-нибудь замолчишь?

Алексей запнулся на полуслове. Поняв, что наговорил пустого, вернулся на своё место.

— Много болтаешь, — услышал сказанные в спину слова, — то ему не верно, это не так. Доберёмся до Тиуса, посмотрим, как запоёшь, оратор.

Дверь в кабину пилотов съехала в сторону. Молодой сержант вытянулся перед адмиралом.

— Господин адмирал, эсминец вышел из перехода, до стыковки десять минут.

Вскоре чёрная тень заслонила половину обзора. Эсминец из-за узкого носа и широкой кормы походит на неправильный треугольник. В сравнении с линкором он выглядит младшим братом, но хищные злые контуры не оставляют сомнений в его крутом нраве. Идя параллельным курсом, катер плавно подходит к появившемуся на носу светлому прямоугольнику.

***

Тиус. Новая Республика.

Спустя сутки, выйдя из межпространственного перехода, эсминец завис на орбите Тиуса.

Пройдя плотные слои атмосферы, опускающий их на планету челнок оказался в мире холода. Скованные мерзлотой моря и континенты, теряя очертания, погружаются во тьму наступающей ночи. Внизу зажигаются россыпи электрических огней, определяя границы уцелевших поселений.

Вспомнив инструктаж, Алексей зябко укутался в куртку. Свирепый климат Тиуса мало подходит для человека. Первое время, несмотря на пригодную атмосферу, планету обходили стороной. Всё изменилось с высадкой крупной геологической партии. Недра планеты буквально ломятся от редких минералов, представленных здесь в богатом ассортименте.

Статус Тиуса изменился. На поверхности выросли тысячи промышленных комплексов. Вокруг возвели города, население которых быстро перевалило за четыреста миллионов. Производство быстро набрало обороты, превратив Тиус в один из промышленных центров Республики.

Предрекая Тиусу роль первостепенной цели в случае военного конфликта, стратеги Новой Республики допустили ошибку. Планету атаковали спустя почти год с начала войны. Люди устояли, но заплатили цену.

Тиус атаковали пресловутые диски. На местах, попавших под удар городов и заводов, зияют многокилометровые проплешины. С высоты язвы ударов как на ладони, и таких язв сотни. По приказу адмирала сделали круг над крупнейшим на южном полушарии городом. Удар пришёлся в центр. Огромный, идеально ровный круг мрака с ярко освещёнными уцелевшими окраинами. По периметру круга ползают светляки прожекторов, но и так было ясно: помогать там некому.

Зрелище оборвало завязавшуюся дискуссию о последствиях атаки. Старшие офицеры эсминца, вошедшие в состав делегации, уткнулись в иллюминаторы. Оставшийся полёт прошёл в полной тишине.

Челнок сел в доках, на дневной стороне планеты. К верфям противника не подпустили, поэтому встречу с рабочими организовали именно здесь.

Вместе с иглами брошенного ветром в лицо снега в нос ударил запах горелого железа. Откуда-то издалека несутся тяжёлые металлические удары. Несмотря на пришедшую к ним беду, люди продолжают работать.

Скрипя подошвами, Алексей крутанулся на месте. Вокруг увидел лишь однотипные многоэтажные цеха, окружившие посадочную площадку с одиноким челноком в центре. Кроме вышедшей из его отсека делегации на улице никто не появился.

— Сюда, — перекричав вой ветра, махнул рукой адмирал.

Двигаясь друг за другом пересекла площадь и, миновав стеклянный тамбур, окунулись в тепло проходной. Имея представление о заводских проходных ещё со школьных времён, Алексей удивился, увидев здесь столь необычную обстановку.

Огромное пространство буквально тонет в зелени живых насаждений. Искусственное солнце, сверкая с ярко-синего потолка, манит в уют мягких диванов окруживших проекцию водопада, низвергающего водные потоки.

Их ждут. Совершенно лысый шустрый толстяк, одетый в «цивильный» серый костюм, подскочил к адмиралу. Перекинувшись парой фраз, оба скрылись в боковом проходе. Указаний на их счёт не поступило, и офицеры, потоптавшись на месте, расселись по диванам.

— Зачем мы сюда прибыли? — спросил Алексей у севшего рядом лет-майора.

— В этот день много лет назад Эман Тиус грохнулся на эту самую планету. До атаки чужаков планировался митинг в честь открытия, мы почётные гости. Не понимаю, почему адмирал не отменил визит. Наверное, хочет лично выразить соболезнования, — предположил он.

— Праздник вышел на славу.

— Да-а-а, — тихо протянул лет-майор, — на славу.

Порыв ледяного ветра заставил обернуться. В холл ввели группу малышей лет пяти-шести. Местами не по размеру наспех подвязанная одежда не оставляла сомнений в том, откуда прибыли дети. Поразило молчание. Ни всхлипов, ни плача, лишь затравленные, испуганные взгляды вмиг повзрослевших глаз.

— Шестнадцатый?

Молодая женщина, сопровождавшая группу детей, привычным жестом поправила гарнитуру.

— Как шестнадцатый? Мы в шестом. Транспорт ушёл, вы у себя порядок наведите, а потом на меня кивайте, — услышав что-то нелицеприятное вспылила она, — пешком не поведу.

Занятая перепалкой, она не заметила, как от сбившихся в стайку детишек оторвалась девочка и подошла к лет-майору и Алексею.

— Дяденька, вы не видели мою маму? — широко открытые глаза ребёнка с надеждой посмотрели на Алексея, — мы долго бежали, — продолжила девочка, — потом мама наказала мне стоять и побежала искать Лованьку. Потом, куда она побежала, всё почернело и упало, — девочка всхлипнула, — вы поможете её найти?

— Иди сюда, милая.

Подскочившая женщина опустилась перед девочкой на колени, прижала захныкавшего ребёнка к груди.

— Эти дяди уже помогли, — сказала она, — дяди отдали города, но зато отстояли проклятые верфи.

Бросив на военных выразительный взгляд, женщина увела девочку к остальным. На родном Кавказе подобное слышал много раз. Стало жаль офицеров, впервые съевших горькую пилюлю. Никто не посмел возразить. Здоровые мужики, играя желваками на окаменевших лицах, все как один уткнулись взглядами в пол.

Вскоре защитников пригласили на митинг. Поднявшись на шестой этаж, оказались в широком проходе. Шагая за молчаливыми офицерами, Алексей вдруг уловил отголоски знакомого запаха. Этот запах много раз слышал во сне. Просыпаясь, часто ощущал во рту мерзкий привкус табачного дыма. Об этой гадости часто думал и даже мечтал. Привычка дала знать и сейчас. Алексей встал как вкопанный. Словно собака, ловя ноздрями вонючий запах, он дёрнул приоткрытую дверь.

Специфический запах источал работающий станок. Синие вспышки миниатюрных молний жгут на круглой болванке узкие борозды. При каждой вспышке в воздух поднимается струйка, принятая Алексеем за дым табака.

Сглаживая нервное возбуждение, затряслись вмиг вспотевшие ладони. Подобного разочарования не испытывал давно. Вспомнив, сколько месяцев не курил, и, оценив степень собственной зависимости, дал себе слово, что, даже если представится случай, никогда в жизни не прикоснётся к этой дряни.

— Вольнов, что застрял? — взмыленный лейтенант из экипажа эсминца, засунув голову в приоткрытую дверь, прервал разочарованные вздохи, — Адмирал требует. Срочно.

Преодолев длинный коридор спринтерским нажимом, нырнув в двухстворчатую распахнутую дверь, выскочили на балкон, опоясывающий стены гигантского цеха на высоте пятого-шестого этажей.

Размеры цеха впечатлили. Внизу море людских голов, слившихся в единую многотысячную массу, заполнившую пространство сборочного цеха. Те, кто не уместился на полу, оседлали широкие балки недавно заложенного корабля. Лица толпы обращены на площадку, приютившую Алексея. Рядом увидел офицеров эсминца, десяток гражданских и адмирала, стоявшего возле стойки с микрофоном.

— Вот человек, о котором я говорил, — многократно усиленный динамиками голос вмиг долетел до дальних углов цеха, — рядовой армии Новой Республики Алексей Вольнов. Этот храбрый солдат участвовал в большинстве сражений этой войны, был ранен, но, как видите, не потерял боевого духа.

Многотысячная толпа шевельнулась.

— Прежде чем Алексей возьмёт слово, — продолжает адмирал, — хочу вам сказать. Не ждите гладкой подготовленной речи. Алексея пригласили в последний момент и сделали это намеренно, — при этих словах старик бросил на него короткий взгляд, — нам не нужны сухие фразы, мы хотим слышать слова, идущие от души. Прошу вас, Алексей.

Сердце оборвалось. На негнущихся деревянных ногах подошёл к адмиралу. Чувствуя ожидание десятков тысяч, Алексей со страхом смотрит на приближающийся микрофон. Мысли путаются. Соображая, что говорить, с надеждой посмотрел на старика.

— Давай, сынок, — подбодрил тот, — здесь твоим ораторским способностям никто не помешает.

Всё понял. Критика старших по званию не идёт на пользу. Зарёкшись никогда в жизни не болтать лишнего в присутствии начальства, склонился над микрофоном.

— Здравствуйте, — начал Алексей, чувствуя, как трещит мозг, таща из уголков памяти обрывки речей политиков и военных, — прежде всего, позвольте выразить вам поддержку и глубокое сочувствие по поводу загубленных здесь сегодня жизней.

Страх испарился с первыми же словами. Вспомнив выстраданное правило «не можешь управлять, приспосабливайся», Алексей постарался взять себя в руки. Стиснув трясущимися ладонями перила, упёрся взглядом в микрофон.

— Война никого не щадит. Ни стрелка, успевшего на последнем вдохе выстрелить по врагу, ни младенца, не успевшего понять красот этой жизни. Так было всегда. К сожалению, так и будет, пока в мире ведутся войны.

Остатки волнения окончательно выветрились. Голова работает чётко, складывая слова и выдавая фразы, мигом облетавшие пространство цеха.

— На долю великого народа выпали великие испытания. Я не буду сейчас говорить о доблести солдат и офицеров на полях брани. Я буду говорить о тех, без чьего ежедневного подвига все усилия армии и флота будут напрасны. Я говорю о вас, говорю о тружениках тыла. Враг силён. Под напором и дерзостью его солдат содрогнулось пространство. Глядя на полчища, вторгшиеся в наши миры, можно понять, что не знающий пощады агрессор давно готовился предать нас забвению. Но мы великий народ, и, согнувшись от первых ошеломляющей силы ударов, сумели выстоять и дать захватчикам жестокий отпор. Гибнут миллиарды наших сестёр и братьев, но их жертвы не напрасны. Пока поля брани требуют солдатской крови, вы куёте нашу победу. Не взирая на зной и холод, на голод и болезни, вы, не падая духом, трудитесь ради существования будущих поколений. Усталость и лишения терзают ваши тела, но горящие жаждой победы души делают всё возможное и невозможное ради приближения победы. Мы выстоим в самой страшной за всю историю человечества войне. Выстоим, потому что все от мала до велика, как один, поднялись на борьбу с заклятым врагом.

Впервые с начала речи посмел окинуть цех взглядом. Многотысячное скопление людей, устремив взоры на балкон, не шевелясь, переваривает его слова.

— Я простой солдат, — продолжил он, — поверьте, я знаю цену геройству и предательству, и позвольте вас заверить: армия, на нужды которой работаете вы, на деле доказала свою состоятельность. Ваши братья и сёстры, не щадя жизней, бьются с вероломным захватчиком. Их мужество и решимость позволили остановить и частично разгромить зарвавшегося врага. Потери пока велики. За каждого убитого врага приходится платить цену, но сократить эту цену сможете только вы, снабдив нас мощным современным оружием. Будьте уверены: армия полна решимости идти до конца, и позвольте от имени защитников поблагодарить вас за ваш трудовой подвиг.

Переведя дыхание и удивившись, что не все слова ещё сказаны, Алексей вновь склонился над микрофоном.

— Враг знал, куда бить. Предприятия южного полушария практически уничтожены. Армия, ведущая жестокие бои, с надеждой смотрит на вас. От вас зависит будущее человечества. Зная, что вы и так делаете всё возможное, присутствующий здесь командующий космическими силами Новой Республики адмирал Арон Двински не решился обратиться к вам с просьбой.

Алексей обернулся и не без доли злорадства встретил встревоженный взгляд адмирала.

— Но я, простой солдат великого народа, познавшего горечь утрат и вкусившего восторг побед, возьму на себя смелость обратиться к вам от лица адмирала и всей нашей армии.

Сзади дёрнули за рукав. Алексей знает, что взял на себя лишку, но, рассудив, что вообще не просил слова, отмахнулся от назойливой руки.

— Готовы ли вы удвоить и утроить усилия и в сжатые сроки восстановить утерянные производства?

Несколько секунд в огромном цеху стояла мёртвая тишина. Затем лёгким ветерком над толпой прошёл шелест голосов. Видя реакцию, Алексей прибавил голоса.

— Готовы ли вы своим трудом обеспечить детям и внукам мирное небо?

— Да—а—а, — нестройный выдох тысяч голосов прокатился по цеху.

— Мы — гордая раса, и мы не позволим нашим потомкам расплачиваться жизнями за наше бездействие, — кричит Алексей, стремясь пересилить растущий гул человеческой массы, — единство — наше оружие. Победа будет за нами.

— Да—а—а—а, — громогласно неслось вслед отошедшему от микрофона Алексею.

***

— Прошли плотные слои. До стыковки с эсминцем две минуты.

Второй пилот челнока, козырнув адмиралу, скрылся в кабине.

Алексей и представить не мог, что речь высосет столько сил. То ли от усталости, то ли от стресса его клонит в сон. Откинувшись на спинку кресла, он, хлопая глазами, смотрит на теряющий очертания Тиус.

— Не ожидал от тебя такого, — голос присевшего в соседнее кресло адмирала стряхнул дрёму.

— Я тоже, — вспомнив свой страх, ответил Алексей.

— К твоему сведению, процесс восстановления цехов автоматизирован, так что терпеть лишения из-за мороза и зноя никому не придётся.

— Какая разница, — пожал Алексей плечами, — сами пустили дикаря к микрофону, сами и расхлёбывайте.

— Я не об этом, — Адмирал упорно не замечает его холодного тона, — рабочие коллективы требуют повышения производственных норм. Твоя речь оказалась продуктивной.

— Всегда к вашим услугам.

Старик тихо рассмеялся.

— Как насчёт моей просьбы? — свернул Алексей на волнующую тему.

— Передача оружия не имеющему допуск лицу — серьёзный проступок, — Адмирал на удивление быстро вспомнил, о чём идёт речь, — как бы поступили у вас?

— Могли дать орден, могли поставить к стенке, всё зависит от последствий и обстоятельств.

— Будь на месте капитана ты?

— Погибли бы люди, расстрел. Нет, дал бы в морду.

— Лет-майор Стэйфер смещён с должности и понижен в звании капитаном корабля. Я не вмешиваюсь в решения своих офицеров.

Коротко и ясно. Алексей отвернулся к иллюминатору, и до встречи с эсминцем не проронил ни слова.