В обличье притчи. Сказки-крошки для размышлений

Виктор Гаврилович Кротов

Сказки-крошки (в каждой из которых не больше ста слов) родственны притчам не размером или содержанием, а стремлением привлечь внимание к скрытому смыслу. Не вытащить его наружу, ведь он всегда уходит вглубь, а помочь его ощутить. Сказка-крошка, как и притча, побуждает к размышлению, а не подменяет его. Дело читателя – ответить на это побуждение.

Пирожки с намёками

Неужели вы не пробовали пирожки с такой замечательной начинкой как намёки? Они, правда, не столько удовлетворяют аппетит, сколько возбуждают его, но мы же здесь не для того, чтобы объедаться, а чтобы понять что-нибудь. Для этого пирожки с намёками подходят лучше всего. Угощайтесь!

Почти тёзки

Встретились как-то Красота с Красивостью, делятся опытом. Красивость говорит;

— Люблю, когда все мной восхищаются. А ты?

— Для меня здесь одно слово лишнее, — уклончиво отвечает Красота.

— Небось восхищение тебя не устраивает? Тебе поклонение подавай?

— Преклонение вниз опускает, — отмахивается Красота. — Восхищение лучше: оно вверх поднимает.

— Тогда какое же слово тебе не нравится?

— «Все», — смущённо призналась Красота. — Мне важно наедине с человеком встретиться.

Хмыкнула Красивость и прочь пошла. Она-то знала, что восхищённых поклонникв должно быть много. Чем больше, тем лучше. А уж восхищаются они или преклоняются, не так важно.

Удачные несчастья

«Столько несчастий выпало на мою долю, — печалился Анфор. — Кто только ими заведует?..».

— Я заведую, — сказал кто-то совсем рядом. — Кстати, самые удачные несчастья тебе, Анфор, выбираю.

Голос доносился из какого-то смутного облачка.

— Как это — удачные? — возмутился Анфор. — Не бывает удачных несчастий!

— Ещё как бывают, — вздохнул незримый завхоз. — Они нужны, чтобы научить важному — раз! Помочь понять непонятое — два! Чтобы избежать наихудшего: то есть неудачного несчастья — три! Если обдумаешь эти раз-два-три, только благодарен мне будешь.

— Неужели нельзя без несчастий обойтись?.. — возопил Анфор.

— Рад бы остаться безработным… — донеслось из облачка, и оно растаяло.

Потерянная жалость

Обронил кто-то где-то жалость. Не заметил, пошёл дальше по своим делам. Сидит жалость на улице, дрожит: холодно без привычного душевного тепла.

Люди мимо идут, не замечают. Вдруг останавливается девушка, говорит:

— Кто-то жалость потерял… Иди ко мне, бедняжка. Не пропадать же тебе.

И забрала её.

— Спасибо тебе, — говорит жалость. — Как ты меня заметила?

— Ты у меня уже третья жалость-потеряшка. Вот зрение и обострилось. Повсюду уже волонтёром работаю. Теперь придётся, наверное, ещё бездомными собаками заняться… Твоего бывшего хозяина тоже очень жалко. Но где теперь его искать — среди безжалостных? Да и не признаются они в такой потере…

Спор Известности с Неизвестностью

— Что ни говори, скромная сестрица, я бы отобрала у тебя некоторых подопечных, — вальяжно рассуждала Известность. — Захиреют они от твоих забот.

— Вижу, балованая сестра, в кого превращаешь своих баловней, — тихо отвечала Неизвестность. — Кто шутом становится, кто индюком надутым, кто талант на мелочь разменивает… Трудно в твоих лучах собой оставаться.

— Но сколько у меня знаменитых гениев!..

— Которых я успела научить равнодушию к славе и оскорблениям.

— Вот и передавай мне их по эстафете.

— Знать бы, кто выстоит среди твоих соблазнов…

— Сама переманивать буду!

— А я — приучать к собственному выбору!

Дуб

Жил-был дуб. Высокий, развесистый, возрастной. Всё размышлял: что из него могло бы получиться.

«Вон сколько желудей за жизнь разбросал, — думал дуб. — А никто толком не вырос… Листья узорные каждую осень изготавливаю, а для кого?.. Останется после меня какая-нибудь дубина, обидно будет. Хоть бы какой-нибудь пушкин мной вдохновился, златую цепь на меня повесил…».

Продумал так всю жизнь большую, но всё-таки не зря. Сделали из него большой стол писательский. Очень дуб доволен был новой жизнью. И вдохновения за этим столом хватило не одному пушкину…

Пирожки с намёками

Ух, какие пирожки выходили из этой пекарни! Духовитые, с хрустящей корочкой, с особыми начиночками, каждый со своим необычным узором!..

Смотришь на такой пирожок, слюнки текут, и мысли тоже. Что за узор? На что намекает?.. Съешь пирожок, а намёк забыть не можешь, угадать стараешься. Потом вдруг — раз! и озарило!..

Но никто не мог разузнать, что за пекарь мастерит эти чудо-пирожки. Да и пекарня перебиралась с место на место. Ведь такие пирожки все мечтают попробовать.

Тем же, кто хотел разузнать про пекаря, владелец пекарни растолковывал:

— Дело не в том, кто намекает, а кто как намёк понял…

Молния рядом

Страшно, когда молния ударила рядом!..

И если остался жив-невредим, это необычная радость. Ведь совсем немного… всякое могло случиться.

Психологи-фульминологи утверждают, что близкий удар молнии особым образом воздействует на человека. После того, как молния ударила рядом, человек становится совсем другим и начинает жить иначе. Видимо, какая-то косвенная энергия молнии воздействует на него. Тормошит его, побуждает особым образом относиться к жизни. Бережнее и… ответственнее, что ли. Человек перестаёт курить и выпивать, предаваться пустой развлекухе. Какой-то свой смысл жизни ищет…

Но, может, сказки рассказывают?..

Глубины и глупины

К глубинам все относятся с большим уважением, а глупины… даже слова нет такого. Слова нет, а глупины существуют. Они ещё загадочнее глубин.

Исследователь глубин Густó соперничал с исследователем глупин Пустó — кто больше найдёт особенностей. Коллекция Пустó была шире. Густó обиженно заявлял:

— В глубинных особенностях больше понимания.

Пустó парировал:

— Зато мои экспонаты всех веселят. А кого-то и задумываться заставляют — нужно ли нам понимание или, может, другое что-нибудь.

Густó даже понимать его не хотел.

Гора у ворот

Оказался Вивер после земной жизни неизвестно где. Наверное, на небесах — бесов-то не видно. Только закрытые ворота, рядом кто-светящийся. И возвышается гора бумаг всяких — непонятно зачем.

— Если захочешь что-то доказывать, — объясняет светящийся, — здесь всё, что ты исписал в жизни и что о тебе написали. Да ещё электронные записи… Или просто скажи, как прожил: хорошо, плохо или так себе.

Не захотел Вивер копаться. Подумал, говорит:

— Так себе.

— Заходи! — открыл ворота светящийся.

Оглянулся Вивер: исчезла бумажная гора. А впереди три двери с надписями: «Школа для хорошо», «Школа для так себе», «Школа для плохо». Одна приоткрыта…

Тающая История

Сидела История на берегу потока времени грустная-грустная. Подшла к ней Культура и участливо спрашивает:

— Ты что такая печальная? Случилось что-нибудь?

— Таю, — жалуется История. — Прямо течёт с меня.

— Неужели из-за глобального потепления? — сочувствует Культура.

— Скорее из-за глобального поглупения. Всё меньше я людям нужна. Историю своего рода — и то многие забывают. История страны даже в школьных учебниках тоненьким пунктиром обозначена. Мировую историю совсем мало представляют… А чем меньше я нужна, тем сильнее таю… — И заплакала.

— Подвинься, — просит Культура. — Рядом сяду, вместе поплачем. Мне ведь тоже небрежение ещё как грозит.

Игры Серьёза с Несерьёзом

Они часто во что-нибудь играют — Серьёз с Несерьёзом. Это не просто развлечение, а важное для всех нас дело.

Иногда игру затеивает Несерьёз. Он вообще любит играть, но не всегда Серьёз принимает его приглашение поиграть. Он не очень-то расположен к такому занятию.

Но порою и сам Серьёз становится заводилой игры. Не так уж редко бывает так, что иначе не решишь проблему. А поиграешь с этим Несерьёзом — и пожалуйста: как-то она перестаёт быть проблемой.

Забавнее всего, что никто из них не выигрывает. В выигрыше всегда Смысл. Очень признательный этим ребятам, таким разным, за их весёлую работу.

Решатель и решитель

Хвастался решатель перед решителем:

— Любую проблему могу помочь людям решить! Дипломатический дар у меня. Даже когда блатные меня решалой называют, не обижаюсь. Они ведь без меня тоже со своими проблемами не справятся. А приличные люди посредником меня именуют, потому что я среди них универсальный движущий элемент. Тебе чем помочь?

— Посторонись, пожалуйста, чтобы под мою решимость не попасть! Ты же просто вор такой особенный: крадёшь у людей возможность учиться самим свои проблемы решать. У меня не украдёшь.

И решитель шагнул дальше.

Источитель и Расточитель

— Странный ты человек, Источитель, — удивлялся Расточитель. — Наверное, не знаешь, какое удовольствие расточать то, чем владеешь, на себя и на тех, кто тебе люб.

— Знаю-знаю, — улыбнулся Источитель. — Просто мне этого мало. Много же и других людей вокруг. На всех никакого добра, никакого дохода не хватит. Вот и приходится источать. Большую радость доставляет.

Расточал-расточал Расточитель — и весь выдохся на этом. Сколько ни есть удовольствий, а всё больше хочется. Решил поглядеть: как у Источителя дела.

А тот на своём источительстве только крепнет. Да и радости у него всё прибывает: невооружённым глазом видно.

Головодумы и намёколовы

Тайной миссии Центральной космической дирекции разумных обитателей планет удалось не засветиться среди населения Земли и привезти важный отчёт. Вот перевод главных тезисов с межпланетного:

Землю населяют головодумы и намёколовы.

Головодумы хороши последовательным рационализмом, здоровым скептицизмом, пристрастием к гипотезам, доказательствам и опровержениям, практическим отношением к возникающим проблемам.

Намёколовов отличает вера в Бога, душу и любовь, чуткое восприятие искусства, уважение к интуиции, отзывчивость на образы, метафоры и притчи.

Хотя мозг людей состоит из соответствующих половинок, но редко кто достигает полного соединения головодумства с намёколовством. Когда основная часть человечества эволюционирует до такого состояния, станут возможны официальные контакты с Дирекцией.

Такой разный свет

— Надо светиться ради продолжения жизни рода, — напоминал себе светлячок.

— Даже с невзрачной гнилушкой стоит делиться светом, — напоминала себе грибница.

— Не страшно сгорать, если помогаешь внутреннему свету человека, — твердила себе свеча.

И только глубоководная рыба-удильщик лежала на дне, не предаваясь лишним размышлениям и усердно заманивая светом добычу в рот.

Битвы Смысла и Бессмыслицы

О, как любила Бессмыслица эти битвы! Ведь они создавали для неё видимость собственного смысла.

В ответ Смысл посмеивался:

— Не лезь сражаться, глупенькая. Ведь ни одной моей частицы не можешь уничтожить.

— Могу нахлынуть, затемнить тебя, — горячилась Бессмыслица. — Заморочить тех, кто сомневается!

— Да пробьюсь я сквозь твой морок. И каждый встретится со мной: если не в земной жизни, то в вечности. Не по силам тебе разгрызть мироздание.

— Хватить болтать! Давай биться дальше! — бесновалась Бессмыслица и снова бросалась в атаку…