Карусель

Виктор Воробьёв

О простом парне, вернувшемся из армии и попавшему в круговорот новой жизни, далеко не той, из которой уходил. Коррупция, предательство и произвол заполнили всё вокруг. Какой путь выберет он для себя? Стать как все и войти в общий стадный поток или попытаться сделать своё «родео»? Ответ увидим в первой книге.

3

стала еще более непонятной. Именно в ней и предстояло разобраться.

Приключения начались сразу по прибытии поезда в ночную дождливую столицу.

***

Малыш голоснул, и этот легковой автомобиль, в отличие от других, которые проносились мимо, затормозил.

— Садитесь быстрей, — пригласила симпатичная белокурая девушка, прикуривая сигарету.

Малыш, мокрый от дождя, прыгнул, как в люк боевой десантной машины, и хлопнул дверцей.

— У тебя дома холодильник есть? — спросила хозяйка автомо-биля и, увидев утвердительный кивок, бросила, — потренируйся мягче двери закрывать.

Машина тем временем набирала нешуточную скорость.

— Обязательно потренируюсь, у меня сейчас свободного времени много будет.

— «Дембель»? — поинтересовалась она, вдавливая газ.

Малыш вновь кивнул и спросил в свою очередь:

— Куда торопишься, красавица?

— Понимаешь, позвонили по мобильнику: какой-то гад тетку мою застрелил. Деталей не знаю, но башку ему откручу.

— А я думаю, почему девушка не побоялась ночью солдатика на борт взять?

— А чего бояться? У меня брат в десантных войсках инструк-тором, отмахнусь как-нибудь. А если хороший человек — помочь надо. Жалко мне вас, ребята. Никакого толку от этой срочной службы, только что строем ходить учитесь, да огороды начальству вскапывать.

Малыш промолчал. Зачем спорить, если все так и есть.

— Поэтому и уклоняются отдельные, — продолжала белоку-рая, напряженно всматриваясь в дорогу. — Я адвокатом работаю и не перестаю удивляться их изобретательности. Могут заложить собственную бабушку, чтобы только не идти в армию. Некоторые специально (!) заводят детей, слушая и оплачивая советы умных тетенек и дяденек. Калечат себя, готовы получить язву желудка, стать шизофреником. Не живут по месту прописки и ударяются в бега от военных и милиции. Все из-за боязни двух лет службы. Стыдно и за ребят таких, и за страну нашу. Хорошо еще, начинает меняться отношение к армии…

Малыш, слушая эти энергичные рассуждения, не перебивал, а просто отдыхал, наслаждаясь компанией девушки и любуясь красивым профилем ее лица. В какой-то момент, чтобы сбить ее возбуждение и направить разговор в нужное русло, спросил:

— А знаете, почему в армии не проводится КВН? — и, выдер-жав паузу, улыбнувшись, пояснил, — потому что весёлые сидят на гауптвахте, а находчивые — дома.

Девушка, бросив на пассажира заинтересованный взгляд, улыбнулась в ответ, качнула головой и увеличила скорость.

Часа через три то ли езды, то ли бреющего полёта машина влетела в населенный пункт. Будь на его окраине милицейский пост — вертеться бы ему вокруг своего фундамента в воздушной спирали.

Резко затормозив у трёхэтажного жилого здания, девушка выскочила из машины и бросилась вверх по мокрой лестнице широкого крыльца. При этом у неё подвернулась нога и сломался каблук. Сбросив туфли, она, прихрамывая, исчезла за покосившейся дверью, оставив машину открытой и с ключами в зажигании.

***

В это самое время двое веселых парней доканчивали третий десяток бутылок пива. Их неторопливая мужская беседа в комнате женского общежития небольшого текстильного городка лениво велась вокруг алкоголя, женщин и политики. Без споров хохмили, незлобиво подкалывая друг друга. И хотя было далеко за полночь, расходиться не собирались.

— Серега, ты почему до сих пор не женишься?

— В шахматы играть еще не научился, друг Василий!

— Причем тут это?

— Жизнь с тещей — это как шахматная партия: рано или позд-но обязательно закончится матом…

— Тогда тебе сирота нужна.

— Поэтому и хочу прописаться в женском общежитии…

— Тебя и без этого в стенгазете уже прописали. Читал в ве-стибюле? «Находясь в женском общежитии, хватался за неположенные места, которые яростно сопротивлялись».

— Читал, и попросил в следующем номере поместить объ-явление: «Молодой человек ищет женщину, друга, собеседника и любовницу в одном лице. Если придут все четверо — буду только рад».

— А почему, если не пить, не курить, за женщинами не бегать, — до глубокой старости дожить можно?

— Потому, что если человек — дурак, то это надолго! Нали-вай!

— Но, чур, это — последняя. После нее осторожно уходим по-английски, пока нас не послали по-русски!

Вдруг дверь комнаты почти отлетела в сторону. В проеме показалась растрепанная и босая женская фигура.

— Машенька! — расцвел один из компании. — Хочу тебя имен-но такую!

— Дурак ты, Васек! — вздохнула девушка. — Все ноги обломала, пока к вам бежала.

— Ну, обломала или нет, не знаем, но погнула изрядно, — хо-хотнул Серега, — хотя кривых ног у девушек не бывает! Бывают, как говорят врачи, кривые тазобедренные суставы с вывихом коленных чашечек…

— Ребята, — чуть отдышавшись и еле справляясь с волнением, выдавила Маша, — тетю мою какой-то паразит застрелил.

Компания, моментально протрезвев, бросилась на улицу и ломанула в салон автомобиля. Маша, похоже, обессилев, тяжело плюхнулась на сиденье водителя и, повернув голову к Малышу, устало спросила:

— Ты еще здесь? Вываливай! Некогда нам.

— Можно, и я с вами?

— Ну, как знаешь…

Автомобиль сорвался с места в сторону милиции, и этот рывок выбил остаток хмеля у Васька и Сереги. Внезапный переход к полной трезвости особым образом повлиял на их мимику. Стороннему наблюдателю могло показаться, что они не пиво пили, а лимоны ели.