Куда течет Темза?

Виктор Анатольевич Селезнев, 2021

Рассказ о поездке в Европу и встрече в Лондоне с друзьями из прошлой жизни. Все начинается на праздновании Дня рождения ведущего Русской службы Би-Би-Си Севы Новгородцева. Кажется, что все было только вчера, настолько свежи воспоминания, но стоит взглянуть на окружающую реальность все выглядит чудесной сказкой, произошедшей не с нами.

В ЛОНДОН (Литрес)

Город начинается с Паддингтонского вокзала. Сюда, помимо обычных поездов, прибывают экспрессы из Хитроу. И поднимаясь из подземки я опять встречаю своего двойника, или наоборот — он возвращается из прошлого, чтобы напомнить, что жизнь, которую я пытаюсь прожить, вовсе не моя. По его мнению, я пытаюсь вернуться в чужую жизнь. Напрасно, ничего не получится — замечает он. Ты уже не вернешься, ты останешься там навсегда, — на этих пустых снежных просторах, на вечной мерзлоте и в наплывающем мраке зимы. Картина далеко не оптимистичная.

Напрасно я радуюсь, что побывал в Лондоне, ведь на самом деле получается так — размышляю я теперь, — что тогда мы с Сашей Полоцким ехали на автобусе по Пикадилли, через арабский квартал, по улице название забыл, потом мы проехали мимо Гайд-парка и мимо Букингемского дворца, но вместо меня ехал другой человек, тот, которого я называю теперь своим двойником. Это он спускается на платформу Паддингтон лондонской подземки. Он вообще не знает о моем существовании. Он счастлив, что гуляет по Ковент Гардену и заходит в пабы, потом он отправляется в Кэмптон Корт, он счастлив, что занимался любовью в отеле в Брайтоне и на пляже в Пярну, впрочем, это уже совсем другие воспоминания, никак не относящиеся к Паддингтону.

Вновь я возвращаюсь в пышный и шумный автобус, крики и звон посуды, музыка, наверно “Radio Head” и вижу того человека, в котором узнаю себя. Мне очень хочется оказаться на его месте, вернуться в Лондон или в Пярну, вплести в волосы цветы, курить траву, любить и быть счастливым. — именно так, как поется в известной песне про поездку в Сан-Франциско. Впрочем обо всем по порядку

Саша, устроившись у окна, фотографировал не переставая, не вникая в детали, он снимал все: приметные здания, улицы, памятники, парки, заборы, скверы, деревья. Можно сказать, снимал все подряд, не слушая гида. Наверно, хотел увезти с собой немного Лондона. Вдруг больше не представится такой возможности — побывать здесь?

Впереди, во второй половине дня было чествование Севы Новгородцева — отмечание его Дня рождения. Это было запланировано сделать в Гринвиче. А пока мы ехали с экскурсией по городу. Останавливались в наиболее популярных местах. Обзорная экскурсия по словам Полоцкого всегда обо всем и ни о чем, поэтому после нее хочется вновь побывать в уже посещенных местах. Поехали мимо и с остановками Вестминстера, Трафальгарскую площади, Британского парламента с Биг-Беном, дальше Гайд-парк, Пикадилли и Лейстер-сквер. Потом еще неоднократно приезжали туда и удивлялись зачем нам нужна была эта обзорка. Все равно ничего толком не запомнили. Как оглавление «Войны и Мира» прочитать….

Завершилась экскурсия через 4 часа в одном из колоритных английских пабов с названием «Четыре короны». Не удивительно, что назван он был в честь легендарной ливерпульской четверки. Так заключил один из наших самых продвинутых битломанов Сергей Залепухин

Со временем, прошло уже 20 лет после той поездки, черты стерлись, имена позабылись, и теперь трудно твердо сказать: кто же именно был со мной в Лондоне? Конечно это были мои друзья и товарищи, любители послушать рок-музыку и западные голоса, выпить пива, перед концертом и после, и вообще тусовок — это ясно. Но ведь помимо них была еще и женщина, моя подруга товарищ и партнер. Кто же именно? Кого же я пригласил с собой в Лондон?

Саша Полоцкий утверждает, что это была Елена. Которую я называл как бы свой женой. Но сейчас это выглядит смелой выдумкой, поскольку я не мог поехать с ней. С ней, казалось мне тогда, все было кончено. Мы не виделись несколько лет, почти не звонили друг другу, и даже не присылали открытки ни с 1 мая, ни с Пасхой.

И вдруг мне сообщают, что я ездил с ней в Лондон. Нас видели на Оксфорд роуд и еще мы вместе со всеми пили пиво в пабах Сохо, и не только это! Много всего было и весьма экстравагантного.

Еще Полоцкий добавляет, что я был влюблен в неё и ничего не хотел про нее плохого слышать, не хотел видеть, как она изменяет тебе с этим документальным режиссером с киностудии «Баррандов», кажется. И никто не решался тебе об этом сказать, чтобы не разбить твой хрустальный замок иллюзий. Пусть все идет как идет, а потом, когда Туманный Альбион растает в прошлом, когда мы вернемся, ты проснешься и все поймешь. Тогда ты полной мере осознаешь, как она обманывала тебя… И тут он привел вполне конкретный факт: особенно тебя обрадует, что ее встречи с этим документальным чехом проходили по ночам в отеле Baltimore House именно на соседней от Паддингтона улице. Это вообще неслыханная наглость!

Так считает не лишенный романтизма Саша Полоцкий, и это, как вы понимаете, вовсе не истина, хотя он действительно общался со мной, пил вино, фотографировался… — это его реальный опыт. Но вовсе не означает, что это был я.

Это был тот — другой, который во мне сидит и считает, что он — победитель. Теперь я называю его двойником. Он прожил мою жизнь, так запросто и непринужденно, путешествуя в Сан-Франциско и в Сингапур, собирая радости и не зная печали. Он забрал все лучшее, что было в прошлом, а что не смог взять — бросил. Рассовал по ящикам письменных столов, картонных коробок на антресолях, в шкафах и просто каких-то ящиках. Теперь я нахожу свидетельства той жизни в виде квитанций, музейных билетов, рекламных проспектов и журналов, туристических листовок и буклетов. Интересно разворачивать конверт и внимать оттуда ваучер или кассовый ордер и удивляться: неужели это было и со мной? Неужели я побывал в том месте и в то время?

Конечно, это он, этот беспечный победитель, испортил отношения с Леной. Я познакомился с ней, когда все светлое и яркое было впереди. Мы ездили на Азовское море в курортный город Бердянск. Тогда для подавляющего большинства не было шансов перебраться через «железный занавес». Сколько еще пройдет времени, прежде чем мы полетим на Сейшельские острова, еще и еще раз откроем мир тропических пляжей и теплых ветров, горячего песка и прибоя.

Оттуда мы возвращались в московскую шум и суету, но совсем ненадолго. Скорее собирались и ехали дальше: к Елисейским полям или галереям Италии. Это был праздник, в котором я уже совершенно точно не участвовал. Так все складывалось удачно, что теперь трудно вообразить, что это возможно. Лететь с тропических островов Индийского океана на модельное шоу в Ницце или Женеве. Так живут те, у которых жизнь удалась.

SHOW MUST GO ON

Это только кажется, а он поверил что оно будет продолжаться, вечно будет идти это шоу и не смотря ни на что

Ему казалось, потому что он так жил: на полную катушку, с раннего утра и до позднего вечера, не жалея себя словно сил хвати на вечность. И эта вечность станет реальностью.

А если его не будет? И взглянув на него, можно было вообразить, что без него “Show must go on” («Шоу должно продолжаться») остановится. Он жил словно продолжал красочное ослепительное шоу. И верил, что так будет вечно.

Дальше он все разбил, уничтожил своей беспечностью и безразличием. Лена уходила все дальше и дальше. Стеклянный коридор из витрин превратился в осколки, когда она перешагнула черту невозврата.

Теперь я очень сожалею об этом. Я вижу зелень альпийских лугов, хвойный лес и водопады Лаутербрунена, когда мы ехали из Швейцарии в Инсбрук, а потом в Оберстдорф. Опустевшие подъемники и шумные по вечерам ресторанчики на мощеных булыжником улицах. Теперь от этих путешествий остались только обрывистые воспоминания, всплывающие при рассматривании фотографий. Неужели жизнь уже прошла, и ммы больше не увидим водопадов и тропических пляжей, не проедем по лесной дороге в карельских скалах?

Песня “Show must go on” — Фредди Меркьюри — звучит из неведомой тьмы словно свет погасшей звезды. Это призыв покинувшего нас музыканта — «Шоу должно продолжаться» — несмотря ни на что.

Несмотря на то, что его уже нет с нами. Но на самом деле его нет только физически, а дух его летит рядом, заполняя вселенную именно этой мелодией “Show must go on”. Он понимал, что неизлечимо белен, что скоро умрет. И он оставил нам эту песню как завет и призыв: пусть меня нет, но шоу должно продолжаться. Несмотря ни на что шоу должно продолжаться. Немногим дается такое счастье: оставаться с людьми после смерти.

ПУТЬ в БЕРЛИН

Путешествие в Лондон началось с того, что наша веселая, сплоченная на основе любви к рок-н-роллу и алкоголю компания погрузилась в Брест-Литовске в двухэтажный автобус (нет, это был не лондонский дабл-деккер) и стартовала в направлении Берлина. Участники группы, их набралось почти 70 человек, а если быть точным, то именно 66, разместились по всей длине салона и прильнули в интересе к окнам, там другая — европейская жизнь, газоны и набережные, а другие — это была часть энтузиастов (особенно влюбленные в жизнь) — сразу принялись за пиво.

За остаток дня и часть ночи пересекли Польшу. Первая остановка в Берлине. Нас привезли в какой-то пригород и высадили на пустынной улице. Наверно, эта территория прежде относилась к восточной части. Дома с одинаковой планировкой, очень много зеленых насаждений, каких-то кустов и клумб с цветами. Не знаю почему, но взглянув на унылую скучную улицу с однотипными домами, я подумал о Лене, может быть, этот вид напомнил мне Воронеж, ее когда-то любимый, даже родной город, об ужасной жизни в котором она много рассказывала. Именно там и появилось у неё стойкое желание уехать навсегда из России.

А потом, когда наступила перестройка, его удалось реализовать, поскольку неожиданно выяснилось, что у нее имеются немецкие корни. Хотя бабушка и родилась в России, точнее в Украине, но ведь прадедушка и прабабушка приехали из Германии еще до революции, они были одними из первых переселенцев. Осваивали земли, сажали сады — они вели хозяйство где-то в Юго-восточной Украине, между Мариуполем и Бердянском. Потом их ферма была разорена большевиками, а они сосланы на Урал.

Немецкие корни еще предстояло документально доказать. Этим она и занималась. С того времени до нашей эпохальной поездки прошло почти 15 лет. Все это время Лена довольно интересно и успешно прожила в Германии и называла теперь эту страну своей родиной. Она успела побывать во многих больших городах, объехала почти всю Западную Европу. Но так и не добралась до Лондона. Да, вот все как-то не складывалось: только серьезно задумалась об Англии во время осеннего отпуска, и уже цены на туры посмотрела, но тут приглашение знакомого начальника почты: он звал составить компанию в рандеву в Тунис, как откажешь? Да еще приятная неожиданность: пакетный тур попался на распродаже с большой скидкой (60%) — такое нельзя пропускать! Опять приходилось Англию откладывать. Получалась печальная картина: за 15 лет она так и не смогла из своего провинциального городка (название Пфорцхайм, находится где-то под Штутгартом) доехать до Британской столицы. А было всего-то рукой подать…

А теперь выпал такой редкий удачный случай: можно поехать со мной на автобусе и прямо из Германии. Она обрадовалась, когда я рассказал ей о нашей поездке. Помню, что не ожидал, совершенно не ожидал, что она сразу прямо так и скажет: я всю жизнь мечтала побывать в Лондоне!!! И поэтому ты непременно должен пригласить меня. И чтобы не разочаровывать девушку, я так и сделал. А еще купил ей билет и оплатил гостиницу. (неоправданная и неуместная щедрость, но тогда это представлялось нормой.)

Елена Румиш была рада. Все складывалось просто замечательно. И как не воспользоваться такой возможностью, тем более немецкой женщине, отличавшейся меркантильностью и экономностью. Это как бы национальная черта. И нужно ей следовать, если хочешь стать настоящим немцем! (или, точнее, немкой!)

Она присоединилась к нам в небольшом уютном городке неподалеку от Ганновера. Стояла на перекрестке как обычная студентка, возвращающаяся с фитнеса. С небольшой сумкой на ремне через плечо. И наш автобус подхватил ее словно запоздалого пассажира.

После нешироких зеленых улиц провинциального городка, мы выехали на трассу (А1) и вскоре остановились на одной из заправок. Обычно вокруг них строят целые центры для отдыха, покупок и питания, которые называются “rest areas”. Там мы пообедали, размялись и уже готовы были двигаться дальше, но в этот момент перед нашим автобусом появились полицейские. Оказалось, что у автобусников неправильно оформлена страховка, и поэтому дальше ехать на этом автобусе мы не можем.

Никто не встал, когда нам предложили покинуть салон. Полицейские молчали. Напряженная тишина. Лена в этот момент заявила мне, довольно язвительно и капризно, что «это ты виноват, что вовлек меня в это сомнительное путешествие на неисправном автобусе». И еще добавила, что она вовсе не собирается ночевать в грязной придорожной гостинице для водителей траков…

Мне не понравилась такая реакция, в общем то, на обычную дорожную проблему, но я промолчал. А потом вспоминал, что это был первый сигнал, что поездка будет неудачной.

Это был шанс. Можно было сразу заявить, что нам, в таком случае, лучше не ехать в Лондон вместе, тебе лучше сойти с автобуса и добираться авиатранспортом! (именно авиатранспортом: вертолетом, планером, дирижаблем еще каким летательным аппаратом, у них в Германии полно технических вариантов) Или вообще вернуться назад, в свой Пфацхальм дабы мы еще не покинули страну. Она бы не согласилась, но вести бы себя стала иначе: не устраивать мне сцен и не высказывать упреки, что ее интересы не учитываются.

Теперь сожалею, а ведь мог бы еще тогда поставить точку. Сразу не сойдешь со взлетной полосы, если вознамерился взлететь — я, помню, воображал себя сверкающем титановыми деталями лайнером. Или венным перехватчиком (как ЯК-истребитель у Высоцкого), который уже не остановить. Более того эта история должная была развиваться совсем иначе. Поскольку вместо Елены планировалось поехать совсем с другой девушкой. Но к старту поездки она оказалась не готова, что меня очень огорчило. И чтобы как-то поднять себе настроение и заполнить неожиданно образовавшуюся пустоту, я позвонил без всякой надежды на положительный ответ Елене. Но все оказалось точно наоборот: они вцепилась в мое предложение, словно находилась в полном отчаянье, что уже никогда не будет в Лондоне. Вдохновленный я решил, что это путешествие для нее как фолл последней надежды.

Подождав еще немного, полицейские развернулись и покинули салон. Проблема с автобусом ставила наше путешествие на грань катастрофы. Мы по-прежнему стояли на паркинге, кто-то курил рядом, кто-то гулял. К счастью все разрешилось хорошо и довольно быстро.

Через несколько часов наш автобус уже въехал на окраины Амстердама. Страховку прислали по факсу, в ближайшем деловом центре нашли открытый офис, туда из Каунаса отправили копию полиса, что вполне удовлетворило немецких полицейских. Они пожелали нам на прощанье веселых каникул на берегах Темзы! Мы дружно ответили: Rammstein forever!

Теперь мы ехали по Голландии и пили голландское пиво. Наверно, «Амстел» или «Хайникен». Закупались в местном супермаркете, глаза разбегались от разнообразия марок и видов, а руки так и хватали новые и еще неведомые красочные банки с такими соблазнительными названиями напитков, которые хотелось протестировать, прямо не отходя от кассы.

Твёрдо решили, что когда в Амстердаме заселимся в гостиницу желательно с видом на канал, то пойдем на прогулку и будем кататься на кораблике. Где же широко известная улица Красных фонарей? Где же это замечательное место, где можно пообщаться с девушкой и покурить травы, при этом не таясь и не опасаясь быть схваченным полицией?

Впрочем, это были только мечты, мои безумные мечты. Поскольку рядом со мной, в соседнем кресле сидела любимая женщина и меня поэтому не особо интересовали развлечения на улице Красных фонарей. Тем более что это удовольствие весьма недешево (500 E), но одновременно и сомнительно, если судить по внешнему виду жриц любви, выставляющих себя в окнах домов на обозрение пьяной и обкуренной публики. На прилегающих улицах и в многочисленных барах можно найти более симпатичный товар по более выгодной цене. Этим потом и занялись двое энтузиастов нашей группы.

Недолго думая мы с Леной решили заняться сексом прямо в автобусе. Для этого переместились на последний ряд. Товарищи по путешествию могли быть в некоторой степени смущены, если делать это у них на глазах. А на последнем ряду вполне подходящее место для тех, кто давно не видел друг друга, не обнимал не целовал и не проникал внутрь.

Удивительное и противоречиво то чувство, которое возникает при встрече после долгого расставания. Сколько не виделись! Столько кажется хочется сказать, рассказать, поделиться, а вот настает этот миг, и ты молчишь как рыба. Все слова и мысли куда-то улетели. Уже бесполезно вспоминать. Лучше просто спросить о погоде или о пробках в городе. Лишь бы как-то поддержать разговор.

— Ты где оставила машину? — спросил я, когда она вошла в автобус и села в кресло рядом.

— Я доехала на автобусе, от вокзала совсем недалеко. Машину оставила дома. Здесь дорого на местной парковке. Лучше ехать на поезде.

— Конечно, на поезде…, — сказал я и расстегнул у неё зиппер на джинсах.

НЕ ЗАМЕЧАЯ ЛОНДОНСКИХ ТУМАНОВ

Для меня поездка в Лондон стала воплощением в жизнь моего многолетнего плана путешественника — побывать во всех столицах мира. Поэтому как только узнал, что мои друзья готовятся к такому путешествию, сразу начал собирать чемодан.

Однако в целом поездка задумывалась несколько иначе: она была посвящена Дню рождения Севы Новгородцева, отмечание которого неслучайно совпадает с ежегодными встречами Клуба слушателей Русской службы Би-би-си, членом которого я являюсь практически со дня основания. Очередную встречу решили провести именно в Британской столице.

Особенно не углубляясь в прошлое, скажу, что увлечение заграничным радио приобрело с начала 70-х и до 90-х всесоюзный размах. Во всех городах Советской России появились слушатели «вражьих голосов», их можно было заметить гуляющих по парку или сидящих в сквере с коротковолновым приемниками в руках, из которых раздавалось характерное шипение и треск, и еще сквозь эти шумы продирался голос иностранного диктора с западным акцентом.

Прослушивание передач было вызвано дефицитом правды. В стране тогда царила тотальная ложь. Другие так защищались от грязной пропаганды чем занимались все средства массовой информации.

Одним из таких голосов была передача популярной музыки на волнах Русской службы Би Би Си, ведущем которой и был Сева Новгородцев.

Слушатели западного радио так и остались в большинстве эти люди так и остались наедине со своими приемниками, максимум обсуждали новости свободного мира среди друзей или на кухне. Слушатели Севы нашли возможность встретиться, познакомиться и подружиться. Организовать в результате Клуб. Об этом имеется целая история, которую лучше расскажут сами участники этого Клуба.

Готовиться к встрече в Лондоне мы начали еще год назад, с прошлой июльской поездки в Нижний Новгород, когда и возникла эта безумная, как многим тогда показалась, идея отметить следующий день рождения Севы в столице Туманного Альбиона. А собственно где же еще? Какие еще варианты? Ведь Сева живет в Лондоне, и сколько лет мы слушаем радио Би-би-си, которое вещает именно из Лондона, а еще ведь Лондон, помимо всего прочего — столица мировой рок музыки. Так что решено было отправиться в Лондон!!! И предложил это наш бессменный и неутомимый организатор — Алексей Татищев.

Он сразу и задумал это путешествие не просто как поездку к Севе в Лондон, а как настоящий познавательно-развлекательный автобусный тур по всей Европе. Многие тогда еще ни разу не были за границей, у других все заграничные вояжи ограничивались Турцией и Египтом. А тут вдруг такое потрясающее предложение: на неделю в Лондон и еще неделя по столицам и городам Европы.

Начался тур в Брест-Литовске, где наша веселая братия загрузилась во внешне шикарный автобус какой-то прибалтийском транспортной компании, (из Каунаса приехал) и тронулась через Польшу в Берлин, затем в Амстердам, потом в Брюгге и, наконец, в городе Кале, чтобы переправиться на пароме через Ла-Манш, и прибыть в столицу Англии. И там закончить. Но только первую часть путешествия!

Вторая часть маршрута — возвращение — проходила через Гент, Мюнхен и Варшаву. Для многих это было первое путешествие в Европу, поэтому средневековые улочки Гента, древние соборы, каналы Брюгге поражали воображение. А пивные Мюнхена (где-то в одной из них, кажется Левенбрау, устроили настоящий пивной путч) оставили неизгладимое впечатление на всю оставшуюся жизнь. «Жаль, что Октоберфест еще через два месяца, не продержаться…» — говорил наш пивной энтузиаст из Нижнего Ёффе. И с ним нельзя было не согласиться.

Сначала я собирался лететь. К сожалению, слишком порой бывает душно и тесно в этих междугородных «комфортабельных» автобусах… Поэтому автобусный тур по Европе меня мало привлекал. Я хотел лететь в Лондон на самолете. Быстро и удобно. Даже то обстоятельство, что я смогу еще раз взглянуть на Европу, да еще в окружении старых друзей — горячих любителей пива и рок-н-ролла не решало в пользу автобуса. Все-таки проще миновать границы над облаками.

Но все получилось иначе, стоило мне похвастаться Лене: мы начинаем грандиозное путешествие по Европе от Бреста до Лондона! Не нужно было объяснять, что за компания собирается. С некоторыми из участников она была знакома еще по первым встречам клуба в Москве, еще до своего отъезда из России. Поэтому она живо вообразила шумную веселую тусовку, особенно из своего провинциального Пфорцхайма.

И сразу сообщила мне, что готова присоединиться к нашей группе в Ганновере. «Ну вот! Надо же было сказать, что принять участие в походе в Лондон может каждый! И кто меня тянул за язык предлагать ей? Но что теперь? Теперь и она тоже едет. Сразу вспомнил прошлогодний разговор по телефону, когда я предлагал ей поехать в Рим на машине — она тогда отказалась, сославшись на свою занятость и техническую неготовность автомобиля». Так что теперь она своим согласием предопределила мой выбор: мне предстояло потеть в пыльном автобусе.

Тогда еще какое-то не придал значения, даже не обратил внимания на ее фразу, что «мой друг, разве что, будет против». Какой еще друг, если она едет со мной и предоплата уже внесена? Я не думал об этом, только потом Саша Полоцкий рассказал мне, что чуть ли не следом за автобусом ехал ее сожитель — чех, бывший работник киностудии «Баpрандов». Его старенький французский автомобильчик заметили автобусные водилы, Саша случайно услышал их разговор об этом. Сразу лишь взглянул мельком, но потом, когда увидел тот же самый автомобильчик в Лондоне, понял, что все не случайно.

Разумеется, она не сказала мне, что намеревается сделать ее сожитель, что он не хочет отпускать ее в Лондон, а если она все-таки поедет, то поедет тоже. Он будет следовать за ней (или за нашим автобусом), чтобы препятствовать как сможет нашему общению. Каким образом и для чего, мне было непонятно. Даже после того как Саша Полоцкий все рассказал. Иначе бы я не поверил, поскольку мне такое поведение казалось очень глупым.

Но я не учитывал особенности характера моей подруги, которая могла извлечь пользу для себя даже в, казалось бы, совсем безнадежной ситуации. Отправляясь со мной в Лондон, она конечно думала: как это прекрасно увидеть такой необыкновенной город как Лондон, но и не забывала, что неплохо иметь возможность громко хлопнуть дверью и уйти, если что-то в отношениях со мной не понравиться. Вполне возможно, что она готова была убежать к чеху.

Такое сочетание компромисса и желания полной независимости было в ее характере. Она всегда была готова устроить скандал с демонстрационным сбором вещей и уходом. А через 15 минут забыть об этом и вновь стать покладистой и внимательной. Даже во время поездки в Лондон она не исключала это. Чех становился как бы «засадным полком» — средством воздействия и причиной капризов.

Он поселился в небольшом семейном отельчике почти на соседней с нами улице. Постоянно слал ей смски. А вечерами он возможно прогуливался под нашими окнами и разрабатывал планы мести или вызволения своей возлюбленной из сладострастных лап соперника. Там и придумал план «ночное рандеву». Зная, что Леня любит ночные развлечения, он пригласил ее в модный клуб «Фламинго» в Сохо. И даже прислал фото входного билета. И написал, что если она не выйдет, то об придет за ней и устроит грандиозный скандал, после которого ей придется убираться из Лондона.

После полуночи она встала с постели, быстро оделась, я даже не заметил, потому что крепко спал после долгого и насыщенного секса, и тихо вышла. Когда я обнаружил ее отсутствие, шел четвертый час. Не успел я удивиться, как дверь в номер отворилась, и она впорхнула в комнату как ни в чем не бывало. Я был настолько счастлив, что даже не стал ее расспрашивать куда это ее носило? Так ли это важно после того, что было, что происходит и еще столько раз будет происходить?

В Лондоне мы остановились неподалеку от железнодорожного вокзала Паддингтон. И нужно заметить, что Паддингтон — это еще и одноименная станция метро. Она построена одной из первых, в 1861 году, а в целом лондонское метро открылось в 1863 году. Особенность этой станции в том, что у ней нет крыши. Так что стоя на платформе в ожидании поезда, пассажиры могут любоваться звездами. А нам, когда мы отправляясь куда-то тоже стояли на платформе было видно окно нашей комнаты в отеле. Лену это весьма забавляло: она могла смотреть из окна номера на платформу старейшей в мире станции метро. И наоборот.

Во многих европейских городах метро превосходит московское по числу станций и протяженности. Почему же так? А потому, что в Москве построено два метро: первое открыто для всех, а второе, секретное, построенное для партийно-правительственной элиты на случай ядерной войны. Чтобы народным вождям было удобно драпать, когда все остальные будут умирать. Второе метро держится в секрете и сейчас никак не используется.

Наш горячий питерский сосед по этажу — Андрей, я был знаком с ним еще с 90-х годов, отмечал прибытие в Лондон, поглощая алкогольные запасы, сделанные еще в Дьюти Фри в Шереметьево. Он накупил столько бутылок, что, когда в самолете ему сообщили, что в Англию можно ввозить только 2 литра, сильно приуныл. Что делать? Выпить или бросить в самолете? То и другое невозможно. Тогда он раздал каждому из нашей группы (было 15 человек) по бутылке, чтобы мы пронесли через таможню. И вот теперь он пожинал плоды нелегального провоза. Через некоторое время в дым пьяный свалился на кровать. Наутро, похмелившись из горла шотландским виски, он схватил непочатую бутылку и отправился на завтрак. Встал перед входом в столовую и наливал каждому в бумажный стаканчик «по случаю прибытия в славный город Лондон».

Вообще-то метро — это далеко не главное, что нас интересовало в Лондоне. Побывали в музее Шерлока Холмса на Беккер стрит 221 б. Экспозиция состоит из вещей того времени, когда жил воображаемый Холмс и доктор Ватсон. Комнаты четырехэтажного музея уставлены манекенами, иллюстрирующими наиболее популярные рассказы о сыщике. На входе нас встретил артист, изображавший доктора Ватсона, заговорил с нами по-русски с кавказским акцентом. Музей интересный, особенно для тех, кто прочитал по несколько раз все рассказы Кона Доила о легендарном детективе.

В Лондон мы прибыли к вечеру. Нашу группу называли автобусники, мы были немного помятые и усталые, но счастливые. Часа три нам пришлось постоять в пробке при въезде в город. Еще два раза автобус делал остановки, на который нас выпускали на перекур.

Настроение было праздничное, прямо можно сказать: по-первомайски радостное и оптимистичное. Достаточно было пообщаться с нашим видеоархивариусом Володей минуты три, чтобы понять насколько захватывающей была поездка по Европе. Глаза Володи просто горели восторгом от увиденного. Особенно впечатлил Брюгге, средневековые улицы, каналы с моторными лодками, храмы — нетронутый временем колорит. И еще настоящее бельгийское пиво!

Не ожидал я встретить на лондонской улице моего давнего приятеля — Григория. Мы выходили из автобуса и забирали свои чемоданы. Я очень обрадовался, когда среди неформально встречающих я увидел Григория (Мы не виделись 15лет), он прилетел на Севино торжество из Нью-Йорка. Это только некоторым кажется, что Нью-Йорк далеко — за семью морями — а на самом деле рукой подать. Григорий просто купил билет на самолет, а на работе, в своей страховой конторе, взял короткий отпуск и приехал. Я спросил его с удивлением: «Как же ты так легко собрался?» Поскольку уже не надеялся, что когда-то повстречаю его.

Меня поражали и восхищали люди готовые принять решение лететь через океан и выйти через 15 минут из дома и отправиться в аэропорт Кеннеди. «А мне собраться, что подпоясаться» — ответил Гриша.

К таким легким на подъем можно отнести и Лену. Но не только поэтому. Она практические мгновенно приняла решение ехать с нами. Сначала мне казалось, что она вцепилась в эту идею: побывать в Лондоне — с такой необычайной энергией, что словно всю предыдущую жизнь провела в каком-нибудь Мичуринске или за Уралом. От тоски по неведомому. (Встречались ведь в нашей компании и такие далекие представители, новосибирцы и краснокурганцы.) А может ей понравилось, что я приглашаю и не нужно ни за что платить…

Со мной согласился Саша Полоцкий, он сказал: «мани — это, конечно, весомый аргумент», но я все — таки полагал, что это не совсем так. Я думал, что это любовь!

Конечно, думал я, ведь мое предложение вывело ее из унылого однообразия, она получила возможность вырваться из провинциального городка. Я так воображал, что ей очень хотелось увидеть Лондон, и мое предложение и поездка на автобусе с шумной и веселой компанией решили ее выбор. Это же шанс, думал я, уйти из рутины, не видеть ни соседей, ни коллег из клиники (а потом я еще узнал, что она решила отдохнуть от поднадоевшего партнера со своим традиционным сексом на терраске) и как им не воспользоваться? И она сразу согласилась.

Следующий день мы начали с автобусной экскурсии по местам рок-н-рольной славы, в частности, гуляли по Сохо, а закончили в Буш Хаусе — огромном здании, в котором находится Би-би-си. Поскольку мы — слушатели Русской службы Би-би-си — нас пригласили на запись передачи Севаоборот. Служащие радиокомпании — страшные бюрократы — пересчитывали группу по несколько раз, чтобы кто-то лишний не просочился (нас ведь было 66 человек, так вот 34 пришлось вычеркнуть из списка), запретили фотографировать, курить и пить во время прямого эфира (потом уже можно). Нас провели в подземный бункер, посадили в небольшую комнатку, довольно тесную для 32 человек, а более просторных помещений у них нет. Пришел Сева, Леонид Владимиров (джаз-программа) и Владимир Владимирович (исторические хроники) — постоянные ведущие Севаоборота — сели за стол с каким-то древним, наверно, 70-х годов производства микрофоном, на котором висела табличка «ВВС», и передача началась. В целом, ничего интересного на лондонском радио я не увидел. Все какое-то допотопное и консервативное, как и вся Британская империя. И Саша Полоцкий полностью разделил моё мнение, когда вечером я с ним поделился.

После передачи пошли отмечать прожитый день в пабы Сохо и Ковент Гардена. Это самые тусовочные районы Лондона. Хорошо, что Лена не стала меня донимать вопросами: когда же мы пройдемся по магазинам? Самостоятельно ходить по бутикам она почем-то не решалась, видимо, боялась заблудиться, но, когда поняла, что на улицах легко можно встретить русскоязычных и обо всем их расспросить, стала в шопинге гораздо решительнее. Но все это было дальше, все это было потом, а пока мы были вместе.

После паба до гостиницы добирались, кто, как сможет, мы вот с Андреем из Питера ехали в просторном кэбе. Удобно, но курить нельзя. Зато можно развалиться на сиденье и вытянуть ноги.

Кульминация нашего путешествия пришлась на следующий день — 9 июля. Мы отправились в гости к Севе, на окраину Лондона — в Гринвич. Сначала ехали на автобусе, затем плыли на пароходе по Темзе. Самая известная английская река два раза в сутки меняет направление своего течения. В момент отлива уровень падает на 7 метров, обнажая прибрежные отмели, а затем вода начинает прибывать, меняя направление течения. И хотя на вид река очень мутная, местные говорят, что воду можно пить.

А еще, нам поведал местный гид, отлив и прилив использовали в средние века для изощрённой казни, обычно морских грабителей. Виселицы с осужденными устанавливали так, что во время прилива веревка на шее ослабевала, а при отливе — медленно под весом тела натягивалась. Казнь могла длиться до трех суток, больше жертва не обычно не выдерживала и умирала.

Утром в отеле Лена утроила сцену ревности. Сказала, что на очередную пьянку она не поедет. И мне не советует. Я почувствовал, что она задумала испортить мне праздник. Этот день, ради которого я проехал пол-Европы, полземли, она решила замалевать черным маркером. «Ты не забывай, — я говорил ей в ответ, сколько мы готовились к этому дню! Мы ведь этот день приближали как могли, у нас были «версты обгорелые в пыли». И теперь ты называешь этот возвышенный день — грязным словом «пьянка»!

Конец ознакомительного фрагмента.