Тверские перекрёстки. Выпуск 3

Виктор Алексеевич Серов

Третий выпуск альманаха «Тверские перекрёстки» посвящён Бежецкому краю. В него вошли стихи авторов из города Бежецк и района, а также авторов из Краснохолмского и Максатихинского районов.Приятного вам прочтения!

Владимир Абдулов

г. Бежецк

Родился 25.08.1970. Образование высшее. Окончил Санкт-петербургскую академию аэро-космического приборостроения. Работал авиационным техником, преподавал в школе. С 1995 по 1997 г. проходил воинскую службу на Дальнем востоке в ВКС. Старший лейтенант запаса. Работал инженером в ПАО «Ростелеком». В настоящее время директор «МОУ Дороховская СОШ», учитель физики.

Руководитель военно-патриотического объединения «РуБОС-Бежецк», клуба «Восходящая звезда» (СПб). Преподаватель рукопашного боя.

Печатался в коллективных сборниках бежецких поэтов, неоднократно в альманахе «Сергиев» (Сергиев Посад), в тематических сборниках современной поэзии издательства «Перископ — Волга», в альманахе «Тверское Пушкиноволжье» и в другой периодике.

В 2017 году принимал участие и в «Каблуковской радуге», в 2021 году стал лауреатом фестиваля.

В 2020 году выпустил авторский сборник «Выйти из тени».

Постоянный участник Гумилевского фестиваля на бежецкой земле и фестиваля «Солнечные блики» в с. Градницы. Лауреат фестивалей «Посадская лира», «Семья — источник вдохновения».

Ахматовский фестиваль

Суета городская, хоть город совсем небольшой,

Поглощает и время, и силы на мелочи быта.

Разъедает сердца, как в пробирке раствор с кислотой,

Чтобы все позабыть из того, что ещё не забыто.

Только что-то мешает, и это уже хорошо.

Мир старинной усадьбы цепляет за память и душу,

Где скрипят половицы и слышатся звуки шагов

В синей комнате ночью, если внимательно слушать.

А художник у дома в набросок добавит штрихи,

Чтобы все оживить, как когда-то Господь человека.

И приходит поэт, и рождаются снова стихи,

Прорастая назло равнодушию этого века.

Здесь качаются сосны над скошенной летней травой,

Колокольного звона плывут в небеса переливы.

Это время, когда мы с тобой отдыхаем душой.

Это место, где каждый когда-нибудь станет счастливым.

И нам сердце не даст… Нет, не даст позабыть о былом.

Будет все продолжаться, и забвения точно не будет,

Потому что есть сад, потому что есть в Градницах дом,

И ещё потому что вокруг всего этого люди…

Одуванчики

Счастье в вафельном стаканчике,

Солнца яркая латунь,

Облетают одуванчики,

И торопится июнь.

Встречи или расставания —

Не до них ещё пока,

Но уже в воспоминаниях

День последнего звонка.

Среди всех грядущих праздников

Этот вряд ли повторят,

Как глазенки первоклассников,

Что попали в первый ряд.

Под раскаты школьной звонницы,

Соблюдая вальса такт,

Сделать каждому приходится

Новой жизни первый шаг,

Где и девочкам, и мальчикам

Повзрослеть приходит срок.

Облетают одуванчики

Не сплести уже венок…

А яблок видимо — невидимо

А яблок видимо-невидимо,

Дворы засыпало антоновкой.

И сами падали, и ветер их

Ронял с раскидистых ветвей.

И долго строчками пунктирными

Их грустно поливали дождики,

Смывая листики прилипшие.

Забава вечная дождей…

И солнце слепит предзакатное,

За горизонт скрываясь медленно,

А вслед за наступившим вечером

На небо вылезет луна.

И пусть останется загадкою,

Кем это чудо было создано,

Кому настолько делать нечего,

Что красота вот так нужна…

А яблок видимо-невидимо,

И за неделю тут не справиться.

И мы, конечно, не осилили,

Хоть собирали дотемна.

Морозит их ночами синими,

И все равно в траве останется

Напоминанием об осени,

Когда пожалует зима…

Понедельник

То ли день действительно тяжёлый,

То ли утром очень не до шуток?

Люди на работу чешут квело,

Кто пешком, кто в тесноте маршруток.

Кандидат с плаката, улыбаясь

Шире, чем подвеска для плаката,

Рай нам обещает, не стесняясь,

Только после выборов когда-то.

Дождик, хмарь, туман, повсюду лужи,

Даже тянет выпить, хоть и утро.

Дальше точно будет только хуже.

Как ни ляг — сплошная Камасутра.

Эх, сейчас бы в кресло с чашкой чая,

А не эти ро…, простите, лица.

Кандидат с плаката что-то знает.

А иначе чё он веселится?

Падший ангел

Кому много дано, с того много и спросится,

Но чем выше полёт, тем и падать больней.

Исполняя падением чьё-то пророчество,

Я ломал свои крылья о грани камней.

И пришёл в этот мир откровенно досадуя,

Что остался отброшен, забыт и презрен.

Так бывает порою и ангелы падают,

Чтоб потом навсегда стать другими совсем.

Да, живой, но теперь ничего не поделаешь,

Стал сжигающим взгляд и шаги нелегки,

Даже перья, когда-то сверкающе белые,

Превратились на крыльях в стальные клинки.

Я из списков небесного воинства вымаран,

И низвергнут навечно — таков Его план.

Кто там пел о свободе какого-то выбора?

Вся иллюзия выбора тоже обман.

Кому много дано, с того много и спросится,

За падение вниз и стремление вверх.

Исполняя падением чьё-то пророчество,

Я пикировал вниз, словно раненый стерх.

Наказание редко бывает наградою,

После тоже приходится верить и жить.

Эй, смотрите я падаю, падаю, падаю.

Может даже за это и стоит простить…

Февраль

А февраль, провожая зиму,

Разрыдался, как истеричка.

Крыши зданий, как строчки стынут,

Их сосульки берут в кавычки.

Лёд и брызги дорожной каши

Разлетаются до обочин.

Вечер тёмным мазком гуаши,

Только стали короче ночи.

Торопливо крыла раскинув,

Тоже чем-то сродни искусству,

Недопадавшую рябину

Снегири подбирают шустро.

Последний снегопад

Как финальный аккорд затянувшейся зимней погоды,

Зарядил снегопад, да во всей своей дикой красе.

Знать решила зима, что подходит минута для коды,

И пора попрощаться, но так, чтоб запомнили все.

Нерешительный дворник глядит на лопату с тоскою,

И гадает бедняга: «Уже убирать или нет?»

А мальчишка на лавке снежки собирает рукою,

Чтоб потом от души запустить их опять в белый свет.

И в лицо, и в ладонь попадают мне метко снежинки,

И под ноги летят, и прицельно, и так… наугад.

Три серьёзных кота пробежали куда-то тропинкой.

Снегопад — снегопадом, а всё-таки, граждане, март…

26.03.2022

Всадник

Всадник на камне давно уж не верит в судьбу.

Множество лет не сходить с постамента — мучение.

Он оправдал свое вечное предназначенье —

Город хранить, отгоняя ладонью беду…

Всадник на камне устал. Устаёт и металл.

Что говорить? Даже люди теперь не из стали.

Все мы устали, давно и смертельно устали

В скачке, где век, словно дикий табун проскакал.

Всадник на камне прочувствовал времени суть,

Годы и воды, ветра и войны барабаны.

Все перенёс, продолжая для нас постоянно

Взглядом и волей державной показывать путь.

Всадник на камне сурово глядит с высоты.

Толпы у ног — кто-то зван, кто-то вовсе непрошен.

Кто за него теперь сможет принять эту ношу?

Может быть, я? Может он или, может быть, ты?

Журавли

Поредел батальон после первой воздушной «прополки»,

Много выбил налет, да и так невеликая рать.

И стучались в висок, как по брустверу мысли-осколки,

Пригибая нас вниз: «Убивать, убивать, убивать…»

Над изрытыми взрывами в черных провалах полями

То остатки тумана, то дымной завесы клубы.

Смерть косою привычно устало махала над нами

И взлетала земля на дыбы, на дыбы, на дыбы…

Отгремел артобстрел. Появились незваные гости.

Все крадучись идут, в полный рост уж давно не с руки,

И белеют костяшки, сжимая винтовки от злости,

И звенит тишина: «На штыки, на штыки, на штыки…»

Из окопа рывком, по земле со следами ожога.

Поглядим кто-кого, уже видно нашивки вблизи.

И бубнит про себя даже тот, кто не верует в Бога:

«Сохрани и спаси, помоги, сохрани и спаси…»

…

Лезет божья коровка куда-то по тонкому стеблю.

Что-то руки дрожат, из кисета не взять табака.

Уцелели и ладно. Эх, лечь бы на тёплую землю

И смотреть не дыша в облака, в облака, в облака…

На раскисшей грязи вязнут ноги солдат-санитаров.

Кто-то дальше пошел, кто склонился, кто пал до земли,

И по небу летят в облаках рядом с душами в парах

Острым клином домой журавли, журавли, журавли…

Т-34

Чтоб не сорвался с первой же тревогой,

Подняли на бетонный постамент.

Хранитель вашей памяти убогой —

Я, старый танк, пришелец из легенд.

Ни ржавчины, ни трещины на траках.

В запас ушёл за прошлые труды,

Но пушки ствол всегда глядит на запад

Намеком вам, откуда ждать беды.

Я помню все, как будто днём вчерашним,

И вал атак, и выстрелы в упор,

Броню в огне и сорванные башни,

И весь в дыму пылающий мотор.

Я слепну под огнями фотовспышек,

Как будто сплю и в триплекс вижу сны.

Стою и развлекаю вас, людишек,

А я же создан вами для войны…

Я все смогу, я покажу, как надо.

Я прыгну с постамента в новый бой.

Лишь дайте мне соляры и снарядов,

А там посмотрим, кто уже седой…

Неслышный крик с мольбою о свободе,

Но пробежал еще один мой год.

А май цветет… и что-то не приходит

Четвёртый и последний мой мехвод…